Боже! – Шелли снова и снова перечитывала это сообщение, пришедшее пару минут назад по электронной почте. – Нет, этого не может быть! Фрэнк жив? Какая злая шутка!

Письмо пришло с электронного адреса Фрэнка, которым он пользовался для личной переписки. Но ведь это невозможно! В катастрофе Boeing 787 авиакомпании «Air Canada», произошедшей три месяца назад над Тихим океаном, погибли все пассажиры. Об этом официально заявило правительство.

Шелли заплакала… Она чудом тогда не полетела вместе с Фрэнком на том самолёте. Зачем кому-то понадобилось так жестоко разыгрывать её сейчас? Что делать? Звонить в полицию?

«Пожалуйста, никому не говори об этом!» Почему она не должна никому говорить об этом? Неужели кто-то хочет её шантажировать? Но зачем?

А вдруг, это и правда Фрэнк?

Шелли встала из-за стола и подошла к окну.

Но как он выжил? Где был всё это время? Почему ни слова не написал об этом?

Господи, что же делать?

Шелли подошла к дивану и без сил упала на него. Слёзы неудержимо текли из её глаз.

Фрэнк! Милый, добрый, сильный, славный Фрэнк! Её рыцарь, её герой, тот, кого она ждала всю жизнь и кого навсегда потеряла! И как! Накануне их помолвки…

Они собирались улететь от всех подальше – на Таити, и там обвенчаться в какой-нибудь местной церквушке. А потом, по возвращении в Канаду, сыграть свадьбу. Они уже заказали билеты, но за два дня до вылета ей вдруг позвонили с работы и попросили подменить её заболевшую подругу Сьюзан на очень важном судебном процессе…

Шелли Майлз работала юристом в известной адвокатской конторе Ванкувера, она, конечно, могла отказаться, но Сьюзан была её лучшая подруга. Кроме того, дело уже неоднократно откладывалось, и судья не намерен был тянуть его дальше. Поэтому Шелли согласилась. Она позвонила Фрэнку и сказала, что у неё возникли проблемы на работе, и она прилетит к нему на день позже. Фрэнк, по-видимому, сильно расстроился, хотя и не подал вида. Он сказал ей тогда: «Я ждал тебя так долго, подожду как-нибудь ещё один день».

Шелли переоформила билет и позвонила Эжену, однокласснику Фрэнка, чтобы он отвез его в аэропорт в то утро. А вечером, возвращаясь из суда, в машине она услышала по радио, что два канадских самолёта взорваны террористами. Один из них упал недалеко от Монреаля, а другой – другой летел на Таити.

Это чудо, что она доехала тогда до дома, не попав в аварию. Включив телевизор, она узнала телефон горячей линии и набрала номер. Да, Фрэнк был в списке пассажиров, он сел на этот чёртов самолёт! Поиски обломков продолжаются, но шансов найти выживших, практически, нет…

Что было потом, Шелли плохо помнила. Память словно специально удалила все воспоминания о тех страшных часах, днях, неделях… Кажется, ей звонили друзья Фрэнка и выражали соболезнования, звонил Эжен и говорил, что нужно молиться и верить в чудо, звонила мама, но разве существуют такие слова, которые могли бы её утешить? Она ничего не видела вокруг, ничто её больше не интересовало.

Шелли взяла отпуск и сутками напролёт смотрела телевизионные новости. Каждый день к ней приходила Сьюзан, и они вместе оплакивали Фрэнка. Каждый день она задавала себе одни и те же вопросы: «За что?», «Почему?».

Почему это случилось с канадскими самолётами? Канада – мирная страна, армия всего-то шестьдесят тысяч человек. Канада никогда никому не угрожала, никогда никого не бомбила… Это не США, не Европа, не какая-нибудь Россия… За что? Почему?

А Фрэнк? Почему он погиб? Молодой, красивый, порядочный, честный… Кому он сделал зло? А она? Почему она была всегда так холодна с ним? Почему никогда не говорила ему, что тоже любит? Она думала, что у них всё ещё впереди, что она ещё много-много раз ему скажет эти слова, обнимет, поцелует…

Недели через две Шелли взяла себя в руки и вышла на работу. Она по-прежнему была на хорошем счету у начальства, по-прежнему выигрывала дела в судах, но её жизнь потеряла смысл.

Приходя с работы домой, она вновь и вновь перебирала фотографии Фрэнка, вырезки из газет, статьи о гибели «Боинга», летевшего на Таити… Обломки самолёта так и не были найдены. Ответственность за подрыв обоих канадских лайнеров взяла на себя международная террористическая организация «Аль Хакка», базирующаяся в Сирии. СМИ распространили обращение её лидера Умара Бен Али, объявившего джихад всему западному миру.

В связи с тем, что на борту «Боинга», летевшего на Таити, находилось большое количество американских граждан, а также в связи с отказом официального Дамаска выдать террористов, скрывающихся на территории Сирии, через месяц после трагедии США начали вооружённое вторжение в Сирию. К военной акции скоро присоединились Великобритания, Франция, а также многие другие страны, в том числе и Канада.

Шелли с трудом поднялась с дивана, вытерла слёзы и включила телевизор. Войска антисирийской коалиции после упорных боёв взяли Дамаск и продвигались к Эс-Сувайда…

Шелли снова подошла к ноутбуку и прочитала сообщение, пришедшее с почты Фрэнка: «В Ванкувере буду в 8.35 вечера».

Боже! Сколько сейчас времени? Без пяти восемь… Она еще успевает… Фрэнк это или не Фрэнк, она должна быть сейчас в аэропорту, она должна узнать правду!

Шелли подошла к зеркалу, быстро привела себя в порядок, набросила плащ, вышла из дома и села в машину.

Фрэнк Лернье, нападающий хоккейного клуба «Ванкувер Кэнакс», подошёл к стойке регистрации пассажиров на рейс А315, вылетающий по маршруту Ванкувер-Гонолулу-Таити, и предъявил паспорт. Девушка мельком взглянула на него, спросила насчет багажа и выдала посадочный талон. Фрэнк поблагодарил её, взял талон и сделал несколько шагов назад, туда, где стоял его друг Эжен, провожающий его на самолёт.

– Ну, вот и всё, – вздохнул Фрэнк. – Спасибо, что подбросил.

– Не грусти! – Эжен крепко обнял друга. – Шелли прилетит к тебе завтра. Смотри не загуляй там!

– Да, конечно… Обязательно загуляю! Устрою себе мальчишник…

Фрэнк попытался изобразить на лице улыбку, но у него это слабо получилось.

– Ну-ну, не горюй уж так. – Эжен похлопал его по плечу. – В общем, я передам Шелли, что ты её любишь и ждёшь.

– Спасибо.

Фрэнк слабо махнул рукой и прошёл в зал досмотра пассажиров. После всех положенных процедур, он миновал ряды магазинов Duty Free и направился к выходу на посадку.

До вылета оставалось чуть больше часа. Фрэнк расположился в кресле напротив двери своего выхода, достал из спортивной сумки бутылку воды и сделал несколько глотков.

Его мысли вновь и вновь возвращались к Шелли.

Да, он не подал вида, что расстроился из-за того, что полетит один, но всё же ему было очень обидно! Он – известный хоккеист, восходящая звезда НХЛ, кумир миллионов – и всё же смог вырваться на несколько дней из клуба в разгар сезона, а она – сотрудник юридической фирмы, рядовой клерк – почему-то не смогла отложить все свои дела! Надо, видите ли, подменить Сьюзан на процессе… Значит, Сьюзан для неё важнее его, Фрэнка. А может, стоит повременить с помолвкой? Куда, собственно, торопиться? Ему всего двадцать два, вокруг столько красивых женщин…

Фрэнк отпил ещё немного воды и посмотрел по сторонам. Эффектная блондинка сидела в ряду напротив его.

Тоже летит на Таити? Почему одна? Эх, неплохо было бы оказаться с ней на соседних местах в самолёте! А то ведь перелёт такой долгий…

Фрэнк летел обычным классом, и перспектива оказаться рядом с какой-нибудь пенсионеркой его совсем не прельщала.

Он снова бросил взгляд на блондинку – симпатичная мордашка, стройная фигурка с аппетитными формами… А Шелли, по правде говоря, совсем не такая уж и красавица… Что-то в ней, конечно, есть – характер, наверно, какая-то внутренняя сила, упорство, ответственность, но в плане внешности, многие женщины выглядели намного предпочтительнее…

Они познакомились, когда Фрэнк продлевал свой контракт с клубом. Тогда ему понадобился юрист для анализа некоторых новых пунктов контракта, и он обратился в адвокатское бюро «Смит и Стюарт», где работала Шелли.

Во время их первой встречи она ни разу не улыбнулась, говорила сухо, исключительно по-деловому. Он, привыкший к повсеместному обожанию, был несколько смущён, пытался шутить, но все его попытки вызвать хоть какой-нибудь интерес в глазах Шелли, не увенчались успехом. Впрочем, Фрэнк тогда не сильно расстроился.

Они встречались ещё несколько раз в офисе «С. и С.», и всякий раз Шелли смотрела на него, как на пустое место. Порой он даже читал в её глазах нечто вроде насмешки. Это начинало бесить его. И всё-таки, что-то притягивало его к этой строгой, недоступной, высокомерной особе. Что-то завораживающее и необыкновенное было в её манере держаться, говорить, поворачивать голову. И даже в её необъяснимом презрении к нему было нечто высокое и значительное. Тогда-то Фрэнк и решил заняться Шелли более серьёзно.

Он решил во что бы то ни стало, добиться любви этой гордой девушки. Ему захотелось пробудить в этих высокомерных и насмешливых глазах интерес к нему, к его личности, который постепенно перешёл бы в восхищение, восторг, обожание, затем в робкую привязанность, покорность, и, наконец, в безумный страх потерять его. И тогда, в один прекрасный день, он мог бы вздохнуть, улыбнуться ей такой же насмешливой улыбкой, какой она сейчас смотрит на него, и сказать: «прости, наверно, мы слишком разные…»

Всё получилось с точностью до наоборот. Чем больше он узнавал Шелли, тем больше восхищался её спокойствием, рассудительностью и скромностью.

После работы он часто заезжал к ней в офис, они направлялись в какой-нибудь небольшой ресторан и ужинали вместе. Он расспрашивал её о том, как прошел день, внимательно слушал её, растворялся в её делах, мыслях, чувствах…

А она по-прежнему оставалась такой же холодной и недоступной, правда, улыбалась ему уже не так насмешливо, а как-то по-другому, по-доброму. Он видел это, он чувствовал, что тоже нравится ей. Или хотел чувствовать…

Их отношения с каждым днём становились всё серьёзнее. По выходным они часто гуляли в парке Стэнли, устраивая пикники под гигантскими канадскими кедрами. Шелли любила заходить в городской аквариум, где они наблюдали за белыми китами, лососями и морскими выдрами. Иногда они уезжали в Уистлер, где катались на горных лыжах.

Вечерами они часто плавали на яхте в Английской бухте или поднимались по канатной дороге на гору Граус, где из ресторана на самой её вершине восхищались ночным Ванкувером. Именно там, Фрэнк впервые признался Шелли в любви. Тогда она промолчала, но её глаза сказали ему, что это взаимно.

Потом они встречались каждый день, и каждый день Франк говорил, что любит её. Они бывали в модных клубах Йелтауна, катались на лошадях в окрестностях Ванкувера, плавали на каноэ в лесном озере Банзен-лэйк.

Но самым незабываемым было, несомненно, путешествие в национальный парк Джаслер – там они с Шелли провели два чудесных дня. Они видели в лесу гризли и пару оленей, купались в горячих целебных источниках, наблюдали знаменитый ледник Атабаска и тридцатиметровый живописный водопад. Там, возле водопада, Фрэнк спросил Шелли, любит ли она его тоже. Шелли, как всегда, улыбнулась своей загадочной улыбкой и сказала: «Пусть это будет моим секретом».

Фрэнк не знал, что и думать. И хотя он продолжал делать вид, что счастлив рядом с ней, его сердце разрывалось от тоски. Он страдал так, как не страдал никогда прежде. Иногда он вообще не понимал, зачем ему всё это нужно, ему казалось, что его не любят, а просто милостиво разрешают любить. Несколько раз он пытался расстаться с Шелли, забыть о ней навсегда. Они не виделись целыми днями, неделями, месяцами, в одно из таких расставаний Фрэнк даже написал два четверостишия, посвящённые Шелли:

И ещё:

Фрэнку тогда показалось, что это звучит неплохо. Он стал даже подумывать, не бросить ли ему хоккей и не уйти ли в литературу. Однако дальше этих стихов дело не пошло. К тому же Фрэнк стал замечать, что когда у них с Шелли отношения заходили в тупик, его успехи на льду почему-то росли. Может быть, потому что тогда он с головой уходил в спорт и становился более безразличным ко всему остальному.

Но потом, проходило время, Шелли звонила и спрашивала, куда он пропал. Он слышал её голос и забывал обо всём – о своих переживаниях, обидах, он хотел снова видеть её глаза, её улыбку, и всё начиналось заново. Они опять катались на лыжах, ходили в театры, гуляли в парке Стэнли, обедали в Fish House.

Шелли как будто ждала от него какого-то решительного шага. Он понял это, и вот, неделю назад предложил ей романтическую поездку на Таити. Шелли сначала отказалась, но затем согласилась. Они забронировали отель и взяли билеты. Несколько дней Фрэнк был самым счастливым человеком на земле…

А потом она позвонила ему и сказала, что ей нужно срочно подменить Сьюзан на процессе и предложила поменять билеты на следующий день. Фрэнк отказался, сказав, что полетит на Таити один, и будет ждать её там, на месте. Ему вдруг захотелось поступить по-своему, проявить самостоятельность. Шелли согласилась. Она сказала, что переоформит свой билет и прилетит на день позже.

Прилетит ли? Фрэнк уже ни в чём не был уверен. Несмотря на внешнюю легкомысленность, он любил определённость во всём. Но в отношениях с Шелли определённости не было и в помине.

Фрэнк сделал несколько глотков из бутылки. Блондинка напротив рассматривала его в упор. Узнала? Он улыбнулся и кивнул ей. Блондинка покраснела и смущённо отвела глаза в сторону. Вот, что значит слава – все его знают, все его любят. Все, кроме Шелли…

Тем временем, пассажиров рейса А315 пригласили к выходу на посадку. Фрэнк оставил недопитую бутылку воды и направился за людьми.

Собственно, пассажиров на его рейс было не так уж и много: супружеские пары с детьми, молодожёны, бизнесмены с любовницами, пенсионеры. Фрэнк обратил внимание на группу американцев, летевших, очевидно, на Гавайи. За ними следовало почтенное семейство канадцев, скорее всего шведского происхождения: глава семьи – высокий и подтянутый рыжеволосый мужчина в очках лет сорока пяти, его супруга – невзрачная полноватая женщина и две очаровательные дочери лет четырнадцати и шестнадцати.

Фрэнк посмотрел по сторонам, ища глазами блондинку. Она стояла совсем рядом и смущённо улыбалась ему. Фрэнк тоже улыбнулся и подошёл к ней:

– Привет, нужна помощь? – сказал он, бросив взгляд на её чемодан.

– Да, если не затруднит.

Фрэнк покатил её чемодан, и они прошли в небольшой стеклянный туннель, через который вышли из здания, где их ждал сверкающий серебристый автобус.

– Одна летите? – спросил Фрэнк, садясь в автобус.

– Мой бой-френд прилетит завтра. Задержали на работе.

– А… Знакомая история! Меня, вот, тоже бросили здесь одного…

– Вас? Вы, наверно, шутите?

– Увы, нет.

– Ну, это крайне непредусмотрительно! – Блондинка покачала головой и засмеялась. – Говорят, таитянки, такие очаровательные…

– Вы лучше любых таитянок, – глядя ей прямо в глаза, сказал Фрэнк.

Блондинка смущёно опустила глаза. Фрэнк протянул ей руку.

– Я – Фрэнк.

– Сильвия. – Блондинка пожала протянутую руку.

Тем временем автобус остановился у огромного белоснежного лайнера с надписью «AIR CANADA» и красным кленовым листом на хвосте.

– А вот и наш самолёт! – Фрэнк поднял чемодан и вместе с Сильвией направился к трапу. Поднявшись в салон, он усадил Сильвию на её место.

– Ну, приятного полёта!

– Спасибо, и вам того же!

– Надеюсь, мы ещё продолжим наше знакомство?

– Я не против…

– Тогда до встречи на Таити!

– До встречи!

Фрэнк, довольный собой, оставил Сильвию и пошёл на своё место.

Кажется, жизнь налаживается! По-крайней мере, ему есть чем заняться до приезда Шелли…

Фрэнк не был бабником, просто ему нравилось общество красивых женщин, без внимания которых ему быстро становилось скучно и тоскливо.

Насвистывая «Сердце красавицы», Фрэнк подошёл к своему ряду кресел. Он был приятно удивлён. На соседних с ним местах оказались две очаровательные девушки-сёстры из того почтенного семейства, на которое он обратил внимание в зале ожидания. Фрэнк посмотрел по сторонам. Их родителей не было видно. Жизнь определённо нравилась Фрэнку всё больше.

– Салют! Можно пробраться на своё место?

– Да, конечно! – Девушки пропустили Фрэнка к окну.

– А где предки?

– Они в конце салона, – улыбнувшись, сказала старшая.

Через несколько минут Фрэнк оживлённо болтал с девушками. Старшую звали Кристин, младшую – Мари. Они были из Калгари и, к счастью, не интересовались хоккеем. Их семья переехала в Канаду из Дании после кризиса 2008 года.

Вскоре в проходе появились стюардессы, которые начали инструктаж о правилах безопасности во время полёта, в том числе о порядке использования кислородных масок и надувных жилетов. По ходу рассказа стюардессы забавно жестикулировали руками. Закончив инструктаж, они удалились.

– Вы всё запомнили? – спросил Фрэнк девушек.

– Ага! – засмеялась Мари.

Самолёт включил двигатели, тронулся с места и стал медленно выруливать на взлётно-посадочную полосу. Через несколько минут он мчался по ней с сумасшедшей скоростью, гулко стучали шасси, в иллюминаторе мелькали постройки, деревья, дома. Наконец, стук шасси сменился ровным гудением двигателей – самолёт оторвался от земли и стал набирать высоту. Фрэнк успел разглядеть широкую дельту реки Фрезер, сверкающие фьорды, темно-зелёные, заснеженные вершины острова Ванкувер.

«Боинг» покачал на прощанье родной земле крыльями и продолжил свой полёт над Тихим океаном, оставляя позади побережье Канады, как оказалось потом, навсегда.

Сенатор Брайан Оннет сидел за письменным столом своей загородной резиденции. Он внимательно изучал законопроект о бюджетных поправках, внесённый правительством на прошлой неделе.

Брайан был одним из старейших сенаторов канадского парламента. Он занимал пост заместителя председателя комитета по финансам, и от его мнения во многом зависела судьба законопроекта.

Чем больше Брайан всматривался в скупые колонки цифр, тем меньше ему нравился этот законопроект. Военные расходы увеличивались в два с половиной раза, финансирование федеральных социальных проектов значительно урезалось и частично передавалось провинциям.

Беспокоило также увеличение расходов на развитие космической отрасли, подчиненной ВПК. В частности, предусматривались немалые ассигнования на запуск двух спутников связи и межпланетного космического аппарата, направляемого за пределы Солнечной системы. Брайан не сомневался, что эти деньги в итоге тоже пойдут военному ведомству, а аппарат, как обычно, не долетит и до Марса.

Размышления Брайана внезапно прервал звонок мобильного телефона – звонил его брат Роберт:

– Брайан привет! Ты дома?

– Привет, Роб. Да, я дома.

– Есть разговор. Я заеду через час?

– Конечно. Жду.

– До встречи!

Роберт был моложе Брайана на восемнадцать лет. Однако несмотря на большую разницу в возрасте они всегда хорошо понимали друг друга, и в юности, и сейчас, когда Брайан был сенатором, а Роберт – депутатом нижней палаты от Новой Демократической партии. Во всех политических дискуссиях они всегда выступали вместе. А за их неизменную позицию, направленную на защиту интересов малоимущих, пресса называла их канадскими Гракхами.

Брайан снова посмотрел на таблицы с цифрами. Более полувека он был в политике, из них тридцать пять лет представлял в Сенате провинцию Британская Колумбия.

За эти годы он повидал многое…

Он видел постепенное превращение национального государства в структуру, защищающую интересы крупных международных финансовых корпораций. Сначала это были робкие попытки лоббирования интересов отдельных частных финансовых групп, потом в различных отраслях экономики появились и стали укрепляться монополии. Со временем эти монополии начали диктовать политику государству.

Брайан задумался… Когда же это произошло?

Наверно, где-то в начале семидесятых годов, когда группа влиятельных представителей банковских и финансовых кругов Америки, Западной Европы и Японии образовали так называемую Комиссию по миру и процветанию (КМП), целью которой провозглашалось «достижение более справедливого миропорядка, координация макроэкономической политики, а также обновление международной политической системы».

На деле, «более справедливый миропорядок» предполагал передел собственности, получение сверхприбылей отдельными группами избранных банкиров и финансистов за счёт контроля над национальными правительствами.

Для начала представители Комиссии скупили основные мировые СМИ, затем они стали покупать депутатов, политиков в разных странах и, наконец, начали сами заниматься «выращиванием» будущих политических элит. С этой целью они находили перспективных молодых людей, одержимых идеей глобализации, не связанных национальными, религиозными и, в особенности, нравственными предрассудками. Попав под опеку КМП, эти люди получали образование в престижных университетах, где им платились хорошие стипендии, гранты.

При поддержке подконтрольных СМИ и с помощью имеющихся у Комиссии денег и связей, с течением времени эти люди становились депутатами, лидерами партий, конгрессменами, сенаторами, премьер-министрами. Вскоре кандидаты, не имеющие поддержки КМП, лишились всяких шансов быть избранными на какой-либо ответственный государственный пост.

Со временем Комиссия пустила корни во многих странах Америки, Европы, Азии. После распада советской империи, представители КМП проникли в Восточную Европу и на территорию бывшего СССР. Теперь уже на всём постсоветском пространстве ни один кандидат на какой-либо серьёзный государственный пост не мог быть избран одобрения структур, контролируемых КМП. Правда, однажды это случилось – где-то, кажется в Сибири, некий известный артист выдвинул свою кандидатуру на выборах губернатора и одержал победу. Через полгода он погиб в автокатастрофе…

Придя к власти, представители КМП проводили политику в интересах избранных международных финансовых корпораций, направленную на скорейшую глобализацию мировой экономикой и политической системы. Они принимали законы, способствующие уменьшению национальных суверенитетов государств, с целью захвата их собственности, природных богатств, финансовых потоков, а также контроля над энергоресурсами и мировым рынком продовольствия.

Для этого создавались различные межгосударственные объединения, такие как НАФТА, АТЭС, МВФ, ВТО, правила членства в которых были выработаны в интересах транснациональных корпораций, подконтрольных Комиссии.

Канада тоже не избежала процесса интегрирования в международные экономические и политические структуры: страна присоединилась к НАФТА, АТЭС, ОЭСР, вошла в ВТО. Было подписано Соглашение о свободной торговле с США и Мексикой.

По рекомендациям МВФ, в стране была проведена приватизация многих государственных компаний: нефтяной, авиационной, железнодорожной, а также телекоммуникационных компаний. В результате такой политики многие госкомпании было успешно приватизированы подконтрольными Комиссии банками и ТНК, а экономика страны всё сильнее стала зависеть от международной финансовой ситуации.

Конечно, Брайан понимал естественный ход эволюционного процесса глобализации мировой экономики. Но он видел также и большие опасности экономического контроля над миром узкой группы избранных банкиров. Со временем экономический контроль мог вполне трансформироваться в политический. Уже сейчас ТНК начинали диктовать обществу свои социальные реформы.

Представители Комиссии, грозя обществу мировым продовольственным кризисом, связанным с увеличением народонаселения Земли, повсеместно проталкивали законы, направленные на уменьшение рождаемости, такие как, о легализации абортов, об однополых браках, ювенальной юстиции и многие другие. Подобные законы также имели своей целью разрушение института семьи, которая всегда являлась опорой любого государства.

Но было и кое-что похуже. Чтобы сократить население планеты требовалось не только уменьшить рождаемость, но и увеличить смертность. Для этого ТНК стали производить всевозможные ГМ-продукты, одним из последствий употребления которых было бесплодие.

Потом появились новые болезни – свиной и птичий грипп, коровье бешенство и т. п. К счастью, на помощь пришла Всемирная организация здравоохранения, специалисты которой сначала подняли шумиху и запугали весь мир сообщениями о новых случаях заражений, а затем сами изготовили вакцины и передали их корпорациям, подконтрольным КМП, заработавшим на этих вакцинах миллиарды долларов.

Компании, принадлежащие представителям Комиссии, также значительно расширили производство алкогольной продукции и сигарет. Попытки правительств отдельных государств как-то бороться с этим злом приводили к принятию странных антиалкогольных и антитабачных законов, которые вводили большие штрафы для потребителей и содержали массу лазеек для производителей.

Ходили слухи, что КМП тайно финансирует производство наркотиков в Колумбии и Афганистане, получая немалые прибыли от их поставок. Впрочем, на этом фронте у Брайана был личный счёт войны с ними…

Много лет Брайан боролся с возрастающим влиянием КМП в парламенте. Но что он мог сделать? Корпорации КМП были зарегистрированы в оффшорных зонах, они даже не платили налогов в бюджет. Они были вне юрисдикции государства, а их лидеры были неподсудны.

Потом был принят закон, ограничивающий срок полномочий сенаторов семьюдесятью пятью годами. Постепенно состав Сената значительно обновился, представители «старой гвардии», боровшиеся с законопроектами КМП, ушли на пенсию, на их местах появились молодые и энергичные, в основном, из бизнеса и банковской сферы. Среди них было немало членов Комиссии.

Брайану уже было семьдесят три. Через полтора года он тоже должен уйти на пенсию. И всё-таки он даст им последний бой.

Он снова полистал страницы законопроекта. Документ был внесен премьер-министром, который состоял ранее в КМП, но после избрания на государственную должность, приостановил своё членство в Комиссии. Тем не менее, Брайан не сомневался, что он по-прежнему выполняет их указания.

Все-таки, с чем связана эта нынешняя милитаризация бюджета? – Брайан задумался. – Конечно, законопроекты по увеличению военных расходов вносились в парламент и раньше. Особенно это стало регулярным после событий 11 сентября 2001 года. Затем, примерно в 2006–2007 годах, произошла реорганизация структуры вооруженных сил Канады, были созданы специальные контртеррористические подразделения, а в военную доктрину страны были внесены изменения.

С тех пор Канада стала постоянно производить модернизацию старых и закупку новых систем вооружения, разумеется, у военных концернов, подконтрольных КМП, а канадские вооруженные силы начали принимать участие в международных конфликтах.

Что же готовится теперь?

Несмотря на все старания Комиссии снизить рождаемость, население Земли неуклонно росло.

Война! Новая мировая бойня! Вот что сразу решит все проблемы, закончит все кризисы и спишет триллионные долги…

Значит, они делают ставку на войну.

Брайан встал из-за стола, прошёлся по кабинету и подошёл к окну. Машина Роберта только что подъехала.

Брайан спустился вниз, горничная как раз открывала дверь. На пороге стоял Роберт – красивый и как всегда элегантный. Братья обнялись.

– А где Кэт? – спросил Роберт, не встретив в гостиной, как обычно, жены Брайана.

– Ей не здоровится, – Брайан тяжело вздохнул. – Джек повёз её к врачу.

– Сочувствую…

– Ты голоден?

– Нет, спасибо.

Братья поднялись в рабочий кабинет Брайана.

– Что происходит? – начал Роберт, заметив на столе сенатора листы нового законопроекта. – Мы собираемся с кем-то воевать?

– Это я и сам хотел бы выяснить.

– Но с кем? С международным терроризмом? С Ираном? Китаем? Может быть, с Россией?

– Я думаю, они хотят воевать прежде всего с собственным народом. Спутники связи из новой космической программы будут летать над Канадой и следить за простыми гражданами.

– Но зачем? Нам что, грозит революция?

– У нас затянувшийся мировой финансовый кризис, который спровоцирован сам знаешь кем. А кризисы частенько приводят к революциям, если умело управлять недовольством масс.

– Но с какой целью?

– Установление военной диктатуры, мировое господство. За этим законопроектом, – Брайан указал на стопку бумаг, – стоят военные концерны и их покровители из КМП. Они уже протолкнули подобные законы во многих странах.

– Извини брат, но я не верю в теорию всемирного заговора. Я думаю, нас просто хотят втянуть в какой-нибудь новый конфликт. С Сирией или Ираном, к примеру.

– Это будет первый этап. А потом оружие должно развернуться против нас самих.

– Канадцы никогда не будут воевать друг с другом!

– Хотелось бы верить… Надеюсь, оппозиция выступит против этого законопроекта?

– Несомненно.

– Тогда у нас есть шансы. Завтра мой комитет опубликует своё заключение, после чего законопроект поступит в Палату Общин.

– Где мы его быстро провалим!

– Думаю, борьба будет нешуточная. Они попытаются заполучить голоса не только мелких партий, но и у оппозиции. В ваших рядах, насколько я знаю, ведь тоже есть некоторые банкиры и финансисты – члены КМП.

– Бывшие члены, Брайан, бывшие… – Роберт поморщился. – Они неплохо финансируют партию. И ты ведь знаешь, что на период депутатской деятельности они приостановили членство в КМП.

– Формально, да. Но будут ли они голосовать против воли своих настоящих хозяев? Я в этом сильно сомневаюсь.

– Ты недооцениваешь нашу внутрипартийную дисциплину.

– Я просто реально смотрю на вещи.

– Что ж, поживём – увидим. – Роберт взглянул на часы. – Ого! Брайан, увы, мне пора ехать.

– Может, всё-таки поужинаешь?

– Извини, в другой раз. Жена, наверно, меня уже потеряла.

Брайан проводил брата вниз, Роберт сел в машину, включил диск своего любимого Вивальди, затем повернул ключ зажигания, помахал рукой, развернулся и отъехал от дома Брайана.

Несмотря на непростой разговор с братом, настроение Роберта было приподнятым – через двадцать минут у него было свидание с моделью Грейс, которая специально прилетела к нему из Эдмонтона на один вечер. Роберта ждал не только романтический ужин, поэтому он торопился.

Фрэнк открыл глаза. Ровно гудели двигатели Боинга.

Интересно, где мы уже летим?

Он взглянул в иллюминатор: словно в сказочной белоснежной пустыне во все стороны тянулись бесконечные барханы облаков. На минуту самолёт показался Фрэнку торговым караваном, пассажиры в креслах – купцами, восседающими на верблюдах, а пилоты в кабине – погонщиками, которые ведут караван под лучами палящего солнца через безбрежные пески к далёкой земле…

От таких образов Фрэнку даже стало жарко. Он отрегулировал климат-контроль и посмотрел по сторонам. Кристин дремала, Мари, надев наушники, смотрела какой-то фильм по телевизору.

«Интересно, что сейчас делает Шелли?» – подумал Фрэнк. – «Ах, да, она, наверно, ещё в суде, будь он неладен! А может, не в суде? Может быть, это только предлог, чтобы отправить его куда подальше?»

Фрэнк с тоской посмотрел в иллюминатор.

Внезапно в салоне погас свет, и стало совсем тихо.

Может, переключили двигатели на бесшумный режим?

Фрэнк слышал, что новый «Боинг» оснащён какой-то суперэффективной системой шумоизоляции.

В то же мгновение самолёт словно остановился и завис в воздухе. Пролетев по инерции некоторое расстояние, он вдруг начал стремительно терять высоту, а ещё через несколько мгновений, переворачиваясь в воздухе, полетел вниз.

«Вот и всё!» – подумал Фрэнк. – «Наверно, отказ двигателей…»

«Боинг» с огромной скоростью несся к земле.

Как глупо! Интересно, будет ли Шелли хоть минуту грустить о нём? Вряд ли…

А всё-таки, хорошо, что она не полетела с ним! Зря он на неё обижался… Надо было слушать Шелли, надо было тоже поменять билет!

Впрочем, он всегда вёл себя с ней, как полный дурак. Самовлюблённый, гордый, обидчивый мальчик! А Шелли… Она ведь всегда желала ему добра… Просто он не понимал этого… Может быть, она была его земным ангелом-хранителем? Почему, почему он не послушал её?

Самолёт в очередной раз перевернулся в воздухе. Повиснув вниз головой, Фрэнк успел заметить в иллюминаторе приближающиеся толщи воды и закрыл глаза.

«Прощай, Шелли! Я люблю тебя!» – закричал он.

В течение несколько мгновений перед его мысленным взором, словно кадры киноплёнки, промелькнули события его недолгой жизни:

Эжен, провожающий его на самолёт…

Их последний разговор с Шелли, её грустные и нежные глаза…

Его последняя игра за клуб, выход один на один и бросок между щитков вратаря…

Поездка с Шелли в парк Джаслер, его признание в любви возле водопада…

Учёба в колледже…

Отец, ведущий его в хоккейную школу Ванкувера…

Их дом в Квебеке…

Девочка Энн, его первая любовь…

Школьные друзья Рон и Ник, с которыми он играет в индейцев и ковбоев…

Дедушка, с которым он идёт на рыбалку…

Коляска, из которой он смотрит на небо…

Руки, поднимающие его вверх, и самое прекрасное лицо в мире – лицо юной девушки – его матери, которая почему-то плачет от счастья…

Удар невероятной силы потряс «Боинг» до основания. Его немного смягчило то, что у самой земли, вдруг загудели двигатели, самолёт выровнялся, пролетел некоторое расстояние, но не успев набрав высоту, врезался в воду.

Фрэнк ощутил страшный удар и на какое-то время потерял сознание. Когда он открыл глаза, из носа шла кровь, голова страшно болела. Наверно, он ударился о кресло напротив. Со всех сторон доносились крики, плачь и стоны пассажиров, стюардессы успокаивали людей и пытались открыть запасные выходы.

Фрэнк выглянул в иллюминатор.

«Боинг» беспомощно лежал на воде, на месте его левого крыла болтались лишь куски обшивки. Вода уже поступала в салон.

Он посмотрел на своих соседок: Кристин, обхватив окровавленную голову руками, сильно дрожала и всхлипывала, Мари, очевидно, была без сознания.

Фрэнк достал спасательные жилеты и надел на девушек. Затем он взял на руки Мари, растолкал Кристин и потащил обеих к ближайшему выходу, который стюардессам уже удалось открыть. У самого выхода, он показал Кристин, как следует надувать жилет, и толкнул её вниз. Затем, держа Мари на руках, прыгнул сам.

Оказавшись в воде, смешанной с авиационным топливом, Фрэнк быстро надул жилет Мари и, потянув её за собой, поплыл в сторону. Кристин уже плыла рядом. Мари пришла в себя и открыла глаза:

– Мама, мамочка… – пролепетала она по-датски. – Где мама с папой?

– Мы найдём их. А сейчас надо быстро грести отсюда!

Увлекая за собой девушек, Фрэнк поплыл подальше от самолёта. Отплыв на некоторое расстояние, они заметили большой обломок крыла Боинга. Фрэнк забрался на него и помог залезть девушкам.

Кристин плакала, Мари была в шоке и тихо стонала. Повсюду в воде барахтались люди, держась за какие-то плавающие предметы, обломки обшивки, кресла. Несколько оранжевых надувных лодок подбирали тонущих пассажиров. На одной из лодок Фрэнк заметил знакомую блондинку:

«Сильвия!» – закричал он и помахал ей рукой, но она его не услышала.

– Мама, мамочка, – тихо стонала Мари.

– Нас ведь спасут? – неуверенно спросила Кристин.

– Конечно, спасут! – Фрэнк снова посмотрел в сторону Сильвии. – Экипаж, несомненно, уже подал сигнал бедствия. Нам надо продержаться некоторое время, пока нас отсюда не вытащат.

– Мама! Где мама с папой? – Мари подняла голову.

– Они, наверно, там, на тех лодках. – Фрэнк показал ей рукой.

– Мама! Мамочка! – позвала Мари.

– Мама! Папа! – изо всех сил закричала Кристин.

– Кристи! – сильный мужской голос донёсся до них со стороны лодок.

– Это папа! – радостно воскликнула Кристин. – Мы здесь! Сюда! – она встала во весь рост и замахала рукой.

Одна из лодок направилась в их сторону.

– Мари, это папа с мамой! Они плывут сюда! – Кристин заплакала и обняла сестру, но Мари застонала и снова закрыла глаза.

Вскоре лодка приблизилась к обломку крыла, на котором расположились девушки с Фрэнком. Помимо отца сестёр, левая рука которого была перевязана какой-то окровавленной тряпкой, в лодке находилось ещё два раненых человека.

– А где мама? – спросила Кристин у отца.

– Она в другой лодке. Что с Мари?

– Наверно, снова потеряла сознание.

– Надо перенести её в лодку. Среди пассажиров есть врач.

– Папа, что с нами будет? Мы все умрём?

– Нет, мы не умрём! Нас спасут! За нами уже летят.

Отец девушек перелез на крыло и попытался поднять Мари.

– Давайте, я помогу. – Фрэнк взял Мари с другой стороны.

В это время в воздухе послышалось какое-то неясное гудение, на небе появилось несколько чёрных точек, которые, постепенно увеличиваясь, стали приближаться. Через несколько мгновений над их головами, словно гигантские чёрные жуки, размахивая крыльями, кружили вертолёты.

– Мы спасены! Мари, Кристин, мы спасены! – размахивая перевязанной рукой, закричал отец девушек. Со всех сторон послышались радостные возгласы. Люди плакали от счастья и обнимали друг друга.

Вертолёты начали снижаться. Один из них завис недалеко от места, где находился Фрэнк с семейством датчан.

– Мы здесь! – закричал Фрэнк.

В вертолёте открылась дверца, Фрэнк заметил фигуру человека в камуфляже, который рассматривал их в бинокль. Другой человек стоял с ним рядом.

– Сюда! Сюда! – крикнул отец девушек и помахал рукой.

Вертолёт полетел в их сторону. Один из военных по-прежнему рассматривал их в бинокль, в руках у другого что-то блеснуло.

Фрэнк не успел разобрать, что это, как вдруг с вертолёта раздался страшный грохот пулемётной очереди. Извергая пламя, вертолёт летел прямо на них.

Фрэнк видел, как перевернулась лодка, в которой приплыл отец девушек, как сам он, обливаясь кровью, упал в воду, как ряды пуль вспороли спину Кристин, прижавшейся к поверхности крыла. В одно мгновение он подхватил Мари на руки и прыгнул в воду, одной рукой придерживая девушку, а другой держась за крыло. Вертолёт пролетел над ними и направился в сторону других пассажиров.

Словно в страшном фантастическом боевике вертолёты делали круги в воздухе и расстреливали в упор барахтающихся в воде людей. Крики ужаса и предсмертные стоны доносились со всех сторон.

Придерживая Мари, Фрэнк спрятался в углублении обломка крыла. Он не мог поверить в реальность происходящего.

Кто эти военные в вертолётах? Почему они убивают беззащитных людей?

Фрэнк услышал долгий пронзительный крик Сильвии, который внезапно оборвался. Вскоре смолкли последние крики людей и пулемётные очереди. Вертолёты ещё немного покружили над местом крушения Боинга и, судя по звуку, начали удаляться.

Когда в небе стало совсем тихо, Фрэнк снова забрался на крыло и с трудом затащил на него Мари. Переведя дух, он посмотрел по сторонам.

Всё было кончено. На волнах виднелось несколько оранжевых пятен от сдувшиеся надувных лодок, кое-где в спасательных жилетах плавали тела мёртвых людей.

Дрожа всем телом, Фрэнк поднял Мари и перевернул её на спину. На футболке девушки расплывалось большое багровое пятно, следы её крови были также и на одежде Фрэнка.

Он поднял голову Мари. Её глаза были широко раскрыты. Девушка была мертва.

Объятый ужасом, Фрэнк бросился в воду и поплыл, куда глаза глядят. Ему хотелось поскорее оставить это страшное место, поскорее уплыть подальше от этой воды багрового цвета, перевёрнутых лодок и мёртвых тел. Плохо понимая, что он делает, Фрэнк грёб изо всех сил, не оборачиваясь назад. Ему казалось, что вот-вот в небе снова раздастся гул, снова прилетят ужасные вертолёты, чтобы найти его и убить.

Неизвестно сколько времени он так плыл. Наконец, Фрэнк поднял голову и осмотрелся. Он был один, посреди целого океана. Тысячи километров воды во все стороны.

Фрэнк поплыл в одну сторону, затем в другую. В отчаянии он перевернулся на спину и посмотрел в небо. Ослепительное солнце висело прямо над ним. Почему-то он снова вспомнил о Шелли, вспомнил её тихую и ясную улыбку. Он повернул голову и посмотрел по сторонам.

Где-то впереди на воде колыхалось какое-то тёмное пятно. Собрав остаток сил, Фрэнк поплыл в его сторону. Этим пятном оказался обгорелый кусок шасси Боинга, на который Фрэнк тут же забрался.

Его вырвало. Отдышавшись, Фрэнк обхватил голову руками и заплакал. Он не хотел больше ни о чём думать. Всё казалось каким-то нелепым, нереально чудовищным сном, от которого надо было как можно скорее пробудиться. Фрэнк перевернулся на живот, закрыл голову руками и погрузился в небытиё.

Сенатор Оннет возвращался домой в дурном настроении. Несмотря на отрицательное заключение его комитета, поправки в бюджет были приняты сенаторами, практически, единогласно.

Ещё неделю назад представить такое было невозможно, но после крушения канадского лайнера и заявления лидера сирийских боевиковУмара Бен Али об организации теракта, настроение в обществе резко изменилось.

Газеты называли Бен Али новым «террористом номер один» после уничтожения Бен Ладена, и обличали парламентариев за их мягкотелость и нерешительность. Телевидение ежедневно показывало родственников погибших, которые со слезами на глазах рассказывали о своих братьях, сестрах, матерях и сыновьях, летевших на злополучном Боинге. По всей стране проходили митинги и демонстрации протеста, выражающие недоверие властям из-за неэффективности их действий в борьбе с терроризмом.

На следующий день после теракта, премьер-министр выступил с обращением, в котором заявил, что террористы, а также их пособники и укрыватели, ответят за своё чудовищное злодеяние, где бы они ни находились. Премьер также заявил, что в течение двух недель правительство подготовит и внесёт на рассмотрение в парламент пакет антитеррористических законов. Что это будут за законы, можно было догадаться.

Брайан притормозил на светофоре и включил радио. Ведущий новостей сообщал об ультиматуме, который выдвинули США и Канада руководству Сирии: в трёхдневный срок сирийские власти должны осуществить выдачу главарей террористов, скрывающихся на их территории. В ответ, официальный Дамаск заявил, что Сирия решительно осуждает теракт, вместе с тем, сирийские власти не располагают сведениями о местонахождении террористов.

Вашингтон и Оттава заявили об отзыве своих послов для консультаций.

Брайан вздохнул. Остаётся надеться на благоразумие нижней палаты. Было бы неплохо, если бы Роберт выступил с антивоенной речью.

Подъезжая к дому, Брайан заметил свет в окне своей жены Кэтрин. Брайан поставил машину в гараж и вошёл в дом. На пороге его встретила горничная Синди – молодая и смышлёная девушка с неизменной улыбкой на лице.

– Добрый вечер, мистер Оннет!

– Здравствуй, Синди. Кэтрин у себя?

– Да, мистер Адамс привёз её из больницы часа два назад. Вы будете сейчас ужинать?

– Нет, что-то не хочется… Может быть, через часок-другой.

Брайан разделся и поднялся в комнату жены. Кэтрин лежала в кровати и безучастно смотрела телевизор.

– Привет, Кэт! Как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Что сказал доктор?

– Сказал, что я должна пить лекарства.

– Какие?

– Он написал список, Джек поехал в аптеку.

– Тебе бы надо больше гулять на свежем воздухе и поменьше смотреть телевизор, всё равно там ничего хорошего не показывают.

– Я уже не маленькая, Брайан, и сама могу решать, что мне делать.

– Да, конечно.

Брайан вышел из покоев жены и пошёл к себе.

Кэтрин, жена Брайана, была моложе его на двадцать пять лет. Брайан долго был холостяком. После неудачной первой любви он избегал женщин и с головой погрузился в общественную жизнь. Став депутатом законодательной ассамблеи провинции Британская Колумбия, он занимался экологическими проблемами, защитой прав индейцев в резервациях, добился подписания ряда соглашений с профсоюзами.

Его популярность росла, но в личной жизни он по-прежнему оставался одиноким. Потом премьер-министр предложил его кандидатуру в Сенат…

Через пятнадцать лет работы в Сенате, когда Брайану было уже сорок девять, он встретил Кэтрин. Она работала продавцом в цветочном магазине на Робсон-стрит.

Однажды он проходил мимо её магазина, она окликнула его и предложила купить цветы.

Он спросил: «кому?»

Она ответила: «жене, конечно!»

Брайан смутился, но вдруг заказал огромный букет и вручил ей. Через несколько месяцев, в день его пятидесятилетия, они поженились.

Потом родился их сын Патрик. Чудесный ребёнок, очень добрый, чуткий и отзывчивый мальчик. Правда, учился в школе без всякого интереса, много времени проводил на улице. Увлёкся музыкой, играл в какой-то группе с такими же мальчишками. Потом стал выпивать, связался с дурной компанией…

В то время Брайан выступал в Сенате против направления канадского воинского контингента в Афганистан. По замыслам авторов законопроекта они посылались туда для борьбы с международными террористами и наркомафией. На самом деле, по сведениям некоторых СМИ, канадские военнослужащие должны были охранять там плантации опиума и мака.

Брайан подготовил отрицательную резолюцию своего комитета. На следующий день, утром, его сын Патрик был найден мёртвым в одном из городских парков.

Он сидел на скамейке, широко раскинув руки в стороны и откинув назад голову, как будто смотрел на небо. Рядом с ним лежала его гитара. Смерть наступила от передозировки наркотиков.

Брайан был сломлен. Он хотел навсегда уйти из политики, но потом всё-таки решил остаться.

Кэт пережила тяжёлое нервное расстройство. Она долго и безуспешно лечилась от алкоголизма и депрессии, пока помощник сенатора Джек не нашёл хорошую клинику. Сейчас он возил её туда раз в месяц, где Кэт находилась несколько дней, обследовалась и проходила процедуры.

– Ужин готов, мистер Оннет! – Синди постучала в дверь кабинета Брайана.

– Спасибо, сейчас иду.

Через несколько минут Брайан спустился на веранду.

– Как прошёл день? – спросила Синди, накладывая еду.

– Как всегда, в борьбе, – устало ответил Брайан.

– Победили?

– Проиграл.

– Ну, значит, в следующий раз обязательно победите!

– Спасибо, Синди.

Пожелав Брайану приятного аппетита, Синди оставила его одного.

«Хорошая девушка, – думал Брайан, поглощая еду, – добрая, ответственная, скромная. И готовит вкусно… Надо бы найти ей жениха, а то всё одна, да одна. Хотя, кто её знает…»

Покончив с ужином, Брайан прошёл в гостиную и включил телевизор. Диктор передачи новостей говорил о новых угрозах Бен Али мировому сообществу. Белый дом заявил о направлении нескольких авианосцев с морскими пехотинцами к берегам Сирии. Правительство Канады также рассматривает возможность направления своих военно-морских сил и спецподразделений в Средиземное море.

Брайан выключил телевизор и в сердцах бросил пульт в кресло. Пульт перевернулся в воздухе, задел край кресла и с шумом упал на пол.

– Всё в порядке, мистер Оннет? – Синди заглянула в гостиную.

– Да.

– Вы, наверно, переживаете из-за работы? – Горничная вошла в комнату и поправила плед на диване.

– Ничего, Синди, всё хорошо.

– А как здоровье миссис Оннет?

– Ей уже лучше.

– Может, вам накапать успокоительное?

– Нет, спасибо.

– Я могу для вас что-то сделать?

Брайан хотел сказать: «посиди со мной немного», но вместо этого спросил:

– Синди, почему ты до сих пор не замужем?

Синди смутилась и покраснела.

– Ну, наверно, не встретила ещё такого…

– Какого?

– Как вы, – тихо сказала Синди и покраснела ещё больше.

– А что во мне такого?

– Вы добрый, честный, порядочный…

– Спасибо, Синди. – Брайан улыбнулся, встал и прошёлся по комнате. – А как ты находишь Джека?

– Извините, мистер Оннет, – Синди посмотрела куда-то в сторону. – Но мистер Адамс не такой, как вы… Мне кажется, он не очень хороший человек…Он недостоин вас.

– Почему?

– Не знаю… Его глаза… Мне как-то страшно в его присутствии.

– Я думаю, ты ошибаешься. Джек – приятный молодой человек. Тебе…

Фразу Брайана прервал телефонный звонок.

– Я пойду? – тихо спросила Синди.

Брайан кивнул и снял трубку. Звонил Роберт.

– Привет, Роб…. Да, я в порядке. Приезжай. До встречи.

Брайан положил телефон.

Что же, начало битвы проиграно. Но в стране ещё есть думающие люди, есть независимые СМИ, есть честные депутаты. И, конечно же, у него есть Роберт, на поддержку которого можно всегда рассчитывать.

Снова зазвенел телефон. Звонила какая-то Шелли Майлз из Ванкувера, родственница одного из пассажиров. Девушка интересовалась, не найдены ли обломки пропавшего Боинга, и как идёт расследование обстоятельств катастрофы.

Брайан, сказал, что место падения лайнера до сих пор не установлено, а заключение специальной комиссии, членом которой он являлся, будет подготовлено только после обнаружения чёрных ящиков.

Не успел Брайан положить трубку, как тут же раздался новый телефонный звонок. Чак Томпсон, специалист технической службы международного аэропорта Ванкувера, взволнованным голосом сообщил сенатору, что в день вылета разбившегося «Боинга», он находился вблизи самолёта и видел возле его турбин двоих неизвестных ему людей, одетых в форму техперсонала аэропорта. Эти неизвестные, судя по всему, проверяли двигатели «Боинга».

Сенатор поблагодарил мистера Томпсона за информацию, попросил в интересах следствия не предавать её огласке, записал его телефон и сказал, что с ним свяжутся.

«Надо будет послать Джека к нему», – подумал Брайан.

Потушив свет в гостиной, он поднялся в свой кабинет, сделал запись в своём ежедневнике, после чего пошёл спать, надеясь, что телефонных звонков сегодня уже больше не будет.

Когда Фрэнк открыл глаза, он не сразу понял, где он находится.

Была ночь. Он лежал лицом вниз на какой-то твёрдой поверхности, которая почему-то слегка раскачивалась.

Подняв голову, Фрэнк огляделся. Бескрайние тёмные толщи воды окружали его со всех сторон.

Фрэнк вскочил на ноги.

Значит, это был не сон!

Он с ужасом вспомнил события вчерашнего дня: самолёт, падение в океан, люди в лодках, вертолёты… В его ушах снова отчётливо зазвучали пулемётные очереди, раздался пронзительный, жуткий крик Сильвии, он снова видел плавающие вокруг окровавленные тела людей и широко открытые глаза Мари.

Фрэнк сел, обхватил голову руками и заплакал.

У него нет никаких шансов выжить! Через несколько дней он умрёт здесь, вдали от людей, от жажды, голода или солнечного удара.

Он снова встал и посмотрел на воду.

Может быть, прекратить все мучения разом?

Слабые отражения звёзд, мерцая, покачивались на водной поверхности. Несколько минут Фрэнк заворожено глядел на воду.

Тёмные морские массы, переливаясь множеством огней, плавно переходили в небо.

Фрэнк лёг на спину. Он никогда не видел небо так близко. Огромная чёрная гладь мерцала миллионами разноцветных огней, которые блестели, двигались, дрожали, дышали, в общем, жили какой-то своей особенной, никому неведомой жизнью.

Фрэнк погрузился в наблюдение за звёздами. Скоро ему стало казаться, что это глаза каких-то далёких и могучих существ, которые сейчас смотрят на него, подбадривают и, словно, хотят что-то ему сказать.

Вдруг среди этих небесных огней Фрэнк очень ясно увидел лицо Шелли, её бесконечно добрый, нежный и ласковый взгляд. Он почувствовал такую силу любви, от которой как будто сам поднялся в небо и поплыл в окружении звёзд.

Все его проблемы и печали остались где-то далеко позади, впрочем, как и сама Земля. Он плыл в океане любви и нежности, плыл навстречу Шелли и знал, что всё будет хорошо…

Он проснулся от криков чаек, летавших над его головой.

Светало. Огромное розовое солнце медленно поднималось над горизонтом.

Фрэнк подумал о том, как нестерпимо жарко оно будет припекать уже через час. А ведь он был в одних плавках, так как свою одежду, залитую кровью Мари, он скинул, когда плыл подальше от того страшного места.

Снова совсем рядом с ним пролетели чайки, одна из которых спикировала в воду и, достав из неё рыбу, взмыла ввысь.

Стоп. Откуда здесь чайки? Если они здесь, значит, где-то поблизости должна быть земля!

Фрэнк внимательно посмотрел вокруг. Ему показалось, что где-то на западе виднелась едва заметная узкая полоска земли.

Туда! Скорей туда!

Фрэнк изо всех сил принялся грести руками, но кусок шасси только вращался вокруг своей оси. Тогда Фрэнк опустил ноги в воду и, отталкиваясь ими, потихоньку поплыл в сторону земли. Но это тоже оказалось малоэффективным, так как колесо двигалось очень медленно, кроме того, северное течение относило его в сторону от земли.

Тогда Фрэнк прыгнул в воду и поплыл.

Он плыл довольно долго, периодически переворачиваясь на спину и отдыхая. Земля постепенно приближалась. Фрэнк уже мог различить на ней небольшие горы, покрытые деревьями, и белые песчаные пляжи, протянувшиеся вдоль побережья.

До берега оставалось несколько сот метров, как вдруг силы начали покидать его. Голова кружилась, руки и ноги плохо слушались, чувство тошноты подступило к горлу. Захлёбываясь в воде, он снова вспомнил о Шелли, о том, что никогда больше не увидит её, и сделал несколько последних отчаянных рывков.

Погружаясь в воду, он вдруг заметил на дне камни и нащупал под ногами твёрдую почву. Он понял, что оказался на длинной отмели, огибающей землю.

Немного отдышавшись, Фрэнк медленно побрёл в сторону берега. Вокруг него в чистейшей изумрудной воде плавали экзотические рыбки самых разных форм и оттенков – жёлтые, синие, розовые, полосатые, совсем близко проплыла важная зелёная черепаха.

Время от времени Фрэнк снова начинал плыть, потом опять шёл пешком. Наконец, он вышел на берег, сделал несколько шагов и, обессиленный, рухнул на землю.

Вероятно, он отключился на некоторое время, а когда пришёл в себя, его взору предстала удивительная картина: он лежал на белом песке под пальмами, метрах в пятидесяти от океана, вблизи чудесного белого шатра. Вокруг него сидели три ослепительной красоты девушки, тела которых были покрыты полупрозрачными вуалями. Одна из девушек держала его правую руку, другая – левую, а третья девушка, придерживая его голову, гладила волосы. Из шатра доносилась сладкая волшебная музыка, производимая каким-то неизвестным струнным инструментом.

– Где я? – спросил Фрэнк, поднимая голову.

– В раю, конечно, – сказала одна из девушек, обворожительно улыбаясь.

– Добро пожаловать в рай! – сказала другая и звонко засмеялась.

Фрэнк сел и с удивлением посмотрел по сторонам.

«Неужели я умер?» – подумал он.

Смерть всегда представлялась ему ужасно жутким и болезненным процессом, а тут он совсем ничего не заметил и не почувствовал самого момента умирания.

Фрэнк оглядел себя – руки и ноги были на месте, он выглядел так же, как всегда обычно выглядел.

– Госпожа, он пришёл в себя! – крикнула одна из девушек.

– Пусть зайдёт, – раздался женский голос из шатра.

Девушки помогли Фрэнку подняться и, придерживая его за руки, провели к шатру. Чернокожий слуга в длинной белой тунике и белой чалме, ослепительно улыбаясь, откинул занавес, приглашая Фрэнка войти.

Осторожно наклонив голову, Фрэнк ступил внутрь. Приятное чувство свежести и прохлады окутало его тело.

«Наверно, где-то спрятаны кондиционеры», – подумал Фрэнк.

Недалеко от входа сидела девушка-мулатка, которая перебирала пальцами струны удивительного восточного инструмента, похожего на арфу. По углам шатра были установлены небольшие фонтаны и искусственные водопады, которые мелодично журча, ласкали слух и добавляли свежести в и без того насыщенный восхитительными ароматами воздух. Землю повсюду устилали лепестки роз – белых, красных, розовых.

Фрэнк сделал несколько шагов вперёд и остановился. В центре шатра на разложенных толстых персидских коврах, среди множества подушек, восседал человек лет шестидесяти пяти в бежевой футболке и белых шортах. Лицо этого человека почему-то показалось Фрэнку знакомым. Рядом с ним, положив ему голову на плечо, сидела изумительной красоты девушка с роскошными каштановыми волосами и исключительно правильными чертами лица.

Фрэнк быстро перевёл взгляд с девушки на пожилого мужчину. Он где-то явно видел его: слегка курчавые чёрные, с небольшой проседью, волосы, широкий нос, тонкие губы, твёрдый, упрямый подбородок, жёсткий и решительный взгляд…

«О, Господи!» – Фрэнк вздрогнул и замер от удивления.

Несмотря на европейскую одежду, человек этот был как две капли воды похож на Муаммара Каддафи – бывшего ливийского диктатора, убитого лет пять назад во время гражданской войны.

Человек усмехнулся, очевидно, догадавшись, что Фрэнк узнал его. Фрэнк посмотрел на девушку – её большие серые миндалевидные глаза тоже смеялись. Казалось, оба они сейчас прыснут от смеха.

– Наверно, он хочет взять у тебя автограф! – с улыбкой сказала девушка и провела рукой по груди человека, похожего на Каддафи.

– Майк Кэдэф, – сказал он и протянул Фрэнку руку.

Фрэнк приблизился и робко пожал её.

– Фрэнк Лернье.

– А я Джулия, – представилась девушка. – Вы француз? – спросила она по-французски.

– Канадец.

– Ну и как вам здесь, нравится?

– Жарковато немного… А это действительно рай?

– Конечно, рай! – Джулия засмеялась. – Всё, что здесь есть – всё для вас!

Фрэнк про себя отметил, что её французское произношение было изумительным, несмотря на лёгкий, повидиму восточноевропейский, акцент.

– Для меня?

– Да! Для избранных и для таких, как вы, кандидатов.

– Каких кандидатов?

– Кандидатов в избранные. Вы ведь приплыли с той части острова, где живут кандидаты?

– Я вас не понимаю… Наш самолёт… – Фрэнк хотел продолжить, но что-то вдруг остановило его.

Джулия на миг перестала улыбаться. Её серые глаза внимательно взглянули на него. Затем на её лице вновь изобразилась улыбка. Джулия снова заговорила спокойно и отчетливо:

– Вы просто устали. Вам нужно отдохнуть… Прошу вас, никому ничего не рассказывайте о себе и о том, как вы попали на этот остров. И не удивляйтесь ничему, что бы вы здесь не увидели… Иначе на самом деле окажетесь в раю.

Затем она обернулась к Майку и сказала по-английски:

– Дорогой, этот юноша сильно устал. Долго плыл, бедняга, так торопился увидеть избранных.

– Смелость и самоотверженность – хорошие качества для будущего лидера! – с явным одобрением произнёс Майк.

– Будущему лидеру надо хорошенько отдохнуть, – сказала Джулия. – Может, отправим его в «Джанна Плэйс»{ «Джанна Плэйс» – райское место (араб. + англ.)}?

Майк кивнул.

– Тереза! – позвала Джулия и позвонила в стоявший перед ней небольшой колокольчик. Через мгновение в шатёр зашла одна из трёх девушек, бывших с Фрэнком снаружи.

– Отвези молодого человека в «Джанна Плэйс», – сказала Джулия. – И пусть оденется в ближайшем DS, не в таком же виде ему идти.

Затем она снова перешла на французский, обращаясь к Фрэнку:

– Вас проводят в один хороший ресторан, там всё бесплатно. По дороге будут бутики с одеждой – там тоже всё бесплатно. И повторяю, не удивляйтесь никому и ничему, что бы вы не увидели. Ведите себя естественно, улыбайтесь, ведь вы в раю! Часа через два ожидайте меня в «Джанна Плэйс». Ясно?

Фрэнк кивнул.

Мало что понимая, он вышел из шатра и, в сопровождении, Терезы прошёл вдоль берега до группы пальм, под которыми сидели чернокожие носильщики. Увидев белых людей, носильщики стали на колени и опустили головы. Фрэнк и Тереза сели в разные носилки, их понесли вдоль берега, затем они поднялись по каменной лестнице и вышли на широкую аллею финиковых пальм, где стояли несколько конных экипажей.

Фрэнк и Тереза пересели в небольшую двухместную коляску.

– К DS! – сказала Тереза кучеру.

Коляска тихо покатилась по аллее. Фрэнк посмотрел на дорогу. Аллея утопала в причудливых розовых, белых, фиолетовых цветах, среди которых порхали всевозможные экзотические птицы – от маленьких зелёных колибри до огромных чёрно-белых попугаев с большими жёлтыми клювами.

– Вам здесь нравится? – спросила Тереза.

– Да… Супер… Просто нет слов. – Фрэнк развёл руками.

– Давно вы на острове?

– На острове? Только первый день…

– Значит, у вас есть ещё много времени, чтобы вкусить все райские наслаждения этого чудесного уголка! – Тереза игриво улыбнулась и лёгким движением откинула верхний край туники, наполовину обнажив грудь.

Фрэнк отвёл глаза.

– Мне надо помыться и переодеться…. Я весь в грязи…

– Да, конечно, – вздохнула Тереза. – Сейчас уже будут DS.

– А что такое DS? – спросил Фрэнк.

– DS – это Джанна-Шопы{«Джанна Шоп» – райский магазин (араб. + англ.)}.

– Там, где всё бесплатно?

– Да.

Вскоре коляска остановилась возле группы розовых павильонов с белыми колоннами.

Тереза и Фрэнк вышли из коляски и заглянули в ближайший павильон.

Там была разложена мужская летняя одежда на любой вкус, цвет и размер. На вешалках висели майки, футболки, шорты, лёгкие брюки, европейские рубашки и арабские туники.

Увидев вошедших, к ним тут же поспешила девушка-консультант. Не особенно задумываясь, Фрэнк выбрал себе светло-зелёную футболку, розовые шорты и белую ковбойскую шляпу. На ноги он хотел взять кроссовки, но Тереза сказала, что ходить здесь много не придётся, поэтому лучше взять лёгкие сандалии, что Фрэнк и сделал.

Помывшись в душевой кабине, которая находилась при павильоне, Фрэнк облачился в новую одежду и предстал перед Терезой.

– Ну, как? – спросил он, демонстрируя свой наряд.

– Замечательно! – похвалила Тереза. – Хотя, честно говоря, в плавках ты мне больше нравился, – она засмеялась и слегка ущипнула Фрэнка.

– Ну что, мы едем? – недовольным тоном спросил Фрэнк. – Я умираю с голоду.

– Да, конечно.

Покинув Джанна-Шоп, они сели в коляску.

– В «Джанна Плэйс», – сказала Тереза извозчику, и слегка поправила воротничок новой футболки Фрэнка. Её ладонь задержалась на его плече, потом скользнула вниз по груди и опустилась на бедра. В животе у Фрэнка заурчало.

– Так сильно голоден?

– Больше суток ничего не ел.

– Ого! – Тереза погладила живот Фрэнка. – Ну, ничего, – приблизив своё лицо и томно улыбаясь, она тихо прошептала, – когда ты насытишься, у тебя появятся другие, вполне естественные желания, которые я могу отлично удовлетворить…

Её губы были так близко, что Фрэнк почувствовал её дыхание. У него участился пульс, казалось, сердце собиралось выпрыгнуть из его груди. Фрэнк уже был готов обнять Терезу и прижать к себе, но что-то остановило его.

– Звучит заманчиво. Я подумаю, – сказал Фрэнк, медленно убирая её руку со своего живота.

Тем временем, коляска приблизилась к окружённому роскошными пальмами строению, похожему на огромный серебряный гриб на толстой ножке.