Глава 3

Даша перемерила несколько платьев и с сожалением для себя поняла, что все они устарели. Хотелось чисто по-женски пококетничать. Ведь там наверняка будет много мужчин. Подруга ясно это дала понять. Не зря же предлагала прийти без Федора. И совсем неплохо, если их горящие глазки весь вечер будут нацелены только на нее.

Звонок Федора взбесил ее. Вот уж не ожидала от него такой бяки.

– Ну, как же так, Федор? Ты же обещал. И подруга обидится, если мы не приедем. Я же не знала, что тебе придется задержаться. Пообещала, что мы приедем. Представляешь, что она подумает обо мне? Неужели ты не можешь хоть раз в жизни плюнуть на свою работу? Пусть там поработают без тебя.

– Извини, Даша. Но я не могу. Знаешь что, – сказал Федор, помолчав и подумав, – раз уж ты обещала, поезжай без меня. Ладно?

– Что? Без тебя? И ты меня вот так отпускаешь? Ну, ладно, дорогой.

Федор заметил в голосе девушки обиду. Но уже ничего не мог поделать. Если не пустит, это потом все равно же обернется упреком.

– Знаешь, Даша, это не телефонный разговор. Но там, куда я еду, – труп. И я должен там быть. Понимаешь? Вместе с ребятами. Обязан.

Но Дашу такое объяснение не устроило. Она недовольно хмыкнула.

– Раз должен, то поезжай. Пожалуйста. Я тоже тебя отпускаю.

– Даша, я за тобой потом заеду, – пообещал Федор. Адрес подруги он знал. Оставалось только уточнить, во сколько заехать. Но Даша решила не надеяться на его обещание. Сказала несколько обиженно:

– Не надо за мной заезжать. Я потом возьму такси, – и положила трубку, подумав: «Ну о чем еще можно с таким человеком говорить?»

С тех пор как переехала к Федору, она стала чувствовать себя затворницей. Одну он ее не отпускал ни в театры, ни в кино. Чего уж говорить о том, чтобы сходить в ресторан. Ресторан – это для Федора рассадник разврата, и одиноким красавицам там не место. И с подругами она почти совсем перестала встречаться. Прямо дикость какая-то.

А с его стороны только одни обещания. Сходим туда. Сходим сюда. Но в последний момент вдруг выясняется, что майор Туманов такой незаменимый, и его вдруг вызывают на преступление. Вот как сейчас. Хотя перед этим, буквально двадцать минут назад, он сам позвонил и велел ей собираться. Не обещал бы тогда лучше ничего.

Психанув, Даша бросила свое любимое вечернее платье в угол за кресло. Достала короткую черную юбку. Федор запрещал ей выходить без него в такой коротенькой юбчонке. Но Даше плевать на его запреты. «Тоже нашелся консерватор!» – подумала она и надела полупрозрачную блузку. Чтобы нога выглядела длиннее и стройнее, надела туфли на высоких шпильках. Осмотрела себя в зеркало.

– А ничего, – похвалила сама себя. – Своих любимых женщин надо беречь, майор Туманов, – посмотрела она на фотографию Федора и, щелкнув выключателем, вышла из квартиры.

– Даша, ты не представляешь, какие потрясающие мужчины сегодня собрались у меня, – побахвалилась подружка Марина, едва Даша переступила порог ее квартиры. – Такие мальчики. Ты одна, без своего милиционера? Как здорово. Он, наверно, утомил тебя, дорогая?

Даша не склонна была думать, что Федор не нравился подруге. Скорее в ней взыграла зависть, и причем уже давно. Ей не везло на постоянных мужчин, как ни пыталась Марина рисоваться этакой лапулей-недотрогой. Даша знала, что подруга обыкновенная шлюха, и мужиков в ее постели перебывало столько, что удивление брало, как эта постель еще не развалилась от такой нагрузки. Она бы и Федора с большим удовольствием уложила в свою постель, да побаивалась Дашу.

– А вот и Даша пришла. Между прочим, девушка еще не замужняя, – оповестила Марина всех под общее ликование, которое больше исходило от сидевших за столом мужчин, чем от женщин.

Хитренькая подружка усадила Дашу рядом с лысоватым толстячком.

– У него денег столько, что тебе и не снилось, – зачем-то шепнула Марина Даше на ухо и обратилась к толстячку: – А ты, Олежек, поухаживай за девушкой. Девушка одна, без кавалера. Не дай ей заскучать.

Кажется, Олежека больше заботил его набитый рот, чем женщины. Он много ел и не забывал опрокидывать стопки с водкой. Утерев салфеткой сальный рот, толстячок взялся поухаживать за Дашей. Похож он был на неуклюжего медвежонка, причем довольно беспомощного. Поэтому Даша нисколько не опасалась его. Но как скоро оказалось, напрасно. Пару раз он пригласил ее потанцевать, и во время танца как бы невзначай его рука вдруг сползла с талии на кругленькую попу девушки, а пальцы заскользили по юбке, определяя, есть ли на ней трусики. И Даша на этот жест не отреагировала. Это в отместку Федору. Не надо было ему отпускать ее одну. Не захотел поберечь любимую. Да и права Маринка, не жена она пока что ему. Почему бы не допустить легкий флирт, ни к чему не обязывающий. Красивой женщине нужно мужское внимание. И что может сделать ей этот «медвежонок»?

– Пойдем подышим, – предложил Олежек, потянув ее за руку.

Даша не возражала. В комнате было действительно душно. И шумно. Музыка. Разговоры. У нее даже немного разболелась голова.

– Пойдем, я покажу тебе свою тачку, – сказал «медвежонок», потянув Дашу к выходу. – Я ее купил пару дней назад. Еще не обкатал.

Подруга Марина проводила их многозначительным взглядом, улыбнувшись Олежеку. Что означало: давай, не теряйся. А Даша не знала, что это застолье было организовано на деньги Олежека с одной-единственной целью – познакомиться с ней.

Даша сразу определила, какую тачку ей собирался показать Олежек. «Она должна быть под стать его комплекции», – решила она, ткнув пальцем на припаркованный среди других машин просторный джип. Только в нем толстячок может чувствовать себя свободно.

– Знаешь, как в нем удобно сидеть, – сказал Олежек и предложил Даше сесть в машину. – Залезай. Тебе понравится. Вот увидишь.

«Ну, черт с ним. Может, хотя бы подвезет меня до дома. Поздно уже. Вообще, напрасно я сказала Федору, чтобы не приезжал», – подумала она, усаживаясь на сиденье. Оно оказалось действительно удобным.

– Как же ты поедешь, Олег? Ведь ты же пьяный? – спросила она, когда услышала, как ровно заработал мотор, когда Олежек повернул ключ.

Толстячок отмахнулся. Кажется, это меньше всего заботило его.

– Ерунда. Пара сотен долларов гаишникам, и никаких проблем.

Даша усмехнулась его самонадеянности, а скорее наивности. «Медвежонок» был наивным как дитя. «Не попадался ты моему Туманову. Тогда бы ты не отделался и десятью тысячами», – подумала она, представляя, как бы это могло выглядеть. Показалось, смешно.

На выезде со двора джип вдруг остановился, хотя проезд свободен.

Даша посмотрела в темные окна. Ночь. Вокруг ни души. Чего встал этот идиот? Еще не хватало, чтобы он начал приставать к ней.

– В чем дело, Олежек? – Даша постаралась скрыть удивление.

– Бензин кончился, – пошутил толстячок как ни в чем не бывало и придвинулся поближе.

– Скажи, сколько тебе хочется иметь денег?..

Даша посмотрела на него как на идиота. Быть настолько глупым…

– Поехали, Олежек. Я хочу домой. Дома меня ждет муж. Отвези меня.

Он улыбнулся, отчего его физиономия сделалась еще шире.

– Ерунда. Нет у тебя никакого мужа. Марина говорила. Ты врешь.

– А-а, значит, она решила сосватать меня к тебе, – догадалась Даша.

Но толстячок поправил:

– Не сосватать, а устроить твою жизнь. Что ты увидишь хорошего, живя с этим ментом… А я могу тебе подарить все, что ты пожелаешь. Хочешь, виллу куплю на берегу моря? Яхту? Говори, чего хочешь?

– Для начала я хочу совсем немного, чтобы ты отвез меня домой. Это можно? – попросила она. Оставаться с ним тут наедине не хотелось.

– Даша! У меня есть все. Но мне нужна ты! Пойми, наконец.

– О, боже! – простонала Даша. Только не хватало заиметь пылкого влюбленного. То-то будет радость для Федора, если узнает. Убьет его.

– Даша, я хочу тебя. С тех пор, как увидел на фотографии у Марины, не могу. Не поверишь, но ты мне иногда даже во сне снишься.

«Ну и стерва же эта подруга», – сказала себе Даша, припоминая ту фотографию. Еще учась в институте, они хотели подработать моделями. Им велели сфотографироваться в купальниках. Маринку в агентстве забраковали. Даша не захотела без подруги… Хотя и к ней возникли придирки по поводу роста. В общем, модели из них не получились, а та фотография, где она была в купальнике, осталась у Маринки. Теперь, судя по всему, подруга решила на ней сколошматить деньжат. Понятно же, не задаром взялась она подставлять Дашу этому хомяку. «Завтра же позвоню и потребую вернуть фотографию», – решила Даша, рассердившись на Маринку.

– Дашенька, солнышко. Я заплачу тебе, сколько ты хочешь, только дай… – Своими огромными лапищами он схватил Дашу и поцеловал взасос. При этом умудрился залезть к ней под юбку.

И Даша с ужасом для себя поняла, что толстяк одолеет ее. Выбраться из джипа самостоятельно ей не удастся. А он не отпустит ее, пока не удовлетворит взбунтовавшуюся плоть. «Слава богу, Федор не видит всего этого», – подумала она, и в этот момент с левой стороны разбилось боковое стекло в двери джипа.

«Медвежонок» отпрянул от нее, и Даша увидела Федора. Он держал в руке пистолет, рукоятью которого и высадил только что стекло.

– Федор!

Но он, казалось, не замечал ее и не слышал. Сунул руку внутрь, открыл дверь. Потом схватил толстячка за ворот пиджака и выволок из машины на асфальт. Причем проделал все это без излишней суеты, с хладнокровным спокойствием.

При виде пистолета лицо у «медвежонка» сделалось белым.

– Что такое? В чем дело? – завопил он. Но Федор не обратил внимания на его вопль. Ударил пару раз в лицо. И толстячок даже не попытался защищаться, хотя по комплекции и росту Федор ему уступал.

– Ублюдок! Ты хотел изнасиловать мою девушку? Да? Отвечай!

– Она сама…

Неужели этот негодяй хочет выставить ее перед Федором развратницей?

– Что? – крикнула Даша.

– …Села в машину. Я ее не тянул силком. А вы хам! За что вы меня?..

Еще несколько ударов все же образумили толстячка. Вспыльчивость его как рукой сняло. И хамом Туманова он больше не называл.

– Федор! Остановись! Прошу тебя. Ты же убьешь его. Сдурел, что ли?

Туманов обежал машину и, открыв дверь, за руку вытащил Дашу из джипа. Она чуть не растянулась. На одной туфле сломала каблук.

– Ты сказала, что поедешь на вечеринку. Но ты не сказала, что будешь там трахаться. Тебе он нравится, да? Ты хочешь с ним?

– Замолчи, идиот! Что ты говоришь? Ты – ненормальный!

– Ты мне разбил лицо, – всхлипнул толстяк, стирая с лица кровь. – Как я завтра покажусь на людях? Твоя девушка права. Ты – ненормальный.

– А ты пытался изнасиловать мою девушку, – сказал Федор и вдруг резко схватил двумя руками юбку и разорвал ее до самого пояса.

При виде узких, почти ничего не прикрывающих трусиков толстяк даже перестал всхлипывать. Видно, он все еще жалел, что не удалось овладеть красавицей. В самый неподходящий момент появился этот мент. Еще и морду ему расквасил.

– Федор, ты псих! Что ты наделал? Зачем порвал юбку на мне?

– Это не я. Это он, – кивнул Туманов на обезумевшего от увиденного толстячка. – А потом, ты же знаешь, эта юбка мне никогда не нравилась. В ней только дома ходить, но не по улице. Садись в машину. А ты, жирный червяк, смотри. Если раскроешь рот, я найду возможность упрятать тебя за решетку. Эта разорванная юбка пойдет как вещественное доказательство твоих стараний, – сказал он на прощание толстяку, севшему за руль своего джипа.

Впервые эту ночь они провели на разных кроватях. Даша почти не спала, переживала и утром встала с больной головой.

Войдя в комнату для гостей, она увидела, что Федор сидит в кресле с сигаретой в руке. Подумала, что скорее всего он так и не ложился.

– Федор, нам надо поговорить, – взволнованно сказала Даша. Федор не ответил. Она подошла ближе и увидела, что он спит. И сигарета давно потухла в его руке. А на столике стоит почти пустая бутылка водки. Еще вчера Даша видела ее в холодильнике полной. Выходит, ночью Федор прикладывался к ней, а под утро его сморил сон. И все это тогда, когда Даша не сомкнула глаз. Она вышла в комнату, где в платяном шкафу находилась ее одежда. Все переместилось в сумку. Хотела уйти, не разбудив его, но Федор вдруг сам проснулся. Вскочил с кресла.

– Ты куда, Даша? – спросил он, протирая глаза. Так разоспался, что вначале и не понял, почему в руках у нее здоровенная сумка.

Даша едва не заплакала. Не хотелось, чтобы он видел ее слезы.

– Я ухожу от тебя, Федор. Мне трудно с тобой. Наверное, мы еще не готовы к совместной жизни.

Федор растерянно поглядел на нее.

– Ты от меня уходишь? Даша?

На этот раз она не ответила. Опустила глаза. Разве она одна виновата в том, что жизнь у них не сложилась?

– Могу я спросить, куда ты уходишь? Уж не к этому ли толстяку, который сегодня ночью лапал тебя в машине? И если бы я не приехал, наверняка трахнул бы тебя, – прозвучало довольно язвительно.

– Федор… – Даша не нашла слов для оправдания. Замолчала.

– Что «Федор»? – выкрикнул он, вырвал из ее руки сумку, поставил на пол. Но Даша тут же подняла ее. Наверное, лучше расстаться сразу.

– Не думала, что ты такой. И не говори мне больше про этого толстяка. Прошу тебя, ничего не говори, – она положила ключ от его квартиры на шкафчик в прихожей и вышла, захлопнув дверь.

С минуту Федор стоял в раздумье, как быть, но потом бросился в прихожую, обул кроссовки и помчался догонять Дашу.

Уже несколько дней киллер крутился возле дома, в котором жил Туманов. К счастью, на Тверской всегда многолюдно, поэтому не стоило опасаться быть замеченным. Иногда он подходил к соседнему подъезду и, развалившись на скамейке с газетой «Спорт-Экспресс», внимательно следил за подъездом, терпеливо дожидаясь появления милицейского майора.

И вот сегодня ему повезло. Он увидел, как открылась дверь и из подъезда вышла красивая девушка со здоровенной сумкой в руке, а следом и сам майор, одетый в темную футболку и синие джинсы.

Он увидел, как девушка свернула за угол дома и майор, что-то объясняя и горячо доказывая, последовал за ней. Теперь и ему ничего другого не оставалось, как догонять майора. Девушка в данном случае его не интересовала. Пистолет у него с глушителем. Надо только подойти совсем близко и выстрелить, не вынимая руки из кармана пиджака. Стрелять лучше сзади и в сердце. Тогда эта длинноногая даже не поймет, почему майора вдруг бросило вперед, почему он упал на тротуар и не встает. А когда девчонка очухается, придет в себя и начнет кричать, он уже будет далеко. И он прибавил шаг, чтобы побыстрее догнать мента, попутно прислушиваясь к тому, что тот говорил красавице. Мент рассказывал об убийстве, на которое он выезжал, и это заинтересовало киллера. Он даже на какое-то время отвлекся, заслушавшись, хотя руку по-прежнему держал в кармане пиджака. Вот только стрелять не спешил.

– Понимаешься, Дашка, так получилось. Ну, честное слово. Поверь. Я уже ехал к тебе, цветы купил, и вдруг звонит Грек. На улице Урицкого убийство. Убили старика. Кстати, он однофамилец твоей подруги Марины. У него тоже фамилия Приходько. Я думал, ее родственник.

Киллер шел буквально за Федором, едва не наступая ему на пятки, жадно прислушиваясь к каждому слову. Рука судорожно сжала рукоять пистолета.

– Ну, ты пойми. Пришлось поработать. Искали убийц. Они кое-что забрали у старика из квартиры. Не бросишь же все так. Понимаешь? У старика – никого. Три дня назад он схоронил единственного сына. И вот теперь умер сам…

Даша остановилась. Остановился и Федор. А вот киллер не успел и натолкнулся на Туманова сзади. Федор чуть не потерял равновесие. На ногах устоял, но качнулся вперед. «Что ж это за нахал такой?»

Федор обернулся. Увидел мужчину высокого роста, несмотря на жаркий день одетого в темно-серый пиджак. Лицо довольно приятное, и волосы чуть подернуты сединой. А вот глаза… глаза рассмотреть не мог. Мешали солнцезащитные очки.

Мужчина виновато улыбнулся, сожалея о своей нерасторопности.

– Извините, пожалуйста. Я немного задумался, – сказал он Федору и, не дожидаясь, что ответит майор, быстро свернул в переход.

– Повнимательней надо быть, – сказал ему вдогонку Федор. А Даша критично заметила:

– Вот видишь, какой ты грубый.

– Он чуть с ног меня не сбил, – попытался оправдаться Федор.

– Но он же нечаянно. Задумался человек. А ты уже и разошелся. Удивляюсь, как это ты ему по физиономии не заехал?

– По физиономии я ему заезжать и не думал. И не надо утрировать. Так же, как и рот разевать на улице не надо, – несколько раздраженно произнес Федор. И почему он должен оправдываться перед Дашей?

– Но он же извинился. С кем не бывает. Надо быть добрее, Федор.

Федор промолчал. Нашла тоже, о чем вести разговор, особенно сейчас. Ему не хотелось, чтобы она уезжала, но как удержать ее, Федор не знал. Но, может, и права она, не складывается их совместная жизнь. И, может, даже к лучшему, что она уезжает. Еще неизвестно, как бы все получилось у них. Хотя, судя по Дашиному настрою, радости с ним она испытывает мало.

Даша подняла руку, и прямо перед ней остановилась машина. Она бросила сумку на заднее сиденье, но прежде чем сесть в машину, сказала грустно:

– Позвони мне через пару недель. Не раньше. Мне надо успокоиться и соскучиться по тебе.

Он и на это ничего не сказал, оставляя решение за ней. Даша, чмокнув его в щеку, села в машину, помахала рукой.

Федор стоял и смотрел, как машина, увозившая ее, втиснулась в общий поток бешено несущихся и ревущих автомобилей. А потом и вовсе пропала из виду.

– Ну, вот и все, – сказал он себе и вернулся домой. Прошел по всем комнатам. Казалось, в них еще сохранился запах ее духов.

– Ничего, – говорил он себе, – успокоится и вернется. Вряд ли ей будет хорошо одной.

Он закурил. Думать не хотел, что они больше не увидятся. Сами собой навернулись мысли о том, как толстяк пытался разложить ее на сиденье своего шикарного джипа. Не хотелось додумывать, что произошло бы, не подоспей он вовремя. Да и Даша хороша, вместо подробных объяснений с извинениями собрала свои вещи и ушла. И получилось так, словно Федор виноват, что ее чуть не трахнули.

«Раз хочет, пусть поживет без меня. А звонить я ей не буду. Соскучится, сама позвонит», – решил Федор и, чтобы унять тоску, достал из холодильника бутылку с остатками водки и налил себе стакан.

Было воскресенье. Они собирались поехать за город. Федор еще втайне опасался, как бы поездка не сорвалась. Вдруг его вызовут на работу, как всегда, в самый неподходящий момент. Он давно привык к таким внезапным вызовам. Теперь вот Даша уехала, а телефон предательски молчал. Самый что ни на есть закон подлости. Неужели нет потребности в главном опере? И майор Туманов, совершенно не находя чем заняться, сам позвонил в управление дежурному. Услышав от дежурного, что пока все спокойно, даже расстроился. Вся его доблестная команда отдыхает с семьями, а майору тоскливо одному. Допил оставшуюся водку и не нашел ничего лучшего, как завалиться спать.

Когда была Даша, ему катастрофически не хватало времени на сон. Теперь его оказалось предостаточно. Федор лег на диван и с головой укрылся одеялом. Даже если зазвонит телефон, он не подойдет. Пусть все катятся к черту!

Глава 4

Едва в понедельник утром Туманов зашел в свой кабинет, как туда влетел капитан Греков. Иногда его суета раздражала Федора. Сейчас это оказался тот самый случай.

– Что случилось, Саша? – спросил Федор.

– Николаич, только что звонила соседка убитого Приходько…

– Ну и что? Ночью она видела привидение старика? И он ее домогался во сне? – пошутил Федор, раскладывая на столе бумаги. Хотелось, чтобы никто не мешал. Хотелось сосредоточиться и проиграть в голове с логической последовательностью, как происходило убийство Приходько. А тут врывается этот Грек. Федор исподлобья уставился на капитана. Как ни крути, а придется дослушать, что тому сообщила соседка. Наверное, что-то очень важное, раз позвонила с утра.

– Отчасти вы, товарищ майор, правы. Дело действительно происходило ночью. Она видела в квартире Приходько луч фонаря. В кухне. Даже вышла на балкон. И хотя окно было зашторено, но тем не менее она уверена, что в квартире кто-то был. Вот и позвонила нам.

– А того, кто светил фонарем, она случайно не видела? – не удержался Федор, чтобы не спросить. Кивком пригласил Грека присесть.

– Нет. Не видела, к сожалению. Но еще она слышала шаги. Кто-то ходил по квартире. Потом на кухне двигал мебель. Продолжалось это минут двадцать, не больше. Потом хлопнула входная дверь. Кто-то вышел из квартиры. – В голосе капитана Грекова слышалась досада. Он не исключал версии, что в квартиру приходил именно убийца. И теперь попытался в этом убедить майора Туманова.

– Да, – протянул Федор. – Вот тебе и привидение. А дверной глазок? Соседка не могла посмотреть, кто выходил из квартиры старика?

– Никак не могла, Николаич. Потому как нет у нее в двери этого самого глазка.

– А-а, – Туманов раздосадованно махнул рукой. – Вот так у нас всегда. – Он замолчал, и Грек терпеливо ждал, когда майор заговорит опять, но не дождавшись, спросил:

– Чего будем делать, Николаич?

Федор с ехидством усмехнулся. Во дает, молодец. «Чего делать?»

– А чего тут делать? Надо съездить, поглядеть. Там все и прояснится.

Соседка поджидала их на улице.

– Он и бумажку на двери оторвал, что вы наклеили, – взялась она объяснять, когда Федор вместе с капитаном Грековым вошли в подъезд.

Федор внимательно осмотрел дверь. Бумажка с печатью и в самом деле оказалась с одного края оторвана. Видно, тот, кто заходил ночью в квартиру, уходя, пригладил ее, и разрыв был почти не виден. Его можно было заметить, если только внимательно приглядеться, вот как они сейчас.

– Вот черт возьми! – не сдержался Грек, осмотрев дверь. Кивнул Федору на внушительный замок, который не так-то просто открыть обыкновенной отмычкой. С таким напыхтишься от души.

Федор тоже подумал о том же, о чем и капитан Греков.

– Да, Саша, скорее всего убийца, убив старика, прихватил с собой ключ от его квартиры, – сказал майор, глянув на замок.

– Но зачем? – озадачился капитан Греков. – Никак в толк не возьму. Ведь это не поддается логике, через пару дней возвращаться на место преступления…

– А тайник? Наверное, убийца искал доллары, которые вы изъяли. Возможно, умирая, старик так и не сказал, где находится тайник. Что-то или кто-то помешал им в момент убийства произвести тщательный обыск. И вот теперь один из тех двоих решил вернуться, чтобы найти доллары, – выдвинул Федор свою версию. Она показалась Греку вполне оправданной. Правда, возник маленький вопросик, и он его не замедлил задать:

– Николаич, я только никак не пойму, откуда убийцы могли узнать, что у старика хранится дома такая сумма?

– А ты не допускаешь, что они могли и не знать о конкретной сумме. Просто знали, что у старика есть доллары. Может, он кому-то из убийц давал взаймы приличную сумму.

– Логично. И как мне самому не пришла в голову такая мысль, – несколько разочарованно проговорил Греков и позвал соседку, поджидавшую их у лестничной площадки.

– Скажите, Анастасия Павловна, сосед ваш Приходько никому из местных алкашей денег в долг не давал? Может, чего слышали или видели? Постарайтесь припомнить.

Женщина призадумалась, но ненадолго. С памятью у нее, слава богу, пока еще все в порядке.

– Нет. Я об этом ничего не знаю. Но думаю, вряд ли. Старик он был скупой. Знаете, как это бывает с людьми его возраста. Над каждой копейкой трясся. Когда говорил о подорожании коммунальных услуг, сразу за сердце хватался. Переживал. Деньги жалел. Поэтому, я думаю, вряд ли он дал бы кому-нибудь взаймы. Да и не любил он пьяниц наших. Всегда стороной обходил их. С такими и не общался.

– Да нет, Саша. Тот, кто приходил сюда ночью, не из местных. Местные уже на другой день узнали, что менты у старика нашли тайник с долларами. Наверняка понятые разболтали. Так, Анастасия Павловна? Был разговор во дворе? – спросил Федор у соседки покойного Приходько. Уж слишком хитрую мордашку она скроила.

Женщина ответила со смешком:

– Да разве такая новость оставит кого равнодушным? Только и разговоров об этом. Столько деньжищ дома хранил. Чудно даже.

– Вот, – кивнул Федор на женщину. – Анастасия Павловна подтверждает мою мысль. Не местный это человек. А вообще вот что, Саша. Вызывай криминалиста. Пусть с замком поковыряется, проверит, дубликатом его открывали или ключом заводского изготовления. Может, следы в квартире остались, отпечатки пальцев. Да, и скажи, пусть Ваняшин опись захватит, которую в тот раз составили. Проверим, пропало чего или нет. Иначе зачем бы убийце возвращаться сюда?

Ключи от квартиры Приходько находились у следователя. Поэтому Федору пришлось ждать, пока лейтенант Ваняшин отыскал его и уговорил отдать, не забыв при этом сослаться на майора Туманова. А Федор за это время выкурил почти половину пачки сигарет.

Когда открыли дверь, криминалист вошел первым и на минуту всех попросил задержаться. Его интересовали следы ночного визитера.

– Кажется, есть след, – сказал он, наклонившись над линолеумом в коридоре, как раз на том самом месте, где лежал убитый старик. – Все-таки хорошая штука линолеум. Следы на нем пропечатываются отлично. – Он попросил включить поярче освещение и сел на корточки.

Уборщица, которая убирает в подъезде, поленилась задарма смывать кровь в квартире старика. И в коридоре на линолеуме осталось едва заметное пятно, которое сразу привлекло внимание профессионала.

Криминалист несколько раз пощелкал фотоаппаратом. Потом приложил к едва заметному следу линейку.

– Ого. Сорок пятый размер. У тебя какой? – спросил он у Туманова, топтавшегося вместе с капитаном Грековым и лейтенантом Ваняшиным возле входной двери.

– Сорок третий. А к чему ты это спросил? – не понял Федор.

Криминалист тут же не поленился объяснить:

– У тех двоих, предполагаемых убийц Приходько, сороковой и сорок второй размеры. И потом, они оба были в кроссовках. А этот, – показал криминалист на след, – сорок пятый, и к тому же след ботинка.

– То есть ты хочешь сказать, что сегодня ночью сюда заходил кто-то посторонний? Не убийца?

Криминалист на это пожал плечами.

– Утверждать не берусь. Но, опираясь на факты, – кивнул он на след, – могу сказать, есть еще человек, которого эта квартирка шибко интересует.

– А тогда тут его следов не было? Не мог ты проглядеть?

– Майор, я в своей профессии уже двадцать с лишним лет. И авторитетом своим дорожу, – обиделся эксперт, впрочем, ненадолго.

– Ну, ладно тебе, – заговорил Туманов, как бы извиняясь, и похлопал криминалиста по плечу. Не со зла ведь так сказал. Да и чего в работе не бывает. Оставалось только теперь прояснить с замком. Но тут уж без экспертизы не обойтись, и эксперт сразу потребовал, чтобы замок из двери вынули. Пришлось позвонить в местный жэк, чтобы прислали слесаря и выделили из своих скудных запасов хоть какой-нибудь завалящий замок на время. Туманов пообещал потом, после экспертизы, его сразу же вернуть.

А тем временем оперативники вместе с криминалистом приступили к осмотру квартиры.

– Смотрите сюда, – позвал оперативников криминалист, и когда Федор и Грек вошли, указал на отодвинутый от стенки холодильник и развороченную доску, торчащую из-под линолеума и служившую дверцей тайника. Ее даже поленились уложить на место.