Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Трудная дорога домой

ModernLib.Net / Вебер Дэвид Марк / Трудная дорога домой - Чтение (стр. 1)
Автор: Вебер Дэвид Марк
Жанр:

 

 


Дэвид Вебер
Трудная дорога домой

 

      — Гляди! Взгляни туда!
      Ранджит Гибсон повернулся в кресле и наклонился в сторону центрального прохода чартерного аэробуса, выворачивая шею, чтобы выглянуть в иллюминатор на противоположной стороне, на который указывала его сестра. Пейзаж был грандиозным, поскольку над Олимпийской долиной они летели намного ниже возвышавшихся по обе стороны пиков. Но и из его иллюминатора вид был не менее эффектен. Колоссальные горы, вознесшие ввысь шапки ослепительно-яркого снега на фоне насыщенно-синего неба Грифона вызывали благоговение, особенно у тех, кто провел последние два года в орбитальном поселении, но, помимо этого, Ранджит не заметил ничего, что оправдывало столько восторгов.
      — Что такое? — спросил он. — Все те же горы, Сьюзан.
      Она повернулась к нему с выражением досады, приправленной осуждением, и он мысленно одернул себя, поскольку опять говорил с ней как с маленькой, а он этого не хотел. Семнадцати лет отроду, он был на пять лет старше Сьюзан, и, как указала ему его мать несколько недель назад (во время достаточно болезненного разговора) у него появилась привычка отмахиваться от младшей сестры, когда у него с друзьями было что-то «поинтереснее».
      Обвинение было справедливым и причиняло ему боль, поскольку он любил Сьюзан и понимал, что и в самом деле отталкивал и шикал на нее, когда она причиняла неудобства. Допустим, она и вправду может надоедать — как, впрочем, он сам, да и кто угодно при соответствующих — или несоответствующих — обстоятельствах. И то, что их родители, работавшие на «Мантикорскую Минералогию и Добычу Лтд.», провели последние два года, оценивая пригодность астероидов пояса Единорога Мантикоры-Б к разработке картелем Гауптмана, только все осложняло.
      При всем своем богатстве ресурсами, пояс Единорога был безусловно скучнейшим местом для подрастающего поколения. Хорошо, хоть Гибсоны получили назначение на Единорог-11, одно из новейших орбитальных поселений, разбросанных по всему поясу, которые картель построил для проживания своих работников. На Единороге-11 были самые современные системы для обеспечения жилья и отдыха. Но большая часть его постоянных обитателей была очень молода — свежеиспеченные геологи, проходящие последнюю практику перед назначением в самостоятельную партию, или не менее юный научный и рабочий персонал на самом старте своихкарьер — и только очень маленькое ядро старшего преподавательского состава и старших менеджеров. Калинди и Лизелла Гибсон были двумя редкими исключениями из этого правила: специалисты-аналитики, слишком ценные, чтобы посылать их на полевые работы, но кого наиболее эффективно использовать непосредственно возле изучаемых объектов, с тем, чтобы свести к минимуму время перелетов туда и обратно. Та часть пояса Единорога, в которой работали последние несколько лет команды Гауптмана, оказалась на редкость богатой. Необходимость в дополнительных работниках была одной из причин, по которым Гауптман нанял их у ММД, чтобы усилить рабочий состав Единорога-11. Как консультанты, не входящие в картель Гауптмана, они оказались прямо посреди разрыва возрастов на станции: моложе постоянного старшего персонала, но старше меняющихся новичков. В результате они испытывали неудобство при общении с каждой из этих групп, и то, что они не были частью «команды Гауптмана» только усугубляло проблему.
      Что было справедливо для них, было дважды справедливо для их детей. Детей на Единороге-11 вообще было немного, и это было одним из следствий применения пролонга. Пролонг стирал большинство возрастных различий, которые всегда существовали в человечестве. Это, вероятно, окажется к лучшему, как только цивилизация полностью приноровится к последствиям. Но, конечно, как полагал Ранджит, прежде всего пролонг должен поработать достаточно долго, чтобы обнаружилось, чтоэто за последствия. В Звездном Королевстве пролонг был доступен только шестьдесят четыре года. Для кого-то его возраста это казалось вечностью, но в масштабе приспособления общества к столь существенному новшеству, это короче мгновения. Тем не менее, один из непосредственных эффектов уже был очевиден: люди стали, в среднем, заводить детей позже. В этом отношении его собственные родители оказались торопливее большинства их ровесников, поскольку оба они любили детей и хотели их завести побыстрей, но такой подход становился все более редким. В результате, несмотря на общее население около восьми тысяч, на Единороге-11 было менее трех сотен детей, и те, в основном, были отпрысками старшего персонала и, соответственно, в среднем старше. В свои семнадцать, Ранджит не дотягивал до среднего возраста детей на станции, а двенадцатилетняя Сьюзан была вообще младшей из всех.
      Хуже того, их станция была достаточно далеко от Грифона — населенной планеты второй звезды (класса G2) Мантикорской двойной системы — чтобы задержка прохождения сигнала между ними была очень заметной. На настоящий момент она составляла чуть более двенадцати минут в каждом из направлений и продолжала расти, поскольку взаимное движение Единорога-11 и Грифона разносило их все дальше и дальше. Это делало непрактичным подключение к Грифонской планетарной образовательной сети. Картель Гауптмана организовал в поселении замечательную школу, и Ранджит даже наслаждался новизной непосредственного общения с учителями. Но отсутствие связи с планетарной сетью в реальном времени означало, что Сьюзан лишена общения с ровесниками даже по связи. У нее были пара друзей на Единороге-9 и Единороге-10, ближайшей к их собственному паре поселений Гауптмана, но этим все и исчерпывалось, и Ранджит понимал, что его сестра все больше страдает от одиночества. Не стоило старшему брату это усугублять, однако он именно это и сделал. Потому-то он и обязался присматривать за ней, если родители позволят Сьюзан отправится в поездку, организованную мистером Гастелаарсом, старшим администратором Единорога-11.
      Его отец отпустил ее с крайней неохотой, и по нескольким причинам. Во-первых, она бы стала самым юным участником поездки, и впервые отправилась бы в столь долгую поездку без сопровождения хотя бы одного из родителей. Во-вторых, Гибсоны были уроженцами Мантикоры, а столичная планета была теплым миром в котором мало где можно было покататься на лыжах. Сьюзан была только начинающим лыжником (по снегу, во всяком случае) когда ее родители получили назначение на Единорог-11, а с тех пор у нее было мало возможностей потренироваться, но Калинди Гибсон был практически уверен, что его упрямая дочь будет преувеличивать свой опыт, пока кто-то не даст ей укорот. И, в-третьих, он знал, что все друзья Ранджита также отправятся в эту поездку — включая Монику Гастелаарс, поразительно привлекательную дочь старшего администратора, которой также было семнадцать лет — и ему было неясно, сколько времени Ранджит на деле посвятит пригляду за Сьюзан.
      Их мать, однако, выступила на стороне Ранджита и Сьюзан. Лизелла настаивала, что Сьюзан была достаточно взрослой для поездки и указала на то, что в группе будет шестеро взрослых, большинство из которых профессионалы по работе с детьми и все как один — опытные лыжники. Более того, для Афинского курорта, самого большого и самого знаменитого на Грифоне (а значит и во всей системе Мантикоры), подобные заезды были привычны. Это было одной из основных причин, по которым выбор пал на него. Картель Гауптмана зарезервировал постоянных инструкторов с опытом работы с подростками для постоянной опеки над ребятами на горнолыжных трассах. Сомнительно, заметила она, чтобы даже их изобретательной дочери удалось провести сразу стольких бывалых нянек. А если Сьюзан это удастся, то ее родителям лучше обнаружить это сейчас, чтобы предпринять надлежащие меры — например, держать ее под замком до тех пор, пока ей не исполнится лет двадцать. Кроме того у Сьюзан уже давно не было шанса встретить хоть кого-то своего возраста. Затем Лизелла завершила сделку, беспринципно заставив Ранджита дать слово, что он непозволит собственным интересам отвлечь его от плотного присмотра за Сьюзан. Он дал слово, но не без некоторого внутреннего дискомфорта, который намекал на то, что он и в самом деле планировал потратить на сестру времени меньше, чем пытался внушить родителям (и себе самому).
      Вот так и получилось, что теперь он выглядывал в иллюминатор Сьюзан, мысленно дав себе пинка за то, что показал недовольство ее восторгами.
      — Я хотел сказать, что они выглядят практически также как и на этой стороне, — сказал он ей указывая жестом на видимые сквозь армопласт пики и стараясь придать голосу оттенок извинения за пренебрежительность, прозвучавшую ранее. — Они достаточно грандиозны, но…
      — Я не имела в виду горы, — сказала Сьюзан. — Смотри! Видишь боты?
      — Боты?
      Ранджит отстегнул ремни и опустился на колени в проходе возле кресла Сьюзан, чтобы взглянуть в ее иллюминатор, и его брови поднялись. Она была права. Там действительно былиботы — шесть штук на самом деле, все с опознавательными знаками Флота. Они шли противоположным курсом, похоже (почти) на дозвуковой скорости, их крылья с изменяемой геометрией были широко раскинуты, а тени бежали по снежным вершинам под ними.
      — Что они делают? — поинтересовался он вслух.
      — Высаживаются, — немедленно ответила Сьюзан. Она — едва — не добавила «конечно», но он и так это услышал и метнул в нее взгляд «ну да, как же», затем снова посмотрел на боты.
      Теперь обтекаемые, хищно выглядевшие аппараты было видно лучше, и его пульс слегка участился, когда они перемахнули через вершины. Они двигались вдоль долины курсом противоположным курсу аэробуса, но на значительно большей высоте, выше четырех-пяти километровых стен долины. Кроме того, они летели с огибанием рельефа местности и делали это существенно плотнее, чем было возможно в чисто аэродинамическом режиме, потому что они подпрыгивали над пиками и опускались в распадки как будто теннисные мячики. Ранджит был совершенно уверен, что для некоторых из этих маневров им пришлось изрядно нагрузить антигравы, и его желудок содрогнулся, когда он попытался представить каково приходится их пассажирам. Некоторые члены их группы также заметили боты, и он слышал другие голоса повторявшие его вопрос. А затем, внезапно, боты развернулись и стали пересекать долину поперек. Их курс пролегал позади аэробуса, но их пилот, очевидно, знал о ботах и решил добавить удовольствия своим юным пассажирам. Их аэробус резко развернулся и завис, открыв великолепную перспективу снежной и каменной, глубокой и узкой речной долины и, также, вид на группу летящих ботов.
      Нет, заметил Ранджит. Не одну группу ботов. Еще полдюжины обтекаемых аппаратов должно быть прошли по его стороне долины, а он их даже не заметил. Теперь они присоединились к тем, что заметила Сьюзан и, когда их траектории пересеклись, все двенадцать резко сбросили скорость и от них отделились крошечные на таком расстоянии фигурки. Они были слишком далеко, чтобы Ранджит мог определить, были ли на них бронекостюмы, но он чувствовал трепет возбуждения, когда они понеслись вниз ко дну долины. Затем они волшебным образом замедлили падение, когда над ними раскрылись купола, и он продолжал увлеченно наблюдать за их обманчиво-плавным снижением.
      — Я же сказала, что они высаживаются, — сказала Сьюзан с раздражающей удовлетворенностью и Ранджит бросил на нее еще один, более острый взгляд. Она только сладко улыбнулась, уставив на него взгляд ее глаз цвета морской волны и, помимо своей воли, он почувствовал, что его губы изгибаются в ответной улыбке.
      — В этот раз ты оказалась права, — заключил он, — но, по-моему, тебе просто повезло.
      — Повезло? — повторила Сьюзан и вздернула голову с фырканьем. — Если бы ты обратил внимание, — сказала она ему с жалостью — ты бы заметил, что это новые Марк-26 «Скайхок». Ты что, не видел дополнительного пульсера в носу и нижней и задней турелей? Или дополнительных пилонов под крыльями? — Она снова, жестче, фыркнула. — Спорю, ты даже не заметил новых автоматов сброса ловушек и контейнера аппаратуры РЭП* на стабилизаторе!
      — Э-э, нет, — признал Ранджит. — Я как-то не заметил всего этого.
      — Оно и видно, — уверенно заявила она. — Потому, что если бы ты их опознал, то мог бы также вспомнить, что, согласно последнему выпуску «Обзора института Королевской Морской Пехоты», Марк-26 были специально оптимизированы для Корпуса Морской Пехоты.
      — Но на них были флотскиезнаки, Сюз, — заметил Ранджит, но без особой надежды в голосе. Сьюзан была посредственным учеником по большинству предметов, но когда дело доходило до того, что ее и вправду интересовало, ее мозг начинал работать подобно причальному силовому лучу и она редко ошибалась в чем-либо, что относилось к предметам, вызывавшим в ней одержимость, какой бы незначительной не казалась ее информация нормальному человеку. На самом деле, если быть до конца честным, он не мог припомнить случая, когда она в последний раз быланеправа в такой ситуации. Не то, чтобы он собирается признаться в этом прямо сейчас.
      — Конечно были, — сказала Сьюзан, поворачиваясь, чтобы полностью продемонстрировать ему свое жалостливое выражение. — Все боты и шаттлы принадлежат Флоту… официально. Но техзадание на новые «Скайхоки» писали в Корпусе, поскольку им были нужны улучшенные платформы, совмещающие в себе возможности сброса десанта и огневой поддержки для атаки космос-поверхность; Флот просто заплатил за них и построил их. Ну да, конечно, еще они предоставляют корабли, чтобы доставлять десант до места, но для того и нужны извозчики. — Она сморщила нос, выражая неуважение к такой бесполезной профессии, и пожала плечами. — И если куча ботов, чье предназначение служить легкими штурмовыми шаттлами, летает в горах Аттики прижимаясь к горным вершинам, чем по-твоемуони могут быть заняты? Фотографированием места под новый космопорт?
      — Знаешь, ты можешь на редкость раздражать, когда подключаешь к этому свои крошечные мозги, — заметил Ранджит, а она ухмыльнулась.
      — Ты так говоришь каждый раз, когда я доказываю, что ты осел, — парировала она. — Конечно это случается частенько, не так ли?
      — Забирай свою победу и отправляйся домой, пока можешь, малыш, — посоветовал он и слегка толкнул ее в плечо.
      — Ха! Ты хотел сказать одну из многихмоих побед!
      Ранджит вновь улыбнулся и позволил ей оставить за собой последнее слово. Он слишком часто спорил с ней раньше и знал, когда нужно остановиться.
      Как бы он не любил свою сестру, он был уверен, что в ее генетический код где-то закралась ошибка. Она была стройным, тонким ребенком с такой же, как у Ранджита темной кожей, которую они оба унаследовали от отца, но, в отличие от ее брата, у нее вдобавок были зеленые глаза ее матери, что составляло поразительный контраст даже (или, возможно, особенно) после стольких веков гомогенизации генофонда. Это в ней всегда привлекало первое внимание людей; только позднее они замечали, что в ней нет ничего хотя бы отдаленно напоминавшего заднюю передачу. Сьюзан Гибсон обладала стальной волей и лишена была даже малейшего представления о том, как уступать — вежливо или не очень — кому угодно, где угодно, по какому угодно поводу. Ранджит не мог припомнить случая, когда бы она не смогла добиться той цели, что ставила перед собой.
      Неудачно, возможно, было то, что цели она ставила перед собой только в соответствии со своими идиосинкразическими интересами. Перенаправь она хотя бы толику этой целеустремленности (кто-то мог бы назвать это и упрямством, но только если бы произнес это достаточно тихо, чтобы она не услышала) например, на образование, могла бы радикально улучшить свои отметки. Но это просто не входило в область ее интересов. Нет, все еевнимание было сфокусировано на Королевской Мантикорской Морской Пехоте, по причине, которую еще никто не смог установить.
      Это должнобыть что-то генетическое, размышлял Ранджит. Какая-то ранее неизвестная мутация, взлелеянная продолжавшейся в Звездном Королевстве программой наращивания военной мощи против Народной Республики Хевен. Безусловно, никто больше в семье не был особо заинтересован в военной карьере, но, если уж Сьюзан суждено было быть повернутой на армии, то почему ее не могло, хотя бы, потянуть во флот? Морская пехота, даже больше чем Королевская Армия, все еще оставалась той областью военной службы, где имели значение размер и физическая сила, а Сьюзан не никогда не стать крупной женщиной. Калинди Гибсон был жилистым и мускулистым, но рост его не превышал ста шестидесяти трех сантиметров. Ранджит, который пошел в мать, уже вытянулся больше чем на сто восемьдесят, но Сьюзан ростом и телосложением удалась в отца, и он сомневался, что она когда-нибудь перерастет метр пятьдесят пять. Тогда как Ранджит не испытывал особого желания окунуться в строгости военной жизни — особенно если паникеры правы в отношении экспансии хевов в направлении Звездного Королевства, и ему , вероятно, придется однажды испытать сомнительное удовольствие быть обстрелянным злонамеренными чужаками — и восставал против одной только мысли о тренировочном лагере, то Сьюзан напротив, ожидала подобного с нетерпением.
      Все это глубоко неестественно, думал Ранджит, устраиваясь обратно в своем кресле и вновь застегивая ремни. И, если честно, слегка пугающе. Он был слишком юн, чтобы искренне верить в собственную смертность, но от мысли о тех самых злонамеренных чужаках, стреляющих в его крошку-сестру, а не в него, по спине начинали бегать мурашки. А потому он старался не задумываться об этом.
      По крайней мере, прежде чем она сможет поступить на службу, даже с одобрения родителей, должно пройти еще больше четырех стандартных лет, думал он. Тем временем, полагаю, мне остается только по примеру папы надеяться, что это у нее такой «период» из которого она вырастет. Конечно — скорчил он гримасу в иллюминатор — я не могу припомнить, чтобы она выросла из какого-либо другогоиз своих периодов. Но все когда-нибудь случается в первый раз, правда? Да, да, правда.
      Он фыркнул своему отражению в кривой усмешке и перевел взгляд на обрывистые стены долины.
 
      — Полагаю, у нас получилось лучше, чем в прошлый раз, мэм, — сказал лейтенант Хеджес.
      Юный, светловолосый лейтенант с надеждой улыбнулся высокому старшему помощнику капитана КЕВ* «Палаш», но улыбка его поблекла, когда старпом ответила ему бесстрастным взглядом. Остроухий древесный кот на ее плече склонил голову, повел усами и Хеджес, отвечавший за шлюпочную палубу тяжелого крейсера, оказался под прицелом сразу двух пар глаз: травянисто-зеленых кота, и шоколадно-карих, миндалевидных, его человека. Он подавил позыв сглотнуть. Лейтенант-коммандер Харрингтон была одним из первых реципиентов пролонга третьего поколения в Звездном королевстве, а поздние поколения мер продления жизни имели выраженную тенденцию растягивать процесс физического взросления. В результате она выглядела почти неприлично молодо для своего ранга, особенно со своей любимой короткой стрижкой. Кроме того, она обычно говорила мягко и спокойно. Он никогда не слышал, чтобы она повысила голос или использовала хотя бы самые мягкие ругательства, и полагал, что это, вкупе с ее юной внешностью, давало повод некоторым неосмотрительным личностям полагать, что она не была уверена в себе.
      При более близком знакомстве, однако, этим личностям предстояло быстро выяснить, что ее треугольное лицо с римским носом и крупными, резко вырезанными чертами, представляло собой прекрасную маску скрывавшую все, что бы она не думала. Кроме того, оно могло заморозить на месте самого крутого нарушителя без единого слова. И, если Хеджес никогда не слышал, чтобы она повысила голос, ему случилосьслышать все то же ровное сопрано звучавшее так, словно оно могло стругать броневую сталь, когда его владелица… обсуждала недостатки какого-нибудь невезунчика. Капитан Таммерлан, командир «Палаша», был сердечным, чуть ли не отеческим типом. Никто из служивших под его командой не подвергал сомнению его компетентность, но он безусловно считался мягким командиром. Именно поэтому Харрингтон стала для него идеальным старпомом. Она была терпеливой, справедливой и открытой, она бы пошла на многое, чтобы помочь или поддержать того, кто по ее мнению искренне старался делать свою работу. Но в ней не было ни грамма терпимости к дуракам или к беспричинной глупости… и еще меньше к любому, кого она бы сочла лентяем. С ней «Палаш» функционировал подобно качественному хронометру, и никто даже не осмелилсябы стать частью проблемы, к которой старпом была бы вынуждена привлечь внимание капитана.
      Теперь эти ровные карие глаза продолжали рассматривать Хеджеса несколько мгновений, тянувшихся целую вечность, и он почувствовал, что его руки нервно подрагивают, как будто пытаясь проверить нет ли какого-нибудь изъяна в его форме — вроде расстегнутой ширинки или засохшего пятна от яйца на кителе — который он каким-то образом упустил.
      — Что ж, — в конце концов сказала она. — Полагаю в этотраз получилось лучше. По крайней мере не было столкновений, не правда ли?
      Сказано это было совещательным тоном, но Хеджес поморщился. Едва предотвращенное столкновение в воздухе одного из ботов «Палаша» и двух ботов КЕВ «Тесак», ставшее центральным моментом вчерашней тренировки, было практически полностью на его совести, и он понимал это не хуже старпома.
      Она дала ему поразмышлять над этим еще несколько секунд, затем слегка улыбнулась.
      — На самом деле все наши птички вернулись без единой царапины, и им даже не пришлось прибегать к маневрам уклонения, и с «Алебарды» и «Тесака» доложили о том же.
      — Да, мэм. — Хеджес снова поморщился, но на это раз внутри. Улыбка ее стала шире.
      — Кроме того, каждый из членов команды майора Стимсона приземлился в пределах пятидесяти метров от назначенной точки. И все это в снегу, в горах Аттики и зимой. Я бы пока не стала полагать, что мы имеем четкую тенденцию, мистер Хеджес, но, если угодно, мы можемназвать это улучшением. — Она сделала еще одну паузу, а затем ее улыбка стала подозрительно похожей на ухмылку, когда она добавила, — капитан, во всяком случае, так это и назвал при обсуждении результатов учебной высадки с коммандером Новой Тюменью.
      — Правда? — вопрос у Хеджеса вырвался непроизвольно и лицо его заалело, когда Харрингтон усмехнулась. Ее кот бодрым мяуканьем присоединился к ней, а Хеджес покраснел еще сильнее, прежде чем его собственное чувство юмора пришло на помощь, и он улыбнулся в ответ.
      — Правда, Джонни, — подтвердила она и похлопала его по плечу. Это она делала нечасто, и он уставился на нее, наслаждаясь редким знаком одобрения.
      — С другой стороны, — добавила она предупреждающим тоном, — у нас впереди еще неделя тренировок. Предостаточно времени, чтобы облажаться, если мозги будут на то настроены. Так что давай-ка не допустим этого, правильно?
      — Так точно, мэм! — подтвердил Хеджес все еще улыбаясь. — Птички у меня будут летать с регулярностью Андерманских аэробусов, мэм. А рулевые сбросят морпехов именно в ту точку, которую вы укажете — гарантирую!
      — Хорошо, Джонни. Очень хорошо. — Она вновь похлопала его по плечу, а затем потянулась почесать подбородок ее коту. — Но тебе, полагаю, придется немало поработать, чтобы реализовать все это хвастовство. Так что пора приступать, не так ли?
 
      — Трасса для начинающих, — произнесла Сьюзан Гибсон с глубоким отвращением. — «Детский Холм!»Ты можешь в это поверить?
      В утреннем свете ее дыхание застывало парком. Она злобно пнула кучку снега, сметенного роботами с дорожки. Кусок льда взмыл в воздух и рассыпался радужным облачком, а она смотрела на это зверем.
      — Знаешь, я тебя предупреждал, — сказал Ранджит подчеркнуто нейтральным тоном и пожал плечами когда она уставилась на него. — Это их работа, Сюз.
      — Они могли хотя бы дать мне попробоватьсебя на промежуточной трассе, — запротестовала она. Он помотал головой.
      — Они не позволят тебе сломать себе шею на трассе к которой ты не готова, что бы ты не говорила.
      — Я полностью готова к промежуточной трассе!
      — Да? — Он наклонил к ней голову. — А насколько здорово ты показала себя на симуляторе сегодня утром?
      — Это не честно! Кроме того, все знают, что симуляторы не точны!
      — Я не это спросил, — сказал он ей. — Я спросил как ты показала себя на нем.
      — Ну не очень, очевидно, — признала она сквозь зубы. Выглядела она так, как будто хотела стукнуть по чему-нибудь, но в улыбке Ранджита было слишком много сочувствия, чтобы он стал подходящий мишенью, поэтому она снова пнула снег. Сильнее.
      — Все равно это не честно, — проворчала она. — Никто не предупредил нас, что у них есть симуляторы. Или о том, что они их так используют.
      — Нет, не предупредили. С другой стороны я не могу отделаться от подозрения, что миз Берчи была в курсе.
      — Ха! — Сьюзан прекратила пинать снег чтобы обдумать это, затем хрюкнула. — Спорю, ты прав. Это как раз в ее стиле, так ведь?
      По ее тону нельзя было предположить, что она сейчас расположена к Берчи, но Ранджит знал, что это пройдет. Сцилла Берчи была главной дуэньей их группы. Кроме того она была преподавателем истории на Единороге-11 и одним из любимых учителей Сьюзан. Этому, должно быть, способствовало то, что она дослужилась до майора морской пехоты прежде чем травма, полученная во время учений, вынудила ее уйти в отставку. Сьюзен ей явно нравилась, и она втихую поддерживала в девочке военные амбиции, но она была не из тех, кто позволяет подобным вещам влиять на ее собственные обязанности.
      Именно поэтому Ранджит был убежден, что она и в самом деле знала о симуляторах Афинского курорта. Он и сам был поражен их совершенством, хотя и не подал виду перед Сьюзан; старшему брату приходится поддерживать определенный имидж, кроме того, поддерживать его перед Сьюзан и так было труднее, чем должно было быть. Похоже, обороты Афинского курорта позволяли приобрести аппаратуру с намного более широкими возможностями, чем он предполагал. Виртуальная реальность симулятора была столь же хороша, или даже лучше, чем в любой встречавшейся ему системе полных ощущений. Это ставило его на несколько уровней выше плебейского, едва-едва адекватного симулятора «обучающего уровня» который он ожидал увидеть. На деле, комбинация сенсорного ввода последнего поколения, физического взаимодействия с «лыжами» создававшего полную иллюзию неограниченной свободы перемещений во всех направлениях, и аккуратное использование антиграва и эффекта аэродинамической трубы полностью поглотили его. За первые десять секунд он полностью забыл, что он вовсе не на склонах Перикла, высоко над Афинами, и воспоминания о его собственных воплях восторга заставляли его криво усмехнуться и задуматься, что же о нем подумали операторы симулятора.
      Он понимал, что имело смысл дать клиенту освежить свои лыжные навыки (по необходимости) в безопасности симулятора прежде чем выходить на настоящие склоны и был благодарен, что ему была предоставлена такая возможность. (Еще он собирался спросить мистера Гастелаарса на Единороге-11 не найдется ли у них средств на приобретение одного-двух таких симуляторов, хотя прямо сейчас со Сьюзан обсуждать это он не собирался.) Но, помимо того, на курорте симуляторы использовали для определения подлинного уровня способностей юных лыжников. Его мать была права, никакие заявления Сьюзан не моглисклонить ее экзаменаторов выдать ей допуск на более сложную трассу.
      — Это еще не конец света, детка, — продолжил он через мгновение. — Мы пробудем здесь десять дней, знаешь ли, а ты учишься быстро. Они выпустят тебя с трассы для начинающих намного быстрее, чем полагают.
      — Да-да, конечно, — фыркнула Сьюзан и вперила в него острый взгляд. — А какой уровень они определили у тебя?
      — Продвинутый средний, — не подумав ответил он, и тут же мысленно выругал себя увидев изменение ее выражения. Сьюзан могла горько жаловаться, когда ее удерживали от чего-то, чем она хотела заняться, она могла спорить с невыносимыми упорством и убежденностью, но она не дулась и не искала сочувствия. Однако Ранджит научился распознавать моменты, когда какая-то часть ее хотела именно этого. Он видел подобное выражение ее глаз раньше, достаточно часто, чтобы распознать в нем знак подавленных слез. Он подошел ближе и положил руку ей на плечо.
      — Эй, то, что они позволили мне при желании спускаться по трассе для продвинутых середнячков, еще не говорит о том, что я так и поступлю, — сказал ей он. — Я дважды практически плюхнулся на задницу на этом уровне сложности в симуляторе. Мне самому не повредит начать с трассы для новичков. По крайней мере пока я не почувствую себя уверенно на настоящем склоне. Думаю, это повредит мне гораздо меньше, в определенном смысле.
      — Не надо делать это только чтобы составить мне компанию, — пробормотала Сьюзан. — Я не ребенок, Ранджит.
      — Я этого и не говорил, — сказал он и сжал ее плечо. — Боль в заднице, головная боль и боль в некоторых других местах — да. Этим ты являешься. Но ребенком? — Он потряс головой, а ее губы изогнулись, когда она постаралась подавить улыбку. — Но ты еще и моя младшая сестра, и я всерьез намерен начать с простого, так почему бы мне не убить двух зайцев одним выстрелом? Я составлю тебе компанию на трассе для начинающих в первый день или вроде того, пока не буду убежден, что не сломаю себе ничего из того, что мне еще понадобится. К тому моменту тебе уже возможно позволят перейти на более сложную трассу. А если и нет, то у тебя появятся друзья среди «отсталых», правильно?
      — Ты и правда этого хочешь? — требовательно спросила она, глядя на него с подозрением, а он пожал плечами.
      — Конечно, нет! Именно поэтому тебе удалось вырвать из меня такое предложение только под дулом пульсера! — Она рассмеялась, да и он улыбнулся, а затем продолжил серьезно. — Я, конечно, не хочу сказать, что собираюсь застрять здесь на весь срок. Но я вполне могу провести день-два составляя компанию своей сестре в ее изгнании не нарушая свои планы. И именноэтого я и хочу. О’кей?
      — О’кей, — ответила она практически пристыжено и принялась разглядывать собственные ноги. — И… спасибо, Ранджит, — добавила она спустя мгновение севшим голосом и на редкость крепко обняла его, прежде чем умчаться.
 
      — … так что погодные условия, похоже, будут более чем слегка «переменными», — протянул коммандер Энтони Агурский, Четырнадцатый Барон Новой Тюмени, и пробежался глазами по офицерам, сидящим в комнате для совещаний на борту «Палаша».

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6