Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Беспокойное соседство: Русская Православная Церковь и путинское государство

ModernLib.Net / Публицистика / Верховский Александр / Беспокойное соседство: Русская Православная Церковь и путинское государство - Чтение (стр. 4)
Автор: Верховский Александр
Жанр: Публицистика

 

 


Но авторы, связанные с вышеупомянутым Координационным советом по взаимодействию Церкви и Министерства образования, представляют дело совершенно иначе. Во-первых, они настаивают на порочной (а для нашей федерации, определяемой наполовину этнически – даже опасной) идее обучения именно «титульной» религии. Во-вторых, отвергая религиоведческий подход как атеистический (что неверно по существу), они проводят идею обучения религии как основе «нашей культуры», то есть фактически – как идеологии. Их курс «Основ православной культуры» поражает не только объемом, подходящим скорее православной воскресной школе, а то и начальному курсу семинарии, но и совершенно очевидной ориентацией на обучение преимущественно не сведениям о православии или его истории, и не православной культуре в узком смысле (архитектура, живопись и т.д.), и даже не православию как религии (суть вероучения затронута мало), а именно некоторому целостному идеологическому феномену. Более всего текст программы похож на конспект по предмету «Православие – русская национальная идея».

Вот лишь избранные пункты из этого «конспекта»:

Образование папства (латинства) как особой религии и организации. Перемещение центра христианской цивилизации и культуры в Россию.

Основные исторические редакции книг Ветхого Завета; Септуагинта, Пешито, Вульгата, Масоретский текст, его (почему-то только его – А.В.) недостатки.

Церковно-славянский богослужебный язык как святыня Русской Православной Церкви и величайшая ценность русской культуры.

Предание об избрании Веры. Православие – традиционная религия русского народа, православные основы русской цивилизации. Святость как идеал народной жизни.

Святая Русь: православный христианский уклад жизни общества в Московском Царстве. Русский Домострой. Симфония государственно-общественного строя Московской Руси.

Царская Семья.

Некоторым этот документ к тому же напомнил довольно-таки ксенофобный учебник «Основ православной культуры» (автор – Алла Бородина), по которому уже учатся в некоторых школах Москвы, Подмосковья и Воронежской области, и который был рекомендован все тем же Координационным советом по взаимодействию Церкви и Министерства образования[106]. Некоторые правозащитники даже требуют возбудить по факту издания учебника уголовное дело по статье о возбуждении национальной и религиозной вражды. Прокуратура пока упирается[107], и на наш взгляд, правильно делает: все-таки здесь нет уголовного преступления. Но и преподавать по подобным учебникам явно вредно.

Не удивительно, что чиновникам пришлось оправдываться перед возмущенной общественностью. Министерство выпустило специальный пресс-релиз, в котором уточнило, что

преподавание «Основ православной культуры» не будет включаться в федеральный компонент общего среднего образования, то есть в обязательное содержание для всех школ страны,… может реализовываться только в рамках регионального или школьного компонентов по решению субъекта РФ (по региональному компоненту) или образовательного учреждения (по школьному компоненту),… может реализовываться только в рамках факультатива или предметов по выбору и, таким образом, только с согласия учащегося и его родителей[108].

А министр специально объяснял, что на практике огромный курс будет преподаваться лишь частично – по выбору преподавателя[109].

Против курса все равно выступали довольно влиятельные силы – глава думского комитета по образованию Александр Шишлов[110], заместитель руководителя аппарата правительства Алексей Волин (особенно резко)[111], Госсовет Татарстана[112]. Но зато звучали и голоса поддержки, в том числе радикально развернули фронт коммунисты. На момент написания статьи уже нет никаких сомнений, что вопрос в принципе решен, и курс «Основы православной культуры» будет теперь ускоренно внедряться в школах большинства регионов.

Другой вопрос – каково окажется это ускорение. Вероятнее всего, оно будет незначительно. Главное препятствие для внедрения «Основ» и подобных им предметов какой бы то ни было религиозной ориентации – острая нехватка сколько-нибудь квалифицированных преподавателей. Священники и так перегружены, ориентирующихся в религиозных вопросах школьных учителей очень мало, выпускников-теологов пока почти нет, и количество их вряд ли будет быстро расти. Останется только доучивать-переучивать нынешних учителей-гуманитариев, но желающих найдется не так много, да и преподавателей для них (а также соответствующих образовательных структур) тоже будет недоставать. Кроме того, даже те региональные или местные власти, которые по тем ли иным причинам хотят сближения с Церковью, не имеют лишних бюджетных средств, реальные дела в этом вопросе (как и во многих других) повсеместно далеко отстают от деклараций.

Сохраняются шансы и на переориентацию нового учебного курса в более толерантном, плюралистическом духе. Сами по себе высказывания высших чиновников в поддержку курса вполне толерантны:

Наша задача – создать возможность для получения сертифицированных и стандартизированных знаний о мировоззрениях и традиционных для нашей страны религиях. А верить или не верить – это уже личное дело каждого. Государство не может подталкивать человека ни к тому, ни к другому[113].

Пафос этой декларации Сергея Кириенко и ей подобных, произносимых другими, должен как-то отразиться на сути конкретной программы обучения, рекомендуемой школам. 18 декабря 2002 г. Министерство образования заявило, что поправки действительно будут внесены. Более того, в пресс-релизе[114] говорилось, что «Основы» не могут быть обязательны даже для отдельного региона в целом и что параллельно министерством будет готовиться курс по основам культуры мировых религий, представленных в России.

Каковы окажутся реальные последствия всех вышеописанных маневров, предсказать пока невозможно. Повторим, что некоторое, медленное и неравномерное, продвижение православного образования в школу совершенно неизбежно. Но вопрос скорее не в темпах, а в качестве.

Заключение

Итак, в первые годы президентства Владимира Путина неопределенные отношения, сложившиеся между Церковью и государством при Борисе Ельцине, так и не приобрели определенности. Церковь стала лояльнее к власти, но не стала управляемее. Власть лишь в очень небольшой степени реально использует Церковь для своей легитимации, но и Церковь добилась от власти скорее символической, чем реальной поддержки.

Для церковно-государственных отношений существует несколько объяснительных моделей. Не стремясь дать их полный обзор, отметим лишь некоторые.

Широко распространена модель, согласно которой путинское правление эволюционирует к авторитарному режиму с православно-патриотической идеологией, а Московская Патриархия втайне приветствует эту эволюцию и надеется вернуться к дореволюционному режиму государственной Церкви[115]. Действительно, в поведении власти в целом в последнее время все больше заметны определенные идеологические мотивы, кое-какой прогресс есть и в упрочении особого статуса РПЦ. И все же нам эта модель представляется неверной с обеих ее сторон.

Авторитарные тенденции в путинском правлении налицо, и трудно сказать, как далеко они могут зайти. Но более или менее сознательно такую линию проводит лишь часть президентского окружения. И только часть этой части все теснее смыкается с Патриархией, открыто говоря о необходимости для власти православного идеологического фундамента. В этой статье уже упоминались Сергей Пугачев, Георгий Полтавченко (считающий Россию богоизбранной страной в том же смысле, в котором богоизбран еврейский народ[116]), Петр Латышев, Виктор Казанцев. Пока эти люди не доминируют политически. А кроме того, пока не видно сложившейся вокруг них разработанной политической или идеологической программы, реализация которой могла бы привести к установлению православного, в идеологическом смысле этого слова, авторитарного режима.

Патриархия, разумеется, пользуется покровительством многих (далеко не только вышеперечисленных) чиновников и политиков для ограничения влияния инославных и иноверцев, для ограничения иных православных юрисдикций (мы не оцениваем здесь эти разделения с канонической точки зрения), для приобретения различных привилегий и для получения государственной поддержки в деле прямой, а чаще косвенной, православной проповеди (главное здесь – образовательные проекты и доступ к проповеди через СМИ). Но, во-первых, реальные успехи не так уж велики: нет существенного расширения материальной базы, заглох (в сравнении с серединой 90-х) околоцерковный бизнес, нет продвижения к доступу к СМИ, почти или совсем (оценки тут разные) не усиливается практическая дискриминация иных религиозных организаций, внедрение православия в школы идет крайне медленно.

Во-вторых, описываемое нами поведение естественно для религиозной организации (и практикуется, по возможности, отнюдь не только РПЦ). Оно предосудительно, когда переходит в религиозную или этническую ксенофобию или в призывы к прямой дискриминации. Но такие вещи не являются позицией Патриархии, а стремление к «православизации всей страны», как бы оно ни было неприятно секулярно настроенной части общества, естественно для Русской Православной Церкви. Оно подразумевает даже изменения в конституционном строе страны, но все-таки – не возврат в дореволюционное состояние (что просто невозможно), а лишь некоторую степень десекуляризации, достаточную для вывода Церкви из нынешнего полумаргинального состояния, но не допускающую серьезного вмешательства государства во внутреннюю церковную жизнь. То, что такое вмешательство есть неизбежное следствие укрепления статуса, в Патриархии поняли уже давно.

Конкретная граница желательной десекуляризации, конечно, не провозглашается, но, надо полагать, и не установлена[117]. Можно опасаться разве что того, что со временем представления в Патриархии о пределах десекуляризации станут существенно радикальнее, чем сейчас.

Заслуживает внимания модель, выдвинутая Александром Солдатовым[118]. Он описывает РПЦ как «коллективного олигарха» в том смысле, которое приобрело это слово в современном русском политическом языке. «Олигарх», как и положено, стремится к материальным дивидендам и к причастности власти – в качестве гарантии этих самых дивидендов. Только основным активом этого «олигарха» является не сумма предприятий и финансовых инструментов (хотя и это, конечно, есть), а «символический капитал» религиозных, но главное – моральных и культурно-исторических, символов, которые монополизированы в значительной степени РПЦ (по мнению Солдатова, неправомерно). Власть нуждается в этих символах, а «коллективный олигарх» как бы дает их напрокат в обмен на коммерческие и политические дивиденды, символы же от этого изнашиваются и постепенно теряют свою ценность.

Модель Солдатова представляется нам достаточно удачной для описания многих текущих коллизий в государственно-церковных отношениях: в конце концов, кремлевско-белодомовские деятели и даже члены Синода сформировались как политики именно в «олигархические» 90-е. Но эта модель существенно неполна, так как у большинства участников церковно-государственных отношений есть все же и иные мотивы.

В «олигархической» модели претензии РПЦ должны быть сугубо консервативны, как и у любого олигарха, а путинское государство должно стремиться к «равноудалению», что в случае с «символическим капиталом» должно означать перехват образующих его символов в пользу «казны», то есть официальной идеологии, или подконтрольных «новых олигархов». На практике же все происходит наоборот: Церковь (при поддержке своих идейных союзников в обществе) пытается навязать государству часть своего «символического капитала», а оно отказывается, сохраняя в целом секулярную идеологию и вовсе не пытаясь поддерживать конкурентов Патриархии[119]. Существенные отклонения от секулярности в идеологии, как мы уже отмечали, практикуются лишь ограниченной группой деятелей.

Наконец, если перейти к модели взаимодействия власти и Церкви как независимых идеологических центров, существует мнение, что начало путинского правления характеризуется сближением идеологии Церкви и идеологии общества и государства.

Крайний консерватизм в Церкви до сих пор остается отражением ее маргинального положения в обществе… Более того, динамика «православной консолидации» во многом оказалась в русле общей динамики российского политического сознания, разочарованного неудачами реформ и не готового к демократической «культурной революции». В наглядно проявившемся с начала путинского периода стремлении к консолидации общества, к «собиранию государства» и ограничению свободы, «которую мы не сумели переварить», Церковь стала силой, в значительной мере определившей этот поворот. В этом смысле она оказалась вовсе не инертной массой, а институтом, тонко чувствующим и даже направляющим общественные веяния[120].

Разумеется, внутренняя динамика в Церкви не может не коррелировать с динамикой всего общества. Иное дело, что механизм взаимовлияния неясен. Чаще всего утверждается, что общество (и государство) гораздо сильнее влияет на внутреннюю жизнь Церкви, чем наоборот.

Нам же кажется, что именно в идеологической области государство сейчас не очень-то совпадает с Церковью. Нельзя не заметить, что, по сравнению с последними годами ельцинского правления и первым годом путинского, российская власть теперь лучше знает, чего хочет, в том числе – от общества. С другой стороны, Церковь все откровеннее настаивает на предоставлении ей больших возможностей влияния на то же общество. Но хотят-то Кремль и Патриархия от обществ – разного, и по сравнению с 1999-2000 годами эта разница стал больше.

Тогда Россия была «примаковской» – левоцентристской во внутренней политике и жестко антизападной во внешней. Это вполне гармонировало с позициями Патриархии – довольно левым пониманием социально-ориентированной экономики и антилиберальной доктриной митр. Кирилла. С тех пор Путин свернул (пусть очень ограниченно) направо в экономике и после 11 сентября довольно определенно переориентировался на Запад в международной политике, а вот РПЦ осталась на тех же позициях. В области идеологии позиция Патриархии только упрочняется (см. выше), а в области экономики левоцентристская ориентация снова была подтверждена в декабре 2002 года на седьмом Всемирном русском народном соборе, темой которого стали «Вера и Труд».

Церковь последние десять лет медленно, но верно дрейфует прочь от любых либеральных веяний, и в обозримом будущем изменить направление этого движения будет очень трудно, если вообще возможно. Государство же в последние годы сочетает в самом себе противоречивые в этом смысле тенденции.

Это различие создает и определенное субъективное затруднение в церковно-государственных отношениях: если государство пойдет по пути, явно или неявно проторенном Церковью, это даст лидерам Церкви основание считать себя «флагманом» общего движения и активнее предлагать себя в этом качестве государству. Власть же себя в роли «ведомого», естественно, не мыслит, и в обозримом будущем по-прежнему будет рассматривать РПЦ лишь как один из второстепенных объектов политического поля, подлежащих определенному политтехнологическому воздействию.

С другой стороны, экономический курс Путина неустойчив, антизападные настроения в политической элите по-прежнему очень сильны, да и вообще, имперский дух этой элиты отнюдь не выветрился в путинские годы. Так что расхождения власти и Церкви, в принципе, снова могут сократиться до уровня «примаковского» 1999 года. И во власти есть силы, сознательно работающие на устранение этих расхождений, причем – в сторону Патриархии.

А пока сложившаяся конфигурация не задает определенный вектор развития церковно-государственных отношений. К тому же, этими отношениями занимаются не столь многие высокопоставленные чиновники, чтобы это привело к серьезным переменам. Но таких чиновников стало заметно больше, чем три-пять лет назад, причем пополняются их ряды преимущественно за счет тех, кто разделяет идею использования православия как идеологической основы власти. И вот это дает серьезные основания для опасений.

Примечания

1

Об этом мы уже писали раньше: Верховский Александр. Церковь в политике и политика в Церкви//Политическая ксенофобия. М., 1999. С. 60-122; Его же. Религиозный фактор в парламентской кампании 1999 года; Религиозный фактор в президентской кампании и в формировании идеологии нового правления//Национал-патриоты, Церковь и Путин. Парламентская и президентская кампании 1999-2000 гг. М., 2000. С. 53-59, 75-83.

Тексты этих книг, равно как и многих других, можно найти на сайте «Панорамы», см.: http://www.panorama.ru/work/patr/

2

Иную точку зрения доказывала редакция газеты «Русская мысль» в подборке под выразительным названием: Полугосударственная Церковь в полуцерковном государстве?//Русская мысль. 2000. 30 марта – 5 апреля.

3

Хороший пример: Путин и его семья христиане. Это главное//Известия. 2001. 7 декабря.

4

Подробнее см.: Верховский Александр. Религиозный фактор в президентской кампании и в формировании идеологии нового правления.

5

Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II. Мир на перепутье//НГ-Религии. 1999. 23 июня; Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (далее – митрополит Кирилл). Норма веры как норма жизни//Независимая газета. 2000. 16-17 февраля.

6

Основы социальной концепции Русской Православной Церкви//Общественные общероссийские чтения Основ социальной концепции Русской Православной Церкви. М., 2001.

7

В частности, доклад митрополита Кирилла на VI Всемирном русском народном соборе//Сообщение Службы коммуникации ОВЦС (Далее – Сообщение ОВЦС). 2001. 14 декабря (http://www.russian-orthodox-church.org.ru/nr112143.htm).

8

Хороший анализ его мировоззрения и общей позиции Церкви см.: Костюк Константин. Три портрета//Континент. 2002. № 113.

9

Митрополит Кирилл. Филермская икона Божией Матери и современные вызовы христианству//Сообщение ОВЦС. 2001. 17 декабря (http://www.russian-orthodox-church.org.ru/nr112171.htm).

10

Кеворкова Надежда. «Я готов встретиться с Папой Римским» //Газета. 2002. 17 апреля.

11

Этой теме посвящена статья, которая должна выйти весной 2003 года: Верховский А.М. Радикальный православный антиглобализм//Социальное согласие и толерантность в современном мире. Выпуск 3. О правом экстремизме на современном этапе / Под. ред. Дадиани Л.Я. М.: Институт социологии РАН, 2003.

12

Заявление в связи с работой конвента «Будущее Европы» //Сообщение ОВЦС. 2002. 7 октября (http://www.russian-orthodox-church.org.ru/nr210074.htm).

13

Митрополит Кирилл: «Россия – православная, а не „многоконфессиональная“ страна //Радонеж. 2002. № 8.

14

Российские протестанты обеспокоены высказываниями Германа Стерлигова // Newsru. 2002. 14 августа (http://www.newsru.com/religy/14Aug2002/sterligov_protest_ortho_print.html).

15

Многие видели, хотя бы по телевизору, рекламу Стерлигова: «Вы поместитесь в наши гробики без диеты и аэробики».

16

Архиепископ Курский и Рыльский Иувеналий: «Симфония государства и церкви возможна…»//Русь державная. 1999. № 6 (61).

17

Митрополит Гедеон: Просто вам нужны голоса верующих…//Русский православный патриот. 1999. № 1 (http://www.rusk.ru/Press/Patr/99/Patr1_9/patr1_5.htm).

18

Митрополит Воронежский и Липецкий Мефодий. Роль Православной Церкви в формировании гражданского самосознания на современном историческом этапе Российской государственности//Русская линия. 2001. 15 декабря (http://www.rusk.ru/News/01/12/new15_12a2.htm).

19

Концепция государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации. Полный текст, много смежных публикаций и почти вся дискуссия по вопросу доступны на сайте Института государственно-конфессиональных отношений – Государство и религия в России (http://www.state-religion.ru).

Собственно текст Концепции см.: http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi-action=show&obj=1270.htm

20

Поскольку менялся он прямо на сайте, по указанному адресу доступен только последний вариант.

21

Концепция государственной политики в сфере отношений с религиозными объединениями в Российской Федерации // Государство и религия в России. 2001. 27 июля (http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1270).

22

Умер 10 апреля 2002 г.

23

Полностью текст опубликован на том же сайте (http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1269).

24

Трофимчук Н.А., Свишев М.П. Экспансия. М., 2000.

26

Митрополит Кирилл. Церковь и государство: актуальные проблемы взаимоотношений//Сообщение ОВЦС. 2002. 26 января (http://www.russian-orthodox-church.org.ru/nr201252.htm).

27

Прот. Владислав Свешников предложил концепцию возрождения России // Страна.Ру. 2001. 25 марта (http://old.strana.ru/society/religion/2001/03/25/985520648.html).

Религиозный раздел «Страны.Ру» был без объяснений закрыт в конце августа 2001 г.

28

Фейган Джералдин. Неожиданные откровения… // НГ-Религии. 2001. 26 сентября.

29

Ср.: Администрация Президента встревожена нарушениями законодательства в отношении католиков // Религия в России. 2002. 17 апреля (http://religion.russ.ru/news/20020417-n11.html); Представитель администрации президента обвиняет католиков в некорректности // Полит.Ру. 2002. 19 апреля (http://www.polit.ru/news.html?date=2002-04-19).

30

Себенцов против православия. Информация Кестонской Службы Новостей // Новости «Русской линии». 2001. 22 декабря (http://www.rusk.ru/News/01/12/new22_12c.htm).

31

Текст последней версии опубликован не полностью: Материал рабочей группы по подготовке предложений по совершенствованию законодательства о свободе совести и свободе вероисповедания. Предлагаемые изменения и дополнения на 10 декабря 2002 г. // Государство и религия в России. 2003. 5 января (http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1637)

Полностью опубликована только предыдущая версия: Изменения и дополнения в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», разработанные рабочей группой А.Е.Себенцова (Вариант от 19 июня 2002 г.) // Государство и религия в России. 2002. 7 августа (http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1533)

32

Заместитель Председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ Андрей Евгеньевич Себенцов отвечает на вопросы главного редактора православного информационного агентства «Русская линия» Сергея Григорьева // Русская линия. 2002. 31 января (http://www.rusk.ru/News/02/2/new16_02.htm) (ниже – интервью Себенцова Григорьеву).

33

Законопроект и сопутствующие ему документы доступны только в интернете – опубликованы 22 января 2002 г. на сайте «Государство и религия в России» (http://www.state-religion.ru/cgi/run.cgi?action=show&obj=1356).

Этот проект так и не был официально внесен. Неодобрение же свое Себенцов высказывал неоднократно, см. например: Интервью Себенцова Григорьеву (http://www.rusk.ru/News/02/2/new16_02.htm).

34

Министр Зорин за создание госоргана по межконфессиональным и национальным вопросам // Newsru. 2002. 20 мая (http://www.newsru.com/religy/20May2002/sorin_print.html).

35

Алексий II обеспокоен перспективой ликвидации думского комитета по делам религиозных организаций // Newsru. 2002. 5 апреля (http://www.newsru.com/religy/05Apr2002/alexy_duma_print.html).

Впрочем, кризис вокруг зоркальцевского комитета прекратился независимо от вмешательства Патриарха.

36

В Центральном федеральном округе создана общественная Комиссия по взаимодействию с религиозными организациями // Религия и СМИ. 2002. 25 сентября (http://religare.ru/article.php?num=52).

37

Муфтий Перми призвал разработать концепцию взаимоотношений государства с религиозными объединениями // Ислам.Ру. 2002. 3 июля (http://www.islam.ru/press/rus/2002-07-03/?single=618).

38

Министр Зорин за создание госоргана по церковно-государственным отношениям // Newsru. 2002. 13 ноября (http://newsru.com/religy/13nov2002/sorin_state_church_print.html).

39

В России появится новая концепция государственно-религиозных отношений, считает заведующая кафедрой религиоведения РАГС // Credo. 2002. 20 декабря (http://portal-credo.ru/site/?act=news&id=5879&cf=).

40

Сообщение пресс-службы ЦНЦ «Православная Энциклопедия». Цит. по: В России появится новая концепция государственно-религиозных отношений, считает заведующая кафедрой религиоведения РАГС // Русская линия. 2002. 20 декабря (http://www.rusk.ru/News/02/12/new20_12r.htm).

Увязка создания федерального органа по делам религий с угрозой «религиозного экстремизма», в первую очередь исламского, восходит (в рамках путинского правления) еще к распоряжению премьера Путина от 16 октября 1999 г. рассмотреть этот вопрос. См.: Понкин Игорь. Создание в России федерального органа по делам религиозных объединений: за и против // Религия в России. 2002. 3 апреля (http://religion.russ.ru/state/20020403-ponkin.html).

41

Можно предположить, что нет и кадрового согласия. В. Зорин мог бы привлечь своих сотрудников из Приволжского федерального округа (Сергея Градировского и других), но их кандидатуры вызывают, похоже, резкое отторжение в кругах, близких к Патриархии.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5