Миграции по просторам Евразии растянулись на многие века. Постепенно преодолевая гигантские расстояния и осваивая новые территории, от Ледовитого океана до Индийского и Атлантического, древние арии повсюду оставляли следы своего пребывания в виде названия мест (топонимов), рек и озер (гидронимов), а также многочисленных материальных артефактов. При этом следует принять во внимание, что то понимические и гидронимические следы зачастую носят опосредованный характер. Другими словами: если в составе топонима выявляется арийский субстрат, то из данного факта автоматически не вытекает, что название, скажем, современному городу напрямую дано (присвоено) самими арийскими мигрантами тысячи лет назад.

Для примера возьмем старинный русский город Суздаль. Откуда взялось такое название? На этот счет существуют различные точки зрения. Официально считается, что город возник в 1024 году. Однако в качестве даты рождения в данном случае принято первое упоминание в летописи, где одновременно намекается, что город уже существовал в IX веке, когда мимо него проследовала орда угров (древних венгров, мигрировавших с Обского Севера к местам своего нынешнего расселения – на берега Дуная). Археологические данные также свидетельствуют, что люди жили на территории современного Суздаля задолго до 2-го тысячелетия новой эры. Надо полагать, тогда появилось и это наименование. О смысле его выдвигались различные домыслы – от русского «сух дол» до эстонского «suzi» («волк»).

Наш собственный подход, который в методологическом плане может быть экстраполирован и на другие аналогичные топонимы, заключается в следующем. Первоначальное название дали (и оставили последующим этносам) древние арии. Естественно, в те далекие времена (возможная хронология колеблется от 10-го до 1-го тысячелетия до новой эры) это никакой не город. Но достаточно однажды поименовать место прохождения, стоянки, поселения, чтобы оно закрепилось навсегда и в трансформированном виде дожило до наших дней.

Попробуем теперь с обозначенных позиций произвести мысленную реконструкцию избранного топонима. Его древнерусская огласовка – Суждаль. Здесь явственно просматривается взаимопереход согласных звуков з-ж, что в свою очередь позволяет выявить первоначальную корневую основу. Это «суд» (ср.: «судить» – «сужу») и образованное от нее понятие «судьба». В санскрите фонетическое звучание сходного по смыслу слова сильно отличается от его дальнейших трансформаций: samdhis, samdhв («договор», «связь») в индоевропейских языках, включая русский. Тем не менее именно это лексическая точка отсчета, с которой начинается этимологическая история топонима «Суздаль», глубинный (арийский) смысл которого – «судьбоносный». (Гораздо ближе по звучанию название одной из резиденций царей древнеперсидской державы – города Сузы, название которого и семантика также, по-видимому, происходят из того же индоиранского источника.)

Безусловно, в разные исторические периоды видела Средне-Русская равнина и других мигрантов, например уже упомянутых выше угров (венгров). Кровавой волной прокатились по Южной (а быть может, и Средней) Руси в самом конце IX века, оставив недобрую славу в русских летописях. (В 898 году сие случилось, когда в Киеве властвовал Олег Вещий, князь-регент при малолетнем Игоре.) Память о тех событиях запечатлелась и в топонимике, о чем и Нестор-летописец сообщает: «Шли угры мимо Киева горою, которая прозывается теперь Угорской, пришли к Днепру и стали вежами: ходили они так же, как теперь половцы (то есть были кочевниками. – В. Д.). И, придя с востока, устремились через великие горы, которые прозвались Угорскими горами, и стали воевать с жившими там волохами и славянами. Сидели ведь тут прежде славяне, а затем славянскую землю захватили волохи. А после угры прогнали волохов, унаследовали ту землю и поселились со славянами, покорив их себе; и с тех пор прозвалась земля Угорской».[7]

В самом сердце Средне-Русской равнины протекает река Угра, левый приток Оки: здесь во время великого противостояния между русской ратью Ивана III (Великого) осенью 1480 года подведена окончательная черта под трехсотлетним монголо-татарским игом. Маловероятно, что данный гидроним связан с молниеносным пребыванием здесь протовенгерских кочевников, хотя такая точка зрения тоже высказывалась. А вот с их северной прародиной связь несомненна. Прародина сия, общая для всех обских угров, и по сей день зовется Югра, а пролив между островом Вайгач и материком именуется Югорский Шар.

Язык венгров – финно-угорский, на котором, помимо их самих, финнов и эстонцев, говорят также несколько автохтонных народов России – карелы, коми, саамы, вепсы, ижорцы, ханты, манси, мордва, марийцы, удмурты. Сами венгры (как и их древние обские сородичи) в древнерусских источниках поименованы угре (ед. число – угрин). Однако происхождение самого топонима «Югра» уходит корнями в глубочайшую гиперборейскую историю. Нет сомнения, что на индоарийском этапе ее развития исходная протолексема представляла собой санскритское слово «yuga», имеющее по меньшей мере восемь важнейших значений: 1) «ярмо»; 2) «пара запряженных быков»; 3) «двойная строфа, образующая стих»; 4) «поколение», «род»; 5) «период жизни»; 6) «воздушное пространство»; 7) «отрезок времени 5 – 6 лет»; 8) «мировой период 3 тысячи космических лет» (каждый небесный год равен 3600 земным годам).[8]

Последнее (восьмое) значение санскритского понятия «юга» превратилось во впечатляющую и детально продуманную индуистскую космическую модель временных циклов, в основу которой положена концепция древнейшей космографии. Согласно данной хорошо известной концепции, Мироздание, включающее и Землю, и человечество на ней, подчинены раз и навсегда предопределенным циклам. Каждый такой цикл, именуемый махаюгой («большой век»), продолжается 4 320 миллионов лет и распадается на четыре эпохи – юги. В течение четырех юг (критаюги, третаюги, двапараюги и калиюги) цивилизация постепенно деградирует от «золотого века», эпохи всеобщего благоденствия, к торжеству «царства зла», эпохи всеобщего упадка, процветания порока, низменных страстей, лжи, алчности и т. п. Сейчас как раз идет 6-е тысячелетие калиюги, но до конца ее еще 426 тысяч лет, так что все худшее еще впереди. Лишь по прошествии указанного времени мир вернется в начальную точку и на Земле вновь наступят согласие и процветание. Но этим космическая цикличность не ограничивается. Нас еще подстерегают вселенские катаклизмы, – правда, очередной ожидается нескоро. Тысяча махаюг образуют еще один временнoй цикл – кальпу (или один день Брахмы). (Трехглавый Брахма – верховное индийское, а еще ранее – арийское Божество – Творец мира.) Когда кальпа заканчивается, на небе появляются по разным версиям от 7 до 12 солнц и дотла сжигают все живое и неживое. После этого все начинается сначала. Но на упомянутых вселенских светопреставлениях космические циклы не завершаются. Помимо вселенского «дня Брахмы» (кальпы), есть еще «век Брахмы», который продолжается всего-навсего 311 040 биллионов лет. Он тоже имеет начало, конец, повторение и свой вселенский смысл. По окончании «века Брахмы» происходит новый акт творения и Вселенная обновляется.[9]

Между прочим, русское понятие части света – «юг» – также происходит от древнеарийского лексического гнезда yuga, однако первоначально оно означало «засуха» и «духота» (а также, что особенно интересно, «мгла»). В других славянских языках «юг» – это еще и «теплый ветер», дующий со стороны, противоположной Северу. Этот же смысл, указывающий южное направление, наверняка отобразился и в многочисленных гидронимах на территории Европейской России. Речь идет о реках с одним и тем же названием – Юг – в губерниях Ярославской (левый приток Шексны), Костромской (правый приток Немды), Вологодской (исток Северной Двины), а также о нескольких речках во Владимирской, Ленинградской, Кировской и Пермской областях. В какой-то мере эти названия могут быть связаны и с финно-угорской лексикой, но лишь в той, в какой сама эта лексика происходит из общего ностратического (то есть гиперборейского) источника. Кроме того, нельзя не обратить внимания на то, что в названии самой Югры присутствует древнейшая общеязыковая лексема «ра», имеющая ярко выраженный солярный аспект (например, в древнеегипетской мифологии Ра – одно из главных солнечных божеств). В таком случае Югра в своем первоначальном смысле, возможно, означала «южное солнце».

Выходя несколько за географические рамки книги, но не отступая от ее внутренней логики, можно привести еще один показательный пример. Составная часть нынешней Югры – полуостров Ямал. По его названию прилегающая обширная территория в административных границах Ямало-Ненецкого автономного округа (от Полярного Урала и практически до устья Енисея) также именуется Ямалом. Переводится этот топоним просто: от ненецких слов «я» («земля») и «мал» – («конец»); «я» + «мал» = «ямал» («конец земли»).

Все, казалось бы, ясно, все прозрачно – о чем тут еще спорить. Однако как раз-таки и есть о чем спорить! Ненцы (по-старому самоеды) появились на Крайнем Севере в первые века новой эры. По наиболее распространенной гипотезе, пришли они из Южной Сибири (Алтае-Саянское нагорье), хотя есть и дргуие версии. То, что современные ненцы не слишком похожи на южносибирских аборигенов, не столь уж и важно: эскимосы совсем не похожи на полинезийцев, хотя доказано, что приплыли (точнее, прилетели, согласно эскимосским преданиям, на «железных птицах») в места своего нынешнего обитания именно из Океании где-то в середине 1-го тысячелетия новой эры.

Однако что было на Ямале до появления здесь ненцев? Не пустовали же эти обширнейшие земли, по территории превышающие площадь современной Британии! По всему побережью Ямала археологи, вскрывая культурный слой, находят следы пребывания человека, датируемые по нижней хронологической планке 3-м тысячелетием до новой эры. Летом 2001 года на реке Полуй, в 40 километрах от Салехарда, археологи обнаружили татуированную мумию, которую не смогли отнести ни к какой антропологической расе[10], а о времени ее происхождения вообще не могли сказать ничего внятного. Следовательно, ямальские ненцы пришли не на пустое место. Сами они говорят, что Аркимческое побережье заселял низкорослый народ сихиртья (сиртья), который переселился под землю (ненецкий вариант широко распространенной легенды о «подземной чуди»).

Но нас интересует совсем другое. Несомненно, что, появившись на Ямале, ненцы застали здесь уже до них и без них существовавшие названия. Это относится и к реке Оби, устьем которой образуется обширнейшее Обское море, омывающее полуостров Ямал с востока, и к территории в целом. Название вполне могло быть гиперборейским – с учетом того, что Обская губа испокон веков выступала западносибирским связующим звеном между Гипербореей и остальным миром. Известный астроном и политический деятель XVIII века Жан-Сильвен Байи (Бальи) (1736—1793) вообще считал и доказывал, что Обская губа – это то, что в античные времена считали Геракловыми столбами.

Байи принадлежат два трактата – «Письма к Вольтеру о происхождении наук, особенно у народов Азии» (1776) и продолжившие их «Письма о Платоновой Атлантиде и о древней истории Азии…» (1779), где французский астроном (кстати, член трех академий, что в истории науки исключительно редкий случай) впервые четко и недвусмысленно сформулировал полярную концепцию происхождения мировой культуры и цивилизации. Отсюда уже вытекали доказательства полярного местонахождения Атлантиды (в сопряжении с Гипербореей) – этногенетической общности древних народов, их культур и моногенеза всех языков мира. Байи, в общем-то, правильно представлял и причины гибели обеих великих океанических суш, обусловленные глобальным космопланетарным катаклизмом, повлекшим за собой Всемирный потоп и катастрофическое похолодание в полярных и приполярных широтах. Следствие этих судьбоносных для истории Земли событий – массовые миграции древних народов с Севера на Юг. К несомненным заслугам французского астронома и мыслителя-просветителя относится также непреклонное стремление везде и всюду отыскать материальные корни мифов и разнообразных мифологических персонажей, а также соответствующих им исторических реалий.

В своих научных изысканиях и выводах Байи неоригинален. На арктическое расположение Атлантиды – Гипербореи, где царил «золотой век», указывали уже античные авторы. Здесь некогда обитали титаны и горгоны, родились многие будущие олимпийские боги (отчего получали эпитет гиперборейских), происходили величайшие битвы эллинской предыстории – Титаномахия и Гигантомахия. Здесь же, на берегу Ледовитого океана (или Кронидского моря, как оно именовалось в незапамятные времена), располагался таинственный сад Гесперид; их опекун и родной дядя Атлант держал на своих плечах небо, а Зевс приковал к скале непокорного Прометея и здесь же его освободил Геракл, за что, как сообщает Пиндар, и получил прозвище Гиперборейского (а затем сюда же придет и Персей, чтобы сразиться с горгоной Медузой, и потому получит точно такое же прозвище). Байи проанализировал данный вопрос особенно подробно, с привлечением многих первоисточников, – тут и античные авторы Диодор Сицилийский, Аполлодор, Плутарх и другие, которых ученый-эрудит читал в подлиннике.

В последующие два века судьба концепции Байи оказалась драматичной. Поначалу тема Северной прародины звучала для европейских просветителей достаточно актуально и широко обсуждалась и в среде ученых, и широкой публикой. В России, к примеру, по данной проблеме высказывался известный писатель Василий Васильевич Капнист (1758—1823), опубликовавший в 1815 году в журнале «Чтение в Беседе любителей русского слова» изящное эссе под названием «Краткое изыскание о гипербореянах»: он пришел к смелому выводу, что русский народ является наследником древней Гипербореи, а последняя неотделима от Атлантиды (при этом Капнист ссылался и на Байи).

Уже в ХХ веке длительные метафизические исследования и дискуссии мыслителей-традиционалистов завершились созданием и обнародованием основополагающего эссе Рене Генона «Атлантида и Гиперборея», где вновь после трактатов Байи появилась формулировка «Гиперборейская Атлантида». Не менее конструктивным оказалось сопряжение Гипербореи с описанной в «Географии» Страбона таинственной северной землей Тулe (другая огласовка – Тула, Фула[11]), которой пытался достичь античный мореплаватель Пифей. Генон склонен был поддержать мнение других исследователей, что следует различать Северную (Полярную) Атлантиду и Южную, находившуюся в Атлантическом океане. Первую он предлагал называть Гиперборейской Тулой, а последнюю – Атлантической и сопрягать с изначальным местонахождением центра традиции древних тольтеков, основавших в Центральной Америке государство Тулан со столицей Тула, – название полностью совпадало с наименованием русского города.

В переводах «Фауста» (а их на русском языке насчитывается до десяти), включая классические переводы В. Брюсова, Н. Холодковского и Б. Пастернака, Thule передается лишь как Фуле. Лишь Афанасий Фет (он также перевел обе части «Фауста») поставил в точном соответствии с оригиналом Туле (через «фиту»), но его перевод не переиздавался с конца ХIХ века. Одно из названий прародины человечества – Ultima Thule («самый далекий Туле»; иногда переводят – «крайний Туле»): с таким эпитетом утвердилось имя древней Северной земли в мировой истории, географии и поэзии. Устойчивое латинское словосочетание, превратившееся в крылатое выражение, введено в оборот Вергилием в «Георгиках» (I, 30).

Согласно словарю Владимира Даля, понятие «тула» – это «скрытое, недоступное место» – «затулье», «притулье» («тулить» – «укрывать», «скрывать», «прятать» и т. п.). Русская Тула – действительно сакрально-потаенный центр на русской карте, что связано с его географическим расположением, геологическими и геофизическими особенностями, ферроэнергетикой железорудных месторождений. В стародавние времена они как магнитом притягивали сюда людей, быстро становившихся благодаря уникальному биосферному и ноосферному влиянию рудознатцами, плавильщиками железа, кузнецами, мастерами и хитроумными умельцами, слава о которых шла по всей Руси. Есть и другие русские слова с архаичным корнем «тул»: «туловище» (тело без учета головы, рук и ног); «тулo» (колчан в виде трубки, где хранятся стрелы; отсюда «втулка»). Производными от той же корневой основы в русском языке являются слова: «тыл» (затылок и вообще задняя часть чего-либо); «тло» (основание, дно; в современном языке сохранилось устойчивое словосочетание «дотла»); «тлеть» (гнить или чуть заметно гореть) и т. д. Тем самым имя города Тула имеет богатейшее смысловое содержание. Интересно, что из истории известна еще одна Тула – столица древней центральноамериканской империи тольтеков (само название народа – того же корня). А в Западной Сибири есть небольшая река с тем же названием – Тула, приток Оби. Топонимы и гидронимы с корнем «тул» вообще имеют чрезвычайное распространение: города Туль, Тулон и Тулуза во Франции, Тулча – в Румынии, Тульчин – на Украине, Тулымский камень (хребет) – на Северном Урале, река в Мурманской области Тулома, озеро в Карелии Тулос. И так далее – вплоть до самоназвания одного из башкирских родов – тулвинцев (тулбуйцев) или дравидских народов в Индии – тулу.

Теория Байи не только не потеряла спустя 225 лет своей актуальности, но и оказалась востребованной современной наукой. Как ученый-астроном Байи первый среди тех, кто попытался отыскать и раскрыть реальные природные корни древних сказаний, связанных с солнечным культом. Так, он совершенно правильно и задолго до других исследователей указал на полярное происхождение мифа об умирающем и воскресающем боге. Такие древние божества, как египетский Осирис или сирийский Адонис (перекочевавший впоследствии в греко-римский пантеон), в далеком прошлом олицетворяли Солнце, которое за полярным кругом на продолжительное время (зависящее от конкретной географической широты) скрывается за горизонтом, уступая место полярной ночи.

Более того, Байи проницательно рассчитал, что сорокадневный цикл, предшествовавший воскрешению Осириса, соответствует полярному «умиранию и воскрешению» Солнца на широте (северной) 68°. Именно здесь и следует искать прародину египтян, с их солнечным культом Осириса. Если взглянуть на современную карту России, легко определить: шестьдесят восьмая параллель проходит практически по центру Кольского полуострова, через Ямал и Обскую губу, а также обширные территории Западной и Восточной Сибири. Спустя полтора века к аналогичным выводам пришел и уже упоминавшийся выше Б. Тилак, на основе первоисточников проанализировавший древнеарийский культ Солнца и богини Утренней Зари – Ушас. В «Полярной родине в Ведах» великий сын индийского народа скрупулезно высчитал продолжительность полярных дней и ночей, утренних зорь и сумерек, месяцев и сезонов (как они описываются в священных книгах древних ариев). Современные ученые наложили расчеты Тилака на карту России и также показали, что, скажем, полярные реалии Ригведы, некоторых других древних текстов вполне могут относиться к регионам Мурмана или Ямала.

Тождественность Атлантиды и Гипербореи – это для Байи само собой разумеется (как, впрочем, и для тех античных авторов, которые касались этого вопроса). Из трудов последних французский просветитель сумел извлечь много неожиданного. Например, он приводит свидетельство античного астронома Гигина о том, что после окончания тяжелой войны с титанами Аполлон спрятал всесокрушающее оружие Олимпийских богов (по меньшей мере свое собственное и Зевсово) в Гиперборее. Или: со ссылкой на Ферекида, одного из семи мудрецов, утверждается, что гиперборейцы происходили из рода титанов, а сама Гиперборея – это и есть легендарная Страна титанов. Следовательно (вывод напрашивается сам собой), события древнейшей эллинской и предыстории, включая Титаномахию и Гигантомахию, не могли происходить нигде, кроме Гипербореи. Что касается ее сопряженности с Атлантидой, то Байи следующим образом подвел итог своим размышлениям и изысканиям: «Атланты, вышедшие с острова в Ледовитом море, определенно есть гиперборейцы – жители некого острова, о котором столько поведали нам греки…»

Что касается знаменитых Геракловых столбов, которые вот уже более двух тысяч лет после смерти Платона пытаются отыскать повсюду на карте мира, то, согласно Байи, они совсем не обязательно должны представлять собой некую географическую достопримечательность в какой бы то ни было части света или грандиозный ландшафтный памятник, вроде знаменитой скалы на Гибралтаре, но вполне могут оказаться обычными каменными менгирами, которые воздвигали по всей Евразии (начиная с Обской губы) в честь Геракла (или воздвигал сам Геракл) (коего Байи считал солнечным божеством) и кончая практически любым районом земного шара[12]. При этом в трактатах Байи арена метаисторических событий и предыстория древнейших цивилизаций смело и решительно переносится в Приполярье и Заполярье, где отправными географическими понятиями становятся Шпицберген и Новая Земля, другие арктические острова (осколки погибшего материка), сибирские реки и евразийские горы.

Действительно, северное побережье полярных морей – от Кольского полуострова до Чукотки – изобилует сложенными из камней высокими пирамидальными столбами – гуриями (рис. 6). Их ставили на видных местах в качестве «слепых маяков» для ориентации во время плавания вдоль побережья Северного Ледовитого океана. Судя по иностранным источникам, столбы-гурии использовались не только русскими поморами, но и скандинавскими викингами. Гурии по внешнему виду мало чем отличаются от некоторых искусственно сложенных лапландских сейдов (рис. 7), мегалитических культовых сооружений, которым испокон веков поклонялись саамы-лопари. Вот эти-то столбы, которые, как вытекает из Гомеровой «Одиссеи» (I, 51—53), охранял титан Атлант[13], и есть неуловимые Геракловы столбы, разбросанные по всему Северу.

В свое время проницательный француз Байи рассуждал правильно, однако ошибся в двух вещах – в координатах и происхождении полярных столбов. Огромных одиночных камней колоннообразной формы в регионе предостаточно, но основная их масса имеет естественное происхождение и находится на Полярном Урале, отроги которого вплотную подступают к устью Оби, как бы ныряя у побережья под воды Ледовитого океана, с тем чтобы вынырнуть опять на островах Новой Земли. Таким образом, «геракловыми столбами» следует признать не только рукотворные каменные сооружения, но и естественные останцы-кукеры, распространенные во многих частях земного шара (рис. 8), и в особенности на Урале (рис. 9). По информации местных краеведов (а они в свою очередь опираются на сведения, полученные от геологов), каменных столбов – останцев повсюду очень много, но добраться до них не так просто. В одном месте замечены даже развалины какой-то стены, но этот факт требует уточнения.

Рис. 6. Гурий на Кольском полуострове. Фото В. Дёмина.

Рис. 7. Лапландские сейды. Фото В. Чарнолусского.

В концептуальном плане все становится на свои места. Ибо, как хорошо известно, в древности (да и не только) объектами поклонения служили не только камни-останцы, но и отдельные валуны (в России такой обычай сохранился по сию пору). Но что в таком случае первично – поклонение останцам или рукотворным менгирам, искусственным столбам и т. п.? Думается, поклонение выдающимся нерукотворным камням и столбам по времени древнее, чем впоследствии воздвигавшимся по их подобию сейдам, гуриям, колоннам, обелискам и каменным алтарям. На Севере (в частности на Ямале у ненцев и на Кольском полуострове у саамов) святилища сооружали еще из рогов и костей животных. Такие во множестве существуют и в наше время. Аналогии напрашиваются сами собой: святилища из рогов и костей известны с глубокой древности и существовали по всему миру. Так, из эллинской истории хорошо известен алтарь Кератон, сделанный из скрепленных бычьих и козьих рогов.

Останцы на вершинах и высоких склонах гор обладают поразительной устойчивостью. За тысячелетия ничто не смогло поколебать их незыблемость. Такое впечатление, что их вообще установили намеренно. Кто, зачем, какими силами? Кто – понятно и без объяснений: конечно, гиперборейцы. Зачем? Возможно, для ориентира мигрантов, спасавшихся от геофизического и климатического катаклизма. Какими силами? Так ведь в Гиперборее – Атлантиде существовала высокоразвитая цивилизация, которой подвластны и техника полета, и, судя по всему, антигравитация. Такое объяснение ничуть не хуже и даже более вразумительно, чем уж совсем неправдоподобное (но странным образом исключительно живучее), что многотонные исполинские останцы на вершины гор забросило силой ледника или в результате его таяния.

Рис. 8. Каменные столбы – останцы-кукеры на Земле Франца-Иосифа. Рисунок с натуры начала ХХ века.

Рис. 9. Каменные столбы – останцы-кукеры на Полярном Урале. Художник А. Краев.

Рукотворные и нерукотворные стоячие камни-менгиры выявлены не только на вершинах и склонах гор. Великое их множество – они образуют целые культовые комплексы – известно и на равнинных территориях различных континентов. В Европе это всемирно известные святилища в Англии, Шотландии, Уэльсе, Французской Бретани. Встречаются менгиры и на русской равнине, хотя и мало. Видимо, в прошлом их было гораздо больше, но за тысячу лет борьбы христианства с остатками язычества практически не осталось никаких культовых следов прежних верований. Тем не менее не все уничтожено. Известный исследователь архаичной символики Антон Платов, собирающий и систематизирующий сведения о мегалитах русской равнины, приводит фотографии и рисунки менгиров, в частности близ села Палеха, во Владимирской области (в низвергнутом состоянии), и близ деревни Белоозеро, неподалеку от шоссе Климовск – Епифань, в Тульской области (рис. 10).

Рис. 10. Камень-менгир в Тульской области. Фото А. Платова.

Повсюду в пределах Европейской России сохранилось также почитание больших камней валунного типа. Наиболее известный из таких камней – Синь-камень на берегу Плещеева (Переславского) озера, ныне в Ярославской области (рис. 11). Считается, что Синь-Камень самостоятельно перемещается или летает, как саамский сейд. Народное предание гласит: когда во времена борьбы с язычеством камень столкнули в озеро, он ночью чудесным образом вернулся на прежнее место. Сейчас, как и встарь, Синь-Камень – объект поклонения неоязычников, которые регулярно съезжаются к нему отовсюду, как и многочисленные туристы.

Везде в мире, и на российских просторах тоже, сохранились камни-следовики – валуны с выбитыми на поверхности контурами человеческих ладоней и ступней. Последние принято связывать с древнейшими арийскими верованиями, в частности с легендой о трех шагах Вишну, символизирующих движение солнца от восхода через точку в зените и до заката. Камни-следовики – немые свидетели древнейшего продвижения с Севера на Юг архаичной общеиндоевропейской культуры, верований и культов.

Но вернемся к Ямалу: в его названии, возможно, отображены совершенно иные, более древние индоевропейские (арийские) реалии. Прослеживаются ли они в топониме «Ямал»? Более чем бесспорно! Общеизвестно, что имя одного из древнейших ведийских богов – Яма. Так поименован владыка царства мертвых и одновременно – божество неотвратимого наказания. Санскритское слово «yama» означает «близнец», и все потому, что у Ямы была сестра-близнец Ями (Ямуна), которая, согласно Ригведе (Х, 14, 1 – 2), соблазнила собственного брата, заставив его вступить в кровосмесительный брак. По позднейшей индуистской традиции Ями считается Царицей ночи, поэтому вполне логично предположить, что именно отсюда происходит малоупотребительное слово «ямеря», означающее «сумерки» и известное из олонецкого северного говора.

Рис. 11. Синь-камень на берегу Плещеева озера. Фото А. Переладова.

Не вдаваясь в последующие мифологические подробности, а также родословную самих ведийских богов, отметим только, что их имена вполне могли стать основой палеотопонима, который спустя века и тысячелетия новые мигранты – ненцы осмыслили с точки зрения семантики собственного языка. От общеарийского теонима «Яма» в конечном счете произошло и русское слово «яма», по смыслу вполне сопрягающееся с функциональными особенностями владыки Подземного царства. В русском языке имеется еще одно понятие с аналогичным корнем – «ям», означающее «почтовая станция» и ставшее неотъемлемой частью русской жизни во времена монголо-татарского ига. Отсюда произошли и другие слова – «ямщик», «ямской» и др. Их происхождение из тюркских языков сомнения не вызывает. Но, во-первых, почтовые ямы семантически не имеют ничего общего с ямами – вырытыми углублениями в земле. А во-вторых, тюркское слово «jam» само могло произойти в рамках ностратической семьи от некоторой общей для тюркских и индоевропейских языков протолексемы. Есть же в тюркских языках слово «яман», означающее «плохо», которое кое-где даже перешло в русский язык (см. Словарь Владимира Даля). «Яман», то есть «плохо», как оценочное понятие вполне сопрягается с именем бога смерти Яма (смерть – это всегда плохо).

Имя ведийского бога смерти Ямы сохранилось и во многих других названиях. Так, на территории Руси обитало (предположительно финское) племя ямь, которое, согласно Лаврентьевской летописи, в 1042 году покорил сын Ярослава Мудрого Владимир. Известно, немало топонимов и гидронимов, никак не связанных с монголо-татарской (а в дальнейшем российской) почтовой ямской службой. К таковым смело можно отнести: Ямуна (приток Ганга в Индии); город Ямбург в Ленинградской области (ныне Кингисепп); Ямантау (горный массив на Южном Урале; название связывают с тюркским «яман» – «плохой»); Ям-Алинь (горный хребет на границе Хабаровского края и Амурской области); Ямкун (поселок-курорт в Читинской области), несколько населенных пунктов с одним названием – Ямполь на Украине и т. д. Только в одной Московской области несколько топонимов, происхождение которых уходит в глубочайшую древность и, скорее всего, имеет арийские корни: например, река и деревня на ней Ямуга, а также еще одна деревня, Ямонтово, явно не вписываются в обычные этимологические аллюзии.