Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Абарат (№1) - Абарат (пер. Л. Бочаровой)

ModernLib.Net / Фэнтези / Баркер Клайв / Абарат (пер. Л. Бочаровой) - Чтение (стр. 15)
Автор: Баркер Клайв
Жанр: Фэнтези
Серия: Абарат

 

 


Тем временем Кудряшка Карлотти деловито перекидывал в шлюпку все, что можно было спасти с тонущего «Бел-бело»: запасы еды, воду в жестяных флягах, оружие. Бесценную карту, которую до встречи с драконом изучали Женева и Том, решено было доверить для хранения капитану.

Женева набрала полную грудь воздуха, мысленно воздала хвалу богиням за то, что уцелела в опасной схватке, спрыгнула в шлюпку и тотчас же принялась озираться по сторонам в отчаянной надежде, что Изабелла, быть может, вернет свою добычу — Хвата и Тома. Но ни того, ни другого поблизости не оказалось. Зато она увидела дракона. Чудовищный червяк еще не полностью погрузился в пучину. Голова его едва виднелась над поверхностью воды. Ослабевший от потери крови, он все же держался поблизости от парусника, рассчитывая, по-видимому, что у него достанет сил отомстить той, которая его смертельно ранила. Вода вокруг его туловища потемнела, в воздухе клубился желтоватый пар. Не иначе как смешение крови чудовища с соленой водой вызвало какую-то сложную алхимическую реакцию.

— Хвата и Тома не видно? — спросил капитан, заранее зная ответ.

— Увы! — сказала Женева.

Но не успела она это произнести, как из-за кормы донеслось едва слышное:

— Сюда... На помощь...

Женева повернулась на этот звук и только теперь заметила братьев, каким-то чудом вынырнувших из волн и уцепившихся за дощатый борт парусника почти у самой пробоины. Было похоже, что некоторые из братьев потеряли сознание. У двоих закатились глаза, как у мертвецов.

— Милостивые боги! — с чувством воскликнул Макбоб. — Надо поскорей втащить их в шлюпку!

Карлотти с Женевой налегли на весла, подвели лодку к корме и не без труда вытянули из воды обмякшее тело Хвата. Макбоб оттолкнул шлюпку от «Белбело» и стал усиленно грести, чтобы при погружении парусника их не затянуло в воронку.

Трия же перебралась в носовую часть лодчонки и устремила неподвижный взор вперед.

— Аптечку захватили? — спросила Женева, осторожно высвобождая край порванной рубахи Хвата из брюк.

Живот и бока его покрывали оставленные клыками дракона глубокие раны, из которых все еще продолжала сочиться кровь.

Карлотти принес с кормы аптечку, открыл ее и вытащил все необходимое для перевязки. Пока он это проделывал, Женева зажимала ладонями две самые глубокие раны на теле Хвата.

Когда они отплыли на безопасное расстояние от «Белбело», Макбоб перестал грести и вытащил весла из воды.

— Теперь я и сам могу позаботиться о Хвате, — сказал он Женеве. — А ты осмотрись как следует. Вдруг увидишь Тома.

С этими словами он кивнул на свой морской бинокль, лежавший на дне шлюпки.

— Гляди в оба. Хотя боги и лишили меня бедняги «Белбело», — прибавил он с тяжелым вздохом, — но я по-прежнему капитан, пусть всего только этой шлюпки. Найди Тома! Ради всего святого, разыщи его!

Женева молча ему подчинилась. Оставив Хвата на попечение капитана, она стала рассматривать в бинокль тот участок моря, куда дракон зашвырнул Двупалого Тома.

«Белбело», еще видный над поверхностью, издал протяжный стон — это воды Изабеллы широким потоком затопили его трюмы, но капитан даже головы не поднял: ему было слишком тяжело лицезреть гибель любимого судна. Жалобный стон делался все громче, а затем к нему присоединился треск ломающихся досок. Мачта обрушилась в воду, подняв фонтан брызг. Перед тем как навсегда погрузиться в пучину, «Белбело» застыл на мучительно долгое мгновение. В наступившей внезапно тишине было слышно, как звонит корабельный колокол.

Но после шести ударов колокол смолк, и море с неистовым шумом и новой яростью набросилось на свою жертву.

Послышался оглушительный треск, и маленький гордый парусник капитана Макбоба погрузился на дно, чтобы составить компанию десяткам тысяч других кораблей, которые в течение многих веков поглотило море Изабеллы.

За все время, пока «Белбело» тонул, капитан ни разу не отвел взора от своего пациента.

Когда же шум стих и поверхность моря разгладилась, он без всякой надежды спросил:

— Ну, что там насчет старины Двупалого?

— Пока ничего, — вздохнула Женева, всматриваясь в волны.

— А дракона не видишь?

— Он исчез. Как раз когда мы не смотрели в его сторону, а занимались Хватом. Кстати, как дела у братьев?

— По-разному. Некоторые так себе, другие неважно. — В голосе капитана слышалась тревога. — Кровотечение я унял, но никто из них пока не пришел в сознание. — Он понизил голос, словно Хват и остальные могли его услышать. — Право слово, не нравятся мне они.

Он хотел еще что-то прибавить, но в этот момент с носа раздался тонкий, бесцветный, как и ее кожа, голосок Трии:

— Я вижу прямо по курсу Остров Частного Случая. Женева ободряюще кивнула капитану, поднесла к глазам бинокль и стала вглядываться вперед.

Примерно в четверти мили от них море было почти спокойным, и сквозь таявшие грозовые облака пробивались лучи солнца. Они освещали золотистый песок прибрежной полосы, за которой угадывались пышные тропические заросли.

Со времени свадьбы Финнегана и принцессы Боа и трагической гибели новобрачной Женева ни разу не бывала на Частном Случае, и, хотя они с Томом были заранее готовы к тому, что именно сюда приведет их обостренное чутье девочки-ясновидящей, при виде острова у нее перехватило дыхание. Она провела языком по пересохшим губам и заставила себя улыбнуться.

— Уж где-где, а на Частном Случае Хват точно излечится, если у него есть хоть малейший шанс выжить.

— Ну а вдруг умрет кто-то один из братьев, а остальные пойдут на поправку? Что тогда? — встревожился Макбоб.

— Решим, что делать, когда это стрясется, — с некоторой досадой ответила Женева и добавила гораздо мягче: — И будем надеяться, что все обойдется.

Внезапно кто-то постучал по борту лодки, как если бы это была дверь и нежданный гость оповещал хозяев дома о своем желании войти внутрь. Женева и Макбоб едва не подпрыгнули от неожиданности и разом повернули головы на звук. У борта шлюпки они, к своей величайшей радости, увидели Тома, которого уже почти отчаялись отыскать. Поддерживаемый Женевой и Макбобом, Двупалый Том тяжело перевалился через борт и рухнул на дно. Немного отдышавшись, он с усилием произнес:

— Я... так боялся... что вы меня уже похоронили...

— Как ты мог такое о нас подумать! — возмутилась Женева. — Мы верили, что ты жив, и ни на минуту не переставали тебя искать.

Том бросил взгляд на распростертого Хвата и покачал головой.

— А как наш землекоп?

— Он тяжело ранен, Том. Мы держим курс на Остров Частного Случая. Надеюсь, там он получит помощь.

— Благодарение богам, что он уцелел, — с чувством проговорил Том. — Шуточное ли дело — побывать в пасти у дракона и остаться в живых!

— Да уж, — усмехнулся Макбоб. — Если братья выздоровеют, им будет чем хвалиться до конца дней своих.

Подгоняемая попутным ветром, шлюпка летела к Острову Частного Случая. Состояние раненого Хвата и его братьев оставалось прежним — отчаянным, и, когда гостеприимный берег заметно приблизился, а в воздухе разлилось благоухание цветов, Женева воспрянула духом.

Они находились в каких-нибудь шестистах ярдах от Частного Случая, когда что-то царапнуло по дну их маленькой, шлюпки. Женева подошла к борту. В прозрачной голубоватой воде видны были рифы — неглубоко, футах в пятнадцати от поверхности. Зрелище было восхитительное: разноцветные рыбки всевозможных форм и размеров сновали между ветвями кораллов стайками или в счастливом одиночестве.

Но вдруг их охватила паника. Все как одна, словно повинуясь кличу «Спасайся, кто может!», они повернулись сторону и стремительно уплыли в темную впадину между рифами, полускрытую водорослями. Это отчаянное бегство заняло не более двух секунд. Женева стала читать молитву:

— «О богини, смилуйтесь надо мной в час испытаний...» Она умолкла на полуслове, потрясенная зрелищем, что внезапно предстало перед ее взором: прозрачная вода вдруг окрасилась в буро-коричневый цвет. Темное пятно, все увеличиваясь в размерах, ползло прямо под днище их шлюпки. Над поверхностью моря поднялся желтоватый дымок.

Женева на всякий случай отступила от борта и предостерегающе подняла руку.

— Держите ребенка, капитан, — скомандовала она вполголоса.

— ...у нас неприятности?

— Еще какие! Дежа вю.

— Но я был уверен, что он...

— Умер? — с сарказмом спросил червь, поднимаясь из потемневших вод.

Он являл собой поистине гротескное зрелище: из груди его все еще торчал меч Женевы, а кровь, обильно струившаяся из раны, заливала всю нижнюю часть туловища, окрашивая некогда блестящую сине-зеленую чешую с золотым отливом в безобразный бурый цвет. Вдобавок ко всему тело чудовища беспрестанно сотрясали судороги, и казалось, его вот-вот хватит удар.

— Ружье при вас, капитан? — тихо спросила Женева.

— Осталось на «Белбело»...

— Дайте же мне хоть что-нибудь! Что угодно. Слышишь, Карлотти?

Кудряшка пригнулся и пробежал на корму, чтобы отыскать там какое-нибудь оружие. Это его движение привлекло внимание дракона. Без малейших колебаний чудовище резко согнуло гигантскую шею и разинуло пасть. У Кудряшки не было ни единого шанса спастись. Прежде чем кто-либо успел понять, что происходит, дракон проглотил его целиком.

— Нет!!! — крикнула Женева и бросилась на помощь Карлотти.

Она надеялась, что успеет ухватиться если не за руку или ногу бедняги, то хотя бы за рукоять собственного меча. Но дракон опередил ее движение. Он резко закинул голову назад, как пеликан, заглатывающий рыбу, и Карлотти, столь же безмолвный в свой смертный час, каким был при жизни, проскользнул по гигантскому пищеводу в один из пяти желудков чудовища.

— Ах ты, поганая сволочь! — крикнула Женева.

Лицо ее заливали слезы. В бессильной злобе она сжала кулаки.

Из горла дракона вырвался прерывистый хриплый смех.

— Кто следующий? — спросил он с издевкой, оглядывая палубу.

— Макбоб! — прошептала Женева.

— Что?

— Есть ли на шлюпке ракетница?

— Должна быть.

— Можешь ее достать?

— Ясное дело.

— Только очень медленно, капитан. Без резких движений. Не... спе... ша.

Макбобу не надо было объяснять дважды. С величайшей осторожностью он поднял среднее сиденье шлюпки, под которым находился ящик с небольшим запасом питьевой воды и провизии и — о, радость! — с ракетницей.

Дракон, вздрагивая и раскачиваясь из стороны в сторону, словно в полузабытьи, все еще решал, кого из пассажиров шлюпки он намерен сожрать следующим. При одном взгляде на него становилось ясно, что долго чудовищу не протянуть. Но от этого он не стал менее опасен. Женева нисколько не заблуждалась на этот счет. Однажды ей довелось увидеть, как дракон лишил жизни шестерых воинов, успевших перед этим вонзить в его голову все шесть своих мечей.

— Вот, держи, — едва слышно сказал капитан и вложил рукоятку заряженной ракетницы в ладонь Женевы.

Оружие было громоздким и неудобным, из него трудно было как следует прицелиться, но, к счастью, мишень была достаточно велика.

Догадался ли червь, что они затеяли? Заметил ли их движения? Раскрыв пасть, он издал шипение, в котором слышались скорее боль и отчаяние, чем ярость. Смертные судороги теперь еще чаще сотрясали его тело, оно ослабевало с каждым ударом сердца.

Женева, больше уже не таясь, навела на него свое оружие. Его здоровый глаз свирепо блеснул. Дракон собрался с силами и произнес:

— Будь ты проклята, женщина!

И Женева нажала на курок.

Вылетевшая ракета оставила за собой дымный розовый след, хорошо видный даже при слабом свете зарождающегося дня.

Выстрел оказался на удивление точным: заряд попал прямо в глотку чудовища, которое на миг уподобилось своим мифическим предкам, огнедышащим драконам из «Заветов Поттишака», которые Женева выучила наизусть еще школьницей.

«И тогда на земли наши, подобно чуме, обрушилась ярость Великого Дракона Каскатеки Рендитиуса, исторгавшего из ноздрей и горла огонь, все окрест опалявший...»

В детстве ей делалось жутко при одной мысли о подобном чудовище, теперь же, увидев дракона во плоти, сражаясь с ним, она почти не чувствовала страха. В конце концов, это ведь был всего лишь червяк. Злобный, коварный, жестокий червяк, который заслужил свою участь.

Но вот пороховой заряд взорвался, и из глаз дракона в небо взметнулись два ослепительно ярких огненных столба. Червь закричал. Пронзительный крик, зародившись в мрачных глубинах его огромного тела, выплеснулся наружу с такой силой, что у всех пассажиров шлюпки заложило уши, и оборвался совершенно неожиданно, на самой высокой ноте.

Опасность миновала. Над морем снова воцарилась благословенная тишина.

Тело дракона изогнулось, потом резко выпрямилось. Вместо глаз в голове его зияли две огромные обугленные черные дыры. Стремительно и беззвучно он провалился в глубины Изабеллы. Длинное тело не упало плашмя на морскую гладь, но стремительно исчезло под водой, сохраняя вертикальное положение, так, словно кто-то утащил дракона в пучину, резко дернув за хвост. Уход его в темную от крови воду был по-своему грациозен — без брызг, без бульканья и пузырей, без единого всплеска.

— Спасибо за все, и спокойной ночи, — мрачно буркнул капитан.

— Проклятые черви! — воскликнула Женева. — Ненавижу их всем сердцем. Теперь они еще и Карлотти у нас отняли. Я клянусь... Клянусь, что не сложу оружия, пока не очищу нашу землю от последнего из этих гадов. И воды Изабеллы тоже. Истреблю их всех до единого. — Она вопросительно взглянула на Тома и капитана. — Что скажете?

— Мы с тобой! — ответили оба.

На палубе воцарилось молчание. Женева, Том и капитан вспоминали своего погибшего товарища.

А тем временем приливные волны плавно несли их к берегу. Когда путники прочитали все заупокойные молитвы и подняли головы, киль шлюпки коснулся мягкого белого песка Острова Частного Случая.

— Наконец-то мы там, где нужно! — оживилась Трия.

— Ты уверена, что Финнеган здесь? — спросила Женева.

— Абсолютно.

Том недоверчиво покачал головой:

— Снова очутиться там, где все началось... Кто бы мог подумать?

Больше никто из них не проронил ни слова. В глубоком молчании они вынесли бесчувственного Хвата из шлюпки и зашагали по песчаному берегу в прохладную спасительную тень цветущих деревьев.

ГОСТЕПРИИМСТВО ЛЖЕЦА

Кэнди брела по тропинке, извивавшейся между покатых холмов. Путь ее освещали одни только вечерние звезды. Она не отрываясь глядела на домик с куполом вместо крыши, стоявший на вершине одного из пригорков. Каждый новый шаг давался ей все с большим трудом, и если бы не надежда, что в этом удивительном строении живут люди, которые, сжалившись, окажут ей гостеприимство и, главное, предоставят возможность преклонить под их кровом усталую голову и хоть немного поспать, — она свалилась бы прямо посреди дороги. Ноги и руки у Кэнди стали словно свинцовые, глаза сами собой закрывались, и она шагала вперед как во сне.

Мысль о том, чтобы и в самом деле прикорнуть где-нибудь неподалеку от тропинки, в мягкой траве, поначалу показалась ей чрезвычайно соблазнительной, но она запретила себе поддаваться этому соблазну. Мало ли какие хищники могли водиться на Острове Простофиль? Ей смутно вспоминалось, что Клепп говорил о населяющих здешние места хищных жабах, горностаях-вампирах и ядовитых змеях. Это вовсе не казалось ей невероятным, стоило только вспомнить, сколько удивительных существ она успела встретить за недолгое время своего пребывания в Абарате. Поэтому ей ничего другого не оставалось, кроме как, собрав все остатки сил, брести вперед, к дому с куполом вместо крыши.

Примерно в миле от домика ей на пути попалась колонна с плоской вершиной, на которой был разложен хоть и небольшой, но ярко и весело горевший костер. На некотором расстоянии она разглядела еще одну такую же колонну, чуть поодаль — другую, затем третью. Всего колонн с огнями на вершинах оказалось двенадцать. По-видимому, они были установлены на границах владений хозяев домика.

Миновав одну из колонн, Кэнди сразу же почувствовала, как в окружавшей ее атмосфере что-то едва уловимо переменилось. Выходит, эти огни и впрямь служили границей. Вот только что и от чего они отделяли? При весьма небольших размерах костерков на колоннах свет, который они излучали, был ослепительно ярким. Перед Кэнди по земле теперь ползли несколько ее собственных огромных дрожащих теней, и от этого ей стало казаться, что почва под ногами колеблется и вздыбливается волнами, как море. Ощущение было не из приятных.

А еще она чувствовала присутствие каких-то живых существ в непосредственной близости от себя, хотя разглядеть их ей никак не удавалось. Возможно, из-за того, что ее усталым глазам было трудно уловить их стремительные перемещения, а может, их полностью скрывала высокая трава. Хотя, конечно, они могли оказаться и просто невидимками, учитывая, что на Абарате нет ничего невозможного. Кэнди не сомневалась лишь в одном: существа эти ей не мерещились, они в самом деле сновали взад-вперед мимо нее. Порой она чувствовала скольжение мягкой шерстки по своей голени, один раз кто-то ткнулся ей в запястье влажным носом, но по большей части присутствие неизвестных существ выдавали колебания воздуха, которые Кэнди ощущала обнаженной кожей ног и рук.

Очень скоро эта игра в прятки стала ее раздражать.

— Эй, кто вы такие? — сердито спросила она. — Покажитесь! Терпеть не могу таких шуток.

Невидимые спутники на удивление быстро подчинились ее требованию. Из-за одного из валунов грациозно вышли три зверька, величиной своей примерно вдвое превосходящих домашнюю кошку, но, несомненно, состоящих с последней в самом близком родстве. Мех у них был одинакового кирпично-красного оттенка, с широкими черными полосами. Глаза всех троих — огромные, горящие тревогой — обратились на Кэнди.

— Вид у вас голодный, — храбро произнесла она. — Но что толку на меня смотреть? Мне нечем вас угостить.

Тут самая костлявая из кошек издала душераздирающий вопль, повинуясь которому еще не меньше дюжины ее сородичей вышли из укрытий. Все они принялись изучать Кэнди с той же бесцеремонностью, как и первые трое.

Кэнди стало немного не по себе. Уж не собралась ли вся эта компания ею полакомиться? Иначе зачем бы кошки так настойчиво ее преследовали, обнюхивая, словно чтобы решить, годится ли она в пищу?

Она пожала плечами и повернулась к ним спиной.

— Перестаньте так на меня пялиться! Это, в конце концов, невежливо!

Если кошки и поняли смысл ее слов, то ничем этого не выказали. Кэнди с немалым трудом принудила себя продолжить путь по извилистой дорожке к дому с куполом вместо крыши, а животные, больше не таясь, следовали за ней по пятам. Они то забегали вперед, то немного отставали, но по-прежнему ни на секунду не сводили с нее своих ярких, горящих глаз.

Самым же пугающим было то, что чем ближе она подходила к дому, тем беспокойнее вели себя кошки. Некоторые из них намеренно преграждали ей путь и отступали, только когда она подходила к ним вплотную, остальные носились взад-вперед с истошными воплями, от которых в жилах леденела кровь и желудок болезненно сжимался. Казалось, животные специально пытались столкнуть ее с дорожки и увести куда-то в сторону.

Наконец нервы Кэнди не выдержали. Поведение животных стало откровенно угрожающим. Кэнди перепрыгнула через спины двух кошек, загораживавших от нее дорожку, и из последних сил бросилась бежать. Звери гнались за ней по пятам, и какофония их истошных криков делалась тем громче, чем быстрее она приближалась к спасительной двери.

Кэнди чувствовала на своих икрах обжигающее дыхание, и ей все время казалось, что самый проворный из котов вот-вот вопьется острыми зубами ей в щиколотку. И тогда ей конец. С каждой секундой, в ужасе думала она, страшная развязка становится все ближе, все реальнее, скоро эта безумная гонка станет ей не под силу — она ведь и без того вконец изнурена. Но нет! Она продержалась до конца! Вот и домик! Вот и дверца! Кэнди обливалась потом и хватала ртом воздух. Язык и небо у нее пересохли, горло и легкие горели огнем.

Она стукнула по двери костяшками пальцев и крикнула как можно громче:

— Кто-нибудь! Откройте! Ответа не последовало.

Кэнди принялась колотить по двери что было сил и срывающимся голосом молить о помощи. Тем временем все кошки, которые ее преследовали, собрались на лужайке у дома, но, странное дело, вместо того чтобы напасть на нее, они стали неторопливо прохаживаться взад-вперед в двух-трех ярдах от порога и протяжно, жалобно мяукать.

— Да откройте же, наконец! — в очередной раз взмолилась Кэнди, стукнув кулаком по двери.

На сей раз она услыхала звук чьих-то приближавшихся шагов и крикнула:

— Ради бога, поторопитесь!

Через пару секунд дверь отворилась, и на пороге показался коротышка с довольно кислым выражением на несимпатичном лице. На коротышке был ярко-желтый костюм и голубые башмаки, а крупную голову увенчивали несколько бесформенных шляп, нахлобученных одна поверх другой. Еще две шляпы он держал в руках и, выйдя на крыльцо, поспешно водрузил их на вершину своего удивительного многослойного головного убора. Проделав это, он подхватил длинный посох, который был прислонен к стене у входа в дом, и бросился на кошек.

— Посторонись-ка, девица! — услыхала Кэнди и поспешно дала ему дорогу.

Коротышка так торопился расправиться с котами, что ее даже взглядом не удостоил.

— Прочь! Прочь с моих глаз, вы, омерзительные порождения зла, бешеные кровожадные твари! — взвыл спаситель Кэнди и добавил, полуобернувшись к ней: — А ты, девица, заходи в дом!

Животные отступили, но совсем недалеко: едва очутившись вне досягаемости посоха коротышки, они как ни в чем не бывало вновь принялись прохаживаться туда-сюда и издавать душераздирающие вопли.

Кэнди поежилась и смущенно улыбнулась.

— Спасибо вам. Мне показалось, что они готовы были на меня наброситься.

— Так оно и было, так и было! — подхватил коротышка, не ответив на ее улыбку. — Я в этом ни капельки не сомневаюсь. Они самим дьяволом сюда подосланы, чтоб меня изводить, эти проклятые кошки тарри!

— Как вы сказали? Кошки тарри?

— Ну да, кошки тарри, они самые и есть. У них здесь и собственный городишко имеется, на другой стороне острова. Называется Верхний Стремень. Почему тварям в нем не сидится, это выше моего понимания. Но скажи-ка, они тебя, часом, не поранили?

— Нет, к счастью, они меня не тронули. Только напугали. Гнались за мной по пятам. И вдобавок еще этот их ужасный вой...

— Жуть, правда? — Хозяин домика жестом велел Кэнди посторониться, чтобы он мог дотянуться до дверных замков. И тотчас же запер их все — верхний, средний и нижний. — Уж поверь мне, этих гнусных хищниц следует опасаться. Каждая из них успела погубить не одну невинную жизнь.

— Не может быть!

— Святая правда, клянусь! Они заталкивали ребятишкам в горло комки своей шерсти, и те падали бездыханными. А блохи, которые на них водятся, — между прочим, размером с мой ноготь, — высасывали у младенцев всю кровь до капли! Стоило тебе поскользнуться и упасть, как они растерзали бы тебя в клочья. Я ведь тебя заметил из своего оконца, — он кивком указал на ступеньки лестницы, которая вела, судя по всему, на крышу, внутрь прозрачного купола, — и немного поколдовал, произнес пару заклинаний, чтоб ускорить твой бег. Надеюсь, это тебе помогло.

— Я тоже думаю, что осталась жива только благодаря вашим заклинаниям. Спасибо вам. Если бы не вы, меня бы сейчас здесь не было...

— Но, к счастью, ты здесь. И я рад тебя видеть. — Он опустил посох и повернулся к Кэнди лицом, чтобы пожать ей руку. — Я Каспар Захолуст, философ, чародей и ценитель хорошего рома. А ты?..

— Кэнди Квокенбуш.

— Квокенбуш. Квок. Ен. Буш. Это не абаратское имя.

— Верно. Не абаратское. Я вообще-то родом не отсюда. А здесь очутилась... можно сказать, случайно.

На сморщенной, как у лилипута, физиономии Каспара отобразилось живейшее любопытство.

— Да неужто? — весело воскликнул он. — Так-так... Погостить, значит, приехала. А откуда, если не секрет? Позволь, я попробую угадать. — И он многозначительно покрутил пальцем в воздухе. — Не иначе как из иных краев.

— Вы имеете в виду Иноземье? Да, это моя родина.

— Подумать только! — всплеснул руками Захолуст. — Ведь тебе пришлось проделать такой долгий и нелегкий путь! Оттуда и прямиком...

— ...сюда? — улыбнулась Кэнди.

— Именно! Именно сюда. Оттуда и сюда. Вот так маршрут! — Он вымученно улыбнулся, и от этого его несимпатичное морщинистое лицо, обычно хранившее выражение неприязни или свирепой надменности, стало еще безобразнее. — Ты себе не представляешь, просто-таки не представляешь, как я счастлив оказать тебе гостеприимство в этом скромном жилище!

— Вы тут один живете?

— Ну-у... более или менее, — уклончиво ответил Каспар.

Он жестом пригласил Кэнди в свою гостиную, по сравнению с которой, как она решила при первом же беглом осмотре, печатня Сэмюеля Клеппа показалась бы образцом опрятности. Книги, брошюры, листы бумаги в ужасающем беспорядке валялись везде и повсюду, за исключением сиденья уютного кресла, обтянутого зеленой кожей, на которое Каспар тотчас же грузно опустил свой зад, оставив Кэнди стоять. После чего невозмутимо пояснил:

— Большинство моих родных и друзей уже умерли. Пали жертвами в войне, которую навязали нам эти проклятые киски. — Он глубоко вздохнул, надув щеки, и возвел глаза к потолку. — Что за райская жизнь была у нас здесь на Острове Простофиль, пока эти кошки тарри не обосновались неподалеку и не выстроили свое скопище лачуг, которое они называют городом! А я ведь уже немолод. Почти, можно сказать, удалился от дел. Я надеялся в тишине и довольстве скоротать сумерки своей жизни на этом славном Часе.

Рассчитывал в благословенном покое потягивать себе ром и предаваться воспоминаниям. Размышлять обо всем, что сделано, а что нет. Ну, ты меня понимаешь. Разумеется, мне не о чем жалеть.

— Что ж, — неуверенно произнесла Кэнди. — По-моему... По-моему, это совсем неплохо. — Она не имела большого опыта в поддержании беседы о подобных отвлеченных предметах и на всякий случай, чтобы не ляпнуть что-то невпопад, перевела разговор на более знакомую тему: — Вам, наверное, одиноко.

— Еще бы! — с готовностью кивнул Каспар. — Конечно, одиноко. Но есть кое-что и похуже одиночества. Воспоминания, например.

— О чем?

— О том, что представлял собой Остров Простофиль до появления здесь кошек тарри. Они превратили это прелестное, уютное местечко в ад кромешный! Вот что они проделали, да-да! Мне теперь приходится то и дело подкармливать огни...

— Костры на колоннах?

— Вот именно. Благодаря этим огням я могу по крайней мере видеть врагов. Но меня не покидает мысль о том ужасном дне, когда топливо закончится и...

— ...костры погаснут?

— Да. Погаснут. Стоит этому случиться, и тогда... Боюсь, это станет моим концом, и Каспар Захолуст тоже превратится всего лишь в воспоминание.

— Но должен же быть какой-то выход! Я уверена, кошек можно отловить. У нас дома в Цыптауне...

— Виноват! Ты сказала: Цыптаун? Что это такое, объясни.

— Город, в котором я родилась и живу. Ну, или жила, пока не очутилась здесь.

— Ни разу на своем веку не слыхал более странного названия для населенного пункта, — поморщился Захолуст.

Кэнди, задетая его пренебрежительным тоном, отпарировала:

— А по-моему, Остров Простофиль звучит куда более нелепо.

Захолуст хитро сощурился.

— Но родился-то я совсем не здесь! И жил в другом месте. До недавнего времени.

— Правда? Но почему вы в конце концов здесь поселились?

— О, это долгая история. Может, как-нибудь я тебе ее расскажу. Присядь-ка, сделай одолжение. Вид у тебя усталый.

Кэнди в замешательстве оглядела комнату. Сесть было решительно некуда, кроме того кресла, в котором расположился Захолуст. Тот, в свою очередь, осмотрелся по сторонам, кивнул Кэнди и, что-то неразборчиво пробормотав сквозь зубы, простер короткую руку в сторону одного из довольно низких табуретов. Стопка книг, которая на нем лежала, сразу повиновалась этому жесту — вспорхнула и улетела прочь, как стая потревоженных птиц.

— Прошу садиться.

— Не возражаете, если я сниму туфли?

— Нисколько. Чувствуй себя как дома. Позволь мне угостить тебя ужином. И устраивайся поудобнее.

— Ноги отказываются мне служить. Просто отваливаются, — пожаловалась Кэнди.

— Не у тебя одной, — хмыкнул Каспар. — Я знавал одного типа, а звали его, как сейчас помню, Арчи Кашаньян, так у него ноги совсем перестали слушаться. Бегали по нему, сколько хотели. Бедняга просыпался весь в синяках, со следами подошв по всей груди, по животу. Даже на лице у него эти негодницы ноги оставляли отпечатки. В конце концов они его насмерть затоптали!

Кэнди не знала, что и подумать, как реагировать на эту нелепую байку. Может, Каспар просто пошутил? Ну а вдруг нет? Чего доброго, возьмет да и обидится, если она рассмеется. Здесь, в Абарате, от любого можно ждать чего угодно. Она подавила улыбку и, чтобы выйти из щекотливого положения, снова сменила тему разговора:

— У нас в Иноземье есть специальная служба, которая занимается отловом бродячих животных. Потом им подыскивают новых хозяев, а тех, кого не удается пристроить, усыпляют.

— Хозяев?! — Захолуст от негодования даже привстал в своем кресле и вытаращил глаза. — Кто же это, скажи на милость, согласится приютить подобных тварей?! Преисподняя — вот тот дом, то место, которого заслуживают кошки тарри! Да и в любом случае поймать их невозможно. Слишком они быстро бегают. А какие увертливые! Перехитрить тварей — дело другое. Отравить, к примеру. Да, это единственный способ от них избавиться. Видишь вон ту миску с рыбой на столике у двери? В этом угощении довольно отравы, чтобы истребить всю стаю. Если бы мне только удалось заставить их это съесть! Но они слишком хитры, из моих рук еду не возьмут. — Он ненадолго умолк, после чего щелкнул пальцами, радостно осклабившись. — Послушай-ка! А может, тебе повезет больше моего! Право слово, стоит попробовать!


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24