Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Мне еще ехать далеко...

ModernLib.Net / Вебер Дэвид Марк / Мне еще ехать далеко... - Чтение (стр. 8)
Автор: Вебер Дэвид Марк
Жанр:

 

 


      Он поспешно схватил рюкзак со всем необходимым, который всегда был у него под рукой на случай поиска пропавших в джунглях, повесил на плечо военную четырехмиллиметровую винтовку и выскочил через черный ход.
 
       Мои сенсоры фиксируют взрыв нескольких ядерных боеголовок на расстоянии примерно 392, 25 километров, в направлении 030. Точка взрыва совпадает с примерным расположением второго «Фафнира». Исходившее от него излучение более не фиксируется. Я вычисляю вероятность в 98, 511%, что «Фафнир» уничтожен огнем оборонительной системы, из чего следует, что друг моего командира, Лоренцо Эстебан, сумел привести в действие батарею ракет на летном поле. Надеюсь, он не поплатился за свой успех жизнью.
       Фиксирую два новых источника излучения. Их местоположение соответствует примерному месту посадки двух отделяемых отсеков уничтоженного мной «Фафнира». В моих файлах они совпадают с излучением при работе термоядерных силовых установок SC-191(b); излучение сопровождается зашифрованными узковолновыми радиопереговорами. Я пытаюсь расшифровать переговоры, но сделать это пока не удается. Анализ указывает на использование сложной многоуровневой системы защиты.
       Я трачу 1, 0091 секунды на обработку имеющихся у меня данных и прихожу к тревожному заключению. Судя по излучаемой объектами энергии, речь идет о Боло модели XXIV или XXV, так как силовая установка SC-191(b) монтируется только на них. Мне неизвестно, как противник завладел Боло последнего поколения, но если это действительно они, то мне не на что рассчитывать. Несмотря на совершенство систем, которыми меня снабдила майор Ставракас, я вычисляю вероятность в 87, 46 процента, плюс-минус 3, 191%, что два Боло XXIV уничтожат меня, тогда как в отношении Боло XXV степень такой вероятности возрастает до 93, 621%. Тем не менее мои действия, диктуемые долгом, ясны. Независимо от того, что на вооружении противника находится техника превосходящей мощности, я должна вступить в ним в бой.
 
       — Полковник Гонсалес! Я обнаружила две машины противника. Возможно, это Боло, — спокойно доложило сопрано.
      Оливковое лицо Консуэлы Гонсалес стало серым.
      Боло на вооружении у налетчиков? Невозможно! Однако она уже получала по планетарной сети связи сообщения о воздушных ядерных взрывах от окрестных фермеров, а из Киудад Боливар вообще несся один испуганный лепет. Связист докладывал, что за истерическими возгласами, доносящимися из столицы, различает звуки взрывов и стрельбу из крупнокалиберного автоматического оружия. Не вызывало сомнения, что Боливар, где остались ее муж и дети, стал объектом безжалостного нападения. Никто не понимал, что происходит; времени на организацию сопротивления не оставалось. Консуэле стало нехорошо, когда она представила себе, сколько гражданских гибнут там сейчас, пока ее танк подминает джунгли в ста километрах к югу. Если у мерзавцев есть Боло…
      — Что делать нам? — крикнула она в микрофон.
      — Я завяжу с ними бой, — ответила Ника. — У вас недостаточно сил, чтобы им противостоять. Продолжайте движение к точке сосредоточения, после этого продвигайтесь с максимальной скоростью курсом два-шесть-три. Пройдя так сорок два километра, сверните на курс ноль-три-девяносто. Таким образом вы пройдете к западу от расположения противника и быстрее всего выйдете к Киудад Боливар.
      — Ты не сможешь справиться в одиночку с двумя Боло!
      — Ваше содействие не приведет к существенному увеличению моей боевой мощи. Вы принесете гораздо больше пользы в Киудад Боливаре, здесь же вам грозит уничтожение. Прошу действовать согласно моему предложению.
      — Хорошо, — прошептала Консуэла и добавила, как будто обращалась к человеку, а не к машине: — Vaya con Dios, amiga.
 
      Полковник Луиза Гранджер потрясенно взирала на дисплей. Она не знала о судьбе «Фафнира-2», так как транспортный корабль находился над другим полушарием, где только что расправился с последним спутником связи, однако внезапное прекращение связи с «Фафниром-1» служило леденящим свидетельством краха ее продуманного плана нападения. «Фафнир-1» не успел передать, откуда был атакован, однако, прежде чем погибнуть, сумел высадить всю живую силу и технику, необходимую для захвата летного поля и столицы планеты. Точка, над которой корабль прекратил существование, находилась к северу от ангара Боло, следовательно, стрелял не Боло. Гранджер не знала, кто еще на планете мог нанести такой удар, однако его источником наверняка служила старая база. Полковник могла только гадать, успел ли «Фафнир-2» выгрузить оба «Голема»: в отличие от транспортного корабля класса «Фафнир» и настоящих Боло, «Големы» не могли поддерживать постоянную связь с космическими объектами. Гранджер узнает об участи огромных танков только тогда, когда окажется над их полушарием.
      Зная, что все ее подчиненные близки к панике, она не осуждала их. Впрочем, три четверти ударных сил бригады высадились на планету и были, судя по всему, целы. Система огня «земля-воздух», настигшая «Фафнир-1», ничего не сможет поделать с сухопутными силами.
      — Откуда я знаю, кто и чем стрелял? — крикнула она своим деморализованным подчиненным. — Главное, что палили с базы. Шевелитесь! Основная задача — полное, повторяю, полное уничтожение базы!
 
       Я продолжаю попытки проникнуть в каналы связи противника, но безуспешно. Зато анализ их переговоров убеждает меня в том, что это — не Полная Система Коммуникации бригады «Динохром». Я улавливаю тактическую телеметрию, а также переговоры голосом. Из этого следует, что мне противостоят не настоящие Боло. Я вычисляю вероятность в размере 56, 113%, что это — «Големы» модели III или IV. Моя способность выстоять против двух хорошо скоординированных «Големов» тоже невелика, хотя, если речь идет о модели III, то моя гибель определяется с вероятностью всего в 56, 371 процента против прежних 87, 46, а при столкновении с двумя «Големами» модели IV — 78, 25 процента.
       Мой Боевой центр предупреждает, чтобы я не действовала, исходя из чистых предположений, однако интуиция, которой я обладаю благодаря усилиям майора Ставракас, подсказывает иное. Если я допущу, что имею дело с «Големами», и соответствующим образом выстрою свою тактику, то возможность победы — и собственного выживания — существенно возрастет. Если это предположение не оправдается, то мне не избежать гибели. Затратив на размышления 0, 90112 секунды, я прихожу к решению считать своих противников «Големами».
 
      Две огромные боевые машины, управляемые экипажами из трех поддавшихся панике вояк, продирались сквозь джунгли, как нетерпеливые Геркулесы, сокрушая стометровые стволы, словно спички. Командиры орали друг на друга что было мочи.
      — Даю голову на отсечение, это Боло! — завопил командир «Голема-2», создав угрозу барабанным перепонкам своего притихшего коллеги в «Големе-1». — Теперь он примется за нас! Лучше заткнись и слушай меня, черт бы тебя побрал!
      — Если тут водится живой Боло, то нам лучше сматываться!
      — Нет, не лучше! Эта дрянь сразу бросится за нами в погоню. Ты забыл, что мы уже лишились обоих «Фафниров»? Если она доберется до поля, то Гранджер с Матусеком нас не подобрать — она прихлопнет их, как мух. Если мы хотим убраться с этой планеты, то нам остается одно — прикончить гадину. Это всего-навсего двадцать третья модель!
      — Всего-навсего… — Второй командир сплюнул.
      — Заткнись. Включай «гамма-один».
      После длительного испуганного молчания в наушниках первого командира раздалось:
      — »Гамма-один» включена.
 
       Анализ переговоров противника показывает, что связь голосом прекращена. Полагаю, они согласовали планы, из чего с большой долей вероятности (72, 631%) следует, что они прибегнут к стандартному компьютерному плану ведения боевых действий, схожему с планами для Боло моделей XV — XIX.
       Я перехожу в гиперэвристический режим. Мой командир никому не сообщал о моих истинных возможностях, поэтому противник считает, что имеет дело со стандартным Боло XXIII. Тут кроется самая большая надежда на мой успех, так как Боло этой модели склонен к прямой атаке. Впрочем, я имею дело с двумя противниками. На вооружении каждого находится более мощная установка «Хеллбор», чем у меня, зато у меня две башни. Жаль, что для ведения стрельбы из обеих мне пришлось бы повернуться к неприятелю боком, где у меня не такая толстая броня. Следовательно, надо побудить к атаке их самих. Противостоять сразу двум полноценным Боло очень трудно, но «Голем» действует только в пределах параметров заложенных в него тактических программ. Возможно, мне удастся заставить противника наступать так, как это выгодно мне.
       Я выбрасываю наземные дистанционные сенсоры. Судя по их показаниям, механизмы размерами с машины Боло движутся на большой скорости. Триангуляция указывает на местонахождение двух движущихся объектов. Я вычисляю их курс и накладываю его на карту.
       Судя по их маршруту, они еще не обнаружили меня, но действуют совместно. Я не могу застать врасплох одну машину, не попав под огонь другой. При сохранении теперешних курсов я выйду им во фланг на относительно плоском участке, однако, заставив их изменить курс и поманив за собой, встречу механизмы на местности, больше соответствующей моим планам. Следовательно, я должна обнаружить себя и побудить их к преследованию.
       Я составляю план ведения огня и включаю ячейки системы вертикального пуска.
 
      Бронированные люки на ракетной палубе Ники раздвинулись, и на поверхности показался пучок ракет. Через двенадцать секунд каждая из сорока ячеек системы вертикального пуска выпустила по четыре тяжелых ракеты. Затем люки снова задвинулись, и махина изменила траекторию движения. Включив на полную мощность ходовую часть, она бросилась напролом сквозь джунгли с немыслимой скоростью — сто километров в час. Несмотря на колоссальную массу, ее мотало из стороны в сторону, как пьяную, из-под гусениц летела труха, в которую мгновенно превращались толстенные стволы.
      Через десять секунд после запуска первые ракеты с ревом обрушились на оба «Голема». Подлетное расстояние было слишком коротким для эффективного срабатывания противоракет, однако управляемая компьютерами противоракетная система успела отреагировать на угрозу, сосредоточив огонь на тех ракетах, которые могли взорваться в непосредственной близости от машин или прямо на броне и повредить их.
      Половина ракет превратилась над «Големами» в огненные шары, другая половина угодила в цель. Среди джунглей вспыхнул огненный водоворот. Члены экипажей вобрали головы в плечи, оглохнув от взрывов, однако компьютеры сумели вовремя прервать полет самых опасных ракет. К тому же радар сумел засечь позицию, с которой велся огонь. Теперь наемники знали, откуда их обстреливают. «Големы» поменяли направление движения в полном соответствии со своим планом ведения боевых действий.
 
       Компьютеры ангара закончили переконфигурацию планетарной системы наблюдения. Пользуясь ее данными, я быстро нахожу оба вражеских объекта. Съемка подтверждает, что они заключены в корпуса модели XXIV; оба держат курс на то место, откуда я произвела пуск ракет. Я останавливаюсь. Выступ скальной породы, за которым я укрылась, не позволяет работать радарам, но я продолжаю слежение через разведывательные спутники. Теперь я уверена, что имею дело не с Боло, иначе они не мчались бы бок о бок по долине между горными грядами. Я выжидаю, вычисляя расстояние, затем снова подаю максимальную мощность на ходовую часть.
 
      Щепки от раскрошенных стволов и веток и фонтаны земли брызнули из-под гусениц Ники, сорвавшейся с места и покинувшей убежище. Она помчалась наперерез обоим «Големам» и приблизилась к ним на самоубийственно короткое расстояние — менее одного километра.
      У людей, составлявших экипажи «Големов», не хватило времени среагировать, а их компьютеры, не уступавшие в быстродействии компьютерам Ники, были лишены кибернетической инициативы самостоятельного Боло. Компьютеры «Голема-2» развернули его «Хеллбор» для ведения огня с ходу по восточной части долины, «Голем-1» взял на себя ее западную часть.
      Ника внезапно возникла прямо перед «Големом-1». «Голем-2» не успел перенацелить свою главную батарею, к тому же Ника, в отличие от обоих «Големов», знала, где искать противника. Башня «Голема-1» закрутилась с фантастической скоростью, но Ника имела преимущество в целую долю секунды, а это для Боло — вечность.
 
       Западный «Голем» и я производим залпы с промежутком в 0, 000003 секунды, однако противник стреляет не так точно. Он не смог правильно прицелиться, тогда как мои заряды направлены прямиком в центр тяжести каждого.
 
      Сгустки плазмы пронеслись во встречных направлениях. Ни один из наемников не успел сообразить, что пришла смерть. Благодаря малой дальности плазма, выпущенная Никой, прошила их защитные экраны, толстую броню и гласисные пластины, как никчемные тряпки. Оболочки передних атомных реакторов лопнули, и участок густых джунглей диаметром в добрую тысячу метров превратился во взметнувшийся к небу факел. Вся органика внутри «Големов» мгновенно превратилась в пепел, после чего пламя с ревом метнулось дальше в джунгли, оглашаемые скрежетом металла, расплавляемого небывалым жаром.
      Однако единственный выстрел, произведенный «Големом-1», не пропал даром.
 
       Мои болевые сенсоры наполняют меня нестерпимым страданием. Защитный экран не может полноценно предохранить от огня «Хеллборов», поэтому плазма ближайшего «Голема» вонзилась в мою толщу. Керамическое покрытие брони вбирает немалую часть плазменной энергии, однако его конструкция не приспособлена для поглощения подобных зарядов. Заряд вонзается в мою заднюю башню. Сплав, из которого она сделана, на триста процентов толще, чем на боках, однако и он не спасает.
       Задняя башня взрывается. Толстый ствол «Хеллбора» переламывается, как тростинка, и перегруженные сети взвывают, истекая энергией, словно кровью. Впрочем, конструкция башни предусматривает локализацию повреждений. Внутренние экраны-прерыватели блокируют центральную полость, и сила взрыва уходит вверх. Крышка башни разлетается на куски, уничтожая мою заднюю сенсорную сеть, экран-прерыватель номер 14 выходит из строя. Перестают действовать ретрансляторы номер восемь и десять, противопехотное оружие справа и установки оборонительного огня с тридцатой по тридцать шестую, однако вторичные экраны предотвращают более серьезные повреждения.
       Я тяжело ранена, зато мои противники убиты наповал. Я провожу полную диагностику и включаю системы контроля полученных повреждений. Моя боеспособность составляет теперь 81, 963 процента от полной, а пробитая башня представляет собой опасную брешь в броне, однако система контроля прибавит к моей боеспособности еще 6, 703% от базового значения, на что уйдет 43, 44 минуты плюс-минус 8, 053 секунды. Я сохраняю готовность к ведению боевых действий.
       В процессе диагностического обследования мой радар засекает цель на низкой околопланетной орбите. Цель не опознана, но я вычисляю с долей вероятности в 95, 987%, что это — корабль-матка для транспортных кораблей класса «Фафнир».
 
       — Боже! — прошептала Луиза Гранджер, увидев на дисплее огромное тепловое пятно от двух испепеленных «Големов». Истина открылась ей во всей своей неприглядности: остановить и уничтожить оба «Голема» сразу могла только одна сила… Не успела она додумать эту страшную мысль до конца, как сенсоры нашли самого Боло.
      Она стремительно обернулась и впилась безжалостным взглядом в перепуганную физиономию Скалли.
      — Говоришь, у тебя был отличный план? — молвила она небрежно.
 
       Я нацеливаю на корабль-матку оставшуюся в целости установку «Хеллбор» и выпускаю свой четвертый боевой заряд. Дрожь от пуска пробирает меня от развороченной башни до шипов гусениц.
 
      Несмотря на свой циклопический размер, корабль-матка Ли-Чена Матусека был грузовым, а не военным кораблем, тогда как мощь «Хеллборов» Ники равнялась главному боезаряду целого дредноута. Ударив в носовую часть справа, заряд плазмы прожег одну за другой несколько переборок и, пробуравив ход глубиной в четыре сотни метров, достиг желанной цели. Луиза Гранджер, Ли-Чен Матусек, Джералд Остервелт и еще четыреста наемников обоих полов превратились в дым, сокрушенные взрывом пробитого термоядерного реактора, полыхнувшего ярче тысячи солнц.

Глава 18

       Ни мои сенсоры, ни планетарная система наблюдения больше не фиксируют на орбите Санта-Крус никаких кораблей. Уничтожение всех транспортов приковало неприятельские силы к поверхности планеты, однако разведывательные спутники сообщают о благополучной высадке сил, примерно равных по численности одной средней механизированной бригаде Конкордата. Восточные пригороды Киудад Боливар почти полностью объяты пламенем, База Флота целиком оккупирована. Противник продолжает продвижение, укрепляя свои позиции.
       Ввиду изменения тактической ситуации я не уверена в его намерениях. Продолжение наступательных действий может свидетельствовать просто о том, что противник еще не осознал, что оказался отрезанным. В то же время это может служить указанием на ожидание подкрепления. В последнем случае жизненно необходимо лишить его плацдарма, который сможет послужить местом будущей посадки. Причины действий противника не так важны, как их последствия: я наблюдаю массовую гибель крусианцев.
       Из моей развороченной башни валит дым, но я ложусь на курс 029 и делаю «росомаху» полковника Гонсалес частью планетарной системы наблюдения. В настоящий момент я сама посылаю данные на дисплей, но, перепрограммировав ее телеметрию, я предоставляю полковнику прямой доступ к информации со спутников на случай своего уничтожения.
 
       — Полковник Гонсалес?
      Консуэла Гонсалес вздрогнула, снова услышав голос Боло. Он стал немного другим и теперь походил на голос женщины, испытывающей боль, но скрывающей это. Консуэла тряхнула головой, отгоняя неуместные мысли, и включила микрофон.
      — Гонсалес на связи.
      — Переключаю ваш тактический дисплей на прием данных от планетарной системы наблюдения, — сообщила машина. — Подтвердите прием.
      — Все в порядке, Конни, — доложил связист.
      — Спасибо, amiga.
      — Хорошо. Я уничтожила две тяжелые боевые единицы противника — видимо, «Големы-III». Получив сильные повреждения, я сохраняю восемьдесят две целых и триста семь тысячных процента штатной боеспособности. Продвигаюсь курсом ноль-два-девять с целью изолировать летное поле и отбить наступление на Киудад Боливар. Предлагаю вам переменить курс и следовать в моем кильватере. Я расчищу вашим «росомахам» дорогу.
      — Сейчас передам, amiga. — Гонсалес сменила частоту и обратилась к экипажам остальных тринадцати танков: — Волчица вызывает волчат. Забирайте вправо и следуйте за мной. Впереди пойдет Боло. — Получив подтверждение приема приказания от всех тринадцати командиров, она опять переключилась на частоту Ники. — Едем!
      Командирский танк, содрогаясь, помчался по просеке, которую пробивала в джунглях неутомимая Ника. «Росомахи», казавшиеся несмышленышами рядом с мудрой мамашей-Боло, весили по пятьсот тон каждая. Однако, несмотря на инерцию, развиваемую такой махиной при движении со скоростью 60 км/час, Консуэлу трясло на подрессоренном сидении, как на шаткой телеге.
      Увидев на своем дисплее картинку, передаваемую спутником, она нарушила тишину отчаянным возгласом: столица планеты превратилась в дымное пожарище. В следующую секунду она кое о чем вспомнила и снова включила микрофон.
      — Гонсалес вызывает Эн-Кей-И. Ты поддерживаешь связь с капитаном Мерритом?
      — Никак нет. — Ответ Боло прозвучал незамедлительно. Голос, произнесший эти два слова, впервые можно было назвать компьютерным. После непродолжительного молчания голос продолжил: — Я потеряла с ним связь с момента начала атаки. Причина его молчания мне неизвестна. В отсутствие связи считаю своим старшим офицером вас. Жду ваших приказаний.
      «Боже, — подумала Консуэла, — ведь Эн-Кей-И один ведет все оборонительные действия! Такой старый Боло — и такие способности! „ Она увидела на дисплее обгоревшие добела остовы «Големов“ и содрогнулась. Неважно, как у него, то есть у нее, это получается, главное, что получается, и отменно!
      — Принято к сведению, Эн-Кей-И. Но приказаний не последует. У тебя и так все отлично выходит, amiga. Просто говори, чего тебе от нас требуется, и выкашивай этих ублюдков.
      — Благодарю, госпожа полковник. Постараюсь вас не разочаровать.
 
      Подбитый гидросамолет чудом держался в воздухе. Балансирующий на грани обморока пилот давно утратил представление о курсе, но инстинкт все еще подсказывал ему, где север.
      В изумрудных джунглях под ним появилась уродливая борозда, словно прорезанная чудовищным зазубренным плугом. Потухшие глаза Пола Меррита снова загорелись. Он стал усиленно соображать, понимая, что кровотечение оставляет в его распоряжении все меньше времени. Существовала одна-единственная сила, способная так пропахать джунгли. Он направил трясущийся гидросамолет вдоль новой трассы.
 
       Продолжаю изучение сведений со спутников о сражениях в Киудад Боливар и вокруг него. Внезапно мое внимание привлекает новый источник энергии. Он располагается к югу от меня и движется со скоростью 425, 63 км/час. Его излучение очень слабо и непостоянно. Я подаю на один из спутников сигнал тщательно исследовать новый объект. Распознав его, я, совсем как человек, чувствую острый страх.
       Объект — гидросамолет моего командира, получивший серьезные повреждения. Предпринимаю попытку связаться с ним непосредственно, но он не отзывается. Согласно данным со спутника, на гидросамолете могло пострадать оборудование связи.
       Я нахожусь перед жестокой дилеммой. Гидросамолетом почти наверняка управляет мой командир, Пол. Возможно, он ранен, даже находится при смерти, и инстинкт настойчиво побуждает меня изменить мой собственный курс и двинуться ему навстречу, однако каждое мгновение моего промедления способно обернуться несчетными потерями человеческих жизней в Киудад Боливаре. Я предпринимаю неоднократные попытки выйти на связь с гидросамолетом, но безуспешно. Его молчание вызывает у меня страх, однако расчеты показывают, что он достигнет меня не позднее, чем через 4, 126 минуты, если повреждения позволят ему протянуть так долго. Я хорошо знаю своего командира: он не позволил бы мне остановиться даже ради спасения его жизни, если это означало бы гибель многих ни в чем не повинных гражданских лиц. Ввиду этого я не меняю свой курс и продолжаю прокладывать путь «росомахам».
 
      Увидев два испепеленных «Голема», Пол Меррит застонал. На какое-то мгновение ему показалось, что одна из погибших махин — Ника; но тут же, несмотря на обугленные остовы, он узнал корпуса Боло XXIV модели. Он не мог себе представить, откуда они свалились, зато отлично знал, что только одна сила на всей Санта-Крус могла привести их в теперешнее состояние… Гидросамолет снизился и продолжил полет в сторону Киудад Боливар над просекой в джунглях, прорубленной Никой.
 
      — Эн-Кей-И, позади нас зафиксирован источник энергии! — крикнула в микрофон полковник Гонсалес. — Следует ли открыть огонь?
      — Никак нет, госпожа полковник. Ни в коем случае! Обнаруженный вами объект является гидросамолетом капитана Меррита. Несмотря на серьезные повреждения, он пытается соединиться с нами.
      — Понятно, Эн-Кей-И, — тихо молвила Консуэла и страдальчески поморщилась, следя за настигающим их подбитым летательным аппаратом.
 
       Я не оставляю попыток связаться со своим командиром. Внезапно из ангара ко мне обращается новый голос:
       — Установка Два-Три-Бейкер-Ноль-Ноль-Семь-Пять-Эн-Кей-И! Говорит полковник Клифтон Сандерс, бригада «Динохром», ремонтная служба Центра управления на Урсуле, личный номер Альфа-пробел-Девять-Три-Семь-Один-Девять-Четыре-тире-Три-Гамма-Два-Два. Прошу опознать по голосовой подписи и сообщить о приеме.
       Я нахожу в главной памяти голосовую подпись полковника Сандерса и сравниваю ее с голосом в эфире. Все параметры совпадают с поправкой на используемые приборы, однако я чувствую странное нежелание отвечать. Что делает на Санта-Крус полковник Сандерс? Почему командной связью пользуется он, а не мой командир? Однако, будучи развернутой боевой единицей, я послушно включаю передающее устройство.
       — Установка Два-Три-Бейкер-Ноль-Ноль-Семь-Пять-Эн-Кей-И. Слышу вас. Голос опознан.
       — Слава Богу! Слушай меня, Эн-Кей-И. Капитан Меррит взбунтовался. Повторяю, капитан Меррит взбунтовался против вышестоящего начальства и убил двоих офицеров Бригады. Приказываю впредь не подчиняться его указаниям вплоть до его ареста и предания суду трибунала.
       Я не верю ему. Несмотря на свое звание, он лжет. Пол никогда не совершил бы такого преступления! Мои прежние подозрения относительно полковника Сандерса возрастают многократно.
       Я собираюсь ответить, но меняю решение. Пол упорно скрывал мои истинные возможности от Центра управления. Полковник Сандерс не имеет представления, насколько радикально я отличаюсь от стандартной модели XXIII, и сейчас не время посвящать его в курс дела. Я буду дурачить его, сколько смогу.
       — Моим командиром является капитан Меррит. Я не могу воспротивиться его приказаниям, не получив от вас командного кода. Просьба передать командный код.
       — Не могу! — крикнул Сандерс. — Меррит переменил код, не уведомив Центр. Я пытаюсь его найти, но…
       — Я не в состоянии ослушаться приказаний капитана Меррита, не получив от вас командного кода, — ответила Ника бесстрастным компьютерным тоном.
       Гидросамолет нагнал «росомах». Он быстро теряет скорость и высоту. Появление полковника Сандерса полностью меняет мои первоначальные намерения. Я мгновенно начинаю двигаться в обратном направлении, маневрируя среди «росомах», шарахающихся от меня, как испуганные куропатки.
       Гидросамолет вздрагивает и, потеряв управление, падает. Ударившись о месиво из перемолотых стволов, он движется еще сто метров и замирает. Я мчусь к нему и останавливаюсь в 20, 25 м от него, но фонарь кабины остается на месте. Камеры показывают неподвижного Пола в кресле пилота. Его гимнастерка промокла от крови.
 
       — Пол!
      Истошный крик в наушниках оглушил Консуэлу Гонсалес. Она в ужасе наблюдала, как Боло, включив задний ход, угрожала вмять в землю весь ее батальон. Однако окутанный дымом левиафан весом в пятнадцать тысяч тонн изящно избежал столкновения с танками. Консуэла была потрясена стоном, доносившимся из наушников. Ей никогда не приходилось иметь дела с Боло, однако она знала, что машины не способны страдать. Она включила микрофон.
      — Эн-Кей-И? — Ответа не последовало. — Эн-Кей-И! На связи Гонсалес. Прием!
      — Госпожа полковник, — услышала она дрожащий голос и представила себе, как колоссальная машина старается скрыть свои чувства. — Командир ранен. Прошу вашего содействия.
      — Бегу, Эн-Кей-И! — выпалила Консуэла, и командирский танк помчался к разбитому гидросамолету. Пятисоттонная «росомаха» резко затормозила, огласив исковерканные джунгли душераздирающим лязгом гусениц. Консуэла еще до полной остановки откинула крышку люка. Спустившись по лесенке, она бегом преодолела последние ярды. Фонарь несколько секунд не поддавался ее рывкам. Потом она увидела лужу крови.
      — Ранение серьезное, Эн-Кей-И, — сказала она в микрофон шлема. — Большая потеря крови — возможно, слишком большая.
      — Можете перенести его в мое боевое отделение? — Голос Боло звучал умоляюще.
      — Не знаю, Эн-Кей-И. Он тяжело ранен. Транспортировка может его угробить…
      — Ника… — раздался шепот Меррита. Его глаза чуть приоткрылись. — Мне надо… туда добраться…
      Его покинули последние силы.
      — Хорошо, — сказала Консуэла со вздохом, не включая микрофона. — Хорошо, Пол. Раз это так важно для вас обоих…
 
       Я наблюдаю за полковником Гонсалес, вытаскивающей Пола из кабины. Члены ее экипажа выбираются из танка, спешат ей на помощь и легко поднимают Пола на руки. Они стараются не причинять ему боли, он все равно стонет, и я содрогаюсь от страдания.
       Он в сознании. Возможно, оно уже угасает, но он успевает показать в мою сторону. Кто-то из экипажа Гонсалес возражает, но полковник быстро пресекает возражения. Они несут Пола ко мне.
       Я открываю люк своего боевого отделения и привожу в действие устройства для загрузки ракет, составляя из них помост. Полковник Гонсалес поддерживает голову и плечи Пола, остальные принимают на себя вес его тела. Я слышу, как они пыхтят и как стонет он. Однако им удается поместить его в мое боевое отделение.
       Полковник Гонсалес укладывает его на подвесной диван и устанавливает стабилизаторы. Медицинские зонды стабилизаторов приступают к работе, и я испытываю горечь, считывая их показания.
       Пол при смерти. Проникающее ранение вывело из строя печень и селезенку. Тонкая кишка пробита в нескольких местах, потеря крови непоправима. Не понимаю, как ему удавалось так долго оставаться в сознании. Если в ближайшие четверть часа он не будет доставлен в больницу со всем необходимым оборудованием, то смерть неизбежна. Однако ближайшая больница находится в Киудад Боливаре.
       Мои медицинские зонды делают все возможное. Я не могу остановить кровотечение, но применяю болеутоляющее и зажимаю разорванные сосуды. Крови для переливания у меня нет, однако в моих силах ослабить его мучения и оттянуть неизбежную развязку. Он открывает глаза.
 
       — Н… Ника? — прошептал Меррит.
      — Пол. — Впервые Ника назвала его просто по имени. Посиневшие губы растянулись в слабом подобии улыбки.
      — Я… Боже, дорогая… Я все испортил. Сандерс… завладел ангаром. Я…
      — Понимаю, Пол. Госпожа полковник!
      — Слушаю, Эн-Кей… то есть Ника. — Голос Консуэлы был тих, словно она не могла поверить тому, что слышала.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9