Наутро Скотч встал бодреньким, хотя и маловыспавшимся. Первым делом он проверил, ушли ли на маршрут спасатели. Убедился, что ушли. Потом растолкал взъерошенного Литтла, стребовал с него антипохмелина в таблетках и рассоле, а затем пошел будить народ.
      Народ оживал неохотно, но у Скотча за плечами имелся колоссальный опыт.
      Боты открыли почти сразу; антипохмелин приняли с благодарностью и уже через четверть часа сделались как новенькие. Цубербюллер, как оказалось, уже проснулся, пришел в форму самостоятельно и бродил с утра по турбазе - Скотч с ним встретился и перекинулся несколькими фразами. О том, что парень это тертый путешествиями, Скотч убедился вчера вечером и весьма порадовался такому подарку судьбы еще накануне. Цубербюллеру антипохмелин не требовался, но он взял на долю очаровательной вертихвостки Орнелы и направился ее лечить.
      Патрис и Аркути-младший долго не открывали; потом Патрис все же собралась с силами и дошла до двери. Одета она была скудно, но в общем прилично и определенно маялась после вчерашней попойки. Аркути-младший бревном лежал поперек койки. Девушку Скотч быстро напоил рассоль-чиком и скормил попутно пару таблеток; ей на глазах похорошело. Юнец сначала от таблеток отнекивался, но Скотч очень убедительно соврал, что сам сегодня заглотал аж четыре таких. На это Аркути-младший не нашел что возразить и антипохмелин принял. Ему тоже моментально полегчало. Скотч пошел дальше, а Патрис заверила его, что через каких-то полчаса-час они будут готовы к завтраку. Часы она определенно подразумевала локальные, а не местные, потому что до завтрака оставалось около пятидесяти минут.
      Воронцов вообще не открыл; пришлось воспользоваться своим ключом. На Скотча этот фрукт поглядел хмуро, но не злобно, посему Скотч заключил, что из вчерашнего тот мало что помнит. От таблеток Воронцов отказался, заявив, что у него свои. Скотч попросил показать - разумеется, замаскировав это под интерес и желание узнать что-нибудь новенькое. Воронцов, естественно, не упустил случая блеснуть и продемонстрировал дорогущие селентинские биопрепараты. Скотч восхищенно поцокал языком, пообещал непременно испробовать их в следующий раз и удалился: качество препаратов его вполне удовлетворило. Если примет - быстро будет как новенький. Если нет - черт с ним, пусть мается. Опять же его право.
      Перевертыш Нути-Нагути без задержек впустил Скотча и заверил, что самочувствие у него в норме. Алкоголь он почти не употреблял, но зато курил весь вечер какую-то свою ритуальную траву. К счастью, для людей она была смертельна, поэтому все попытки пьяных коллег-туристов глотнуть дымку с ним на пару оаонс мягко пресекал. А последствий после курения у перевертышей не бывает. Скотч пошутил в том смысле, что людям в этом смысле гораздо труднее живется. Они с инопланетянином с удовольствием посмеялись и расстались вполне довольные друг другом.
      Комик Подолян сам поймал Скотча на пути к коттеджу Семенова и, получив желанное облегчение, с душераздирающими воплями радости умчался купаться на озеро.
      Семенов, как и ожидалось, открыл сразу; поскольку он вчера почти не пил, лекарство с утра ему было ни к чему. Скотч вежливо задал несколько общих вопросов, получил несколько вежливых и в высшей степени обтекаемых ответов и направился к последнему домику - домику Валентины Хилько.
      Та тоже уже поднялась. Менее печальной она, увы, не стала, а подавленный турист на маршруте - это дополнительные трудности. Антипохмелин ей, понятно, не требовался. С ней Скотч проговорил аж пятнадцать минут, не пытаясь, впрочем, лезть в душу, и ему показалось, что Валентина очень благодарна за это. Она даже по собственной инициативе пообещала не хандрить и не доставлять работникам "Экзотик-тура" дополнительных проблем. "Что вы, сударыня! - сказал ей Скотч. - Какие проблемы? Моя обязанность развлечь вас и помогать вам, и я вас развлеку, а если потребуется - непременно помогу!" К исходу разговора Валентина даже начала улыбаться.
      Ну а персонал базы - спасатели и девчонки из обслуги - сами знали, как приходить в себя после стартового пикника, тем более что самую трудную часть алгоритма Скотч уже проделал, а именно - растолкал мистера Литтла, Витальку Акулова, долговязого, даже выше Солянки, завхоза турбазы, у которого в заветных закромах можно было отыскать все, чего душа пожелает, вплоть до иглы, в которую -заключена смерть Кощея.
      После завтрака Скотч дал народу немного отдохнуть и слегка прийти в себя, а потом закатил изнурительную тренировку на освоение снаряжения. Спустя какие-то полтора часа туристы уже сноровисто ставили сдвоенные палаточные модули, умело паковали рюкзаки и управлялись со встроенными в них компенсаторами-антигравами, взбирались лри помощи серволебедок на деревья и единственную на турбазе скалу, специально доставленную сюда черт знает откуда, чуть ли не с соседнего материка, парами и тройками преодолевал" рукотворные топи... Инструкторам охотно помогали Цубербюллер и Валентина Хилько практически всё необходимое на маршруте эта парочка умела и без наставлений Скотча с Валти. Скотч и Валти волчками носились туда-сюда, поправляли, объясняли, показывали как и как не, покрикивали шутили, матерились сквозь зубы - в общем, плотно вошли в рабочий режим. Воронцов кривил физиономию, но когда ему наглядно продемонстрировали непригодность его снаряжения для, например, штурма вышеупомянутой каменюки с соседнего материка, быстро поутих. Скотч поймал его захватом страховочного антиграва лишь в самом конце падения, над хищно торчащими гранитными зубьями основания скалы.
      Само собой, нарочно. Мог раньше.
      - Не годится твое снаряжение, - миролюбиво пояснил Воронцову Цубербюллер. - Оно само по себе хорошее, но не для Табаски. Вот, гляди, метка "Же-минус". Знаешь, что она означает? Что этот комплект рассчитан на планеты с пониженной гравитацией, а там и нагрузки другие, и динамика подъема, и способы крепежа.
      Воронцов, бледный и хмурый, косился на ярко-красную метку во весь фирменный "гайсовский" чехол - "G-".
      - "Же-плюс" - для повышенной гравитации, - продолжал растолковывать Цубербюллер. - "Же-плюс-плюс" - для предельно допустимых для людей планет, вроде Гондваны или Серезода-Бонс. Просто "Же" - для земной тяжести, плюс-минус одна десятая. "Же-ноль"...
      - Достаточно, - буркнул Воронцов угрюмо. - Понял, не дурак.
      И зло пнул ни в чем не повинный фирменный чехол. А потом взял предложенный комплект из турбазовского снаряжения и решительно пошел к скале.
      "Обламывается помалу, - с удовлетворением отметил Скотч. - Однако не отнимешь: упрям и не труслив. Мужик. Хоть и болван изрядный..."
      Акоп Подолян теоретически знал почти все необходимое. Но на практике любое действие он выполнял как-то нелепо и криво, через задницу. То карабин защелкнет не там, то трос лишний раз перехлестнет, то страховочный поводок проденет не туда... Посреди подъема на высоченный кедроклён у него свалился с ноги ботинок. Надежная пластиковая доска-мок-роступ под Подоляном просто развалилась на две части, и тот по самые уши погряз в полужидком тинном месиве. Когда ставили палатку, Подолян головой сшиб опору гравикаркаса. Палатка, понятно, осела, и бедняга Акоп долго на ощупь искал выход. Над ним хохотали и потешались, но Подолян хохотал громче всех и весело огрызался из палатки.
      Супруги Боты старались пуще остальных - у них это оказался первый в жизни выезд на неосвоенную планету. Раньше просто не могли себе позволить. Старались брат и сестра Аркути. Старалась Патрис Дюэль, невзирая на достаточно солидный для девицы ее круга опыт. Во всяком случае, палатки ставить она прекрасно умела, по скалам лазить умела замечательно, рюкзак у нее, как и у Цубербюллера, нашелся свой, причем очень приличный - получше турбазовских, - и только перед топями Патрис спасовала. Скотч, естественно, с удовольствием помог, вразумил и наставил. Старался невозмутимый перевертыш Нути-Нагути: он трижды по мелочам метаморфировал, причем, как и уславливались, незаметно для окружающих. Метаморфозы заметили только Скотч, Валти и, кажется, Семенов: перед штурмом скалы перевертыш метаморфировал внутреннюю поверхность ладоней (чтоб липли к камню); перед свиданием с кедроклёнами втихую отрастил когти, а перед барахтаньем в болоте снабдил всю поверхность тела водоотталкивающими свойствами. Старался Семенов. Скотч и Валти так и не смогли прийти к единому мнению: внове для него туристская наука или нет. Семенов управлялся со снаряжением и заданиями достаточно ловко" но из кожи вон не лез и всегда показывал результат из середины, чаще ближе к худшему.
      На обед все явились уставшие, голодные и довольный. Скотч громогласно объявил, что вслед за послеобеденным отдыхом состоится знакомство с оружием и пробные стрельбы, а вскоре после ужина - старт. Поэтому на обеде рекомендовал либо не пить спиртного вообще, либо ограничиться бокалом пива. Воронцов достаточно вызывающе спросил: сочтут ли криминалом вместо пива бутылку виски на двоих? Скотч ответил в том смысле, что не сочтут, но и к оружию не допустят. И своим стволом пользоваться не позволят. Тогда Воронцов поинтересовался, какова минимальная доза с допуском к стрельбам. Семьдесят граммов, отрезал Скотч. И ни граммом больше.
      Виски Воронцов пил с Подоляном. По рюмочке. Остальные, включая перевертыша, с видимым наслаждением отдали должное пиву.
      После отдыха (Скотч не замедлил заскочить к отсыпавшейся после бурной ночи Гурме Бхаго) тренировки возобновились. Как и ожидалось, ножами и мачете вполне владели Цубербюллер, Воронцов и Подолян. Последний - с оговоркой на личное счастье. Скотч поразмыслил и пошел на некоторый риск: затеял пробное метание ножей в цель, хотя туристам этого не полагалось позволять в принципе. Причем первым метать пригласил Семенова.
      Если тот и смешался, то лишь на неуловимое мгновение. После чего без пауз, один за одним, послал выданные пять ножей последовательно: в пятерку, в ближайшие кусты, в девятку, в молоко и в яблочко. После этого, разумеется, всех остальных уже было за уши не оттащить от шита с мишенью. Каждый хотел попробовать. К некоторому удивлению Скотча, все пять в яблоко без труда воткнул Подолян; сорок семь очков набрал Воронцов; сорок два - Патрис Дюэль; по тридцать девять Валентина Хилько и Аркути-младший; всего двадцать четыре вышло в итоге у Цубербюллера, честно, впрочем, предупредившего, что хоть с ножами и обращается без труда, метать их не умеет; единственный из пяти ножей воткнулся в щит рядом с мишенью в попытке Орнелы Аркути; у Ботов, понятно, ничего не получилось вообще; а Нути-Нагути, посмеиваясь, игнорировал броски в мишень, зато изобразил аккуратненький косой крест в стволе дерева, отстоящем от линии броска вдвое дальше, чем щит с мишенью. Скотча столь высокие в целом результаты группы слегка удивили: обыкновенно среди туристов мало кто умел метать ножи. Кто умеет - не прибегает к услугам "Экзотик-тура".
      На закуску осталась стрельба. Добрый час ушел на знакомство с охотничьими плазменными ружьями и боеприпасами к ним. Клиенты к этому моменту успели надрессироваться настолько, что все советы выполняли мгновенно и беспрекословно, словно приказы. Даже Воронцов. Свою собственную привезенную винтовку он даже не стал вынимать из чехла. Видимо, не хотел вторично позориться перед спутниками. Не обошелся без плановой выходки Акоп Подолян: в какой-то момент он с гиканьем отобрал у Гунилы тарелку с печеньем, печенье высыпал в траву, а тарелку подбросил высоко в воздух, после чего разнес ее вдребезги первым же выстрелом, чем заслужил восторженные аплодисменты большинства туристов (включая оставшуюся без печенья Гунилу) и моментальную выволочку от Скотча.
      Скотч не сказал бы, что после выволочки Подолян хоть сколько-нибудь огорчился.
      Перед самым ужином Валти раздал каждому по обойме с десятью выстрелами, и соревнование (что же еще, если не соревнование?) в меткости, ко всеобщей радости, состоялось. Очередность стрельбы определял жребий - кость с иероглифами для игры в хепато.
      Результаты Скотча в общем порадовали. Фаусто Аркути - семьдесят четыре очка из ста. Тентор Бот - пятьдесят два. Денис Воронцов - девяносто восемь. Патрис Дюэль - девяносто два.
      Нути-Нагути - сто, причем точки от попаданий в яблочко сложились в забавную схематичную рожицу. (Ничего удивительного - перевертыш метаморфировал глаза и, вероятно, стимулировал мышечные рефлексы).
      Константин Цубербюллер - девяносто шесть. Гунила Бот - двадцать четыре. Валентина Хилько - шестьдесят пять. Орнела Аркути - сорок. Акоп Подолян - сто.
      И, наконец, Владимир Семенов - семьдесят пять. И снова Скотч не сумел понять - сознательно Семенов занижает результат или просто не очень хорошо стреляет.
      На ужине Скотч тщательно проследил, чтоб Воронцов с Подоляном не тяпнули лишнего; а после ужина выдал каждому список вещей, которые следует упаковать и обязательно взять с собой, дал час на сборы и умчался прощаться с Гурмой.
      Выступили за два с половиной часа до заката. Естественно, после персональной проверки каждого туриста - без пе-ретряхивания вещей, но с контролем качества укладки. Солянка, Жбан и Хидден заблаговременно доложили из первого промежуточного лагеря о закладке начальной пятерки точек с регулярным запасом провианта и пятерки дополнительных точек с аварийными пакетами.
      Перед самым выходом к Скотчу подкатил мистер Литтл и слезно попросился выгуляться с группой. Дескать, осточертело сидеть на базе среди бабского персонала и вообще давно охота развеяться.
      - Черт с тобой, - фыркнул Скотч. - Иди. Но на поблажки не надейся пахать будешь наравне со всеми.
      И ехидно посоветовал вдогон сбегать к завхозу и получить снаряжение.
      - Ну что, господа, все готовы? - осведомился Скотч, оглядывая группу.
      В ответ донеслось нестройное утвердительное гудение:
      - Да-а-а-а!
      - Никто ничего не забыл? Таблетки от изжоги? Голограммку ненаглядной тещи? Любимую курительную трубку? Учтите, возвращаться не будем, даже если вспомните через пять минут после старта!
      Гудение возобновилось, сменив полярность:
      - Не-е-е-ет!
      - Ну что же! От имени служащих "Экзотик-тура" на Табаске поздравляю вас с началом! Вперед к приключениям!
      Даже бывалого Цубербюллера и понтаря Воронцова захватил стартовый азарт. На эту, в сущности, возвышенную банальность группа ответила дружным восторженным ревом. Тихушник Семенов и тот промычал что-то благодушное.
      - Объявляю порядок цепочки! - Скотч умело поддерживал деловое веселье. Вынул и развернул пластиковый лист с распечаткой: - Ведущий - инструктор Ваулин, для краткости Валти!
      Валентин первым ступил на тропу и временно развернулся спиной к сплошной зеленой стене леса.
      - Патрис!
      Француженка с готовностью шагнула на утоптанную стежку вслед за Валти.
      - Фаусто! За ним Орнела!
      Теперь на тропе стояли уже четверо.
      - Костя! Денис! Нути-Нагути! Акоп!
      - Для краткости - Траншея! - встрял Подолян и довольно заржал.
      - Гунила! Тентор! Валя! Влад! Ну а мы с мистером Литтлом замыкаем. На марше не зевать! По сторонам смотреть в оба! Команды инструкторов выполнять быстро и без разговорчиков! Помните все, под чем вы подписывались в контрактах! Готовы?
      - Готовы!!!
      - Гип-гип!
      - Ура-а-а-а-а-а-а! - взревела группа.
      - Ну, - Скотч повернулся к Гурме, обнял и поцеловал ее, - до встречи, малышка! Я буду по тебе скучать.
      Скотч знал, что врет. Да и Гурма знала, что Скотч врет: не будет он скучать. Но Скотч знал и то, что миниатюрной психологине хочется услышать эти слова, а Гурме на самом деле приятно было их услышать. Так почему бы и не произнести то, что хотят услышать?
      Старая как мир игра в прощание.
      Провожающим из обслуги Скотч, Литтл и Валти помахали руками.
      - Валти, марш!
      Напарник в который раз в жизни развернулся к лесу и сделал первый шаг очередного тура, одновременно трижды сплевывая через левое плечо. Недлинная цепочка туристов зашагала прочь от турбазы и скоро ступила под полог первобытного леса Табаски.
      Незадолго до заката в лесу очень спокойно: дневная живность намаялась за день и поутихла, а ночная еще просто Не покинула берлог. Косые солнечные лучи кое-где пробивались сквозь кроны, рассыпались в подлеске пятнистой попоной.
      Тропа, чуть извиваясь, убегала вдаль и терялась из виду уже в двух-трех десятках шагов. До первого лагеря по тропе было километров семь с небольшим. Никаких запланированных сюрпризов первый марш не таил: обыкновенно хватало мелких естественных. Группа приноравливалась к лесу, к поклаже, к снаряжению, к ходьбе - а если короче, к "Экзотик-туру".
      До лагеря добрались почти без приключений. "Почти" относилось (кто б сомневался!) к Акопу Подоляну. На ходу подстраивая компенсатор рюкзака, он умудрился перепутать вектор и вместо того, чтобы облегчить ношу, увеличил ее вес. Само собой, штатный весельчак нынешнего похода сдавленно пискнул под рюкзаком, вмиг набравшим добрых центнера полтора, и опрокинулся на спину на манер жука-скрепера. Даже ногами дрыгнул очень похоже. Боты его с прибаутками освободили от излишних тягот, и целых пятнадцать минут только и разговоров было, что о компенсаторах туристских рюкзаков. Народ с удовольствием щеголял недавно заученными терминами и усиленно косил под корифеев - инструкторов, Цубербюллера и Патрис с Валентиной.
      В лагере быстренько и вполне сноровисто поставили палатки; Скотч, взяв в помощники Цубербюллера и Семенова, направился за дровами. Неприкаянный Литтл увязался с ними, хоть Скотч на него и шикнул.
      - Будешь шипеть - спирта не дам! - цинично окоротил гида завхоз.
      Такую угрозу нечем крыть было даже номинальному директору турбазы. Что делать - пришлось взять.
      3 Наследие исполинов
      ШТАБ ФЛОТА "ТУМАННОСТЬ"
      Система Фалькау, доминанта Земли
      Ординарец, как обычно, возник словно бы из ниоткуда. В самом конце рабочего дня, когда адмирал Луис Перейра уже собирался опечатать сейф и отправиться домой. Наружный караульный громко постучал в настоящую дубовую дверь, добытую в столкновении с пиратами Вешнего Вакуума, в свою очередь распотрошивших каких-то залетных контрабандистов аж с самой Земли. С тех пор любимым ругательством адмирала стало это странное словосочетание на интере вешний вакуум. И звучит не грубо, и душу отводит.
      - Срочная депеша, господин адмирал! - отчеканил ординарец. Задействуйте мгновенную связь! Советник Хен-рик Паулиста подключится тотчас же, как только вы разблокируете его канал!
      - Что-то срочное? - нахмурился адмирал. Он не любил сюрпризов. Особенно в конце рабочего дня..
      Адмирал Луис Суарес Лима Перейра за двенадцать лет командования флотом "Туманность" и сотрудничества с правительством Фалькау сумел навести в системе и ближайших окрестностях завидный порядок. Пираты облетали этот район космоса десятой дорогой; торговцы же, напротив, рады были заглянуть на безопасный и благополучный мирок и вволю расторговаться на местных рынках. Ближайшие колонии - Калиновка-Ш, Чунь Чхэ и Баньска Моравица довольно быстро попросили взять их под крыло и защиту. Перейра подумал, посоветовался с адмиралом Джаветом уль Мансуром, командующим флотом "Центроникс", который базировался на ближней Вермелинье, и скооперировался с ним. Совместные соединения боевых кораблей начали патрулировать далекие человеческие колонии. Результат не замедлил сказаться: влияние доминанты Земли в этом районе Галактики существенно возросло. Сил двух флотов хватало с избытком, возник даже проект колонизировать подходящую планету в контролируемом секторе, построить космодром и ремонтную базу...
      И вдруг - сюрпризы. Кто обрадуется?
      Адмирал жестом отослал ординарца; дверь тихо закрылась.
      Пультом мгновенной связи Луис Перейра пользовался нечасто: организацией патрулирования занимались заместители, адмирал лишь осуществлял общее руководство и обеспечивал надежные и доверительные отношения с правительствами местных колоний.
      Голографический куб слабо засветился, проецируя в объем рубку небольшого космического корабля. Явно гражданского. На переднем плане возникло изображение человека - средних лет мужчины, слегка раскосого, с обширными залысинами, прижатыми к голове ушами (словно у испуганного кота, подумал адмирал), крючковатым носом и тонкими бескровными губами.
      - "Шустер-эпсилон" семьдесят пятый вызывает военно-космические силы Фалькау, - проговорил человек на интере. - Доброе время суток!
      - Доброе, - поздоровался адмирал, одновременно разблокировав канал советника правительства Фалькау.
      - Я - бригадир малого рейдера Поисковой Базы доминанты Земли Тахир Плужник. Честь имею?
      - Командующий флотом "Туманность" адмирал Луис Перейра, - представился адмирал. - Слушаю вас, бригадир.
      - Нам нужна охрана, адмирал. Сопровождение на Базу.
      - Вот как... - сразу все понял Перейра. Искатели. Искатели доминанты Земли наткнулись на что-то интересное и необычное. Просят сопроводить их на Поисковую Базу, справедливо опасаясь пиратов, а то и просто первого встречного. Даже в пределах доминанты Земли могли найтись режимы, не побрезговавшие бы присвоить новые технологические секреты или артефакты древности. Не говоря уже о галактах нечеловеческих рас. К искателям всегда отношение особое: они служат не какому-нибудь отдельному режиму какой-нибудь отдельной колонии. Они служат всей доминанте Земли, всем людям и всем человеческим мирам Галактики. Любой военный корабль людей обязан прикрыть искателя, защитить его - это дело даже не уставов и присяг. Это дело офицерской чести. Обязанность защищать искателей нигде не прописана. Но на карьере военного, который откажет нуждающемуся в прикрытии искателю, можно смело ставить крест: в космосе такому просто не место.
      - Где вы находитесь? Какие силы высылать вам в поддержку? Есть ли у вас еще какие-либо пожелания или просьбы? - Перейра не стал выпытывать подробности поискового рейда. Потом, все потом. Главное - перехватить этих ребят, занимающихся, по сути, почти бесперспективным, невероятно скучным и весьма опасным делом. Было бы дело безопасным - не просили бы прикрытия. А сулило бы выгоду с большей вероятностью - прикрытие имелось бы изначально.
      - Наши координаты в контрольном пакете, отправляю, - ответил Плужник. Кого высылать... Ну, пару крейсеров желательно, чтоб мелочь всякая не совалась. Если сунется крупная рыба, пожалуй, и всем вашим флотом не отобьешься.
      Адмирал снова нахмурился:
      - Дело настолько серьезно?
      - Достаточно серьезно, адмирал. Впрочем, я предпочту не распространяться на этот счет. Особых просьб у нас нет. Просто поспешите к точке рандеву, указанной в контрольном пакете. Мы будем там через десять локальных часов.
      Почему-то земные часы, сутки и годы издавна нарекли' "локальными", хотя логики в этом было немного. Локальным логичнее было называть любое местное время. А вот поди ж ты - прижилось нелогичное название, пустило корни, обросло привычками и традициями...
      - Вас встретят, бригадир, - твердо пообещал адмирал. - Слово офицера.
      - Спасибо, адмирал. До встречи.
      - До встречи.
      Видеокуб мигнул; спустя секунду в нем сменилось изображение. Вместо рубки поискового рейдера нарисовался рабочий кабинет советника с Фалькау и сам советник, разумеется.
      - Ты слышал? - хмуро спросил адмирал.
      Советник, пожилой и тертый событиями политик Хенрик да Соуза Паулиста, безмолвно кивнул.
      - Мысли есть? - поинтересовался Перейра.
      - Мало информации. - Советник слабо пожал плечами. - Корабли, разумеется, высылай. И не пару, как они просили, а побольше. Пяток впрямую и треху в прикрытие. Кто знает, на что они там наткнулись...
      Адмирал задумчиво кивнул. Придется немедленно созывать срочное совещание штаба флота, да и представителей "Центроникса" нелишне будет пригласить.
      - И вот еще что... - добавил советник. Видно было, что он все еще немного колеблется, хотя в душе уже решил на всякий случай перестраховаться. Слетал бы ты сам, Луис. На месте - оно всегда виднее.
      - Тогда уж и ты тряхнул бы стариной, снялся из гнезда! - отпарировал адмирал. - Официальное мнение правительства Фалькау, которое всегда рядом, все видит и все слышит, мне тоже не помешает.
      - Резонно, - качнул головой советник. - Хорошо, я провентилирую этот вопрос. Созывай совещание, я подниму своих. Перекрестный брифинг... ну, скажем, через полчаса?
      - Годится. Если получится раньше - давай раньше.
      - Понял. Отбой.
      Адмирал вместе с креслом переехал на полтора метра влево, к пульту местной связи, и с размаху шлепнул по красному грибу тревожного вызова:
      - Сигнал "Форум"!
      В кабинет даже сквозь плотную декоративную обивку пробился звук взвывшей снаружи сирены. Через минуту ввалились два лба-гвардейца с лучеметами в волосатых лапах. Усиленный караул, все правильно. Адмирал к этому моменту уже беседовал с оперативным дежурным.
      - Господин адмирал! Оперативный дежурный полковник Вентрас на связи!
      - Сколько у нас кораблей в резерве, полковник? Линейных.
      - Пять средних крейсеров, господин адмирал, два улья и четырнадцать полукорветов.
      - Часовая готовность для всех. На профилактике что?
      - Шесть ульев и...
      - Двухчасовая готовность для всех. Работы законсервировать. Выполняйте.
      - Есть!
      - Йорга!
      - Я, господин адмирал! - тотчас отозвался референт-ординарец.
      - Срочное совещание штаба! В режиме "Бета", онлайн, обойдемся без вестовых...
      - Есть, господин адмирал!
      Штаб флота "Туманность" забурлил, словно потревоженный муравейник. Даже величаво плывущие по орбитам большие корабли стали выглядеть несколько иначевместо четвертой-пятой части освещенных иллюминаторов теперь горели почти все.
      - Борис! Информация нужна!
      В служебном видеокубе тотчас сконцентрировалось изображение дежурного информ-референта.
      - Слушаю вас, господин адмирал!
      - Состав флота Поисковой Базы доминанты Земли.
      - Вызван! - мгновенно отрапортовал референт.
      - Какого типа там малые поисковики?
      - "Констанца", "Компромисс", "Шустер-ро" и "Шустер, эпсилон".
      - Интересует "Шустер-эпсилон". Сколько их в эксплуатации?
      - Двести шестнадцать, господин адмирал!
      - Данные по "Шустеру-энсилон" семьдесят пятому. Секундная пауза.
      - Рейдер в настоящий момент в поиске, на границе нашего сектора и соседнего. Бригадир и капитан - Тахир Плужник, старший помощник и штурман Василий Шулейко, искатель-техник - Алекса...
      - Стоп. Опусти. Как давно они в поиске?
      - Семь локальных месяцев, двадцать два дня и девять часов. С минутами.
      - Изображение бригадира Плужника мне в объем! Четырехсекундная пауза, и в кубе сгустилась служебная голограмма того самого человека, с которым адмирал недавно разговаривал по мгновенке.
      - Спасибо, пока отбой. - Перейра отключился. Итак, в этом смысле все сходится. То, что связь осуществлялась с борта поисковика, сомнений нет аппаратура это отслеживает. Теперь вдобавок точно известно, что на связь выходили не случайные люди, а именно экипаж рейдера.
      "А, - подумал с неожиданным азартом Перейра, - и правда слетаю! Давно ведь хотел, сижу тут, как сыч на чердаке, который год подряд. Рабочий день до девяти, будто и не военный, ей-право".
      - Флагман! - вызвал он по очередной линии служебного голо.
      - Дежурный по рубке капитан Михальченко! - тотчас отозвались с головного корабля флота. - Без происшествий, господин адмирал!
      - Часовая готовность! Время старта сообщу лично, прибыв на борт! Пылесосьте каюту... И Н'Боо вызовите немедленно, пусть поднимает своих рейнджеров!
      - Есть, господин адмирал! - возликовал явно застоявшийся на мирных дежурствах капитан.
      "Мальчишки! - мысленно фыркнул Перейра. - Все бы вам воевать..."
      Тут загудел-замигал глазком вызов личной линии президента.
      - Ага, всполошились, - пробормотал адмирал, подключаясь.
      Над пультом мерцали теперь сразу четыре куба.
      - Да, господин президент?
      - Добрый вечер, адмирал. Я слышал, у вас неожиданные новости?
      - Есть немного. Полагаю, вы уже в курсе произошедшего?
      - В курсе, Паулиста мне доложил. Что вы намерены предпринять?
      - Обеспечить сопровождение, естественно! - Адмирал даже немного удивился. - Разве я мог поступить иначе?
      - Я не о том. - Президент слегка поморщился и взглянул Перейре прямо в глаза. - Я хотел... э-э-э... уточнить: куда вы будете сопровождать поисковик?
      Адмирал ответил не сразу. Более того, он долгих две секунды не мог понять, к чему же клонит президент. Потом понял и непроизвольно сжал губы.
      "Вот оно что... Старею я, что ли? Совсем медленно соображать стал".
      - Естественно, на Поисковую Базу доминанты Земли, господин президент. А разве есть иные варианты?
      Президент испытующе глядел на Перейру. Адмирал уже знал, что именно хозяин Фалькау сейчас скажет - если решится, конечно. Обычно подобные предложения высказывают не президенты, а поверенные люди из второго эшелона. Президент должен быть выше подозрений и вне интриг. Даже если руководит ими из наглухо изолированного от мира угла.
      Итак, правительство Фалькау нацелилось нагло присвоить находку поисковиков. В принципе, это вполне оправданный шаг:
      новые технологии принесут немалую выгоду колонии. Но стоит ли ради кота в мешке (неизвестно еще - на что там наткнулись межзвездные старатели-археологи) рисковать добрыми отношениями с метрополией и соседними колониями? Свою долю в новых технологиях немедленно захотят и Земля, и Офелия, и Селентина, и Хобарт, и Пеломен - да любой развитый режим доминанты Земли. Та же соседняя Вермелинья непременно захочет. Явится адмирал Джавет уль Мансур во блеске всего ударного флота "Центроникс" и эдак ненавязчиво поинтересуется что вы тут исследуете последнее время, а, соседушки?