Глава 3

Ежедневно жители Чикаго со страниц газет узнавали о перестрелках и убийствах, полицейских облавах и судебных процессах по делу гангстеров. Это давало широкую, но далеко не объективную картину преступного мира Чикаго, а уж про такие детали, как расположение штаб-квартир банд или схему раздела городских территорий и сфер влияния знали только в центральной бригаде детективов. Мне такие подробности тоже были неизвестны, но зато я знал, как и в каком направлении будет развиваться организованная преступность в Чикаго. Даты, имена, события, подробности. Эта информация еще была свежа в моей памяти, поэтому вспомнить и восстановить большую часть исторических событий тех лет не составило труда. Она могла помочь мне сделать ставку на победителя, но я выбрал проигравшую сторону, банду ирландца Чарльза Диона О'Бэниона по прозвищу Дэнни. Почему? Во-первых, у меня была свежа в памяти схватка с малолетними итальянскими бандитами. Во-вторых, я знал, что итальянцы очень редко принимают в свои ряды чужаков, а если и берут, то только на «грязную» работу. В – третьих, при необходимости я мог бы попробовать изменить ход истории в пользу ирландцев. В – четвертых, мне было известно место, где я мог встретить людей О'Бэниона.

Во время одного из походов на рынок с Вацеком, хозяином забегаловки, я с удивлением увидел, как толпа стала подаваться в разные стороны, чтобы пропустить троих хорошо одетых мужчин. Вацек, проследив мой взгляд, уважительно сказал о них: – Люди Дэнни. Ирландцы.

Мой план был прост: поговорить с бандитами, когда они явятся на рынок. Я понимал, что он наивен, но как поступить по-другому просто не знал. Пришлось прождать не менее двух часов, пока те не появились. При виде их меня снова начали одолевать сомнения в правильности того, что собираюсь сделать, но я задавил их в зародыше. Первый гангстер, шедший посредине и чуть впереди, нес портфель. Двое других бандитов прикрывали его с обеих сторон, бросая вокруг себя настороженные взгляды. Некоторое время я шел параллельно им, пытаясь улучить момент, и как только решил, что тот настал, один из бандитов вдруг резко сунул руку за борт пиджака, но уже в следующую секунду расслабился и опустил руку. Только сейчас я сообразил, что выбрал неудачный момент для разговора. Они все предельно напряжены, поэтому их реакция может быть непредсказуемой – вплоть до пули в лоб. Впрочем, над вопросом «как поступить?» я размышлял недолго и направился в ту сторону, откуда они пришли. К центральным воротам рынка. Увидев сверкающий черным лаком автомобиль, стоящий рядом с конными повозками и обшарпанными грузовичками, я довольно усмехнулся.

«Вот кто сможет мне помочь».

Я подошел к автомобилю гангстеров, уверенный, что теперь все пройдет как надо. Остановившись в двух метрах, я только открыл рот, как наткнулся на тяжелый, напряженный взгляд водителя, а затем взгляд уловил движение его правой руки, скользнувшей за отворот пиджака.

– Чего надо?! – злобно рявкнул на меня водитель.

– Э-э… Мистер, у меня на уме нет ничего плохого, – и я показал ему пустые ладони. – Я только хотел… – но договорить мне не дал смотрящий мне прямо в лицо безжалостный зрачок ствола револьвера 45-го калибра. На какое-то мгновение я просто остолбенел, причем не столько от страха, сколько от неожиданности. Шофер заметил мое состояние и уже не так зло бросил:

– Вали отсюда, сучонок! Еще раз замечу – считай, ты труп!

Я быстро развернулся и пошел. Сердце стучало в грудную клетку часто и сильно, словно молот по наковальне.

«Похоже, ты струсил. А еще бандитом собираешься стать, – от этих мыслей мое лицо запылало. Понадобилось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и начать продумывать новый план. Подходить к кому-либо из бандитов после случившегося мне не хотелось, и тогда я решил проследить за ними. Вдруг подвернется более удобный случай. Видел, как гангстеры сели в машину, после чего двигатель зарычал, и автомобиль стал медленно выезжать с подъездной площади, заставленной повозками и грузовичками. Я двинулся вслед за ними. К моей радости автомобиль не стал набирать скорость, а медленно подъехал к угловому магазинчику на противоположной от рынка стороне улицы. Затормозил. Из него вышло двое гангстеров и пошли к входу в лавку. Когда один из рэкетиров зашел в лавку, другой занял пост у входной двери, внимательно оглядывая улицу и людей. Так они стали обходить лавочки и магазинчики, расположенные по этой улице, а автомобиль, словно верная собака, медленно следовал за ними. Сбор денег продолжался около часа, после чего гангстеры сели в машину и уехали. Преследуя их, я перешел с быстрого шага на бег, но уже спустя несколько минут потерял автомобиль из виду.

«Если они каждый раз едут по одному и тому же маршруту, то я их вычислю. Приду и скажу их боссу, что хочу стать гангстером. Пусть испытает! Конечно, он может послать куда подальше, но… я снова попробую. Приду еще раз! Попрошу… Я не я буду, если что-нибудь не придумаю!».

На следующий день я не стал толкаться на рынке, а стал ждать их в конце маршрута за углом небольшого ресторанчика, в узком проходе между домами. Там стояло несколько мусорных баков и ящиков с пищевыми отходами. Прислонившись к стене, я стал ждать. От отходов шел отвратительный, вонючий и в то же время приторно-сладкий запах гнили и разложения. Над ними кружил рой мух, а в ящиках время от времени слышалось шуршание, а спустя несколько минут я увидел большую серую крысу, которая вынырнув из ящика, увидела меня и замерла. Чувство брезгливости после работы в столовой Вацека у меня почти атрофировалось, поэтому скользнув по ней равнодушным взглядом, я продолжил свое наблюдение за улицей.

«Пока машина будет стоять возле ресторана, а это семь-восемь минут, я успею добраться до перекрестка, где потерял их в прошлый раз».

Спустя некоторое время раздалось приглушенное рычание двигателя, и я увидел, как нужный мне автомобиль медленно проехал мимо меня. Я почти сорвался с места, как вдруг раздались выстрелы. Испуганные крики, ругань, стрельба, рев моторов и визг тормозов – все в какой-то момент смешалось в сплошную какофонию. С минуту я прислушивался. Что произошло, понять было несложно: на людей Дэнни напали. Кто? Мне это было неинтересно, так как в следующую секунду понял: это мой шанс! Не знаю, как это назвать: интуицией или чутьем, но я знал – это он! Только как его реализовать? Мысли лихорадочно заметались в попытке найти решение этого вопроса.

«Ирландцам надо помочь. Для начала, выгляну…».

Мысль оборвали два выстрела, раздавшиеся у самого ресторана. Следом за ними раздался гулкий топот ног тяжелого мужчины.

«Бежит в мою сторону, отстреливаясь… Блин! Увидит меня и выстрелит. Просто так. Для страховки или от неожиданности».

Быстро оглядевшись, я решил, что в данном случае металлические мусорные баки не самое плохое место для укрытия. Перед тем как спрятать голову, я еще успел увидеть, как достигший проулка гангстер обернулся и выстрелил на ходу. На какие-то мгновения наступила тишина, а затем разом ударило три или четыре выстрела. Бандит глухо вскрикнул, резко замедлил бег… и вместо того, чтобы бежать дальше, завернул в мою сторону. Я слышал его хриплое дыхание, прерываемое с трудом сдерживаемыми стонами. Шаг, еще шаг. Вот он остановился. Я поднял голову. На меня смотрел ствол пистолета. Страх сжал ледяной рукой мое сердце. Неожиданно ствол пистолета стал опускаться, и только тогда я смог посмотреть ему в глаза, подернутые пеленой боли. В левой руке он держал портфель.

– Пшел отсюда, босяк! – вырвалось сквозь его стиснутые болью зубы.

Самым правильным было бежать отсюда и как можно быстрее, но вместо этого я отрицательно качнул головой. Бандит криво усмехнулся, покачнулся и упал бы, если бы я его не поддержал, а затем помог сесть на землю. На сером от боли лице гангстера выступили капли пота, но руки, тем не менее, быстро и профессионально сменили обойму, после чего он достал другой пистолет. Только бандит успел это сделать, как в проулке раздались осторожные шаги. Чтобы видеть врага гангстеру пришлось отклониться немного вбок. Я видел, как он вскинул руку с пистолетом, а затем грохот почти слившихся двух выстрелов ударил меня по ушам. Секунда тишины – ответный выстрел и громкий топот ног убегающего врага. Даже не успев толком осознать опасность, я почувствовал, как поддерживаемое мною тело гангстера обмякло. Заглянув ему в лицо, я увидел, что тот потерял или вот-вот потеряет сознание. Только я начал укладывать тело на брусчатку, как руки гангстера разжались, и пистолеты с легким стуком упали на булыжную мостовую. Секунду смотрел на «кольт», лежавший рядом со мной, а затем протянул к нему руку.

«Вот он шанс, – только я так подумал, как пальцы, словно сами по себе, обхватили рубчатую рукоять пистолета. Непривычная тяжесть оружия неожиданно отдалась во мне приливом злой уверенности в своих силах. В следующую секунду отчаянный визг тормозов остановившейся машины заставил меня напрячься до состояния взведенной до предела пружины. Затем послышались щелчки открываемых дверей автомобиля, а следом – осторожные шаги двух человек. Ни люди, сидевшие в машине, ни убийцы, идущие в мою сторону, не могли видеть меня, зато все они видели распростертое на земле тело гангстера, только частично скрытое мусорным баком. Правая рука откинута, рядом лежит выпавший из нее пистолет.

«Я вам не тварь дрожащая и вы, ублюдки, почувствуете это сейчас на своей шкуре».

Память вытащила эту фразу из памяти, оставшейся после некогда прочитанной книги. Она отражала, как ни странно это звучит, мое чувство мести. Оно было направлено не на кого-либо, а на все то, что унижало и уродовало мою душу и личность. Я хотел мстить этому миру и времени за мое убогое существование, за подлый удар копа дубинкой по голове, за сломанные мечты и надежды. Я даже не вскочил, а взвился вверх, подброшенный переполнявшими меня чувствами, словно гигантской пружиной. Мое неожиданное появление застало моих противников врасплох. Глаза убийцы, шедшего первым, успели только широко распахнуться при виде меня, как я выстрелил в него. Бандит даже не понял, что умер, получив пулю между глаз. Его тело еще падало на землю, а я уже выстрелил в другого гангстера. В спешке я промахнулся, впрочем, как и бандит, дважды выстреливший в меня. На стене рядом с моей головой образовалось две дыры с рваными краями, осыпав меня кусками штукатурки. Я выстрелил в ответ. Снова промах! Тогда я повел ствол вслед убегающему бандиту, целясь в середину спины. Нажал на курок, но тот вместо того чтобы рухнуть на землю вскрикнул и схватился за левую руку чуть выше локтя, после чего нырнул в открытую заднюю дверцу машины. Разозленный неудачей я начал стрелять по автомобилю. В ответ раздались выстрелы, а затем чей-то голос изнутри машины зло заорал:

– Гони отсюда!!

Водитель, явно ожидавший такого приказа, дал газу – и машина, визжа шинами, рванула вперед. Еще несколько секунд мой палец автоматически продолжал нажимать на курок, а в ответ раздавались сухие щелчки. Я удивленно посмотрел на пистолет, и тут раздался хриплый от боли голос гангстера: – Неплохо, малыш. Совсем неплохо.

Только я закончил перевязывать раненого оторванным куском своей рубашки, как проем узкого переулка перекрыла другая машина. Я выглянул. Из ее боковых окон торчали два ствола пистолета, направленных в нашу сторону. Спрятавшись, я только протянул руку ко второму пистолету, как бандит накрыл его своей рукой.

– Не торопись.

Не успел он так сказать, как из машины раздался крик: – Мюррей, ты жив?! Это я, Дэн!

– Давай сюда! – хрипло крикнул ему в ответ раненый, потом повернул ко мне лицо. – Со мной тут парень! Не стреляй!

В следующую секунду я услышал щелчки открывшихся дверей, затем раздались шаги.

– Дэн, со мной парень! Не стреляй! – снова повторил свое предупреждение Мюррей.

Несмотря на повторное предупреждение, здоровенный бандит как только увидел меня, так сразу взял на мушку. Он явно был готов стрелять при малейшей опасности.

– Эй ты, встань и держи руки на виду!

Я поднялся. Окончательно убедившись, что босяк не представляет для него опасности, гангстер опустил оружие и расслабился. Верзила имел широкие плечи и грубое лицо. Второй бандит, который вылез с ним из машины, сейчас стоял и рассматривал труп.

– Дэн, что ты стоишь, пенек деревянный?! Ждешь, пока я кровью изойду?! – прикрикнул раненый на верзилу.

– Что произошло, Джеймс?!

– Все потом! Давай сваливать отсюда, пока не появились копы! Деньги возьми!

Тот спрятал револьвер, схватил портфель, а затем, слегка повернув голову, крикнул себе за спину: – Хорош глазеть, Джек! Дуй на улицу и смотри там в оба!

Вместе с Дэном мы довели раненого до машины. Верзила только успел сесть рядом с водителем, как раздался голос раненого гангстера с заднего сиденья: – Джек, прихватишь с собой парнишку!

Молодой бандит, стоявший у машины, тут же ответил: – Сделаю, Джеймс!

Когда автомобиль с раненым исчез за углом, Джек сунул револьвер под пиджак и со словами: – Держись меня, парень, – зашагал к машине, стоящей на противоположной стороне улицы. Только я сел на заднем сиденье, как меня затрясло от прилива адреналина. Несмотря на то, что я чувствовал себя отвратительно, где-то внутри меня билась какая-то радостная жилка. Она единственная внутри меня была чиста и весела.

«Я жив. Жив! Черт возьми!».

Пытаясь распутать клубок своих ощущений, я пришел к двум неожиданным выводам. Несмотря на то, что двадцать минут тому назад застрелил человека, чувства вины или раскаяния я абсолютно не ощущал, как и не чувствовал в себе суровой радости, подобно киношному ковбою, сумевшему в поединке первым выхватить револьвер и убить врага. За всеми этими мыслями я даже не заметил, как мы приехали. Я вылез вслед за гангстером из машины и недоуменно оглянулся по сторонам, после чего так же растерянно проводил того взглядом до двери невзрачного бара под названием «Трилистник». Гангстер уже взялся за ручку двери, потом повернулся ко мне и недовольно буркнул: – Эй! Чего замер! Давай за мной! – после чего переступил порог. Он бы не понял, даже если бы я попытался объяснить, почему сейчас меня охватило чувство острого разочарования. Просто этот невзрачный бар никак не вписывался в ряд фото из интернета, где были изображены гангстеры на фоне дорогих машин и роскошных домов.

В небольшом помещении, где с большим трудом умещались шесть столиков, находилось четыре человека, не считая бармена за стойкой. Все они сейчас собрались возле Джека.

– …Чертовы макаронники! Если бы не Мюррей, уж и не знаю, чем бы все закончилось. Да еще этот парень… – при этом он не глядя ткнул пальцем в мою сторону, – вовремя подвернулся.

Жест был в достаточной степени пренебрежительный, но, несмотря на это, я оказался в центре общего внимания.

– Кто он? – спросил широкоплечий толстяк, сидевший у стойки.

– Понятия не имею.

– А где Мюррей? – задал новый вопрос бармен.

– Повезли к врачу.

– Что-то серьезное?

– Ранили в ногу. Вот Томми не повезло…

– А Стив?!

– Ранен. В плечо.

– Жаль Томаса. Хороший был человек!

В прокуренном воздухе повисло молчание. Спустя минуту толстяк повернулся к бармену:

– Сэмми, всем виски! Помянем славного ирландского парня!

Мужчины стали разбирать стаканчики, налитые быстрой и ловкой рукой бармена. Я смотрел на этих людей, которые не только останутся в истории, но и станут своеобразным символом Америки. Все эти люди познали в своей жизни нищету, были на самом дне, изведали беззаконие и насилие. Именно они, создали страшный мир жестокости, оплачиваемых убийств, рэкета и коррупции, который давал им большую власть и еще большие деньги.

– Эй, малыш!

Я даже не сразу понял, что это обращаются ко мне, а когда сообразил, то вопросительно посмотрел на мужчину, обратившегося ко мне. Это был высокий и худой мужчина с длинным костлявым лицом и волосами цвета вороньего крыла. Когда увидел, что я смотрю на него, он сказал: – Не хочешь присоединиться к нам, парень?!

Я снова оказался в центре внимания, но сейчас на меня смотрели с любопытством и насмешкой. У кого она читалась в глазах, у кого скользила по губам. Я прекрасно знал, чем она вызвана. Здоровый парень в измятом и грязном костюме с чужого плеча и перевязанной головой.

«Бродяга. Босяк», – читалось в их взглядах.

Несколько смутившись от столь пристального внимания я отрицательно покачал головой в ответ.

– Джек, а чем этот парень помог? – неожиданно спросил бармен.

– Джеймс сказал, что это он уложил «макаронника» в проулке.

– Это чучело? В жизнь не поверю! – саркастически произнес молодой мужчина с наглыми глазами и откликавшийся на имя Фрэнки. – Да у этого фермера только что солома из волос не торчит!

Все дружно засмеялись.

– Ты откуда парень? – спросил меня толстяк.

– Из Аризоны.

– Что, надоело кукурузный самогон пить? На приличную выпивку потянуло?!

Шутку Фрэнки встретили новым взрывом смеха. Глупые шутки и дурацкий смех смыли растерянность, и теперь я уже со злостью смотрел на смеющихся бандитов, чем вызвал у них новый приступ смеха.

– Смотрите на фермера! Прямо как бык деревенский, только копытами землю не роет!

И снова взрыв смеха.

– Так ты, малыш, пить будешь или как? – спросил худой мужчина.

– Я не пью!

Это было сказано с каким-то детским вызовом. Я сам это почувствовал, а что уже говорить про остальных. Они снова засмеялись.

– Смотрите, наш малыш обиделся!

Но новый смех был прерван толстяком: – Хватит! Как тебя звать парень?

– Дик, сэр.

– Есть хочешь?

– Да, сэр! – я сказал это автоматически, еще даже не поняв, хочу ли я есть.

– Сэмми, сделай ему яичницу, да бекона не жалей!

Когда передо мной оказалась большая тарелка яичницы с ветчиной, я накинулся на нее, словно хищник на добычу. Доев, стал потягивать лимонад из стакана, бросая, время от времени, взгляды на мужчин, собравшихся у стойки, а спустя некоторое время понял, что я им завидую. Причем не их стодолларовым костюмам, а дружескому отношению друг другу. В их репликах и жестах проскакивало нечто такое, что роднило их, словно братьев. Чем дольше я смотрел на них, тем острее становилось чувство одиночества. Отвернувшись, стал смотреть в окно. Спустя несколько минут я увидел как подъехала машина, и из нее вылез верзила Дэн. Не успел тот переступить порог, как все замолчали и повернулись к нему. Гангстер неспешно подошел к стойке и так же неторопливо выпил большую кружку пива, поставленную перед ним барменом.

– Парни, нам предстоит кое-какая работа… – только он начал говорить, как увидел предупреждающий жест бармена и последовавший за ним кивок в мою сторону. – Гм! Совсем забыл о парнишке. Мюррей сказал, что обязан ему жизнью.

Фрэнки при этих словах поперхнулся пивом и закашлялся.

– Вот тебе и фермер, Фрэнки, – укоризненно попенял ему Джек, молодой бандит, который привез меня сюда.

– Джеймс еще сказал, что этот малыш выпустил обойму в машину с итальяшками. Зацепил кого-нибудь? – этот вопрос был направлен мне.

– Одного. В руку.

– Откуда ты, парень?

На этот вопрос у меня уже давно был готов ответ.

– Аризона. Сын фермера. Ричард. Гм. Дик.

– Откуда умеешь стрелять?

– Пару раз с отцом на кроликов охотился.

– Хорошо. Сэм, – бандит обратился к бармену, – найдешь ему работу на время. Теперь иди, Дик. Придешь завтра.

Не успел я дойти до двери, как Дэн снова меня окликнул: – Погоди, парень. Подойди ко мне!

Я подошел к нему.

– Держи, – и он сунул мне в руку бумажку в двадцать долларов. – Иди.

Выйдя из бара, я медленно пошел по улице. Слишком много всего произошло со мной за столь короткое время, причем настолько быстро, что только теперь я осознал, что добился того, чего хотел.

«А еще двадцать долларов получил!».

Нащупал в кармане банкноту, и у меня вдруг появилось чувство праздника. Зайдя в первый попавшийся по дороге бар, я заказал себе двойную порцию яблочного пирога и стакан фруктовой воды, но только успел прожевать первый кусок пирога, как почувствовал легкое беспокойство: что-то не так. Не как обычно. И вдруг понял: впервые за эти месяцы я сделал заказ без подсчитывания денег в уме. Это было приятное чувство. Именно оно окончательно оттеснило в сторону остававшиеся сомнения, и я стал смотреть сквозь стекло витрины на гуляющий народ, спокойно и бездумно, как было когда-то в другом времени. Услышав через открытую настежь дверь заливистый девичий смех, я развернулся к дверному проему, но никого не обнаружив, повернулся к большому стеклянному окну, рядом с которым стоял мой столик и увидел идущих по улице двух симпатичных молоденьких девушек. Одна из них что-то сказала подруге, после чего они снова зашлись таким веселым и заразительным смехом, что я невольно улыбнулся в ответ. Девушки давно ушли, а я все сидел и улыбался неизвестно чему. Потом я гулял до тех пор, пока наступили сумерки. Центральные улицы прямо купались в разноцветном море света. Яркие буквы расхваливали содовую, конфеты, жевательную резинку «Ригли» и газировку «Уайт Рок», различные марки сигарет, автомобильные шины и зубные щетки. Рекламные плакаты, обрамленные цветными лампочками, висели на всех зданиях, иногда нависали над головами пешеходов. Среди светящейся рекламы встречались названия кинозалов, и тогда рядом с ними можно было увидеть подсвеченные афиши с именами кинозвезд, таких как Дуглас Фэрбэнкс и Мэри Пикфорд.

«Это моя жизнь и надо прожить ее так, чтобы не было потом мучительно больно за то, что когда-то упустил свой шанс. Хм! Почти как Макс Горький!».

Когда почувствовал, что устал, я снял себе номер в третьеразрядной гостинице.