Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Наружное наблюдение - Ловушка. Форс-мажор

ModernLib.Net / Детективы / Константинов Андрей Дмитриевич / Ловушка. Форс-мажор - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 1)
Автор: Константинов Андрей Дмитриевич
Жанр: Детективы
Серия: Наружное наблюдение

 

 


Андрей Константинов, Евгений Вышенков, Игорь Шушарин
 
Ловушка. Форс-мажор
 
(Наружное наблюдение - 003)

 

ПРОЛОГ

      В этот мексиканский ресторан, что на Петроградской стороне, первая персона нашего повествования заходила редко. Персона эта являлась мужчиной в том возрасте, когда случайные прохожие еще обращаются к тебе не иначе как «молодой человек».
      Мужчина был подтянут и резок. В двадцатых годах его могли бы запросто задержать на улице как бывшего офицера. Мужчина любил тихие и уютные кафе, и в этом мексиканском заведении ему не слишком нравилось, поскольку подобные места, вне зависимости от таланта дизайнера, все равно напоминали ему банкетные залы. Стой лишь разницей, что былые наглаженные ВИА сменились на искусственно расхлябанных диджеев. Кроме того, здесь всегда имелся шанс запросто угодить на тусовку неизвестно чьих ухоженных детенышей, шумно демонстрирующих окружающим свое умение лихо распоряжаться родительскими деньгами. А наш герой (хотя, если разобраться, какой он, на фиг, герой?) всегда зарабатывал сам. Каким образом - это дело другое. Пожалуй, его заработок можно было охарактеризовать фразой, которую мужчина в молодости услыхал от одного солидного арестованного. Тогда, помнится, он грозно спросил: «У вас есть алиби?» И арестованный в ответ радостно кивнул: «Разумеется! А вам в какой валюте?…»
      Впрочем, для предстоящей встречи заведение вполне подходило. Здешние официанты его не знали, а камера видеонаблюдения была всего одна, да и та на входе. Так что если самому не упереться в нее взглядом, а зайти, как бы оглядываясь на припаркованную машину, то лица на записи будет не рассмотреть. На самом деле мужчина отлично знал, что никто никакую камеру просматривать не будет, но мыслил верно и старорежимно - если ты и в ванной при входе жены будешь переворачивать телепрограммку, то в нужный момент на твоем рабочем столе всегда будет перевернуто то, что захочет подсмотреть твой соперник…
      До закрытия ресторана оставалось чуть больше часа, посетителей в зале почти не было. Мужчина обратился к официантке, которая несла на подносе два матэ для сидящих у аквариума парня с девушкой:
      – Где тут у вас столик с розеткой? Вернее, рядом с оной? Мне бы компьютер подключить…
      – Вроде второй справа, у окна. Присаживайтесь, пожалуйста, я сейчас подойду,-ответила та, указывая рукой.
      – Эспрессо захватите, двойной,- бросил он вслед тем корректным тоном, который не советовал медлить или приносить кофе холодным. А затем проурчал, втыкая штепсель в розетку: «Вроде - это у бабки в огороде. А мне нужно в самый аккурат».
      Кстати, официанты (если, конечно, они хорошие официанты) мгновенно улавливают и настроение, и внутреннюю крепость посетителей. Девушка не сформулировала этого про себя, но почувствовала, что зашедший в столь поздний час человек в себе очень уверен и, судя по всему, не без основания.
      Усевшись, мужчина еще раз оглянулся вокруг, проверяясь на предмет наличия камер - ничего не поделаешь, образ жизни вырабатывает привычки, которые со временем настолько врезаются в подсознание, что уже начинают напоминать инстинкты. Порой эти инстинкты раздражают, обещая превратиться в манию. Впрочем, увидеть эти особенности поведения может только такой же профессионал: воевавший всегда почует воевавшего, а для всех остальных он будет выглядеть совершенно естественно. Для большинства людей вообще все выглядит совершенно естественно, пока не выстрелили над ухом…
      Включая ноутбук, мужчина как бы случайно уронил на пол зажигалку. Поднимая ее, он нагнулся и успел бросить взгляд на обратную сторону столешницы - нет ли микрофонов? Совершив сей маневр, он сам себе слегка улыбнулся - маразм, конечно, но куда денешься? Зато теперь он был внутренне спокоен. А это важно.
      Этот его жест не ускользнул от внимания в одиночестве сидящего за самым дальним столиком молодого парня лет двадцати пяти. «Чего это он? Проверяется, что ли?» - машинально подумал парень, который по роду своей деятельности в подобных вещах кое-что соображал. От нечего делать он наблюдал за новым посетителем с того момента, как тот перешагнул порог заведения, и сам для себя окрестил его «манерным дядькой». И действительно, с одной стороны, мужчина был одет весьма демократично. Так, знаете, рабочий вариант: джинсы, легкая вельветовая куртка, мокасины. Но с другой - было заметно, что веши дорогие.
      Меж тем официантка, улыбаясь, принесла кофе. Пусть это была всего лишь рабочая улыбка в дорогом ресторане, но все равно смотреть на нее и мужчине, и наблюдавшему за ними парню было приятно. Официантки же, как известно, всегда смотрят на клиентов с точки зрения возможных чаевых. А в данном случае, судя по внешнему виду, чаевые вполне могли иметь место.
      Ничего примечательного во внешнем поведении припозднившегося посетителя более не обнаружилось, а потому офицер милиции, водитель оперативной машины наружки Паша Козырев (а это был он) потерял к нему интерес. Во-первых, в столь поздний час Паша находился здесь не по службе. Во-вторых, был он если не пьян, то, как минимум, крепко выпивши. И, наконец, у него и без того имелось о чем подумать и поразмышлять. Например, на кой черт он поперся в такое дорогущее заведение, где за пару часов спустил весьма серьезную для себя сумму?…
      Внятного ответа на этот, не самый заковыристый, вопрос у Паши не было. Вроде бы и рабочая неделя выдалась не из самых напряженных, да и в будничной, внеслужебной жизни особых волнений и потрясений не случилось, а вот поди ж ты - захотелось выпить! До свода скул захотелось. Хотя… Скорее всего, именно от осознания факта, что ничего существенного не произошло и в обозримом будущем не предвидится, и захотелось.
      И то сказать: жизнь Козырева в последние месяцы текла предсказуемо, внешне правильно и праведно. Приторно праведно. Ну получил он недавно старлея, а скоро вполне светит еще и старший опер. Ну машину новую дали (служебную, естественно). Ну зарплату прибавили. Впрочем, прибавили ощутимо: если бы не снимал комнату, вполне мог позволить себе отпуск в какой-нибудь Турции-шмурции. И что с того? Так и кати теперь с грузом по жизни до майорской пенсии?…
      Что ж, если особо повезет, то лет эдак через десять есть шанс стать начальником гаража - вершина карьеры механика без высшего образования. Можно, конечно, поставить целью заочно закончить Академию МВД. Без блата это нелегко, но, теоретически, новоиспеченный Лямкин родственник вполне может устроить. Тогда есть шанс выслугу лет встретить толстозадым подполковником. Правда, и здесь не все так просто, ибо не подлижешь - не поедешь. Насмотрелся он на всех этих шлёминых и мышлаевских, которые за должность родную мать, может, и не продадут (а кто тогда с их сопливыми детьми сидеть будет?), но вот секреты Родины - запросто. Хотя, положа руку на сердце, какие там, на фиг, секреты? Объект «Гнусавый» встретился со связью «Картавый» и раскатал с ним жбан «Немирова»? О да, это серьезный секрет!… Неудивительно, что по версии отдела собственной безопасности нет у подлых представителей организованной преступности иной задачи, кроме как завербовать одного из грузчиков.
      А вот то, что грузчики эти в свободное от работы время, а то и во время таковой, за долю малую таскают коммерческих объектов, давно ни для кого секретом не является. В том числе для самих объектов. Потому как сегодня они груз, а завтра, глядишь, уже потенциальные заказчики. Почему за малую? Да потому что большая до рядовых исполнителей просто не доходит, оседая в карманах все тех же шлёминых, мышлаевских и иже с ними. Все правильно: одним - весы и гири, другим - леса и горы. В этом и есть наша главная военная тайна. Если кто до сих пор еще не в курсе.
      Но зато сколько пафоса на совещаниях! Сколько апломба и чуть ли не имперских амбиций!… Бойцы невидимого фронта! Господа офицеры, чудо-богатыри!… Мы на переднем крае борьбы!… Если не мы - то кто же?! Так назначено судьбой для нас с тобой!…
      Ага, щас! Судьба играет человеком, а человек играет в казино. Правда, не всякий человек. К примеру, младшему офицерскому составу пока не по чину. С другой стороны, есть к чему стремиться. Главное - не заморачиваться на деталях и не забывать лизать. Что же до гидры преступности… Так потому она и гидра, что победить ее в принципе невозможно! Все башки ведь не посрубаешь - запаришься.
      В общем, философия немудреная, хотя и в ней без стакана не разберешься. Вот, собственно, поэтому Козырев и решил сегодня напиться. И не в шумной и предсказуемой компании грузчиков и механиков, а в гордом, гнетущем одиночестве. И не в дешевом, пропитавшемся запахом подгорелого масла и селедочным духом шалмане, а за чистой скатертью и с видом на экзотических рыбок в аквариуме. И не так, как обычно,- по-шоферски символически, а чтоб до положения риз! Благо, ксива была, как у взрослого,- на кармане. И вообще, как говаривал покойный бригадир Нестеров: «Да дайте же человеку раз в жизни спокойно!!!» Ну и вот она, мечта идиота, во всем своем великолепии… И что дальше? А дальше - гарантированная головная боль с утра и недельная бутербродная диета, должная закрыть пробоину в личном бюджете. Так стоил ли свеч этот геморрой? «Э-эх, надо было хоть Светку Лебедеву с собою взять!…- в очередной раз укорил себя Паша.- Если уж вздумалось козлику в лес погуляти, то хотя бы по полной программе - с девочкой, с солеными огурцами и поездкой в номера. А так…»
      Светка, сидевшая в их отделе на секретном делопроизводстве, сохла по Козыреву давно. Но пока у Паши тянулся красивый, хотя и невнятный роман с Полиной Ольховской, она разумно не вмешивалась в их отношения, понимая, что в данной ситуации ее шансы близки к нулю. Однако после того, как Полина ушла со службы и переехала жить к «богатому папику» (эту новость в Оперативно-поисковом управлении обсуждали месяца три, не меньше), Лебедева встрепенулась и перешла в контрнаступление. Не то чтобы эта ее войсковая операция завершилась безоговорочным успехом, но все же пару-тройку раз ей удалось затащить Козырева «в кино». Всякий раз сценарий такой «фильмы» был примерно одинаков: действие первой серии происходило в кафе (до кинотеатра все как-то ноги не доходили), а второй - в постели Лебедевой. Каких-то особых чувств к Светлане он не испытывал, зато общение с ней всегда было удивительно легким и в высшей степени беззаботным. К тому же и мужское начало не могло бесконечно только лишь начинаться. Ему, началу, периодически требовалось продолжение, и Светка, к чести ее (либо к бесчестью - это уж кому как нравится), отнеслась к этой козыревской проблеме с должным пониманием. К тому же на фоне других знакомых девушек Лебедева выгодно отличалась наличием свободной квартиры.
      Вот так они и жили - периодически спали не врозь, но от детей благоразумно предохранялись. Показательный пример с залетом подруги Лямки и последующей вынужденной женитьбой заставил Козырева относиться к таким вещам в высшей степени осмотрительно…
      В зале появилась официантка, и Паша изобразил рукой жест, означающий: «Барышня, счет, пожалуйста». Поняв, что голосом, внятно и членораздельно, произнести такую простую фразу он уже не в состоянии, Козырев принял решение закругляться. Вот только тащиться к метро, а затем ехать к себе на Лиговку дико не хотелось. «Может, взять да и завалиться ночевать к Светке?» Это был действительно не самый плохой вариант, поскольку та жила минутах в пятнадцати неспешной ходьбы.
      Козырев потянул было руку к мобильнику, но в последний момент все-таки передумал. «Да ну, к черту!… Отказать, конечно, не откажет. Но ведь придется битых два часа сидеть, поддерживать светскую беседу. Не скажешь ведь вот так вот, с ходу: „Светка, я пьян, я устал, пошли в койку". Да и с пустыми руками вроде как неудобно. А свой лимит на сегодня я уже перебрал, причем с избытком. Так что придется переться в метро…»
      Рядом зацокала каблучками официантка. Пашка скосил глаза, и в поле его зрения случайно попал склонившийся за ноутбуком припозднившийся посетитель. Мужчина оторвал взгляд от экрана, скосил глаза на часы и поморщился. «Опаздывает твоя женщина. Или вообще не придет»,- не без злорадства подумал Козырев. В самом деле, с кем еще назначать свидание в таком дорогом заведении и в такой поздний час?
      Между прочим, подумал Паша правильно. В том смысле, что мужчина действительно пришел на встречу, а вот его визави опаздывали. А среди тех немногих обстоятельств, которые в этой жизни заставляли мужчину нервничать, была именно непунктуальность. Он был убежден, что в делах «палочки должны быть попендикулярны», а посему всегда злился, когда опаздывали к нему, и еще больше - когда опаздывал он сам. Часы над стойкой бара показывали 22:50. Встреча должна была начаться десять минут назад, и настроения это не улучшало. Тем более что он специально назначил на «неровное» время, дабы проверить точность своих собеседников.
      Накануне ему позвонил старый деловой приятель по известному только троим-четверым номеру и попросил об одной услуге. Услуга эта состояла в том, чтобы в течение двух академических часов дать консультацию по вопросам обеспечения информационной безопасности бизнеса. Это если выражаться красиво и нейтрально. А на самом деле нужно было за полтора часа рассказать двум незнакомым любознательным парням про некоторые особенности проведения кое-каких специальных технических мероприятий из ОРД.
      Необходимо заметить, что подобный короткий импровизированный семинар оплачивался как выступление поп-звезды среднего калибра в дорогом ночном клубе. Стой лишь разницей, что «попы», они с коллективами приезжают, а в его деле «третий - лишний».
      Время от времени мужчина не отклонял подобные предложения. Потому как, если будешь иметь сто друзей - будешь иметь сто рублей. Думал ли он при этом о том, что раскрывает некоторые секреты родины? В принципе, о том, что он довольно цинично нарушает служебную тайну, мужчина, конечно, знал, но такие мелочи его взволновать не могли - у него на одном только рабочем столе этих самых секретов было, как на гуталиновой фабрике гуталину.
      Последние два года мужчина занимал такую должность, на которой через предусмотренный в положении о службе срок на его погоны с двумя просветами упадет еще по одной большой звезде, и тогда он станет настоящим полковником. Руководить серьезными коллективами он умел, «политику партии» чуял. Он отлично знал, что если реальность с последней расходится, то… тем хуже для реальности. Фактически им руководил даже не начальник его управления, а некто из высоко. А для высоко было аксиомой, что если факты не сдаются, то их побеждают. Немудреная алгебра, не правда ли? При этом их подразделение отправляло за решетку не только мелочь, но и… Словом, того, кого надо. А самая сокровенная мечта была в том, чтобы жулики жуликовали только там, где им бы (в данном случае, естественно, ему и К°, а не жуликам) хотелось.
      Кстати, после полковника его собирались на пару лет поставить начальником областного подразделения в провинции. А некоторые губернии у нас, между прочим, поболее, чем некоторые страны в Европе. А оттуда уже и до лампасов недалеко. А где лампасы, там и Москва. А где Москва, там и Кремль. Такая вот своего рода Пулицеровская премия…
      Козырев гусарским жестом оставил в кожаной книжечке-счете двадцать рублей чаевых и не самой твердой походкой направился к выходу. В дверях он притормозил, пропуская внутрь двух стильно, хотя и разношерстно одетых уже не вьюношей, но мужей. Первый, повыше ростом, был в черной байкеровской куртке с гоночными нашивками, начиная с «Курт Кобейн жив» и заканчивая слоганом десанта США «Рожденные в небе». Второй был в холщовом мятом костюме и в туфлях с острыми носами. Даже Паша, который слабо ориентировался в~ ценниках недоступных шмоточных магазинов, с ходу прикинул, что такие ботиночки стоят долларов под четыреста.
      Выйдя на улицу, через витринное стекло Паша увидел, как эти двое прямиком направились к столику посетителя с ноутбуком. «Похоже, на этот раз дедукция меня подвела,- автоматически отметил Козырев.- «Манерный дядька» поджидал вовсе не барышню, а эту сладкую парочку. Интересно, что между ними общего?… Может, они педики?…»
      Это предположение, кстати сказать ничем не обоснованное, его почему-то очень развеселило. Довольный собой, он перешел дорогу и неторопливо двинулся в сторону «Петроградской». Если бы в этот момент Паша мог предположить, что в относительно недалеком будущем сия троица станет причиной если не судьбоносных, то, по крайней мере, весьма крутых перемен в его жизни, он наверняка постарался бы не просто задержаться в этом ресторане, но и попытаться уловить содержание их беседы. Но, увы! Предугадать нам не дано, чем их слова нам отольются…
      «Ученики» зашли в ресторан с опозданием на пятнадцать минут, но при этом никаких признаков торопливости не обнаруживали. Обоим на вид было слегка за тридцать. Выглядели и держались уверенно. Пока они подходили, «белогвардеец» распрямился в своем уютном кресле-стуле, резким движением двумя большими пальцами чуть заправил на спине рубашку и, так же как и Козырев, отметил для себя, что с модой во времени парни не промахнулись: одеты стильно, со вкусом, хотя и по-разному. Даже ботиночки за четыреста долларов не ускользнули от его профессионального взгляда. Но ведь дороже, согласитесь, и не надо - чай, не депутаты Госдумы.
      – Рады знакомству,- за двоих поприветствовал тот, что был в байкерской куртке, и подвинул к себе стул. Рук они друг другу, разумеется, не протянули.
      Здесь «разумеется», так как есть определенная условность в некоторой вежливости, которая исходит к дремучим законам хрущевского искоренения преступности под ноль. В самом деле: подашь соспеху случайному знакомцу лапу, а паренек-то «дырявый»! Или - подашь пятерню, а через час его, собеседника дорогого, валить. Нелогично ведь!
      Вместо ответа «белогвардеец» немного театрально, с юмором, как в немом фильме, вскинул запястье с часами, чтобы укорить в опоздании.
      – Не по государевой зарплате хронометр, а? - присаживаясь, не совсем верно отреагировал один из подошедших на блеснувший швейцарский «Лонжин».
      – А зовут меня Павел Андреевич,- на ходу придумал себе имя и отчество «учитель».- И четверть времени, за которое мне заплатили, уже прошла. Поэтому если вы хотите поговорить со мной о проблемах декларирования чиновничеством своих подспудных творческих активов, то я готов к жесткому диспуту, но… По «лонжиновской» таксе. Вас семантика моей речи не смущает?
      – Окей,- улыбнулся тот, что в мятом костюме, понимая, что мужику палец в рот не клади, а клади деньги, и в руку.
      – Да, кстати, а у вас что, «командирские»?
      – Ладно, ладно! Торопились мы. Честное бойскаутское! - примирительным жестом поднял перед собой обе руки знаток дорогих часов.- Меня Эдик зовут, а этого легионера пампасов - Стаc.
      – Как вас звать, хлопцы, мне, в принципе, неважно. А вот вы имена свои настоящие зря называете, уж поверьте. Предлагаю такой вариант: никто имен друг друга более не называет. Звать вас я буду мистер Серый и мистер Чёрный. Не согласны?… На-пле-вать,- спокойно и без оскорбляющего вызова произнес «учитель».
      – А с чего это мы с порога и бешеные ? - поинтересовался Стаc, улыбнувшись.
      – Хорошо - не бешеные…- отмахнулся тот.- Но ведь псы?
      Эдик не очень понял, но для него это было неважным. Зато он чуть было не вспыхнул из-за иного: только сейчас до него дошло, что фраза за «командирские» часы могла намекать на их принадлежность к органам. В принципе, так часто бывает, когда люди говорят на одном языке.
      Стас посмотрел на официантку, и та мгновенно подошла к их столику.
      – Три эспрессо и спички принеси,- сказал он ей, при этом разжевывая сказанное руками так, что его понял бы и китаец.
      – Три? - все равно переспросила девушка в переднике с ацтекским узором. Похоже, движения его тела ее запутали.
      – Дос - по-испански - это два. А трэс - три. Это три коротких эспрессо,- сыронизировал Стае.
      К его удивлению, девушка не растерялась, а, улыбнувшись, ответила бодро, отдав честь:
      – Пасаремос! - и ушла за заказом.
      Конечно, для официантки это было не слишком уместно, но настроение посетителей она почувствовала правильно, поэтому получилось в тему.
      – Хороший человечек,- заискрились глаза у Стаса.
      – Конечно! - раскатисто поперхнулся «ничем» Эдик и намного тише, как сплюнул в сторону: - Небось уже трехлитровую банку спермы сглотнула!…
      Стас зло отвернул лицо.
      – Итак: попробуйте четко сформулировать суть интересующих вас вопросов,- недовольно начал Специалист, обращаясь к Эдуарду.
      Произнося эту фразу, он подумал, что мистер Серый вряд ли окончил школу с углубленным изучением испанского языка, но, скорее всего, много путешествовал, а потому внимателен и отчасти романтичен.
      Стас улыбнулся и, чтобынемного снять возникшую напряженность, рассказал анекдот: «Рыбак достает из банки червяка, а тот и говорит: „Мужик, ты очень резко не подсекай, а то уши закладывает!"»
      «Учитель» искренне рассмеялся:
      – Смешно!…
      Ухмыльнувшись еще раз, он прогнал историю с червяком через себя, чтобы лучше запомнить. Завтра вечером он расскажет этот анекдот своему знакомому сенатору из СовФеда и поднимет его настроение.
      – Слушаю.
      – Да случилась тут у нас… канитель одна… Короче, тему настроили, как в Большом театре арфу. Неделю шлифовали. Сам сын турецкоподданного лучше бы не выстроился. Главное, оригинально было…- чуть туманно, но уже по существу заговорил Эдик.
      – Ну, никто подробностей знать не мог! - язвительно подхватил Павел Андреевич.
      – Если только третий глаз у кого из красных не открылся…- продолжил рассуждать Эдик.
      – В общем, деньги мы потеряли большие,- подытожил Стае, немного сетуя прилагательным «большие».- Флики знали, где собаке порыться. «Слушали» нас.
      – Не может быть! - «ахнул» Павел Андреевич. Его слова прозвучали почти насмешливо, и в другой ситуации после таких интонаций вечер легко мог перестать быть расслабленным.
      – Короче, козу ностру останавливать не будем, но повторения мы не хотим. Отсюда вопрос - как работаете вы? - Эдик очень постарался не обратить внимание на иронию.
      Специалист окончательно убедился, что ему не послышалось: Стае, то есть мистер Серый, действительно говорил с акцентом: то ли Прибалтика, то ли вообще Пиренеи. Странно, и кожа смуглая, обветренная… Но не солярий - точно. К «не-солярию» добавлялась скрытая внутри этого человека пружина вкупе со способностью ударить, уловив отражение врага в немытой витрине.
      – Если я правильно понял, вас интересует, какие именно оперативно-технические мероприятия возможно осуществить в целях контроля общения? А также методика их выполнения и приемы ухода от такого рода наблюдения? Правильно? - вслух произнес он.
      – Слушайте, ваше превосходительство,- огрызнулся Эдик, давая понять, что знает, откуда взялось имя «Павел Андреевич».- Мы в школу абвера «Рига-два-два» опоздали, а из уругвайской контрразведки наши анкеты вернули почтой - ценз образовательный не прошли наши аттестаты колхозные. Посему давайте ближе к народу выражаться.
      – Это мы-то с тобой народ? М-да…- прикуривая от фирменных спичек редкий «Житан», поднял брови Стае.
      А Эдик добавил:
      – Полосатые курсанты к началу занятий по информационной подготовке готовы!
      – Ну, до «тигров» дело не дойдет,- поморщился Стае, подразумевая полосатую черно-серую робу особо опасных рецидивистов в лагерях.
      Специалист «разбудил» ноутбук. Пока техника просыпалась, он уловил, что и Стас неплохо осведомлен о нюансах лагерной жизни РФ. «А что сиженый, вроде не похоже…» - удивился «учитель». Он достал несколько бумаг из своей папки, положив их перед собой текстом вниз, и, вздохнув, приступил к лекции:
      – Интересные вы пассажиры, говоря вашими ассоциациями. Да, пометьте себе на ум, чтобы не забыть: может, в вашем коллективе «стук-постук» - дятел появился? Если так, то найдем и его, правда, это очень дорого. Но - как это у классика? - «Начнем, пожалуй». Спецслужбы, не побоюсь модной терминологии, сегодня могут не все, но очень многое. Для одних это хорошо, для других - не очень. Марксизм! В конечном итоге все зависит от степени технической оснащенности, степени заинтересованности и банального человеческого фактора. Без последнего, кстати, никуда. Сколько великих замыслов было загублено (а сколько бездарных спасено!) рядовыми исполнителями. Это закон жизни: «Договариваться нужно не с генералом, а с прапорщиком. А в идеале - с обоими». Но принципиально все начинается одинаково: любые мероприятия кто-то сначала инициирует, потом их санкционируют, ну а потом исполняют. Здесь, я надеюсь, понятно?
      Стас и Эдик синхрон кивнули. Лица их при этом сделались спокойными и серьезными.
      – Ну а раз понятно, пойдем дальше. Примите как данность: если неглупый оперативник будет вести вашу разработку и будет знать, какими возможностями обладает техническая служба его ведомства, то найти типовой бланк задания, заполнить его без грамматических ошибок и украсить необходимыми автографами у него получится, если не с первого, так со второго раза. Выглядеть это будет примерно так…
      С этими словами Специалист перевернул одну из лежащих перед ним бумаг.
      – Можете ознакомиться для общего развития. Потому как на бином Ньютона все равно не тянет.
      Пока слушатели рассматривали заполненный непонятным «медицинским» почерком типографский бланк, в верхнем правом углу которого недвусмысленно значилось «сов. секретно», наставник продолжил:
      – В принципе это все, что вам нужно знать по теории вопроса. Дальше пойдем по вещам прикладным, причем в научно-популярном ключе. Квантовая физика, она ведь тоже - два тома по двести пятьдесят страниц для начинающих. Но если интересно рассказывать, то часика за полтора, в чем там проблема, объяснить можно… А посему делаем ударение на словосочетании «технические возможности». Запомните: слушать вас можно по-разному, и принципиально ничего поделать с этим вы все равно не сможете. Отсюда ваша задача: во-первых, помнить об этом, а во-вторых, научиться с этим жить. Жить хотите?
      Последней фразой он вскинулся и, не надеясь на ответ, продолжил:
      – Для примера: не стоит в общественном месте пытаться разглядеть направленный микрофон - у них удаление до пятидесяти метров, так что все равно не увидите. Нужно просто всегда думать, что он есть и батарейки в нем отнюдь не севшие, поэтому пишет он четко. А коли так, то за речью своей надо следить и по возможности разговаривать образами, ассоциациями личными, словом, так, чтобы смысл до конца понимали только вы и ваш собеседник… Идем дальше: в полевых условиях «Кафе-улица» ваш разговор может слышать сотрудник наружного наблюдения. Увидеть наружку можно, но это другая история и разговор отдельный. Если стоит задача полного контроля, то радиомикрофоны ухитряются прикрепить и на одежду, и в машину. Или устанавливают стационарные в квартире. Последние, кстати, лучше всего по качеству. Они, как правило, дают неплохие результаты, но при этом очень трудоемкие и зависят от массы частностей, так что используют их редко, только по особым случаям…
      – А для нас каждый такой случай в России - особый,- вставил Стас.
      – А вот комментировать меня не нужно! - огрызнулся Специалист.
      Он видел, что ребята не из пугливых, но своими репликами они его отвлекали. Глотнув кофе, «учитель» агрессивно продолжил:
      – А что касается географического места Русь… В Неметчине я вам также не советую на всю ивановскую кричать. Тем более что демократия и коза ностра у них сочетание довольно сомнительное. Продолжим… Никогда не говорите «прослушка» и «слежка». Вы джентльмены удачи или журналисты?! Запомните, есть мероприятие «двойка», или ПТП . Не запоминайте, как расшифровывается ПТП,- просто ПТП. Ферштейн?
      – ДТП… ПТП…-поразмышлял вслух мистер Чёрный, скрипнув кожей щегольской куртки.
      – Основной принцип всех разведок мира: ноль информации всегда лучше, нежели ложь. Лжи надо учиться, ложь можно распутать самое страшное оружие - молчание. Я бы его вообще запретил в эфире специальным указом.
      – Это как в прокуратуре пятьдесят первая статья? - с ухмылкой понял Эдик.
      – А ты что, людей убивать собрался? - конкретизировал Спец.
      – Да Господь с вами!
      – Тогда видь разницу: есть прокурорские подследственности, а есть ментовские. Я это говорю не для того, чтобы цепляться, а для того, чтобы вы услышали нюансы. Нюансы - это бахрома. Именно в ней все и всегда путаются. Вам не надо знать тонкости. Знайте одно: прослушать можно все и всех.
      – Даже вашего Путина? - оживился Стас.
      – Естественно. Теоретически и его. У него ведь «Билайн». Но ни мне, ни вам это не грозит. И слава богу! Итак: считайте, что априори вас слушают всегда и по любому телефону. Теперь внимание! При деловых разговорах называйте себя прозвищами других людей, а героям второго плана давайте свои прозвища. У вас есть дольщик, который косноязычно говорит? Тогда назовите его, скажем, «филолог», а местом его работы пускай будет не торговый центр, как есть на самом деле, а Университетская набережная. Таким образом, кто-нибудь, распутывая бахрому, подумает, что ваш компаньон окончил филологический факультет ЛГУ, что на той самой набережной. Но, честно говоря, это не мудрено. А вот найти настоящего выпускника, замазанного в криминале, да создать Из него свою матрицу, да поместить в свой мир, чтобы навести на ложную цель… У-у!… - Специалист завороженно ухнул.- Но это уже и не наш департамент, а ПГУ.
      – В смысле: ГПУ? - неправильно расшифровал мистер Чёрный.
      – В смысле: СВР, Служба внешней разведки. И еще - постарайтесь обойтись без дешевой конспирации. У нас тут одни красавцы пару лет назад на Кумарина покушение готовили. Так мало того, что на видеокамеру снимали, как он по городу катается, так еще и друг дружке на пейджер сообщения слали. Что-то типа: «„Безрукий" обедает в „Европейской", машина та же, смени меня, бабу хочу». А ведь это каждому молодому оперативнику известно, что псевдоним агента или объекта чаще всего может быть производным от фамилии или указывать на какую-либо особую примету. Теперь, кстати, и вы в курсе…
      – Запутаемся,- серьезно заметил Эдик.
      – Тогда вас стреножат. Считаете, что занимаетесь серьезным делом? Тогда считайте, что и я серьезен. Кто знает, может, и я вас когда-нибудь слушать буду.
      Стас и Эдик переглянулись.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8