Лекция 1. Становление и развитие социально-экономической географии

Как вы знаете, география – одна из древнейших наук, можно сказать, что она стара как само человечество. Это значит, что мы с вами служим Прекрасной Даме, которой от роду уже 2,5 тыс. лет. И на всем протяжении этого времени ее становление и развитие отражало процессы заселения, сельскохозяйственного и промышленного освоения Земли, формирования географического разделения труда и специализации районов и стран, изменений в социальном строе общества и научно-техническом прогрессе.

На заре своего существования география находилась в недрах философии, а затем выделилась в самостоятельную сферу знаний, оставаясь единой, нерасчлененной наукой, т. е. экономической – и тем более социально-экономической географии, как таковой, еще не было, хотя отдельные ее элементы присутствовали в недрах землеведения и страноведения. Н.Н. Баранский назвал этот период развития экономической географии «утробным».

В этом смысле наиболее показательна эпоха античности, давшая миру ученых широкого профиля, которые, наряду с другими науками, занимались и географией. Так, Геродота, считавшего, что история должна рассматриваться географически, а география – исторически, нередко называют и «отцом истории» и «отцом географии». Страбон тоже оставил и многотомную «Историю», и многотомную «Географию». У Аристотеля естественно-географические исследования сочетались с философскими. Эратосфена можно назвать и географом, и астрономом, и математиком, и физиком, и филологом, Птолемея – астрономом, картографом и географом.

В античную эпоху в географии прослеживались два главных направления – землеведческое и страноведческое. И в том, и в другом преобладала своего рода инвентаризационная функция, связанная с ответом на вопросы «что?» и «где?». Некоторые географы того времени, например, Геродот, Страбон, сами много путешествовали, добросовестно описывая все увиденное. Но многие страноведы поступали примерно так, как географ, выведенный Сент-Экзюпери в «Маленьком принце», который безвыездно жил на своей планете и черпал все сведения об окружающем мире из опросов других сведущих людей.

В эпоху Средних веков никаких принципиальных изменений в развитии географии не произошло. Например, в период раннего Средневековья, к которому в первую очередь относятся слова Ф. Энгельса о «темной ночи Средневековья», наступил полный упадок географических знаний, а достижения античности были забыты. К тому же землеведение оказалось целиком во власти библейских догм. Арабская и китайская география тогда намного опережали европейскую.

Ситуация улучшилась только с переходом к развитому Средневековью, когда началось расширение торговых связей и поездки в далекие страны стали довольно обычным явлением В связи с этим появилась и литература о путешествиях с подробными сведениями по физической географии и этнографии и столь же «утробной» экономической географии.

В эпоху раннего Нового времени, которая в Европе совпала с расцветом Возрождения и Великими географическими открытиями, география приобрела новое развитие. С Возрождением было связано и возрождение античной географии, возвращение в научный обиход трудов великих ученых древности. А Великие географические открытия вызвали к жизни поток литературы о путешествиях, в которой, как отметил Н.Н. Баранский, можно было встретить и экономико-географические сведения.

Но для нас эта эпоха наиболее интересна тем, что именно тогда появилась первая работа, которую В.К. Яцунский, Ю.Г. Саушкин и другие известные историко-географы называют первым трудом по экономической географии. Речь идет о книге флорентийца Людовико Гвиччардини, который представлял торговые компании своего города и Тосканы во Фландрии (в Антверпене). Книга называлась «Описание Нидерландов» и состояла из двух частей. В первой из них автор характеризовал природу, население и хозяйство Нидерландов в целом, а во втором описывал все 17 провинций этой страны. О популярности труда Гвиччардини говорит тот факт, что в дальнейшем он переиздавался 35 раз, причем на разных языках.

В эпоху раннего Нового времени увидела свет еще одна географическая работа – «География генеральная» (или «Всеобщая география»). Ее автором был Бернхард Варен (Варениус) – немец по национальности, но живший и работавший в Нидерландах и умерший очень молодым – как раз в год выхода своей книги (1650). Труд Варениуса также издавался не раз и также на многих языках, в том числе на английском (под редакцией И. Ньютона) и на русском. Но по содержанию его скорее можно назвать общеземлеведческим, в котором жизнь и деятельность людей почти не рассматривались.

Затем наступила эпоха Нового времени, связанная с победой капиталистического способа производства, промышленными переворотами и ускорением развития производительных сил, с социальными революциями, с началом колониальных захватом. Эта эпоха предъявила совершенно другие требования к географии, вызвав к жизни во многом совершенно новую географию. Не будет ошибкой утверждение, что наибольшее влияние на ее развитие оказали три географические школы – русская, немецкая и французская, которые в известной мере дополняли друг друга, в том числе и в становлении экономической географии.

В Германии в XVIII в. стала развиваться так называемая камеральная статистика, по существу представлявшая собой описательное государствоведение. Основная ее задача заключалась в сборе и систематизации разнообразной справочной информации для нужд управления и подготовки чиновников госаппарата – о размерах территории государств, его границах, административно-территориальном делении, государственном устройстве, финансах, отраслях хозяйства, внешней политике, вооруженных силах и т. д.

Тогда же во Франции, а позднее также в Германии, Англии, США стала преподаваться коммерческая география, отличавшаяся от камеральной статистики более подробным описанием природных условий и хозяйственной деятельности районов и стран, что было уже более близким приближением к экономической географии.

Перед Россией в XVIII в. стояли во многом совершенно иные задачи, связанные с изучением, освоением и заселением быстро расширявшейся территории государства. На решение этих задач было во многом направлена деятельность двух выдающихся ученых – Татищева и Ломоносова. Оба они были и практиками, и теоретиками.

В.Н. Татищев в качестве практика известен как начальник уральских заводов и основатель Екатеринбурга, как организатор многих важных экспедиций и составитель обширной программы полевых исследований. Как ученый, историк и географ, он, можно сказать, участвовал в закладке фундамента этих наук в России. Географию Татищев рассматривал как комплексную науку, изучающую природу, население и хозяйство в их взаимной обусловленности и в различиях от места к месту. Важно подчеркнуть, что в ее составе он выделял и политическую (а по сути – экономическую) географию, которая занимается изучением городов, пристаней, больших и малых селений, правительств, а также занятиями и бытом людей и всем тем, чем они «упраждняются».

М.В. Ломоносов, первый русский ученый с мировым именем, отличался особой широтой своих научных интересов. Для географии он особенно много сделал на посту руководителя Географического департамента Академии наук. В научно-практическом плане занимался организацией экспедиций по изучению производительных сил страны, составлением карт и атласа России. В теоретическом плане его интересовали вопросы населения, хозяйства, взаимосвязи природных и экономических явлений. Можно предположить, что под влиянием работы над анкетой для составления атласа, включавшего и «экономические ландкарты», у Ломоносова сформировалась концепция новой научной дисциплины, охватывавшей изучение природных, трудовых ресурсов и хозяйства России. В 1761 г. он впервые в мировой науке применил термин экономическая география. Таким образом можно сказать, М.В. Ломоносов определил свое время, поскольку в широкий научный обиход это словосочетание стало входить уже в конце XIX в.

В первой половине XIX в. наибольшее влияние на зарождение экономической географии оказали работы представителей немецкой и русской географических школ – И. Тюнена и К.И. Арсеньева.

Современник великих немецких географов Гумбольдта и К. Риттера, которые были далеки от проблем экономической географии, И. Тюнен отнюдь не был географом. Это был мекленбургский помещик-юнкер, который, задумав изучить свое имение Теллов, в 1826 г. выпустил книгу «Изолированное государство». Он назвал ее так потому, что действительно сконструировал такое «государство», представлявшее собой плодородную равнину с одинаковыми почвами, – воплощение сельского хозяйства вообще, в центре которой находится мекленбургский город Шверин – воплощение города вообще. Использовав теорию дифференциальной ренты, Тюнен определил наиболее выгодную специализацию концентрических сельскохозяйственных зон, окружающих город. Так возникли знаменитые «кольца Тюнена» (рис. 1). Конечно, схема Тюнена выглядит примитивно-абстрактной и, наверное, К. Маркс был прав, написав о ней: «достойно уважения и в то же время смешно». Но тем не менее для 20-х гг. XIX в. исследование Тюнена было отнюдь не ординарным. А.Н. Ракитников, один из отечественных ведущих специалистов по географии сельского хозяйства, назвал его «в высшей степени самобытным ученым, соединившим в себе экономиста и агронома-практика». А по мнению Ю.Г. Саушкина, система расчетов Тюнена представляет собой как бы упрощенное линейное программирование.

Рис. 1. «Кольца» И. Тюнева (по В.Н. Холиной)

Совершенно иной фигурой был К.И. Арсеньев. Приехав в Санкт-Петербург из глухой заволжской деревни, он всего добился своим трудом и талантом, став академиков и (несмотря на вольнодумство и знакомство с декабристами) преподавателем истории и статистики у наследника престола, будущего Александра II. Арсеньев очень много занимался статистикой, о чем свидетельствуют и главные его работы – «Начертание статистики Российского государства» и «Статистические очерки России». Но это не имело ничего общего с пришедшей из Германии уже упоминавшейся камеральной статистикой, которая распространилась в России и против которой Арсеньев резко возражал. Статистика Арсеньева была гораздо ближе к экономической географии, что, по словам Ю.Г. Саушкина, позволило ему «осуществить программу Ломоносова», охватив Россию «единым взглядом». Очень важно, что обе упомянутые работы ученого фактически были посвящены районированию России с подразделением ее на десять «пространств» (рис. 2). По мнению Н.Н. Баранского, это означало переход «с позиций отраслево-статистических на позиции районной географии». Из других работ Арсеньева следует упомянуть «Гидрографическо-статистическое описание городов Российской империи».

Рис. 2. Схема районирования К.И. Арсеньева, 1848 (по Н.Н. Баранскому)

Во второй половине XIX в. наибольший вклад в развитие экономической географии внесли три географические школы – российская, немецкая и французская. Но каждая из них шла своим путем.

Из русских географов назовем в первую очередь П.П. Семенова – Тян-Шанского и А.И. Воейкова. Ни тот, ни другой не были экономико-географами в прямом понимании этого слова, но многое сделали для развития этого направления.

Напомню, что П.П. Семенов – Тян-Шанский начинал свой путь в науке как естествоиспытатель, прославившийся экспедицией в Тян-Шань. Но затем его интересы стали гораздо разностороннее. Во многом это было связано с тем, что в течение 41 года (1873–1914) он руководил Русским географическим обществом и в значительной мере определял программу его знаменитых экспедиций, а также с руководством Центральным статистическим комитетом России. П.П. Семенов – Тян-Шанский был и видным политическим деятелем – членом Государственного совета. Многие из вас, наверное, видели экспонируемую в Русском музее в Санкт-Петербурге картину И.Е. Репина, на которой изображено заседание Совета; на первом плане – знаменитый географ. Для экономической географии особое значение имели работы Семенова – Тян-Шанского по экономическому районированию России (рис. 3), по исследованию ее населения и сельского хозяйства, а также его страноведческие очерки по родной стране.

Рис. 3. Схема районирования П.П. Семенова – Тян-Шанского, 1880 (по Ю.Г Саушкину): I – Крайняя северная; II – Приозерная; III – Прибалтийская; IV – Московская промышленная; V – Центральная земледельческая; VI – Приуральская; VII – Нижневолжская; VIII – Малороссийская; IX – Новороссийская; Х – Юго-Западная; XI – Белорусская; XII – Литовская.

А.И. Воейкова можно назвать и климатологом, и путешественником-страноведом. С экономической географией его связывают исследования, затрагивающие взаимодействие общества и природы, а также расселения населения. Советую вам также познакомиться с географическими работами Д.И. Менделеева.

Из немецких географов второй половины XIX в. назовем прежде всего Ф. Ратцеля, главные труды которого – «Антропогеография» и «Политическая география» – положили начало этим направлениям развития географических идей. Но при оценке этих работ надо иметь в виду следующее. Во-первых, будучи биологом по образованию, Ратцель рассматривал антропогеографию не как «географию человека», а скорее как отрасль биогеографии, развивая мысль о том, что человеческие сообщества ведут борьбу за выживание подобно животным или растениям, в ходе которой вырабатывают различные формы приспособления к условиям природной среды. С этих позиций он и рассматривал распределение населения по земному шару. Во-вторых, в «политической географии» Ратцель выдвинул идею о том, что государство – это своего рода живое существо, и его жизнь во многом определяется окружающей средой также, как и жизнь живых организмов. Поэтому для улучшения своего географического положения государство, особенно такое молодое и растущее как Германия, имеет право расширять свои границы, увеличивать свою территорию. Именно Ратцель ввел в оборот такие термины, как «жизненное пространство» и «мировая держава».

Наряду с Ратцелем, упомянем также другого немецкого ученого – А. Геттнера (хотя основные его труды относятся уже к ХХ в.). Концепция Геттнера, получившая название хорологической (от греч. ch?ra – пространство, страна) в основе своей была правильной, но вызвала среди географов, в том числе и в нашей стране, большие споры. Это объясняется тем, что по Геттнеру, цель географии должна заключаться не в установлении каких-либо закономерностей, а лишь «в познании фактической действительности».

Во Франции во второй половине XIX в. преобладало страноведческое направление исследований, связанное прежде всего с именем Э. Реклю, который был широко известен не только как ученый, но и как революционер, участник Парижской коммуны 1871 г. За это участие он был приговорен к пожизненной ссылке на Новую Каледонию, которая потом была заменена высылкой из Франции. Реклю обосновался в Швейцарии, где подготовил и издал главный труд своей жизни – 19-томную всемирную географию «Земля и люди». По свидетельству хорошо знавшего его П.А. Кропоткина, для создания каждого тома он должен был проштудировать около тысячи книг. При этом огромные тома серии выходили с точностью до недели. Впрочем, Реклю помогали его друзья и сотрудники, среди которых выделялся русский эмигрант, тоже известный участник революционного движения, Л.И. Мечников. Для нас важно, что страноведческие тома Реклю содержали немало сведений, имеющих отношение к экономической географии.

В начале ХХ в. развитие экономической географии продолжалось. В России оно было связано со школой замечательного ученого Д.Н. Анучина, которая, конечно, была общегеографической, но имела и выходы на экономическую географию, например через страноведение и этнографию. В Германии появилась книга экономиста А. Вебера «Теория штандорта промышленности», положившая начало целой научной школе. Немецкое слово Standort буквально означает «местоположение», но переводится и как «размещение», а размещение промышленности – это уже собственно экономическая география. Хотя Вебер в основном занимался изучением отдельных предприятий, его работа имела и методологическое значение, потому что он анализировал размещение промышленности с учетом трех ориентаций – транспортной, рабочей (на трудовые ресурсы) и агломерационной, т. е. отражающей ее территориальную концепцию, а также потому что он широко применял математические расчеты. Книга Вебера еще в 1926 г. была переведена на русский язык (под редакцией Н.Н. Баранского), сейчас она является библиографической редкостью.

А в соседней Франции на рубеже XIX и ХХ вв. сложилась совсем друга географическая школа – «география человека» (Geographie humaine). Ее основателем стал профессор парижской Сорбонны П. Видаль де ла Блаш. У него было много последователей, труды которых приобрели большую известность. И.А. Витвер, написавший специальную работу об этой школе, указывает на то, что ее задача заключалась в изучении взаимодействия природы и человека, включая влияние географической среды на человека и обратное влияние человека на эту среду. Для нас важно то, что в состав «географии человека» фактически входили и география населения, и экономическая, и политическая, и социальная география. Представителям этой школы обычно ставят в заслугу мастерские географические описания, но критикуют за то, что они интересовались главным образом архаичными, сельскими, формами человеческой деятельности и расселения, не касаясь промышленности и городов. Они выпустили большую серию книг «Всеобщая география», некоторые тома которой (например, «Центральная Европа» Э. Мартонна или «Северная Америка» А. Боли) были, хотя и очень давно, переведены на русский язык, так что при большом желании с ними все-таки можно познакомиться. В целом же, по мнению Ю.Г. Саушкина, эта школа оказалась «заметно более прогрессивной, чем школа Ратцеля, но и более консервативной и аполитичной, чем школа Элизе Реклю».

Упомянем также, что в начале ХХ в., перед Первой мировой войной, в развитие идей Ф. Ратцеля появились новые геополитические концепции. Наибольшую известность из них получила концепция британского географа и политика Маккиндера, которую обычно называют концепцией хартленда (heartland), т. е. «сердцевиной земли» всего мира (по Маккиндеру – «Мирового острова») (рис. 4). Под хартлендом он понимал сосредоточение континентальных масс Евразии, окруженное двумя, по его терминологии, полумесяцами – внутренним, или окраинным, совпадающим с береговыми просторами евразийского континента, и внешним, или островным. Из этой геополитической модели мира Маккиндер вывел следующую закономерность: кто доминирует над хартлендом, тот доминирует и над всем миром.

Рис. 4. Геополитическая модель Х. Маккиндера (по А. Дугину)

Как вы знаете, после Первой мировой войны, революции 1917 г. в России и раскола мира на две системы в истории человечества началась эпоха Новейшего времени. С ней связан новый этап развития всей географической науки, включая и экономическую географию.

На Западе возникли новые научные школы, были выдвинуты новые научные теории и концепции – например, теория центральных мест, теория региональной науки, концепции диффузии нововведений, полюсов роста и др.

Теорию центральных мест в 30-х гг. ХХ в. выдвинул немецкий ученый, ученик А. Вебера, В. Кристаллер на основе изучения системы населенных пунктов Южной Германии. Исследовав размещение этих пунктов как сбытовых, транспортных и административных центров, Кристаллер построил типовую абстрактную модель центральных мест, которая имела вид идеальной шестиугольной (гексагональной) решетки (рис. 5). В дальнейшем эта теория была усовершенствована другим немецким ученым – А. Лёшем, который работал в США и проводил свои исследования в штате Иллинойс. Его книга «Географическое размещение хозяйства» была переведена на русский язык в 1959 г. Теория центральных мест не потеряла актуальности и в наши дни.

Рис. 5. Модель формирования центральных мест В. Кристаллера. 1 – малые сельскохозяйственные населения; 2 – местные центры низшего порядка; 3 – следующая ступень местных центров

Уже после Второй мировой войны, в 50-х гг., французские ученые Ф. Перру и Ж. Будвиль разработали концепцию «полюсов роста». Если Перру под «полюсом роста» понимал прежде всего набор быстрорастущих отраслей, то Будвиль – центр, город, где они сосредоточены. Впоследствии эта концепция была развита и другими учеными. В СССР она пользовалась меньшим успехом и зачастую подвергалась критике, хотя именно в советской хозяйственной практике таких «полюсов роста» было, пожалуй, особенно много. Достаточно назвать Мурманск, Воркуту, Норильск, Магадан, Комсомольск-на-Амуре, Братск и т. д. Типичными «полюсами роста» стали и многие крупнейшие новостройки, созданные с помощью СССР в развивающихся странах – Бхилаи в Индии или Асуан в Египте.

Из других концепций западноевропейских ученых упомянем еще концепцию диффузии нововведений, сформулированную еще в 50-х гг. ХХ в. шведским географом Т. Хагерстрандом, который выделил четыре «волны нововведений» (культурных, социальных, экономических и др.), а также предложил модели такой диффузии. В США в то же время вышла книга экономиста У. Изарда «Методы регионального анализа: введение в науку о регионах», которая была переведена на русский язык в 1966 г. Изард понимал региональную науку как своего рода комплекс экономики, социологии, географии, которые каждая со своих позиций изучает территорию региона, района. Следовательно, по Изарду, региональная наука является междисциплинарной, с участием и экономической географии.

С началом научно-технической революции и вызванного ею «информационного взрыва» под влиянием кибернетики и ЭВМ в науке началась количественная революция, которая привела и к математизации географии. Эта математизация нашла наиболее яркое выражение в работах английских и американских географов В. Бунге, П. Хаггета и некоторых других, оказавших большое влияние и на советскую географию. Не будем подробно их рассматривать, но для тех, кто захотел бы это сделать, скажем, что книги упомянутых авторов были переведены на русский язык соответственно в 60-х гг. Подробно их рассматривает в своей работе Н.К. Мукитанов.

С середины 70-х гг., в том числе и под влиянием мирового экономического кризиса, в западной географии возникло новое течение, получившее наименование «радикальная география». Его сторонники действительно призывали к коренному, радикальному пересмотру географических (и особенно экономико-географических) теорий и концепций, иногда выступая с крайне «левых» позиций. Их рупором стал журнал с характерным названием «Антипод».

Все сказанное свидетельствует о том, что в эпоху Новейшего времени в западной географии не сложилась более или менее целостная и единая научная школа, поскольку отдельные, даже самые интересные теории и концепции ее не формируют.

В Советском Союзе развитие экономической географии шло в значительной мере иными путями.

На первом этапе, в 20-х гг. ХХ в. наиболее заметными фигурами в этой отрасли науки были В.П. Семенов – Тян-Шанский и В.Э. Ден. Сын великого русского географа В.П. Семенов – Тян-Шан ский многое сделал для отечественной географии еще в царское время. Достаточно вспомнить, что он был редактором такого труда как «Россия. Полное географическое описание нашего отечества» (до 1914 г. вышло 11 томов из намеченных 22-х). А во второй половине своей жизни он много занимался проблемами географии населения страны и статистикой. Умер В.П. Семенов – Тян-Шанский зимой 1942 г. в блокадном Ленинграде, категорически отказавшись покинуть родной город. В.Э. Ден тоже был ленинградцем и создал свою школу. Но если В.П. Семенова – Тян-Шанского нередко упрекали за склонность к антропогеографии, то В.Э. Дена резко критиковали за то, что он во многом ориентировался на отжившие камеральную статистику и коммерческую географию и вообще считал экономическую географию отраслью политической экономики. Поэтому его школу обычно называют отраслево-статистической.

Но главная особенность становления экономической географии в СССР заключалась в ее тесной связи с практикой социалистического строительства – с осуществлением плана электрификации России (ГОЭЛРО), работами Госплана по экономическому районированию страны, а затем и по выполнению планов первых пятилеток. Этими работами руководили Г.М. Кржижановский, И.Г. Александров, Л.Л. Никитин, но в них участвовали и экономико-географы, среди которых особенно выделялась колоритная фигура Н.Н. Баранского.

Николай Николаевич Баранский (1881–1963) родился в Томске семье учителя. Еще в студенческие годы примкнул к революционному движению и стал заниматься подпольной деятельностью; в Сибири он был известен как «Николай Большой». После революции 1917 г. он оставался на партийной работе, но затем стал преподавать экономическую географию и в 1926 г., выдержав упорную борьбу с представителями отраслево-статистического направления, выпустил свой первый учебник «Экономическая география Советского Союза. Обзор по областям Госплана», положивший начало новому, районному направлению в экономической географии. Преодолевая нападки со стороны «леваков», которые обвиняли его в том числе и в «буржуазных воззрениях» (Баранский был инициатором перевода на русский язык книг немецких ученых А. Вебера и А. Геттнера) он фактически «географизировал» советскую экономическую географию, а в 1929 г. создал первую кафедру экономической географии на географическом отделении (затем факультете) Московского университета, который руководил много лет. В 1935 г. вышел в свет знаменитый школьный учебник Н.Н. Баранского по экономической географии СССР, появились и другие работы. А уже после Великой Отечественной войны вышли в свет не менее знаменитая «Методика преподавания экономической географии», книги по экономической картографии, страноведению, учебной и теоретической географии и многие другие.

Ю.Г. Саушкин, один из ближайших учеников Н.Н. Баранского, в своих работах о нем попытался оценить общий вклад своего наставника в советскую (и мировую) экономическую географию. По Саушкину этот вклад в самом кратком изложении заключается:

– в глубоком анализе взаимодействия природы и общества, в выявлении тех последствий, к которым приводит как недооценка, так и переоценка роли природной среды;

– в теоретической разработке понятия о географическом разделении труда, которое Баранский назвал основным понятием экономической географии;

– в создании хорошо обоснованной теории экономико-географического положения;

– в создании такой новой отрасли советской экономической географии как география городов, которые он образно называл «командным составом страны»;

– в разработке методологических основ страноведения, которое должно основываться на достижениях и физической, и экономической географии, при этом не подменяя ни ту, ни другую;

– в создании советской экономической картографии как специальной научной дисциплины, «пограничной» между экономической географией и картографией.

«Жизнь и путь Н.Н. Баранского в науке, – заключает Саушкин, – это целая эпоха. Никто другой не охватывал так широко и глубоко всех сторон развития географической науки, никто не видел так четко и ясно путей ее дальнейшего развития.»

Н.Н. Баранский обладал феноменальной трудоспособностью, высоко ценил дружбу и коллектив единомышленников. И это помогло ему создать собственную научную школу экономической географии, которая получила наименование школы Баранского. Среди его самых близких соратников по этой школе обычно называют Н.Н. Колосовского и И.А. Витвера, которые работали с ним на географическом факультете МГУ.

Николай Николаевич Колосовский прошел большую практическую школу, участвуя в реализации плана ГОЭЛРО и первой пятилетки. На этой основе он создал стройную теорию экономического районирования, получившую большое теоретическое и практическое значение. В 1947 г. он в основных чертах сформулировал учение о территориально-производственном комплексе (ТПК) – одном из самых востребованных в советской экономической географии. Им же была разработана тоже хорошо известная концепция энергопроизводственных циклов (ЭПЦ).

В отличие от Баранского и Колосовского Иван Александрович Витвер по своему научному профилю был «забурежником». Но тем не менее их очень многое объединяло – интерес к теории географии, страноведению, историческим подходам, экономической картографии и др. В 1934 г. И.А. Витвер был назначен заведующим кафедрой экономической и политической географии капиталистических стран МГУ – первой такой кафедрой в стране. (В конце 2004 г. в МГУ было торжественно отмечено 75-летие кафедры Баранского и 70-летие кафедры Витвера.) В 1935 г. был издан школьный учебник И.А. Витвера по экономической географии капиталистических стран, который сам он считал главным делом соей жизни. И это не говоря уже о таких его общих с Баранским чертах, как преданность географии, энциклопедическая образность, честность, искренность, внимание к своим ученикам (об этом могу судить как дипломник и аспирант И.А Витвера).

Из других прямых учеников и сподвижников Н.Н. Баранского, Н.Н. Колосовского и И.А. Витвера особо упомянем двух – Ю.Г. Саушкина и И.М. Маергойза – ярких представителей второго поколения той экономико-географической школы, которую мы рассматриваем.

Ю.Г. Саушкин стал самым крупным и авторитетным преемником и продолжателем идей «отцов-основателей» этой школы. В своих более чем 20 книгах и брошюрах и в сотнях статей он затрагивал теоретические вопросы географии, занимался проблемами взаимодействия природы, общества и хозяйства, истории географической науки, географии поселений, преподавания географии, ее подходов и методов и др. Саушкин был блестящим лектором. Более 30 лет он возглавлял созданную Баранским кафедру в МГУ.

В многоплановой научной деятельности И.М. Маергойза тоже принято выделять несколько главных направлений – изучение экономико-географического положения (ЭГП), страноведение, географию городов, географию промышленности, теорию и методологию экономической географии.

В заключение нашей первой лекции, обратимся к еще одному очень важному вопросу – о самом определении (дефиниции) экономической географии. В литература можно встретить много таких определений, иногда лишь частично, а иногда весьма существенно отличающихся друг от друга. Зачастую они имеют очень сложный, слишком «онаученый» характер. Поэтому давайте лучше вспомним относительно короткое, но вполне ясное определение самого Н.Н. Баранского, данное им еще полвека назад:

Предметом экономической географии является изучение хозяйственного своеобразия стран и районов, изучение пространственных различий в хозяйстве на земном шаре, т. е. различий от места у месту, а также пространственных сочетаний в хозяйстве.

Это классическое определение не потеряло своего значения и в наши дни. Слово «экономическая» по своему смыслу означает, что эта отрасль географии имеет дело прежде всего с хозяйством, с производством материальных благ. Такой подход был особенно характерен для эпохи существования Советского Союза, где господствовал методологический тезис примата материального производства, определяющего все развитие общества. Но с переходом развитых стран к постиндустриальной стадии развития, для которой характерно резкое увеличение роли нематериальной сферы, выросло и значение внеэкономической – социальной географии, изучающей пространственные процессы и формы организации жизни людей и производства прежде всего с позиций человека, т. е. условий его труда, быта, развития личности и воспроизводства жизни. В результате появилось новое словосочетание – экономическая и социальная география (ЭСГ) или равнозначное ему – социально-экономическая география (СЭГ). Экономический и социальный аспекты образуют в этих словосочетаниях неразрывное единство, и не будем сейчас обсуждать вопрос о том, какой из них «главное».

В литературе вы тоже наверняка встретите различия в дефинициях СЭГ. В качестве положительного примера приведу вам следующее:

Социально-экономическая география представляет собой комплекс научных дисциплин, изучающих закономерности общественного производства и расселения людей, иными словами – территориальную организацию (жизни) общества, особенности ее проявления в отдельных странах, районах и местностях.

С переходом к этой новой трактовке кафедры экономической географии в вузах стали называться кафедрами экономической и социальной географии. Можно добавить, что Высшая аттестационная комиссия (ВАК), присуждающая ученые степени, еще в 70-х гг. переименовала нашу специальность сначала в «экономическую и социальную», а позднее – в «экономическую, социальную и политическую географию». Так что те из вас, кто после окончания вуза соберется в аспирантуру, потом именно так обозначат свою специальность на титульном листе диссертации.

Остается заметить, что в научной литературе вы можете встретить еще одно название нашей специальности – общественная география, которое тоже можно использовать. Некоторые представители географической науки употребляют его наравне с термином СЭГ, а некоторые считают, что общественную географию следует трактовать более широко, с включением в нее не только экономической и социальной, но и политической, исторической географии, этногеографии и др.

1. Охарактеризуйте становление экономической географии в эпохи античности, Средних веков и раннего Нового времени.

2. Что сделали для развития экономической географии В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, К.И. Арсеньев, П.П. Семенов – Тян-Шанский?

3. Назовите главные особенности немецкой и французской географических школ.

4. Как происходило развитие экономической географии после Второй мировой войны?

5. Охарактеризуйте роль школы Н.Н. Баранского в развитии отечественной экономической географии.

6. Когда и почему экономическая география трансформировалась в социально-экономическую географию?

Лекция 2. Место социально-экономической географии в системе географических наук и ее структура

Мы уже называли географию одной из классических наук, и в этом определении, разумеется, нет ничего ошибочного. Однако если исходить из ее структуры, то она представляет собой сложную, разветвленную систему (комплекс) наук и научных направлений. Изучением этой системы (комплекса) географы занимаются уже давно, но полного единства взглядов до сих пор достигнуть не удалось. В значительной мере потому, что для своих построений Б.Н. Семевский, В.С. Жекулин, Л.С.Абрамов (рис. 6) и многие другие авторы принимали разные целевые установки и подходы.

Рис. 6. Функционально-объектная схема географических наук (по Л. С. Абрамову)

Попытавшись сделать какое-то обобщение, в своей книге «Географическая культура» я предложил исходить из того, что все здание географической науки имеет как бы четыре «этажа».

Соответственно первый «этаж» этого здания занимают науки, образующие как бы его фундамент. Здесь речь идет в первую очередь о теоретической географии, которую по ее функциям можно сравнить с теоретической физикой, теоретической биологией и т. д. (В литературе вы встретите также упоминание о метагеографии, которая, по мнению Ю.Г. Саушкина, должна специально рассматривать место географии в системе наук и изучать ее структуру; но сторонников этой идеи оказалось не так уж много.) На первом «этаже» мы расположим также историю географии, изучающую развитие географической мысли.

Второй «этаж» занимают те науки, которые нередко именуют стволовыми. Без всякого сомнения это в первую очередь физико (природно)-географические и экономико (общественно)-географические науки. Представляется также, что к этой категории можно отнести картографию – науку об исследовании явлений природы и общества посредством картографических изображений, которая зародилась вместе с самой географией и прошла с ней длительный путь развития. На втором «этаже» поместим и страноведение, но не отраслевое (физико– или экономико-географическое), а комплексное, главная задача которого состоит в создании целостных характеристик различных территорий, и прежде всего стран и районов. При этом обращаю ваше внимание на написанную для учителей географии книгу Я.Г. Машбица «Основы страноведения», где вы найдете всестороннюю характеристику комплексного страноведения.

Если мы теперь поднимемся на третий «этаж», то встретим там те науки, которые образовались в основном в процессе членения, дробления четырех «стволовых» ветвей. Ученые называют их по-разному – отраслевыми, частными, дочерними, специальными. Здесь имеются в виду такие ее отраслевые науки, как геоморфология, климатология, гидрология, океанология, гляицология, география почв, биогеография. Об отраслевых науках в составе СЭГ мы далее будем говорить подробнее. Все они обладают поисковыми функциями и занимаются приращением нового знания. Но им присущи и информационные функции, а также разработка «своих» теоретических вопросов.

Наконец, на четвертом «этаже» располагаются те науки и научные направления, которые принято называть пограничными или стыковыми. Они возникли на рубежах, стыках географии с другими как общественными, так и естественными науками. И в этом нет ничего удивительного, поскольку пограничность, стыковость – явление очень характерное для всей современной науки. Вы, очевидно, слышали о таких «гибридных» отраслях знаний как биохимия, геофизика, астрофизика, нейрокибернетика, молекулярная биология и др. Так что отражение стыковости в структуре географической науки также вполне закономерно.

А теперь давайте обратимся непосредственно к структуре социально-экономической географии как второй «стволовой ветви» в системе географических наук. Эта структура представлена в таблице 1.

Таблица 1

Подсистема социально-экономической географии

Открывает таблицу 1 общая СЭГ, которая включает два ее раздела. Это в первую очередь теория СЭГ, являющаяся частью теоретической географии и рассматривающая ее теорию, методологию и методику – закономерности, учения, теории, концепции, гипотезы, общие понятия, терминологический аппарат, подходы и методы исследования. После первой лекции вы должны уже хорошо представлять себе, что основы отечественной теории СЭГ были заложены Н.Н. Баранским, Н.Н. Колосовским, И.А. Витвером, Ю.Г. Саушкиным, И.М. Маергойзом и их многочисленными учениками и последователями. С историей СЭГ мы тоже кратко познакомились на той же лекции.

Далее в таблице 1 следует большая группа наук и научных направлений, формирующих  о т р а с л е в у ю   с о ц и а л ь н о – э к о н о м и ч е с к у ю   г е о г р а ф и ю.

Во-первых, это география населения, которая стала формироваться в СССР еще до войны, но в структуре СЭГ долго занимала подчиненное место, что вызвало резкую критику со стороны Н.Н. Баранского. Достаточно вспомнить его крылатую фразу: «Человека забыли!!!» Но затем это научное направление стало развиваться так быстро, что занято в системе СЭГ лидирующие позиции. Более того, некоторые ученые даже предлагают выделить географию населения из состава СЭГ в самостоятельную отраслевую науку. Но мы все-таки с этим не согласимся и дадим ей такое определение:

География населения представляет собой ветвь социально-экономической географии, изучающую структуру, размещение и территориальную организацию населения. Она устанавливает закономерности, прежде всего пространственные, которые определяют развитие и динамику всех этих черт населения.

В составе географии населения обычно различают географию городов (геоурбанистику), сельских поселений, миграций, трудовых ресурсов и др. Она также тесно связана с демографией (геодемография) и этнологией (этногеография). А из тех географов, которые внесли особенно большой вклад в ее развитие, назовем Н.Н. Баранского, Ю.Г. Саушкина, В.В. Покшишевского, И.М. Маергойза, Р.М. Кабо, О.А. Константинова, Г.М. Лаппо, Е.Н. Перцика, Б.С. Хорева.

Во-вторых, это  г е о г р а ф и я   м а т е р и а л ь н о г о   п р о и з в о д с т в а,  включающая целый ряд подотраслей, среди которых главные – география промышленности, география сельского хозяйства и география транспорта.

География промышленности изучает территориальную структуру промышленного производства, объективные закономерности и специфические особенности развития и размещения промышленности в целом, по группам отраслей, отдельным отраслям и промышленным районам. Из отечественных географов наиболее весомый вклад в ее развитие внесли такие представители школы Баранского (и Московского университета), как И.М. Маергойз, П.Н. Степанов, А.Т. Хрущев, Н.В. Алисов.

География сельского хозяйства, которую в последнее время стали называть также агрогеографией, изучает закономерности и особенности территориальной дифференциации и организации сельскохозяйственного производства, факторы его размещения, условия и специфику развития в отдельных странах и районах. Конечно, агрогеографией занимаются и представители сельскохозяйственной науки. Еще со школы вы знаете о работах нашего великого ученого Н.И. Вавилова (который, кстати, в 30-х гг. ХХ в. стоял и во главе Всесоюзного географического общества) по установлению мировых центров происхождения культурных растений. Но в рамках СЭГ отечественную научную школу агрогеографов создал и долго возглавлял еще один представитель Московского университета – А.Н. Ракитников, ученики которого и ныне развивают его идеи.

География транспорта изучает территориальную структуру транспорта, объективные закономерности и специфические особенности его размещения, степень транспортной освоенности территории, формирование транспортных сетей и систем, грузо– и пассижиропотоков, занимается районированием этой отрасли. Создателем отечественной научной школы географии транспорта принято считать Н.Н. Колосовского. После его смерти работу в этой области продолжили И.В. Никольский, Л.И. Василевский, С.Б. Шликтер.

В-третьих, это  г е о г р а ф и я   н е п р о и з в о д с т в е н н о й   с ф е р ы,  которая в структуре СЭГ появилась не так давно и находится еще в стадии становления. В эту группу входят география сферы обслуживания (в том числе и образования), география науки, география культуры и некоторых других отраслей знания. Из них география сферы обслуживания зародилась еще во второй половине 60-х гг. ХХ в. Она изучает территориальные различия потребностей населения в различных видах услуг, уровень их удовлетворения и территориальную организацию «индустрии услуг». В 70-х гг. в СССР зародилась география науки – как интеллектуальной человеческой деятельности, направленной на производство нового знания. Добавлю, что в некоторых учебных пособиях вы встретите упоминание о географии торговли, географии связи и о таких «новомодных» направлениях как география физической культуры и спорта, география преступности, наркомании и т. п., но давайте пока отнесемся к ним с некоторой осторожностью.

В-четвертых, это  г е о г р а ф и я   п р и р о д н ы х   р е с у р с о в  (или географическое ресурсоведение) – еще одно научное направление в СЭГ, которое возникло в 60-х гг. ХХ в. Но к настоящему времени оно достигло вполне высокого уровня развития. Географическое ресурсоведение изучает географию отдельных видов природных ресурсов и их сочетаний, пути рационального использования ресурсов, участвует в их экономической оценке, занимается прогнозированием состояния ресурсной базы. В формировании этого направления СЭГ особенно велики заслуги А.А. Минца, В.С. Преображенского, И.В. Комара и других представителей Института географии РАН, о работах которых вы еще не раз услышите.

В-пятых, это  р е к р е а ц и о н н а я   г е о г р а ф и я  (или география отдыха и туризма), которая сформировалась в конце 60-х гг. Она изучает рекреационную деятельность, рассматривает рекреационные ресурсы, рекреационные районы, рекреационные системы, а также географию внутреннего и международного туризма. В нашей стране к числу главных «разработчиков» рекреационной географии можно отнести В.С. Преображенского, Ю.А. Веденина, Н.С. Мироненко.

В дополнение к сказанному нельзя не отметить, что хотя географию природных ресурсов и рекреационную географию, которые тесно связаны с потребностями человека, общества, обычно включают в состав СЭГ, фактически они находятся на ее стыке с физической географией. Многие физико-географы также плодотворно работают в этих сферах знания.

Далее в таблице 1 следует  р е г и о н а л ь н а я   с о ц и а л ь н о  –  э к о н о м и ч е с к а я   г е о г р а ф и я.  Это вполне закономерно, поскольку в географии наряду с общим и отраслевым подходами существует и подход региональной, для нашей науки особенно специфический и важный. Региональную СЭГ можно рассматривать при более или менее дробном подразделении географического пространства. Таблица 1 отражает самую генерализованную схему, выделяя только Россию с другими странами СНГ и остальные зарубежные страны. Изучать их вы будете на четвертом и пятом курсах, занимаясь социально-экономической географией России, СНГ и стран дальнего зарубежья. А здесь хотелось бы затронуть только вопрос об обеспеченности этих курсов литературой.

Теперь обратимся к последней части таблицы 1, в которой представлены  п о г р а н и ч н ы е,   с т ы к о в ы е   н а п р а в л е н и я  СЭГ.

Начнем с политической географии, возникшей на стыке СЭГ и политологии. Оформление ее в качестве самостоятельного научного направления произошло еще в конце XIX – начале ХХ в. (Вспомните о том, что мы говорили о Ф. Ратцеле.) Затем развитие ее продолжалось и на Западе, и в СССР, особенно благодаря работам Н.Н. Баранского, И.А. Витвера, И.М. Маергойза. С конца 70-х гг. ХХ в. в этой сфере знаний наблюдается новый подъем, и я мог бы назвать много фамилий западных и российских (В.А. Колосов, Н.С. Мироненко, Я.Г. Машбиц, С.Б. Лавров) экономико-географов, которые способствовали этому продвижению вперед.

Существует немало разных определений политической географии. Воспользуемся самым кратким из них:

Политическая география – это наука о территориальной дифференциации политических явлений и процессов.

Внутренняя структура политической географии в последнее время тоже усложнилась. Главное место в ней занимает политико-географическое страноведение, которое занимается изучением: 1) особенностей политического и государственного строя, форм правления и административно-территориального деления стран; 2) формирования государственной территории, ее политико-географического положения и границ; 3) социально-классового, национального, религиозного состава населения и взаимоотношений между этими социальными группами; 4) расстановки партийно-политических сил, включая политические партии, общественные организации и др.; 5) проведения предвыборных кампаний и самих выборов в государственные, местные, а также межгосударственные органы власти. Это направление получило наименования электоральной (от англ. election – выборы) географии.

Фактически параллельно с политической географией развивается геополитология, которая зародилась на Западе на рубеже XIX и ХХ вв. (вспомните геополитические концепции Ф. Ратцеля и Х. Маккиндера). И эти концепции, и концепции, возникшие в межвоенный период в фашистской Германии (К. Хаусхофер), и послевоенные концепции периода «холодной войны» – все они представляли собой, можно сказать, «геополитику силы». Но в 80–90-е гг. ХХ в. геополитическая картина мира заметно изменилась, так что современные геополитические концепции отличаются от традиционных, классических. Правда, в многочисленных книгах, в том числе учебных, которые в последнее время выходят по вопросам геополитологии, подробно рассматриваются обычно именно классические концепции, имеющие уже чисто исторический интерес. Описание современных геополитических концепций и ситуаций встречается реже. Вы должны также знать, что самые крупные геополитические школы сформировались в США, странах Западной Европы, а в последнее время и в России. Российская школа занимается прежде всего анализом геополитического положения нашей страны.

Остается добавить, что в самые последние годы в рамках политической географии и тем более геополитологии зародилось еще одно направление исследований, которое стали называть геоконфликтологией. Оно изучает возникновение и развитие на земном шаре политических, и в том числе военных, конфликтов, очагов сепаратизма, разного рода самопровозглашенных, но не признанных государственных образований. Несмотря на все усилия международного сообщества погасить очаги таких конфликтов (как «горячих», так и «тлеющих») общее число их в мире остается еще большим. А некоторые из них прямо или косвенно связаны с действиями международного терроризма.

Далее в таблице 1 вы находите историческую географию, образовавшуюся на стыке СЭГ с историей. В России «гисторическая география» зародилась еще в XVIII в., причем ее основоположники (В.Н. Татищев и М.В. Ломоносов) были в равной степени и географами, и историками. В советское время одной из наиболее значительных фигур в этой области знаний стал И.А. Витвер. Согласно его определению, историческая география изучает конкретную географию прошлого и ее изменения на разных исторических этапах. При более дифференцированном подходе можно говорить об исторической политической географии, исторической географии населения, исторический экономической, социальной, культурной географии, историко-географическом страноведении. Теперь вам должно быть понятно, чем историческая география отличается от истории географии, о которой мы уже говорили и которая изучает историю географической мысли.

Менее известна военная география, находящаяся на стыке СЭГ с военной наукой. В пределах военной географии принято выделять изучение: 1) военно-политических условий (военные блоки, очаги политической напряженности, политические партии, вооруженные силы); 2) военно-экономического потенциала стран; 3) военного страноведения; 4) потенциальных театров военных действий.

С этнографией, находящейся на стыке СЭГ с этнологией (этнографией), вы должны быть уже знакомы, поскольку такой курс изучается на втором году обучения. Следовательно, вы знаете, что этногеография изучает особенности расселения этносов, динамику их численности. В этой области работало и работает много известных ученых, в большинстве своем историков по образованию. Но некоторые специалисты пришли в этногеографию и от географии. А вот Л.Н. Гумилева – сына знаменитых русских поэтов Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой, можно в равной степени назвать и историком, и географом. Судьба его была трудной, а большинство его книг вышло в свет уже в 90-е гг., после смерти ученого.

На стыке СЭГ и культурологии формируется география культуры (или культурная география), объектом изучения которой служит пространственное разнообразие культуры и ее распределение по земной поверхности. Это значит, что специалисты в данной области изучают образ жизни и традиции населения, элементы материальной и духовной культуры, в какой-то мере смыкаясь с этногеографией.

Наконец, на стыке СЭГ и экономики в последнее время, в эпоху глобализации стала формироваться геоэкономика, разработкой которой занимаются не только экономисты, но и экономико-географы. Основные понятия геоэкономики – геоэкономическое пространство, геоэкономическая система, геоэкономическая ситуация, геоэкономический регион. Этот курс уже преподается в некоторых экономических вузах. Упомянем также возродившуюся в последнее время коммерческую географию, которую Е.Л. Плисецкий тоже относит к стыковым научным направлениям, находящимся на рубеже социально-экономической географии и экономики.

Познакомившись со структурой социально-экономической географии, вы должны представлять себе, что на длительных отрезках времени она не остается неизменной. В свою очередь изменения в ней, как и во всей науке, происходят под воздействием двух в основе своей противоположных процессов – дифференциации и интеграции, т. е. разделения и объединения (синтеза).

Как вы уже знаете,  д и ф ф е р е н ц и а ц и я  в СЭГ началась еще в период ее становления и продолжалась по мере накопления научных знаний. Но еще более бурный характер она приняла в эпоху НТР и «информационного взрыва» и в особенности в последней трети ХХ в. Это объясняется вовлечением в орбиту СЭГ все новых явлений общественной жизни, появлением новых фундаментальных проблем. Вы понимаете, что только более глубокая специализация позволяет ученым-географам проникнуть в сущность этих проблем. Отсюда вытекает и появление тех многочисленных дочерних наук и научных направлений в СЭГ, о которых мы только что говорили.

Наряду с дифференциацией в СЭГ все время происходят и процессы  и н т е г р а ц и и,  обеспечивающие ее единство. При этом можно различать внутреннюю и внешнюю интеграцию. Под первым из этих терминов понимают прежде всего более прочную стыковку между двумя главными «стволовыми» ветвями нашей науки – СЭГ и физической географией. Такая стыковка вовсе не предполагает стирания граней между ними, а лишь подчеркивает необходимость сохранения синтеза географических знаний. Хороший пример подобного рода интеграции – комплексное страноведение, обеспечивающее общегеографический подход к изучению стран и районов. Второй термин означает стыковку СЭГ с родственными негеографическими науками. За примерами вы можете обратиться к перечню пограничных направлений в таблице 1.