И снова в путь

Наступило утро. Гучок и Игорёк вылезли из спального мешка, умылись, сделали утреннюю зарядку и позавтракали. Кеши и Гоши не было. В последний раз глянув на лес, мальчики сели на свои велосипеды и поехали.

Когда проснулся лягушонок, то Кеша уже делал зарядку.

– Как думаешь, Гучок с Игорьком нас ещё ищут? – спросил он у дракоши.

– Не знаю, – пожал крыльями Кеша. – Если бы они узнали, что мы здесь, то быстро бы нас нашли. Поэтому я думаю, что в моей информационной технологии информация пошла куда-то не туда.

– Я ничего не понял, скажи нормально, без технологий.

– Это значит, что сорока рассказывает о том, что мы свалке, где-то не там, где нас ищут Гучок и Игорёк. Может, мы далеко залетели? Или нас ветром в сторону отнесло. Давай, мы пойдем их искать.

– А, если, они всё-таки узнают, что мы на свалке, придут сюда, а здесь от нас только холодильник остался, – возразил Гоша.

– Так нам, что, до зимы здесь сидеть?

– До зимы тоже нельзя, – задумчиво проговорил лягушонок. – Помнишь, как Гучок с папой делали кормушку, потому что зимой птицам есть нечего?

– Помню, – рассмеялся Кеша. – Тогда ещё Веник хотел воробья поймать и прыгнул из форточки на кормушку. Потом сидел в той кормушке и орал до вечера, потому что снега боялся. Пока папа с лестницей не сняли его оттуда.

– Если идти дальше, то надо идти сейчас. Если сидеть здесь, то потом лучше не идти. А если не идти дальше, то надо идти обратно.

Кеша какое-то время переваривал в животе эту формулу.

– Если я правильно тебя переварил, то нам лучше идти дальше, – сказал он. – Потому что я без Гучка не вернусь.

– И я тоже, – твёрдо сказал Гоша.

– Тогда нам нужно запастись едой. Все запасы остались у ребят.

– Мне запасаться не надо, – заявил лягушонок. – Мои запасы летают в воздухе. Везде, где мы были, есть комары и мошкара.

– А ты зимой, в холод, встречал хотя бы одного комара или муху? – спросил Кеша. – Они все спят.

– Ну, тогда я буду их будить и есть, – нашелся Гоша.

– Ага. Если найдешь их спальню. Лучше подумай, какую еду нам с собой взять.

– Гучок говорил, что в дорогу лучше брать то, что долго не портится, – сказал лягушонок. – Консервы, например.

– Я ещё ни разу не встречал сгущенковое дерево, – подумав, произнес дракоша. – И тушенковое тоже. Но пустых консервных банок в лесу полно.

– Значит, где-то растет, – рассудил Гоша. – Надо бы у кого-нибудь узнать.

И они пошли расспрашивать у зверей про консервные деревья. Но никто ничего про такие деревья не знал. Зато все рассказывали, что пустые банки и бутылки остаются после людей, которые идут через лес.

– Получается, что происхождение консервов неизвестно, – подвел итог всех расспросов лягушонок. – Похоже, надо искать альтернативу.

– А она вкусная?

– Есть вкусная, а есть невкусная.

– А мы её уже когда-нибудь находили? – поинтересовался дракоша.

– Конечно. Вспомни, как мы нашли мёд и ели его вместо сгущенки. Я точно знаю, что пчелы делают мёд из цветочного нектара. Поэтому, он не только вкусный, но и полезный.

– А ещё орехи долго не портятся, – вспомнил дракоша. – И сухофрукты.

– Сухофрукты сушить надо, – возразил лягушонок. – А у нас времени нет.

– Тогда, давай, найдем сухие сухофрукты.

– Где мы здесь найдем сухофрукты? – удивился Гоша.

– У того, кто сушит фрукты. У белок, например.

– Нужно будет с ними на что-нибудь поменяться, – предложил лягушонок. – На грибы или ягоды.

– Или на радиоприемник, – добавил Кеша. – Надо, только, предупредить, что он не для еды, а то погрызут.

Полдня друзья занимались тем, что обменивали собранные грибы и ягоды на орехи и сушеные фрукты. Белки долго не хотели брать радиоприемник, который нельзя погрызть зимой, пока Гоша не вытащил из него антенну и не показал, что на ней можно сушить все, что хочешь. После этого белки чуть не подрались за столь нужное в хозяйстве чудо техники.

Собравшись и упаковав все припасы и посадив в вездекар свою подружку безопасности, друзья пошли искать ездовых ворон. Но это оказалось делом непростым. Никто не хотел лететь непонятно куда за хлебные сухари, потому что здесь, на свалке, они запросто могли найти себе еду. Кеша снова очень возмущался:

– Им, видите ли, подавай бутерброд с черной икрой! А сыра с плесенью не хотите?

Такой поворот дел угрожал сорвать планы друзей. И тут Гошу осенила идея.

– Слушай! Если эта свалка – местная достопримечательность, значит, сюда приезжают туристические автобусы! А какая нам разница, за кого цеплять веревку? Зацепим за автобус и вперёд!

– Насчёт «зацепим и вперёд» идея интересная, – похвалил дракоша. – Только я думаю, что туристические мусоровозы сюда приезжают чаще, чем туристические автобусы.

– Какие ещё туристические мусоровозы?

– Те, которые весь мусор после туристов сюда привозят.

– Что-то я не встречал здесь мусоровозов, – засомневался Гоша.

– Зато туристических автобусов тут целая очередь! – саркастически заметил дракоша.

– А, может, мы с тобой не на том краю свалки, куда они приезжают! – предположил лягушонок. – Ты, когда летал, ничего такого не заметил?

– Нет, но я видел, что дорога поворачивает за лес, – вспомнил Кеша.

– Поехали туда!

И друзья стали толкать свой вездекар по грунтовке вдоль мусорных куч в сторону поворота. Вдруг они услышали шум двигателя.

– Давай быстрее! – крикнул Гоша.

Они повернули за последнюю кучу мусора и наткнулись на огромную оранжевую машину, стоявшую к ним задними колесами.

– О! Автобус! – обрадованно крикнул дракоша.

– А, по-моему, мусоровоз, – возразил лягушонок.

– А, без разницы! – крикнул Кеша. – Цепляй веревку!

Гоша быстро закрепил веревку за машину и запрыгнул в вездекар.

– Поехали! – радостно скомандовал Кеша. Машина как-то по-своему поняла команду, и в одно мгновение друзья вместе с вездекаром были засыпаны кучей мусора. Высыпав все содержимое кузова, машина двинулась вперед, волоча за собой веревку. Из большой кучи мусора медленно и торжественно выехала маленькая кучка и поехала следом за машиной. Кучка зашевелилась и посыпалась вниз. Теперь в ней угадывались вездекар с тремя силуэтами сверху. Один из них произнес голосом Кеши:

– Всё-таки мусоровоз. Ты выиграл… Какое-то тяжелое и темное начало. Даже дороги не видно.

– Горшок сними с головы, – посоветовал голосом Гоши другой силуэт.

Третий силуэт молчал. Наверное, сдерживал эмоции. Друзья стряхнули с себя остатки мусора и стали очищать свое транспортное средство.

– Ты куда Простомашу выбросил?! – крикнул Кеша и, спрыгнув с вездекара, помчался за случайно выброшенной Гошей куклой. Подхватив ее, он бросился догонять мусоровоз. По дороге он несколько раз спотыкался и падал, но каждый раз поднимался и продолжал бежать. Машина не сбавляла ход. А сил у Кеши оставалось все меньше. До вездекара оставалось сделать последний рывок. Но сил на него у Кеши больше не было. Тогда он выбросил вперед лапу с куклой. Гоша, схватив своими лапами куклу, подтянул друга к себе, и оба, тяжело дыша, свалились на дно люльки.

– А, ведь, она меня уже второй раз выручает! – радостно воскликнул Кеша. – Всё-таки женщина – необходимая в хозяйстве вещь!

И они покатились за машиной дальше.

Тем временем Гучок и Игорёк ехали на велосипедах на север. Их обгоняли большие и маленькие автомобили, обдавая пылью и гарью.

– Я, вот, думаю, – поделился своими размышлениями Гучок, когда они остановились на привал. – Машины едут по правой стороне дороги. А с какой стороны лучше всего ехать нам: с правой или с левой?

– Мы тозе масыны, – уверенно сказал Игорёк. – Паэтаму нам по плавой.

– Но, ведь, когда мы едем по правой стороне, то не видим машин, которые обгоняют нас сзади, – возразил Гучок. – А отдельных дорожек для велосипедов тут нет.

– Цесно говоля, – признался Игорёк, – мне немнозко стласновато, када сзади ка мне плиблизаетца и гудит сто-то бальсое, а я ево не визу.

– Вот я и думаю, давай будем не машинами, а детскими велосипедами. И, тогда, нам всё-таки лучше ехать по левой стороне, навстречу машинам, чтобы их видеть и, когда надо, съезжать в сторону.

– Ладно, – нехотя согласился Игорёк, которому очень хотелось быть водителем машины. – Тада, давай, када заедим в лес, то будим ехать по плавой сталане, как настаясии масыны.

День был жарким, и они съехали с дороги в лес. Естественно, они ехали по правой стороне, как настоящие машины. Игорёк частенько покрикивал на лесную живность, которая зазевалась на тропинке или просто разглядывала маленьких путешественников.

– Эй, сасиска в тесте! – кричал он улитке. – Не заделзивай двизение!

– А эта сто за калабок ласплюсеный? А-а, целепаха. А знак «Уступи далогу» ты видела?… Стоп! Целепаха? Аткуда ана тут взялась? Стой! Гуцёк!

Мальчики остановились. Игорёк подбежал к черепахе, которая быстро спряталась под панцирь.

– Если есть целепаха, знацит лядом есть и вада. А, если есть вада, то мозна искупаца и лыбу палавить. Э-эй, – он постучал пальцем по панцирю черепахи и приложил её к уху как телефон, – алё… где вада то?

Он потряс её, покрутил в руках, заглянул в дырочки.

– Глухая, сто ли? Вада, гавалю, где?! – крикнул Игорёк в одну из дырочек.

– Подожди, дай-ка сюда, – попросил Гучок.

Он положил черепаху на траву, насыпал перед ней листья одуванчика и попросил:

– Покажи нам, пожалуйста, где здесь есть озеро или речка?

Из одной дырочки высунулась и снова спряталась лапа.

– Спасибо, – поблагодарил Гучок. – Вода там. Поехали.

Игорёк с интересом наблюдал за действиями друга, особо не веря в результат. Но, когда они поехали в сторону, указанную черепахой, то вскоре действительно наткнулись на небольшое озеро.

– Эх, нет здесь длакосы, – с сожалением произнес Игорёк. – Он бы сицяс налавил бы хвастом куцю лыбы. И удацьки нет.

Он разделся и залез в воду.

– Класата! Плавда, халаднавато. Ай! – вдруг вскрикнул он и выдернул из воды ногу. – Кусается!

– Кто? – удивился Гучок.

– Сицяс плавелим, – деловито произнес Игорёк.

Он намотал свою футболку на правую руку, пошарил немного в воде и вытащил рака.

– Ха! Вот эта кусяка! Лак! – обрадовался мальчик. – Забодаю, забодаю… Слусай! Их зе валить мозна и кyсать. Давай, наловим!

– А это не страшно? – с опаской сказал Гучок.

– А цево их баятца? Это зе не медведь с клеснями. Залезай, не баись!

Сначала они просто шарили руками по дну, а потом стали нырять. Вскоре три десятка раков копошились в котелке на ужин мальчикам.

– Давай есё ловить, – предложил Игорёк в азарте ловли. – Сматли, как их тут много!

– Нам на ужин хватит, – остановил его Гучок. – Остальные пусть живут.

Несмотря на лето, вода была холодная, и они замерзли и грелись у костра. Чтобы не простудиться, мальчики заварили себе чай из малины, которой здесь было много.

Когда они съели весь улов, Игорёк, собрав все клешни, сделал из них себе ожерелье и повесил на шею.

– Настоясево ахотника долзно быть видно как лыбака!

Братья Райт отдыхают

Вездекар с Гошей, Кешей и Простомашей тащился по грунтовой дороге вслед за машиной. Наконец они выехали на шоссе и набрали скорость. За рулем был Гоша.

– Как ты думаешь, мы на север едем? – с надеждой в голосе спросил Кеша у лягушонка.

– Это надо у водителя спросить, – ответил Гоша.

– Я у тебя и спрашиваю.

– Ты бы ещё у Простомаши спросил. Я тебе говорю, спросим у водителя мусоровоза на ближайшей остановке.

– На какой ещё ближайшей остановке? – вытаращился Кеша. – Это же не трамвай!

Друзья замолчали, и какое-то время ехали молча. Дракоша стал грызть орехи и есть вилкой сухофрукты. Его живот заурчал и задумался.

– У меня идея! – крикнул дракоша. – Мы взлетим и посмотрим! Давай, за руль сяду я.

Они поменялись местами. Дракоша нажал на рычажок, и у вездекара выдвинулись крылья. Дракоша нажал другой рычаг, чтобы набрать высоту, и они взлетели. Но высота как-то особо не набиралась. Оба посмотрели вниз.

– Как думаешь, потянем? – спросил дракоша, оценивая вес мусоровоза.

– Потянуть-то, может, и потянем, только куры засмеют. Это пугало просто унижает наш благородный лайнер!

– Тогда рубим канат! – задиристо крикнул Кеша и поднял над головой вилку.

– Лучше отвяжем, – предложил Гоша, скептически глянув на вилку. – Спускайся на дорогу. Подтянем мусоровоз к себе, отпустим его и снова взлетим.

Отвязавшись от машины, вездекар взлетел и сделал несколько фигур высшего пилотажа. Друзья визжали от восторга.

– Так здoрово, что я уписался, – признался лягушонок.

– На ветерке подсохнешь, – успокоил его Кеша. – Теперь только осталось узнать, где север, – логично продолжил он, вспомнив, зачем они взлетели.

– Отсюда никаких примет не видать, – растерялся Гоша. – И солнце где-то за тучами. И спросить не у кого.

Очень скоро они стали терять высоту.

– Тяги нет, – авторитетно заявил Гоша и с сожалением добавил. – И мусоровозы не летают.

– Сейчас найдём, – уверенно сказал дракоша и глянул вниз на дорогу.

Внизу ехал длинный фургон, выхлопная труба которого торчала над кабиной.

– План такой: цепляемся за трубу, разгоняемся, взлетаем, – объяснил Кеша.

Все прошло чётко по плану: зацепились за трубу, разогнались, взлетели.

– Слушай, а у нас была выхлопная труба? – спросил Гоша, подтягивая веревку и глядя вниз.

– Ой! – забеспокоился Кеша и посмотрел вниз.

Из кабины фургона высунулся водитель, который грозил им кулаком и что-то кричал.

– Кажется, просит вернуть, – сказал лягушонок. – Значит, его.

– Не будем спускаться, – решил Кеша. – Бросай!

Лягушонок бросил трубу вниз и попал точно водителю по голове.

– Ну, что, попал? – не оборачиваясь, спросил дракоша.

– Попал, – неуверенно произнес лягушонок, глядя на продолжающего кричать водителя. – Только лети, пожалуйста, повыше, а то ему снова что-то не нравится. Какой-то неблагодарный водитель.

Через какое-то время лягушонок заметил летящих уток.

– Смотри! Утки! Давай за ними!

Стая уток спускалась к пруду, чтобы остановиться на ночлег.

– Эй, привет! – прокричал им дракоша. – Скажите, пожалуйста, а в какую сторону север?

– К’гя! – воскликнула первая утка. – Шо я вижу! Это те самие животные, кото’гые недавно летели вместе с нами и медведем.

– Точно! – удивленно крякнула вторая. – Только тепе’гь они летают п’гофессионально и с маленьким ’гебенком!

– Шо делается! – сокрушенно крякнула третья. – Детей теперь п’гиносит непонятно кто, потому шо все аисты сидят в инте’гнете и социальных сетях.

Что крякнула четвертая утка, лягушонок и дракоша не услышали, потому что врезались в заросли камыша. С веселым криком проделав дорожку в камышах, друзья на своем вездекаре плюхнулись на траву. Вылетев из вездекара, они оба шлёпнулись на Простомашу.

– Ха! Работает! – радостно воскликнул Кеша, выплюнув изо рта стебли камыша.

– Тьфу! Кто работает? – спросил Гоша, выплюнув свою порцию камыша.

– Подружка безопасности!

– Разве это работа! Я, вот, себе шишку на лбу набил, – пожаловался Гоша.

– Себе на лбу, а мне на затылке, – почесал затылок Кеша. – Найди и себе подружку безопасности. И про шишки можешь забыть.

– Я себе, лучше, ремень безопасности сделаю.

– Сравнил. Подружка и ремень.

– Хватит тебе уже. Я в следующий раз буду падать своим лбом на твое какое-нибудь мягкое место. Давай, лучше, посмотрим, где эти разговорчивые кряквы сели. Надеюсь, у них хоть какой-нибудь компас есть?

Но скоро друзья выяснили, что утки сели на другом берегу. А добраться туда было не на чём. Соорудив плот и поставив на него парус, они стали переплывать через пруд. Но на середине пути вдруг куда-то исчез ветер.

– Да что же это такое, – шумел дракоша. – То утки болтливые, то камыш, то сели не на тот берег, то ветер пропал.

– Эй, утки! Эй, кто-нибудь! Где здесь север?! – стал кричать во все горло лягушонок.

– Квакой большой, а не знает, – вдруг пропищал чей-то голос.

Друзья обернулись. Из воды, уцепившись за край плота, на них смотрели два маленьких лягушонка.

– О! К тебе родственники, – насмешливо сказал Кеша Гоше.

– Квак ты думаешь, вот этот с хвостом, лягушками не питается? – осторожно спросил один малыш у другого, разглядывая дракошу.

– Если бы питался, то съел бы этого ещё на берегу, – очень рассудительно рассудил второй. – Чего бы он его тащил на середину пруда? К тому же, если бы тебя хотели съесть, ты бы вряд ли север искал.

– А ты уверен, что этот, второй, лягушка? Квакой-то он не такой.

– Я не лягушка, – прервал их рассуждения Гоша. – Я лягушонок.

– Вот, видишь, – сказал второй лягушонок первому.

– А вы не сладкие? – на всякий случай уточнил Гоша.

– Не-е, – хором пропели лягушата. – Мы холоднокровные.

– Тогда не бойтесь, – заверил их Гоша, – вас он точно есть не будет. Вы здесь живете?

– Да, вон в тех кувшинках. Поплыли к нам!

– Мы, вообще-то с утками поговорить хотели, – вмешался дракоша.

Лягушата, как по команде, хором рассмеялись.

– Тогда вам придется только слушать. И совсем не то, что вы хотели спросить.

– Не по годам наблюдательная молодёжь! – восхитился дракоша. – Это мы тоже заметили. А ещё нам срочно нужно узнать, где север.

– Так, ведь, он же лягушонок, – посмотрели лягушата на Гошу. – И у него есть внутренний компас!

– Ты, что, компас проглотил?! – вытаращился на Гошу дракоша. – И всё это время молчал!

– Ничего я не глотал, – огрызнулся Гоша, ощупывая свой живот. – Сам впервые слышу.

Кеша приложил ухо к животу лягушонка.

– Что ты там слушаешь? Я же не будильник проглотил!

– Нету у него там ничего! – оценивающе заявил дракоша. – Видно, родители забыли положить.

– Бывает, – с пониманием квакнули лягушата. – Но наш папа на все лапы мастер. Он может тебе помочь. Поплыли!

И они стали толкать плот в сторону кувшинок. Через полчаса, раззнакомившись со всем холоднокровным семейством и пригласив их на чай, друзья развели костер на берегу и приготовили чай из мяты. Было ещё достаточно светло, и дракоша насобирал грибов. Он накалывал их на ветку, поджаривал на огне и угощал своих гостей. Кто-то из лягушат по примеру Кеши пытался делать шашлык из комаров, а потом долго искал комара на шампуре.

Лягушки, развалившись вокруг костра, сидели и ловили языками мотыльков и мошек, слетевшихся на огонь. Иногда несколько языков слипались в воздухе в погоне за какой-то мошкой, и главе лягушачьего семейства Квасилию Кувшинковичу приходилось разнимать спорщиков. А он решал проблему очень просто: съедал спорную мошку сам. Поэтому ссоры из-за еды как-то сами по себе прекращались.

За чаем, Гоша с Кешей рассказывали о своих приключениях. Они разыгрывали целые спектакли, рассказывая о том, как они охотились на мёд, убегали и улетали от медведя, испытывали вездекар и летали на нём. Лягушки то замирали от страха, то квакатали на весь пруд, громко аплодируя актёрам. Неизвестно сколько длился бы их бесконечные рассказы, если бы после очередного рассказа вместо аплодисментов и поощрительного квакания друзья не услышали бы поощрительный храп. Было уже далеко за полночь, и лунный свет разморил всё лягушачье семейство. Уставшие друзья тоже улеглись спать: Гоша в траву под большим листом лопуха, а Кеша устроился в вездекаре.

Кто против еды? Еда

Гучок проснулся рано утром, как только взошло солнышко. Умывшись, он сделал зарядку и стал думать, что бы приготовить на завтрак. Запасов еды в рюкзаках оставалось уже мало, и поэтому мальчики решили сберечь оставшиеся продукты на случай, когда окружающая природа уже не сможет их кормить. В лесной чаще уже вовсю пели птицы. «Ха! Яичница!» обрадовался своей идее Гучок и пошел искать птичьи гнёзда. Он нашёл несколько гнёзд и взял из каждого по одному яйцу, так, чтобы хотя бы по два яйца оставалось.

Возвратившись к месту ночёвки он застал Игорька, который уже вовсю трудился, ломая и очищая от листьев какие то длинные ветки.

– О! – обрадовался Игорёк. – Ты здесь! Пливет! А я думаю, куда ты заплопастился? Мозет, ластлойство зелудка, думаю, от вцеласнево лакомства. И ты где-нибудь на заседании…

А, увидев в руках у Гучка несколько птичьих яиц, он обрадовался ещё больше.

– Атлицьно! Цюл, мне сиводня глазунью. А завтла я буду носунью, послезавтла – лобунью, а послепослезавтла – усунью.

Игорёк был в отличном расположении духа и шутил обо всём подряд. Гучок принялся готовить заказанную глазунью.

– Что это ты уже мастеришь? Ты, хотя бы, умывался? – спросил он Игорька.

– Ах, да-а-а, – подхватился тот и побежал к воде.

Вернулся он весь мокрый, в обрывках водорослей и с рыбиной в руках.

– Смотли! – крикнул Игорёк, гордо выставив свой улов вперёд. – Пледставь себе, я умываюсь, а она на меня из водолослей глазеет. Плигласает, давай, мол, в гляделки поиглаем. А я ей гавалю «А, давай, в кваця!» и хвать её… Ну, калоце, плаиглала она.

– Давай, засушим её, – предложил Гучок.

– И не тока её, – загадочно проговорил Игорёк.

– Ты ещё с кем-то в квача играть собрался?

– Не-е-т, – рассмеялся Игорёк. – Мне ноцью адин сон плиснился. Будта я с папай делаю сетки для лыбы. И угадай, из цево? Из веток! Так мы с ним налавили стока лыбы, сто её некуда было дивать. Каласи висели дазе на люстле! А мама как ладовалась! Так сто, сицяс лыбный ваплос будет лесон.

После завтрака мальчики сплели большую сетку из гибких веток ивы и, привязав к ней веревку, забросили её в воду. Другой конец верёвки Игорёк привязал к своей руке.

– Эта, стобы слысать клёв, – пояснил он.

– Ну, я пока ягод насобираю, – сказал Гучок, – а ты, если что, зови.

Через полчаса, возвращаясь с полным котелком ягод, он вдруг услышал крик Игорька:

– Гусёк! Скалей сюда! Гусё-ё-ё-к!

Выбежав к воде, он увидел следующую картину. Игорёк находился в горизонтальном положении в воздухе. При этом двумя руками он держался за тонкое деревцо, а веревка, уходившая куда-то в воду, была у него на правой ноге. Вся эта конструкция грозила рухнуть из-за, собиравшегося вот-вот сломаться, деревца.

– Ну, как, клюет? – крикнул Гучок, хватаясь за веревку.

– Клёв бесеный! – с круглыми от азарта глазами, прошептал Игорёк. – Не лыба, а бульдозел какой-то.

– А верёвка чего на ноге? Ты же к руке привязывал.

– Сползла… пока висел.

– Надо было поменьше сетку вязать, – кряхтя, проговорил Гучок.

– Да кто зе знал, что в этам озеле лыбы, как дети малые? Всё на сибя тянут.

– Всё на себя тянут… – задумчиво повторил Гучок. – У меня идея! Привязывай веревку к ветке!

Они привязали веревку к нижней ветке большой старой ели. Веревка сразу натянулась, а ветка под напором рыбьего натиска согнулась.

– Теперь бежим в воду и помогаем рыбам! – крикнул Гучок.

– Здласьте! – остановился Игорёк. – Я цево-та не понял, кто каво ловит? Мы лыбу или ана нас?

– Быстрее, а то сейчас идея порвется! – потянул он Игорька.

Мальчики запрыгнули в воду, схватили сетку и стали тащить её от берега. Оторопевшие рыбы, сбитые с толку, остановились и выпучили на них глаза. Когда тянуть сетку дальше уже было нельзя, Гучок скомандовал:

– Отпускай!

Согнутая до предела ветка резко распрямилась, и сетка с рыбой мгновенно вылетела из воды. Обессиленные друзья вылезли из воды.

– Вот это лыбалка! – восхищенно произнес Игорёк. – Тепель не панятна, цего на делеве больсе: лыбы или сысек. Па-моему лыбы.

Они стояли возле ели и снизу вверх смотрели на увешанное рыбой дерево.

– Ты када-нибудь видел такую пладвинутую навагоднюю ёлку? Плямо тебе, мецьта сталухи из сказки пла залатую лыбку, – не переставал восхищаться Игорёк.

Одна из рыб свалилась ему на голову.

– О! И иглуски не бьютца, а так интелесно слёпаютца.

Вдруг из-за деревьев послышалось какое-то урчание и треск веток.

– Медве-е-едь! – испуганно протянул Игорёк. – Нет, ну ты посмотли на нево. Как толька у нас лыба, так зди медведя в гости. Как будта этаму винипуху в лесу есть нецево. Нада засисять свой улов!

С этими словами он решительно взял в руку ложку. Потом, глянув на неё, выбросил и стал в стойку каратиста. Потом, видно для большего устрашения, надел на шею ожерелье из клешней раков.

– Погоди, у меня идея, – остановил его Гучок.

Когда медведь выбрался из густого и колючего кустарника на берег, он увидел удивительную картину. Двое мальчиков в зимних куртках, шапках и шлёпанцах водили хоровод вокруг ёлки, увешанной шишками и рыбой, и пели новогоднюю песню. Сбитый с толку, медведь уселся на задницу и понюхал носом воздух. Оглядевшись по сторонам, он снова посмотрел на по-зимнему одетых мальчиков и прислушался. Услышав в песне слова про снег и мороз, он поёжился и потёр себя лапами, как бы согревая. Ничего не понимая, мишка широко зевнул, развернулся и побрёл искать себе берлогу для зимней спячки.

– Фу-у-у, – облегчённо вздохнул Игорёк, снимая шапку и вытирая пот со лба. – Халасо, сто усол. А то у меня все песни пла снег и малос узе законцились.