Annet O'Brienn

SCARAB'S SHADOW

© Одувалова А., перевод на русский язык, 2013

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013

Пролог

Безоблачная лунная ночь несвойственна февральскому Лондону. Так тихо, что даже легкий хруст веток в саду раздается раскатисто и громко, заставляя вздрагивать. Человеческая фигура в черном костюме и маске, натянутой на глаза, опасливо крадется между кустов, пригибаясь к земле и оглядываясь. Мягкие складки скрывают формы, и нельзя разобрать, кто это – мужчина или женщина. Судя по размаху плеч и крупным кистям рук, скорее все же мужчина. Осторожные шаги не слышны, а теплый плащ скрывает спрятанное под ним оружие: длинный, узкий меч – такие часто используют воины, приехавшие с Востока. В доме, к которому направляется крадущийся, давно погашен свет. Все спят, лишь в одном из окон на первом этаже можно разглядеть едва заметное пламя свечи…

Мужчина в темном одеянии аккуратно пробрался к окну и, заглянув внутрь, замер. Достал из мешочка на поясе белый порошок и насыпал сначала на подоконник, а потом двинулся вокруг дома. Маленькие щепотки вещества, напоминающего соль, остались на углах дома, у порога и по периметру стен. Едва слышное бормотание уносил слабый ночной ветер. Когда обход дома был закончен, прозвучало последнее рычащее слово, и белый порошок, на секунду вспыхнув, поднялся в воздух голубоватым вонючим дымком.

Дальше мужчина действовал быстро и решительно. Он поднял с земли валяющийся на тропинке камень и бросил его в окно. Звук разбившегося стекла в ночной тишине прозвучал оглушительно. Не дав опомниться людям, находящимся в комнате, злоумышленник подпрыгнул, уцепился руками за подоконник и, перемахнув через него, очутился в полутемной комнате. Высокий широкоплечий арап в архалуке и при оружии был начеку. Он кинулся вперед, закрывая собой тщедушного пожилого человека в кресле – хозяина.

Уверенный взмах массивным ятаганом заставил ночного гостя отклониться назад, почти упасть на спину, но лишь для того, чтобы увернуться от удара. Быстрый и гибкий нападающий вернулся в исходное положение одним прыжком. Короткий замах мечом – и арап осел на пол, инстинктивно хватаясь за распоротый живот, из которого толчками вытекала кровь. Посетитель в черном не стал медлить и, развернувшись, воткнул окровавленный нож в старика, сидящего в кресле. Тот даже не пытался сопротивляться. В его глазах застыли удивление и печаль.

Мужчина вытер лезвие о полу архалука арапа-охранника. Выпрыгнул в окно, мягко перекатился по жухлой траве и растворился в деревьях, словно его тут и не было.

Глава 1

Февраль в Лондоне, пасмурный и дождливый, – не лучшая погода для прогулок и путешествий. Почтовый дилижанс потряхивало на кочках, а из местами прохудившейся крыши капала вода. Кейтлин ежилась от ветра и пыталась увернуться от холодных капель. После долгой дороги затекла спина и дико хотелось расшнуровать тугой корсет, заставляющий сидеть прямо и дышать через раз. Девушка еще не доехала до места назначения, а уже мечтала вернуться к себе на ранчо, в Техас, чтобы рано утром, пока никто не видит, в свободной рубашке и мужских штанах пронестись верхом на любимом жеребце по окрестностям. Туманная неприветливая Англия совсем не походила на родные места. Едва ступив на берег Старого Света, Кейтлин поняла, что здесь все сложнее и строже, нежели дома. Дамы чопорны и зажаты, а проявление эмоций считается неприличным. Даже одежда и та казалась другой: корсеты уже, а нижние юбки жестче, словно они были созданы исключительно для того, чтобы их обладательницы не могли позволить себе ни одного лишнего, неуместного движения. Понятия «комфорт» для этой одежды не существовало. Даже небольшой женский пистолет деть некуда – не в корсет же, право слово, засовывать! Пришлось завести под него маленькую дамскую сумочку. А это неудобно – быстро оружие не достанешь. Все эти мелочи заставляли Кейтлин нервничать и чувствовать себя несчастной и беспомощной, чего девушка очень не любила. Она даже почти забыла, что путешествие в Англию было ее идеей.

– Ну и местечко, мисс, вы выбрали для визитов, – сварливо заметила толстая мулатка Лиз. Ее темно-серое платье сливалось со смуглой кожей лица и придавало пышущей здоровьем женщине болезненный вид. – Нагуляетесь под дождем, заболеете и умрете. Что я тогда скажу вашему папеньке? Да он шкуру с меня прикажет живьем снять.

– Тут не так уж и плохо, – с сомнением сказала Кейтлин, лишь бы не соглашаться со служанкой, за время пути утомившей ее нравоучениями и стонами.

Все восемнадцать лет своей жизни Кейтлин провела на свежем воздухе, в суровом, ветреном Техасе, на богатом ранчо среди породистых скакунов, нахальных ковбоев и бескрайних прерий. Мать девушки, потомственная английская аристократка, так и не смогла полюбить чужую страну, зато сама Кейтлин, как и ее отец, не представляла иной жизни.

Когда несколько месяцев назад из далекой Англии пришло письмо от Джона Маккензи, брата мамы, с приглашением приехать, Кейтлин не думала ни мгновения. Ей всегда хотелось воочию увидеть то место, по которому до конца жизни тосковала мать. Отец девушки не стал препятствовать и дал добро на путешествие. Он всегда потакал капризам своей взбалмошной дочери и позволял ей многое, особенно после того, как несколько лет назад умерла его жена. А поездка к английскому родственнику могла принести пользу. Уже не молодой брат жены обмолвился в своем письме, что планирует включить в завещание единственную племянницу. Своих детей у эксцентричного лорда Маккензи не было.

Кейтлин, конечно же, ехала не из-за денег. Ее отец был достаточно богат, чтобы не отказывать дочери ни в чем. Девушкой двигала жажда приключений и новых впечатлений. Правда, за время длительной поездки на огромном корабле в тесной каюте наступило разочарование. Приключениями и не пахло: путешествие оказалось утомительным и скучным времяпрепровождением, а Англия встретила промозглым дождем, так что первое впечатление было не самым лучшим.

Пересев на станции из почтового дилижанса в экипаж, который согласился довезти двух путешественниц до Тависток-сквер, Кейтлин отодвинула занавеску, но не смогла рассмотреть ничего, кроме тумана, грязных луж на мостовой и белесых фасадов за пеленой дождя. Тоска…

К тому времени, когда добрались до места назначения, Кейтлин окончательно приуныла. Она выбралась из дилижанса, зябко поеживаясь и кутаясь в теплый плащ. От мелкого косого дождя зонт не спасал.

Лиз бухтела за спиной, периодически прикрикивая на подоспевшего носильщика. Вещей у двух женщин было не так уж и много, Кейтлин планировала обновить гардероб в Лондоне. Тащить через океан многочисленные наряды было бы неудобно и глупо. Первое, что бросилось в глаза на площади, – это скопление народа. Зеваки толпились у высокого трехэтажного дома совсем недалеко от того места, где остановился экипаж.

Старательно огибая лужи, Кейтлин двинулась через вымощенную камнями площадь. Сквозь рассеивающийся утренний туман и моросящий дождь проступали высокие добротные особняки. Их фасады, выкрашенные красками пастельных тонов, делали окружающий пейзаж еще более унылым. Казалось, солнце никогда не заглядывает в эти края. Оно осталось где-то невероятно далеко, за океаном. Вместе со свежим воздухом, теплом и породистыми скакунами.

– Не нравится мне все это, – привычно зудела за спиной Лиз, пока Кейтлин пробиралась к толпе.

– …бедный барон, – услышала девушка обрывок фразы.

– Он, конечно, уже был стар и нелюдим, но, говорят, крепок здоровьем.

Девушка замерла. Нехорошие предчувствия, появившиеся при виде толпы, переросли в стойкую уверенность, что произошло что-то ужасное.

– Кому потребовалось убивать старого, немощного человека? – подала голос полная дама с зонтиком, с азартом заглядывая через плечо стоящего рядом мужчины.

– Ну, какой же он немощный? – Ее спутник, невысокий и худосочный, послушно отступил, чтобы не загораживать женщине обзор. – Не был он немощным, да еще всегда при себе держал этого арапа-охранника.

– Прости меня господь, но вот охранника господина барона мне совсем не жаль, – перекрестилась дама и украдкой оглянулась – не слышал ли кто кощунственных слов. – Странный и страшный был тип. Наводил ужас на всю округу.

Кейтлин медленно шла сквозь толпу, краем уха слушая нестройные перешептывания и рассуждения о смерти. У нее почти не осталось сомнений в том, что неприятность произошла с Джоном Маккензи – дядей, к которому она приехала погостить.

Наверное, разумнее было бы повернуть и уехать обратно, но девушка устала, замерзла и пока не могла сообразить, что делать.

У ворот дома стояло несколько полисменов, преграждая дорогу зевакам. Рядом с ними опирался на трость солидный мужчина лет сорока: бородка клинышком, аккуратные усы и щегольский белый цилиндр. Кейтлин даже не подозревала, что мужской головной убор может быть такого цвета. Она привыкла видеть черные или серые шляпы. Мужчина что-то говорил тихим убаюкивающим голосом и кивал в сторону дома.

– Простите, мисс, но туда нельзя, – отозвался один из стражей.

– Я родственница… – нерешительно начала девушка. Но другой страж порядка ее резко осек:

– У лорда Маккензи не было родственников, кроме непутевого пасынка Даниэля. Вы, мисс, на него совсем не похожи. Уходите, пока я не приказал отвести вас в Скотленд-Ярд. Нехорошо наживаться на чужом горе.

– Мисс Кейтлин? – осторожно поинтересовался мужчина, опирающийся на трость. Он подался вперед и уставился на девушку так, словно пытался что-то прочесть у нее на лице.

– Вы меня знаете?

– Вы, должно быть, племянница лорда Маккензи, он рассказывал о вас. Говорил, что вы должны приехать. Жаль, что опоздали.

– Не знал, что у лорда Маккензи были еще родственники, – смущенно отозвался страж порядка. – Простите, мисс, вы можете пройти.

– Не уверена, что это удобно, – начала Кейтлин.

Но мужчина с тростью ее перебил:

– Прошу вас, пойдемте. Сейчас вы единственная родственница Джона Маккензи, кто-то должен следить за домом и организовать похороны. Мне жаль, но эта обязанность ляжет на ваши хрупкие плечи. Разрешите, я вас провожу и расскажу, что произошло. Признаться честно, я утомился уже с утра ограждать дом от назойливых зевак. Пришлось даже доплатить стражам, чтобы они на какое-то время задержались. В доме слишком много ценного, чтобы пустить сюда любопытную толпу.

– Да, но… – Девушка была обескуражена и не знала, что ответить, а мужчина уже взял ее под локоть и повел по тропинке в сторону дома. Сзади пристроились Лиз и носильщик с сумками.

– Простите, я совсем забыл представиться, – спохватился спутник. – Чарльз Диккенс, старый друг вашего дяди. Я живу здесь недалеко, по соседству.

Кейтлин имя показалось знакомым, но девушка, шокированная происходящим, не придала этому значения.

Массивная скрипучая дверь давно требовала ремонта, но выглядела достаточно крепкой. Через такую никакой злоумышленник не сможет проникнуть внутрь. В старом доме было сумрачно, промозгло и пустынно. В его стенах чувствовалась смерть, едва заметный запах тлена и тишина. Только гулкое эхо шагов раздавалось в длинном коридоре первого этажа. Из темных ниш скалились странные маски. Похожие Кейтлин уже видела – они принадлежали индейским племенам. На стенах висели потемневшие от времени картины и такое же старое оружие. Некоторые из клинков были столь необычной формы, что об их назначении Кайтлин могла только догадываться. Девушка чувствовала себя неуютно. Краем уха она слышала, как за спиной бормочет молитву набожная Лиз.

Коридор вывел в огромный холл с наспех занавешенным зеркалом. В самом центре уже стоял богато украшенный гроб из темного дерева. Кейтлин заколебалась, решая, стоит ли подходить: все же дядю она не знала и не была уверена, что хочет знакомиться с ним подобным образом. Сомнения развеял учтивый Диккенс.

– Нам налево, – мягко произнес он и потянул гостью за собой в глубь дома. Кейтлин только краем глаза успела заметить у гроба фигуру в темном фраке. Девушка отвернулась и последовала за своим провожатым. Он вел ее в кабинет, который находился недалеко, за ближайшим поворотом. У массивных дубовых створ стояли два латных доспеха, изображающие стражей. Издалека девушке показалось, что их скрещенные пики перегораживают проход. Но когда она подошла к двери, копья смотрели строго вверх. Ощутимо похолодало, словно кто-то приоткрыл окно. Девушка зябко поежилась и оглянулась, но не заметила ничего странного.

– Добро пожаловать, мисс Кейтлин! – Двери библиотеки распахнул старый и прямой, словно трость, дворецкий в темном фраке. Девушка сглотнула и опасливо покосилась через плечо. Она готова была поклясться, что именно его видела несколько минут назад у гроба.

– А, Мэлори, – улыбнулся Диккенс, – а я-то думаю, куда ты запропастился!

– Я ждал здесь, сэр, – почтенно склонил голову старик, но в этом жесте не было ни грамма подобострастия, только вежливая учтивость и спокойствие, граничащее с не подобающим моменту безразличием.

– Добрый день. И вы меня знаете? – пробормотала Кейтлин, натянуто улыбнувшись.

– Да, мисс, господин барон очень ждал вас. К сожалению, не дождался. – Складки на морщинистом лице дворецкого углубились.

– Я тоже сожалею, – опустила глаза девушка. – А собственно, что произошло? Я уловила лишь обрывки фраз на улице. Из них поняла, что господин барон умер и смерть не была естественной.

– Я вам все расскажу, – вмешался Диккенс. – А сейчас позвольте Мэлори показать вашей служанке комнаты. Думаю, нам стоит поговорить наедине, да и ваша постель вряд ли заправится сама собой.

– Да-да, конечно! – спохватилась девушка и позволила Лиз отправиться вслед за дворецким. Ее неуемная болтовня слышалась еще долго. Компаньонка сетовала на темноту, сырость и грязь. Мэлори то ли молчал, то ли отвечал очень тихо.

– Барон Маккензи в последние несколько лет стал слишком мнительным. Ему казалось, что его хотят убить. Даже прислугу разогнал, оставив подле себя лишь Мэлори да своего охранника-колдуна, привезенного откуда-то из Африки лет пятнадцать назад. Доверял лишь им. Поэтому дом в таком запустении.

Диккенс словно извинялся перед гостьей за образ жизни своего друга. Жалость и толика презрения, прозвучавшие в его голосе, не понравились Кейтлин. Стало неловко и обидно за дядю, и она заметила:

– Но страхи оказались не беспочвенны, так ведь? Кто-то все же добрался до него.

– Увы! – Диккенс нахмурился и кивнул, признавая свою неправоту. – Эти ищейки из Скотленд-Ярда ужасные неряхи, – заметил он, махнув в сторону отпечатков грязи на роскошном персидском ковре.

Кейтлин их только заметила. Похоже, место преступления осматривали, по меньшей мере, три человека. Пока сэр Диккенс разжигал камин в углу комнаты, Кейтлин подошла к огромному окну и раздернула тяжелые, пыльные портьеры. Сквозь давно не мытое стекло в комнату прокрался тусклый свет с улицы. Стало чуть уютнее. Отступили тени, затрещал огонь в камине, и комната ожила.

На стенах заплясали отблески пламени, сверкнули начищенные латы еще одного средневекового рыцарского доспеха, стоящего в углу. Хищно блеснуло лезвие японского самурайского меча, висящего над диваном, и Кейтлин показалось, что она попала в сказочный мир. Кабинет походил на лавку торговца древностями, казалось, что в каждом углу здесь хранятся тайны.

Стеллажи по стенам были до потолка уставлены книгами, старыми, в потрепанных обложках и с золотым тиснением на толстых корешках. Запах пыли смешивался с терпкими ароматами благовоний: на письменном столе, заваленном бумагами и разными безделушками, в числе прочих стояла потухшая курильница. Видимо, барон был не чужд восточных развлечений.

Массивный стул валялся на ковре, испачканном чем-то темным, а одно из окон у дальней стены было разбито. Кейтлин это заметила не сразу, а только когда подошла к нему, чтобы раздернуть занавески. Ветер почти не колыхал тяжелую ткань.

– Их нашли здесь, – пожал плечами Диккенс в ответ на недоуменный взгляд.

– Но кому понадобилось убивать пожилого человека и его слугу? – высказала Кейтлин давно мучавший ее вопрос.

– Вы недооцениваете своего дядю.

Диккенс раскурил трубку, поднял с пола стул и присел на него, машинально передвинув с места на место стоящую на столе египетскую пирамидку.

– Что вы имеете в виду?

– Джон Маккензи вовсе не был безобидным старым человеком. Он до конца дней оставался прежде всего ученым. Барон побывал во многих экспедициях и изъездил полмира. Из отдаленных уголков планеты он привозил диковинные вещи, за которыми часто тянулась таинственная история. Он верил, что эти вещи – артефакты – наделены магическими свойствами… Улыбаетесь? – хмыкнул Диккенс. – Я тоже сначала подшучивал над ним, но потом… потом понял, что в этом доме сокрыто столько тайн и секретов, что нельзя удивляться ничему.

– Странно… – Кейтлин присела на край кожаного дивана и взяла с полки небольшую, облупившуюся от времени шкатулку. «Зачем нужен подобный хлам?» – подумала девушка.

– Эта милая вещица принадлежала Марии Медичи. Она хранила в ней яды, которыми отравила несчетное количество врагов и соперниц, – словно прочитав ее мысли, прокомментировал Диккенс. – С этой шкатулкой связана удивительная история. Говорят, ее изготовил по заказу Медичи один известный и очень талантливый алхимик. Любая жидкость в стеклянной таре, помещенная внутрь ларца, через определенное время становилась ядом, даже безобидное молоко. Алхимик, создавший эту уникальную вещь, стал ее первой жертвой. Мария Медичи, решив испробовать изобретение, преподнесла его создателю вино, которое перед этим поместила внутрь ларца. Предполагаю, что отравительнице не нужны были лишние свидетели, знавшие тайну шкатулки. А возможно, она просто так развлекалась. Кто сейчас скажет точно? Вы тоже можете на досуге поэкспериментировать, только умоляю, не угощайте никого из своих гостей! Лучше поймайте на улице какую-нибудь дворнягу.

Кейтлин отрицательно помотала головой, быстро поставила ларец на полку и украдкой вытерла руки о подол платья, пообещав себе, что позже обязательно вымоет их с мылом.

Тут взгляд девушки упал на край письменного стола. Там, загороженный массивной открытой шкатулкой с бумагами, стоял настоящий человеческий череп.

– Что это? – с омерзением выдохнула Кейтлин, указывая на страшный предмет.

– О! – улыбнулся Диккенс. – Это любимый предмет Джона. Череп не имеет никакой ценности, но барон очень им дорожил. Всегда говорил, что обязательно вставит в завещание пункт о том, чтобы череп никогда не покидал территорию дома.

– Удивительно…

– Чему тут удивляться? Странное желание странного человека. В этом весь барон.

– Так вы говорите, что Джон Маккензи был не просто одиноким стариком? – сменила тему Кейтлин.

– Одиноким? – хмыкнул Диккенс. – Если лорд Маккензи и был одинок, то исключительно по своей воле. Раньше в этом доме собирался весь высший свет и богема Лондона. Каждый почитал за честь быть приглашенным сюда. Но потом…. – Диккенс задумался. – Потом что-то произошло, и Джон очень сильно изменился. Он тогда приехал из очередной экспедиции, и никто не знал, где именно он пропадал несколько месяцев. Сначала вроде бы все шло как и прежде, но постепенно в доме барона перестали проходить шумные приемы, он менее охотно принимал гостей, а позже и вовсе начал избегать визитов, да и сам на приглашения не отвечал. А пару лет назад даже распустил всех слуг, кроме Адмаса и Мэлори.

– Адмас – это погибший вместе с бароном охранник?

– Да.

– А почему его так боялись и ненавидели жители?

– Он был другим, непонятным для чинного лондонского общества, не почитал Бога и вообще слыл колдуном, а еще он был по-собачьи предан своему хозяину. Добавьте к этому черную кожу, рост в шесть с лишним футов, и вы получите всеобщий страх и ненависть.

– Как вы думаете, из-за чего убили дядю? – Кейтлин наконец решилась задать животрепещущий вопрос.

– С этим будет разбираться полиция, но мне кажется, что во всем виновата страсть Джона.

– Страсть?

– Вот это все, – Диккенс обвел рукой комнату, показывая на рассованные по углам безделушки: вазочки, коробочки, ножички, амулеты и изваяния, – вы даже не представляете, сколько все это стоит. И ценность многих артефактов не только материальная, но и духовная, культовая. Здесь собраны не просто старые вещи – за каждой своя жизнь, история, судьба. Почти любой из артефактов сулит либо богатство, либо успех, либо здоровье. А люди верят в чудеса и мечтают получить желаемое, не приложив к этому никаких усилий. И знаете что? Пообщавшись с бароном Маккензи, я понял: мечты могут стать реальностью. Не все рассказанные при свечах истории сплошная выдумка, есть в них доля правды, и, возможно, она сокрыта где-то здесь, среди древних, на первый взгляд ненужных побрякушек.

– То есть кто-то случайно узнал об одном из артефактов, поверил в сказку и убил человека, чтобы заполучить старинную безделушку?

– Ну почему же случайно? – пожал плечами Диккенс. – Неужели вы думаете, что Маккензи – единственный в своем роде собиратель древностей? Артефактами интересуются многие, и не всегда честные люди. Иногда они готовы пойти на все для того, чтобы заполучить в свою коллекцию очередную редкость. Насколько я знаю, один такой одержимый коллекционер давно досаждал Джону. Он хотел что-то приобрести, но барон то ли и правда не понимал, о чем идет речь, то ли просто не хотел расставаться с артефактом. Сейчас уже вряд ли кто сможет сказать с точностью.

– Вы считаете, что дядю убил этот коллекционер? – напряглась Кейтлин, чувствуя, как сбивается дыхание и становится трудно дышать.

– Что вы, что вы! – тут же пошел на попятную собеседник. – Эдмунд Локс уважаемый человек…

– Но…

– Но его кандидатуру нельзя сбрасывать со счетов, – недовольно согласился Диккенс. – В последнее время он стал, как бы сказать… слишком напорист.

– А что именно он хотел купить?

– Вот этого я вам сказать не сумею. Коллекционеры не говорят о таких вещах открыто, но вы можете узнать у Локса самостоятельно.

– Что именно? – испугалась девушка. – Не убил ли он моего родственника?

– Вы так восхитительно наивны и прямолинейны… – умилился Диккенс, и складки у губ выдали его возраст. – Эдмунд Локс часто бывает у меня на вечерах, я могу вас представить. Поинтересуйтесь, что именно он хотел купить у вашего дяди, и послушайте ответ. Возможно, это многое прояснит. А потом спросите у Мэлори, не пропало ли чего из замка. Старый дворецкий знает здесь каждый закуток. Иногда мне кажется, что он на нюх определяет, все ли в порядке в доме. Ума не приложу, как случилось, что в ночь убийства он не видел и не слышал ничего подозрительного.

– Все это очень странно, – потерла виски Кейтлин. – Слишком много всего навалилось за один день. Я растеряна. Ехала в гости, а попала на похороны…

– Советую вам немного отдохнуть, – печально улыбнулся Диккенс, собираясь уйти. – Впереди вас ждут неприятные, но нужные хлопоты. Я желаю вам сил и терпения. Пока вы хозяйка этого дома. Завтра должны огласить завещание. Что-то мне подсказывает, что ваше имя в нем есть.

– Я не готова к этому, – покачала головой девушка. – Все происходит неправильно, ведь дядя хотел просто познакомиться, он сказал, что пока ничего не решил…

– Джон никогда ничего не делал «просто». Раз он позвал вас сюда, значит, у него была на то причина. И еще… – Диккенс замер на пороге. – Я обязан вас предупредить. У Джона есть пасынок. Одно время они были близки, но Даниэль слишком ветреный для того, чтобы заниматься чем-либо серьезно. Когда он вернется, то, думаю, будет расстроен и смертью дяди, и вашим присутствием в доме. Он давно считает себя хозяином всего этого.

– А где он? – Кейтлин не хотела ни наследства, ни конфликтов с другими родственниками. Лучшим выходом было бы убраться отсюда восвояси, но пока поступить так девушка не могла. Диккенс прав: она обязана взять на себя организацию похорон и связанные с этим хлопоты, если, конечно, не появится тот, на чьи плечи можно переложить обязанности. – Разве его не будет на похоронах, раз он ближайший родственник?

– Я же говорю, что Даниэль ветренен. Сейчас его нет в городе, и неизвестно, когда появится, но появится обязательно. И, скорее всего, устроит скандал.

– Вы его не любите?

– Почему же? Я знал его еще мальчишкой. Лорд Фармер обаятелен и очень умен… что не отменяет его отрицательных качеств: безалаберности, циничности и безжалостности.

– Не ожидала, что путешествие в Англию окажется таким, – сокрушенно произнесла девушка и окончательно сникла.

Увидев это, Диккенс смягчился:

– Лондон – прекрасный город, в котором живут интересные люди. Вам обязательно у нас понравится. Как только разберетесь с формальностями, я вас приглашаю к себе на чай. У меня вечерами собирается интереснейшая компания. Думаю, вам будет полезно познакомиться с некоторыми представителями высшего света.

– Благодарю за приглашение, – кивнула Кейтлин. – А сейчас, думаю, мне и правда стоит прилечь с дороги. Спасибо, что ввели меня курс дела. Премного вам благодарна. Не знаю, что бы делала, если бы не встретилась с вами.

Глава 2

Долгий, тяжелый день, полный неприятных хлопот и мрачных похоронных церемоний; унылый, промозглый вечер с непрекращающимся дождем; и служанка, озабоченная сохранностью доброго имени своей госпожи. Что может быть хуже?

– Мисс! – выговаривала Лиз несколько часов кряду. – Вы понимаете, что это недопустимо! Мало того, что третий день живете одна в этом доме, так еще завтра собираетесь в гости к мужчине, и без сопровождения! Думаете ли вы о том, что станет с вашей репутацией? Вам просто необходимо найти себе порядочную компаньонку!

Тук-тук. Маленькие молоточки головной боли надоедливо стучали в висках, почти заглушая вопли служанки. Приглашение на чай от Чарльза Диккенса стало последней каплей, прорвавшей лавину возмущения, копившегося в набожной, наполненной пуританскими предрассудками душе Лиз. «Ну вот кто она мне? – с тоской думала девушка. – Обычная прислуга. И права никакого не имеет так разговаривать, а ведь терплю и не смею голос в ответ повысить».

– Лиз, ты прекрасно знаешь, что я не переношу рядом с собой малознакомых и скучных людей! – попыталась объяснить свою позицию Кейтлин. – А ты видела где-нибудь не скучную компаньонку? Да они все как на подбор старые девы, у которых своя жизнь не сложилась. Они искренне желают такой же участи всем остальным. Увольте! Уж лучше с испорченной репутацией, чем еще с одной мисс Уолсон. Все равно я не планирую оставаться в Лондоне.

– Папенька вас выпорет за такие вольности, если узнает! – всплеснула руками Лиз и стала похожа на квохчущую наседку. – Он ведь отпустил вас без мисс Уолсон только потому, что боялся за ее слабое здоровье и поверил вашему обещанию найти себе компаньонку в Лондоне в первый же день!

– Если ты будешь держать язык за зубами, папенька ничего не узнает! – упрямо заявила Кейтлин и выпятила подбородок, словно бросала вызов.

Девушка знала: сколько бы Лиз ни грозилась, все равно останется на стороне своей госпожи и, если надо, соврет всему свету, лишь бы ее защитить.

– Да как так можно?! – по двадцатому кругу заголосила Лиз, и Кейтлин в очередной раз прокляла зычный голос служанки.

– Можно! А ты, Лиз, лучше бы проверила, плотно ли прикрыты все окна! Чувствуешь, как по полу тянет холодом?

– Вы от разговора не уходите! – не поддалась на провокацию служанка, но на окно покосилась с сомнением. Кейтлин не обманывала, в комнате явственно ощущался сквозняк, хотя еще пять минут назад ничего подобного не было.

– Я же говорю! – правильно истолковала ее жест девушка.

– Сквозняки сквозняками, но проблему с компаньонкой это не решает! Вам нужно найти себе сопровождающую, и как можно быстрее!

– Мисс Кейтлин, простите за невежливое вторжение… – В дверь заглянул Мэлори и разрешил ситуацию. Кейтлин готова была кинуться на шею пожилому дворецкому, так как разговор с Лиз зашел в тупик. Следующая стадия – это не поддающийся контролю скандал.

– Совсем нет, – выдохнула девушка. – Вы, можно сказать, спасли положение.

– Я совсем забыл, – склонил голову пожилой джентльмен, извиняясь за то, что помешал выяснению отношений. Лиз недовольно фыркнула и отвернулась. – Буквально перед смертью ваш дядя передал мне вот эту вещь, – продолжил Мэлори, примиряюще улыбнувшись служанке.

Девушка только сейчас заметила в руках дворецкого темный деревянный футляр. В таких обычно хранят украшения.

– Что это?

– Откройте. – Мэлори протянул футляр Кейтлин.

Внутри на подкладке из темно-синего бархата лежало скромное серебряное ожерелье. Тонкая витая цепочка с матовым лунным камнем, заключенным в ажурный проволочный плен.

– Какая красота! Что это?

– Насколько я знаю, ожерелье принадлежало вашей матери. Она носила его, не снимая, до замужества. Барон Маккензи хотел передать вам его лично, но не получилось. Он словно предчувствовал беду, когда показывал мне, где хранится украшение. Видимо, оно действительно много значило для вашей мамы. Думаю, она бы хотела, чтобы, повзрослев, его носили и вы. Берите, теперь это ожерелье принадлежит вам.

– Почему же она рассталась с ним, когда уехала с моим отцом? – Девушка дрожащими руками достала цепочку с камнем из футляра и тут же надела на шею. Для Кейтлин этот скромный камень в оправе из серебра являлся не просто украшением. В нем сохранилась частичка маминой души, загадка ее юности, проведенной в Лондоне. У девушки защемило сердце, когда она подумала о том, что мама надевала этот кулон, когда была даже младше, чем Кейтлин сейчас. Цепочка оказалась длинной, и ее получилось свободно надеть через голову. – Удивительная вещь! Я не знаю, как вас благодарить.

– Вы даже не представляете, насколько удивительная.

Мэлори хитро улыбнулся и бесшумно вышел за дверь, а Лиз заголосила снова, взывая к благоразумию ветреной госпожи.

…Вспомнив вчерашнюю сцену, Кейтлин решила, что звать Лиз с утра пораньше не будет и попробует собраться самостоятельно. Спросонья девушка не сразу сообразила, где находится. Тусклый свет пробивался сквозь щель в плотных шторах и падал прямо на лицо.