Отпускать от себя единственного сына очень не хотелось, как бы я ни храбрилась.

Ночь я провела в объятиях Эйнэра. Утром он ушел, а у меня в очередной раз заболела царапина на щеке. И опять в зеркале была четко видна маленькая красная молния. Похоже, что бы со мной ни делали местные знахари, настоящим эльфом мне никогда не стать. У них такая царапинка зажила бы за час, а мне какой уж день не дает покоя.

При мыслях о погибшем супруге неудержимо потянуло в Кэрдарию. Навестить замок в скалах, опустить на воду венок, поплакать над неизвестной могилой, поболтать с Ксюхой… Эйнэр, конечно, будет против… Значит, нужно найти подходящий предлог.

Внезапно я услышала голос Регины:

– Не грусти, Елка. Когда чувствую тебя в таком состоянии, у меня тоже появляется тяжесть на сердце.

Я улыбнулась, представив себе огромное сердце дракона, которое становится еще больше от моих слез.

Регина заворчала:

– Меняешь настроение, как ребенок. Наверное, молодеешь не только телом, но и умом.

Я обиделась:

– Хочешь сказать, что становлюсь глупее?

– Нет, хочу сказать, что ты должна быть умной. Ты женщина и жена правителя. А чтобы оставаться последней, следует быть умнее и хитрее вдвойне.

Хм… Моя золотая отчего-то решила дать мне совет. Что бы это значило?

Я пожаловалась:

– Регина, царапина на щеке крохотная, а боль – как от огня. Может, сходить к Найрите?

– Найрита не поможет.

Регина недолго молчала:

– На тебе оставили метку. И лучше бы ты послушалась мужа и перестала принимать участие в боях.

– Но почему? Если бы враг хотел, мог убить меня еще в прошлый раз.

– Елка, он не стремится убить.

Я не сдержала досаду:

– Тогда чего хочет этот придурок?

– Он хочет тебя, как всякий мужчина хочет женщину.

– Регина, ну и буйная у тебя фантазия! – возмутилась я, хотя прекрасно знала, что на выдумки драконы не способны.

Моя подруга вздохнула:

– Я не хотела тебе говорить. Так они клеймят своих женщин.

– Он что, желает превратить меня в рабыню? – Я фыркнула, как разъяренная кошка.

Похоже, теперь еще тщательнее надо следить, чтоб об этой метке не узнал повелитель. Он разъярится от мысли, что кто-то посмел «положить на меня глаз». Будет искать схватки с обидчиком, а ярость не всегда хорошее качество на поле боя. Найрита теперь отпадала сама собой. Колдунья непременно сообщит князю. Остается одно – Ирин. Она тоже многое ведает. Хотя и не всегда говорит.

Я снова фыркнула: распустила слюни. Похож на Кэрола! Да на Кэрола никто не может быть похож. Ни внешне, ни благородством.

Я приняла решение: с пришельцем разберусь сама. У меня появился личный враг. Но предупрежден, значит, вооружен. Главное, следует возобновить тренировки. Вот только в этом мире Эйнэр ни с кем тренироваться не позволит: нельзя касаться жены повелителя. Значит, пока заставлю заниматься со мной его самого. А потом как-нибудь выберусь в Кэрдарию.

Я взяла лук и стрелы и направилась в парк. Там ко мне подошел Клод и поцеловал в щеку:

– Спасибо, мама. Мы поговорили с отцом и пришли к согласию. Через два дня делегация будет здесь. Надеюсь, они тебе понравятся.

Я вернула поцелуй сыну:

– Уверена.

Хотя на сердце было не совсем спокойно.

Сын взял меня за руку:

– А вот ручки у вас, леди-мама, совсем не женские. Все в мозолях.

Я рассмеялась:

– Прежде всего, я – леди-воин.

И опять подумала, какой у меня замечательный сын: красивый и внимательный.

Клод, смеясь, предложил посоревноваться с ним. Я сразу же согласилась. Теперь я все реже видела сына рядом с собой, и каждая минута, проведенная вместе, была для меня счастьем. Я натянула тетиву…

Состязание проходило с равным успехом. Лидировал то сын, то я. Клод стал отличным лучником и неплохим воином. Увлекшись, мы опомнились только тогда, когда позвали к столу. Мы взялись за руки и помчались во дворец.

Вскоре мы встречали послов. Приземлились они на той же поляне, что когда-то и мы с Региной. Я вспомнила и ромашки, которые прежде в обилии росли здесь, и Ксюхины пирожки, которыми я хотела угостить эльфов, и рев кшедо, и нашу скачку…

На встречу отправились я, Эйнэр, Клод, Олтэр и еще несколько высших князей. На землю опустились пять чужих драконов, и сразу же со стороны гор раздался приветственный рев наших зверей. Были соблюдены все почести, которые полагалось оказывать гостям.

Всадники сошли на землю. Четверо здоровых мужчин, один – худенький и стройный. Они сняли шлемы, и тогда я поняла, что стройный наездник – девушка. Я заметила, как вспыхнули радостью глаза Клода, а лицо прибывшей при взгляде на моего сына залила краска.

Мое сердце сжалось от ревности. Да еще как! Опомнилась я только тогда, когда Эйнэр крепко сжал мой локоть:

– Возьмите себя в руки, леди.

Мне это удалось с трудом. Что ж, придется учиться справляться: все родители рано или поздно отходят на второй план.

Девушка мне поклонилась особенно старательно и низко. Когда она подняла глаза, я заметила в них страх и растерянность. Я улыбнулась и поцеловала ее. Наверное, не стоит становиться классической свекровью, героиней рассказов и анекдотов.

Эйнэр усмехнулся. Похоже, опять шарил в моих мыслях. Я торопливо огляделась: все смотрели только на прибывших. И от души ущипнула его за ногу. Будет знать! Хотела еще за мягкое место, но при людях постеснялась: вдруг заметят и неправильно истолкуют?

В общем, официальная часть прошла как положено. Гостеприимные хозяева очень вежливо и внимательно принимали гостей. Никто ни взглядом, ни словом не выразил пренебрежения к «человечкам». То ли из-за страха перед Эйнэром, то ли от уважения ко мне? Я здесь давно уже была «своей». Даже больше – горячо любимой подданными супругой правителя.

Вечером начался бал, который продлился всю ночь. Посочувствовала людям. Помню, как первое время тяжело приходилось мне.

Я старалась не пялиться слишком назойливо на Клода и Иву. Девушка была стройной и гибкой. Может, поэтому и получила такое имя? Хотя в первые дни своей жизни маленький человек вряд ли отличается стройностью.

Платье плотно облегало ее красивую фигуру. Украшений было в меру, но чувствовалось, что они очень дорогие. Серые глаза с любопытством изучали чужой мир. Девочка мне понравилась. Хотя… жить она здесь не будет. Это скорее Клоду придется привыкать к новому миру и постараться понравиться там.

Я решительно подошла к сыну и его подружке:

– Клод, позволь забрать нашу гостью. Мне хочется поговорить с ней наедине.

Сын настороженно взглянул на меня. Я подумала: «Не беспокойся. Она мне нравится. И вы хорошо смотритесь вместе». Глаза Клода просияли в ответ.

– Не возражаю.

Девочка покраснела и сделала шаг в мою сторону.

Мы шли по залитым лунным светом дорожкам парка. Огромный лунный диск отражался в серебристой глади пруда, в котором я когда-то искупала настойчивого поклонника – князя Милора. Ночь была на редкость светла. Можно было рассмотреть каждый камешек под ногами, каждую ветку и каждый цветок. Ива доверчиво отвечала на все мои вопросы. Я подумала, что, несмотря на ревность, должна постараться ее полюбить.

Я привела девушку в свой дворец и сказала:

– Его мне подарил правитель в день нашей свадьбы.

Приказала подать угощения и напитки и рассмеялась:

– Эльфы едят мало. Но мы-то с тобой – «человечки». Не стесняйся. Я видела, что за столом ты почти ни к чему не притронулась. Так можно и ноги протянуть.

Вскоре мы с аппетитом уплетали все, что нам подали. Ива со смущением произнесла:

– Леди Елка, я представляла вас совсем другой. Более суровой и жесткой. Говорят, вы – леди-воин. – Мне показалось, что она набрала в грудь воздуха и выдохнула: – А вы – такая красивая и хорошая. Не зря Клод утверждал, что у него необыкновенная мама.

Я так растрогалась от похвалы сына, что чуть не заплакала. Мы посидели вдвоем еще немного, потом пришлось возвращаться к гостям.

Клод сразу же пошел нам навстречу. Я передала Иву в его руки:

– Будь внимателен к гостье, сынок.

Под утро бал закончился. Мы с Эйнэром вошли в нашу спальню. Повелитель не удержался и захохотал:

– Что, лопухнулась? Еще и о свадьбе речи не было, а ты представила себя свекровью. Хорошо, что люди не читают мыслей.

Мне и так было неудобно. А тут Эйнэр дразнит. Да еще и мои словечки нарочно использует. Я схватила подушку:

– Еще слово – задушу!

Муж вывернулся, и вскоре уже я была придавлена его телом к постели.

– Ты не елка, а огонь. Остынь.

Я обняла его за шею, и злость прошла. Вскоре мы уже разговаривали спокойно.

Внезапно Эйнэр заговорил каким-то слишком равнодушным голосом. Это меня сразу же насторожило.

– Елка, помнишь, как я впервые предложил тебе остаться здесь, со мной? Обещал любовь и счастье.

Я вопросительно посмотрела на мужа: что он хочет этим сказать?

– Твои слова были о том, что счастлива ты будешь только несколько лет. А потом превратишься в старуху при вечно молодом муже. Так?

Я вспомнила, что действительно говорила это.

– Вот и представь жизнь этой девочки и нашего сына. А ты далеко не она. Ты – гордая и волевая. Уверен, нашла бы способ покинуть наш мир, когда увидела, что у тебя появляются морщины. Но я не хотел ни твоей старости, ни расставания. И сумел заставить мудрейших изыскать способ продлить твою жизнь и молодость. И только после этого решил жениться.

Я с изумлением посмотрела на Эйнэра: казалось, все о нем знаю, а получается – ничего. Я прижалась к его плечу: все-таки повелитель меня любит.

А он жарко задышал мне в ухо:

– Елка, я хочу, чтоб у нас еще был ребенок. По обоюдному желанию. А не как в прошлый раз, когда я просто воспользовался твоим телом.

Я хотела ответить, но боль пронзила щеку. Со стоном я рухнула на подушки. Почувствовала озноб и ломоту во всем теле.

– Елка, что с тобой? Ты больна?

– Кажется, да.

Эйнэр крикнул, чтобы срочно позвали Найриту.

Вот только ее мне не хватало!

Скоро колдунья была рядом. Долго разглядывала меня, затем попросила повелителя оставить нас наедине.

– Я не пойму. Что случилось?

– Просто голова разболелась.

Найрита пристально смотрела на меня, но я чувствовала, что боль ушла и шрам не виден. Старая женщина погладила меня по голове:

– Ничего, ты крепкая девочка. Выпей, и все будет хорошо.

Потом достала из кармана склянку и накапала в бокал какую-то жидкость. Я вспомнила о желании Эйнэра иметь еще одного ребенка и вздрогнула. В том, что появился Клод, Найрита и ее снадобья сыграли не последнюю роль. Как бы я ни относилась к Эйнэру, сейчас стать матерью я была не готова.

Я взяла бокал с лекарством и внимательно посмотрела на колдунью. Она снова погладила мои волосы:

– В этом я помогу тебе, девочка, когда ты сама захочешь.

Я поцеловала руку провидицы, и этим не только растрогала ее, но и смутила. Однако меня не покидало беспокойство.

Найрита вдруг взяла мою ладонь:

– Дай взглянуть.

Лицо ее посерело:

– У тебя снова изменилась линия судьбы.

Я улыбнулась:

– Человек превращается в эльфа. Наверное, ты в первый раз наблюдаешь такое.

Она прервала:

– Нет, во второй.

– А когда это было?

Мне стало интересно услышать ответ, но колдунья не ответила.

– Может, расскажу, но не сейчас. Дай-ка еще взгляну… Ой, хлебнешь ты горя. Злая сила появится на твоем пути и постарается полностью зачеркнуть твою жизнь. Но конец будет необыкновенный.

Я затаила дыхание:

– Какой?

– Этого я не вижу.

Но я была твердо уверена, что видит. Только не говорит.

Ничего плохого от жизни я не ждала. С Эйнэром все замечательно. Бывает иногда недопонимание, как между любыми супругами, но муж меня любит. Немного нервирует щека, но, думаю, со временем пройдет. А злая сила и так время от времени появляется в лице отступников.

Найрита ушла, вернулся Эйнэр. Я, как котенок, свернулась калачиком у него под боком и только что не мурлыкала. Одним словом, такую беленькую и пушистую, как я, трудно было и найти.

На другой день Эйнэр вел переговоры с прибывшими. Я взяла под свое покровительство Иву. А когда узнала, что та рано потеряла мать, преисполнилась к ней сочувствием. На ум часто приходили слова Эйнэра о недолговечности человеческой жизни и молодости.

Договорились стороны на том, что официально пост правителя Клод примет через два года. А пока будет проводить в том мире столько времени, сколько пожелает. Станет изучать обычаи и традиции. Я вздохнула с облегчением: такой вариант меня пока устраивал.

Клод отправился провожать гостей в их родной мир. Я оседлала своего жеребца и собиралась отдохнуть в любимом месте у реки. И вдруг услышала голос Регины:

– Елка, Джейд умирает.

Неужели все так серьезно? Он же еще молод! Нет. Такого просто быть не может.

Я бросилась искать Эйнэра, но, как назло, его нигде не было. На зов Регины Арвэйн почему-то не отвечал. Я, нервничая, собирала вещи, которые надо взять с собой. Что случилось? Никогда еще муж не исчезал надолго, не предупредив меня.

Наконец повелитель явился. Я бросилась ему навстречу:

– Эйнэр, Джейд умирает. Нужно срочно лететь к Ирин. Может, смогу чем-нибудь помочь.

Взгляд правителя стал холоден как лед. Если бы на меня опрокинули бочонок ледяной воды, я бы так не поразилась.

– Хотите снова согреть его своим телом, леди?

Откуда он об этом узнал? Я же просто лечила…

Я разозлилась: черт! Ревность у Эйнэра срабатывает всегда в самое неподходящее время. Да еще и с таким запозданием. Это было так давно… и я тогда даже не знала, что где-то на свете существуют Диар и повелитель.

Эльф продолжил еще более холодным тоном:

– Вы, люди, так часто рождаетесь и умираете, что могли бы уже и привыкнуть к этому. К тому же Ирин гораздо более опытная целительница, чем вы. Если есть возможность, она спасет его сама.

Я ничего не понимала. Что с Эйнэром? Таким я его никогда не видела. Стал холодным и враждебным, да еще и перешел на «вы». Ладно, как хочешь.

– Ваша светлость, умирает муж вашей сестры. Моей подруги. А у нее, если вы не забыли, растет сын. Ваш племянник. – Я не выдержала взятого тона. – Хочешь ты, Эйнэр, этого или нет, но я лечу в Кэрдарию.

– Даже если я буду против?

– Даже тогда. Не рви все, что было между нами. Я тебя очень люблю, но там нужна моя помощь. А если я захочу, меня ничто не удержит, ты же знаешь.

Я еле сдерживала слезы. У Эйнэра опустились плечи, взгляд потух. Он молчал. Я тоже.

– Делайте, леди, то, что считаете нужным.

Повелитель встал и вышел. Я стояла в растерянности и полном отчаянии: самый близкий человек меня не понимает. И он не прав! Нельзя быть таким жестоким. Я несколько раз прошлась по комнате, стараясь унять волнение. Потом решительно переоделась, прицепила к поясу клинок, но все еще не теряла надежду, что вот-вот откроется дверь и появится Эйнэр. Обычно он старался сглаживать углы. Время шло. Меня пронзила мысль, что, если бы умирал кто-то из эльфов, Эйнэр давно бы был рядом. А тут… Подумаешь, человек. Пусть даже и муж его сестры. Стало муторно на душе, больно и обидно.

Я вздохнула и позвала:

– Регина!

В конце концов, я же ненадолго. И не отдыхать уезжаю. Для Эйнэра Джейд – никто, но мне он – как брат.

Моя красавица уже ждала меня во дворе и согрела теплым дыханием:

– Может, еще раз поговоришь с Эйнэром?

Но коса нашла на камень. Очень острая и на очень большой.

– Летим, Регина.

Она как-то слишком долго переступала с ноги на ногу.

– Регина, вперед!

Я испугалась, что, если она еще немного помедлит, я сама поверну обратно и помчусь к Эйнэру. А этого делать нельзя. Плохо сразу двум близким друзьям.

Регина стремительно взмыла в небо. Мир эльфов остался где-то позади. Странное что-то творится последнее время: за такой короткий срок мы поссорились с Эйнэром дважды. И это несмотря на страстные ночи любви.

И вот мы в Кэрдарии. Регина пролетела меж старинных каменных башен и опустилась во двор замка Джейда. Все здесь было знакомо и привычно.

Не дожидаясь появления хозяев, я помчалась к дому. Взлетела на крыльцо, перепрыгивая через три ступеньки. Навстречу спешила Ирин, по-прежнему прекрасная, но встревоженная. Мы обнялись. Ирин прижалась ко мне и заплакала. Видеть это было очень тяжело.

– Как Джейд?

Подруга жестом позвала меня за собой.

На кровати лежал Джейд. Он спал. Ирин приложила палец к губам. Я немного постояла рядом с больным, потом осторожно дотронулась до его лба ладонью. Попросила Ирин помолчать и оставаться на месте, пока я осмотрю ее мужа. Я, как бы сказали в моем мире, «включила третий глаз». Просмотрела все органы, но причины столь тяжелого состояния не увидела. Правда, печень чуть-чуть изменилась. Ее аура была какой-то грязноватой.

Ирин посмотрела на меня:

– Самое ужасное, что ни ты, ни я ничего не можем понять.

Мы еще немного побыли рядом с Джейдом и вышли в соседнюю комнату. Эльфийка без сил опустилась в кресло.

– Ирин, как это произошло? Что же все-таки с ним?

– Не знаю, Елка. Кажется, в организме людей нет ничего таинственного. Но никто ничего не понимает. В том числе и я. С каждым днем – все хуже.

– Успокойся. Будем надеяться на лучшее. А как ваш сын?

– Пойдем, взглянешь на него.

Разговор о сыне немного успокоил подругу. Мы вошли в детскую. Мальчик спал. Что ж, познакомимся завтра. Но до чего же ребенок был мил! Льняные локоны рассыпались по плечам. Тень от черных ресниц падала на щеки. Про цвет глаз я не спрашивала. Уверена, точно такой же, как у матери.

Эльфийка усмехнулась:

– Ошибаешься. Они черные, как угли.

Все время забываю, в чьем обществе нахожусь… Но как стремительно летит время. И как быстро растут дети…

Я решительно сказала:

– Ирин, иди, поспи. А я посижу с Джейдом.

– Елка, ты же знаешь. Я могу обходиться без сна довольно долгое время.

– Конечно, можешь. Нисколько не сомневаюсь. Но отдохнуть должна.

Ирин смотрела на меня и, кажется, чего-то ждала. Я про себя выругалась: чертов эльф, из-за тебя приходится врать:

– Эйнэр извиняется, что не смог прилететь. Он очень переживает за Джейда и появится здесь сразу же, как сможет.

Ирин внимательно посмотрела на меня и, кажется, усмехнулась. Мне стало стыдно: кого пытаюсь обмануть?

– Повелитель не смог оставить Диар: на нас постоянно нападают, – пробормотала я и, не выдержав, заплакала.

Ирин обняла меня. Кажется, мы поменялись ролями: утешать должна ее я.

– Елка, я сразу поняла, что брат не отпустил тебя. Иначе тебя сопровождали бы его воины. И не обижайся на него: он любит тебя до безумия, вот и ревнует. Своим свободолюбием ты беспокоишь его. Мог бы, давно запер во дворце.

Я злорадно подумала: это мы проходили. Не удалось.

А Ирин продолжала:

– Наши мужчины веками приучены к мысли, что жены должны быть усладой для мужей, украшением их домов и партнершами на балах. – Она хмыкнула. – Достался же Эйнэру подарочек. Орешек, об который можно обломать зубы. А брат, кроме того, что мужчина, еще и правитель. Представляю, каково ему.

Я шмыгнула носом. Обида вспыхнула с новой силой:

– Он не вышел меня даже проводить.

– Елка, а может, вернешься… – В голосе подруги слышалось беспокойство.

Я гордо выпрямилась:

– Нет, пусть принимает меня такой, какая есть. А если не хочет, то…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.