Она вскочила и принялась рыться на стеллаже, заставленном книжками про заговоры и привороты, магию любви, имен и самоцветов. Нужен какой-то верный способ, иначе даже и браться не стоит. «Черт, где же тут про приворот, когда парню надо вколоть в рукав булавку? – Юлечка одну за другой пролистывала книги и обозленно швыряла на диван. – Или сделать заговор на узелок? На свечу? На носовой платок? На ключик? А вдруг и это не сработает? Почему, ну почему у меня никогда с колдовством ничего не получается?!» – она отбросила последнЮ-Ю книжку и, надувшись, села думать.

«Вот что я теперь сделаю, – соображала Юлечка. – Приворот я какой-нибудь найду, понадежнее. Первым делом надо обязательно подружиться с Лизкой Кудрявцевой. Тогда можно будет запросто прийти к ней в гости. Сама позовет, как миленькая. А там уже раз плюнуть – подложить ее брату в карман хоть записку с заклинанием, хоть прядку волос, хоть нитку с узелком. Он такой рассеянный, все равно ничего не засечет. Про бубенчик-то он даже не заметил!» – обрадованно вспомнила Юлечка.

Она поспешно раскрыла сумочку и выложила добычу на стол. Прелесть! Кажется, настоящее серебро! Вот сделаю из него сережку или кулончик, и не будет хорошая вещь пропадать понапрасну. Лучше кулончик. Выпрошу у мамы ее серебряную цепочку и буду носить.

Она потрясла бубенчиком над ухом.

Что это?

Показалось?

Скрипнула дверь и в комнату, принюхиваясь, заглянула мама, в фартуке и с мыльной пеной на руках:

– Юлечка, деточка, ты уже пришла?

– Не видно, да? – раздраженно откликнулась Юля, поспешно спрятав бубенчик в ящик.

– Доченька, а что ты сидишь в темноте? А зачем ты зажгла свечи? У тебя лампочка перегорела? – Мама пощелкала выключателем. – Работает…

– Мне и без света хорошо, – сквозь зубы процедила Юля.

– Ты же знаешь, что у мамочки голова болит от этого запаха, – просительно сказала мама. – Ты будешь пить чай? Я оладушек напекла.

– Отстань, – проворчала Юля. – Не видишь – человек делом занят.

Дверь послушно закрылась.

Создать таинственную атмосферу и погрузиться в мистику при маме совершенно невозможно! Юлечка прикрыла дверь поплотнее и вновь извлекла свое сокровище.

Бубенчик глуховато звякнул.

А потом…

Что это?

Показалось?

И вновь поднесла бубенчик к уху.

«Миледи! – позвал неизвестно откуда низкий бархатный голос. – Вы слышите меня, миледи?»

Юлечка вздрогнула и оглянулась на дверь.

Потом на зашторенное окно.

Этот голос звучал у нее в голове.

На следующее утро после дискотеки Лиза сложила все учебники в рюкзак и отправилась сдавать их в библиотеку. Рюкзак получился тяжеленный. «Ничего, вот сейчас схожу в школу последний раз и начнется нормальная жизнь!» – Лиза подставила нос солнышку и зажмурилась. Приятно было идти по солнечной улице нога за ногу, не спеша ни к первому, ни ко второму уроку, просто так… И тополями уже пахло вовсю.

Первая, кого Лиза увидела в прохладной полутьме вестибюля, была Юлечка Южина. Лиза чуть не выскочила обратно на улицу. Соскучиться по первой красавице и главной отличнице класса со вчерашнего вечера она не успела. К тому же Юлечка почему-то ее терпеть не могла, давно, чуть ли не с первого класса, – и обычно всячески это показывала. Вот вчера, например…

Но сегодня явно что-то случилось.

– Ха-ай! – мелодично пропела Юлечка. – Как делишки, Лизочка-Кисочка? Знаешь, я та-ак устала вчера, так устала. Как замечательно, что твой брат меня проводил, а то я бы, наверно, упала в обморок. Передай ему, пожалуйста, большо-ое спасибо…

Лиза смотрела в пол. Что тут ответишь?

– Ты в библиотеку? Пойдем вместе, о-кейчики? – с этими словами Юлечка ухватила Лизу под руку и, клещом вцепившись в нее, потащила за собой вверх по лестнице. Лиза в панике обернулась – в дверях виднелся Левушка.

– А почему ты мне никогда не рассказывала, что у тебя есть брат? – напористо поинтересовалась Юлечка.

– Юлька, извини, мне тут надо… – Лиза робко попыталась высвободить локоть, но куда там! Уши у нее заболели и зубы заломило, потому что когда человек говорит ласково, а думает наоборот – это словно вилкой по стеклу.

– Эй, Лизка, привет! – гулко заорал откуда-то сверху Костя Конрад. – А я уже все! Йо! – Королевский дракон мчался вниз по лестнице, стуча по мрамору кроссовками, как когтями, и вдруг замер. Юлечкины пальчики разжались, и Лиза поспешно отскочила на три шага.

– А со мной поздороваться, а, Костик? – вкрадчиво спросила Ю-Ю.

По драконьему лицу пробежал табун разнообразных мыслей и чувств.

Костя замер, потом вдруг неуклюже поклонился и не своим голосом сказал:

– С добрым утром, Юля. Гхм. Как поживаешь?

Рот у Лизы приоткрылся от удивления.

– Э… Э… Юля, позволь понести твой рюкзак… – выдавил Костя.

Юлечка вскинула голову и порозовела.

…Когда Лиза с Левушкой вышли из школы, надеясь никого не встретить, Юлечка с Костей сидели на парапете набережной и все еще беседовали. Опустевший Юлечкин рюкзак болтался на Костином плече. Вид у Юлечки был донельзя довольный.

– Желаю успеха! – нежно промяукала она, завидев Лизу.

Костя вообще ничего и никого не заметил. Он вещал и размахивал руками.

– Что это она? – удивился Левушка. – И что это с Цап-Царапычем?

– Что-что, – вздохнула мудрая Лиза, вспомнив, как Юлечка наседала на Костю вчера на дискотеке. – Дракон, а соловьем разливается.

Левушка пихнул Лизу локтем в бок:

– Пошли отсюда, – прошипел он. – Пошли-пошли, от греха подальше.

Лиза даже не стала упираться.

Почему-то ее очень забеспокоило, что там болтает верный вассал Его величества, но подслушивать волшебным слухом – это дважды нечестно. Но и без этого на душе стало гадко, потому что на глаза одноклассникам во время совместных прогулок лучше было не попадаться. Ю-Ю – это вам не Гарик Горшков. Тот однажды попробовал вякнуть про тили-тили-тесто, но Левушке было достаточно посмотреть на него поверх очков суровым гранитным взором – мол, долго я тебя, комара, не замечал, а теперь впервые заметил. Горшков тогда спасся бегством, и тем дело кончилось. Ю-Ю куда противнее, потому что прилипчивее: теперь жди пакостей – пристанет, как репей, дразниться будет или еще чего похуже…

– Скажи мне, Твое высочество, что это вчера на тебя накатило? – осторожно начал Левушка, когда школа скрылась из виду – до сентября.

«Наконец-то, вспомнил!» – подумала Лиза, которая никак не могла собраться с духом и начать нелегкий разговор.

– В честь чего была паника? В чем, собственно, катастрофа? – продолжал Левушка. – Твой брат собрался устроить себе каникулы и не говорит, куда едет?

– И Филина с собой берет! И Костиного папу! А нас не берет! – затараторила Лиза. – Ты бы слышал его голос! Левка, не могу я, когда он так! Он только про Мутабора говорит таким голосом!

– А, – сказал Левушка. – О. Ничего себе. Погоди, я протру очки. А что твоя бабушка на это ответила? – он подышал на стекла очков.

– Согласилась! Мол, все имеют право на каникулы…

– Что за каникулы такие? – пробормотал Левушка и насупился.

– Я боюсь, – призналась Лиза.

Левушка поправил очки и распрямил плечи, отчего сразу стал на полголовы выше.

– Опыт, – сказал он, подняв кверху палец, – показывает, что зря ты не боишься. – Лиза глядела на поднятый палец, как зачарованная. – Предлагаю считать ситуацию серьезной и загадочной. По таким делам мы с тобой теперь специалисты, дорогой Ватсон.

Лиза сникла. По сравнению с серьезной и загадочной ситуацией, в которой они с Левушкой оказались минувшей зимой, эта казалась сущей ерундой. «Пока что казалась», – шепнул ей внутренний голос, от которого она поежилась.

– Что делать будем? – спросила она.

– Так уж сразу и делать! Сначала надо все разведать.

– Как? – безнадежно отозвалась Лиза.

– Можно, например, позвонить Цап-Царапычу… потому что вдруг он что-нибудь знает.

– Он – знает, а мы – нет?! – Лиза начала всерьез обижаться на всех подряд – на Инго, на Филина, на Костю, который может что-то знать…

– Ваше высочество, пошли-ка к нам домой, – засопел Левушка.

– Лучше к нам. У нас осталось два циннамонских пирожных.

– Ха! – Левушка даже подбоченился. – У меня полный холодильник котлет! Знаешь, как полезно для мозгов?

– Ух ты, какой телефон классный! – Лиза с интересом рассматривала аппарат с внушительным количеством кнопок.

– А, это папа поставил, – гордо сказал Левушка. – Тут столько прибамбасов, я даже еще не все запомнил… Хочешь, я громкую связь включу? – предложил он. – Тогда даже втроем можно разговаривать.

– Мне громкая связь не нужна, – не удержалась Лиза. – Захочу – и так все расслышу.

– Ах да, простите, Ваше высочество, как же я мог забыть про ваши ис-клю-чи-тель-ны-е способности! – Левушка шаркнул ботинком. – Где уж бедным гномам-механикам со всякими скучными винтиками тягаться с королевским волшебством!

– Ладно-ладно, давай звони, – буркнула Лиза. – Еще неизвестно, спасся Костик от Южиной или пора его выручать!

– Лиз, ты чего взъелась? – удивился Левушка. – Южина и Южина, она нам с тобой как коту пижама. Три, два, один, пуск! Пробуем громкую связь, – он нажал какую-то кнопку. Настоящий гном никогда не пройдет мимо неосвоенной кнопки.

По комнате разнеслись длинные гудки.

– Дома нету, – сердито сказала Лиза. – С Южиной гуляет.

– Привет, – важно возвестил голос Кости. – Это автоответчик. Оставьте ваше сообщение после сигнала. Би-и-ип.

«Вот интересно, – успела подумать Лиза. – Почему это слова на автоответчике Костя наговорил, а не папа Конрад? Да и голос у него был врушный…»

– Цап-Царапыч, это мы с Лизкой, – отчетливо наговаривал в трубку Левушка. – Не смогли с тобой поговорить в школе и дико расстроились, прямо до слез. У нас тут к тебе дело есть на сто рублей…

– Какое? – заинтересованно спросил автоответчик.

Лиза безудержно захихикала:

– Попался, Царапкин!

– Конрад! – не то застонал, не то зарычал Костя. – Нет никакого Царапкина! Между прочим, мама у меня теперь тоже Конрад! Что стряслось?

– Вот назло ничего теперь не скажем, – наставительно сообщила Лиза Косте. Настоящие принцессы управляются с драконами одной левой.

– Ну-у, Лизка! – разочарованно протянул Костя. – Чего ты… Я же так, прикалывался… Если ты мне ничего не скажешь, то и я тебе тоже ничего не скажу.

– О чем? – подозрительно спросила Лиза.

– Да ничего особенного… – небрежно уронил Костя. – Сначала ты говори.

– Ладно, так уж и быть, – сжалилась Лиза. – Про карнавал в Радинглене помнишь? Тебя отпускают?

– Спрашиваешь! Естественно, – солидно сказал Костя. – Только вот я там до конца остаться не смогу. Дела!

Даже волшебный слух не был нужен, чтобы расслышать в этих словах некую кичливую тайну.

– А что за дела у господина дракона? – поинтересовалась Лиза. Спросила она это с совершенно филинской интонацией, потому что такой тон действовал на Костю гипнотически. – Напоминаю, ты королевский дракон, а не сам по себе.

Костя замялся.

«Хитрить так хитрить», – подумала Лиза.

– Может, раз у тебя дела, Бабушка лучше пригласит в Радинглен твоего папу? – невинным голосом сказала она.

– Папа все равно переезжает в Радинглен! Сокровищницу стеречь! Вместо меня, потому что меня там не будет! – ответил Костя. Великая и ужасная тайна вовсю ломилась наружу. – Мы с Филином вчера…

– Пожалуйста, Костик, с этого места поподробнее, – сказала Лиза, теперь уже строгим Бабушкиным голосом: копировать интонации ей удавалось с детства.

Левушка слушал, позабыв мигать.

– Раз Филин вам не сказал, так и я не буду! – воспротивился Костя, увязая все больше и больше.

– Он нам говорил, – сказала Лиза, – а теперь и ты давай.

Левушка даже встал.

– А что он вам говорил? – попытался вильнуть Костя.

– Ты первый, – строго велела Лиза.

Дракончик тяжко вздохнул.

– Только ты Филину не выдавай, что я тебе рассказал, а то он велел молчать, – попросил он.

– Могила, – на понятном Конраду-младшему языке пообещала Лиза. – Сто пудов.

Левушка от сдерживаемого смеха стал лиловый.

– В общем, они с Инго… с Его величеством… куда-то собрались. Далеко. На корабле. И меня с собой берут.

«За какие такие заслуги перед обществом?!» – возмутился Лизин внутренний голос.

– Им нужен дракон?

– Ну! А папа отказался, – важно продолжал Костя. – Говорит, опасно. Зато меня с ними отпускает!

– Куда поплывете? – упавшим голосом спросила Лиза.

– А вот хоть пытайте – не скажу! – неожиданно заартачился Костя, причем было непонятно, почему не скажет – по твердости духа или по полному незнанию. Но что не скажет – это было точно.

– И когда отправляетесь?

– Наверно, прямо в это воскресенье, – помолчав для виду, ответил Костя. – Слушай, Лизка, у меня тут гости.

– Понятно-понятно, извини, что побеспокоила, – сказала Лиза ужасно вежливо. – Передавай привет твоим гостям. Спасибо, что выкроил для меня минутку, Конрад. Может, увидимся. Пока, – и повесила трубку.

– Знаешь, что я тебе скажу, Твое высочество, – произнес Левушка после паузы. – Я не я буду, если не навяжу этим… заговорщикам свое общество. Слово гнома. Ты как?

Лиза потрясенно молчала.

– Вот и договорились, – удовлетворенно кивнул Левушка.

…Костя положил трубку и с трудом перевел дыхание.

– Какие-то проблемы? – самым светским тоном спросила Юлечка, грациозно отставляя чашку с чаем.

Королевский дракон успел забыть о ее присутствии и чуть не спросил: «А ты чего тут делаешь, Южина?!»

– Хей-хо, Костик! – тихонько позвала Юлечка. Это странное слово подействовало удивительным образом – Костя встряхнулся и галантно спросил:

– Еще чаю?

Юлечка довольно заулыбалась. «Работает!» – подумала она.

– Твоя мама замечательно готовит! – восторженно сообщила она. – Такое чудное печенье, я потом обязательно спишу рецепт!

– А, – сказал Костя. – Да, конечно. Давай я прямо сейчас спрошу.

– Нет-нет, не уходи! – поспешно сказала Юлечка. – А скажи, пожалуйста, – она выскользнула из-за стола и села рядом с Костей на диван. – Его величество – это кто? Это у вас игра? – она понизила голос. – Ой, Костик, а меня вы примете?

– Ха, игра! – возмутился Костя. – Что я, маленький – играть? Там все по-настоящему!

– Там – это где? – уточнила Юлечка.

– В Радинглене, – важно ответил Костя. – Это королевство такое. А Лизкин брат там король. А я…

– Константин, – пророкотал приятный баритон, – можно тебя на минутку, сынок?

– Твое неуместное молчание, Коракс, в нашем положении представляется нецелесообразным! – гневно воскликнул в непроницаемой тьме женский голос, тягучий и низкий. – Такое положение дел вызывает озабоченность! Нам даже неизвестно местонахождение этой девицы! Из ее снов этого не вытащишь, верно, Ангст?

– Так точно, фройляйн Паулина. Из-за Коракса мы упустили всех, – отчеканил Ангст голосом, похожим на холодную сталь. – И Глаукса, и этого мальчишку.

– Да, господа, у нас беда, – продребезжал надтреснутый фальцет. – Дела наши скверные, положенье неверное. Кто виноват – знаем, теперь что делать гадаем!

– Выслушайте же меня, – устало сказал Коракс, тот самый мягкий бархатный голос, который заговорил с Юлечкой. – Я делаю все это для нашего общего блага. Почему я промолчал в Радинглене? Да потому что я далеко не уверен, что там все так уж… хорошо. И что правит там именно Мутабор. Мутабор не оставил бы Глаукса в живых, сами подумайте…

– Из этого следует дедуктивное заключение, что он перешел на сторону Мутабора! – отрезал женский голос. – Или его пощадили на время, законсервировали… В конце концов, при умелом обращении любой волшебник – источник энергии.

– Источник-родничок, на каждого глоток… – хихикнул фальцет, будто пересохшая деревяшка треснула. – Вдосталь напьемся, на свободу прорвемся…

– Мальчишка – его ученик. Мутабор правит его именем. Неужели непонятно? – добавил Ангст.

– Но от Мутабора ни звука, вот досада, вот докука. Знаков нам не подает, не играет, не поет, – протараторил фальцет.

– Ваши шуточки, фон Штамм, в данной ситуации совершенно неуместны, – оборвала женщина по имени Паулина. – В любом случае, благодаря умелой политике нашего упрямого друга Коракса наладить с ними всеми связь вряд ли возможно.

– Подождите! – взмолился Коракс. – Наберитесь терпения! Девочка нам поможет. Я же пообещал ей все, что она захочет. Теперь она наша с потрохами.

– Слушай мои инструкции, – скомандовал Ангст. – Девчонке – срочно проникнуть в Радинглен. Отыскать шар. Найти дракона.

– Если столько сидеть взаперти, так и жизни недолго пройти, – скрипуче прибавил Штамм. – Я на свободу хочу, обещай ей – озолочу!

– Держи ее под тотальным контролем, Коракс. Проводи с ней регулярные собеседования и инструктаж по мере необходимости, – велела Паулина. – Пусть слушается нас во всем.

– Дальнейшая тактика такова, – сухо диктовал Ангст. – Ход первый. Коракс обеспечивает слуховое воздействие. Одновременно я продолжаю вылазки в ее сны. Красивые девушки любят офицеров.

– Остается только выразить глубокое сожаление, что по ряду причин мы не в состоянии и показываться, и разговаривать сразу, – процедила Паулина сквозь зубы.

– Может, и мне явиться? – хихикнул Штамм. – То-то она подивится! Пусть знает она, с кем завела магические дела, хе-хе-хе!

– Зачем? – насторожился Коракс. – Она еще совсем юная, ее легко спугнуть.

– Спугнешь такую, пожалуй! У нее не сердце, а жаба, холодное-прехолодное, только на зависть и годное, – возразил Штамм. – Честолюбивая деточка – наша марионеточка!

– Она пребывает в полнейшем убеждении, что уже стала ведьмой, – сказала Паулина.

– Пусть побудет ведьмой – нам не жалко! – усмехнулся Ангст. – У нее хорошие задатки!

– Говори с ней!

– Учи ее!

– Да, девчонка что надо, – захихикал деревянный голосок Штамма. – То-то она нам так рада!

Утром в воскресенье Юлечка проснулась даже раньше будильника. День предстоял трудный. Если все получится, сегодня она точно узнает, что это за таинственный Радинглен. И правда ли, что рыжий Иннокентий ко всему прочему еще и настоящий король. А способ проникнуть в это загадочное королевство она придумала сама. Должен сработать.

Караулить на балконе ей пришлось недолго. Еще не было и восьми часов, когда на пустынную воскресную улицу вышла Лизка-Сосиска с рюкзачком. За ней выплыла Наталья Борисовна. Юлечка побаивалась строгой Лизиной бабушки, но смотреть на нее сверху было не так страшно. Юлечка метнулась с балкона и помчалась к двери. Мама, как всегда, проснулась некстати:

– Доченька, – простонала она, – куда в такую рань? И почему ты опять надела черное? Ведь я когда-нибудь выброшу всю эту гадость, честное слово…

– Тогда я лягу в постель и умру, – стальным голосом отозвалась Юлечка. – Бай-бай, мама.

На углу, у магазина «Лиза», Сосиску с бабушкой уже ждали. Жиртрест Аствацатуров, конечно. Еще бы он Лизку не ждал. И еще Костик, это понятно. И красивый Костин папа. Невысокого седого человека в клетчатой рубашке Юлечка не знала, но почему-то ей сразу не захотелось попадаться ему на глаза, да и бубенчик под футболкой тревожно звякнул. Ю-Ю поспешно отступила за угол.

Шпионить оказалось нелегко – приходилось отставать, прятаться в тень, скрываться в подворотнях, – но Юлечка справилась. Хорошо еще эта странная компания была так занята разговорами, что никто ни разу не обернулся. Так вот почему с самых зимних каникул Костик не разлей вода с Аствацатуровым и Сосиской! Все дело, оказывается, в этом слове – Радинглен. Ничего-ничего, сейчас разузнаем, что у них за тайны. Голос из бубенчика Юлечку не обманул. А ведь когда она в тридцать пятый раз сожгла записку с Костиным именем, разболтала пепел в воде и произнесла заветные слова, а вода как позеленеет, – было страшно! Хотя на вкус – вода водой. Зато как подействовало! Царапкин стал совершенно ручной…

На набережную речки Ждановки возле Тучкова моста спустился густой туман. В Петербурге по утрам еще и не такое бывает.

Компания решительно двинулась к реке – так, словно все собирались через парапет попрыгать. Во дают! Но тут из тумана вышел рыжий Иннокентий, и Юлечка юркнула в подворотню.

– Утро доброе, Ваше величество, – сказала Лизина бабушка. – Куда это ты? Через три часа ты должен передать мне корону, не забыл?

Юлечка затаила дыхание. Ничего себе разговоры!

– Бабуля, я в Дом Книги и обратно, – устало ответил рыжий Иннокентий. – Я все успею, не беспокойся.

Юлечка перебежала дорогу. Ей всего-то было нужно подкрасться поближе и… Но ничего у нее не вышло, потому что этот седой обернулся и скользнул по ней взглядом, и Ю-Ю пришлось пройти мимо и сделать вид, что она оказалась тут случайно. Хорошо хоть больше никто ее не заметил.

Туман сделался еще гуще. Юлечка, оцепенев, наблюдала, как Костик, Сосиска и прочие по одному исчезают в нем, а потом туман рассеялся – и на набережной стало пусто. Все так, как ей рассказывал голос. Вот это да.

Иннокентий спешил к метро. Юлечка побежала за ним. Уж его она не упустит. Очень удобно, что он ходит с ног до головы в белом – ни в какой толпе не потеряешь, но на самом деле ему надо одеваться в черное или в зеленое… Ничего, Ю-Ю ему все объяснит. А то он ни капли на короля не похож.

Юлечка заняла стратегическую позицию в скверике у Казанского собора. Глядеть на ту сторону Невского, не отрываясь и почти не мигая, оказалось делом не самым легким. Но Ю-Ю была в приподнятом настроении. Вот она, настоящая взрослая жизнь! Ю-Ю высокомерно оглядела галдевших на соседних скамейках студентов с тетрадками. Ха, знали бы эти несчастные, кто рядом с ними! Да стоит ей только захотеть, она их всех…

И Юлечка погрузилась в мечты.

Скоро, совсем скоро она станет самой главной ведьмой на свете. Ей будет подвластно целое королевство, которым пока что правит рыжий Лизкин брат. А может, и не одно королевство, а несколько. Так ей обещали невидимые колдуны. А она-то, как дура, в первую секунду испугалась этого голоса! Ничего, зато теперь ясно, что она не такая как все, а гораздо круче. Иначе бы колдуны ее не выбрали. Это судьба!

Понятно, почему раньше ничего не получалось с приворотами и порчей! Просто должны были явиться старшие опытные маги и посвятить ее в круг избранных. Так всегда и делается, они сами ей сказали. Наконец-то пришел ее час! А то с обычными людьми такая тоска зеленая. Только и слышишь – будь хорошей девочкой, учись на пятерки, уважай старших. На стенку полезешь. Но отныне все пойдет как по маслу. Нужно только слушать голос, который доносится из волшебного бубенчика, и делать все, как он говорит. И тогда дальше будет такое…

Она представила, как летает по ночам на колеснице, запряженной драконом, и превращает всех своих врагов в жаб и крыс, и наводит порчу на Лизку-Сосиску, и та хиреет и умирает медленной смертью. А еще она приворожит и Костика, и Иннокентия, и всех самых классных парней на свете – пусть помучаются. А потом она поселится в высоченной колдовской башне – как в том сне, который ей вчера приснился. Юлечка потянулась и зажмурила глаза.

Колдуны пообещали показать во сне ее будущее, и это оказалось так круто, что даже просыпаться не хотелось. Она как будто попала в голливудский фильм. Вокруг были старые замшелые стены, сложенные из древних камней, а за окнами царила непроглядная беззвездная ночь, самое подходящее время для черной магии. Она, Юлечка, в длинном черном платье и с изумрудным ожерельем на шее, варила волшебное зелье, и жуткий туман поднимался от котла к высоким сводам таинственной башни. А потом она нараспев произнесла слова заклинания, которое простые людишки и выговорить не смогут – сразу замертво упадут. И перед ней, как наяву, проплыла высокая, стройная фигура мужчины, затянутого в фантастический мундир. Ослепительно-белое пламя стеной стояло за его плечами. Он повернул к ней гордо посаженную голову, и Юлечку обжег взгляд ледяных глаз. О, он был такой красивый! Как кинозвезда! Вот будет здорово, когда он явится ей прислуживать в ее королевстве! Хотя, если честно, она бы и тут не соскучилась – такого можно было бы наколдовать прямо на месте, в этом скверике…

Юлечка вздрогнула и очнулась.

Рыжий объект наблюдения уже успел выйти из Дома Книги и торопливо направлялся прочь. «Ах, черт, я чуть его не упустила!» – вскочив со скамейки, Ю-Ю помчалась следом. Она никогда не видела, чтобы человек покупал столько книг сразу – Инго то и дело поправлял на плече лямку неподъемного рюкзака. Зажегся зеленый свет, Юлечка перебежала Невский и, догнав Иннокентия на набережной канала Грибоедова, молниеносным движением воткнула в рукав его белой ветровки тонкую иголку с длиннющей зеленой шелковой ниткой.

Есть!

Юлечка даже приостановилась, так заколотилось сердце. Выскользнуть из ушка нитка не могла, ведь предусмотрительная Ю-Ю завязала на ней узелки с обеих сторон. А вдруг на нитку кто-нибудь наступит? Нет, обошлось.

На набережной почти никого и не было, а вскоре она опустела вовсе, солнце скрылось за облаком, и над каналом сгустился молочный теплый туман.

Инго, король Радингленский, шагнул на Бродячий Мостик, думая о своем и позабыв оглядеться. Если бы он обернулся, все в нашей истории сложилось бы иначе.

Юлечка Южина, подхватив с асфальта кончик зеленой нити, нырнула в туман вслед за ним.