Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Тюдоровская роза (№2) - Клятва над кубком

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Виггз Сьюзен / Клятва над кубком - Чтение (стр. 3)
Автор: Виггз Сьюзен
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Тюдоровская роза

 

 


– Обожаю, когда женщина кричит при виде моей обнаженной груди, – пошутил Оливер.

Ларк сделала вид, что не слышала его шутки.

– Ничего страшного, просто идет кровь. Промой, забинтуй, и я буду как новенький.

Ларк заставляла себя думать только о ране, но Оливер был так красив, так прекрасно сложен, что она на какое-то мгновение замерла в восхищении.

Однако Оливер оказался прав. Рана поверхностная и быстро заживет. Толстый камзол неплохо защитил его от шпаги противника.

– Вот и все. – Ларк помыла руки в тазике, потом взяла сложенную тряпицу и прижала к ране. – Подержите ее, а я забинтую.

– С удовольствием.

Он был самым обходительным мужчиной из всех, кого она знала. Возможно, из-за этого его и выбрал Спенсер.

– Мне придется как следует забинтовать рану, чтобы не слезла повязка.

– Я в твоем распоряжении.

Это оказалось самым трудным, потому что ей пришлось наклониться ближе, а когда она перекладывала бинт из одной руки в другую, то практически прижималась щекой к его груди.

Ларк чувствовала тепло его кожи. Слышала биение его сердца. Вдыхала упоительный аромат мужчины.

За один день она увидела и услышала больше, чем за предыдущие девятнадцать лет, и ее смущал водоворот ощущений, который вызывал в ней этот невозможный, возмутительно красивый мужчина.

Ей нравилась жизнь в Блэкроуз-Прайори. Тихие часы занятий науками. Молитвы. Спокойный ритм домашней работы. Безопасность. Уединенность.

Один день с Оливером де Лэйси вырвал ее из этого надежного кокона.

– Ларк? – прошептал он. Его дыхание щекотало ей кожу.

– Да? – Ларк оборвала свои размышления.

– Моя дорогая, ты буквально спеленала меня по рукам и ногам. Я, конечно, не против игр с ленточками в некоторых ситуациях, но сейчас, мне кажется, вполне достаточно нескольких ярдов бинта.

Ларк, тряхнув головой, отступила назад и взглянула на Оливера. Он был похож на капусту. Ларк невольно хихикнула и начала поспешно убираться. Сложила остатки бинта, потом взялась за тазик с водой.

– Я еще не поблагодарила вас и Кита, милорд, за то, что вы ради меня претерпели столько волнений.

– Это я должен благодарить тебя.

– За что? – искренне удивилась она.

– Ты помешала мне убить человека. Правда, он был негодяем, но мне не хотелось бы иметь его кровь на своей совести.

– Моя глупость чуть не стоила вам жизни. Я позволила ему схватить себя.

– Но ты сражалась как тигрица, Ларк. Немногие женщины могут похвастаться таким мужеством. – На его губах заиграла ленивая улыбка. – Когда я вспоминаю выражение лица того бедолаги... Он не ожидал, что его одолеет такая малышка, как ты.

Ларк никогда не слышала так много похвал всвой адрес. Оливер же, казалось, был искренне восхищен ею.

– Как ты думаешь, почему главарь этих разбойников настаивал, чтобы тебе не причинили вреда? – Оливер потянулся за рубашкой.

Ларк виновато опустила голову. Увидев найденную Китом монету, она сразу поняла, чей приказ выполняли убийцы. Засада на пути в Блэкроуз-Прайори не была случайной. Этих беглых солдат послали, чтобы остановить их.

– Я не ожидала, что все так обернется, – тихо сказала она.

Оливер накинул рубашку на плечи и, морщась от боли, попытался вдеть руку в рукав. Ларк поспешила ему на помощь.

Когда их руки встретились, Ларк вдруг почувствовала такую удивительную нежность, что чуть не расплакалась. Она затаила дыхание и взглянула на Оливера.

Он чувствовал то же самое! Она поняла это, увидев его потрясенное лицо. Они едва знали друг друга, но уже не были чужими. Ларк нравились его морщинки, разбегающиеся от уголков глаз, когда он улыбался. Она знала, как он слегка вскидывает бровь в знак удивления. Помнила тепло его рук.

– Оливер? – неуверенно произнесла она.

–Ш-ш-ш. – Он откинул прядь волос с ее щеки. – Пусть слова не мешают.

– Не мешают чему?

– Вот этому.

Оливер слегка раздвинул колени, чтобы Ларк могла удобно прижаться к нему, и поцеловал ее. Ларк испуганно замерла.

Так продолжалось всего несколько секунд, а потом вдруг произошло нечто удивительное. Где-то глубоко внутри ее медленно зародилось тепло, которое затопило все ее тело.

Она отдалась ощущениям и полностью растворилась в них. Не отдавая себе отчета, Ларк коснулась его груди, затем обняла его за шею. Его великолепные золотистые волосы на ощупь действительно оказались именно такими, какими и казались, – мягкими и шелковистыми.

Его поцелуй был осторожным и нежным. Он легко прикоснулся губами к ее губам, смягчая и увлажняя их, пока они не раскрылись. Затем он провел языком по ее нижней губе. Шок пробудил ее от сладостного, вызванного поцелуем сна.

– Прекратите! – Ларк отпрянула и... неожиданно запуталась в рукавах его рубашки. Пытаясь высвободить руку, она дернулась, и белая тонкая ткань с треском лопнула.

Сгорая от стыда, Ларк отскочила назад, глядя на Оливера так, словно совершила тяжкий грех, поддавшись его обаянию.

Оливер же выглядел довольным.

– Не изображай из себя правоверную пуританку, моя дорогая. Я могу подарить тебе намного больше, чем просто поцелуй.

Просто поцелуй? Люди целуются при встречеи прощаясь, когда поздравляют с праздником или встречают друг друга после молебна.

Но не так, как только что поцеловал ее Оливер де Лэйси.

Не так, как она сама поцеловала его в ответ.

Это был греховный поступок, – сказала она, обхватив себя руками и едва ли не ожидая, что сейчас ее насмерть поразит удар молнии.

Оливер хмыкнул:

– Как это грустно, что ты не можешь отказаться от своих строгих пуританских принципов, моя милая Ларк.

– Ты порочный человек.

– А ты тошнотворно порядочная женщина. Неужели тебе не надоела такая праведная жизнь?

Если бы он только знал! Ее жизнь едва ли можно было назвать праведной.

Она больше не могла оставаться здесь с этим полуобнаженным мужчиной, который смотрит на нее так, словно она одна из его легкомысленных шлюх. Ларк молча развернулась и вышла.

Впервые в жизни женщина оставила его по своей воле. Оливер не мог с этим смириться. Можно подумать, он ее изнасиловал!

– Это же просто поцелуй, – повторил он себе, неуклюже натягивая камзол. – Я же не покушался на ее драгоценную невинность!

Поморщившись от резкой боли в боку, он потянулся к фляге с вином. Наполнив глиняную кружку, Оливер сделал большой глоток.

– Я перецеловал половину всех женщин в Англии, – заявил Оливер, обращаясь к пустой комнате, рядам горшков на полках и железным крюкам над очагом, – но на этот раз все было не так, как обычно.

Держа Ларк в объятиях, он испытал непривычное чувство нежности, желание заботиться о ней и полную уверенность в том, что может быть счастлив только с этой женщиной.

В его постели перебывало много женщин. Но сейчас мысль о том, что в его объятиях может оказаться кто-то еще, кроме скромной, застенчивой Ларк, внезапно стала ему неприятна.

Ему захотелось жить вечно. Или хотя бы достаточно долго.

А именно это, думал Оливер, сделав еще один глоток дешевого вина, и невозможно.

Он вполне философски относился к своей судьбе. Болезнь была частью его жизни, и он принимал как должное, что умрет молодым. Иногда ему, правда, удавалось уговорить себя, что он вылечился, но потом снова возвращались стеснение в груди, удушье, темный проблеск вечности перед глазами и мысли о ранней смерти.

В некотором роде это знание даже помогло ему – он стал более дерзким и откровенным в своих желаниях и менее разборчивым в осуществлении их.

А потом он поцеловал праведную госпожу Ларк с вечно поджатыми губами – самую неподходящую из женщин или самую желанную? – и внезапно ему захотелось жить.

Оливер осушил кружку и с грохотом поставил ее на стол. Бегство Ларк не испортило его хорошего настроения. Ему просто потребуется больше времени, чтобы приручить эту пугливую птичку.

– Я могу заставить ее полюбить меня! – заявил он, обращаясь к пустой кружке.

Но что будет дальше? Ведь если он когда-нибудь и завоюет ее сердце, самой судьбою ему предназначено разбить его.

На следующий день они ехали на север, щурясь от неяркого зимнего солнца. Розоватые облака таяли на вершинах Чилтернских холмов, а по обеим сторонам дороги тянулись бесконечные леса. Сухая замерзшая трава липла к земле.

Ларк держалась очень скованно и старательно глядела прямо перед собой, избегая смотреть на Оливера.

– Вы знали тех людей, госпожа Ларк? спросил ее Кит.

С Китом она могла разговаривать спокойно и заглядывать ему в глаза, не боясь утонуть в них.

– Нет, конечно. Но, думаю, они были посланы, чтобы помешать нам добраться в Блэкроуз-Прайори.

– Неужели?

– Да. Враг Спенсера, должно быть, узнал о его планах.

– А какие планы у этого джентльмена?

– Пусть об этом расскажет сам Спенсер.

– Вы говорите, что у него есть враг. Кто он?

– Винтер Меррифилд. Его единственный сын. Ларк замолчала, глядя, как проплывающее облачко закрыло солнце.

– Сын – его враг?! – вскричал Кит.

– К сожалению, да. – Она вспомнила испанскую монету, которую нашел Кит. – Большего я не могу сказать. Спенсер объяснит вам все при личной встрече.

Пришпорив лошадь, Ларк поскакала вперед. Если она не будет видеть Оливера де Лэйси, то, может, быстрей забудет о том мучительном поцелуе.

Проводив Ларк глазами, Кит бросил на Оливера вопросительный взгляд.

– Что, черт побери, мы тут делаем?

– Может быть, спасаем прекрасную даму?

– Она ничуть не походит на прекрасную даму. Почему она так скрытна?

– Потому что мы парочка негодяев, которым она не доверяет.

– А ты ей доверяешь? Между прочим, из-за нее мы чуть было не распрощались с жизнью.

– А по-моему, все было прекрасно. – Оливер улыбнулся, с удовольствием вспоминая сражение. – Хороший поединок на шпагах всегда горячит мне кровь.

– Я беспокоюсь за тебя.

Оливеркивнулв сторонуих молчаливого предводителя.

– Она тоже горячит мне кровь.

– Как и любое существо в юбке.

– Еще лучше без юбки.

Оливер вновь вернулся мыслями к Ларк. На первый взгляд Ларк вполне соответствовала своему имени – маленькая и невзрачная, как птичка. Но он чувствовал, что за суровой внешностью таилась нежность, а сдерживаемая страсть только и ждала, чтобы ее выпустили на свободу.

– Она особенная...

Кит сдвинул шляпу на затылок и потер лоб.

– Она? Да ты сошел с ума. Только погляди на нее. И эта серая мышка горячит тебе кровь?

– Да. Она не похожа на других. Не очень красива. У нее характер мрачного барсука. Она грызет ногти и цитирует Библию. И все-таки она особенная.

– Она спасла тебя от виселицы. Может быть, это на тебя так подействовало? – хмуро буркнул Кит.

– Тебе не хватает воображения, мой друг. Ты видишь только то, что на поверхности, не понимая сути. Я не обвиняю тебя в том, что ты полюбил мою сестру, но Белинду очень легко любить. Она хорошенькая, у нее прекрасный характер, и она любит тебя.

– Неужели?

– Разумеется, тупая ты башка. Хотя могу поклясться, не за твои мозги.

– И почему я так долго терплю тебя? Чтобы не умереть от скуки. Скажи мне, Кит, как ты можешь изо дня в день возиться со всеми этими юридическими бумагами?

– Эти бумаги приносят мне кусок хлеба. Не все из нас рождены для богатства и лени.

Улыбка Оливера погасла. Иногда ему казалось, что он мог быть лучше, если бы сам зарабатывал себе на жизнь. Правда, подобные мысли посещали его редко и быстро исчезали, стоило ему вспомнить о своей болезни.

Через несколько часов они достигли Блэкро-уз – Прайори. Остановившись на склоне холма, Оливер с одобрением смотрел на поместье неизвестного ему лорда Спенсера. Длинная дорога, изгибающаяся к северо-западу, была ровной, без рытвин и камней. Живые изгороди недавно подстрижены. В ветвях деревьев пели птицы. На пологих холмах паслись овцы.

Они подъехали ближе к дому. Старая, в готическом стиле постройка из камня теплого коричневого цвета была когда-то райским пристанищем для монахов. Перед домом – красивый цветник с фонтанами и вымощенными галькой дорожками.

Выбежавший навстречу Ларк конюх отвесил ей глубокий поклон. Лакеи у входа последовали его примеру.

– Интересно, кто она Спенсеру? – тихо спросил Оливер своего друга, поднимаясь по высоким ступеням.

– Какая-нибудь родственница, – предположил Кит. – Тебе стоит разузнать поподробнее.

– Не думаю, что ей понравятся эти расспросы. Войдя в дом, Ларк остановилась и повернулась к своим сопровождающим. Мраморная белизна ее лица потрясла Оливера. Прошлой ночью, когда они целовались, Ларк была мягкой, теплой и живой. Она совсем не походила на эту чужую женщину с серым каменным лицом, которая стояла перед ним сейчас.

– Подождите здесь. Я попрошу, чтобы вам принесли что-нибудь поесть и выпить. Его светлость примет вас в ближайшее время.

Она повернулась и направилась к низкой двери, но не успела еще выйти в коридор, как в холле с противоположной стороны появился одетый в черный бархат молодой человек.

–Очаровательна, не правда ли? – с иронией спросил он, кивнув вслед Ларк.

– Несомненно.

Оливер быстро оглядел вошедшего. Среднего роста, блестящие черные волосы, острая бородка и приветливая улыбка на лице. Движения грациозные и спокойные.

Оливер мгновенно почувствовал неприязнь к нему, но быстро взял себя в руки и изобразил такую же очаровательную улыбку.

Молодой человек протянул ухоженную белую руку.

– Добро пожаловать в Блэкроуз-Прайори. Я Винтер Меррифилд, виконт Грэнхэм.

И тут Оливер понял, что это и есть тот самый наследник, враг, который послал наемников, чтобы убить их по дороге.

– Вы очень любезны, милорд. Спасибо за ваше гостеприимство, – произнес Оливер, не переставая улыбаться, – мы уже успели почувствовать его на своей шкуре.

4

Винтер Меррифилд подошел к камину и остановился, облокотившись на массивную полку. Длинный, с высоким сводчатым потолком холл, похоже, когда-то служил трапезной. Стены украшали вырезанные из камня фигуры, чьи лица невозможно было рассмотреть под слоем столетней копоти.

– Мы встречались с вами раньше, милорд? – спросил Винтер, внимательно разглядывая висевшие над камином скрещенные шпаги.

– Мы встречались с вашими наймитами, милорд, – отчеканил Оливер.

Винтер повернулся к гостям. На его красивом лице не дрогнул ни один мускул.

– Наймиты? Не понимаю, о чем вы.

Кит посмотрел на Винтера с плохо скрываемым презрением.

–На нас напали, – сказал он. – Госпожа Ларк думает, что это были ваши люди.

– Госпожа Ларк – очень странная особа, – Винтер развел руками. – Она часто становится жертвой собственного воображения. Подозрительная маленькая женщина. Мой отец делает все возможное, чтобы изменить ее, но безрезультатно.

– Она ваша сестра? – задал Оливер давноволновавший его вопрос. При мысли, что Ларк родственница этому холодному типу, по коже забегали мурашки. А вдруг они помолвлены? Он приказал себе не думать о худшем.

Винтер рассмеялся. Его веселье было искренним и странно чарующим.

– Нет.

– Тогда кузина? Воспитанница вашего отца?

– Думаю, можно и так сказать.

–В таком случае вы, вероятно, помолвлены? – с трудом выговорил Оливер.

Винтер расхохотался:

– Милорд, вы так забавны. Ларк не помолвлена со мной, слава богу.

Оливер немного расслабился и сделал вид, что эта тема его не особенно интересует.

Оттолкнувшись от камина, Винтер грациозно подошел к Оливеру и Киту. Его глаза на мгновение дольше, чем требовали приличия, задержались на лице Оливера.

Они не касались друг друга и даже не говорили, но Оливер почти физически чувствовал неприязнь Винтера. Тишина в холле напоминала затишье перед бурей.

– Господа, – на тонких губах Винтера играла улыбка, – я хотел бы спросить о цели вашего пребывания здесь.

Кит сжал руки в кулаки.

– Его светлость сейчас примет вас.

Оливер оглянулся и увидел старого слугу, который делал им знак следовать за собой.

–Простите. – Оливер вежливо поклонился Винтеру.

Винтер ответил таким же учтивым поклоном. При этом его пальцы коснулись рукоятки шпаги.

Оливер нервно мерил шагами спальню Спенсера Меррифилда, графа Хардстафа. Занавеси на высоких окнах почти не пропускали солнечный свет, и длинная узкая комната была погружена в таинственный полумрак. Спенсер только что велел удалиться всем, кроме Оливера.

–Ты мечешься, как загнанныйв клетку волк, – заметил Спенсер спокойно.

Оливер заставил себя замедлить шаг. Эта темная комната, пропитанная запахами тяжелой болезни, напомнила ему первые семь лет его собственной жизни в похожем месте. Только любовь самой удивительной на свете женщины заставила Стивена де Лэйси вывести своего больного сына на свет.

– Я могу открыть занавески? – спросил Оливер.

–Как хочешь. – Спенсер неопределенно махнул рукой. – Врачи утверждают, что солнечный свет губителен для моего здоровья, но я чувствую себя одинаково плохо и ночью и днем.

Оливер отодвинул занавески. Мгновение он любовался видом красивой долины, которую пересекала серебристая лента реки, желто-зелеными полями и лугами.

Затем он повернулся и внимательно посмотрел на человека, который спас его от виселицы и ради которого он оставил все свои развлечения. Дневной свет проникал сквозь оконный переплет, набрасывая черно-золотой узор на вымощенный плиткой пол. Длинные полосы света падали на хрупкого, кожа да кости, старика. У него были всклокоченные седые волосы, резкие черты лица и умные, проницательные глаза.

Он едва ли походил на героя или рыцаря, и все же в нем было что-то из прошлых славных времен. Невольно возникла мысль о могучем уме, который пережил ставшее бесполезным тело.

– Почему вы приказали Киту покинуть комнату, милорд? – спросил Оливер.

– Он нам понадобится позже. Садись.

У Спенсера была очень приятная манера отдавать приказы. Он сразу располагал к себе.

–Я должен поблагодарить вас, милорд, – сказал Оливер. – Вы спасли мне жизнь. Я ваш должник.

–Жизнь невинного человека – достаточная награда для меня, – ответил Спенсер. – И все же я вынужден просить вас о помощи.

– Чем я могу отплатить вам, милорд? Спенсер посмотрел на изножье кровати, гдестоял огромный сундук с висячим замком.

– Возможно, придется нарушить закон. Оливер ухмыльнулся:

– В свое время я нарушил немало законов. Оливера де Лэйси нельзя назвать невинной овечкой. Я действительно принимал участие в мятежах, когда на меня нападало такое настроение.

– Есть люди, которые скажут тебе «спасибо» за это. Дух честного англичанина не должен исчезнуть под каблуками королевских министров-негодяев.

– И я так думаю, – сказал Оливер, радуясь, что в лорде Спенсере нашел единомышленника. – Расскажите мне подробнее о задании.

– Оно опасное и связано с кропотливым поиском нужных документов.

Оливера охватило нетерпение, и он еле удержался, чтобы снова не забегать по комнате. Даже солнечные лучи не развеяли царивший здесь мрак надвигающейся смерти.

–Почему бы вам просто не сказать мне, что от меня требуется?

–Ах, молодость, молодость.—Вголосе Спенсера мелькнула грусть.

– Милорд, – заметил Оливер, – я сгораю от нетерпения. Госпоже Ларк пришлось приложить немало усилий, чтобы найти меня и привезти сюда.

Спенсер схватился за край покрывала, словнособрался встать.

– Ты обидел ее?

Тревога, с какой были сказаны эти слова, поразила Оливера.

– Нет, милорд. Но, должен сознаться, я не сидел дома, ожидая ее визита. Она нашла меня, —тут он понизил голос до шепота, – в таверне на берегу Темзы.

Не самое пристойное место, – фыркнул Спенсер.

–Ларкисключительнопреданавам, милорд, – попытался сменить тему Оливер.

– Разумеется, – сказал Спенсер, – она росла под моим надзором с самого детства.

Спенсер глубоко вздохнул:

–Ты думаешь, я позвал тебя помочь мне? Нет, глупый ты человек. Я позвал тебя, чтобы ты помог Ларк.

– Что он от нас хочет? – поинтересовался Кит.

Они гуляли по парку в северной части старого поместья. Сбросившие листву деревья казались серыми. На пожелтевших лужайках между зарослями дикой ивы высились мишени для стрельбы из лука. Среди кустов виднелся кусок полуразрушенной стены, около нее лежал сломанный каменный пьедестал, на котором раньше возвышалась скульптура неизвестного святого.

–Изменить право наследования поместья, – объяснил Оливер. – Он не хочет, чтобы оно досталось Винтеру.

–Но он же единственный сын. – Кит подобрал камушек и запустил его в мишень. Он угодил точно в центр, пробив дыру в изъеденной непогодой коже. – Если, конечно, его не призналинезаконнорожденным. Был ли брак Спенсера и матери Винтера аннулирован?

– Да, но Спенсер отказывается объявить Винтера ублюдком. – Оливер улыбнулся. – Официально, конечно. По словам старика, Винтеру нельзя доверять. Я так понимаю, что он слишком любит католиков.

– В таком случае отец должен был сам воспитать его в реформаторском духе.

Оливер смотрел, как с деревьев парка взлетают стайки ворон.

Ему нравился Кит. Простой, надежный как скала. Он всегда знал, что правильно, а что нет.

– Думаю, Спенсеру следовало прислушаться к твоему совету, – заметил Оливер, – но у матери Винтера было другое мнение, и она сделала все возможное, чтобы донести его до сына. Она была испанкой.

Одного этого слова оказалось достаточно.

– Служанка королевы?

–Да, одна из фрейлин Екатерины Арагонской. Умерла год назад, но успела отомстить Спенсеру через сына. Ее преданность королеве Екатерине сейчас проявляется в лояльности Винтера королеве Марии. Если он унаследует это поместье, то оно может вернуться в собственность церкви, а может быть, и прямо в руки епископа Боннера. Впрочем, Винтер может передать его и тем монахам, что жили здесь раньше и неизвестно чем занимались.

Кит пожал плечами:

– Боннер. Одна только мысль о нем может испортить хороший денек. Если лорд Спенсер не хочет, чтобы его собственность досталась сыну, то кому же он собирается ее передать? Ларк?

– Да. И он считает, что это простая юридическая процедура.

– Когда юридические процедуры станут простыми, людям больше не нужна будет моя помощь, – фыркнул Кит. – Но почему ты? Почему мы? В Лондоне тысячи юристов, он мог выбрать любого.

– Я спросил его об этом. Оказывается, Спенсер знаком с моим отцом и считает, что я унаследовал от него глубокое чувство порядочности. – Оливер отвесил Киту шутливый поклон.

– Если бы он только знал правду, – расхохотался Кит.

Слова друга вызвали какой-то неприятный осадок в душе Оливера, но он тут же отмахнулся от него.

– Он спас меня от смерти. Сейчас ему нужна наша помощь, и мы ему поможем.

– Мы?

– Ты и я, дорогой Кит.

– Я еще ни на что не соглашался. Оливер скрестил руки на груди. – Ты согласишься.

– Нет!

Зазвучал колокол.

– Пошли ужинать. – Оливер повернул к дому, не обращая внимания на пылкие протесты Кита.

Столовой служила скудно обставленная узкая комната со сводчатым потолком и картинами на стенах. Не слишком уютное местечко.

Но еще более неприветливыми, чем комната, были люди за столом. Особенно Ларк. Обрамленное уродливым чепцом лицо было холодно, как камень. Светло-серые глаза казались пустыми. Губы плотно сжаты.

Оливер быстро пересек комнату и схватил Ларк за руку. Опустившись на одно колено и целуя ее ледяные пальцы, он прошептал:

–Куда же делась та женщина, что силой тащила меня из Лондона?

Он начал бояться, что перед ним не Ларк, а какой-то холодный, похожий на нее двойник. И тут вдруг опять возникло то ощущение сопричастности, что он испытал, когда впервые прикоснулся к ней. Словно вспышка молнии.

Ее лицо дрогнуло, но лишь на мгновение, а потом ледяная маска вновь вернулась на место. Ему очень хотелось спросить, что случилось, почему она ведет себя так странно, но, увы, придется подождать, пока они останутся одни.

Оливер выпрямился, выпустил руку Ларк и поздоровался с Винтером.

– Милорд. – Он слегка поклонился. – Я вижу, вам удалось пробудить в госпоже Ларк все ее самые лучшие качества.

Винтер заговорщицки улыбнулся:

– В таком случае мне лучше быть как можно дальше, когда она решит проявить свои плохиекачества. Добро пожаловать к моему столу. – Он кивнул Оливеру, затем перевел взгляд на Кита.

– К столу вашего отца, – поправил его Оливер с самой приветливой улыбкой. – К слову сказать, лорд Спенсер – очаровательный и весьма достойный господин.

– Лорд Спенсер умирает, – равнодушно заметил Винтер. – Я думаю, он послал за вами, чтобы лишить меня наследства. Я не допущу этого. Давайте есть.

Он сел во главе стола. Оливер метнул многозначительный взгляд на Кита и подвинул стул для Ларк.

– Пожалуйста, садись, – пробормотал Оливер. Винтер усмехнулся:

–Прошу вас простить нашу Ларк. Хорошие манеры ей недоступны.

Ларк даже не моргнула, словно уже привыкла к его ядовитым замечаниям. Не проронив ни слова, она покорно села и сложила руки в молитве.

Оливер с удовольствием смотрел, как небольшая армия хорошо вымуштрованных слуг пришла в действие, снуя туда-сюда через маленькую боковую дверь, которая вела в кухню. На закуску были поданы свежий хлеб с маслом, салат из зелени с орехами и жареная форель.

–Спасибо, Эдгар, —пробормотала Ларк мальчику, который передал ей корзинку с хлебом.

– Мне потребовались месяцы, чтобы научить их послушанию, – заявил вдруг Винтер и, не глядя, протянул руку за хлебом. Он, очевидно, не сомневался, что корзинка будет на месте. Так оно и оказалось. – Думаю, наша милая Ларк делала все от нее зависящее, но этого недостаточно для грубых деревенских увальней.

Он не заметил гнева, который вспыхнул в глазах мальчика-слуги. Оливер улыбнулся.

– Похоже, вы завоевали их своим обаянием, милорд.

Винтер обладал редким даром придавать взгляду остроту кинжала.

– Моя судьба была нелегкой. Спенсер опозорил мою мать и сослал ее в Шотландию. Если мне присуще обаяние, то оно передалось мне не от отца.

Кит, который видел в жизни только черное и белое, поднял к губам бокал и презрительно фыркнул.

Оливеру хотелось бы также отмахнуться от этих слов, но он не мог, так как понимал, что в душе Винтера остались шрамы, нанесенные ему другими людьми. Винтер не выбирал себе мать, чья мораль оставляла желать лучшего, и отца, обладавшего слишком строгой моралью.

– У всех людей нелегкая судьба, – внезапно сказала Ларк и повернулась к Оливеру. – За исключением вас, милорд.

– Вы правы, – сухо сказал Оливер, салютуя ей бокалом вина.

Лакеи внесли поднос с жарким и поставили его на середину стола.

Винтер закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– О, каплун! Мое любимое блюдо.

– Лорд Оливер, – внезапно сказала Ларк. – Окажите нам честь и положите себе первому.

Оливер почувствовал себя очень неловко.

– Спасибо, я никогда не ем каплуна.

Ларк с недоумением посмотрела на Оливера.

– И почему же?

– Потому что это кастрированный петух.

Он ожидал, что она будет шокирована его прямотой, но вместо этого увидел в ее глазах смешинки.

–Полагаю, что в таком случае вы никогда не садитесь на мерина? – с невинным видом поинтересовалась Ларк.

– Я седлаю только кобыл.

Вот такая Ларк ему очень нравится. От такой Ларк он просто без ума.

– А вот я не возражаю против каплуна. – Кит отломил ножку птицы и впился в нее зубами. Винтер взял себе другую ножку. Оливер протянул слуге бокал, чтобы тот наполнил его вином.

– Как дела с гобеленом, Ларк? – вполне дружелюбно спросил Винтер.

– Хорошо. – Она даже не повернула голову к нему.

– Разве? – Винтер скептически поднял бровь. – Что-то я не заметил никаких изменений.

–Я и не знала, что являюсь объектом твоих наблюдений.

– Нельзя не заметить, когда женщина пренебрегает своими обязанностями и уезжает в Лондон.

Оливер перевел взгляд с Ларк на Винтера. Какая странная пара. Никакой вежливый разговор не мог скрыть их презрения друг к другу.

– А что ты делал, когда остался один, Винтер? – Голос Ларк был полон ехидства. Сейчас она ничуть не напоминала побитую собаку, как казалось в начале вечера. – Ловил еретиков?

Винтер фыркнул:

– Милая Ларк, у тебя очень своеобразный юмор.

Оливер заметил, как рука Винтера снова сжала рукоятку кинжала.

«Когда Спенсер умрет, – подумал Оливер, – Ларк придется быть очень осторожной с Винтером Меррифилдом».

– Временный закон об опекунах... Предательские оскорбления титулованных особ... Все не то. – Кит нахмурился, листая на длинном столе библиотеки толстую книгу.

Ларк встала коленями на скамейку рядом с ним.

– А это? – Она показала на другую страницу. – «Акт о выплате компенсации и восстановлении права на земельную собственность».

Оливер устало потер глаза. Уже середина ночи, а они сидят в огромной библиотеке Спенсера с захода солнца, копаясь в трактатах и документах.

– Придется ехать в Лондон. – Кит с трудом подавил зевок, от которого закачалось пламя свечи. – Здесь мы ничего не найдем. – Он с грохотом захлопнул огромный талмуд.

– Ох! – воскликнула Ларк. – Ты зажал мой палец! – Она вновь раскрыла книгу.

Оливера внезапно осенило.

–Выплаты...пробормотал он себе под нос. – Восстановление права...

В юности, пытаясь сбежать от скуки светской жизни, он поступил в Кембридж, где слушал шокирующие реформаторские лекции по праву. К несчастью, воспоминания о тех временах включали в себя не столько учение, сколько приятную череду женщин, азартных игр, пирушек и проказ.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15