ГЛАВА 11

Риз стремительно мчался верхом на своем жеребце, стараясь не потерять из виду спутников. Безоблачное лазурное небо было залито солнечным светом. Пыль клубилась под копытами лошадей, и это не сулило облегчения усталым, вспотевшим от жары и быстрой скачки ковбоям.

Чувствуя, что Риз не в себе, Пит и Бойд хранили молчание. Любая попытка заговорить с ним натыкалась на краткие раздраженные ответы, из которых было очевидно, что Риз не желает продолжать беседу. Ни Пит, ни Бойд не понимали причины плохого настроения Риза, и им хотелось не попадаться ему под горячую руку.

Заметив впереди поварской фургон, Пит и Бойд переглянулись и поняли друг друга без слов. Направив лошадей к фургону, они быстро добрались до лагеря и спешились, предоставив Ризу самому решать, что ему делать дальше. Понимая, что уже успел надоесть товарищам, Риз сел в сторонке, взяв себе чашку кофе, и припал к бодрящему напитку. За весь день это было первым, что попало ему в желудок. Всю предыдущую ночь напролет Риз глушил бурбон, а наутро отказался от завтрака и постарался разогнать работой накопившееся в душе раздражение. Но ему это не удалось.

Итак, ему достались объедки со стола Чарльза Сойера. В желудке у него забурлило от отвращения. Женитьба не входила в его планы и намерения, но, по крайней мере, прежде он уважал Джем. А теперь даже этого не осталось. Его охватило привычное разочарование. Наверное, он никогда не научится уму-разуму.

Отхлебнув еще глоток кофе, Риз вылил остатки на землю. Ему казалось, что в желудке у него дыра. Решив, что Пит и Бойд уже поели, он отправился искать их. Но прежде чем он увидел их, он услышал их голоса.

– ... абсолютно бесцветные глаза, и так и смотрят прямо сквозь тебя. Очень неприятно, – говорил Бойд.

– Ты прав... я никак не мог сам это выразить в словах. Какой-то совершенно особый цвет. Неестественный, я сказал бы, – соглашался Пит.

Ризу показалось, что на него обрушился удар кулака.

– О ком это вы толкуете?

Пит и Бойд удивленно уставились на него, не заметив, как Риз подошел к ним. Пит неуверенно молчал, но Бойд решил ответить:

– О Чарльзе Сойере, который был у нас прежде старшим рабочим.

– Так я и знал. – Откровение пришло внезапно. Чарльз Соейр был тем самым человеком, забыть которого у Риза были все основания. Долгие годы, прошедшие с тех пор, как Риз видел его в последний раз, почти сумели помочь ему в этом. Но не так-то просто выбросить из головы человека с глазами, напрочь лишенными всякого цвета и выражения. Их недолгое общение происходило в первые дни войны, и нельзя сказать, чтобы у Риза остались от него приятные впечатления. Старые воспоминания возвращались с невероятной отчетливостью. Этот человек был мерзавцем и перебежчиком. И еще – он спал с Джем!

– Ты его знал? – спросил Пит.

– Можно сказать и так, – уклончиво ответил Риз, не забывая о том, как Пит предан своей хозяйке.

– Вы с ним друзья? – продолжал расспрашивать Пит.

– Нет.

– Хорошо.

Риз удивленно уставился на Пита. Так значит, он не всегда придерживается одного мнения с Джем. Это была приятная новость. Ведь Пит теперь был старшим рабочим, и Риз вовсе не хотел, чтобы рядом с ним постоянно находился человек, который все будет доносить хозяйке ранчо.

– Когда он отсюда ушел? – спросил Риз, подумав, не покажется ли этот вопрос Питу чересчур странным, но решив не обращать на это внимания.

– Когда убили отца Джем, – ответил Пит.

– Значит, он не болтается здесь поблизости? Теперь уже Пит ответил кратко и сдержанно: – Нет.

Этого было достаточно. Итак, этот человек не изменил своим повадкам. И это неудивительно. Но, черт побери, он прежде думал о Джем лучше. У Сойера был неплохо подвешен язык... Какого дьявола... Риз поднял глаза и увидел, что Пит и Бойд пристально смотрят на него.

– Пора загонять скот домой. Вы поели? – спросил Риз.

– Да. А ты? – спросил Бойд.

– С меня хватит.

Земля изгибалась вдали и поднималась крутыми склонами, приковывавшими взгляд к неровным горным вершинам на горизонте. Риз старался не обращать внимания на то, что творилось у него в желудке. Еще не обдумав как следует те новости, что открылись ему за последние сутки, он решил, что лучше всего сосредоточиться на окружающем ландшафте.

Единственным звуком, нарушавшим тишину округи, был четкий перестук копыт. Подул легкий ветерок, и это принесло Ризу некоторое облегчение. Пит и Бойд, угрюмо молчали; им, очевидно, хотелось, чтобы Риз либо вывалил им разом все свои тревоги, либо избавил их от необходимости терпеть его дурное настроение. Однако все трое продолжали скакать вперед в полном молчании.

– Кто это? – внезапно раздавшийся вопрос Риза испугал его спутников, и они стали внимательно вглядываться в указанном направлении.

– Подручный Кашмэна, – ответил Пит.

– Кашмэна?

– Владельца одного из окрестных ранчо.

– Миссис Макинтайр его не любит, – добавил Бойд.

– Да ну? – Ризу стало интересно, что еще Бойд знает о его жене такого, что ему самому неизвестно. С горечью ему пришлось признать, что, по-видимому, предстоит выяснить еще много нового.

– Он приезжал на днях. И она разозлилась хуже шершня.

Риз во все глаза смотрел на незнакомого ковбоя, взбирающегося вверх по склону.

– А вон там скот Кашмэна, да, Пит?

– Думаю, да. Никогда не слыхал, чтобы он у кого-то похищал скот.

Риз задержал взгляд на незнакомце еще на несколько секунд.

– А ты не знаешь, Пит, почему Джем его недолюбливает?

Услышав, как Пит вздохнул, Риз прищурил глаза.

– Ну, черт побери, она думает, что он убил ее старика.

Глаза Риза удивленно сверкнули.

– Я думал, его убили бандиты.

– Так сказал судья. Но Джем уверена, что это Кашмэн. Между ними уже много лет была вражда.

Риз переваривал очередную новость, крепче натянув поводья.

– А ты как думаешь?

– Я не знаю.

Риз повторил те же слова, что несколько дней назад Пит сказал Делле:

– Но кто-то ведь все-таки убил его. – Да.

– А почему они враждовали?

– Кашмэн возглавляет общество скотоводов. Он считает, что те владельцы ранчо, которые прибыли сюда первыми, должны заявить о своем праве на все окрестные земли. Он думает, что у новичков нет прав на землю.

Риз некоторое время молча смотрел на Пита.

– Это значит, что он делает все, чтобы не пускать сюда никого нового?

Пит кивнул.

– Естественно. А старик Уитэйкер говорил, что все это выеденного яйца не стоит.

– А как насчет закона? Действительно ли земля по праву принадлежит тем, кто пришел на нее первыми? – спросил Риз, рассеянно похлопывая Дэнни по загривку.

– Уитэйкер говорил, что все это дешевая болтовня, что земля – это общественная собственность.

– А у кого самые большие участки?

– У Кашмэна и Уитэйкера. – Ответив, Пит звучно сплюнул.

– Должно быть, Кашмэн чертовски разозлился, когда Уитэйкер пошел против него, – заметил Риз, внезапно вспомнив картину, висящую на стене в кабинете.

– Они были врагами до самой смерти старика.

– Похоже, что он намерен продолжать войну и с миссис Макинтайр, – добавил Бойд.

Риз ничего не ответил и повернул жеребца обратно к дому, припоминая свои утренние размышления. Напомнив себе, ради чего он ввязался во все это дело, он уяснил для себя кое-что. Чтобы достичь своей цели, он должен помочь Джем достичь того, чего добивается она.

Утром он подумывал, не послать ли все к черту и не предоставить Джем самой разбираться со своими проблемами. Но суровая действительность заключалась в том, что он хотел получить деньги. Он хотел осуществить задуманное им предприятие по перевозке товаров, но, чтобы купить фургоны и нанять возчиков, ему нужны были деньги, которые предлагала Джем. Для него это шанс прочно встать на ноги и никогда больше не подчиняться чужим приказам. И если для осуществления своего плана он должен помочь этой женщине, то, с Божьей помощью, он это сделает.

Если общество скотоводов угрожало существованию ранчо Уитэйкеров, то Риз вмешается в это дело. Джем нельзя было доверять, и он не собирался предоставлять ей решать за них обоих.

ГЛАВА 12

Джем пробиралась по тропинке к дому Фэйрчайлдов, поглядывая на небо, застланное бескрайним ковром кучевых облаков. Вдалеке протянулись зеленые равнины, упиравшиеся в лесистые холмы; по сторонам от дороги тянулись поля, огороженные можжевельником, но Джем не замечала всей этой красоты. Она была чересчур занята собой, чтобы обращать внимание на что-либо, кроме пыли под копытами лошади.

Она ощущала страшную резь в глазах и не знала наверняка, из-за чего: то ли дорожная пыль попала в глаза, то ли виной тому предательские слезы, с которыми она упорно сражалась всю ночь. Когда эта невообразимая ночь окончилась, Джем поднялась и пошла поговорить с Деллой. Она уже положила ладонь на ручку кухонной двери, но внезапно остановилась, услышав из-за двери голос Деллы. Делла и Пит взволнованно обсуждали, что произошло с Ризом, почему он вышел утром такой встрепанный и в необычайно дурном настроении. Обнаружив, что Делла и Пит испытывают к Ризу определенную симпатию, Джем поняла, что не сможет доверить Делле свою ужасную тайну. Несмотря на то что Делла в любом случае встала бы на ее сторону, Джем хотела сейчас поговорить с кем-нибудь совершенно незаинтересованным.

Так она и оказалась близ ранчо Фэйрчайлдов в надежде разыскать Абигейл. Подойдя к безупречно чистому и аккуратному дому, Джем окинула взглядом двор, но увидела только ровные ряды цветов под раскидистыми ветвями древнего дуба.

Привязав лошадь к изгороди, она подошла к двери. Немного подумав, она взяла в руки молоточек и услышала, как стук эхом раскатился по всему дому. Через несколько мгновений на пороге появилась Абигейл. Удивление на ее лице быстро сменилось радостной улыбкой.

– Джем, входи же! Ты для меня как глоток свежего воздуха! Я принесу лимонад. Садись на диван, я сейчас приду.

Джем только успела устроиться на диване, как Абигейл уже вернулась и засуетилась вокруг нее с графином и стаканами на подносе.

– Мне надо хоть чем-то заняться. Я целый день бездельничаю, – доверительно сообщила Абигейл.

Потом она сбросила тапочки и с ногами забралась на диван рядом с Джем. Джем удивилась. Она никогда не ходила в гости и не занималась многочасовыми сплетнями, как все соседки, поэтому не сразу поняла, что поведение Абигейл вполне нормально.

Отхлебнув большой глоток холодного лимонада, Абигейл откинулась на спинку дивана.

– Ну, что тебя ко мне привело?

Джем нервно сжала руки и попробовала заговорить, но у нее ничего не вышло. Заметив волнение Джем, Абигейл заботливо заглянула ей в лицо.

– С тобой что-то случилось?

Джем хрустнула костяшками пальцев и стала размышлять, как же ответить на этот вопрос. В задумчивости она принялась грызть ноготь. Абигейл снова заговорила:

– Что бы ни произошло, тебе не поможет, если ты сгрызешь все свои ногти.

– Абигейл, у вас с Майклом всегда были такие же отношения, как сейчас?

– Ты имеешь в виду, всегда ли мы были счастливы?

Джем кивнула, и Абигейл на мгновение задумалась.

– Наш брак с Майклом был чудесным с самого начала. Честно говоря, не знаю, что бы я без него делала. – Голос ее зазвучал тише. – Я люблю его больше, чем ты можешь себе представить. Но почему ты об этом спрашиваешь?

Джем поднялась с дивана и принялась мерить шагами комнату.

– А ты когда-нибудь чувствовала себя с ним... ну... неловко?

Абигейл рассмеялась.

– Конечно. Между мужем и женой всегда бывают моменты неловкости. Но это проходит. Только молодоженам тяжело.

– Дело не только в этом.

Абигейл улыбнулась, начиная кое-что понимать.

– Даже в самых счастливых семьях случаются раздоры, несогласия. Все это – часть жизни.

– Это не просто несогласие, – уклончиво возразила Джем.

– Тогда, может быть, ты расскажешь мне, в чем дело?

Джем сомневалась, стоит ли ей рассказывать кому-либо о том нелепом и мучительном происшествии, что случилось этой ночью, но теперь она совершенно не понимала, как вести себя с Ризом. Как можно короче она описала Абигейл события вчерашнего вечера. Абигейл ответила не сразу. Некоторое время она сидела молча, обдумывая рассказ Джем.

– А что ты теперь собираешься делать? – наконец спросила она.

– Думаю, поэтому я и пришла к тебе. Дело в том, что я не знаю...

– Для тебя важно, что чувствует Риз? Джем не отвечала. Она поняла, что для нее важно то, зачем она пришла сюда. Только она сама виновата, что все зашло чересчур далеко, что ситуация вырвалась из-под контроля. Когда она выходила замуж за Риза, она решила, что будет терпеливо переносить супружеские обязанности, но ей и в голову не приходило, что она окажется такой активной в этом отношении. Риз не виноват, что она оказалась такой бесстыдной. Она до сих пор не понимала, почему позволила себе утратить власть над ситуацией, и когда она наконец ответила на вопрос Абигейл, в голосе ее звучало сомнение.

– Я не хочу ранить его чувства и задеть его мужскую гордость.

Абигейл стоически перенесла этот ответ. Невежество Джем в том, что касалось мужской психологии, было поразительным. Но так будет легче добраться до сути дела.

– Ты все еще любишь Чарльза Сойера?

– Конечно, – вырвалось у Джем. Это не подлежало обсуждению. Сердце ее безраздельно принадлежало Чарльзу. И так будет всегда.

Абигейл вздохнула.

– Тогда тебе придется тяжело. Если уж ты совершила такой промах и действительно намерена... – Она немного помолчала, пытаясь высказать свою мысль поделикатнее. – Насколько я понимаю Риза, я не могу себе представить, чтобы он смирился с такой ситуацией.

– Наверное, ты права. – Джем уставилась в одну точку и умолкла.

– Джем, но почему ты вышла замуж за Риза, если до сих пор любишь Чарльза Сойера?

Зайдя так далеко, Джем уже не видела причин, чтобы скрывать остальные тайны. Когда она закончила рассказывать Абигейл об истинных причинах своего брака с Ризом, на лице ее подруги появилось растерянное выражение.

– Ох, Джем...

– Я понимаю. Это ужасно.

– Ты пошла на огромную жертву, но променять любовь на ранчо... Я просто не понимаю. – Абигейл покачала головой.

– И теперь я не знаю, что делать с Ризом. – Джем поднялась и снова зашагала по комнате, припоминая гнев Риза и свой стыд. – Понятно, он такого не простит.

– Судя по тому, как он себя вел, это не совсем так.

Джем остановилась; перед глазами у нее стояло лицо Риза в тот момент, когда она поняла, что назвала его Чарльзом.

Абигейл тщательно подбирала слова.

– Мне кажется, что Риз – настоящий мужчина... – Она хотела продолжать, но выражение лица Джем заставило ее умолкнуть.

– Джем?

Но Джем не в силах была отозваться. Перед ее внутренним взором предстала соблазнительная картина: мускулистое худощавое тело Риза. Джем проглотила комок в горле... да, несомненно, он – настоящий мужчина. Несмотря на то что сердце ее принадлежало другому, волнение, которое Риз пробудил в ней, было лучшим доказательством того, что ее тело может с легкостью принадлежать именно ему. От таких мыслей чувство вины усилилось еще больше.

– Джем? – снова окликнула ее Абигейл, тревожно вглядываясь в лицо подруги.

– Это нетрудно заметить... – Джем вздрогнула, вспомнив огонь, который разожгли в ней прикосновения Риза, всепоглощающее желание продолжить начатую близость.

Абигейл наблюдала за ними на вечеринках, и она прекрасно понимала, что именно Джем сейчас пытается облечь в слова. Риз, вне всяких сомнений, испытывал влечение к своей жене. Зная, что Джем очень скрытная, Абигейл была тронута ее доверием. И все же она не знала, что ей посоветовать: ведь в опыте ее общения с Майклом ничего подобного не было. Она полюбила его чуть ли не с первого взгляда. А с первого прикосновения она поняла, что это за человек – сильный, добрый, любящий. Что она могла сказать Джем?

Глядя на взволнованное лицо подруги, Абигейл размышляла, как объяснить ей, что Риз – не такой человек, чтобы спокойно переносить любовь жены к другому мужчине. Джем такая упрямая, она верит только в свою правоту. Как доказать ей, что настал день, когда ей надо прислушаться к совету?

– Джем, а что сказал Риз?

– Ничего. – На мгновение в ее памяти вновь прозвучали его полные ненависти слова, но она решительно отмела это воспоминание. – Он просто встал и выбежал вон.

– Так ты с ним еще не говорила? – Абигейл была не в силах полностью скрыть испуг в своем голосе.

Джем вспомнила почти опустошенную бутылку бурбона, которую она обнаружила утром на кухонном столе.

– По-моему, он ночью немного выпил.

Абигейл вспомнила те несколько случаев, когда она видела Риза за спиртным. На свадьбе и на вечеринках он выпил немало, но непохоже, чтобы пьянство входило у него в привычку. Однако в тех случаях у него не было причин напиваться... Абигейл снова заговорила, еще тщательнее подбирая слова.

– Джем, мне кажется, тебе следует быть осторожной.

– Мне?! Я-то могу о себе позаботиться! Ты знаешь, что я одним выстрелом...

– То, о чем я говорю, не имеет отношения к стрельбе.

– Но... – Джем немного помолчала. – Ты хочешь сказать, что Риз... – Она не смогла додумать эту мысль до конца. Вспомнив выражение его лица прошлой ночью, она в ужасе уставилась на Абигейл. – Ты думаешь, что Риз может рассердиться до такой степени?

Настало время говорить начистоту.

– Ты нанесла ему удар ниже пояса, Джем.

– Ох, я понимаю... – прошептала Джем, и Абигейл почувствовала, что та начинает понимать последствия своего поступка.

Джем всегда была страшно упряма, она не привыкла ошибаться и разбираться с последствиями своих ошибок. Быть может, с сегодняшнего дня ей придется этому учиться.

Но прежде чем Абигейл успела оценить уступку, на которую пошла Джем, та снова удивила ее:

– Мне следовало поддерживать с ним чисто деловые отношения. Если бы Риз знал, что я хозяйка, он не осмелился бы и пальцем прикоснуться ко мне.

– Но разве ты не...

– Да, я превратилась в недоваренный пудинг. Но это больше не повторится. Мне нужно навести порядок на ранчо.

– Ты что, думаешь, это будет легко?

– Если он хочет получить свои деньги. Абигейл разочарованно покачала головой. Для Джем все представлялось в черно-белом цвете, она не знала, что такое оттенки. И теперь Абигейл понимала, что ей не удастся переменить образ мыслей подруги.

– Прошу тебя, будь осторожна, Джем.

– Я уже сказала тебе, что могу о себе позаботиться.

– Я не это имею в виду. Боль, о которой я говорю, – это не физическая боль.

Абигейл снова наполнила стаканы лимонадом. Джем взяла стакан и поднесла его к губам. На лице ее появилось задумчивое выражение.

– Я просто скажу ему, чтобы он забыл о той ночи, и пообещаю больше не называть его Чарльзом.

Абигейл поперхнулась лимонадом и закашлялась. Джем принялась что было силы хлопать ее по спине и чуть не сбросила ее с дивана. Когда Абигейл снова смогла говорить, голос ее прозвучал взволнованно:

– Джем, на мой взгляд, такое поведение недопустимо.

– Не волнуйся... я решила покончить со всем этим вздором. – Джем выпрямилась в полный рост, вспомнив торжество, замеченное ею в глазах Риза. На сей раз ему не победить. – Я просто как следует запомню, что произошло, и постараюсь, чтобы этого больше не повторилось.

– Не хочу обижать тебя, но если ты упрешься во что-то рогами, то тебя уже не сдвинуть с места. Подобное поведение может очень сильно обидеть мужчину, особенно в такой деликатной ситуации.

– Я не могу уступить. Мне необходимо, чтобы Риз помог мне вычеркнуть ранчо из черного списка. Если для этого мне придется спать с ним, что ж, я согласна. Он забудет о моем промахе с Чарльзом.

– Не хочу, чтобы ты подумала, что я спорю с тобой просто ради удовольствия, но, скажи на милость, как ты собираешься этого добиться?

Джем гордо вскинула голову.

– В конце концов, я из семьи Уитэйкеров!

– Но разве ты теперь не Макинтайр? Самоуверенность Джем, казалось, слегка пошатнулась.

– Когда я налажу с ним должные отношения, это будет неважно. – Она изо всех сил отгоняла от себя навязчивую мысль, что они с Ризом уже пересекли черту, за которую нет возврата.

– Ты собираешься играть роль хозяйки ранчо, которая по случаю решила разделить постель со своим работником?

Джем вздернула подбородок, удивляясь тону ее голоса, которого она никогда прежде не слышала от тихой и вежливой Абигейл.

– Ты думаешь, я не права?

– Я думаю, что ты никогда не верила в то, что можешь ошибаться, поэтому ты и не представляешь себе, что значит быть неправой. Джем прищурилась, обдумывая слова Абигейл. Чепуха! То, что она мыслит здраво и доверяет своим суждениям, вовсе не значит, что она не способна признать свою ошибку.

– Ты никогда прежде так не говорила, Абигейл.

– Просто мы с тобой раньше мало общались. Я знаю о жизни немножко побольше, а не только, как устраивать вечеринки и печь пироги.

Джем согласилась с этим в душе, понимая, что Абигейл права. Но у нее самой было на руках ранчо и люди, жизнь которых зависела от этого ранчо. Она не могла отказаться от своей цели и усомниться в своих решениях. Слишком много было поставлено на карту, и Джем могла полагаться только на себя.

– Спасибо тебе за совет и за то, что ты выслушала меня.

– Я не согласна с твоими методами, но от всей души надеюсь, что они хоть как-то тебе помогут.

Джем взглянула в окно на сбивающиеся в кучу облака над снежными пиками дальних гор. Поднявшись с дивана, она поставила свой стакан на поднос. Абигейл проводила ее до дверей. Прежде чем выйти из комнаты, Джем остановилась и обернулась.

– Я буду очень благодарна тебе, если ты никому не расскажешь о нашем разговоре.

Абигейл удивленно взглянула на нее.

– Ну конечно! Я никогда не выдаю тайн.

– Я имела в виду не то, что я рассказала тебе о сегодняшней ночи. Дело в другом – в моем браке с Ризом. Если люди узнают об этом, мне конец.

– Не волнуйся, я никому ничего не скажу. Успокоившись, Джем повернулась к двери.

Садясь в седло, она бросила через плечо:

– Спасибо, Абби.

На лице Абигейл появилась улыбка. Джем называла ее так только в детстве. Улыбка стала шире при виде приближающегося Майкла. Побежав навстречу мужу, она махнула ему рукой. Сейчас ей нужно было подтверждение того, что у нее в жизни все прекрасно.

Джем не могла поверить собственным ушам. Из всех предметов, которые она собиралась обсуждать сегодня с Ризом, на последнем месте был Рэндольф Кашмэн. Она подготовилась к настоящей битве из-за того, что произошло прошлой ночью, но Риз даже не дал ей сказать слова и сразу же принялся говорить о злейшем враге ее отца. И то, что он сказал, потрясло ее.

– Думаю, что мы должны явиться на их собрание.

– Что? – Джем вскочила на ноги. – Ты с ума сошел? – Не дожидаясь ответа на этот вопрос, она продолжала, глядя, как Риз меряет шагами кабинет. – Как тебе пришло в голову, что я такое допущу?

– Мы должны знать, что происходит на этих собраниях.

– Мой отец отказывался иметь дело с Кашмэном, и я намерена поступать так же.

– За счет ранчо Уитэйкеров?

– А какое отношение к этому имеет ранчо? Риз принялся было откупоривать бутылку бурбона, но затем передумал. Глухая боль в голове и жжение в желудке советовали ему воздержаться от второй ночи в компании с бутылкой. Он опустился в кресло.