Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Токей Ито (Сыновья Большой Медведицы - 3)

ModernLib.Net / Исторические приключения / Вельскопф-Генрих Лизелотта / Токей Ито (Сыновья Большой Медведицы - 3) - Чтение (стр. 8)
Автор: Вельскопф-Генрих Лизелотта
Жанр: Исторические приключения

 

 


Он видел воина на фоне висящих на шестах палатки трофеев, которые свидетельствовали об охотничьих и военных подвигах вождя и его отца: бизоньи черепа и рога, огромная с головой шкура серого медведя, ожерелья из когтей и зубов медведя, палицы с гибкой и жесткой рукоятками, луки и разрисованные колчаны, круглый толстый щит из семи слоев кожи с холки бизона - такой не пробивала даже ружейная пуля. Не было только огнестрельного оружия. Добытое оружие вождь, скорее всего, распределил между воинами, а свое собственное, которое брал на охоту, видимо, было убрано.
      Все было готово для встречи гостей, и Токей Ито отправился, чтобы препроводить в свою типи некоторых пользующихся особым уважением людей. Он вернулся, ведя под руку старика, согнувшегося под бременем лет. Белый как лунь старец был жрецом стойбища, к нему относились с суеверным благоговением, и на совете вождей он был наиболее авторитетным человеком. Рядом со старцем шел дакота, выражение лица которого свидетельствовало о незаурядном уме у большой силе воли. На плечах - накидка из разрисованной бизоньей шкуры. И опять же шлейф из орлиных перьев и украшение из рогов бизона, которого удостаивались лишь немногие воины и вожди, отличавшиеся особенной доблестью и мудростью. Рога на маленькой горностаевой шапочке по размеру были меньше настоящих. Бизоньи рога, распиленные поперек на небольшие кусочки, были подвижно соединены между собой. Они шевелились при каждом движении головы. Шлейф из перьев был прикреплен сзади к горностаевой шапочке. Тобиас догадался, что перед ним Ситтинг Булл, самый влиятельный вождь и жрец племени дакота. Итак, он тоже здесь, а не в Блэк Хилсе!
      Токей Ито проводил обоих гостей на почетные места. За ними вошли в палатку остальные приглашенные и расположились у огня. Был здесь и посланник племени пауни - на его чисто выбритом, лоснящемся черепе шевелился клочок волос; был и богато разодетый абсарока - великолепно густые волосы его были распущены и искусно удлинены так, что доставали до земли.
      Хозяин сел вместе с гостями. Старуха принесла ему длинную трубку, украшенную резными фигурками. Токей Ито набил ее накрошенными листьями ивы с небольшим количеством бобрового жира. Для жителей прерий это было жалкое подобие табака, который они когда-то возделывали на плодородных, давно захваченных белыми землях. Чтобы раскурить трубку, вождь не воспользовался пламенем очага, а, как предписывает обычай, применил огниво. Оно состояло из круглой палочки твердого дерева и дощечки с углублением из дерева более мягкого. В углубление была насыпана древесная мука. Ловко вращая палочку в углублении дощечки, вождь извлек огонь так же быстро, как это делали белые при помощи кремня, кресала и трута. Сделав две глубокие затяжки, вождь передал трубку соседу, и она, обойдя всех по кругу, снова вернулась к нему. Можно было приступать к ужину.
      Ужин начался с жертвоприношения: Токей Ито бросил в огонь кусочек мяса. Затем он снял с вертела бизонью грудинку и собственноручно поделил между гостями. Те положили большие куски мяса в глиняные миски, достали свои ножи, начали резать мясо и есть. Тобиас тоже с удовольствием принялся за горячее, которого не видел уже несколько дней. Вместо хлеба или картошки мясо заедали костным мозгом и мясным порошком из деревянных чашек. Таким образом, весь ужин состоял из приготовленного различными способами мяса. Почвы плоскогорья, над которыми бушевали ветры, не давали иной пищи.
      Сам хозяин, по обыкновению индейцев, ничего не ел. Все внимание он уделял гостям. Когда бизонья грудинка была съедена, настал главный момент ужина подали жирное собачье мясо, которое появлялось только в особо торжественных случаях.
      Гости еще ели, а Токей Ито снова набил и раскурил длинную трубку и в заключение трапезы еще раз пустил ее по кругу. Затем каждый взял приготовленный ему мешочек с табаком и закурил свою трубку. Гости устроились поудобнее и протянули к огню ноги. Женщины убрали миски, и мужчины начали свой разговор.
      В центре внимания были происшествия на бизоньей охоте. Все присутствующие с нетерпением ждали рассказа Токей Ито о приключении с вожаком бизонов. Но молодой вождь попросил сначала рассказать об этом Тобиаса. Рассказчик не утаил, что спасался от быка бегством. Когда же он заговорил о том, как вступил в борьбу Токей Ито, и живо и красочно изобразил необыкновенную схватку и ее исход, то не только вызвал восхищение поступком вождя, но и расположил к себе слушателей.
      После Тобиаса принялись рассказывать другие гости. И воскресали сотни воспоминаний о смелых, а подчас и забавных охотничьих приключениях. Увлекательные охотничьи истории доставляли индейцам не меньше удовольствия, чем белым. Только белые, рассказывая о подобных вещах, был не прочь прихвастнуть, индейцы же придерживались правды, даже если она была и не в их пользу.
      Постепенно разговор переходил на более серьезные темы, и Тобиас заметил, что взгляд Ситтинг Булла все чаще и чаще останавливался на нем. Наконец верховный жрец сделал глубокую затяжку и обратился к посланцу Длинных Ножей:
      - Мой младший брат привез говорящую бумагу?
      Разведчику стало ясно, что Токей Ито сообщил обо всем Ситтинг Буллу. Почтительное обращение "младший брат" говорило ему о том, что влиятельнейший человек племени дакотов готов вести разговор. Честь, оказанная Тобиасу, позволяла ему чувствовать себя равным среди присутствующих.
      - Мои глаза счастливы видеть главу отважного племени дакотов! Я прошу вождей выслушать послание Длинных Ножей!
      - Вожди дакотов завтра в палатке совета расскажут об этом послании своим воинам, - с достоинством ответил Ситтинг Булл и взял протянутое Тобиасом письмо. - К какому племени принадлежат отцы Вождя Волков?
      - Мои отцы и братья из племени ленапов, которых белые люди называют делаварами.
      - Где живет это большое и могущественное племя ленапов? Наши старейшие воины слыхали от своих отцов, а те - от своих, что храброе племя ленапов живет там, где восходит солнце, на берегу Большой воды. Мудрейший вождь ленапов по имени Таменунд подписал с уайтчичунами договор на вечные времена.
      - Это правда. Мы заключили договор с одним белым вождем. - Делавар запыхтел своей трубкой. - Но белых приходило все больше и больше, и все люди, которые ничего не знали об этом договоре, и нашим вождям приходилось заключать все новые и новые договоры. Так моих отцов оттеснили с берегов Делавэра до реки Саскуэханна, от Саскуэханны до Аллеганских гор, от Аллеган до реки Огайо, потом от Огайо к Иллинойсу, от Иллинойса к Миссисипи и, наконец, от Миссисипи к Миссури! Так они были обречены на скитания. Они странствовали летом, странствовали и зимой, когда женщины и дети гибли от холода и голода!
      Тобиас говорил с возрастающей болью, и его со вниманием слушали - ведь также поступали и с дакотами: несмотря на все клятвенные заверения, им, среди жесточайшей зимы, было приказано с женщинами и детьми тащиться за сотни миль в резервацию.
      - Мои отцы, - продолжал делавар, и возможность впервые за многие годы говорить с людьми, которые понимают его, казалось, придавала ему сил, - мои отцы пошли на зов вождя Текумзе, который созвал воинов многих свободных племен. С ним пошли и храбрейшие из дакотов. Все вместе они сражались в битве при Типпекану. Дакоты знают, как мы убитым белым набивали землей рты, чтобы они наконец насытились нашей землей. Но они не насытились. Наши мужчины, женщины и дети скитаются и умирают, а оставшиеся в живых топят свое горе в колдовской воде. Кое-кто из моего племени поселился в резервациях. А Белый Отец и состоящие у него на службе стражники предписывают, как им жить.
      Его слушали не перебивая. Когда делавар закончил некоторое время длилось молчание. И это молчание было данью самоотверженной, но безуспешной борьбе великого и благородного народа.
      - Наш брат Шеф Де Люп принадлежит к сыновьям ленапов, родившимся в резервации? - спросил Ситтинг Булл.
      - Да, это так, мне было четырнадцать лет, когда я убежал оттуда и поступил на службу к белым: я любил прерии.
      - Шеф Де Люп убежал из резервации. Советует ли он племени дакота подчиниться приказу и идти в резервацию?
      Лицо делавара снова стало бесстрастным.
      - Я не могу давать советов великим вождям. Я не знаю даже, что посоветовать своим людям. Нам не победить Длинных Ножей. Татанка Йотанка хочет войны? - Тобиас намеренно назвал Ситтинга Булла его настоящим именем, как его называли дакоты.
      - Нам не нужно ничего, кроме наших прерий и верности договорам.
      - Белые вожди готовы вести переговоры.
      - Кто же хочет с нами встретиться?
      - Полковник Джекман. Место встречи - дом Сэмюэля Смита на реке Миниатанка-вакпала.
      - Большой Отец из Вашингтона не прибудет сам на переговоры с Татанкой Йотанкой?
      - Это невозможно.
      - Тогда и Татанка Йотанка не переступит порога дома Длинных Ножей. Зачем двум вождям дакотов говорить с одним вождем Длинных Ножей? Прибудет полковник Джекман, хорошо, прибудет и один вождь дакотов... - Татанка Йотанка сделал ударение на последних словах и посмотрел на Токей Ито, который молча слушал его. Седовласый старец с колючим взглядом тоже посмотрел на молодого вождя.
      Токей Ито не спешил с ответом.
      - От Длинных Ножей можно ждать предательства, - тихо проговорил он после продолжительной паузы. - Как ты сам говоришь, Татанка Йотанка, случается, что они хватают вождей, которые прибывают на переговоры.
      Делавар потупил взор и подумал о Рэде Фоксе, который доставил послание Джекмана в блокгауз. Не его ли имел в виду Токей Ито? Тобиас разделял сомнения, высказанные молодым вождем, и ничего не возразил. Он смотрел то на одного, то на другого вождя и с нетерпением ждал, чем все это кончится.
      Юный Токей Ито, военный вождь немногочисленного рода, с каждым днем укреплял свое положение, и не было сомнений, что сила и отвага не оставят сына изгнанника. И все же здесь, под этим пологом, таилась и ненависть к человеку, от руки которого пал родной брат и много смелых воинов.
      Тобиас наблюдал на одним из молчаливых гостей, которого ему представили под именем Шонкавакан; он, по-видимому, был своего рода помощником старого жреца, из-за чего, наверное, и получил приглашение на торжественный ужин. Делавара пугали полные ненависти взгляды, которые тот время от времени тайно бросал на вождя. Да и выражение лица старого Хавандшиты было отнюдь не дружелюбным.
      Молчание тянулось мучительно долго.
      - Так не отправится ли Токей Ито... - медленно произнес Татанка Йотанка, возобновляя разговор, - не отправится ли он на переговоры в дом белого вождя Сэмюэля Смита? Вожди и воины дакота думают, пусть прежде чем поднят томагавк войны, говорят языки. Они надеются на разум и опыт Токей Ито: он годами юн, а делами мудр.
      Военный вождь вопрошающе посмотрел на седовласого жреца своего стойбища. Но тот угрюмо молчал.
      - Токей Ито выполнит решение совета вождей и старейшин, - коротко и решительно ответил вождь. Он, по-видимому, не хотел больше касаться этой темы, и окружающие отнеслись к этому нежеланию с пониманием.
      Было за полночь, когда мужчины распрощались и оставили типи.
      Татанка Йотанка и посланцы племен были гостями старого жреца, первого по значению человека стойбища, Токей Ито и Хавандшита проводили их к нему.
      Когда вождь вернулся, кроме Шефа Де Люпа и женщин он застал еще в своей палатке Чапу - Курчавого и Четанзапу. Делавар заметил, как просветлело лицо вождя, когда он их увидел.
      Токей Ито подошел к Чапе и положил ему на плечо руку:
      - Как дела моего брата, храбрейшего из дакотов? Достаточно ли обилен был мой ужин? Наполнил ли мой брат как следует свой желудок, чтобы перенести голодные дни, которые готовят ему женщины его палатки?
      Любитель пошутить - худощавый воин рассмеялся, но Чапа - Курчавый кисло поморщился:
      - Друг моего детства, - ответил он вождю, - зачем после этого приятного ужина ты хочешь уколоть мое сердце, зачем твой язык говорит об этих женщинах несчастье моей жизни?
      - Удивительно! - вмешался неженатый Тобиас. - Зачем же хитрый воин привел к себе в палатку женщин, которые ему не нравятся? И ведь никогда не поздно прогнать их!
      Худощавый опять усмехнулся, а Чапа посмотрел на делавара глазами загнанного оленя.
      - Привел в свою палатку?... О Шеф Де Люп, я не привел ни одной женщины в свою палатку, хотя глаза мои видели уже двадцать четыре зимы. Всех этих женщин я получил вместе с палаткой, в которой вырос: это мать и три ее дочери, потерявшие в битвах мужей, и три дочери этих дочерей, которых еще никто из воинов не пожелал взять себе в жены.
      - Так, значит, в палатке Чапы - Курчавого много рабочих рук! - сказал Тобиас.
      Чапа исподлобья посмотрел на него.
      - Шефу Де Люпу нужна работящая жена? Я могу предложить!
      Делавар был женоненавистником и только покачал головой.
      - Да, я бы тоже не посоветовал, - сознался Чапа - Курчавый. - Остер томагавк Токей Ито, но еще острее языки, которые хозяйничают в моей палатке!
      Токей Ито угостил еще своих друзей Четанзапу - Черного Сокола и Чапу Бобра, и оба тоже покинули типи.
      Делавар и Токей Ито остались одни. Вождь попросил сестру подать ему миску мяса - надо же было и ему поесть, - а делавар закурил свою трубку. Женщины прикрыли огонь и приготовили постели. Измученный и утомленный Тобиас опустился на одеяла и шкуры, постеленные ему сестрой вождя. Его раненая спина от продолжительного напряжения разболелась. Вождь завернулся в старую потертую бизонью шкуру и улегся у стенки палатки. Полотнище в этом месте было не закреплено и поднято на рогульки, так что свежий ночной воздух проникал в палатку.
      Вернулся волкодав - Охитика. Пес свернулся в клубок и улегся прямо под голову своему хозяину.
      Делавар смотрел на спящего вождя. Он возмущался в душе, что молодого вождя хотят направить для переговоров к людям, намерения которых не внушают ни малейшего доверия.
      В весенней ночи звучал незатейливый повторяющийся мотив флейты.
      Это была любовная песня молодого воина. Сестра вождя Уинона оставалась к ней равнодушной. Зато песня, словно голос пробуждающейся от зимнего сна суровой степи, волновала сердце делавара. Угрюмый разведчик Тобиас уже давно не обращал никакого внимания на женщин. Но с именем Вождь Волков, с воспоминаниями о гордом племени делаваров и в нем проснулись теплые человеческие чувства, вызванные очарованием истинной дочери прерий. Безотчетное расположение к девушке невольно усиливало и симпатию делавара к ее брату, спасшему ему жизнь.
      Шеф Де Люп так и не заснул в эту ночь. Не спал он и когда первые проблески рассвета проникли в палатку. Молодой вождь поднялся и поспешил на обычное купанье. До делавара доносились крики и смех пловцов. Дети прерий любили повеселиться, и если об этом не знали белые, то лишь потому, что слишком мало поводов для веселья давали они своим собратьям и слишком много - для огорченья и ненависти. Женщины убрали в палатке и приготовили гостю на завтрак пеммикан. Уинона созвала чуть ли не дюжину собак: черных, белых, коричневых, пегих, маленьких и больших. Веревками из бизоньих кишок она стала привязывать на спины неспокойных псов куски кожи. Собак индейцы использовали и как вьючных животных, и сегодня им предстояло помочь в доставке охотничьей добычи. Привели лошадей, и на площадке стойбища собрались женщины и девушки. Под предводительством сестры вождя они отправились в путь. Предстояло освежевать и разделать туши бизонов, мясо, кости и шкуры - доставить в стойбище, Шеф Де Люп смотрел вслед отъезжающим, пока они не скрылись из виду. Токей Ито вернулся с купанья, надел свой торжественный наряд и головной убор из перьев орла, чтобы отправиться в палатку совета для участия в совещании о посольстве к Джекману. Когда он ушел, старая индианка, догадываясь, что гостю до смерти хочется спать, опустила полог палатки.
      Шеф Де Люп проснулся, когда уже наступил вечер. Токей Ито вернулся в палатку. Татанка Йотанка сам сопровождал его, а когда стал прощаться у очага с молодым вождем, сказал:
      - Собрание совета решило направить на форт для переговоров с полковником Джекманом Токей Ито. Мы хотим не войны, а мира. Но я еще не встречал человека из Вашингтона, который бы говорил правду. Так пусть же Токей Ито сопровождает несколько вооруженных воинов! Я сказал, хау!
      Токей Ито вручил делавару письмо с согласием на встречу, написанное языком картинок на коже. Впервые Шеф Де Люп порадовался, что его ранил бизон: при всем своем желании он еще не мог доставить послание в блокгауз и ни сам он, ни Токей Ито не были заинтересованы в посылке другого гонца.
      Едва зажглись звезды, вернулись женщины с охотничьей добычей. Тюки с мясом, неочищенные шкуры, кости, потроха - все было сложено на площадке стойбища и оставлено под охраной от ненасытных собак.
      Утром женщины принялись за работу. Шкуры очищали от остатков мяса и растягивали для просушки, мясо частью заворачивали в кожу, чтобы закопать потом в холодную землю, частью разрезали на длинные веревки из бизоньих кишок для сушки на ветру. Заготовка мяса впрок, разделка шкур на годные для шитья одежды, для изготовления щитов, для постройки типи, сортировка костей - все это делалось по решению собрания совета. Мелкую дичь каждый мог использовать в своей палатке как угодно, но о такой добыче каждый раз принималось решение совета племени. Бизоны - священные животные, основа существования охотничьего племени и свободно живущие индейцы не убивали их больше, чем было необходимо.
      Когда добыча была подготовлена для дальней перевозки, приставшие к роду Медведицы воины - около семидесяти дакотов, с десяток пауни и пятеро абсарока - вместе с несколькими сопровождающими их женщинами принялись навьючивать лошадей.
      На исходе дня Тобиас был в глубоком раздумье, когда в типи вошла девочка. Стройненькая девчушка, лет, пожалуй, восьми, уже расстающаяся с детством. Она не была красивой, но ум светился в ее живых глазах. Не обращая внимания на делавара, она, словно у себя дома, принялась искать что-то в свертке выкроенных для охотничьей куртки кож. Потом стала проворно и старательно шить. Быстро замелькало в ее руках костяное шило, заскользила сквозь отверстия в коже длинная жила, применяемая вместо нитки. Девочка отвлеклась от работы, лишь когда около палатки появился мальчик с луком и стрелами в руках.
      - Хапеда! - крикнула она. - Ты снова долго приглаживал свои волосы, и косы у тебя отлично заплетены. А вот метки ли были твои стрелы? Не смеялись ли над тобой Молодые Собаки?
      Мальчик остановился и заглянул в палатку.
      - Мои стрелы всегда метки! Мальчики союза Молодых Собак избрали сегодня Часке и меня - Хапеду, сына Черного Сокола, - своими вожаками! - сердито заявил он, войдя наконец в типи.
      Раздался выстрел. Сразу же смолкла болтовня работавших на площадке женщин. Все прислушались. Затаившее дыхание стойбище замерло, и тем более впечатление произвели новые, почти одновременно раздавшиеся выстрелы.
      - Это далеко, - спокойно заметил делавар и повернулся к мальчику. - Можешь ты определить, кто это стрелял?
      - Могу, - уверенно ответил одиннадцатилетний мальчик. - Уайтчичуны стреляли. Токей Ито с воинами отправился в поход на них. Это мацавакены уайтчичунов. Мы не станем расходовать пули на этих грязных крыс. Мы уничтожим их и стрелами.
      - Хау! - крикнула маленькая девочка. - Пули надо беречь, и если Монито доставит нам даже сто штук таинственных железок, мы все равно не станем из них стрелять по этим койотам.
      Тобиас прислушался. Это было окутанное тайное имя человека, ведущего запретную торговлю оружием. Рассказы о дерзких противозаконных сделках были связаны с ним.
      - Замолчи! - прикрикнул Хапеда на девочку. - Что ты болтаешь? Ты из палатки предательниц! - Мальчик вышел.
      Девочка низко опустила голову. Она снова принялась шить, но глаза ее наполнились слезами. Приняла ли она так близко к сердцу упрек, что в присутствии постороннего проговорилась о связи рода Медведицы с торговцем оружием? Или за упреком Хапеды скрывалось что-то большее? Что означают слова "из палатки предательниц"? Делавар пристально посмотрел на девочку.
      - Ты не предательница, - утешил он ее. - Я буду молчать.
      Взгляд девочки просветлел.
      - Я шью эту куртку для Шефа де Лу, - поведала она. - Мое имя - Грозовая Тучка.
      - Белые девушки не такие способные, как девушки дакотки, - уверенно сказал делавар и подумал о Кэт, которая была старше Грозовой Тучки более чем вдвое, но еще не умела сшить себе одежды. - У уайтчичунов есть воины, которые шьют платья для маленьких девочек, - сказал он.
      Грозовая Тучка звонко рассмеялась.
      - Уайтчичуны вообще очень странные люди, - заметила она. - Мой дядя Чапа рассказывал, что они надевают на себя перевернутые горшки и вешают над головой огонь. - Видимо, девочка слышала о шляпах и лампах.
      - Да, они так делают. А Чапа - Курчавый, он очень храбрый, это твой дядя?
      - Да, он храбрый, и я его люблю. Поэтому меня огорчает, что злой дух, который живет в матери моей матери, приносит ему много горя. Шеф Де Люп умеет разговаривать с духами?
      - Нет.
      - Хавандшита, наш жрец, тоже не может справиться со злым духом, который поселился в нашей палатке, - продолжала изливать душу Грозовая Тучка. - Этот дух много лжет, он все время говорит, что дакоты будут побеждены. Но это неправда. Хавандшита говорил с духами. Это же ясно, что мы победим, и уайтчичуны будут изгнаны из наших прерий и лесов. Но лживый дух, который вселился в нашу старую бабушку, даже избил меня раз, когда я ему возразила. Ты ведь знаешь, что ни мальчиков, ни девочек у дакотов никогда не бьют.
      Тобиас почувствовал жгучий стыд, потому что подумал о побоях, которые ему приходилось переносить у белых людей. Грозовая Тучка причинила ему боль. Он теперь понял, почему Хапеда сказал о "палатке предательниц", но вместе с тем был убежден, что старуха из палатки Бобра предсказывала исход борьбы вернее, чем проницательный Хавандшита. Ему стало также ясно, что Чапе и его маленькой племяннице нелегко жить вместе со старой женщиной, в которую часто вселяется злой дух. Все проявления сумасшествия или других тяжелых нервных болезней, которые индейцы не умели объяснить, они приписывали действию особых духов и обращались с такими больными с необычайным терпением.
      Стенки палатки были подняты. Шеф Де Люп видел заходящее солнце над заснеженными вершинами Скалистых гор. Женщины на площадке заканчивали работу. Сестра вождя возвратилась в типи, вместе с нею и старая женщина, вопрошающие глаза которой и высокий открытый лоб уже были замечены делаваром. Уинона называла ее Унчидой и бабусей, значит, это, наверное, была мать изгнанника, отца Токей Ито, - Матотаупы.
      Делавар получил превосходный ужин: бизоньи мозги и почки. Обе приведенные с пастбища лошади были привязаны у палатки, они нежно положили друг на друга свои головы. Токей Ито все еще не вернулся. Уинона и Унчида не ложились. С тайным страхом ожидали они исхода борьбы и возвращения вождя.
      Притихшее стойбище уже давно погрузилось в темноту, когда издалека донесся звучный победный клич. Женщины поспешили навстречу, залаяли собаки. Поселок приветствовал возвращение Токей Ито и его небольшого отряда. Четанзапа вел лошадь без всадника, а Чапа вез на своем мустанге тяжелораненого.
      Токей Ито, сопровождаемый радостно лающим псом, вошел в свою палатку. Полураспущенные черные волосы рассыпались по его голым плечам, на запыленном теле запеклись капли крови, рана на левом предплечье кровоточила. Вождь подошел к постели гостя, поздоровался с ним, осведомился, как он себя чувствует. Лишь после этого он разрешил Уиноне заняться его раной.
      - Только перевяжи, - сказал он - Это случайная пуля на излете попала в мякоть. Я ее уже вырезал.
      Девушка приготовила повязку из лыка, смочила ее и наложила на руку. Высохнув, такая повязка держится плотно и не сползает. Как только рана была перевязана, Токей Ито отер кровь, стряхнул пыль и сел у огня Он закурил трубку. Уинона тем временем насадила на вертел кусок бизоньего мяса.
      Пока жарилось мясо, вождь коротко рассказал гостю о случившемся. Как они отрезали бродягам путь к стойбищу и Скалистым горам, рассеяли их, поубивали.
      - Это были ловкие парни, - заключил Токей Ито - Борьба оказалась нелегкой, но и добыча не плоха: ружья, револьверы и боеприпасы к ним. - Вождь затянулся трубкой и лицо его опять помрачнело. - Этих мы победили. Ну, а когда придут другие?..
      - Другие? Этого я тоже не могу сказать, - ответил Тобиас сдавленным голосом. - Знаю только одно, сколько бы Токей Ито ни прогонял белых людей, всегда появятся другие... им нет числа, и всякая борьба с ними бесполезна, с ними не справиться и такому великому вождю, как Токей Ито. Длинных Ножей не одолеет и колдовство самого Татанки Йотанки. Хавандшита заблуждается, его духи обманывают. Дакоты не одержали победы. Зачем же Токей Ито борется, почему не посоветует примириться?
      - Я послушался собрания совета и еду на форт, чтобы вести переговоры с Джекманом. Чего ты еще от меня хочешь? И почему ты сам Шеф Де Люп, борешься на стороне белых людей, которые без конца гонят и преследуют твое племя? Или ты стараешься покорить свободных дакотов, потому что покорены делавары?
      - Борьба для меня - единственная возможность оставаться свободным, ответил делавар дакоте и самому себе.
      - Дакоты тоже принимают к себе смелых людей, как братьев по борьбе. Для дакотов борьба тоже единственная возможность оставаться свободными. Но воины-дакоты никогда не были рабами, что же нам становиться теперь рабами белых людей? Шеф Де Люп у нас никогда бы не был наемником. Он был бы нашим братом.
      Делавар опустил глаза.
      - Я дал клятву Сэмюэлю Смиту.
      Выражение лица вождя тотчас изменилось. Разговор был окончен. Токей Ито стал есть поданный в миске пеммикан. После длительного молчания Тобиас сказал:
      - У вождя Токей Ито теперь таинственного железа больше, чем воинов, это принесет ему новую славу. Семьдесят ружей он захватил у нас и сколько-то ему еще доставит Монито.
      - Монито, - повторил вождь, не выказывая удивления, что делавар знает о предстоящем визите. - Монито придет в эту палатку. Что думает Шеф Де Люп об этом? Его язык может молчать?
      Делавар отлично понял вопрос дакоты, ведь он служил белым. Токей Ито, вероятно, собирался закупить большую партию контрабандного оружия, и враги, конечно, не должны об этом знать.
      - Язык Шефа Де Люпа будет молчать обо всем, что будет сказано в этой палатке. Тобиас и Шеф Де Люп - два разных человека. Они не разговаривают друг с другом.
      - Хорошо. Значит, Шеф Де Люп увидит в моей палатке Монито.
      У входа в типи показался Четанзапа.
      - Прибыл наш разведчик Татокано, - сказал он. - Он сообщил, что Монито прибудет завтра ночью. У него пятнадцать человек и тридцать мулов. Сам Монито - высокого роста, его лицо закрыто кожей, в которой только две дырочки для глаз. Один из его людей - самый маленький - и с ним еще один - выехали вперед, чтобы скорее добраться до наших палаток. Этот карлик и его спутник, возможно, уже сегодня ночью будут у нас.
      - Как только они прибудут, приведите их ко мне. Надо, чтобы они не заметили, как мало воинов в наших палатках. Пусть каждый показывается им на глаза как можно чаще.
      Воин удалился передать приказ вождя. Токей Ито остался у огня дожидаться прибытия гостей. Уинона принялась готовить новый ужин. Тобиас думал об известии, доставленном разведчиком, и, чтобы убить время, принялся снова разглядывать трофеи вождя, развешанные на шестах палатки. Особенно занимала воображение завзятого охотника делавара шкуры гризли.
      Токей Ито заметил, что гость не сводит взгляда со шкуры.
      - Вот это, видно, был медведь! Таких мне никогда не попадалось! - заметил делавар.
      - Самый большой из всех, что мне приходилось видеть! - подтвердил вождь. Я был еще мальчиком, когда он, двенадцать зим назад, появился вблизи наших палаток. Матотаупа убил его. Он был лучшим охотником, каких, пожалуй, больше и не увидишь.
      - Пока не было Токей Ито, вождя племени дакотов.
      Вождь усмехнулся:
      - Не знаю. Я еще не задушил ни одного гризли.
      - Задушил?
      - Да, задушил. - Вождь повторил это слово и остановился, словно сомневаясь, стоит ли продолжать рассказ.
      Шеф Де Люп не осмелился просить его об этом, но поднял голову и пристально смотрел на сидящего у огня дакоту.
      - Я бы не поверил, если бы белые люди сказали, что гризли можно задушить, - заметил он. - Но Токей Ито не может лгать.
      - Шеф Де Люп знает уайтчичунов, - поддержал вождь делавара. - Они часто лгут.
      - Это верно.
      - Они обманули моего отца, я думаю, они и теперь не сдержат своего слова и схватят меня, едва я явлюсь на форт.
      - Тебе надо держаться Сэмюэля Смита, - посоветовал разведчик.
      - Да, он кажется честнее, хотя и ненавидит дакотов.
      После этого отступления, в котором был затронут важный для него вопрос, вождь вернулся к рассказу об охоте:
      - Этого огромного медведя уложил Матотаупа. Это была последняя добыча отца. Когда мы с ним вернулись к палаткам, он нашел в своем типи гостя по имени Рэд Фокс и тот встретил его колдовской водой... - Рассказчик замолк. Ненависть сверкнула в его глазах. - Но наступит день...
      Делавар понимал тяжелые переживания вождя и молчал.
      Потрескивал огонь, и пламя бросало свои колеблющиеся блики на кожаные стенки типи, на висящую медвежью шкуру.
      ТОРГОВЕЦ ОРУЖИЕМ
      Снаружи послышался шум. Полог типи распахнулся, и показался Черный Сокол.
      - Ха! - усмехнулся он, когда Токей Ито подал знак говорить.
      - Мы привели этого мужчину... такого мужчину... Токей Ито может сам убедиться. Это вестник Монито. Если и Монито подобен ему, то он спокойно может продать нам все свое оружие. Он все равно не сможет им воспользоваться! Не желает ли вождь увидеть у своего очага эту рыбину, выброшенную на берег?
      - Токей Ито раздумывал недолго.
      - Ведите его сюда
      Чатанзапа вышел и вернулся с высшей степени удивительным существом. Вошедший был похож на карлика. Его пестрый грязный наряд резко оттенял мертвенную бледность лица. Большая голова была сильно вытянута назад. Прямо от высокого выпуклого лба начинался острый нос, нависающий над ртом. Глаза так и бегали по сторонам. Четанзапа провел это создание к очагу и велел ему сесть. Карлик, дрожа от озноба, уселся на землю.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25