– Кто обнаружил труп? – обращаясь к ним, прокаркал майор.

Однако ответил Фефелев:

– Я.

– Вот и отлично! – чему-то обрадовался Хвостов. – Где мы можем побеседовать?

Завскладом перестал гарцевать, «осадил».

– Я думаю, в кабинете директора. Там нам никто не помешает.

Хвостов поднял с полу свой кейс, демонстрируя готовность отправиться за Фефелевым, однако тот не спешил. Он стоял в нерешительности, потом вдруг пробормотал:

– Одну минутку! – и вышел из магазина, но тут же вернулся с высокой брюнеткой с тонкой талией и заплаканным миловидным лицом. – Это Ильмира, – отрекомендовал он молодую женщину. – Наш продавец. Она пока вместо меня здесь побудет… Идемте!

В подсобные помещения можно было попасть и через вторую дверь – от витрины, что находилась на возвышении у задней стены здания. Фефелев, а за ним Хвостов и Женя вошли в коридор, где располагались три комнаты. Первые две – склад и бухгалтерия, куда поочередно заглянули милиционеры, были с глухими стенами, третья – кабинет директора – имела окно, которое выходило на парадную сторону здания.

Хвостов усадил Женю в директорское кресло, Фефелева – напротив лейтенанта, а сам пристроился сбоку стола.

– Пиши протокол, – приказал майор помощнику и, пока тот заполнял исходные данные завскладом, огляделся.

Кабинет был небольшим, скромно обставленным. Стол, кресло, несколько стульев вдоль стен, сейф да люстра с вентилятором.

«Мог бы раскошелиться на мебель и подороже, – подумал Хвостов. – Как-никак директор солидного магазина».

– Я вас слушаю, Анатолий Владимирович, – разгрыз свой первый сухарик майор. – Расскажите, как вы обнаружили труп охранника и, вообще, о том, что вы увидели, когда утром пришли на работу?

На лбу и лысине Фефелева собрались морщины. Несколько секунд он молчал, затем размеренно и неторопливо заговорил:

– Сегодня утром я пришел на работу, как всегда, в восемь часов. Жалюзи на окнах и дверях магазина были опущены. Это показалось мне странным, так как к началу рабочего дня охранник поднимает их.

– Охранник ночует в магазине? – спросил Хвостов.

– Да. Он закрывает двери снизу на шкворень. Я стучал, но никто не отзывался. Время шло, и нужно было что-то предпринять. Директору я не дозвонился и принял самостоятельное решение вскрыть магазин. – Говорил Фефелев грамотно, четко выговаривая слова. Сразу видно, интеллигентный товарищ и, кстати, неплохой оратор. – К этому времени подошли продавцы. Мы попросили в соседнем магазине стройматериалов электродрель. Входная дверь, если вы заметили, стеклянная, а внизу полоска, сантиметров пятнадцать, из дюралюминия. При помощи дрели мы высверлили в ней отверстие и, изловчившись, освободили шкворень. С первого взгляда было ясно, что магазин разграблен. Я приказал всем оставаться за дверью, а сам вошел и позвонил на пункт охраны. Сигнализация оказалась включенной, и ребята из пункта отключили ее. Я прошел в подсобные помещения. Двери на склад оказались взломаны, сейфы вскрыты. Когда я вышел в торговый зал через другие двери, то в проходе за витриной наткнулся на охранника.

– Как его зовут? – спросил Хвостов.

– Володя Сечин, – Фефелев скроил скорбную мину и вздохнул: – Жалко мужика. Отличный был парень.

– Ну, не такой уж и парень, – возразил майор. – Ему ведь лет пятьдесят, не меньше?

– Но мне-то шестьдесят! – непререкаемо авторитетным тоном заявил завскладом. – Имею я право так его называть?

– О! – воскликнул майор. – Так вы, Анатолий Владимирович, оказывается, еще и демагог! Продолжайте!

Фефелев посмотрел как-то странно, однако продолжил:

– Я позвонил в милицию. Они, очевидно, разыскали участкового и прислали его сюда – покараулить до вашего прихода.

Хвостов дал возможность помощнику записать слова завскладом и задал следующий вопрос:

– Не могли бы вы в двух словах рассказать о принципе работы вашего магазина?

– Почему нет? – пробасил Фефелев и принялся со свойственной ему обстоятельностью докладывать: – В штате нашего магазина вместе с охраной десять человек: директор, завскладом, завсекцией, бухгалтер, три продавца, кассир и два охранника. Правда, есть еще уборщица, но она в штате не числится, приходит раз в день в конце рабочего дня, убирает, и с ней тут же расплачиваются.

Директор и я заключаем сделки, ездим на завод ювелирных изделий, договариваемся с коммерсантами, мастерами. У нас ведь в продаже еще и бижутерия, – в общем, поставляем в магазин товар. Затем я выписываю товар на заведующего секцией. Он хозяин в торговом зале и отвечает за продавцов, кассира, товар, иногда принимает у населения ювелирные изделия, оценивает их и выставляет на продажу. В конце рабочего дня завсекцией принимает от кассира выручку, подводит итоги рабочего дня, собирает с витрин наиболее ценные вещи и запирает их в своем личном сейфе, который стоит у меня на складе. В семь часов вечера приходит один из охранников, они чередуются через день, а сам магазин сдается под охрану на пункт. Вот, собственно говоря, и все.

Со сложенными в трубочку губами майор с задумчивым видом качал головой в такт словам Фефелева.

– А скажите, – неожиданно произнес он. – Не слишком ли большой штат сотрудников для такого магазина?

– Ну что вы! – снисходительно заметил Фефелев. – Расходы на содержание штата окупаются с лихвой. И потом, товарищ майор, нам нужно держать марку солидного предприятия.

– И много было похищено из вашего солидного предприятия?

Завскладом несколько секунд сидел молча, и когда майор уже решил, что Фефелев не расслышал, а может быть, не понял вопроса, тот вдруг тряхнул головой, словно его толкнули в спину.

– Много! Я не знаю, кто это сделал, но могу сказать точно: этот человек здорово разбирается в нашем деле. Он взял наиболее ценные из вещей. Кстати, он прихватил еще из сейфа Нечаева трехдневную выручку.

Хвостов блеснул продолговатыми стеклами очков.

– Кто обычно запирает магазин и сдает его под охрану?

– Завсекцией Нечаев. Это его обязанность.

– Вчера он сдавал?

– Нет, я.

Из-под очков майора выскочили брови.

– Это почему же?

– Видите ли, – отчего-то смутился завскладом, – он вчера женился.

– Завсекцией разве молод?

– Да нет же! Это у него второй брак.

– Вот как? – Хвостов решил ускорить темп допроса. – Вчера вы последним уходили из магазина?

– Нет. После работы мы всем коллективом отправились к Нечаеву на свадьбу.

– Ага! Свадьба, значит, все-таки была?

Фефелев махнул рукой:

– Да какая там свадьба при нынешней дороговизне! Так, вечеринка человек на тридцать.

– Сотрудники «Бриллианта» были без жен и мужей?

– Да.

– Отчего же так?

Наконец-то Фефелев показал, что у него есть чувство юмора. Он оскалился так, что у глаз его собрались морщины, и укоризненно-иронично протянул:

– Ну-у, товарищ майор, кто же ходит с мужьями и женами на «коллективные» мероприятия?

– Понятно. Свадьба была в кафе?

– Нет, у невесты дома.

– Ее фамилия, адрес?

Фефелев назвал.

– Отметь-ка у себя, Женя, – сказал майор помощнику. – Анатолий Владимирович, в котором часу вы покинули квартиру Бериковой?

К этому вопросу Фефелев, казалось, был готов.

– В двадцать три сорок, – ответил он без запинки.

– Вы сразу отправились домой?

– Конечно.

– Кто это может подтвердить?

– Жена, дети…

В дверь постучали, потом она приоткрылась, и в кабинет просунула голову Динара Ахмедова. На ее лице с коротковатой верхней губой был написан немой вопрос.

– Входи, Дина, – милостиво разрешил Хвостов. – Есть какие-нибудь результаты?

– Кое-что, – Ахмедова протиснулась в кабинет. Она была уже в белом халате с вышитыми на верхнем кармашке красной нитью инициалами. – Ты скоро освободишься?

– Минуточку! – Майор встал. Это означало, что разговор с Фефелевым закончен. – Анатолий Владимирович, я не прощаюсь. Мы с вами еще увидимся. Побудьте пока в торговом зале… А ты, Женя, займись отправкой трупа в морг и сгоняй в пункт охраны, поговори с ребятами и, самое главное, узнай, не срабатывала ли ночью сигнализация.

Фефелев, а за ним Женя вышли из кабинета. Хвостов занял директорское кресло, а Динара присела напротив майора.

– Выкладывай! – потребовал Хвостов.

Ахмедова знала, что майор терпеть не мог казенный язык, поэтому в своем докладе старалась избегать научной терминологии.

– Жертву сперва ударили сзади по голове тяжелым предметом, – начала она, – потом воткнули нож в спину.

– А не наоборот? – перебил майор.

– Что наоборот?

– Вначале ножом, а потом по голове?

– Если было бы наоборот, – неожиданно обиделась молодая женщина, – то я бы так и сказала.

– Ладно, ладно, Дина, не нервничай! – миролюбиво произнес Хвостов. – Значит, действовал не профессионал?

– Очевидно. Убийца не был уверен в том, что с одного удара прикончит охранника. Поэтому он вначале оглушил его, а уж потом вонзил в сердце нож. Кстати, орудие убийства не нашли.

– А могла все это проделать женщина?

– Запросто! Особенно красивая женщина, – усмехнулась Динара. – От нее мужчина меньше всего ожидает предательского удара в спину.

– К чему ты клонишь? – не понял майор.

Наклонив голову, Ахмедова взбила лезшую в глаза челку.

– Все вы мужики одинаковы, – сказала с иронией. – При виде юбки таете.

– Как видишь, в твоем присутствии я остаюсь ледяной глыбой.

– Значит, я недостаточно красива.

– Я этого не говорил… Когда наступила смерть?

– Не менее десяти часов назад. Точнее определит вскрытие…

Дверь беспардонно распахнулась, и в кабинет со стареньким фотоаппаратом на шее вошел Смыслов. Старика мучила одышка. Он опустился в кресло, широко расставив ноги с крупными шарообразными коленями.

– Что у вас, Владислав Николаевич? – задал вопрос Хвостов.

– Ничего примечательного, – с присущим ему недовольством признался эксперт. Он еще не отдышался. – Три наружные стены глухие… В полу и потолке проломов нет. Наружные витрины, двери и вот это окно, – толстый заросший между суставами шерстью палец Смыслова указал на забранное решеткой окно позади Хвостова, – целы. Те витрины, что стоят в торговом зале, были закрыты для виду… Сломать на них замки – раз плюнуть… Похищено самое ценное. Про отпечатки я ничего не говорю. Легко можно представить, сколько человек бывает только за один день в магазине. Да и преступник, очевидно, был не дурак. Готовясь к такому серьезному делу, он наверняка припас пару перчаток… Но вот что интересно, Боря, – оживился эксперт. – На первый взгляд, два сейфа на складе взломаны, но, как оказалось, они были аккуратно открыты ключами. Грубая инсценировка… Из сейфов же, как говорят сотрудники «Бриллианта», опять-таки похищено самое ценное.

Майор громыхнул ногами под столом. Он был так худ, что можно было предположить, будто загремели его кости.

– Похоже, преступник неплохо ориентировался в здешней обстановке, – сказал он и перевел взгляд на Женю, который вошел пару минут назад, но, чтобы не прерывать доклада Смыслова, остановился у двери. – Проходи, лейтенант, садись. Что успел сделать?

Селиванов шагнул, однако не сел, а остановился у стены рядом с расположившейся на стуле Динарой.

– Труп отправил, – начал он. – Был на пункте охраны, он в двух шагах. Ребята говорят, сигнализация ночью не срабатывала. Как сдали вчера магазин под охрану, так только сегодня утром сняли. Поздновато, правда. Об ограблении не знают, не ведают.

– Проморгали, небось, сигнал-то! – пробрюзжал Смыслов.

– Нет. Система надежная, ребята толковые, не могли. Здесь все чисто. У них, между прочим, со всеми магазинами договор: ночью здания не вскрывать ни под каким предлогом. А если кто и вскроет и даже сообщит на пункт пароль, то все равно они выезжают на место немедленно.

Хвостов казался обескураженным.

– Как же тогда преступник проник в магазин? – спросил он озадаченно.

Смыслов язвительно заметил:

– Спроси лучше, как он вышел отсюда. Войти он мог и до закрытия магазина и где-нибудь спрятаться.

Майор давно привык к манере разговора эксперта и не обращал внимания на его тон.

– Но ведь не дух же он и не человек, который может проходить сквозь стены, – произнес Хвостов, впрочем, не очень уверенно. – Вышел же он отсюда, и, как мне кажется, самым банальным способом. Это мы и должны выяснить… И сдается мне, ребятки, что преступник – один из работников магазина. Уж очень многие факты указывают на это. Завелась, значит, в магазине паршивая овца, которая решила присвоить драгоценности… В общем, нужно установить, кто из работников «Бриллианта» пришел на свадьбу последним.

Женя сразу понял, к чему клонит начальник.

– Но ведь у преступника мог быть сообщник, – возразил он, – который спрятался в магазине до закрытия, а затем вышел из укрытия, убил охранника, забрал драгоценности и покинул здание.

– Как? – ехидно вставил Смыслов.

– Да погодите вы! – гаркнул на эксперта Хвостов.

– Таким образом, – продолжил Женя, – мы не вычислим преступника. Ваша теория о том, что он пришел на свадьбу последним, действовать не будет.

– Да нет же! – вдруг вклинилась в разговор Динара. – Убийца был из своих. Чужак не смог бы из такой кучи побрякушек выбрать самые ценные, даже если бы ему их и описали, это раз. И во-вторых, охранник не подпустил бы к себе чужого… – Ахмедова заговорила с увлечением: – Ну представьте себе такую ситуацию: охранник считает, будто он в магазине один, и вдруг перед ним появляется незнакомец. Разве повернулся бы он к нему спиной?

– В такой ситуации он бы и к «своему» не повернулся, – резонно заметил Смыслов. – Ведь и дураку ясно, что по узкому проходу охранник шел впереди преступника, когда тот ударил его по голове.

– Ну и о чем это говорит? – не понял Хвостов.

– Я не знаю, о чем это говорит, – проворчал Смыслов, – но если бы передо мной в закрытом магазине неожиданно появился будь то знакомый, будь то незнакомый человек, я не стал бы вести его за собой в подсобку, подставив затылок.

На птичьем лице Хвостова появилось задумчивое выражение.

– Да-а… Загадка!

– А если допустить, что это была женщина? – предположила Динара. – Красивая женщина, Боря! И что охранник ей симпатизировал?

– А что?! – оживился Хвостов. – Очень даже может быть… Ну-ка, Женя, тащи сюда эту продавщицу. Ильмира, кажется. А вы, – обратился майор к Ахмедовой и Смыслову, – можете быть свободны. Через три часа жду письменные заключения экспертизы.

Женя, а за ним Ахмедова и Смыслов встали и гуськом вышли из кабинета. Через пару минут помощник вернулся в сопровождении высокой стройной женщины, одетой в темную узкую юбку выше коленей, жакет и белую водолазку. У продавщицы была осиная талия, небольшой хорошо очерченный рот, идеальной формы нос, большие влажные глаза. Неплохое лицо для визитной карточки респектабельного магазина.

Продавщица была во вкусе Хвостова. Его лицо залоснилось, а вспыхнувший в глазах блеск не смогли скрыть даже темные стекла очков. Майор как истинный джентльмен встал.

– Проходите, садитесь, пожалуйста, – проговорил, а точнее проурчал он, словно кот, указывая женщине на кресло по другую сторону стола.

Ильмира села, одернув юбку. Сели и Хвостов с Женей.

– Ваши фамилия, имя, отчество? – спросил майор.

– Атаулина Ильмира Закировна. – Продавщица явно нервничала и все время теребила длинными пальцами края жакета.

– Год рождения?

В течение двух минут Хвостов быстро задавал вопросы и быстро записывал ответы на них. Наконец он отложил ручку и перешел на задушевный тон:

– Можно я буду называть вас просто Ильмира?

– Конечно.

– Вы замужем?

Атаулина смутилась:

– Муж сидит в тюрьме.

– О, простите!.. Дети есть?

– Да, два мальчика. Старший в десятом классе, младший в шестом.

– Большие. Втроем, значит, живете?

В глазах Ильмиры стала потихоньку пропадать настороженность.

– Вчетвером. С нами живет моя мама.

– Старенькая?

– Второй год на пенсии.

Майор дружелюбно произнес:

– На пенсии – это хорошо. Есть кому за детьми присмотреть… А скажите, коллектив у вас в магазине дружный?

Своего Хвостов добился: женщина расслабилась, заговорила непринужденно.

– Да ничего вроде. Дни рождения, праздники вместе отмечаем.

– Так-так… А вот охранник каким человеком был?

Лицо Ильмиры омрачилось.

– Хорошим. Бывший офицер, честный, правдивый. Жалко мужика, ни за что убили.

– Он вам нравился?

– Очень.

– А вы ему?

Атаулина вскинула черные брови.

– Что вы под этим подразумеваете?

– Как он относился к женскому полу?

– Как всякий нормальный мужчина, – повела продавщица плечом. – Поглядывал.

– А на вас?

– Не замечала, – недоуменно ответила Ильмира.

– А кто из женщин вашего коллектива был с ним близок?

– Я не слежу за чужими мужьями и женами, – мягко возразила Атаулина.

Майор обескураживающе улыбнулся:

– Я понимаю всю щекотливость этого вопроса, поэтому давайте-ка пока оставим его в покое и перейдем к обсуждению следующей темы. Итак, расскажите, как закончился вчерашний рабочий день в магазине и как вы провели вечер?

Ильмира немного помолчала, восстанавливая в памяти события предыдущего дня, потом начала свой рассказ:

– Вчера, как обычно, я закончила работу в девятнадцать часов. До девятнадцати тридцати вместе с другими продавцами сдавала товар завскладом. Обычно этим занимается Нечаев, но вчера принимал Фефелев. Я думаю, вы уже знаете, по какой причине. В девятнадцать тридцать пришел охранник. Я с двумя продавцами и кассиром вышла на улицу и стала ждать Фефелева. Он появился минут через пятнадцать, охранник закрыл за ним двери, и мы все вместе поехали на вечеринку.

– Вас было пять человек, – прикинул Хвостов, – плюс охранник – шесть, его сменщик семь. Нечаев восемь… Где еще двое?

– Когда мы приехали к Нечаеву, а точнее к его невесте домой, директор был уже там, ну, а бухгалтер пришла позже.

Хвостов заволновался, словно гончая, почуявшая след.

– В котором часу?

– Часов в девять вечера, может быть, позже. Точно не помню, но вечеринка была уже в разгаре.

Майор прочно «взял след» и помчался по нему, высунув язык.

– А где бухгалтер задержалась, она не говорила?

– Нет.

– В котором часу она ушла из магазина?

– Минут за сорок до закрытия.

– Вы точно помните время?

– Да. Она сказала, будто уже восемнадцать двадцать, ей пора, помахала рукой и пообещала, что увидимся на вечеринке.

– Вы с ней дружите?

– Можно сказать, и так…

Хвостов решил, что вопросов для первой беседы он задал достаточно.

– И последнее, – прохрустел он. – Вы точно видели, что бухгалтер ушла из магазина?

– Ну, вот еще, – обиделась продавщица. – У меня товара на десятки тысяч да покупатели шныряют… «Покажите мне то, покажите это». Нет у меня времени следить за тем, кто куда пошел.

– И на том спасибо! – Хвостов придвинул к Атаулиной лист бумаги и ручку. – Мы с Женей на несколько минут выйдем, а вы посидите тут и подробно напишите обо всем, что нам сейчас рассказали.

В тесном узком коридоре, освещенном голой лампочкой, Хвостов спросил:

– Ну, и что ты о ней думаешь?

Помощник пожал плечами.

– На соблазнительницу вроде не похожа.

– Вот и я того же мнения, – согласился майор. – Давай-ка, лейтенант, найди еще одно помещение и веди туда бухгалтера.

– Ее нет на работе.

– Да-а?! – протянул майор. – И где же она?

– Дома, наверное. Иногда работники магазина по очереди берут выходной день. Сегодня отдыхает бухгалтер.

– Еще кого нет?

– Кроме нее – сменщика охранника, директора, Нечаева и третьего продавца.

Хвостов стал загибать пальцы.

– С Нечаевым все ясно, у него медовый месяц. Сменщик придет вечером. Бухгалтер отдыхает… Где директор и продавец?

Женя дождался, когда мимо него протиснется Фефелев и скроется в туалете, потом ответил:

– Продавец болен. Он позвонил утром и предупредил, что на работу не придет… А вот где директор, никто не знает. Звонили к нему домой, жена Кадамова сообщила, что дома он не ночевал, вчера предупредил ее, что останется у Нечаевых, а утром уже позвонил якобы с работы… Да перепили они вчера все, товарищ майор, – вдруг произнес Женя так, будто успокаивал чем-то расстроенного начальника. – А сегодня «отходняк» ловят.

Раздумывая, Хвостов машинально ответил:

– Очень даже может быть… В общем, так, лейтенант, я побуду здесь, поговорю с оставшимися свидетелями да похожу по магазинам, возможно, кто-то что-то и видел. А ты узнай адрес этой дамочки, возьми машину и дуй к ней. Постарайся расположить ее к себе. Узнай, где вчера была, что делала. Сообщи ей о преступлении неожиданно и последи за ее реакцией, может быть, чем-нибудь да выдаст себя?

– Ясно, Борис Егорович.

Похлопав помощника по плечу, Хвостов легонько подтолкнул его к выходу:

– И максимум обаяния, Женя! – А когда Селиванов уже собрался переступить порог, он вдруг вспомнил и громко сказал: – Да, к сменщику охранника заскочи, может, тот подскажет, как преступник попал в магазин, а заодно его алиби проверь!