ВВЕДЕНИЕ

Человечество воюет уже многие тысячелетия. Уж очень велик соблазн отнять у кого-то сразу и много вместо того, чтобы самому создавать это упорным и долгим трудом. Поэтому люди идут войной на своего соседа, зачастую не считаясь с возможными потерями и другими неудобствами.

В войнах выделялись вожди, которых в последующем начали называть военачальниками и даже полководцами. К последним относились те военачальники, войскам которых удалось добиться победы. Именно благодаря одержанным победам мы знаем имена Александра Македонского, Юлия Цезаря, Александра Невского, Александра Суворова, Михаила Кутузова, Дмитрия Скобелева, Алексея Брусилова, Георгия Жукова.

Долгое время побежденный противник и его военачальники практически оставались без внимания, пока не встал вопрос: кого же удалось победить? Видимо, с этого началось переосмысление всего того, что связано с вооруженной борьбой. Наступила необходимость более глубокого изучения вооруженных сил противника, личностей его полководцев, их военного искусства.

В России этот процесс формировался не просто. Так, долгое время, характеризуя боевой порядок тевтонских рыцарей в битве на Чудском озере (1242 г.), мы пренебрежительно называли его «свиньи», не вникая в сильные и слабые стороны этого построения. На Куликовом поле в 1380 году Дмитрий Донской сражался с монголо-татарской ордой под предводительством хана Мамая. Хотя эта «орда» также имела свой строгий боевой порядок и искусство ведения боя.

Мы практически ничего не знаем об организации и военном искусстве польско-украинских войск, которые под предводительством Лжедмитрия I разгромили русские регулярные войска в начале XVII века и захватили Москву. Крайне мало сведений об организации и военном искусстве шведских войск периода Карла XII, над которыми Петру I удалось одержать победу в Полтавской битве. Мы знаем о многочисленных победах Петра Румянцева и Александра Суворова над турками во второй половине XVIII века, но что мы знаем о самой турецкой армии, ее военачальниках, основных принципах военного искусства?

Отношение к противнику начало коренным образом меняться после побед российских войск над войсками Наполеона. Произошло это по ряду причин. Во-первых, к тому времени, в связи с ранее одержанными победами в Европе, имя Наполеона стало широко известно во всем мире, как и имена ряда его наиболее удачливых военачальников. Во-вторых, к тому времени уже появились военно-научные школы и отдельные исследователи, способные изучить, проанализировать и описать такое сложное комплексное явление, как война. В-третьих, в самой России возникли структуры и люди, проявляющие научный интерес к этой проблеме.

Правда, в России это произошло не сразу. В первые десятилетия после завершения Отечественной войны 1812 года и последовавших за ней заграничных походов в России практически не было сделано ничего, чтобы детально разобраться, с кем мы так долго и тяжело воевали. На волне охватившей страну победной эйфории были воздвигнуты памятники, устанавливали триумфальные арки, в Эрмитаже создавали галерею наиболее видных российских военачальников, писали книги об их жизни и военных подвигах, в Москве воздвигли храм Христа Спасителя, даже были подробно описаны отдельные сражения. Но анализа этих сражений и деятельности военачальников с точки зрения военного искусства произведено не было. Это случилось потому, что в стране не было организации, профессионально занимающейся этой наукой.

К счастью, это продолжалось не долго. Для более углубленного изучения военного дела в 1832 году в Санкт-Петербурге была открыта Императорская (в последующем – Николаевская) академия Генерального штаба, в структуре которой ведущее место заняла кафедра стратегии и военной истории. Для работы на этой кафедре были собраны лучшие на то время военные ученые-историки, которые и начали углубленное изучение войны, прежде всего как двухстороннего процесса вооруженной борьбы. Настало время с уважением говорить о противнике и его военачальниках, а главное, об их военном искусстве.

Военное искусство – это теория и практика подготовки и ведения военных действий, которые по масштабу могут быть стратегическими и тактическими. Военные действия стратегического масштаба призваны обеспечить достижение целей войны или одного из ее периодов (кампаний). Ради этого они распадаются на тактические военные действия, каждое из которых решает частные задачи в рамках стратегических операций. По отношению к стратегии тактика занимает подчиненное место и выступает своего рода инструментом для достижения главной цели – победы в операции или в войне в целом.

Правда, в двадцатые годы советские военные теоретики с целью создания промежуточного звена управления между стратегией и тактикой придумали оперативное искусство, возведя его в ранг самостоятельной составной части военного искусства. При этом не разъяснялось, в чем состоят существенные отличия между оперативным искусством и тактикой, которые в равной мере призваны решать часть задач вооруженной борьбы, определяемых им стратегией.

Военные действия любого масштаба по видам подразделяются на наступление и оборону. Но в чистом виде и наступление и оборона возможны только в тактическом масштабе. Уже в рамках операций, как правило, наряду с наступательными действиями на одном направлении ведутся оборонительные действия на другом. Но в зависимости от того, какой вид действий ведется на решающем направлении, операция носит название оборонительной или наступательной. Разновидностями военных действий выступают встречный бой и отход.

Военное искусство существует и развивается не само по себе, а под влиянием вполне определенных факторов объективного и субъективного характера. К объективным факторам относятся прежде всего боевые возможности вооруженных сил, т.е. их материальное оснащение и организационно-штатная структура, позволяющая объединениям, соединением, частям и подразделениям качественно решать поставленные перед ними задачи. К субъективным – все остальное. Это уровень обученности командиров, штабов и войск, боевая слаженность соединений, частей и подразделений, подготовка, морально-боевой дух личного состава и, самое главное, политическая воля руководства страны, способность его правильно определить стратегическую задачу и добиться ее выполнения. И, говоря о военном искусстве Вермахта в Великой Отечественной войне, нужно учитывать все эти моменты, позволяющие увидеть и понять целое.

Великая Отечественная война стала труднейшим испытанием для Советского Союза, для его правительства, народа, вооруженных сил. На первом этапе войны противник оказался сильнее и смог добиться крупных побед. На втором была более сильная Красная Армия, и враг был разбит. Это сухие факты, против которых возразить невозможно. Но за этими фактами стоит многое, что, пройдя через русло собственного развития, на выходе слилось в поток, называемый военным искусством как Красной Армии, так и Вермахта.

Целью данной книги является освещение и анализ военного искусства немецких войск по тем составным его частям, которые в процессе вооруженной борьбы выступают на первые место. При этом я сразу же хочу предупредить читателя, что не являюсь поклонником Вермахта и его руководителей. В то же время на основании чисто объективных фактов я постараюсь рассказать о том, что долгое время оставалось как бы за ширмой истории Второй мировой и Великой Отечественной войн, не заглянув за которую трудно понять истинное величие Великой Победы.

ИСТОКИ ВОЕННОГО ИСКУССТВА ВЕРМАХТА

В 1914 году Германия вступила в войну против Англии, Франции и России. На стороне Германии выступила Австро-Венгрия. В последующем к воюющим странам присоединились новые союзники, а война превратилась в мировую.

Война началась с мобилизации и стратегического развертывания вооруженных сил сторон, которые проводились без огневого и другого воздействия со стороны противника и заняли от 15 до 40 дней.

Активные боевые действия Германия начала на Западе 4 августа 1914 года вторжением на территорию Бельгии. Но сразу же были выявлены серьезные просчеты германского стратегического плана. Германское командование недооценило возможное сопротивление небольшой бельгийской армии. Однако бельгийцы, используя реку Маас и крепости Льеж и Нармюр, на две недели задержали германские армии. За это время французские армии успели выйти на франко-бельгийскую границу, и фактор внезапности не сыграл своей роли.

На Восточном фронте русские войска упредили противника и начали успешное наступление в Восточной Пруссии, которое, однако, не было завершено. Русское командование допустило ошибку, разделив полосы наступления 1 и 2-й армий Мазурскими болотами. Германские войска получили возможность громить эти армии поочередно, чем они и воспользовались. В то же время русским войскам в Галиции удалось упредить в развертывании австро-венгерские войска и нанести им поражение.

Таким образом, события августа 1914 года на первый план выдвинули проблему достижения внезапности начала войны, которая позже была осмыслена и обыграна Генеральными штабами многих государств, и прежде всего Германии. К сожалению, Генеральный штаб РККА данной проблеме практически не уделил должного внимания.

В последующие годы Первой мировой войны произошло значительное развитие военного искусства практически всех воевавших сторон.

Кампания 1914 года выявила полное несоответствие между взглядами военных теоретиков и военачальников и действительными условиями ведения войны, операций и боев. Стратегические планы сторон, рассчитанные на решение задач силами кадровых армий в короткие сроки, оказались нереальными и потерпели полный крах. Потребовались дополнительные призывы резервов, развертывание выпуска военной продукции.

Армии всех государств готовились к маневренным действиям, намечали охваты и окружение главных сил противника. Но только германским войскам удалось осуществить операцию на окружение и разгром 1-й русской армии генерала А. В. Самсонова. На всех других важнейших направлениях вскоре после начала войны стали складываться сплошные позиционные фронты с присущей им неподвижностью. При этом встала проблема подготовки позиционной обороны и ее прорыва.

В кампании 1914 года был проведен ряд крупных операций стратегического масштаба, но практически все они не достигли поставленных целей. Командование и штабы сторон не имели опыта подготовки и проведения операций такого масштаба. Армейские объединения обладали значительной самостоятельностью, взаимодействие между ними было недостаточно тесным. Ставки и командование фронтов в недостаточной мере координировали операции отдельных армий. Отсутствие стратегических и оперативных резервов привело к незавершенности и быстрому затуханию наступательных операций.

Чрезвычайно большие потери, понесенные всеми сторонами в первые месяцы войны, говорили о том, что тактика боевых действий не соответствует новым условиям, в частности новым средствам борьбы. Была недооценена эффективность огня скорострельной артиллерии и пулеметов, огонь которых буквально выкашивал плотные боевые порядки пехоты. Появились аэропланы, новые средства управления и связи.

В 1915 году германский Генеральный штаб, применив решительное массирование сил и средств на избранном направлении, смог подготовить и провести ряд успешных наступательных операций на Восточном фронте. В начале мая 1915 года 11-я германская армия прорвала оборону 3-й русской армии в районе Горлицы и заставила войска Юго-Западного фронта отойти за реку Сан. В последующем русские войска, чтобы избежать фланговых ударов и угрозы окружения, вынуждены были отступить из Польши, Галиции и Литвы.

На Западном фронте в 1915 году германским войскам удалось сорвать наступление французов, предварительно отведя войска с первой на вторую позицию. Также неудачно закончилось наступление и английской армии с применением отравляющего вещества. Общие потери союзников в ходе этих наступательных операций превысили 200 тысяч человек.

В целом кампания 1915 года не выявила решающего перевеса ни одной из коалиций. Однако военно-политическое и стратегическое положение Германии ухудшилось. Вскрылась неспособность страны вести длительную войну на два фронта. Военные действия в конце этого года окончательно зашли в позиционный тупик. Начались усиленные поиски способов прорыва позиционной обороны. Появилось новое средство вооруженной борьбы – отравляющие вещества.

В 1916 году немцы, недооценив прочность позиционной обороны французов в районе Вердена, решили прорвать ее с помощью своей тяжелой артиллерии. Оборона французов прорывалась на узком участке фронта шириной 15 километров, где было сосредоточено три корпуса, 946 орудий и 152 миномета. Но артиллерия оказалась неспособной обеспечить глубокое и надежное подавление обороны противника. За первый день наступления немецкие войска продвинулись всего на 2 километра, в последующие дни темпы начали падать.

Верденская операция, продолжавшаяся десять месяцев, закончилась безрезультатно. В «верденской мясорубке» французская армия потеряла 358 тысяч человек, а германская – около 600 тысяч. Пространственный размах операции был весьма невелик: до 30 километров по фронту и до 10 километров в глубину. Средний темп наступления равнялся приблизительно 40 метрам в сутки.

В том же 1916 году англичане и французы решили прорвать оборону германской армии в районе реки Сомы на сплошном широком фронте, сосредоточив главные силы на участке шириной до 40 километров. Главным средством прорыва считались артиллерия и авиация. На участке прорыва было сосредоточено 2189 орудий, 1160 минометов и 350 самолетов.

Наступление союзников началось 1 июля. Но наступавшие войска, успешно заняв первую позицию, натолкнулись на ожесточенное сопротивление немецких войск в глубине. Бои на Соме приняли затяжной характер. Для прорыва очередной позиции немцев англичане впервые применили танки, но эти боевые машины, имевшие скорость порядка 6 километров в час, не смогли решить поставленной задачи.

В итоге операции на Соме англичанам и французам удалось за четыре с половиной месяца продвинуться в глубь германской обороны всего на 10 километров. При этом потери союзников достигли 800 тысяч человек, а германская армия потеряла 538 тысяч человек. Экономическое положение Германии в 1916 году было еще более ослаблено.

В 1917 году затянувшаяся война потребовала от всех ее основных участников большого напряжения сил. Становилось все более ясным, что исход войны будут определять не столько военная сила и военное искусство, сколько экономика и политические интересы правящих кругов. Англия и Франция решили закончить войну наступлением. 6 апреля объявили войну США. Германия и Австро-Венгрия могли только обороняться. В России удалось создать революционную ситуацию, и страна неуклонно шла к Гражданской войне.

В апреле 1917 года в наступление перешли четыре английские и французские армии при поддержке 5680 артиллерийских орудий, 500 самолетов и 132 танков.

Германские войска, которые заблаговременно узнали о готовящемся наступлении, смогли создать прочную эшелонированную оборону. Занимаемая ими линия Зигфрида имела четыре позиции, оборудованные системой железобетонных укреплений. В этой безуспешной операции французы потеряли до 140 тысяч человек, англичане – 80 тысяч.

20 ноября 3-я английская армия начала наступательную операцию у Камбре, в которой участвовало восемь пехотных дивизий, 1009 орудий, 387 боевых и 98 вспомогательных танков, 1000 самолетов. В первом эшелоне действовали пехотные корпуса, усиленные танками. Во втором – кавалерийский корпус с танками. Пехотные корпуса первого эшелона были также построены в два эшелона. Удар должен был постоянно наращиваться вводом в бой свежих сил. На 12-километровом участке прорыва плотность составляла полтора километра на дивизию, на каждый километр приходилось по 85 орудий и 32 танка.

Наступление оказалось внезапным для германских войск. За 10 часов боя английские танки и пехота прорвали все три позиции немцев и углубились в их оборону на 10 километров. Но английское командование не подготовило заранее ввод в бой второго эшелона. Кавалерийский корпус не смог преодолеть покрытое воронками и перерытое траншеями поле боя и своевременно развить достигнутый успех. Немцы быстро подтянули к участку прорыва резервы и мощным контрударом отбросили противника на исходные позиции.

В то же время операция у Камбре, которая закончилась безуспешно для англичан, все же внесла много нового в военное искусство. В очередной раз была доказана высокая значимость внезапности и необходимости наращивания усилий наступающих войск в ходе операции. Положительно зарекомендовало себя массированное использование танков при активной поддержке артиллерии и авиации.

В то же время утверждение отдельных военных теоретиков о том, что позиционный фронт рухнет, если прорвать его хотя бы на одном направлении, не оправдалось. Возникла проблема развития тактического успеха в оперативный, взаимодействия в одной операции двух и более ударных группировок, развития прорыва в стороны флангов. Встал вопрос организации тесного взаимодействия между пехотой, артиллерией и танками. В обороне германской армии для борьбы с танками начали применять орудия, выведенные на стрельбу прямой наводкой, расположенные в боевых порядках пехоты. Кроме того, использовались зенитные орудия, отрывались противотанковые рвы. Таким образом, было положено начало созданию противотанковой обороны в тактическом масштабе.

В 1918 году, в связи с выходом из войны Советской России, основные усилия Германии были сосредоточены против Англии и Франции. В марте германские войска, сосредоточив на 70-километровом участке фронта 62 дивизии, свыше 6800 орудий и 1000 самолетов, нанесли удар по стыку между английскими и французскими армиями в Пикардии. Наступление началось после мощной артиллерийской подготовки и при артиллерийской поддержке методом двойного огневого вала. Авиация постоянно наносила удары с воздуха. Пехота наступала не цепями, а боевыми группами, эшелонированными в глубину. Каждый пехотный полк был усилен батареей 77-мм пушек, которые использовались в качестве орудий сопровождения.

Наступление началось успешно. За первые два дня германская пехота продвинулась на 3–7 километров, а в течение двух недель их продвижение составило 65 километров. Но, ввиду огромных потерь, дальнейшее наступление было прекращено.

Чтобы сохранить за собой стратегическую инициативу, германское командование 9 апреля начало новую наступательную операцию, нанося удар по английским войскам в районе реки Лис. Оно организовывалось и проводилось так же, как и мартовское наступление в Пикардии. Но на этот раз германским войскам удалось продвинуться вперед всего на 18 километров.

Не добившись успеха в Пикардии и на реке Лие, германское командование силами 25 дивизий при 4400 орудиях и 687 самолетах 27 мая нанесло внезапный удар по французским войскам на реке Эна. Им удалось прорвать оборону противника и за первый день продвинуться на 20 километров. Но дальнейшее наступление немецких войск было остановлено французскими резервами. На этом Германия исчерпала свои силы для наступления.

Первая мировая война закончилась поражением Германии и ее союзников. 29 сентября капитулировала Болгария, 30 октября вышла из войны Турция, 3 ноября к числу побежденных присоединилась Австро-Венгрия. 11 ноября Германия была вынуждена подписать продиктованные Антантой (без России) условия капитуляции.

Несмотря на то что Германия в Первой мировой войне потерпела поражение, ее вооруженные силы смогли получить богатый опыт ведения как оборонительных, так и наступательных операций и боев. Но главное в другом – на фронтах и в штабах были подготовлены кадры военных профессионалов, многие из которых стали крупными военачальниками Вермахта во время Второй мировой войны.

После окончания Первой мировой войны и до прихода к власти Гитлера в 1933 году Германия в соответствии с условиями Версальского договора имела малочисленные вооруженные силы (рейхсвер) и не имела своих танковых войск, авиации и Генерального штаба. Однако и в рамках рейхсвера продолжалась работа по развитию военных теорий и подготовке кадров. Значительная часть этой работы проводилась на территории и при поддержке Советского Союза. Более подробно об этом можно прочитать в книге Дьякова Ю. Л. и Бушевой Т. С. «Фашистский меч ковался в СССР», изданной в 1992 году.

В частности, для подготовки кадров военных специалистов на территории СССР в 20-е годы был создан ряд школ. В 1925 году для подготовки военных летчиков была открыта школа Воздушного флота в Липецке, которая успешно функционировала до июля 1933 года. В 1926 году в Казани до просьбе Германии для подготовки танкистов была открыта танковая школа «Кама», которая также функционировала до лета 1933 года. В 1926 году на химическом полигоне в районе станции Причернавинская было создано совместное советско-германское предприятие по испытанию отравляющих (химических) веществ «ТОМКА», в развитие которого немцы вложили около 1 миллиона марок. Работы на этом мероприятии были замаскированы под вывеской «борьба с сельскохозяйственными вредителями». Станция «ТОМКА» была ликвидирована в августе 1933 года.

Правда, сразу же нужно сказать о том, что при организации этих учебных центров Германия преследовала исключительно собственные интересы и не считала необходимым считаться с интересами советской стороны. Это видно из донесения Я. К. Берзина наркому обороны К. Е. Ворошилову от 1931 года. В частности, он пишет: «Итоги работы в Казани и Липецке не совсем удовлетворяют УММ и УВВС, т.к. «друзья» слабо завозят технические объекты, подлежащие испытаниям, иногда ограничиваясь устаревшими типами... и не всегда откровенно делятся материалами и сведениями, полученными в результате исследовательских и учетно-опытных работ».

Параллельно скрытные работы по укреплению вооруженных сил проводились и на территории самой Германии. Германские промышленники изыскивали самые различные пути для развертывания военного производства. В стране и за рубежом тайно от победителей – стран Антанты – создавались военные заводы и предприятия. Цеха заводов ряда крупнейших германских фирм нелегально переключились на выпуск военной продукции. Были созданы различные секретные конструкторские бюро.

3 февраля 1933 года рейхсканцлер А. Гитлер, встретившись с главнокомандующими сухопутными войсками и военно-морскими силами на квартире генерала пехоты барона Гаммерштейн-Эквода заявил, что его главная задача – вернуть политическое могущество Германии. Для этого он предлагал уничтожение, как раковой опухоли, демократии и установление жесточайшего авторитарного государственного руководства.

В качестве одной из важнейших предпосылок для достижения поставленной цели А. Гитлер видел строительство Вермахта. Он предлагал снова ввести всеобщую воинскую повинность и позаботиться о том, чтобы призывники уже не были заражены пацифизмом, марксизмом, большевизмом, а после окончания службы молодые люди также «не были отравлены этим ядом».

В 1934 году в Германии начинает распространяться книга австрийского генерала Эймансбергера «Танковая война». Автор утверждал, что танки являются главной ударной силой сухопутных войск, применять которые необходимо массированно и внезапно. Он пишет о том, что для прорыва переднего края обороны противника каждой пехотной дивизии необходимо придавать танковую бригаду, но также необходимо создавать сильные танковые соединения, способные развивать тактический успех в оперативный. Эти соединения должны включать танки с большим радиусом действия и большой скоростью, а также мотопехоту и кавалерию. Кроме танковых, предполагалось иметь моторизованные дивизии, а танковые дивизии при необходимости могли сводиться в танковые корпуса, а последние – в «броневые армии» из пяти танковых корпусов (5 тысяч танков).

Наступательная операция бронетанковой армии по теории Эймансбергера могла состоять из трех этапов: прорыва первой позиции обороны противника (глубина 6–8 километров), прорыва второй позиции (глубина до 16 километров от переднего края первой) и наступления танковых соединений через образованную брешь. Танковая плотность при прорыве первой позиции должна составлять примерно 110 танков на 1 километр фронта, артиллерийская плотность – до 25 орудий. Предполагалось, что в течение первого дня операции глубина прорыва достигнет 60 километров. С утра второго дня считалось целесообразным введение новой «броневой армии» для развития успеха в глубину.

Необходимо подчеркнуть, что в этой теории содержалось немало нового: оценка бронетанковых войск как главной ударной силы армии, предложение о создании самостоятельных танковых дивизий, корпусов и даже «Броневых армий», стремление добиться прорыва за короткий срок с помощью нескольких танковых эшелонов. Однако в ней имелись и серьезные недостатки. Была явно переоценена роль танков в операции при том, что недооценивалась роль других родов войск, прежде всего пехоты и артиллерии. Не была до конца решена проблема прорыва на большую глубину; разрабатывалась главным образом теория тактического прорыва. Темпы наступления предполагались крайне завышенными и сопротивление обороняющейся стороны практически не учитывалось.

16 марта 1935 года Гитлер объявил о введении в Германии всеобщей воинской повинности. Новые вооруженные силы (Вермахт) состояли из трех видов: сухопутные силы, военно-воздушный флот и военно-морские силы. 1 июля 1935 года было провозглашено создание Генерального штаба сухопутных сил.

Летом 1935 года в Германии были проведены первые учения с только что созданной танковой дивизией, которые дали положительные результаты. Осенью того же года были созданы еще две танковые дивизии.

В августе 1936 года А. Гитлер издал Меморандум об экономической подготовке к войне. В этом программном документе он говорит о том, что «Германия всегда будет рассматриваться как основной центр западного мира при отражении большевистского натиска», так как остальные страны разложены демократией и заражены марксистской идеологией и поэтому «никогда не будут в состоянии вести войну против Советской России с видами на успех».

Далее, говоря об обороноспособности Германии, фюрер отметил: «Если нам не удастся в кратчайший срок превратить наши вооруженные силы в смысле боевой подготовки, количества соединений, технического оснащения и, в первую очередь идейного воспитания в самую сильную армию в мире, то Германия погибнет».

В конце Меморандума А. Гитлер выдвинул две основные задачи:

1. Через четыре года они должны иметь боеспособную армию.

2. Через четыре года экономика Германии должна быть готова к войне.

В том же 1936 году в Германии была издана книга генерала Людендорфа «Тотальная война». В ней известный немецкий генерал провозглашает, что будущую войну необходимо вести до полного уничтожения всех сил и всего военного потенциала противника. По его утверждению, война должна быть кратковременной и «молниеносной». При этом необходимо еще до начала войны максимально ослабить противника подрывной работой, а потом внезапно обрушиться на него всеми силами и разгромить еще до того, как он успеет отмобилизоваться и перестроить экономику на военные рельсы.

Взгляды австрийского генерала Эймансбергера о «танковой войне» были поддержаны инспектором Автомобильного управления сухопутных войск Германии. В 1936 году вышла в свет книга Г. Гудериана «Внимание – танки!». В этой книге автор провозгласил бронетанковые войска главным родом войск. Однако Гудериан, вопреки Эймансбергеру, отрицал необходимость придавать танки пехоте. Он требовал решительного отказа от распыления мелких танковых отрядов на широком фронте. Танки рекомендовалось использовать в составе танковых дивизий и корпусов, массируя их на узких участках. Основным условием, обеспечивающим правильность использования танков, он считал внезапность действий и движение по удобной местности. В отличие от Эймансбергера, Гудериан разработал теорию оперативного прорыва и почти не занимался вопросами прорыва тактической зоны обороны противника.

Книга Г. Гудериана стала серьезным вкладом в теорию оперативного искусства Вермахта. Однако его теория также имела ряд недостатков. Гудериан крайне переоценивал роль танков и недооценивал роль других родов войск, а также авиации в то время, как операция и даже бой начали приобретать все больше общевойсковой характер.

Германские вооруженные силы непосредственно накануне Второй мировой войны развивались особенно быстро, чему способствовало огромное повышение бюджетных расходов на вооружение и армию. Если в 1936–1937 годах военные расходы составляли 37% от всего бюджета, то в 1938–1939 годах они возросли до 58% от всех расходов страны.

Характерной чертой немецкой стратегии была установка на «тотальную» и «молниеносную» войну. Считалось необходимым мобилизовать «всю нацию до последнего человека» на достижение максимально кратковременного усилия и одержание победы до того, как противник развернет свои ресурсы. Важнейшим стратегическим принципом являлось сосредоточение максимально возможных сил и средств против того противника, который считался главным на данном этапе войны. Поэтому допускалось крайнее ослабление войск, действующих на других направлениях.

Особое внимание уделялось достижению мощного первоначального удара. По мнению немецких стратегов, успешный первоначальный удар мог определить победоносное окончание войны в целом. Поэтому все силы рекомендовалось сосредотачивать в первом и единственном стратегическом эшелоне и создание больших стратегических резервов не допускалось.

Операции на сухопутном театре рассматривались как согласованные действия двух видов вооруженных сил: сухопутных войск и авиации. В действиях сухопутных войск видное место отводилось танковым войскам. Из видов ведения операций признавалось только наступление, а оборона откровенно игнорировалась. Считалось, что наступательная операция группы армий может проводиться на глубину 250–300 километров. Глубина операции полевой армии должна совпадать с глубиной операции группы армий. И только задачи армейских корпусов и дивизий делились на ближайшую и последующую.

В целом германская армия накануне Второй мировой войны обладала большой наступательной мощью. Она опиралась на достаточно передовую для того времени военную теорию и располагала хорошо подготовленными командными кадрами. Все это положительно сказалось на операциях, проведенных Вермахтом в 1939 и 1940 годах.

ПОДГОТОВКА К БОЛЬШОЙ ВОЙНЕ

Первые конкретные шаги Гитлера к будущей войне почему-то не вызвали тревоги на Западе. Более того, английский премьер-министр Р. Макдональд решил пойти на определенные уступки в вопросе вооружения Германии. 10 марта 1933 года он предоставил конференции по разоружению проект конвенции, согласно которому предусматривалось разрешить Германии увеличить численность ее сухопутных войск до 200 тысяч человек. Но Берлин отверг это предложение под тем предлогом, что в то время Франция имела сухопутные войска численностью 400 тысяч человек, а Польша – 200 тысяч человек.

На этом основании правительство Гитлера, обвинив западные страны в нежелании разоружаться, в октябре 1933 года отозвало свою делегацию с конференции по разоружению и объявило о своем выходе из Лиги Наций. Тем самым оно сбросило с себя международные обязательства, мешавшие ему начать подготовку к ведению захватнических войн.

В июне 1935 года было подписано англо-германское соглашение, которое стало одним из первых крупных актов британской политики «умиротворения» фашистской Германии. Оно установило соотношение военно-морских флотов обеих стран в том отношении, что общий тоннаж германского флота никогда не должен превышать 35% общего тоннажа военно-морского флота Британского Содружества наций. Но по этому соглашению Германия получила право на строительство подводного флота, общий тоннаж которого мог составлять 45% от общего тоннажа подводного флота содружества.

В марте 1936 года А. Гитлер решил занять войсками Рейнскую демилитаризованную зону. Эта зона была создана по условиям Версальского договора 1919 года, в соответствии с которым Германии запрещалось содержать или строить военные сооружения и содержать воинские части как на правом, так и на левом берегу Рейна на глубину до 50 километров. В 1925 году условия Версальского договора были подтверждены Локарнским договором. Но А. Гитлер решился нарушить условия обоих договоров.

Высший генералитет Германии очень настороженно отнесся к намерениям Гитлера. Они опасались, что это вызовет недовольство со стороны Франции и союзной с ней Великобритании. Но те не решились на обострение отношений с Германией.

5 ноября 1937 года в рейхсканцелярии по приказу А. Гитлера были приглашены военный министр генерал-фельдмаршал фон Бломберг, главнокомандующий сухопутными войсками барон фон Фрич, главнокомандующий военно-морского флота адмирал флота Редер, главнокомандующий военно-воздушными силами генерал-полковник Г. Геринг, министр иностранных дел барон фон Нейрат и полковник Хосбах. Вначале фюрер указал, что предмет сегодняшнего обсуждения имеет такое значение, что требует не широкой общественной дискуссии, а участия в ней узкого круга компетентных людей. Дело в том, что А. Гитлер решил доложить и разъяснить присутствующим господам свои принципиальные соображения относительно возможностей и неизбежных моментов развития внешнеполитического положения Германии. Для большей значимости своих слов он сказал, что данное выступление он просит расценивать как его завещание в случае смерти.

Затем фюрер сказал следующее: «Целью германской политики является обеспечение безопасности и сохранения народа и обеспечение его численного роста. Таким образом, речь идет о проблеме пространства». Он отметил, что германский народ, который насчитывает свыше 85 миллионов человек, занимает слишком малое жизненное пространство. По мнению фюрера, «он имеет большее право, чем другие народы, на более обширное жизненное пространство». В качестве главных врагов Германии были определены Англия и Франция.

Говоря о сроках начала войны против этих государств, А. Гитлер указал, что период с 1943 по 1945 год следует рассматривать для Германии как неблагоприятный по той причине, что имеющееся вооружение армии, военно-морского флота и военно-воздушных сил к тому времени уже устареет. Кроме того, к тому времени в Германии, которая ограничена в собственных материальных запасах, может наступить продовольственный кризис. Поэтому он предлагал начать действовать раньше этого срока. А начинать он предлагал с Чехии и Австрии.

Генералы оказались настроены менее решительно, чем фюрер. Фельдмаршал фон Бломберг и генерал-полковник фон Фрич сразу же предупредили, что нужно сделать все, чтобы Англия и Франция не выступили как враги Германии. Далее они напомнили, что укрепления на границе Чехии «приобрели характер линии Мажино и крайне затруднят наше наступление».

В результате этого совещания А. Гитлер понял, что для проведения в жизнь его решений необходимо сосредоточить в своих руках как можно больше власти в стране, подчинив себе прежде всего армию. И уже в конце 1937-го и начале 1938 года в высших кругах Германии усиленно обсуждался вопрос рациональности объединения в лице фюрера политической и военной власти.

Некоторые представители высшего германского генералитета были противниками этого, но А. Гитлер проигнорировал эти мнения. 4 февраля 1938 года он издал Указ о руководстве вооруженными силами, в котором, в частности, писал: «Отныне я лично осуществляю командную власть над всеми вооруженными силами. Прежнее руководство вооруженными силами в военном министерстве поступает в мое подчинение, выполняя задачи Верховного главнокомандования и моего военного штаба. Во главе штаба Верховного главнокомандования стоит нынешний начальник управления вооруженными силами в качестве начальника штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил. Он приравнивается к рангу имперского министра. Верховное главнокомандование берет на себя одновременно функции имперского военного министерства. Начальник штаба Верховного главнокомандования от моего имени выполняет задачи, которые ранее относились к компетенции военного министра».

7 марта 1938 года начальник Генерального штаба Л. Бек разработал и представил командующему сухопутных войск В. Браухичу докладную записку «Организация руководства вооруженными силами». В ней он выступил против объединения политического и военного руководства в случае войны, что таило в себе возможность нарушения правильного соотношения политики и стратегии. «На практике это может выразиться в том, что ради успешного ведения боевых действий, поддержания авторитета Верховного главнокомандующего и укрепления его личной власти будут принесены в жертву политические интересы государства». Л. Бек предлагал, чтобы Верховным главнокомандующим был назначен главнокомандующий сухопутными войсками, который одновременно «в интересах согласования политического смысла войны с наличными средствами и военными целями» должен участвовать в разработке внешней политики и мероприятиях в области экономики, администрации и даже морально-политического воспитания народа.

В ответ на эту докладную 19 апреля 1938 года появился документ «Проблемы организации руководства войной». В нем А. Гитлер в очередной раз изложил свои взгляды на войну будущего и подтвердил необходимость объединения высшей политической и военной власти в одном лице.

Вскоре после этого генерал Л. Бек был отправлен в отставку, начальником Генерального штаба сухопутных войск Германии был назначен генерал-полковник Ф. Гальдер. Так сложился тандем В. Браухич – Ф. Гальдер, который был в центре подготовки Германии ко Второй мировой войне.

При разработке этих планов на первое место выдвинулись личности таких немецких военачальников, как В. фон Браухич и Ф. Гальдер.

Вальтер фон Браухич оказался последним профессиональным военачальником на посту главнокомандующего сухопутными войсками во Второй мировой войне. Он был компромиссным человеком, а само слово «компромисс» как нельзя лучше подходило для оценки его карьеры.

Он родился 4 октября 1881 года в семье прусского генерала кавалерии. Поскольку ему предстояла военная карьера, он с детских лет воспитывался при императорском дворе. В 1900 году он стал лейтенантом элитного полка гвардейской пехоты, а в 1912 году закончил Военную академию и был причислен к Генеральному штабу. В этом качестве он служил в годы Первой мировой войны, которую закончил в чине майора и с орденом Дома Гогенцоллернов, который принадлежал к числу высших наград немецкой императорской армии.

Во время Веймарской республики В. фон Браухич прошел многие командные должности, а с 1927 года был начальником штаба шестого военного округа в Мюнстере, с 1932 года – инспектором артиллерии германской армии.

С приходом к власти А. Гитлера отношение В. фон Браухича к нацистам колебалось между холодной настороженностью и открытой враждебностью. Он жестоко повел себя с Э. Кохом – фанатичным гауляйтером Восточной Пруссии, даже самовольно покинул маневры войск СС, вызвав большое неудовольствие фашистов. Позднее, когда Геббельс обвинил его в нечистоплотности личной жизни, В. фон Браухич даже вызвал его на дуэль. Главнокомандующий В. фон Фрич, узнав об этом, поручил ему в 1937 году командование 4-й армейской группой, штаб которой располагался в Лейпциге.

В это время в семейной жизни В. фон Браухича был обозначен кризис. Но Гитлер поддержал своего генерала, и тот, что называется, вышел сухим из воды. Более того, он был произведен в чин генерал-полковника и 3 февраля 1939 года назначен главнокомандующим сухопутными войсками Германии. Исследователь деятельности высших военачальников Вермахта английский писатель С. Минчем пишет, что Браухич в то время был готов смириться с деятельностью А. Гитлера при условии, что все его личные проблемы будут решены положительно.

После этого В. фон Браухич безропотно воспринял назначение В. Кейтеля начальником штаба А. Гитлера и получение последним портфеля военного министра. По некотором данным, из партийной кассы за это он получил порядка 88 тысяч марок, после чего согласился с изменениями на высшем кадровом уровне.

Первыми были вынуждены уйти начальник управления кадров генерал-лейтенант В. фон Швельдер, который сопротивлялся попыткам нацистов поставить своих людей на ключевые должности в Вермахте. На место Швельдера был назначен брат шефа ОКВ Бедевин Кейтель.

Пришлось уйти в отставку многим видным немецким военачальникам. В их числе были генералы В. фон Лееб, Э. фон Клейст, О. Люц и многие другие. На смену этим людям пришли нацисты. Историк Тейфорд Тейлор писал: «Чтобы заполучить новое место, Браухич не погнушался пойти на уступки, от которых дурно пахло, и поставил себя в постоянную зависимость от Геринга, Кейтеля и самого Гитлера. Принципы были принесены в жертву ради личной выгоды, и офицерской корпус за это вскоре дорого поплатился».

Через шесть недель после вступления в должность Браухича началась серия бескровных побед Вермахта в Австрии и Чехословакии. Во время Судетской кампании В. фон Браухич встал перед серьезной дилеммой. Он, как и подавляющее большинство немцев, считал, что Судеты должны быть возвращены Германии, но серьезно сомневался в реальности этой перспективы. Договорными обязательствами с Чехословакией были связаны и Франция и Великобритания, поэтому любое нападение на Чехословакию грозило Германии серьезной войной на Западе. Но его жена-нацистка не уставала повторять тезис о величии Германии и о ее исключительных возможностях завоевания господства в мире. С другой стороны, генералы Л. Бек и Ф. Гальдер убеждали В. фон Браухича в том, что Гитлер своими территориальными претензиями к Чехословакии неизбежно втянет Германию в новую большую войну, к которой она не готова.

В. фон Браухич колебался до середины мая 1938 года. 21 мая чешские полицейские застрелили двух судетских фермеров немецкого происхождения. К тому времени Германия уже сконцентрировала свои войска на границе с Чехословакией. В Чехословакии была объявлена мобилизация, которую Гитилер воспринял как угрозу агрессии со стороны этой страны. 28 мая он вызвал в берлинскую имперскую канцелярию Геринга, Браухича, Кейтеля и других видных деятелей Германии и объявил свое желание, чтобы Чехословакия была стерта с политической карты, а 30 мая фюрер подписал приказ о разработке плана операции «Грюн».

По плану этой операции планировалось нанести два глубоких проникающих удара, которые должны были взломать оборону чехов на избранных направлениях, взять их армию в «клещи» в Моравии и заставить ее капитулировать. Это был классический прием, который, однако, требовал предварительного решительного массирования сил и средств на направлениях главных ударов и ослабления других участков фронта. Гитлер был противником этого.

– Мы даем чехам шанс самим перейти в наступление и выйти на фланги и в тыл нашей ударной группировки, – заявил он. – Я не могу согласиться на такой риск в самом начале нашей большой войны. Мне нужны только быстрые победы.

– Нельзя рассчитывать на быструю и решительную победу совершенно без всякого для себя риска, – ответил Гальдер. – Военное искусство и состоит в том, чтобы сделать риск минимальным.

Браухич ничего не произнес, поэтому оставалось не ясным его окончательное мнение, и каждый из спорщиков отнес его на свой счет.

Решающее совещание состоялось 9 сентября в Нюрнберге. На нем выступил Гальдер, который в очередной раз начал настаивать на принятии его плана. На этот раз Браухич также высказался за решительную молниеносную победу. Он начал доказывать, что в случае принятия плана операции, предложенного Гитлером, первый удар окажется слишком слабым, что позволит армии Чехословакии избежать решительного поражения и отступить в Словакию. Такая отсрочка позволит правительству Чехословакии обратиться за помощью к Англии, Франции, а может быть, и к Советскому Союзу. В результате война может затянуться на неопределенный срок, и перед Германией встанет уже совсем другой противник.

Гитлер оспорил этот аргумент. Он заявил, что в плане Браухича – Гальдера слишком много зависит от успеха ударов на главных направлениях, которые могут быть сведены на нет обороной и контрударами противника. Он предложил компромиссный вариант – совмещение двух главных ударов с наступлением войск на более широком фронте.

– Еще древние военачальники предупреждали, что нельзя быть одинаково сильным везде, – заметил Браухич. – Мы располагаем конкретными силами и должны планировать операцию, только исходя из этих сил. Распыление войск по фронту неизбежно приведет к ослаблению группировок на направлениях главных ударов, снизит эффективность этих ударов. Но, уважая мнение фюрера, я бы просил Генеральный штаб еще раз все хорошенько просчитать и постараться изыскать средства для наступления на более широком фронте. – За этим предложением было скрыто другое – убедить Гитлера отложить свое решение в отношении Чехословакии на какое-то время.

Гальдер только беспомощно развел руками. В этих словах был весь Браухич. Его привычка лавировать между оппонентами, желание всегда угодить власти и при этом оставаться противником власти. Он умел снимать с себя ответственность в самое решающее время и перекладывать ее на плечи другого человека.

Но на этот раз Браухич просчитался. Гитлер желал покончить с вопросом немедленно. Поэтому колебания главнокомандующего он оценил как малодушие. Кейтель же вообще обвинил Гальдера в трусости и пораженчестве. Он заявил, что многие генералы, опираясь на свои аристократические корни и долговременную службу в высоких штабах, видят в фюрере не стратега, а ефрейтора периода Первой мировой войны. Это уже напрямую задевало самолюбие Гитлера, который еще раз, но уже в очень жесткой форме, изложил свои соображении в отношении плана «Грюн». Гальдер также в жесткой форме начал доказывать слабость этого плана. Дело кончилось тем, что Гальдер, совсем неожиданно для многих генералов, взял слово и заявил, что долг каждого военного повиноваться главе государства, и он согласен на компромиссный план.

После того как генералы ушли, А. Гитлер повернулся к Кейтелю и выразил сожаление о том, что его нацистские лидеры, будучи беспрекословно преданными своему фюреру, не в состоянии командовать армиями.

– Но наступит время, и мы еще покажем всем этим генералам, что наша национал-социалистическая идея пробьет любую твердыню на пути к солнцу, и не исключено, что это произойдет без их грубой военной силы.

Преемником Л. Бека на посту начальника Генерального штаба сухопутных войск стал пятидесятичетырехлетний генерал Франц Гальдер – военный профессионал высшего класса. Он родился в 1884 году в Баварии в семье генерала. Семья на протяжении 300 лет поставляла военачальников для немецких князей, королей и кайзеров. И Франц не собирался изменять этой традиции. В 1902 году он поступил юнкером в Баварский артиллерийский полк «Мать королева» и вскоре после сдачи экзаменов был произведен в офицеры. В 1914 году Гальдер окончил Баварскую военную академию и был направлен на штабную работу. Во время Первой мировой войны он прошел все основные звенья штабной службы – от дивизии до группы армий.

После войны Ф. Гальдер остался на службе в рейхсвере. Занимал должности преподавателя тактики при штабе 7-го военного округа (Мюнхен), сотрудника отдела боевой подготовки министерства рейхсвера. С приходом к власти фашистов он начал активно сотрудничать с этим режимом. В последующем службу проходил в должностях начальника штаба 6-го военного округа (Мюнстер), командира 7-й баварской дивизии, 2-й, затем 1-й обер-квартирмейстер Генерального штаба, руководивший боевой подготовкой сухопутных войск. Был заместителем Бека, который, уходя в отставку, рекомендовал его Браухичу на должность начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии, считая, что Гальдер продолжит начатую им политику. На эту должность Ф. Гальдер был назначен 27 августа 1938 года в день, когда А. Гитлер стал Верховным главнокомандующим вооруженными силами Германии. Ему было присвоено воинское звание генерал-полковника.

Надежды Л. Бека в 1938 году имели свое основание. Ф. Гальдер разделял убеждения своего шефа и всячески помогал ему. И, став начальником Генерального штаба, Ф. Гальдер не перестал критически относиться к тому, что предлагал фюрер. Из своих источников Гитлер знал об этом, но был вынужден смириться с присутствием Ф. Гальдера исключительно ввиду его высокого профессионализма, которое так нужно было фюреру для реализации его агрессивных замыслов.

С этими замыслами не были согласны многие немецкие генералы, пережившие неудачу Первой мировой войны. В 1938 году в ряды оппозиции вступили новые члены. Кроме В. фон Браухича и Ф. Гальдера, в нее вошли командующий 3-м военным округом, включавшим Берлин и прилегающие территории, генерал Эрвин фон Вицлебен, начальник Потсдамского гарнизона генерал Эрих фон Брокдоф-Алефельд и командир танковой дивизии, расположенной в Тюрингии, генерал Эрих Гёпнер. Заговорщики дошли до того, что даже составили план отстранения Гитлера от власти сразу же после того, как он отдаст приказ о нападении на Чехословакию. Но уступничество Гитлеру со стороны Англии и Франции помешало реализации этого плана.

Вынашивая антигитлеровские планы, в то же время В. фон Браухич и Ф. Гальдер продолжали работать над планированием военной операции по вторжению в Чехословакию и, по мере того как приближался день «Х», все более увлекались этой работой. Подстегивал и постоянный контроль со стороны фюрера.

9 сентября 1938 года Гитлер вызвал Кейтеля, Браухича и Гальдера в Нюрнберг на совещание, которое началось в 10 часов вечера, а закончилось в 4 часа утра. Это совещание проходило очень бурно. В. фон Браухич и Ф. Гальдер оказались в очень щекотливом положении. Им, главным заговорщикам против Гитлера, приходилось в деталях докладывать фюреру план нападения на Чехословакию. При этом Гитлер постоянно упрекал обоих в трусости и неспособности руководить подготовкой операции.

Но и после посещения Нюрнберга Браухич и Гальдер продолжали работу, направленную против агрессивных планов Гитлера. С целью более глубокого изучения обстановки они поручили ведущему сотруднику абвера полковнику Остеру постоянно информировать их о политических шагах фюрера и через надежных людей предупредили руководителей Англии и Франции о подготовке вторжения в Чехословакию.

Затем Браухич и Гальдер встретились с Шахтом и еще раз детально уточнили план выступления против Гитлера. Переворот был назначен на 13 сентября 1938 года, сразу же после того, как фюрер вернется в Берлин с партийного съезда, проходившего в Нюрнберге. Но Гитлер, словно почуяв опасность, в Берлин не вернулся, а поехал сначала в Мюнхен, а затем в Берхтенсгаден, где должен был встретиться с британским премьером.

Дата путча была перенесена на 28 сентября. Позже, в своих показаниях на Нюрнбергском процессе, Ф. Гальдер по этому вопросу сообщил следующее: «В полдень 26 сентября ко мне в кабинет зашел Вицлебен. Мы обсуждали положение дел. Он хотел, чтобы я отдал приказ действовать. Мы обсудили, сколько ему понадобится времени и т.д. Во время нашего разговора пришло известие о том, что британский премьер-министр и французский премьер согласились приехать к Гитлеру для дальнейших переговоров. Тогда я отменил приказ, так как полученные новости лишали наш план всякого смысла...»

Таким образом, политическая победа Гитлера в отношении Чехословакии не только спасла его от свержения генералами, но и сильно повысила авторитет фюрера в глазах германского народа и Вермахта. Была выбита идеологическая почва из-под ног Браухича, Гальдера и их товарищей-заговорщиков, а сторонники Гитлера получили новые козырные карты в свои руки. В эти дни генерал Йодль в своем дневнике записал: «Фюрер, с его гением и целеустремленностью, которую не поколебала даже опасность возникновения мировой войны, опять одержал победу без применения силы. Остается верить, что те, кто не верил в его гений, теперь побеждены навечно».

В 6 часов утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивление. К вечеру того же дня Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Чехословакия перестала существовать как самостоятельное государство.

Следующей была Польша. В конце ноября 1938 года А. Гитлер потребовал от командующих всеми видами вооруженных сил Германии представить ему план вторжения в Польшу к 10 января 1939 года. В отличие от оккупации Чехословакии для нападения на Польшу Гитлер выдвинул более веские причины: возврат Германии земель, незаконно отнятых у нее по Версальскому договору в 1918 году. Эта идея была поддержана большинством населения Германии, а также в армии.

Началась подготовка операции, получившей кодовое название «Вейс». Свои планы операции главнокомандующие всеми видами вооруженных сил должны были представить фюреру к 1 мая 1939 года. Но разработка замысла войсковой операции против Польши была поручена небольшой группе офицеров ОКВ, а не Генеральному штабу сухопутных войск Германии, так как Гитлер считал, что «иначе не стоит говорить о его полной секретности».

Только после утверждения этого замысла началась работа в штабах видов вооруженных сил. На этот раз В. фон Браухич и Ф. Гальдер, а также их помощники добросовестно трудились над этим документом. Главнокомандующего сухопутными войсками Германии и начальника Генерального штаба явно влекла идея быть причастным к столь масштабным и значимым историческим делам, где они могли полностью проявить свой военный талант.

22 июня 1939 года был создан Совет обороны Рейха под председательством Г. Геринга. В. фон Браухич и Ф. Гальдер вошли в его состав в числе тридцати пяти высших чинов Германии и присутствовали на его первом заседании. Теперь они уже не решались перечить фюреру или высказывать какие-либо свои сомнения. Огромная военная машина Германии уже набрала большие обороты, и было бессмысленно оказывать сопротивление этому механизму.

На следующий день у Ф. Гальдера состоялась беседа с генералами В. фон Браухичем и командующим группой армий «Север» фон Боком, в ходе которой все они пришли к единому выводу – противник разбит. Но на практике боевые действия между германскими и польскими войсками продолжались еще более двух недель, а закончились они победой Вермахта и вводом советских войск в районы Западной Белоруссии и Западной Украины.

Во время Польской кампании В. фон Браухич и Ф. Гальдер уже в полной мере прониклись воинственным духом и от всей души болели за результаты действий германской армии. В это время они практически отказались от своих прежних антигитлеровский убеждений и начали добросовестно работать на результат. Политические уступки Советскому Союзу со стороны берлинского руководства они расценивают, как позор, но соглашаются на передачу «нашими войсками всех важных объектов русским войскам». По результатам этой кампании В. фон Браухич и Ф. Гальдер были награждены Железными крестами 1-го класса, а вскоре после этого получили Рыцарские кресты.

РАЗВИТИЕ ВЕРМАХТА В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

А. Гитлер и его ближайшее окружение основным орудием проведения в жизнь своей политики, направленной на завоевание мирового господства, избрали вооруженные силы. Поэтому все военные события, предшествовавшие и происходившие во время Второй мировой войны со стороны Германии, были тесно связаны с Вермахтом. Первый серьезный шаг в развитии Вермахта был проделан уже в первые три года после его создания, в то время, когда Германия еще только готовилась к объявлению своего агрессивного курса. Именно в период с 1935 по 1938 год четко обозначились структуры трех видов вооруженных сил, созданы объединения и соединения родов войск, развернуты органы оперативного управления, а на полях сражений в Испании прошли боевую обкатку некоторое количество профессиональных кадров.

Количественному росту и качественному совершенствованию Вермахта наряду с использованием людских и экономических ресурсов Германии способствовали аншлюс Австрии и захват Чехословакии в 1938–1939 годах. После проведения этой бескровной операции вся австрийская армия численностью 38 тысяч человек была включена в состав Вермахта. На территории Австрии было сформировано шесть дивизий, в том числе одна танковая. Трофеев, захваченных у чехословацкой армии, хватило для оснащения оружием и военной техникой еще 15 пехотных и 3 танковых дивизий, сформированных на территории Германии. К весне 1939 года Вермахт уже насчитывал 1131 тысячу человек и имел в своем составе 51 кадровую дивизию. Это была еще так называемая армия мирного времени. Для открытой агрессии в рамках осуществления политики завоеваний требовались более многочисленные вооруженные силы.

В августе 1939 года в Германии была проведена подготовленная заранее мобилизация за счет призыва резерва первой очереди и некоторых дополнительных возрастов. Благодаря этому к 1 сентября 1939 года германские вооруженные силы возросли в четыре раза, достигнув 4,5 миллиона человек. К этому времени уже полностью сложилась структура Вермахта и стратегического руководства им, которая в основном оставалась неизменной в течение всей Второй мировой войны. Вермахт включал три вида вооруженных сил, а также войска СС.

Ориентация на континентальный характер военных действий предопределила значительное преобладание сухопутных войск, на которые приходилось более 70% всего личного состава от общей численности вооруженных сил. С началом Второй мировой войны сухопутные войска Германии были разделены на действующую армию, предназначенную непосредственно для боевых действий, и армию резерва, в которой готовилось пополнение. Основным стратегическим объединением действующей армии на театре или стратегическом направлении была группа армий. В ее состав в зависимости от предстоящих задач включались две-три полевые армии и одна или две танковые группы (позже танковые армии). Полевая армия объединяла несколько корпусов, в каждый из которых входило до пяти дивизий.

Армия резерва предназначалась для проведения через военные округа мобилизации, подготовки кадров для действующей армии в запасных частях и военно-учебных заведениях. Она служила также источником для пополнения личным составом всех видов вооруженных сил. На нее возлагалась также охрана тыловых объектов и лагерей военнопленных, лечение больных военнослужащих, обеспечение нужд Вермахта в стрелковом оружии, автотранспорте, горюче-смазочных материалах, конском составе, химическом, медицинском, ветеринарном имуществе. В армию резерва входили охранные войска и территориальные формирования военных округов, военные госпитали, дислоцированные в Германии.

Войска СС фактически представляли собой вооруженные силы нацистской партии. В состав действующей армии они были включены после начала Второй мировой войны и подчинялись командирам соединений и объединений, в которые входили лишь в оперативном отношении. До 1939 года имелись только отдельные военизированные части СС, которые использовались для охранной службы и «наведения порядка» в случае каких-либо внутренних волнений. Первым соединением войск СС с сентября 1939 года стала бригада СС личной охраны «Лейбштандарта «Адольф Гитлер», которая с июня 1941 года действовала в качестве моторизованной дивизии. В октябре – ноябре 1939 года были сформированы три дивизии СС, а в первой половине 1941 года – еще две. Формировались они из особо преданных нацистскому режиму лиц и являлись, по существу, своеобразной гвардией гитлеровского режима. Численность войск СС в ходе войны непрерывно увеличивалась и к марту 1945 года превысила 800 тысяч человек, что составило около 11% общей численности Вермахта.

Комплектование вооруженных сил Германии осуществлялось на основе всеобщей воинской повинности, введенной законом о создании Вермахта от 16 марта 1935 года. В мае 1940 года в стране было зарегистрировано 27,6 миллиона военнообязанных, в число которых входили мужчины 1883–1919 годов рождения. Из них 19,4 миллиона были признаны годными к военной службе. Эти людские ресурсы позволяли руководству Германии непрерывно пополнять вооруженные силы. К моменту нападения на СССР в них насчитывалось 7,3 миллиона человек, и они представляли собой самую крупную и мощную военную машину, которую когда-либо знала история человечества. Большая часть военнослужащих уже участвовала в военных действиях, а командный состав отличался профессионализмом и имел значительный боевой опыт.

Командование Вермахта огромное внимание уделяло вопросам профессиональной подготовки военных кадров, в том числе рядового состава и младших командиров. При этом упор делался на знание ими своего оружия и умелое им владение в рамках тактики различных видов боя. Первоначально обучение мобилизованных проходило в запасных частях армии резерва в течение четырех месяцев и велось в соответствии с практическими потребностями войны. Из учебных планов были исключены шагистика и заучивание уставных положений. Главное внимание уделялось владению оружием. На тренировках и учениях использовались только боевые патроны и снаряды. Это иногда вело к потерям, но оправдывало себя на фронте. С техническими специалистами (ремонтниками, снабженцами, оружейниками и т.д.) проводились дополнительные занятия (от двух до шести месяцев).

Особо высокие требования предъявлялись к подготовке младших командиров. Унтер-офицер должен был не только уметь выполнять все функции своих подчиненных, но и иметь определенные навыки управления боем нескольких десятков человек. Подавляющее большинство унтер-офицеров получали это звание только после специальной подготовки, продолжавшейся в течение шести месяцев и сдачи ряда зачетов.

Офицеров из числа младших командиров готовили девять месяцев на специальных курсах. При этом расчет делался на то, что данный человек уже в полной мере постиг искусство владения оружием и организации боя мелким подразделением, состоящим из однородных бойцов. Его готовили как общевойскового командира, способного управлять боем более крупных подразделений, усиленных артиллерией или взаимодействующих с танками. Весьма редкими были случаи присвоения офицерских званий без учебы в военных училищах или на курсах. Преимущественно это касалось военнослужащих небоевых частей (финансистов, медиков, других тыловиков).

Немецкие военнослужащие хорошо знали свое дело, были дисциплинированны, отличались стойкостью в бою. Большое внимание уделялось их идеологической обработке. В соответствии с теоретическими постулатами нацистов им внушали идеи о расовом превосходстве немцев над другими народами, о необходимости приобретения нового «жизненного пространства» для Германии, о непобедимости Вермахта.

С целью единения солдат командование Вермахта формировало отдельные части действующей армии пополнением, как правило, из одной и той же местности. Обучение в армии резерва проходило в пределах «своего» военного округа. Существовала тесная связь между запасной частью и соответствующей ей частью в действующей армии. Пополнение для пехотной дивизии обычно готовил определенный запасный пехотный полк, состоявший из трех батальонов, которые имели те же номера, что и три пехотных полка данной дивизии. Пополнение из этих батальонов поступало только в соответствующие им полки. Подобным же образом действовали запасные части других родов войск. В целях сохранения постоянства состава частей действующей армии все выздоровевшие раненые и больные направлялись на фронт в свою прежнюю часть.

В годы Великой Отечественной войны германские войска были вынуждены сражаться рядом с войсками своих союзников, в качестве которых выступили Финляндия, Румыния, Венгрия, Италия и Словакия. После начала войны Хорватия, Испания и вишистская Франция также предложили направить на Восточный фронт своих добровольцев.

В июле 1941 года в Италии был сформирован экспедиционный корпус из трех дивизий численностью 62 тысячи человек. К 5 августа он был переброшен в Румынию и через неделю принял участие в боях против советских войск на западном берегу Буга, севернее Николаева. Словакия уже 24 июня направила на Восток в помощь Вермахту свою элитную «быструю бригаду» в количестве 3,5 тысячи человек, а в июле приступила к формированию 45-тысячного корпуса. Но фактически на советско-германском фронте вплоть до осени 1944 года действовали только две словацкие дивизии. Инициативу направить хорватских добровольцев «для борьбы против большевизма» проявил глава марионеточного режима Хорватии А. Павелич в день нападения Германии на СССР. В течение последующих месяцев был создан «усиленный хорватский 369-й пехотный полк», солдаты которого, одетые в немецкую форму, с сентября 1941 года приняли участие в боях на Восточном фронте.

Испания послала на советско-германский фронт одну дивизию. Сформированная на основе принципа добровольности, она получила наименование «голубой». Уже 13 июля 1941 года эта дивизия была погружена в эшелоны и направлена в немецкий военный городок под Нюрнбергом. Там испанцев переодели в форму Вермахта. Их отличительным знаком стала нашивка на правом рукаве мундира со словом «Испания» на фоне испанского государственного флага. На фронт «голубая дивизия» прибыла в октябре 1941 года.

Во Франции вербовку добровольцев для войны против СССР осуществляли профашистские партии и организации. В так называемый Французский добровольческий легион зачислялись лица в возрасте от 19 до 30 лет, имевшие военную подготовку и отличавшиеся хорошими физическими данными. Немцы обещали за каждого добровольца освободить из плена двух французских военнослужащих. Из 6 тысяч легионеров был сформирован специальный 638-й пехотный полк, включенный в состав 7-й пехотной дивизии Вермахта. Поздней осенью 1941 года этот полк был направлен на Восточный фронт и в декабре принял участие в боях с Красной Армией.

Следует отметить, что «добровольцы» из Франции, Испании и Хорватии, а также словацкие и до некоторой степени итальянские войска существенной роли не играли. Они служили больше целям нацистской пропаганды, которая стремилась представить войну против СССР как «крестовый поход по спасению Европы от большевистской опасности». Не возлагало германское командование и особых надежд на вооруженные силы Румынии, Венгрии, Финляндии и других стран. Среди них наиболее упорно сражались финны. За счет союзников прикрывались второстепенные участки Восточного фронта, в то время как немецкие войска сосредоточивались на направлениях главных ударов.

Поражение Вермахта под Москвой в декабре 1941 года вызвало напряжение в восполнении потерь, которые оказались значительно выше, чем предусматривало германское командование. Возник некомплект личного состава. Поэтому призванный в Вермахт контингент 1922 года рождения, который планировалось использовать в операциях 1942 года, уже в конце 1941 года пришлось передать действующей армии. На восток с запада и Балкан было переброшено 17 дивизий. В это же время из-за тяжелого положения на Восточном фронте в январе 1942 года был введен запрет на отпуска для личного состава. Его отменили через три месяца, да и то лишь частично.

В начале 1942 года А. Гитлер обратился к союзникам с просьбой о дополнительной помощи, и те с готовностью откликнулись на обращение фюрера. Итальянцы направили для войны против СССР вновь сформированную 8-ю армию (10 дивизий) в количестве 220 тысяч человек. Румыния предоставила 2 армии, в которые вошло 15 дивизий, и, кроме того, усилила свои войска еще 11 дивизиями. Из Венгрии на Восточный фронт прибыла 2-я армия в составе 10 дивизий, численность которой достигала порядка 200 тысяч человек. Все эти войска приняли участие в наступлении Вермахта летом 1942 года, и практически все были разгромлены под Сталинградом. После этого итальянцы больше не участвовали в военных действиях против Красной Армии, а численность румынских и венгерских войск резко сократилась. В октябре 1943 года на Восточном фронте находилось, не считая финнов, 136 тысяч солдат и офицеров союзных Германии государств и еще 52 тысячи иностранцев – в различных добровольческих формированиях Вермахта. В целом же нужно сказать, что надежда гитлеровцев на увеличение военной мощи за счет союзников не оправдалась. К тому времени резко усилились противоречия между Германией и ее союзниками, которые стали искать пути выхода из войны.

Общая численность вооруженных сил Германии вплоть до 1944 года продолжала возрастать. Вступила в действие система тотальной мобилизации. Если в 1941 году на военную службу призывали только лиц, достигших 20-летнего возраста и старше, то в 1943–1944 гг. – с 17 лет, а с февраля 1945 года под ружье начали ставить даже 16-летних подростков. В 1943–1944 гг. в Вермахте насчитывалось 9,4 миллиона человек, но по сравнению с предыдущими годами качество его личного состава заметно ухудшилось.

Уменьшение количества подготовленных в армии резерва контингентов призывников привело к созданию в 1942 году учебно-полевых и резервных дивизий. Обычно они формировались из запасных батальонов, но имели ограниченное количество обеспечивающих частей и служб. В отличие от учебных частей армии резерва эти дивизии располагались вне пределов Германии, чтобы одновременно выполнять две задачи: обучать призывников военному делу и выполнять оккупационные функции. Но неспокойный тыл, особенно действия партизан, зачастую вынуждал прерывать учебный процесс, и поэтому призывники не получали должной военной подготовки. Когда же война приблизилась к границам самой Германии, большинство этих соединений было поспешно преобразовано в регулярные дивизии действующей армии. И хотя за счет них командование Вермахта получало в свое распоряжение дополнительные войска, отлаженный когда-то процесс подготовки пополнений к концу 1944 года полностью разладился. Это не замедлило отразиться на боеспособности действующей армии.

Нараставшие потери вынуждали германское командование изыскивать и нестандартные способы пополнения действующей армии. Наряду с проведением тотальной мобилизации приходилось перераспределять личный состав между видами вооруженных сил. Еще осенью 1942 года Гитлер приказал Герингу выделить из состава ВВС 100 тысяч человек и организовать их обучение для использования в пехотных соединениях. Геринг, не заинтересованный в сокращении подчиненных ему сил, предложил людей в два раза больше, но с условием создать из них специальные авиаполевые дивизии, которые организационно оставались бы в составе ВВС. Гитлер принял его предложение. Всего была создана 21 авиаполевая дивизия. Но по своим боевым качествам они сильно уступали пехотным соединениям сухопутных войск, а потому на фронте оказались ненадежными. Подавляющая их часть была разгромлена в первой половине 1943 года. Уцелевшими соединениями укомплектовывали другие пехотные соединения. С ноября 1943 года авиаполевые дивизии были переданы в состав сухопутных войск.