Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Семь братьев (№2) - Принц снов

ModernLib.Net / Фэнтези / Бенджамин Курт / Принц снов - Чтение (стр. 14)
Автор: Бенджамин Курт
Жанр: Фэнтези
Серия: Семь братьев

 

 


– Значит, необходимо перехватить налетчиков еще до того, как они смогут соединиться со своими. Мы не можем сражаться с Гарнией – у нас просто не хватит сил.

Льешо не стал рассказывать об отчаянных криках товарищей, которые слышал во сне, – даже сейчас уже может оказаться слишком поздно.

– Действительно, лучше не затевать войну у порога дома, пусть даже и вражеского, – согласился Харлол, – однако Гарния серьезно отличается и от Фибии, и от империи Шан. Небольшие банды бродят вслед за стадами – практически по всей этой карте. В стране нет единого централизованного правительства, а сообщение существует исключительно между самыми крупными из местных клановых вождей. Иногда некоторые из кланов заключают между собой кратковременные союзы для решения каких-то специфических задач, однако понятия «официальности» не существует в принципе. Каратели свернули с самого надежного и предсказуемого пути, возможно, для того, чтобы максимально затруднить преследование или отвлечь внимание от собирающихся против Шана сил. А может быть, таким способом они просто пытаются обойти враждебные кланы.

Чем дальше в глубь степи вы проникаете, тем меньше вероятность, что кто-то в этих землях знает о той войне, которую соседи ведут от имени всей Гарнии. Кланам нет никакого дела до «подвигов» карателей – естественно, до тех пор, пока сами они живут в мире. Шамана может беспокоить присутствие неподалеку сильного волшебника, однако о существовании империи Шан подозревают лишь немногие. Разумеется, налетчиков будут ждать союзники, готовые помочь пересечь границу, но уверен, что их будет очень мало, да и гарны-соседи их не поддержат.

Хабиба молча, внимательно слушал, однако последняя информация его явно взволновала.

– Но ведь неподалеку обязательно окажется или сам мастер Марко, или кто-нибудь из его марионеток. Может быть, эти люди даже будут ждать на границе, в том самом месте, где налетчики планируют ее пересечь. И уж они-то не захотят ждать, а сразу возьмутся за пленников.

Харлол, нахмурившись, внимательно взглянул на волшебника.

– Не дай бог сойтись с Марко в бою. – Льешо не произнес эти слова, а постарался передать их выражением лица и глазами. – Если возникнет опасность попасть к нему в плен, лучше сами убейте меня.

Каду вздрогнула и поежилась. Она все поняла. Льешо увидел в этом хороший знак.

– Действительно, необходимо перехватить врагов до того, как они подойдут к границе, – заметила воительница. Маленький Братец крепко обнял хозяйку за шею, словно готовясь тотчас выйти в путь. – Шанс на успех мы имеем лишь в том случае, если удастся ограничиться схваткой с одним лишь карательным отрядом. А если перейдем границу, то и нейтральные кланы тоже бросятся на защиту своей земли, а значит, помогут налетчикам.

Как и Льешо, девушка ничего не сказала о полной бесполезности противостоять волшебнику – мастеру Марко.

– Значит, выходим, – распорядился Хабиба.

Каду низко поклонилась, прощаясь. Ее примеру последовали Бикси и Стайпс и поспешили поднимать свои отряды. Льешо направился было следом, однако путь ему преградили братья. Льюка и вообще начал строить из себя старшего брата – верный признак грядущих серьезных неприятностей. Льюка, разумеется, умел предвидеть будущее, но в эту минуту все его предсказания не имели никакого смысла. Наверное, он потому и бесился, что просто не знал, что надо делать.

– В чем дело?

– Вместо тебя с отрядом поедем мы. – Льюка показал на Бал ара, а потом ткнул пальцем себе в грудь. – А ты останешься в тылу под охраной вооруженного телохранителя. Освободив императора и отдав его на попечение ополченцев, мы сможем привезти сюда Адара и Шокара. Тогда уже все вместе решим, что делать дальше.

– А если я откажусь повиноваться, вы снова долбанете меня по голове, а потом привяжете к опоре палатки?

– Ты седьмой сын, Льешо. – Льюка вытянул руку, словно держал на ладони всю империю Фибии и хотел предложить ее брату в качестве дара. – Ты нужен Богине живым, чтобы сражаться за Кунгол. А если погибнешь, защищая Шан, то не сможешь этого сделать.

– Но ты не можешь оградить меня от моего же собственного испытания, Льюка. – Покачав головой, Льешо отверг притязания брата. – Больше того, ты не знаешь и не можешь знать, чего ожидает от меня Богиня.

Принц мог бы добавить, что на самом деле Богиня ожидает от него многого, даже слишком многого, но ему не хотелось отступать с занятой в споре с братьями позиции.

– Если катастрофа Акенбада хотя бы чему-нибудь нас научила, то мы должны понимать, что единственный путь к безопасности – пройти тяжелый путь испытания до самого конца.

– Но что случится со страной, империей, королевством, если истинный правитель будет распоряжаться собственной жизнью подобно последнему солдату?

– У меня нет королевства, так что терять мне совершенно нечего. Где же вы были, когда напали гарны? – Льешо смерил брата долгим взглядом, вспоминая кровавую резню во дворце Солнца. – Однако существует королевство, которое мне предстоит завоевать. А сделать это, прячась в палатке посреди пустыни Гансау, попросту невозможно.

– Льешо прав, – неожиданно поддержал младшего брата Балар.

До этой минуты братья выступали единым фронтом – не столько против самого Льешо, сколько против того, что ему предстояло сделать. Да, именно до этой минуты.

– Доставить Льешо в Акенбад было необходимо ради поддержания равновесия между небесами и землей. Нам предстояло изучить его дар, и получилось так, что толкователи снов погибли за обретенное нами знание. Однако Динха знает, в чем именно заключается долг принца; знаем это и мы.

Льешо чувствовал, что брат даже не очень хорошо понимает, зачем он раскрывает собственные сокровенные мысли; и все же он не сдался и не отступил даже под пристальным взглядом юноши. Нет, он, подобно Льюке, вытянул руку, но пальцы его оказались согнутыми таким образом, словно держали что-то очень ценное и хрупкое.

– Многое зависит именно от баланса, равновесия…

За разговором братьев внимательно следил Хабиба. Увидев, что Льюка склонил голову, обдумывая приведенный аргумент, волшебник с облегчением вздохнул. Льешо тоже приветствовал уступку брата – удовлетворенно кивнув, он вышел из палатки вслед за воинами.

И Бикси, и Каду, и Харлол уже находились в своих отрядах; отозвав их в сторону, принц устроил небольшой совет.

– Прежде чем мы выйдем в путь, – заговорил он, – мне хотелось бы узнать, чьими конкретно вассалами вы являетесь. – Здесь Льешо прямо взглянул на Бикси и Каду. – Мы уже не тот отряд, который госпожа Сьен Ма отправила в Шан. А потому скажите мне честно, кому именно вы присягали.

Все поняли, что имеет в виду принц: в какой мере он может полагаться на товарищей? Не придется ли ему во время битвы задумываться о том, что ветер способен перемениться при первой же неудобной команде, и тогда друзья превратятся во врагов? Воинов же беспокоило, что именно думает их повелитель, почему подобные мысли приходят ему на ум.

– Мне нельзя было отставать. – Бикси снял медные латы и протянул их Льешо, вся тяготившая его сердце вина выразилась в страдальческом выражении, появившемся на закаленном ветрами лице. – Я думал лишь о себе. Наш отряд оказался разбит, а Шу попал в руки врага. Подумать только! Мы могли потерять вас обоих!

Напоминание о том, что император Шу попал в руки гарнов, разбередило рану, однако Льешо не хотел принимать ни жалоб, ни тем более доспехов. Никакое раскаяние не спасет Шу и его товарищей по несчастью, напротив, оно лишь разрушит с огромным трудом завоеванное согласие, позволившее отряду действовать. Льешо так хотелось вернуть товарищей! Хотелось снова ощутить дружеское похлопывание по спине, услышать шутки, которыми они встретили его в пустыне, – все это существовало по другую сторону черты, еще до того, как принц рассказал, что император Шу попал в плен к гарнам. Сейчас все изменилось – прошлое уже не вернуть. Зато Хабиба внимательно наблюдает за происходящим, пытаясь решить, что делать дальше. Еще один проклятый экзамен.

– Мне казалось, что эта армия чего-нибудь да стоит. Льешо кивнул в направлении собирающихся в путь всадников.

– Они прекрасные бойцы.

В голосе Бикси прозвучал вызов.

– Но чьи, кому принадлежат душой? Кому отдали клятву?

– Лично я клялась госпоже Сьен Ма, которая и послала меня служить тебе. – Каду заговорила первой, как и полагается наставнику и предводителю. – Императорское ополчение служит своему императору. К сожалению, из имперской столицы пришло меньше народу, чем хотелось бы, однако все эти люди готовы умереть за свободу Шу. Ну а если уж они выживут, то продолжат стоять за него. Так что до победы ты вполне можешь полагаться на всех нас, а на меня и после победы – независимо от того, какое решение примет император.

Бикси дождался, пока Каду закончит, и взял слово.

– Те из жителей Фибии, которые помнят нападение гар-нов на Кунгол, поклялись отдать жизнь за своего короля. Меня волнует вовсе не то, что во время атаки они могут запаниковать, – нет, скорее их безрассудство: они могут, не думая, пожертвовать жизнью, но ни за что не отступят. Что касается меня лично, то я иду вместе с наемными воинами в память о мастере Яксе. Нам предстоит восстановить утраченную при падении Кунгола честь его клана. Мы с тобой – до самого дворца Солнца. А если потребуется, дойдем и до Небесных Врат.

– Надеюсь, последнее утверждение – не просто пустая похвальба. – Льешо вздохнул, словно чувствуя, как ложатся в руки поводья боевой колесницы, а вместе с ними приходит и ответственность. – Нашей помощи ждет Великая Богиня.

Бикси слегка вздрогнул, однако все уже давно привыкли, что путешествия сопровождаются чудесами.

Выслушивать признания Харлола необходимости не было. Кагар, новая Динха, отдала Льешо жизни пустынников – мог распоряжаться ими по своему усмотрению. И он прекрасно знал, что делать.

– Отведи своих людей домой, – обратился Льешо к своему похитителю, который теперь стал верным другом. – Ташеки и так понесли слишком тяжелые потери. Мертвых надо с честью похоронить, а живым вернуть братьев.

Принц и пустынник внимательно посмотрели друг другу в глаза – да, их действительно разделяла пропасть разных культур. Лицо Льешо отразило непреклонную решимость. Он готов был, словно остро отточенным фибским клинком, отсечь любые возражения.

Харлол же встретил напряженную, почти отчаянную стойкость принца спокойной улыбкой.

– Мы идем туда, куда посылает нас Динха.

– Кагар… Динха считает, что вы погибнете.

Голос Льешо превратился в шепот. Сама мысль о подобной возможности пронзила сердце острой болью. Даже страшно казалось представить себе, что ташеки могут погибнуть. Настолько страшно, что на глаза Льешо сами собой навернулись слезы.

– Ну что же, погибнем, и небеса примут нас. А там будем гулять под благодатным дождиком и вкушать ароматные, сочные фрукты.

Льешо. подумал, что ради этого нет необходимости умирать. Сад есть и у госпожи Сьен Ма, и в имперской столице. И дождь там периодически случается – только подставляй голову. Харлол об этом, несомненно, знал, он ведь побывал в Шане, но тем не менее верил в существование небесных садов, так похожих на сады провинции Фаршо.

– Если я прикажу вам идти… – снова начал Льешо.

– Мы последуем за тобой, – тут же ответил Харлол. Уступать он явно не собирался.

– Идите, если считаете нужным, – прекратил дискуссию Льешо. – Но учтите, что находитесь в моем полном распоряжении. Больше того, ваша смерть принесет мне огромную печаль. – Принц хотел было уйти, но обернулся и высказал последнее предупреждение: – Не забудь, что в небесных садах я тоже имею кое-какой вес. Так что если ты сейчас вызовешь мое недовольство, оно будет иметь последствия в любом из миров.

Льешо и сам не знал, правдивы его слова или нет, но Харлол, судя по всему, поверил. Пустынник долго стоял, глядя в пространство невидящим взором, а потом уронил голову, словно принимая угрозу.

Не умирай! – продолжил принц уже в мыслях. – Как я смогу встречаться с Динхой в сновидениях, если не уберегу ее детей, а тем более donyuiy гибель кузена, кровного родственника?

Стоящий в тени последней палатки Хабиба был удовлетворен. Льешо и сам не знал, как именно он это увидел, поскольку лицо волшебника оставалось совершенно бесстрастным. Очевидно, выдали плечи: напряжение спало, и плечи сразу распрямились, а для Хабибы такое изменение осанки равнялось улыбке. Значит, все сделано верно. Хотелось бы, конечно, чтобы волшебник сам уладил ситуацию, а не оставлял это хлопотное дело Льешо. И все же дело сделано.

– Это должен был сделать ты. – Рядом оказался карлик-музыкант; чтобы подчеркнуть весомость своих слов, он ткнул принца в бок. – Ведь эти люди не причинили Хабибе никакого вреда, а значит, ему не за что их прощать.

Льешо не понимал, откуда взялись подобные чувства. Прощать вообще было некого и не за что. Однако юноша пробормотал какие-то невнятные слова признательности и отправился искать своего коня.

Глава семнадцатая

Ехали все утро, в разгар дневной жары остановились отдохнуть, а потом продолжили путь до тех пор, пока Ган и Чен вслед за Великим Солнцем не опустились за горизонт. Когда сгустилась тьма и двигаться дальше уже не было возможности, Харлол свернул к защищенному месту на обочине. Ни воды, ни травы для лошадей там не было, однако нашлось немного жухлых стеблей, которые верблюды сразу начали жевать. Всем же остальным пришлось довольствоваться собственными запасами.

Пока воины ставили палатку для командования, Льешо прогулялся по тонувшему во мраке ночи лагерю. Сложенные седла и лежащие на земле тюки с поклажей говорили, что простые солдаты готовы отдыхать прямо здесь, на земле. Однако прежде всего они заботились о своих животных – поили и кормили их прямо из рук.

Некоторые из солдат узнали принца и дружески приветствовали его. Они были слишком хорошо обучены, чтобы проявлять излишнее почтение – ведь повсюду скрывались шпионы. Но готовность к бою спрятать было трудно. Никто не заговаривал, и это тоже было хорошо, так как особой расположенности произносить вдохновляющие речи принц не ощущал. Солдаты и сами понимали, насколько нужна и важна победа. Само присутствие Льешо – свергнутого принца разоренного королевства – служило вполне убедительным напоминанием о последствиях возможного поражения.

Пробродив некоторое время в темноте, юноша вдруг увидел тусклый свет. Он вздрогнул от неожиданности, но потом понял, в чем дело. В палатке зажгли лампу. Теперь можно было идти увереннее – прямо к цели. Телохранители устроились на отдых, оставив на посту Бикси и Стайпса. Бикси, как всегда, никому не доверял. Завидев принца, часовые кивнули и расступились – юноша вошел в палатку.

Здесь распоряжался Хабиба, командуя, куда именно положить ковры и как прикрепить к опорам шелковую занавеску. Тюки с вещами лежали в углу, а на них восседал Собачьи Уши, представляя собой самого рачительного сторожа. Он даже не играл на флейте. На коленях карлика уютно свернулся калачиком Маленький Братец, крепко зажав в крохотной ручке снятую с головы форменную шапку ополченца. Льешо даже позавидовал обезьянке – если бы и он мог так же безмятежно отдыхать!

В центре палатки на раскладных стульях сидели Льюка и Балар. Харлол устроился в темном углу, обеими руками он сжимал рукоятки мечей. Хабиба, на плече которого сидела серо-коричневая сова, нетерпеливо мерил шагами небольшое пространство, переходя от пустынника к музыканту и обратно. Карта, как обычно, лежала на столе, являя собой молчаливый укор.

– Льешо! – приветствовал Хабиба.

Одновременно он провел рукой по голове совы, а птица в ответ на ласку дотронулась до подбородка волшебника. Потом сова серьезно взглянула на Льешо, и через секунду, словно откуда-то спрыгнув, перед ним появилась Каду, все еще почесываясь – так птица чистит перышки.

– О духи бурь!

Харлол поднял руки, словно защищаясь, но все-таки устоял на ногах. Братья явно напряглись, хотя скорее из чисто исследовательского интереса, а не суеверного страха перед волшебством. Льюка быстро, но внимательно взглянул на младшего брата, явно пытаясь оценить, насколько спокойно тот воспринял превращение совы в красивую девушку.

– Путешествуешь с чудесами, – как когда-то раньше, напомнил он.

Да, брат, мысленно ответил Льешо. Я уже привык к чудесам. Однако лицо его выразило иронию, порожденную более темным знанием, чем то, которое могли представить себе Ба-лар и Льюка – ведь они утратили понимание посланного им дара, а сейчас он был так нужен! Льешо очень хорошо знал Каду, а потому подумал, что страх Харлола – самая естественная реакция на только что произошедшее превращение.

Каду ответила на невысказанный вызов со свойственной ей легкостью. Она была наставницей Льешо и давным-давно научилась точно понимать его реакцию. Решив, что поединок воли продолжается уже достаточно долго, воительница попросту схватила принца за руку и по-хозяйски потащила к столу, вокруг которого уже собрались остальные.

– Мы собирались послушать доклад молодого пустынника.

Хабиба рассеянно смахнул с рукава перышко – напоминание о причастности волшебника к недавнему удивительному перевоплощению.

– Я здесь. – Харлол подошел ближе к карте и ткнул пальцем туда, где были изображены не поселения, а горы, постепенно переходящие в плато. – Вот здесь проходит граница с Гарнией. – Ташек пальцем изобразил на карте линию. – Если мы успеем восстановить силы до восхождения Великой Луны Лан, то сможем продолжать путь и ночью, при ее свете, до самого утра. И тогда к восходу солнца окажемся на расстоянии полета стрелы от Гарнии.

Хабиба повернулся к Каду – ведь она летала высоко над убегавшими гарнами и их преследователями.

– А ты, дочка, что сможешь нам сказать?

Каду внимательно вгляделась в карту, словно сопрягая воспоминание о том, что видела сова, с тисненым изображением.

– Гарны сейчас вот здесь. – Девушка указала место, в котором обладающая прекрасным ночным зрением сова заметила расположившихся на отдых врагов. – Отряд увеличился по сравнению с тем, который вышел из Дарнэга, сейчас их уже насчитывается несколько сотен. Правда, каратели разбились на отдельные группы и рассыпались по дороге, причем каждая такая группа упорно делает вид, что движется сама по себе и больше никем не интересуется.

Сейчас гарны уже знают, что их преследуют, и в их рядах наметились признаки раскола. Сторонники Марко едут первыми, причем очень торопятся приехать к хозяину в Гарнию еще до того, как начнется атака на арьергард. Но есть и такие, кто надеется получить за заложников богатый выкуп, – те не торопятся, стараясь держаться в последних рядах.

Обратившись совой, я смогла подслушать разговоры. Император Шу продолжает играть роль возмущенного купца из Гуинмера, против собственной воли втянутого в бурные события. Однако его мучают, пытаясь добыть информацию, которую можно было бы использовать против его же товарищей. Госпожа Карина и мастер Ден также упорно соблюдают маскировку и играют роль мелких слуг. Когда придется атаковать, мы вполне можем рассчитывать на их помощь.

– Атаковать?

Хабиба неодобрительно поднял бровь. А Льешо подумал, что куда лучше было бы вдвое сократить силы противника самым простым и безболезненным способом – подкупом.

Каду закатила глаза.

– Совсем недалеко от тех мест стоял Бор-ка-мар, а потому я отправилась в его лагерь, чтобы передать самые свежие новости и посоветовать изобразить крайнее удивление, когда придет требование заплатить за свободу купца Шу и его спутников. А потом отдать деньги и тихонько, без шума вернуть императора в столицу. Однако капитан все-таки предпочитает сражение. Твердит что-то о защите чести и необходимости преподать урок.

Льешо невольно задал себе вопрос, кому требуется более суровый урок – самому Бор-ка-мару, который наверняка вызовет гнев императора отказом беречь жизни подданных, или гарнам, которые поймут, что тревожить 1раждан Шана не стоит. Жизнь же самого дорогостоящего заложника останется вне опасности до тех самых пор, пока впереди будет маячить круглая сумма выкупа.

– А как мой брат? – с тревогой поинтересовался принц.

– С Адаром все в полном порядке, – ответила Каду и, помолчав немного, добавила: – Большей частью пленники едут верхом. Гарны опасаются, что он обладает магической силой – суеверные люди воспринимают целителей именно так. Адар едет в окружении мощной охраны, причем в обществе ее начальника – во главе конвоя. Зато Льинг заковали в цепи – как вооруженную телохранительницу главного узника.

Свин! – мысленно воскликнул Льешо, крепко сжав посланные небом жемчужины. – И как только твоя госпожа допускает подобные пытки?

Но, конечно, ответ на этот вопрос заключался в том, что сама Богиня оставалась пленницей собственных небесных садов.

Каду ни словом не упомянула о судьбе Хмиши. Можно было предположить, что он разделил с Льинг ее суровую, но почетную участь. Льешо не мог забыть звучавший в сновидении ужасный крик, а потому уточнил:

– А как товарищ Льинг, Хмиши?

– Плохо. – Каду прикрыла глаза, то ли для того, чтобы более ясно рассмотреть представший перед мысленным взором образ, то ли чтобы, напротив, прогнать его. – Он жив, – наконец коротко ответила она и тут же попыталась перевести разговор на другую тему: – Нам всем сейчас надо отдохнуть. А потом поговорим подробнее.

– Мне необходимо знать.

Каду взглянула на отца, словно спрашивая, говорить дальше или лучше не стоит. Волшебник лишь неопределенно пожал плечами, и девушка тяжело вздохнула.

– Гарны считают Хмиши принцем – тем самым, которого они разыскивали, – а потому по дороге к хозяину стараются ввергнуть его в абсолютную покорность.

– Каким образом? – уточнил Льешо, рассеянно засунув руку за пазуху и крепко сжав ладанку с жемчужинами.

Он совсем запутался: сновидения, в которых он страдал в тисках мастера Марко, давно перепутались с хаосом реальности, где нужно было как можно быстрее спасать императора и его спутников.

– Очень простым способом. Все едут верхом, а Хмиши идет пешком. Как и Льинг, он закован в цепи, но еще и с веревкой на шее. Как только он теряет силы и начинает отставать, веревка натягивается, душит и начинает волочить пленника по земле. Когда Хмиши теряет сознание, каратели взваливают его на круп лошади Льинг, но потом, после того как он придет в себя, все повторяется с самого начала.

Каду поведала далеко не все, и Льешо это знал – он слышал во сне жуткие крики. Но требовать продолжения не хватало сил.

– Поистине реальным миром правит зло, – пробормотал принц и почувствовал, что мысль эта укоренилась в сердце.

За освобождение товарищей он отдал бы все на свете, однако в глубине души вознес небесам благодарение за то, что страшные муки обошли стороной его самого. Впрочем, ненадолго. Если Хмиши выживет в тяжком пути, мастер Марко быстро сообразит, что ему притащили не того фибского мальчишку, которого он заказывал. И тогда верному товарищу придется погибнуть за то, что он не принц снов, а Марко снова снарядит экспедицию на поиски настоящего принца. Однако сейчас Хмиши страдал, а он, Льешо, – нет.

– Необходимо как можно скорее освободить Хмиши.

– И всех остальных тоже, – добавил Хабиба. – Причем еще до того, как их затащат в Гарнию.

– Вот смотрите. – Харлол начертил на карте маршрут, который пересекал путь отряда примерно в двадцати ли от границы, к востоку от того места, где сейчас отдыхали они сами. – Здесь, в горах, нет ни дорог, ни тропинок, однако птица с высоты своего полета без труда определит естественные перевалы и скрытые от глаз человека пути.

Говоря это, ташек нервно оглянулся на Каду, словно та могла за такие слова выклевать глаза.

– Вполне разумно, – кивнула девушка. – Ты занимаешься орлиной охотой, пустынник?

– Ничего не может быть прекраснее такой орлицы, как ты, – ответил молодой человек, улыбнувшись собственной смелости и способности расточать комплименты.

– Лесть не украшает воина, – поддразнила Каду.

Интересно, понимают ли эти двое, какую игру затеяли здесь, на краю мира? – спросил себя Льешо.

Вслух, стремясь прервать неуместное ухаживание, он поинтересовался:

– Сколько осталось до восхода луны?

– Еще целых три часа, – быстро ответил Харлол, и Льешо кивнул, внезапно ощутив страшную усталость и печаль.

Нет, он не желал Каду для себя, но точно так же, как и тогда, когда Льинг выбрала Хмиши, сразу навалилось одиночество: он совершенно один в том мире, где все остальные ходят парами.

– Поспи, – словно поняв мысли принца, посоветовал Хабиба. – Пусть другие подежурят.

Волшебник как будто предвидел будущее, в котором больше не мог защищать своего подопечного.

Помоги мне, – мысленно взмолился Льешо. – Я проваливаюсь в страшную трещину мира, и никто не может меня спасти.


Принц позволил Бикси раскатать одеяло и даже не возражал, когда Хабиба уменьшил в лампе фитиль – теперь она едва мерцала. Но он не уснул. В тусклом свете Льешо проверил содержимое дорожного мешка и вытащил все дары госпожи Сьен Ма. Усевшись на одеяле в позе лотоса, он уставился на нефритовую чашу и задумался о бездонности ее зеленых глубин. Юноша знал, что это свадебная чаша. В каких-то давно ушедших жизнях он любил и был любим, женился; наверное, рождались дети, принося с собой и радости, и печали. Жизнь остается жизнью.

Потом он умер, но возродился снова. Какие же уроки принесла с собой жизнь? Что он узнал в том прошлом, в котором существовала вот эта прекрасная нефритовая чаша? Он прекрасно понимал, что невозможно определить ее стоимость – она попросту бесценна и всегда была бесценной. Был ли он всегда принцем или королем, во всех проведенных в реальном мире жизнях? Или же чаша могла рассказать иную историю? Может быть, он был просто бедным солдатом, а потом слишком высоко вознесся и обжегся, все потеряв? Льешо снова засунул руку в мешок и вытащил короткое, нашептывающее о смерти копье. Оружие само собой легло в руку. Это копье когда-то уже убило его, и все же оно принадлежало ему и только ему и испробовало немало вражеской крови.

Грядущая битва окажется битвой всадников. До сих пор удача позволяла противостоять врагам в пешем строю, однако степные каратели не ходили пешком. В свое время госпожа Сьен Ма учила и его самого, и Каду, и фибских телохранителей, как точнее стрелять из лука, сидя верхом, как атаковать копьем или мечом. После падения в Акенбаде запястье все еще болело, однако почти в полной темноте принц достал лук и попробовал тетиву – пальцы уже начали забывать ощущение натянутой струны. Потом почистил копье и аккуратно положил оружие на одеяло рядом с собой. Теперь можно было лечь и часок поспать.

Проснулся Льешо в полной темноте – погас даже тусклый свет лампы. Проснулся от собственного крика:

– Они убивают его! О Богиня, они же его убивают! – Что?

– Кого они убивают?

– Льешо, проснись!

Из множества взывавших голосов принц ответил лишь на последний – голос Хабибы.

– Помогите! – взмолился он, обеими руками сжимая грудь.

Сердце билось неровными толчками, ноги подкашивались. Земля поднялась навстречу, и он принял ее, свернувшись калачиком, как можно крепче, и катаясь, чтобы хоть как-то унять боль. Его пытали, оскорбляли и унижали – и просто ради удовольствия, и чтобы выместить все накопившееся за время неудачной экспедиции зло. Сломленного, залитого кровью собственных ран Хмиши все-таки заставляли идти пешком – до тех самых пор, пока он не терял в пыли сознание. После этого его привязывали к крупу лошади и с удовольствием слушали стоны и бессвязные восклицания. Боль оставалась неутоленной. Рядом ехали двое искусных целителей, но им не разрешали даже приблизиться.

Чьи-то грубые, но прохладные пальцы легли на лоб, пригладили волосы.

– Не бойся, ты в безопасности, среди друзей. Здесь он тебя не найдет.

Это Хабиба звал его, пытаясь вернуть из сна в реальность. Льешо вздрогнул и провел ладонью по глазам, пытаясь унять бешеный бег сердца, от которого леденело все тело. Хабиба лгал. Недавняя трагедия в Акенбаде доказала, что мастер Марко способен разыскать его где угодно. Но сейчас, на дороге в Гарнию, Хмиши мучил вовсе не волшебник.

– Он знает, что это не я.

– Нет, пока еще не знает, – возразил Хабиба. – В стране сновидений время ничего не значит – оно призрачно. Но скоро все, что ты видел, может произойти. Конечно, если мы не подоспеем вовремя и не спасем товарищей.

Льешо взглянул Хабибе прямо в глаза; что-то в этом взгляде заставило видавшего виды придворного волшебника ее сиятельства вздрогнуть и отвернуться.

– Он злится, потому что схватили не того юношу. Даже не пытается выяснить, что именно знает и может рассказать Хмиши. Надеется допросить Льинг. Сейчас же отчаянно бесится, а потому издевается над своей жертвой просто так, ради удовольствия. Но зашел он что-то слишком далеко…

– Кто, мастер Марко? – уточнила Каду.

Говорила она так же тихо, как и отец, боясь снова встревожить принца.

Льешо на секунду задумался, вспоминая сон.

– Нет, его там нет. Не понимаю, откуда он все узнал.

Больше принц ничего не объяснил. Сердце немного успокоилось, дыхание выровнялось. Теперь уже пришел стыд за свой ужас, обдавший все тело неприятным, липким, вонючим и холодным потом. Пот этот приводил в смущение, однако делать было нечего – что случилось, то случилось.

Товарищи поняли, что новых откровений не последует, и разошлись по своим углам, собираясь еще хоть немного поспать. Рядом с Льешо остался лишь Хабиба, он продолжал успокоительно поглаживать лоб юноши, не обращая при этом никакого внимания на собственные слезы. Волшебник шепотом произносил молитву:

– Великая госпожа, за что? Зачем? Ведь они еще почти дети…

Хабиба служил смертной богине войны. Если она в эту минуту слушала, то сразу поняла мысли Льешо.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32