Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Жена чародея (Чародей - 1)

ModernLib.Net / Вольски Пола / Жена чародея (Чародей - 1) - Чтение (стр. 18)
Автор: Вольски Пола
Жанр:

 

 


      Вскоре после этого множество лантийцев, включая изрядный контингент герцогской гвардии во главе с командором Хаиком Ульфом, стали свидетелями диковинного зрелища. Земля задрожала в окрестностях дворца Грижни. Дрогнули и соседние дома, а вода в канале Лурейс бешено запенилась. Несколько домбулисов перевернулись, а на ярко освещенной Прендивет-Саунтер многие пешеходы полетели лицом вниз на булыжную мостовую. Даже самые отъявленные скептики из числа горожан почуяли в этом серьезное вмешательство Познания, и все обратились - кто взором, кто мысленным взором - ко дворцу Фал-Грижни.
      Лорд Ульф уже открыл было рот, собираясь послать своих гвардейцев в атаку, однако этот приказ так и не был отдан. На поверхности канала Лурейс появились бесчисленные водовороты, и гвардейцы вместе с обыкновенными горожанами, разинув рот, уставились на канал. И пока они глазели, вода, грозно взревев, поднялась и ударила в воздух невероятно высокими струями эти струи были даже выше маковки купола дворца Грижни. Мирные жители Ланти-Юма встревоженно закричали, тогда как гвардейцы впали в унылое молчание. На протяжении примерно десяти минут били в высоту эти фантастические струи. Затем характер происходящего изменился, струи, словно бы обессилев, вернулись в канал и затихли. Вдоль по каналу повеяло холодным ветром, и весь дворец Грижни, от причала до купола, оказался окружен мощной броней из прозрачного льда, который, невероятно сверкая, ослеплял всех, кто на него глядел. Кое-где в окнах дворца появились неподвижные черные фигуры, молча наблюдающие за происходящим. Никто не взялся бы сказать, люди это или демоны, и многие благоразумные лантийцы предпочли разойтись по домам.
      После этого поднять людей в атаку стало очень трудно. Лорд Ульф вынужден был прибегнуть к языку проклятий и угроз. С трудом ему удалось расставить гвардейцев по периметру замороженного дворца и очистить местность от посторонних. В конце концов, под ударами плети, в которую превратился язык командора, гвардейцы неохотно пошли вперед слитным строем, вознамерившись разрубить лед лезвиями мечей. На протяжении нескольких секунд они били о лед мечами, но он оказался тверже любого гранита. Меч в руках у одного из гвардейцев разлетелся на куски, и солдат с бессильной руганью на устах застыл на месте а на льду толщиною примерно в два фута не появилось ни единой царапины. Его поверхность, блистающая в свете факелов и фонарей, оставалась безупречно гладкой.
      - Кончайте, - бросил лорд Ульф своим растерявшимся подчиненным. Сталью этого не возьмешь. Нам нужно пламя. Эй, ты, Кронил! Возьми дюжину людей, вытащи на берег вон те домбулисы, поруби их в капусту и разведи хороший костер. Посмотрим, сколько продержится лед против огня.
      - Это не сработает, командор.
      - Что такое?
      Хаик Ульф, раздраженно обернувшись на эти слова, увидел возле себя Саксаса Глесс-Валледжа. Чародей, стараясь держаться как можно тише и неприметней, удалил с плаща изображение двуглавого дракона, свидетельствующее о принадлежности к ордену Избранных.
      - Даже не пытайтесь, - добавил Валледж.
      - Послушай, я сам знаю, что мне делать. Держись-ка от меня подальше, колдун, не путайся под ногами.
      - Вы понапрасну теряете время - не только свое, но и мое тоже. - Все это Валледж, однако же, произнес со всегдашней учтивостью, ничем не выдав того, что им владели волнение и нетерпение. - Познание воздвигло этот барьер - и только Познание его разрушит. Огонь тут бессилен. До поры до времени.
      - Это мы еще посмотрим. А сейчас - с дороги!
      Губы Глесс-Валледжа напряглись, однако он ничего не ответил.
      Гвардейцы, не теряя времени, развели несколько больших костров вокруг дворца Грижни. Вытащенные на берег домбулисы горели отлично, зрители неистовствовали, черный дым стлался по берегу канала, волны жара, одна за другой, накатывались на закованный в лед дворец.
      Но на ослепительно блистающих ледяных стенах не выступило ни капли влаги. Структура льда оставалась совершенно невредимой.
      - Еще дровишек! - заорал Ульф, и скоро пламя взметнулось еще выше.
      Ледяные стены не дрогнули. Огонь не брал льда, который создал Фал-Грижни. Сейчас уже были сожжены все домбулисы, и пламя пошло на убыль. Ульф оглядывался по сторонам в бессильной ярости.
      - Ну а теперь вы готовы выслушать меня? - невозмутимо и чуть насмешливо спросил Валледж.
      Хаик Ульф промолчал. Валледж смотрел на него не только насмешливо, но и сочувственно. Этого командору было уже не вынести.
      - Катапульты! - распорядился он.
      - Пустое, командор. Не тратьте зря силы. Вполне естественно и предсказуемо со стороны Фал-Грижни прибегнуть к защите Познания. Но и я пришел сюда не с пустыми руками. Предстоящая мне работа потребует некоторого времени, и в это время мне может понадобиться помощь. Поэтому я прошу вас известить гвардейцев о том, что на ближайшие два часа они переходят в мое подчинение.
      Ульф мрачно уставился на чародея, но тот выдержал его взгляд, сохраняя внешнюю приветливость. В конце концов Ульф с проклятиями отвернулся. Валледж, усмехнувшись про себя, приступил к делу.
      А в самом дворце Грижни царила полная тишина. Сквозь ледяной барьер сюда из города не пробивалось ни звука. Казалось, будто дворец со всеми своими обитателями оказался перенесен в иной мир - и в этом мире все было совершенно спокойно. Даже само время прекратило свой бег в магическом безмолвии. Опасность, грозящая совсем с близкого расстояния, оставалась или казалась по-прежнему нереальной.
      В коридорах стоял смертельный холод, однако циркуляция воздуха была вполне нормальной. Познание, обнеся дворец ледяной стеной, пощадило легкие его обитателей. Большинство мутантов занималось всегдашними трудами и хлопотами, хотя какая-то часть их несла стражу у окон, чем несколько нарушалась общая аура повседневности. Несколько слуг составляли компанию леди Верран, которая, в соответствии с требованием мужа, не покидала собственных покоев.
      Фал-Грижни не выходил из лаборатории. Яростное упорство его трудов доказывало, что он вполне осознает и ход времени, и наличие опасности, хотя и остается невозмутимым. Маг сидел у себя за письменным столом; стопка писем, которые он писал, становилась все толще и толще. Эти письма Ниду предстояло доставить кое-кому из Избранных и их многочисленных союзников. Одно письмо - возможно, самое важное изо всех - оставалось, однако, недописанным. Оно было адресовано магу Джинзину Фарни. Грижни пробежал взглядом только что написанные строчки:
      "...вопреки возникшей на этот раз смертельной опасности я не теряю надежды на то, что у нас и у наших сторонников остается достаточно сил для того, чтобы реализовать изначально намеченную цель или по меньшей мере заставить герцога пойти на принципиальные уступки. В ходе предстоящих действий необходимо осуществлять общее руководство магами, входящими в наше сообщество, имена которых по-прежнему не могут быть названы, и в этом плане я всецело полагаюсь на вашу поддержку, не сомневаясь в том, что она мне будет оказана.
      С учетом того обстоятельства, что моя собственная роль в нынешних событиях перестала быть тайной, остается надеяться на то, что сам факт моего пребывания в городе окажется для герцога достаточно тревожным, чтобы отвлечь его внимание от действий наших союзников; поэтому я решил остаться во дворце. Тем не менее в ближайшие день-два мне необходимо удалить из дворца своих близких, и именно в этом плане ваше содействие окажется воистину бесценным..."
      Грижни взялся за перо, чтобы закончить письмо. Но когда он уже приступил к делу, сверхъестественную тишину прервал мощный взрыв прямо над головой у мага. Рука Грижни непроизвольно дернулась, и на письме к Фарни появилась клякса. Вслед за первым - и самым мощным - взрывом раздался доносящийся с разных сторон сильный треск. Тем самым ледяной барьер Познания оказался взломан. Послышался плеск воды в канале, до слуха Грижни донеслись боевые крики окруживших дворец гвардейцев.
      Фал-Грижни осторожно отложил перо в сторону, поднялся с места, подошел к окну., приотворил ставни. Он увидел, что ледяная стена, только что окружавшая дворец, взломана во многих местах. Целые пласты льда отслаивались от нее и падали с натуральных каменных стен в воду канала. Лурейс походил сейчас на Ледяное море в пору весеннего таяния. Остававшийся на дворцовых стенах лед таял со сверхъестественной скоростью.
      - Валледж, - вслух произнес Фал-Грижни.
      Грубая сила герцогской гвардии получила теперь подкрепление в виде изощренной и практически безупречной техники Познания, которой владел Глесс-Валледж, и эта комбинация стала смертельно опасной. Конечно, представлялось чем-то просто-напросто немыслимым то обстоятельство, что высокопоставленный маг, член Совета, зайдет так далеко, чтобы снабдить помощью Познания заклятых врагов магистра ордена, но в случае с Глесс-Валледжем это было вполне возможно, более того, предсказуемо.
      Фал-Грижни посмотрел из окна. Пространство, непосредственно примыкающее ко дворцу, было сейчас расчищено, потому что и гвардейцы, и зеваки отошли назад, убоявшись смертельной бомбардировки глыбами льда. Но этому месту оставалось пустовать уже недолго, потому что лед практически весь сошел. Теперь костры, которые разведут гвардейцы, завершат дело, начатое Познанием. И прямо в то время, на протяжении которого Грижни стоял у окна, к воротам дворца прибыла первая группа гвардейцев с вязанками дров.
      Грижни неторопливо опустил ставни, вернулся к письменному столу, собрал все письма и бросил их в камин, где они, сразу же вспыхнув, и сгорели. Передышку, на которую он рассчитывал, обратившись к Познанию, у него отняли. Его надежды и планы, связанные с этой передышкой, оказались тем самым погублены. Но вместе с ними погибла и последняя надежда на то, что по отношению к городу-государству Ланти-Юм будет проявлено милосердие. Неизбежно предстоящие дальнейшие действия самого Грижни продиктованы сочетанием крайней необходимости и необоримой ярости.
      Лицо Фал-Грижни сохраняло всегдашнюю невозмутимость, и все же на мгновение он замер, словно собираясь с духом, прежде чем позволил своей руке прикоснуться к колокольчику. Нид и двое его братьев по материнской паутине тут же явились на вызов. В присутствии своего господина мутанты не осмеливались дать волю собственным чувствам.
      - Ледяной щит взломан. Мы в большой опасности, - сообщил Грижни слугам. - Через несколько минут гвардейцы герцога пойдут на приступ. Кевид, - обратился он к одному из мутантов, - я назначаю тебя командующим обороной. Соберешь всех братьев и проследишь за тем, чтобы все были хорошо вооружены. Закроешь, запрешь и забаррикадируешь все двери и окна. Расставь братьев так, как я тебя учил на тренировочных занятиях. Гвардейцы намерены перебить всех, кого найдут во дворце, поэтому сражаться вам придется и за собственную жизнь. Не позволяй им ворваться как можно дольше. А теперь отправляйся к братьям.
      Что-то прошипев, мутант удалился.
      - Нид, ты отправишься к леди Верран. Препроводишь ее в Черную комнату и останешься там с нею. Я к вам впоследствии присоединюсь. Проследи за тем, чтобы леди оделась потеплее. Я отправлю ее ночью в город, и ты должен будешь пойти вместе с нею. Поторапливайся!
      Нид поспешил в покои леди Грижни.
      - Рис, - обратился маг к третьему мутанту. - Слушай меня внимательно. Верный мутант дождался, пока Фал-Грижни не написал и не запечатал короткое послание. - Как можно быстрее доставь это письмо гвардейцу Кету Ранзо. Ты найдешь его в трактире Снаута на улице Крипнис возле северных ворот. Надень маску и постарайся не привлекать к себе внимания. И никому другому письма не отдавай - только в руки самому Ранзо. Если ему понадобится твоя помощь, выполни все его распоряжения. И не возвращайся ни в коем случае во дворец. А сейчас ступай.
      Рис, прошипев что-то, бросился прочь; Фал-Грижни остался в одиночестве. Он плотно закрыл дверь. Дел предстояло множество, а времени оставалось совсем мало. Хуже того, действовать надо было с предельной осторожностью, чтобы свести к минимуму потери энергии Познания с тем, чтобы сохранить ее в достаточном количестве для осуществления великого и чудовищного акта возмездия, потому что от этого акта он отказываться не собирался. И хотя люди думали, что силы и энергия магистра Грижни, связанные с Познанием, безграничны, на самом деле это было, увы, не так.
      Через несколько минут срочные депеши были составлены и доставлены на крыльях Познания на север, в пещеры Назара-Син. Некоторые, особо ценные, записи и предметы были извлечены из несгораемых шкафов и отложены в сторонку. Многие другие блокноты, рукописи и свитки были сожжены - и для всех навеки осталось тайной, чего стоил этот акт вандализма их недавнему обладателю. Многое, однако, было оставлено на прежнем месте - более чем достаточно, чтобы удовлетворить амбиции какого-нибудь не в меру честолюбивого мага, - но и эти материалы были поставлены под охрану Познания. Это стало последней тратой энергии, которую позволил себе Фал-Грижни. Все дальнейшие силы следовало сберечь для достижения главной цели.
      Закончив все дела в лаборатории, Грижни взял предметы и записи, предварительно отложенные в сторону, вышел в коридор и направился в расположенную на одном из подземных уровней Черную комнату. Когда он проходил мимо главных ворот, у которых стояли на страже, решительно изготовившись к схватке, его мутанты, Грижни увидел, что из-под дверей валит черный дым, и услышал яростные крики, доносящиеся снаружи. Забаррикадированная дверь начала сотрясаться под мощными равномерными ударами. Гвардейцы герцога пустили в ход таран.
      Глава 19
      К тому времени, когда гвардейцы протаранили главную дверь, весь дворец уже был объят огнем. Пламя торжествующе плясало по стенам, пожирая картины и гобелены, сжигало мебель, обкатывало огненными валами тела мутантов, погибших в схватке у входа; воистину адский дым стлался по коридорам, поднимался и опускался по каменным лестницам, достигая дверей Черной комнаты, за которыми леди Верран растерянно взирала на мужа. Находясь на первом этаже, лорд Хаик Ульф с удовольствием следил за тем, как превращается в руины дом его заклятого врага. Но здесь, на подземном уровне, не были слышны ни шум продолжающейся битвы, ни звуки разрушения. Только едва заметный запах гари свидетельствовал о том, что творится наверху.
      - Я не уйду, - в очередной раз повторила Верран. Ее сопротивление принятому мужем решению затянулось на непозволительно долгий срок. - Никуда я не пойду.
      - Я не привык к непослушанию, - ответил Фал-Грижни.
      - Я ваша жена. Мое место - рядом с вами. - Верран сейчас проявляла не свойственное ей упрямство. - Отсылая, вы меня унижаете.
      - Нет никакого унижения в том, чтобы подчиниться решению мужа, мадам, возразил на это Фал-Грижни, и суровость его слов пришла в противоречие с нежностью, проскальзывающей в голосе. - Вам надо сюда. - Он указал на отверстие в стене, за которым начиналась кромешная тьма. - Нид станет вашим спутником, вожатым и защитником. А когда вы придете в пещеры Назара-Син, их обитатели примут вас. Больше говорить не о чем.
      - Но как быть с вами? - вскричала Верран. - Вы не отправитесь со мною в пещеры, лорд?
      Фал-Грижни посмотрел на молодую жену. Он не объяснил ей, что для него самого уже нет никакой надежды, что он потерпел полное поражение, сгорел дотла, и шансов восстать из пепла тоже нет. Если он останется, то его гибель, возможно, утолит жажду крови, одолевающую его врагов. Если же бросится в бегство, Ульф со своими гвардейцами наверняка пустится в погоню и не остановится, пока не проникнет в самую глубь пещер Назара-Син, если ему придется пойти и на это, а там расправится с лордом Грижни, его молодой женой и нерожденным ребенком. Однако объяснить ей это он не мог.
      - Есть причины, требующие, чтобы я остался, - сухо ответил он. - Когда все будет приготовлено к моему отбытию, я не стану здесь задерживаться.
      - Что ж, и я тогда останусь с вами до тех самых пор.
      Она всплеснула руками.
      - Вы сердите меня. - Он заговорил ледяным тоном, который, как правило, припасал для врагов.
      Верран выслушивать такое еще не доводилось. Ошарашенная, она замолчала и уставилась на мужа круглыми глазами.
      - Не испытывайте долее моего терпения. Я уже высказал вам свою волю. Извольте повиноваться.
      Привычная к послушанию, Верран не могла придумать никаких новых доводов. Пока она боролась со смущением, обидой и страхом, из глаз у нее неудержимым потоком брызнули слезы.
      - Муж мой... не отсылайте меня без вас, - выговорила она наконец. Отправляйтесь со мною. Или, если вам так угодно, останьтесь и примите бой, но позвольте тогда и мне остаться с вами. Я ничего не боюсь - все ваши враги ничто перед вами. Никто с вами не справится!
      Фал-Грижни не стал объяснять ей, что он потерпел поражение в ту самую минуту, когда Бренн Уэйт-Базеф выдал заговорщиков Саксасу Глесс-Валледжу.
      - Существует определенный риск, - сказал он. - Ваша смелость заслуживает восхищения, но я не хочу подвергать вас опасности. - Он предостерегающе поднял руку, опережая дальнейшие возражения. - Тем более, что вы, возможно, родите мне сына.
      Верран прижала руку ко вздутому животу. Запах дыма становился все сильнее. Дым и собственные слезы застилали ей глаза. Лицо мужа, казалось, придвинулось к ней вплотную, глаза стали еще больше, а их взгляд еще более ярким, чем обычно, борода нависла над нею темной тенью.
      - Не упрямьтесь. Прежде всего нужно позаботиться о ребенке, - сказал Фал-Грижни. - Вы доставите мне радость, если перестанете прекословить моему решению.
      Верран безутешно кивнула. Она не заметила, с каким облегчением вздохнул в ответ на это муж.
      - Если такова ваша воля. Но вы прибудете, как только сможете?
      - Да. Как только смогу.
      - И не задержитесь надолго?
      - Нет, - мрачно ответил он. - Ненадолго. А сейчас ни о чем больше не спрашивайте меня, а только слушайте. Я пошлю вас с Нидом в подземный ход. Нид должен все время идти непосредственно перед вами. Там, в глубине, есть ловушки и ямы, и вам поэтому надо будет продвигаться с предельной осторожностью. Не забывайте об этом. Люди герцога окружили дворец. Подземный ход позволит вам выйти из окружения и очутиться на другом берегу и в дальнем конце канала Сандивелл. Там вас будет ждать лодка. Если вам повезет, вы минуете все заставы гвардейцев незамеченной. Вы спрячетесь под покрывало, которое найдете на дне лодки. Нид довезет вас, сидя на веслах, до городской стены, а там вы остановитесь, потому что шлюз будет опущен. Там вы назовете свое имя стражнику. Это будет гвардеец Кет Ранзо. Он мой друг, и он вам поможет. К тому времени все уже будет приготовлено для вашего путешествия по суше в Назара-Син. Обитатели пещер извещены заранее. Они обеспечат вас защитой и помощью. Да не испугает вас их внешний облик! Запомните: они ваши друзья. Вы поняли все это?
      - Да, но...
      - Вот и отлично, - перебил жену Фал-Грижни. Он резко хлопнул в ладоши.Нид! - Нид выскользнул из глубокой тени в дальнем конце комнаты и поспешил на зов хозяина. - Ты понял, что от тебя требуется?
      Нид утвердительно зашипел.
      - Тогда пойми и следующее. Леди Грижни целиком и полностью зависит от тебя. Если ты не сумеешь, соблюдая необходимую безопасность, вывести ее к цели, она погибнет, ребенок погибнет, и сними погибнет все, что дорого мне на этом свете. Поэтому смотри в оба и оберегай ее так, словно она твоя сестра по материнской паутине! - (Яростное шипение Нида подтвердило, что на него можно положиться.) - Тогда еще одно. Необходимо сохранить кое-что из моих записей. Ты понесешь их с собой. - Маг передал мутанту сверток, в котором были большая по формату рукописная книга, свиток пергамента, кожаный блокнот, исписанный всевозможными заметками, и тонкая золотая пластинка, на которую были нанесены какие-то письмена и рисунки. Нид с готовностью забрал сверток. - Это увеличивает опасность, которой ты подвергаешься, - добавил Грижни. - Найдутся многие, готовые убить кого угодно, лишь бы завладеть всем этим. Но я не могу... Нет, я не хочу уничтожать дело всей моей жизни, поэтому тебе придется взять этот сверток с собой. Ему нет цены!
      На мгновение, вглядываясь в последний раз в свои записи, Фал-Грижни, казалось, забыл, где находится. Лишь запах дыма, ударивший в нос, вернул его к реальности. Дым, пробивающийся из-под закрытой двери и поднимающийся столбами в углах, становился весьма едким. Черная комната находилась на подземном уровне, однако здесь стало уже очень жарко, - с такой яростью бушевало пламя наверху.
      - Возьми фонарь, - приказал Грижни. Нид метнулся к стене, вырвал из гнезда в нише фонарь, поднял его, застыл с выжидающим видом. Маг вновь обратился к жене: - Пора. Следуй за ним.
      Верран понимала, что спорить сейчас было бы совершенно бессмысленно. Молча она обняла его, прижала к себе. Ей даже удалось вымучить улыбку, потому что она поняла, как этого хочется мужу.
      - Мы дождемся вас, мой дорогой лорд, - пообещала она. - Мы с малюткой.
      Произнося эти слова, она не осознавала, что сама кажется Фал-Грижни сущей малюткой.
      Он слегка прикоснулся к ее щеке - лишь на миг. Затем махнул рукой, и Нид устремился в подземный ход. На мгновение руки Грижни, обнимающие Верран, судорожно сжались, но он тут же опомнился.
      - Прощай, Верран.
      Она по-прежнему смотрела на него не отрываясь, пятясь к отверстию в стене. Остановилась, помедлила, повернулась к мужу спиною и вслед за мутантом шагнула во тьму. До слуха Грижни донесся звук их шагов, но вскоре замер и он.
      Какое-то время чародей простоял неподвижно - и в эти мгновения с его лица безвозвратно сошли последние приметы нежности и оно приняло тот ледяной и непроницаемый вид, который был известен миру и вызывал у него ужас. Хладнокровно закрыл Грижни дверцу лаза. Она вошла в стену и слилась с нею. Тем не менее Фал-Грижни повесил в этом месте на стену большой ковер, чтобы полностью замаскировать лаз. После этого он отошел от стены, остановился на середине комнаты, где на мозаичном полу была представлена карта Вселенной. Это была древняя и чрезвычайно искусная карта, со множеством второстепенных деталей; на ней был изображен великий Змей, несущий по небу солнце от одного края до другого (ноша была тяжела, а переносить ее доводилось Змею каждый день); на ней были изображены звезды, пляшущие свою вечную пляску, и матушка-Луна, дарующая жизнь все новым и новым созвездьям. Вдыхая едкий дым, Фал-Грижни поморщился, но не столько из-за самого дыма, сколько из-за этого нового доказательства неискоренимого человеческого невежества. Забыв обо всем остальном, Грижни уставился на образ мира, на образ его собственного мира, на землю Далион, омываемую со всех сторон мелкими каменными волнами, и произнес вслух:
      - Тьмы вы возжаждали, и тьму вы обрящете. Воистину так.
      Он быстро собрал кое-какие необходимые предметы и принялся за работу. Дым в комнате стоял теперь настолько густой, что стало трудно дышать и смотреть. Воздух уже можно было назвать удушливым. Времени у Фал-Грижни оставалось в обрез, однако он работал столь же хладнокровно, столь же целеустремленно и методично, словно находился у себя в лаборатории, а мир, окружающий его, еще не начал трещать по швам. Инструменты, жидкость и порошки он приготовил заранее. Книг ему не требовалось, потому что все слова давным-давно впечатались ему в память, а уникальные записи, сделанные его рукой, были положены в сверток, который унес с собой Нид. Не ведая страха и никуда не спеша, он готовился к своему последнему - и воистину беспримерному - акту в рамках Познания. Даже злейшие из врагов Фал-Грижни залюбовались бы им сейчас, когда он стоял в полном одиночестве, могущественный и ужасный даже в час своего падения, готовясь подчинить Природу своей несгибаемой воле.
      Наверху пламя бушевало вовсю, а лорд Хаик Ульф изнывал от нетерпения. Он ведь прибыл сюда не затем, чтобы сжечь пустой дом. Да и что за радость сжечь пустой дом! Демонов Фал-Грижни его гвардейцы уже перебили давным-давно. Бежать не удалось никому из них, все были убиты. Дворец вместе почти со всем своим содержимым был обречен. Огонь уже распространялся сам по себе, карабкаясь на самые верхние этажи, забираясь в глубину кладовых и подвалов. Во дворце было практически нечем дышать - жар, дым и мерзостный запах паленой плоти наплывали отовсюду. Но и этого Ульфу было мало.
      Лорд Ульф во главе отряда отборных бойцов метался по всему дворцу, как изголодавшийся волк в поисках добычи. Мертвечины здесь было полно - и сырой, и в жареном виде, - но той великой добычи, овладеть которою он стремился, не было видно нигде. В одну комнату за другой врывался он, светя себе факелом, и не заглядывал только в лабораторию, из которой он распорядился все вынести. Ворвавшись в комнату, он не только светил себе факелом, но и разжигал при его помощи пожар. В двух случаях это доставило ему особенное удовольствие. Одной из подожженных с великой радостью комнат была библиотека, в которой хранились бесчисленные книги и рукописи, собранные Фал-Грижни на протяжении всей жизни. А второй была спальня леди Грижни с кроватью, обтянутой голубым шелком, и заранее приготовленной младенческой колыбелью. Это уничтожение самого драгоценного для хозяев дома усилило ощущение общего триумфа, охватившее Ульфа, но и оно не послужило полноценной компенсацией за отсутствие во дворце самого Фал-Грижни.
      Спеша мимо арочных и стрельчатых окон во главе отборных гвардейцев, Хаик Ульф испытывал волнение и обиду. Он направился вниз по винтовым лестницам, он спускался сейчас все глубже и глубже в землю, а над головой у него бушевало пламя. И вдруг, случайно, в подземелье, он среди множества открытых или незапертых дверей обнаружил одну, запертую изнутри.
      - Попался, - воскликнул лорд Ульф и тут же добавил: - Если, конечно, не покончил с собой.
      Мысль о подобной возможности разозлила Ульфа, и, когда он приказывал своим гвардейцам взломать дверь, в голосе у него слышались злобно-раздраженные ноты. Достаточно крепкая сама по себе, дверь, однако, продержалась недолго под ударами отборных воинов. Когда она слетела с петель, гвардейцы ликующе закричали и бросились было вперед, в комнату, но тут же замерли в изумлении. В комнате, на пороге которой они столпились, стояла кромешная тьма. Не та, которую можно было бы обнаружить в полных дыма подвальных помещениях горящего дворца: тьма здесь была густой, тяжелой, чуть ли не материальной и разве что не осязаемой. Тьма была настолько глубока и густа, что свет факела, который нес в руке Ульф, не проникал в нее, а, напротив, отражался, словно на твердой и гладкой поверхности. Тьма струилась из взломанной двери, грозя, казалось, поглотить их всех, и, словно по команде, гвардейцы разом отпрянули. Ульф тоже, чисто машинально, попятился, но тут же взял себя в руки.
      - Он там, - сообщил командор своим не испытывающим по этому поводу особой радости подчиненным. - И он мне нужен. Вперед! - Никто из гвардейцев даже не шевельнулся. - Я сказал: вперед! - яростно заорал Ульф. - Ну!
      И вновь гвардейцы не подчинились ему. Они стояли словно загипнотизированные удивительным феноменом. А пока они стояли и глазели на непроглядную тьму, она выползла из взломанной двери и начала мало-помалу заполнять коридор.
      - Нашел дураков, - пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь, один из гвардейцев.
      - Не только дураков, но и трусов, каких свет не видывал! - яростно огрызнулся командор. - Макаки бесхвостые, марш, куда вам ведено!
      И вновь никто из гвардейцев даже не шевельнулся. Ульф остолбенел от бешенства.
      - И вы называете себя воинами? Да тьфу на вас! - Он и вправду плюнул на пол. - Вы не солдаты, вы щенки! Эка невидаль - тьма! И это мои отборные гвардейцы, цвет герцогской гвардии? Когда все это закончится, я вышвырну вас со службы. Просите себе милостыню на пропитание или подыхайте с голоду! Ах вы ублюдки, меня тошнит от вас!
      Один из гвардейцев осмелился возразить:
      - Ни один нормальный человек туда не сунется.
      Он указал на разинутую пасть адской тьмы.
      - Не суди о других по себе, - презрительно бросил лорд Ульф.
      Держа факел в одной руке, а меч - в другой, он вторгся в святилище лорда Грижни. И стоило ему переступить роковой порог, как мир вокруг него стал кромешно-черным и убийственно-жарким. И это не было тем сухим жаром, который можно было бы списать на пламя, бушующее наверху. Жар был влажным, сырым, как в парной. В воздухе сильно пахло дымом и еще кое-чем - то ли плесенью, то ли грибами, - но этот запах заставил лорда Ульфа закашляться. И тут же его вырвало. Факел у него в руке стал в здешней тьме на диво призрачным и туманным. Его пламя горело жалким оранжевым светом, озаряя лишь ничтожно малую часть комнаты. Командор увидел прямо перед собой резной восьмиугольный стол, увидел круг на каменном полу - и больше ничего. Все остальное так и пребывало в непроглядном мраке. Фал-Грижни, разумеется, видно тоже не было, но Ульф почуял присутствие ненавистного ему мага где-то совсем рядом - и ощущение это было таким, что командора бросило в дрожь. Он непроизвольно попятился, потом повернулся и бросился прочь - во взломанную дверь, через которую только что сюда проник. Дверь казалась из глубины комнаты призрачно-серым прямоугольником, словно свет, который должен был проникать сюда снаружи, замер на пороге. А там, за чертой, темнели неопределенно-расплывчатые мужские фигуры.
      Хаик Ульф, испытывая невыразимое облегчение, понял, что его люди все же последовали за ним в ужасную комнату, вне всякого сомнения пристыженные брошенным их командиром обвинением в трусости. И у многих из них тоже были факелы. Тьма неохотно отступила на какую-то пару футов - и взорам убийц предстал Фал-Грижни. Черный плащ чародея сливался с окружающей тьмою, однако его бледное лицо и изящные руки сверкали поразительной белизной. Длинные пальцы были широко расставлены. На ледяном лице пламенем торжества и презрения горели глаза. Гвардейцы, глядя на него, разинули рты, кто-то из них даже охнул. Фал-Грижни смотрел на них не шелохнувшись, и никто из ворвавшихся сюда даже не заподозрил, что только что проведенный сеанс Познания высосал из мага всю энергию. Постепенно, по мере того, как сюда, с факелами в руках, подтягивались все новые гвардейцы, кромешная тьма рассеивалась, уступая место кроваво-красному свечению. Теперь Фал-Грижни оказался виден с ног до головы. Предельно напрягая силы, он стоял на мозаичной карте, вмонтированной в пол. Мгновение тянулось молчание, а затем Фал-Грижни сказал:

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21