Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Мир Нуль-А (№2) - Пешки ноль-А

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Ван Вогт Альфред Элтон / Пешки ноль-А - Чтение (стр. 12)
Автор: Ван Вогт Альфред Элтон
Жанр: Фантастический боевик
Серия: Мир Нуль-А

 

 


Госсейн получил ответ. Он сменил тему.

– Когда мы отбываем? – спросил он.

– Завтра утром.

– Хорошо.

Новости взволновали Госсейна. Неделями он был слишком занят, но все же никогда не забывал, что такие личности, как Фолловер и Энро, все еще были сильны.

И оставалась большая проблема – существо, которое телепортировало его сознание в нервную систему Ашаргина. Предстояло много важных дел.

XVIII

Во имя здравомыслия, помните: карта – не территория, слово – не предмет, который оно описывает. Когда карту путают с территорией, в организме появляется семантическое беспокойство. Это беспокойство длится до тех пор, пока не будет понята ограниченность карты.

Курс Ноль-А

Следующим утром мощный линкор вылетел в межзвездную темноту. На борту, кроме команды, все члены которой были ноль-А, находились сто тысяч роботов-защитников.

По просьбе доктора Кейра после первого же прыжка телепортации корабль остановился.

– Мы изучаем вас через определенные интервалы, хотя вы довольно неуловимы. Но, тем не менее, мы кое-что получили.

Он вынул из портфеля несколько фотографий и раздал их окружающим.

– Эти снимки дополнительного мозга сделаны неделю назад.

Весь снимок был покрыт миллионами пересекающихся линий.

– Здесь ваш мозг в возбужденном состоянии, – сказал доктор Кейр. – Когда вы думаете, что в какое-то время его единственным контактом с вашим телом и остальным мозгом являются кровеносные сосуды, которые снабжают его кровью, и нервные связи, которые направляют поток крови, – когда вы так думаете, такое состояние вашего дополнительного мозга – одно из самых активных. – Он остановился и продолжил: – А теперь о дальнейших тренировках. Мы с коллегами обсудили то, что вы рассказали нам, и у нас есть предложение.

– Сперва один вопрос, – перебил Госсейн.

Он колебался. То, что он хотел сказать, не относилось к делу. Но все же этот вопрос мучил его после вчерашнего разговора с Эллиотом.

– Кто определил направление обучения, которое я получил при Торсоне?

Доктор Кейр нахмурился.

– О, все мы высказывали свои предложения, но, мне кажется, самую важную роль сыграл Элдред Кренг.

Снова Кренг! Элдред Кренг, знающий, как обучать дополнительный мозг, передающий послание от Лавуазье перед смертью первого тела Госсейна, – проблема Кренга снова проявилась так неожиданно и запутанно.

Он кратко изложил присутствующим свои сомнения по поводу Кренга. Когда он закончил, доктор Кейр покачал головой.

– Кренг приходил ко мне на осмотр как раз перед тем, как покинул Венеру. Могу сообщить, что он совершенно обычный ноль-А, без особенных дарований, хотя его рефлексы находятся на столь высоком уровне, какой мне приходилось встречать только один или два раза за всю мою карьеру психиатра.

– Вы уверены, что он не обладает дополнительным мозгом? – спросил Госсейн.

– Конечно, нет.

– Ладно.

Госсейн надеялся, что Элдред Кренг мог быть игроком, который перенес его сознание в тело Ашаргина. Это все еще не полностью исключено, но, оказалось, теперь нужно было искать какое-то другое объяснение.

– Есть один момент, который мы обсуждали как-то раньше, – сказала женщина-психиатр, – но господин Госсейн мог не слышать об этом. Если Лавуазье рассказал Кренгу о том, как обучать дополнительный мозг, и тем не менее, как выяснилось теперь, этот метод недостаточно хорош, должны ли мы поверить, что тела Лавуазье-Госсейна обучались только с помощью метода, который теперь кажется несовершенным? Смерть Лавуазье, похоже, указывает на то, что он не имел дара предвидения, а вы, однако, уже стоите на краю этой и некоторых других возможностей.

– Мы можем углубиться в эти детали позже, – сказал доктор Кейр. – А сейчас я хочу предложить Госсейну один эксперимент.

Когда он объяснил суть, Госсейн сказал:

– Но ведь это за девятнадцать тысяч световых лет.

– Попытайтесь, – настаивал психиатр.

Госсейн подумал, а затем сконцентрировался на одной из «запомненных» зон в кабине управления на трейлере Лидж. Он почувствовал сильное головокружение и тошноту. Справившись с ними, он посмотрел на собеседников в изумлении.

– Похоже, что подобие даже ниже, чем до двадцатого десятичного знака. Мне кажется, я смогу, если снова попробую.

– Попробуйте, – сказал доктор Кейр.

– Что мне делать, если я попаду туда?

– Осмотритесь. Мы последуем за вами на ближайшую базу.

Госсейн кивнул. В этот раз он закрыл глаза. Меняющаяся картина «запомненной» зоны проходила яснее и четче.

Когда он открыл глаза, он был уже на трейлере.

Он стоял неподвижно, оглядываясь и изучая обстановку. Он почувствовал спокойный нейропоток. Видимо, слуги занимаются своими делами.

Он подошел к окну и выглянул. Трейлер летел над сельской местностью. Внизу была равнина. Далеко справа он увидел мерцание воды. В это время корабль повернулся, и море исчезло из виду. Внезапная догадка озарила его.

Он склонился над пультом управления и почти сразу же выпрямился, увидев показания приборов. Трейлер до сих пор следовал по круговой орбите, заданной Госсейном перед успешной попыткой захватить эсминец.

Он не стал трогать рычаги управления. Возможно, что его движение изменено, несмотря на то, что все выглядело таким же, как он оставил.

Госсейн исследовал магнитный поток, но не нашел ничего необычного. Он расслабил свой мозг и попытался увидеть, что произойдет. Но единственная картина кабины управления, которую ему удалось получить, ничего не дала.

«Куда я отправлюсь теперь?» – подумал он.

Обратно на линкор? Это было бы пустой тратой времени. Интересно знать, сколько времени понадобилось ему, чтобы прибыть на Алерту, но это можно проверить позже.

Люди, за чью судьбу он чувствовал ответственность, все еще были в опасности: Кренг, Патриция, Нирена, Ашаргин…

Диктатор должен быть побежден, огромная военная машина должна быть остановлена любым способом.

Госсейн принял решение.

Он перенесся на одну из «запомненных» зон в Пристанище Фолловера у двери энергостанции. Без всяких помех он поднялся на верхний этаж и остановился спросить проходящего мимо человека, как пройти в апартаменты Фолловера.

– Я здесь по назначению, – объяснил он, – и очень спешу.

Слуга посочувствовал ему.

– Вы не туда идете, – сказал он. – Держитесь этой стороны коридора. Вы увидите приемную. Там вам скажут, куда идти дальше.

Госсейн сильно сомневался, что кто-нибудь скажет ему то, что он хочет знать. Но вскоре он нашел приемную, которая оказалась не так велика, как он ожидал, и была настолько обычной, что он остановился в раздумье – туда ли он попал.

Несколько человек сидели в креслах.

Прямо напротив него, за небольшим деревянным ограждением, стояло восемь столов, за каждым из которых сидело по человеку, выполнявшему какую-то канцелярскую работу.

Позади столов находился стеклянный кабинет, в котором за единственным большим столом тоже кто-то сидел.

Когда он прошел за конторку, направляясь к стеклянному кабинету, несколько клерков привстали в протесте со своих стульев, но Госсейн не обратил на них внимания. Он снова передвигал проволоку в кабине управления, ему хотелось войти в кабинет прежде, чем Янар что-нибудь поймет.

Он открыл дверь и уже закрывал ее за собой, когда предсказатель почувствовал чье-то присутствие. Янар поднял взгляд и вздрогнул.

За ним находилась другая дверь, и Госсейн направился прямо к ней.

Одним прыжком Янар преградил ему путь.

– Прежде, чем вы войдете, вам придется убить меня.

Госсейн остановился. С помощью своего дополнительного мозга он уже выяснил, что из комнаты за дверью не поступало никаких импульсов. Хотя это полностью и не доказывало, что она пуста, его настойчивость значительно снизилась.

Нахмурившись, он посмотрел на Янара. Госсейн не собирался убивать его, тем более что у него имелась масса возможных путей общения с предсказателем. К тому же он хотел кое-что выяснить. Несколько вопросов давно интересовали его. Он спросил:

– На трейлере Лидж вы находились в качестве агента Фолловера?

– Естественно, – Янар пожал плечами.

– Я полагаю, этим вы хотите сказать, почему бы иначе трейлер ждал нас?

Янар кивнул, внимательно глядя на Госсейна.

– Но почему Фолловер допустил побег?

– Он считал слишком опасным оставлять вас здесь. Вы могли разрушить его Пристанище.

– Тогда зачем меня перенесли на Алерту?

– Он думал, что здесь предсказатели смогут предвидеть ваши поступки.

– Но у вас ничего не вышло?

– Вы правы, не вышло.

Здесь Госсейн остановился. В ответах был подтекст, и это насторожило его.

Еще раз, теперь уже более строго и пристально, он посмотрел на предсказателя. Он хотел задать еще несколько вопросов, касающихся Лидж. Хотя теперь это уже не имело значения. Она проявила себя, а детали могли подождать.

Значит, решено. Госсейн телепортировал Янара в тюремную камеру, которую он, Лидж и Юриг занимали несколько недель назад.

Затем он открыл дверь и вошел в комнату, которая, как он предполагал, была личным кабинетом Фолловера.

Как он почувствовал раньше, там никого не было.

Госсейн с любопытством огляделся. Перед дверью стоял огромный стол. Всю левую стену занимали встроенные картотечные ящики, а справа от него располагалась сложная – по крайней мере, она выглядела сложной и довольно необычной – система искривителя пространства.

Увидев искривитель, он почувствовал разочарование, но в то же время и облегчение.

Госсейн подошел к ящикам с картотекой. Они были закрыты магнитными замками, но его дополнительному мозгу потребовалось всего несколько мгновений, чтобы открыть их. Ящик за ящиком выдвигался при его малейшем прикосновении. Картотека была составлена из пластиковых карточек, похожих на дворцовый каталог, который однажды, когда он был Ашаргином, показала ему Нирена.

Каждая карточка была эквивалентна двадцати страницам типографского шрифта, отпечатанного на следующих друг за другом слоях молекул. Передвигая указатель, можно было открыть любую страницу.

Госсейн отыскал карточку со своим именем. В его досье было четыре печатных страницы. Отчет был довольно объективный, его большую часть занимало подробное описание событий, связанных с ним.

Первая фраза гласила: «Имя перенесено из ГЭ/4408С». Она указывала на существование по крайней мере еще одного досье. Далее следовало упоминание о его обучении у Торсона с пометкой: «Не смог найти ни одного, кто принимал участие в обучении. Обнаружил это слишком поздно, чтобы предотвратить».

Несколько раз упоминалось о Джанасене. Описывалась система искривителя пространства, которая телепортировала Госсейна из апартаментов Джанасена на Венере: «Этот прибор сделан теми же, кто создал мне Ф., и он действительно выглядит, как обычный стол для приготовления пищи». Это было напечатано, но на полях было приписано от руки: «Очень остроумно».

Прочитав все четыре страницы, Госсейн был разочарован. Он ожидал найти какое-нибудь объяснение или хотя бы намек на то, что произошло между ним и Фолловером. Но отчет был очень коротким и сухим. В конце четвертой страницы стояла пометка: «Смотри Ашаргина».

Госсейн нашел досье Ашаргина. Оно было большое. На первых страницах подробно описывалась жизнь принца с момента его прибытия в Храм Спящего Бога. До последней страницы оставалось неясным, почему ссылка в досье Госсейна указывала на Ашаргина. На последней странице было напечатано: «Отвечая на вопросы Энро при использовании детектора лжи, Ашаргин несколько раз упомянул имя Гилберта Госсейна». Около этого пункта на полях было написано от руки: «Расследовать».

Последний параграф досье гласил: «Насильственная свадьба принца и принцессы Ашаргин, похоже, переросла в любовь. Изменение, происшедшее в этом человеке, требует серьезного исследования, хотя Энро носится с идеей, что Ашаргин будет полезен даже после войны. Предсказатели считают его поведение образцовым в течение следующих трех недель».

Не было никакого намека на то, когда начались эти три недели, не упоминалось о путешествии на Венеру, в которое отправился Госсейн-Ашаргин, и не было никакого определенного указания, что он вернулся во дворец.

Госсейн положил досье обратно в ящик и продолжил осмотр комнаты. Он обнаружил узкую дверь, искусно встроенную в панель искривителя. Она вела в крохотную спальню, где был всего один предмет мебели – опрятно заправленная кровать.

Здесь не было шкафа для одежды, но была очень маленькая ванная комната с раковиной и унитазом. Дюжина полотенец висела на вешалке.

Фолловер, если это был действительно его личный кабинет, не особо баловал себя.

Изучение Пристанища заняло почти весь день. В здании не было ничего необычного. Несколько комнат для прислуги, несколько кабинетов для канцелярской работы, энергостанция в подвальном помещении и крыло, отведенное под тюремные камеры.

Клерки и персонал энергостанции жили в коттеджах, расположенных вдоль прибрежной линии, довольно далеко от главного здания. Апартаменты Янара и предсказателей выходили в один коридор. С задней стороны здания находился ангар, достаточно большой, чтобы вместить дюжину трейлеров. Когда Госсейн заглянул туда, он увидел семь больших машин и три маленьких самолета. Последние были такого же типа, как и самолет, который обстреливал его во время побега из тюрьмы.

Никто не мешал ему. Он свободно разгуливал по зданиям и по всему острову. Казалось, ни один человек не имел полномочий или желания побеспокоить его. Вероятно, на острове никогда раньше не возникала подобная ситуация, и, очевидно, все ждали прибытия Фолловера.

Госсейн тоже ждал, нельзя сказать, что без всякого страха, но с твердым намерением не отступать. Ему хотелось действовать, он чувствовал, что события движутся к решающей стадии быстрее, чем это видится.

Он выполнил все, что планировал. Оставалось только дожидаться прибытия линкора.

Первую ночь он проспал в маленькой комнате, примыкающей к кабинету Фолловера. Он мирно спал, поскольку его дополнительный мозг был готов мгновенно отреагировать на любое изменение в оборудовании искривителя. Он еще точно не установил, что Фолловер манипулирует своей удивительной телеподобной структурой с помощью переключатели искривителя, но имеющиеся в наличии факты указывали на это.

И он придумал, как подтвердить или опровергнуть свою теорию.

На следующее утро он телепортировался на трейлер, позавтракал, обслуживаемый официантами, порхающими вокруг него и стремящимися выполнить его малейшее желание. Казалось, они были сбиты с толку его вежливостью. Но у Госсейна не было времени обучать их чувству собственного достоинства. Он закончил есть и принялся за работу.

Сначала он тщательно свернул ковер в гостиной и начал освобождать металлические панели пола примерно в том месте, где, как он помнил, материализовался Фолловер.

Он обнаружил искривитель в нескольких дюймах от того места, где ожидал его найти.

Это было довольно убедительно. Но у него имелась возможность еще одной проверки в камере, где он был заключен, когда впервые прибыл на Алерту. Янар злобно наблюдал за ним через решетку, когда он выломал казавшуюся целиком металлической койку и там также нашел искривитель.

Безусловно, картина становилась яснее, отчетливее, и ответ должен быть где-то рядом.

Вторая ночь, как и первая, прошла без всяких событий. Госсейн провел третий день, просматривая картотеку. Пара страниц о Секохе заинтересовала его, поскольку этой информации не было в воспоминаниях Ашаргина. Сорок семь страниц об Энро были разделены на несколько частей, но в них излагалось только то, что он уже знал, правда со многими дополнительными деталями. Мадрисол был представлен как опасный и честолюбивый человек. Великий Адмирал Палеол описывался как убийца. «Беспощаден», написал Фолловер, – признание почти немыслимое от личности, которая сама была воплощением беспощадности.

Он изучал досье только тех людей, которых знал или на которых давались перекрестные ссылки. Потребовался бы целый штат специалистов, чтобы досконально проштудировать десятки тысяч досье и составить исчерпывающий отчет.

На четвертый день он отложил картотеку и разработал новый план для себя и линкора. Зачем попусту тратить время, следуя на корабле через всю галактику, тогда как его цель, так же как цель Эллиота и остальных, достигнуть Горгзида?

Он размышлял: «Энро обезопасил свою родную планету системой выдачи матриц базы Горгзида под таким строгим контролем, что вероятность достать хотя бы одну из них обычными методами близка к нулю. Но человек с дополнительным мозгом может получить матрицу…»

Когда он дошел до этого рассуждения, долгожданное реле сработало в его мозгу, и он понял, что линкор телепортировался к ближайшей базе в тысяче ста световых годах отсюда.

Не медля ни минуты, Госсейн перенесся на «Венеру».

– Похоже, время вашей телепортации с корабля на Алерту заняло немногим более часа, – подсчитал доктор Кейр.

Они не смогли сосчитать точнее. Да этого и не требовалось. Скорость была такой большой, а рассогласование полей таким маленьким по сравнению с девяноста часами, которые потребовались линкору на то же путешествие, что точное время едва ли имело значение.

Всего один час. Потрясенный, он подошел к выгибающемуся над ним прозрачному куполу кабины управления линкора. Ему не требовалось объяснять беспредельность космоса, но вид, открывшийся перед ним, казалось, делал новое качество его дополнительного мозга более впечатляющим.

Сквозь стекло на него обрушилась чернота. Он не ощущал расстояния до звезд, которые видел. Они казались крошечными светящимися точками всего в нескольких сотнях ярдов. Иллюзия близости. И теперь для него они на самом деле стали близкими. За пять с половиной часов он мог телепортироваться через сто тысяч световых лет этой закручивающейся галактики двухсот миллиардов солнц, если у него была «запомненная» область, в которую он мог переместиться.

Сзади подошел Эллиот. Он протянул Госсейну матрицу.

– Я пойду, – сказал Госсейн. – Я не успокоюсь, пока эта картотека не окажется на борту «Венеры».

Он удостоверился, что матрица в защитном футляре и телепортировался в кабинет Фолловера.

Вынув матрицу из футляра, он осторожно положил ее на письменный стол. Было бы катастрофой, если линкор телепортируется на саму матрицу, но присутствие Лидж на борту гарантировало, что корабль не достигнет цели одним полным скачком.

Как он и ожидал, «Венера» успешно прибыла на остров только через три часа, и Госсейн поднялся на борт для совещания.

К его удивлению, доктор Кейр не планировал ни экспериментов, ни тренировок.

– Мы хотим применить трудотерапию, – пояснил психиатр. – Вы будете обучаться в действии. Откровенно говоря, тренировка займет много времени, а ваши достижения пока превосходны. В отличие от Лавуазье, вы обнаружили другие возможности и попытались использовать их. Лавуазье ничего не знал о предсказателях, иначе он упомянул бы о них Кренгу. Соответственно, он не имел понятия, что может тренироваться в предвидении будущего.

– Раз так, – сказал Госсейн, – то я сейчас же попробую пройти через искривитель в кабинете Фолловера.

Но прежде необходимо сделать кое-что еще. И он сделал это, как только оказался в Пристанище: он телепортировал Янара в одну из «запомненных» зон на острове Крест.

Выполнив эту гуманную миссию, Госсейн присоединился к группе, изучающей личную систему искривителей пространства Фолловера. Результаты уже были интересными.

– Это наиболее совершенная система из существующих на сегодня, – сказал ему один из ноль-А. – На изучение некоторых схем потребуется уйма времени.

Они предположили, что искривителя Фолловера действуют на основе более низкого подобия, чем до двадцатого десятичного знака.

– Так что мы пока остаемся на Алерте и будем ждать вашего возвращения. Кроме того, мы встретим тот линкор Энро, о котором вы упоминали. Он должен прибыть со дня на день.

Госсейн согласился, что по крайней мере последнее было насущным. Нельзя допустить дальнейшей вербовки предсказателей на флот Энро.

Но он не видел необходимости ожидания его возвращения на Алерту. Дело могло оказаться нелегким и долгим. Одно путешествие через искривители займет несколько часов. А в своей возможности телепортироваться на корабль за минимальное время он был уверен.

Все пришли к единому мнению, что времени не так много, чтобы им разбрасываться, и что тщательные исследования могут затянуться.

И снова Госсейн согласился. Осмотрев панель искривителей, он заметил, что та разделена на две секции. Одну секцию составляли три искривителя, каждый из которых мог быть настроен на любые образцы.

Второе отделение занимал только один искривитель, который управлялся единственным рычагом. Такие искривители Госсейн видел раньше и знал, что ими пользовались для транспортировки в какое-то одно место, на которое они имели непрерывную матрицу. Госсейн решил, что этот настроен на настоящую штаб-квартиру Фолловера.

Без колебаний он нажал на рычаг.

Когда темнота рассеялась, Госсейн очутился в большом помещении, заставленном стеллажами с книгами. Через приоткрытую дверь он видел край кровати в соседней комнате.

Он стоял не двигаясь, пытаясь с помощью своего дополнительного мозга осознать присутствие людей поблизости. Это было непросто, но казалось, что все спокойно и мирно. Судя по всему в примыкающей комнате никого не было.

Его взгляд обежал помещение. Он увидел, что кроме искривителя, через который он прибыл, в комнате находился еще один. Оба стояли в углу перпендикулярно друг к другу.

Он «запомнил» зону пола, на которой стоял, затем подошел к стеллажу и взял одну из книг. Она была напечатана на языке Горгзида.

Сначала он обрадовался, но открыв книгу, подумал: «Это вовсе не значит, что я на Горгзиде. У многих людей в Великой Империи есть книги, написанные на языке столичной планеты».

И в этот миг он увидел на форзаце имя. Госсейн удивленно глядел на него, не веря своим глазам, потом покачал головой и поставил книгу обратно на полку.

Но на других пяти книгах, выбранных наугад, стояло то же имя.

Элдред Кренг.

Госсейн медленно направился к двери спальни. Он был сбит с толку, но не очень встревожен. Пройдя через спальню, он почувствовал присутствие людей в соседней комнате. Он осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щелку. Коридор. Он открыл дверь шире, проскользнул в нее и закрыл за собой.

В случае необходимости он мог телепортироваться обратно, но пока не собирался отступать.

Он дошел до конца коридора и остановился, увидев со спины женщину, похожую на Патрицию Харди. Когда она заговорила, сомнений не осталось.

Ее слова, так же как и ответ Кренга, были неважны. Важным было их присутствие здесь. Важным было наличие искривителя, связанного с Пристанищем Фолловера на Алерте, в библиотеке, примыкающей к их спальне.

Он был озадачен. Лучше не показываться на глаза этой парочке до тех пор, пока он не обсудит случившееся с Эллиотом и другими венерианцами.

Но еще не пришло время покидать Горгзид. Он вернулся в библиотеку и осмотрел второй искривитель. Этот также имел единственный рычаг управления.

Он нажал на рычаг и оказался в маленькой комнате, похожей на кладовку. В одном углу громоздилась груда металлических ящиков, вдоль стен тянулись полки. Единственным выходом была закрытая дверь.

Здесь не было других искривителей, кроме того, через который он прибыл.

Госсейн «запомнил» зону пола и толкнул дверь. Она открылась в практически пустой кабинет. Письменный стол, два стула и ковер – вот и вся его обстановка.

Госсейн вошел в комнату и попытался открыть ящики стола. Они были заперты обычными замками, и он не мог открыть их с помощью дополнительного мозга без применения физической силы.

Дверь кабинета выходила в коридор длиной около десяти футов, в конце которого была еще одна дверь. Госсейн распахнул ее, перешагнул через порог и остановился.

Помещение, распростершееся перед ним, гудело слабыми подземными звуками. Узкие опоры тянулись на двадцать футов от одной из стен. Они были так искусно составлены, что казались проекцией изгибающейся стены, светящейся изнутри. Маленькие лесенки вели на вершину гробницы Спящего Бога Горгзида.

Впечатление от увиденного было не таким, как эффект, произведенный на Ашаргина. Дополнительным мозгом он ощущал пульсирующие токи энергии, управляющей невидимыми машинами. Среди них выделялся слабый человеческий нейропоток с едва различимыми изменениями интенсивности.

Госсейн поднялся по ступенькам и взглянул на Спящего Бога Горгзида. Он осмотрел человека и гробницу пристальнее и тщательнее, чем Ашаргин. Госсейн заметил вещи, для которых вялые чувства принца были недостаточны.

«Гроб» состоял из нескольких секций. Тело поддерживалось серией тонких, похожих на тиски конструкций, предназначенных для разработки мускулов. Если Спящий Бог когда-нибудь проснется от своего долгого сна, он не будет таким слабым и беспомощным, как Гилберт Госсейн после месяца, проведенного без движения на эсминце Y-381907.

Кожа спящего была гладкой. Тело выглядело сильным и крепким. Тот, кто следил за его питанием, имел в своем распоряжении больше оборудования, чем имела Лидж на эсминце.

Госсейн спустился по лестнице и осмотрел основание гробницы. Как он и предполагал, лестницы двигались, и панели основания могли открываться. Он отодвинул их и глянул вниз.

Почти мгновенно он понял, что подошел к развязке. На мощнейших кораблях Великой Империи он не видел машины, подобной этой.

Ошеломленный, он покачал головой. Несмотря на сложность механизмов, он узнал более десятка из них: схему искривителя пространства, детектор лжи, автоматические реле и другие, более простые приборы. Этот электронный мозг имел не менее ста пятидесяти главных секций, поверхность и внутренность каждой из которых переплеталась сотнями меньших схем.

Госсейн напряженно изучал искусственный мозг. При более детальном рассмотрении некоторые провода оказались обгоревшими. Это насторожило его, и, приглядевшись, он обнаружил еще несколько поврежденных схем. Непонятно, как мог сломаться такой совершенный и защищенный агрегат. Но его неисправность не вызывала сомнений.

Чтобы восстановить машину и разбудить Спящего Бога, потребуется очень высокая квалификация. Возможно, это будет не его работой. Он был на передней линии, а не в техническом отделе.

Пришло время возвращаться на линкор. Он телепортировался на «Венеру» и услышал звон набата.

Эллиот объяснил, что битва закончилась.

– Я думаю, они даже не поняли, что случилось, когда наши роботы начали действовать. Мы захватили всю команду.

Одержанная победа порадовала Госсейна. Захваченный линкор был месяц назад послан на замену эсминца Y-381907. Он должен был вербовать новых предсказателей на корабли Великой Империи. Теперь потребуется время, чтобы заменить его другим. Это был один результат.

Второй, более важный, по мнению Госсейна, заключался в том, что «Венера» могла теперь последовать за ним на Горгзид.

Никто из ноль-А не мог предложить объяснение загадки Элдреда Кренга. Эллиот сказал:

– Мы можем только предполагать, что он ничего не знал о предсказателях. Ваше открытие, похоже, указывает на то, что Кренг знает о происходящем больше, чем мы думаем.

Немного позже Госсейн получил другую матрицу, и Эллиот сказал ему:

– Мы сейчас же отбываем и увидим вас через три дня.

Госсейн кивнул. Он собрался более детально исследовать Храм Спящего Бога.

– Надо посмотреть, в каком состоянии атомный двигатель. Может, мне удастся поднять в космос весь храм. – Он усмехнулся. – Они могут принять это за предзнаменование, что Бог не одобряет их агрессию. – Он закончил более серьезно. – За исключением этого я буду сидеть тихо, как мышка, пока вы не прибудете.

Прежде чем покинуть корабль, он разыскал доктора Кейра. Психиатр предложил ему сесть, но Госсейн отказался. Он сказал:

– Доктор, во всем этом есть нечто необъяснимое. Дважды мое сознание было перенесено в тело принца Ашаргина. На первый взгляд кажется, что кто-то специально предоставляет мне возможность войти в курс происходящих галактических событий, и я принял бы такое объяснение. Но почему Ашаргин? Почему именно он? Ведь если можно перемещать мое сознание в тела других людей, почему его не поместили в тело Энро? Уверен, что в этом случае я мог бы остановить войну. – Он щелкнул пальцами. – В связи с этим я прихожу к заключению, что мы неправильно оцениваем происходящее. Должен существовать другой, возможно более значимый, чем сама война, ответ.

Он стоял, нахмурясь, затем протянул руку. Доктор Кейр молча пожал ее. С матрицей в руках Госсейн телепортировался в кладовку Храма Спящего Бога на Горгзиде.

Выйдя из темноты, он понял с таламическим расстройством, что снова очутился в теле принца Ашаргина. В третий раз за последние месяцы.

XIX

Во имя здравомыслия помните: первым шагом является событие, первоначальный стимул; вторым – нервное восприятие этого события через органы чувств; третьим – эмоциональная реакция, основанная на жизненном опыте; четвертым – вербальная реакция. Большинство индивидуумов отождествляют первый и четвертый шаги и не осознают, что существуют второй и третий.

Курс Ноль-А

– Время ужина, – сказала Нирена. Госсейн-Ашаргин поднялся, и они вышли в коридор.

Лицо Нирены было задумчиво, она нежно взяла Ашаргина за руку. Этот бессознательный жест подтвердил уже выясненное Госсейном из памяти Ашаргина: их женитьба действительно переросла в любовь.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14