Елена ВЛАСОВА
      СКАЗКА О ДОЧЕРИ ХРАНИТЕЛЯ ВРЕМЕНИ
      В самой чаще заповедного леса, на берегу Синего озера, воды которого так глубоки, что даже днем в нем отражаются звезды, стоит мрачный, но прекрасный дворец. В этом дворце живет тот, перед могуществом которого бледнеет и обращается в прах могущество самых великих магов, воинов и королей. Это Хранитель Времени. Он живет там, сколько помнит себя этот мир, и будет жить, когда он обратит в прах. Он не стареет, проходят столетия, а его зеленые молодые глаза из-под седых бровей все так же беспристрастно созерцают людские судьбы.
      Но однажды покой его вечной жизни был нарушен - утром, выйдя из дворца, он нашел на берегу озера какой-то мокрый сверток. Хранитель принес его домой, развернул. Там был ребенок, девочка, маленький, беспомощный, почти замерзший комочек. Он оставил ее у себя, назвав внучкой, ведь, в сущности, он был добрым человеком. Малышка изменила его жизнь, сделала его более человечным. Иногда он даже покидал свой дворец и наведывался в ближайшую деревню. А девочка росла, и росла большим сорванцом, больше похожая на мальчишку. Тоненькая, хрупкая, она не боялась ничего, дружила с дикими зверьми, скакала на необъезженных конях, купалась в самых бурных реках. А ее глаза, огромные, зеленые, смотрящие куда-то в неведомое, чем-то напоминали глаза самого Хранителя Времени. А вокруг запястья - как браслет - она носила маленькую зеленую змейку. В ближайших деревнях ее считали колдуньей, но не боялись. А сын Лорда, правившего в тех краях, был с ней неразлучен. Они вместе бродили по лесу, вместе играли, даже первенство в компании таких же сорванцов они делили поровну. Однако дети взрослеют, и однажды Хранитель застал свою внучку, когда она внимательно разглядывала свое отражение в большом зеркале. Она теперь часто меняла мужской костюм на женское платье, укладывала свои длинные густые волосы в затейливые прически. Но это только дома, ведь Он все равно ничего не замечал, не понимал. Он не видел, что часто смотрят на него с каким-то странным выражением ее зеленые глаза.
      Но все же они были друзьями, и у нее была возможность встречаться с ним... Теперь они ездили в основном вдвоем, все их приятели как-то постепенно изменили их компании. Тогда-то они и сделали себе кольца - два одинаковых черно-серебряных кольца, как у героев древности, чтобы узнавать друг друга везде и всегда. Красивой была легенда о кольцах.
      Однажды они сидели на берегу реки, у костра, как вдруг послышался топот коней, и к молодому Лорду подъехали его слуги. Старший соскочил с коня и с поклоном сказал юноше, что его отец приказывает ему немедленно прибыть в замок, так как приехала его невеста. Услышав это, девушка побледнела, все поплыло перед ее глазами, но она нашла в себе силы приветливо проститься с ним. Когда он уехал, бурча под нос: "Какая же это все-таки глупость", она вскочила на своего коня. Она мчалась все вперед и вперед, надеясь ветром в лицо остудить горящую душу. Он женится, он любит другую, она совсем не нужна ему...
      Внезапно заржав, конь встал на дыбы, а потом рухнул замертво - стрела вонзилась ему в сердце. Она вылетела из седла и от удара о землю потеряла сознание. Пришла в себя она на рассвета. Чуть пошатываясь, поднялась на ноги и едва сдержала крик. Она поняла, что произошло здесь. Человек в темных доспехах, что лежал сейчас у ее ног, защищал ее от семерых разбойников. Они лежали здесь все семеро. Мертвые. А он умирал. Она делала все что могла: перевязывала его раны, поила его, но он умирал, и сердце его билось все тише и тише. И вдруг ей пришла в голову одна мысль. Рядом были лошади, целых восемь. Одну из них она теперь и гнала изо всех сил ко дворцу Хранителя Времени.
      - Дед, его надо спасти, помоги, я тебя очень прошу!
      - Это Великий Воин, но ему уже ничем не поможешь. Его время кончается, я уже смотрел.
      - Нет, я так не хочу, - в яростном голосе ее звучало отчаяние, - он сражался с разбойниками из-за меня. Они ведь не полезли бы на него, они боятся рыцарей. Ну помоги!
      - Не знаю я, как тут помочь.
      - Помоги, помоги... - Слезы текли по ее исцарапанному лицу, она размазывала их по щекам.
      Хранитель Времени молчал.
      - Один выход есть.
      - Скорее!!!
      - Но это... В общем, ты должна разделить с ним время своей жизни. А это очень тяжело...
      - Я согласна.
      - Но ты не знаешь, что это значит. Ты ни с кем не сможешь связать больше свою жизнь...
      Как живое встало перед ней лицо молодого Лорда, но ведь он же женится - о чем теперь думать?
      - Я понимаю, я согласна.
      Через несколько дней Воин со своей молодой женой покидал дворец Хранителя Времени, так и не узнав, чему он обязан своим счастьем, кому своей жизнью.
      Долго смотрел вслед старый Хранитель Времени, и печаль была в его глазах.
      Через неделю во дворец Хранителя Времени приехал молодой Лорд. Он искал ее, но встретил лишь самого Хранителя.
      - Ну что ж, заходи, - кивнул ему Хранитель Времени.
      - Я пришел к вам просить руки вашей внучки, как у старшего в роду. Я хотел поговорить с ней, но ее нигде нет...
      - Она не может стать твоей женой, даже если любит тебя.
      - Почему? - слова старика поразили юношу.
      - Все очень просто, - она разделила время своей жизни с другим человеком.
      - Как?
      - Это несложно, но теперь она должна быть с ним.
      - Она любит его?!
      - Нет, она этим спасла ему жизнь.
      - Но ведь это жестоко, это страшно.
      - Она так решила.
      - Не понимаю...
      - Обычно жизнь делят с тем, кого любят, истинно любят. Но этот человек спас ей жизнь, и она не захотела оставаться в долгу.
      - И он посмел принять такой дар! Он подлец! - молодой Лорд был бледен от отчаяния и ярости. - А вы дали ей это сделать - она ведь теперь несчастна!
      - Подожди, выслушай меня.
      Но молодой Лорд уже выбежал из дворца.
      То, что он узнал, было чудовищно. Он любил ее, а она должна была всю жизнь прожить с человеком, которого не любит.
      Никогда не думал молодой Лорд, что душа может быть ранена сильнее тела.
      И кровью души своей он дал клятву освободить ее, пусть не для себя, для того, кого она когда-нибудь полюбит. Освободить от чудовища, к которому приковало ее благородство.
      Много лет странствовал он по свету, искал их. Много он пережил за эти годы. Далеко на Севере жил Рыцарь со своей молодой и прекрасной женой. Невелики были их владения. И знатному путнику рассказали, что много десятков лет скитался Рыцарь в чужих землях. А вернулся недавно, и приехала с ним та, о которой слагали здесь песни. Только говорили, что глаза ее грустны, а в душе северный лед.
      Молодой Лорд прислал Рыцарю вызов, и в письме просил не беспокоить прекрасную тем, что может произойти. И Рыцарь ушел из башни на рассвете, нежно поцеловав в лоб свою жену. Лорд был молод, силен и быстр, его противник опытен. Молодой Воин не был истинным Воином, и почти сразу понял, что проиграл. Но он продолжал драться. Кто знает, почему в последний момент дрогнула рука Рыцаря (может, увидел он у него на пальце кольцо своей жены, или точно такое, кто знает...). Но не смог он нанести смертельного удара, чуть помедлил (кто знает, почему?), и клинок Лорда пронзил его сердце.
      Он ворвался в башню в ее покои, разбросав стражу и слуг. Он не мог больше ждать, не мог хотя бы не увидеть ее. Она лежала и спала, а что она не спит, он понял только подойдя к ней поближе. И рука, что свесилась с постели, была холодна, как лед.
      Он стоял пред ней на коленях, не смея коснуться ее тела. И проходили годы и годы. И не было слез.
      - Ты хотел обрадовать ее, - раздался сзади печальный усталый голос. За спиной Лорда, скорбно глядя на ложе, стоял Хранитель Времени. - Но ты не дослушал меня тогда. Ты хотел убить его, чтобы сделать ее свободной, чтобы она могла любить, радоваться жизни. Но ты ошибся. У них была одна жизнь, одна на двоих. И ты ее оборвал. - Он помолчал и сказал уже совсем тихо. - Она умерла в тот миг, когда твой клинок вошел в его сердце.
      Лорд поднялся с колен, нежно и печально коснулся губами ее лба. Потом резко повернулся и, пошатываясь, вышел из опочивальни. Глаза его были сухи и бездонны, а волосы белы как снег. И никто больше не слышал о нем.