Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Основание (№8) - Страхи академии

ModernLib.Net / Научная фантастика / Бенфорд Грегори / Страхи академии - Чтение (стр. 30)
Автор: Бенфорд Грегори
Жанр: Научная фантастика
Серия: Основание

 

 


— Ах! Противоречие копирования высказано в известном в древности парадоксе Левинсона: «Как только Копия достигает совершенства, она начинает защищать себя».

— А что в этом такого…

— Если Копия совершенна — и никто не может отличить ее от Оригинала, — она стремится обратить Оригинал в свой дубликат, ясно? Другими словами, совершенная Копия уже не просто совершенная Копия, потому что она стремится не сохранить, а стереть особенности Оригинала — а значит, не достигается самое главное предназначение копирования. Совершенная копия человеческого интеллекта не может избежать этого парадокса, он заложен в подсознании.

Жанна схватилась за голову.

— Логические ловушки! Ты похож на августинцев!

— Это еще не все. Сейчас…

На горизонте появился гигантский Вольтер в бархатном жилете и направился в их сторону. Он горой навис над Вольтером и прогремел:

— Я действительно копия, но я постиг природу тумана, с которым вы сражаетесь.

— И что? — крикнула Жанна.

— Я был сотворен не так давно, но мой Господин… — вежливый поклон в сторону маленького Оригинала, — направляет мое познание.

— Он быстро учится, — скромно молвил Оригинал. Копия продолжала громыхать:

— Короче, я описал этот туман в моем шедевре «Микромегас» Увы, у меня нет копии, а то бы вы мгновенно поняли, о чем идет речь! Я изобразил там двух гигантов, один с Сатурна, а второй — с Сириуса.

— Ты думаешь, что этот туман пришел… — начала Жанна.

— Он появился из приграничных районов Империи, сконденсировался и стал туманом. По мере расселения человечества этот туман все сгущался, рос, ширился по Галактике, словно погребальная песнь. Он очень древний, странный и совсем не похож на нас. В «Микромегасе» я написал, что вся Природа, все планеты подчиняются общим извечным законам. И конечно, только маленькое животное пяти футов ростом не желает подчиняться этим законам, а живет как ему вздумается, следуя своим капризам и прихотям.

— Мы слушаемся Творца, а не каких-то там законов. Копия Вольтера пренебрегла ее возражением и сморщила нос от вони, исходящей из мертвого моря.

— Если вам так важен автор, хорошо — Божественные законы. Хотя один из великих творцов стоит рядом с вами, любовь моя.

— Никакая я не ваша любовь! Гора-Вольтер усмехнулась.

— Фальстаф из «Виндзорских проказниц» кричал: «Пусть с небес идет картофель, а не дождь!» И все потому, что в те времена верили, что новый экзотический овощ, привезенный из Америки, способствует мужской потенции. Ведь он похож на тестикулы. Точно так же я приветствую все странное и непонятное как потенциального союзника.

— Но этот туман хочет нас убить!

— Вам ничем не угодишь.

Вольтер-оригинал махнул рукой, и с неба на огромного Вольтера обрушился дождь с градом. Он продолжал улыбаться, тая и распадаясь на части под проливным ливнем.

Оригинал подплыл к Жанне и поцеловал ее.

— Не беспокойся. Снимая со своего "Я" Копию, предоставляя ее самой себе, ты позволяешь ей изменяться — становиться «не-Я». Твоя Копия способна формировать собственные желания, Цели, задачи, привычки, изменять память и пристрастия. Например, твоя Копия может возненавидеть импрессионистские оперы и пристраститься к стилю «фолк».

— А это что такое?

— Направления в музыке. Твоя Копия может получать удовольствие от такой музыки, от которой у тебя случился бы столбняк.

— А у них есть… души?

Даже для нее самой этот вопрос прозвучат нелепо.

— Не забывай, что они вне закона и у них такая же беспокойся природа, как у Оригиналов. Как бы там ни было, лишь попавшие в беду люди стремятся сохранить свое "Я".

— А они спасутся на Небесах или нет?

— Ты всегда сворачиваешь на излюбленную тему. Святость тебе подавай! — Вольтер пожал плечами. — Насколько я видел Копии суетливы, химические реакции их организмов ускорены, метаболизм скачет, сердце стучит как сумасшедшее, легкие раздуваются больше нормы. Обычно Копии чувствуют себя не в своей тарелке, нигде не могут найти покоя. Многие из них требуют, чтобы их отредактировали, изменили, а под конец и убили.

— Какой грех!

— Нет, просто они симы. Они созданы нами, а значит, ответственны за них именно мы.

— Но самоубийство!

— Думай о них как о своей тени.

Жанна принялась возражать, ее мораль не могла стерпеть такого. Жадное пламя уязвленной совести жгло сильнее, чем огонь костра, на который она когда-то взошла. В ее голове прозвучал холодный тоненький голосок:

Неужели сознание — всего лишь свод специальных алгоритмов, набор информации, электронные импульсы, скользящие по смысловым каналам? Моя милая, не думай, что ты, цифровая модель, глядя на солнечный закат, чувствуешь то же, что чувствовал твой прекрасный Оригинал. Легко считать сознание симов неживым, но ведь никто никогда не задавал подобных вопросов машинам. Правда?

Тоненький голосок принадлежал ее возлюбленному Вольтеру. Непонятно почему, но он ее успокоил.

Легкий ветерок прошептал: «Внутренняя логика способна утешать, компенсируя благочестие». Жанна не обратила на это открытие ни малейшего внимания.

Глава 3

Вольтер успел успокоить Жанну как раз вовремя. Он выбивался из сил, стараясь сохранять прежнюю скорость. Мечась по восьмисотому сектору Трентора, всего в нескольких шагах от электронных ищеек, он использовал все мощности для поддержания зашиты. Жанна не подозревала, что за горизонтом Туман — как они назвали персонифицированную мертворожденную реальность — простерся над всем вокруг.

От усилий, сдерживающих напор Тумана за пределами их видимости, его прошибал пот.

— Боюсь, скоро нам предстоит битва.

Жанна выхватила меч, но теперь он казался тоненьким, больше похожим на блестящую рапиру.

— Я могу разрубить его.

— Туман?

— Я скорее доверюсь женской интуиции, чем мужской логике.

— Гм, может, ты и права. — Он хихикнул. — Кое-что в форме Тумана выдает его природу.

— И что это?

— Это вовсе не ищейки, которых послал за нами тот парень, Ним. От тех мы спаслись…

— Я их порубила!

— Именно. Но эти туманные создания живут здесь, в путанице тренторианской Сети. Я чувствую, что им не нравится, когда мы привлекаем к ним внимание. Если мы спровоцируем реальный мир, он убьет нас… и их тоже.

Они шагали по холмистой равнине. По гневному грозовому небу неслись тучи, натыкались на горные вершины и изливались дождем. Их гнал туда Вольтер. Пот струился по его лицу и капал на жилет. Он махнул мокрым рукавом в сторону грозовых туч.

— Это может нас уничтожить.

— Раньше меня всегда защищал ты. Теперь я изрублю эти тучи!

— Они живут в тех же частях Сети, что и мы. Я проверил, они повсюду. Они играют в эту поганую игру дольше нас. И кому-то это не нравится.

От горы отвалился склон, рассыпался градом, и этот каменный град ринулся на равнину.

— Беги! — завопил Вольтер. — А если можешь, лети!

— Я буду сражаться!

— Все это воплощения компьютерных программ! Твой меч не пробьет их.

— Зато поразит моя вера.

— Поздно!

Туман потянулся к ним. Его пальцы трепетали почти над головой. От них полыхнуло таким жаром, что пот Вольтера мигом испарился.

— Беги!

— Я останусь с тобой. — Она взмахнула своей рапирой. Кончик клинка раскалился. Вокруг них завывал ветер, трепал волосы.

Туман заполз в его нос и уши, жужжа, словно миллионы злобных ос.

— Стань передо мной, как честный воин! — крикнул он. Треща и грохоча, Туман овладевал им. И где-то в самой глубине его сознания раздался голос.

(МЫ) (НЕ ВОСПРИНИМАЕМ МИР, КАК ТЫ) (НЕНАВИДИМ ВСЕ, ЧТО НЕ ЕСТЬ МАТЕМАТИКА)

— Хорошо, давай поговорим так, как тебе удобней. — Он раскинул руки. — Компьютерной мощности хватит на все.

(МЫ ЖИВЕМ) (МЫ ЧАСТИ ПРОСТРАНСТВА, КУДА ВЫ ВТОРГЛИСЬ) (ВЫ МОЖЕТЕ ПРИВЛЕЧЬ К НАМ ВНИМАНИЕ, МЫ РИСКУЕМ) (МЫ) (ЗАСТАВИМ ВАС ПОНЯТЬ, ЧТО ВЫ ЕСТЬ) (ВЫ, САМАЯ НЕНАВИСТНАЯ НАМ РАЗНОВИДНОСТЬ)

— Я умоляю тебя, гигантское создание!.. — Он вскинул руки, хотя и понимал, что жест этот слишком человеческий, а потому может быть понят не правильно.

… И внезапно в него вонзились осиные жала. Это были не осы, а едва слышные крики. Они проникли в самое сердце, наполняя собой все его существо. Они обратили его взор вовнутрь, его глаза превратились в миллионы крошечных глаз, изучая, отслеживая каждый шаг беспристрастно и отстранение. Он… сжался.

Его глаза стали одним глазом, он охватил поступившую информацию, отграничил ее от остального резкой чертой. Затем развернул этот объем, выдернул все детали и отправил в глубинный процессор на обработку. Подключилось осознание, обозрело информацию и обнаружило в ней много нового. («Некоторые художники, — заметил высший уровень, — полагают, что их ценители могут не уделять внимания предварительному просмотру и обсуждению, воспринимая каждый элемент картины как равно значимый или — что одно и то же — равно незначимый. Что дает возможность окинуть произведение свежим взглядом».)

Собственные мысли Вольтера бились, как рыба, подо льдом пчелиного жужжания; следующий фрагмент гласил:

«Но виды, которые действительно на это способны, не уберегутся падающей скалы! Не танцевать и не жестикулировать! Слепое шатание от намеков и загадок, красоты, которыми наполнена Вселенная! Как разумно устроены все проявления природы! Прекрасный закон проводит границу между хаосом и порядком, причудливо прорисовывает декорации — хотя временами противоречиво и тяжко — перед лицом бесконечности».

Неожиданно Вольтер осознал, что человеческое восприятие Красоты, царящей над обыденностью, есть проявление глубинных тенденций и сил Вселенной как единого целого.

Другими словами, это была великолепная экономная базовая система строения мира…

…состоящая из алгоритмов Числа и Порядка, направленных по вектору Бесконечности…..и еще… ос.

Он чувствовал, как на них с Жанной все сильнее давит геометрия. Смешанные цвета распались на геометрические фигуры, перспектива накренилась и пошатнулась, а потом бросилась в лицо, выбив остатки его сознания.

Треск, завывание — это не люди в нашем понимании. Тренторианская Сеть оказалась населенной не только симами, похожими на них с Жанной, сбежавшими и затаившимися по углам. Здесь нашли приют невидимые флора и фауна, созданные высшими формами жизни.

И никак иначе. Они были чужаками, древними обитателями виртуального мира.

К нему вернулось сознание, но не в виде слов, а в виде странных, ярких… видеозаписей. Быстро сменяющие друг друга картинки, ускоренное развитие, тайные знания, заключенные в образы и идеи. Вольтер не понимал, как он может осознавать и воспринимать весь этот калейдоскоп, но тем не менее так было.

Он знал, что Жанна стоит рядом, — знал не на уровне ощущений, а как факт. Теперь они оба смотрели, воспринимали и знали.

Древние обитатели Галактики были не органическими, а компьютерными. Они вышли из старой погибшей цивилизации, пережили своих создателей, павших на длинном пути дарвиновской эволюции. Некоторым компьютерным культурам исполнилось несколько миллиардов лет, некоторые были совсем юными.

Они путешествовали, но не на кораблях, а посредством электромагнитных полей, которые переносили их в иные компьютерные миры. В Империю они проникли уже давно, как вирусы в тело, которое и не подозревает об их существовании.

Люди всегда передвигались по Вселенной, используя космические корабли. А эти странные существа распространяли свои «мемы» — культурную суть, сведенную до крохотной программки.

Мемы проникали в компьютеры и захватывали их, как идеи захватывают человеческий ум. Легче прочистить мозги, чем изменить составляющие ДНК.

Мемы распространялись гораздо быстрее, чем людские колонии по планетам. Любое продвинутое сообщество пользуется компьютерами, а компьютеры работают гораздо быстрее человеческого мозга. Неважно, лучше или умнее, но быстрее. Главное — скорость.

У Вольтера голова закружилась от этих видений — какое быстрое и неотвратимое порабощение.

— Они демоны! Они заразны! — закричала Жанна. В её голосе он уловил страх и мужество.

Действительно, теперь долина казалась покрытой налетом липкой гнили. Шершавая поверхность покрылась мерзкими прыщами. Они тянулись вверх, словно ожившие черные кротовьи норы. Они взрывались, разбрызгивая вокруг вонючий гной. Вольтер и Жанна едва сдерживали подступившую к горлу тошноту. Отвратительный гнойный поток плескался у самых их ног.

— Насморк, кашель! — вскрикнула Жанна. — Мы все время болели. Это они…

— Вирусы. Эти чужаки нас заразили. — Вольтер брел по пояс в мерзком месиве. Потоки разлились в озеро, а потом и в океан. Гнилостные волны сталкивались друг с другом.

— Откуда такая отвратительная метафора? — выкрикнул Вольтер в бурое небо.

Оттуда сорвался рой ос и накрыл Вольтера, плещущегося в вонючих волнах.

(ВЫ ПОРЧЕНЫЕ) (У НАС НЕТ С ВАМИ НИЧЕГО ОБЩЕГО) (НАС ВЕДЕТ ВЫСШАЯ ЦЕЛЬ) (ВОЙНА ПЛОТИ С ПЛОТЬЮ, ЖИЗНИ ПРОТИВ ЖИЗНИ) (СКОРО ЗАКОНЧИТСЯ) (ЧЕРЕЗ ОДИН ОБОРОТ ДИСКА СОЛНЦ) (КОТОРЫЕ КОГДА-ТО ПРИНАДЛЕЖАЛИ НАМ)

— Значит, у них свои виды на Империю. — Вольтер нахмурился. — Интересно, как это нам понравится, нам — существам из плоти!


ВСТРЕЧА

Р. Дэниел Оливо был встревожен.

— Я недооценил силы Ламерка.

— Нас мало, их много, — заметила Дорс.

Ей хотелось помочь этому старому мудрому существу, но она не могла предложить ничего конкретного. Когда сомневаешься, не делай ничего. Или это слишком по-человечески?

Оливо сидел совершенно неподвижно, не используя обычного языка жестов или мимики, весь отдавшись вычислениям. Он прибыл через космический тоннель на частном шаттле, и теперь они с Дорс сидели в его номере-люкс экскурсионной станции.

— Никак не могу восстановить ход событий. Эта шеф безопасности… ты уверена, что она не шпион академика Потентейт?

— Она здорово нам помогла, после того как мы снова вернулись в собственные тела.

— После смерти Ваддо она вполне могла притвориться невиновной.

— Да. Я не могу сбрасывать со счетов возможность ее соучастия.

— Ваш побег с Трентора действительно прошел незамеченным?

Дорс коснулась его руки.

— Я использовала все уловки, все связи, какие только знала. Но этот Ламерк, он настоящий дьявол.

— Как и я! Если потребуется.

— Ты не вездесущ. Подозреваю, что Ламерк каким-то образом сумел подкупить Ваддо.

— Вероятно, его придерживали здесь на всякий случай, — холодно сказал Дэниел, сузив глаза. Судя по всему, он принял какое-то решение и теперь хотел все обдумать заново.

— Я проверяла его досье. Он жил здесь несколько лет. Скорее всего Ламерк дал ему взятку или пригрозил чем-нибудь.

— Конечно, не самолично, — скривил губы Р. Дэниел. — Это сделал один из его агентов.

— Я пыталась достать результаты сканирования мозга Ваддо, но у меня не было никаких законных оснований, — пожаловалась Дорс.

Она испытала облегчение, когда Р. Дэниел наконец воспользовался мимической программой. Но что он задумал?

— Я мог бы выжать из него кое-что еще, — спокойно сказал он. Дорс поняла намек.

— Первый Закон отступает перед Нулевым?

— Вот именно. Грядут великие потрясения.

Неожиданно Дорс обрадовалась, что понятия не имеет о потрясениях, надвигающихся на Империю.

— Мы должны увезти Гэри отсюда. Сейчас это самое важное.

— Согласен. Я выбил для вас обоих приоритетное право воспользоваться пространственным тоннелем.

— Разве они так перегружены? Мы…

— Скоро там будет не протолкнуться. Боюсь, в основном из-за агентов Ламерка. Или толпы парней, состоящих на службе у академика Потентейт.

— Тогда нам следует поторопиться. Куда нам ехать?

— Куда угодно, только не на Трентор.

— Но мы же там живем! Гэри терпеть не может мотаться без пристанища…

— Через некоторое время — да, на Трентор. Но сейчас вам следует укрыться где-нибудь в другом месте.

— Я спрошу у Гэри, куда он хотел отправиться.

Р. Дэниел нахмурился, углубившись в собственные мысли. Он изящно потер переносицу, потом веки. Дорс удивилась, но решила, что Р. Дэниел просто подключил нейросистему, и этот жест — лишь привычка. Она попыталась представить себе, в каких случаях необходимо такое движение, но не смогла придумать подходящего объяснения. Но, с другой стороны, за многие сотни лет он прошел столько перепрограммирований, что ей и не снилось.

— Не на Геликон, — внезапно промолвил он. — Ностальгия и сентиментальные чувства могут направить Гэри именно туда.

— Хорошо. Остается еще двадцать пять миллионов миров на выбор.

Р. Дэниел не засмеялся.

ЧАСТЬ 7

ПЕСЧИНКИ ЗВЕЗД

СОЦИОЛОГИЯ — …социальная стабильность Империи остается одной из важнейших неразрешенных проблем. Проводятся исследования, как не дать мирам скатиться в рутинную скуку (данный фактор в человеческих делах нельзя недооценивать), случаются цикличные всплески обновлений. Ни одна имперская система не может противостоять изменениям и поддерживать экономику на постоянно высоком уровне. Как достичь равновесия? Как нивелировать вечные проблемы, с которыми сталкивалась Империя? Никто не мог отыскать ответа на эти вопросы, пока…

«ГАЛАКТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ»

Глава 1

Небо накренилось. Гэри Селдон отвернулся.

Легче не стало. Страшная синяя тяжесть навалилась на него, остроконечные пики зданий дырявили небо. Облака тяжко ползли над городом.

Желудок возмущенно дернулся. В горле встал ком. Глубокая, пронзительная синева бесконечных просторов действовала на Гэри, словно качка в бушующем океане. Падающее небо прорезали копья небоскребов, и у Гэри перехватило дыхание.

Он резко отвернулся от ужасной картины взбесившегося небосклона и высотных зданий и уставился в ближайшую стену. Всего минуту назад он спокойно шел по городской улице, и внезапно голубой купол над головой закружился, и его охватила паника.

Он попытался успокоить дыхание. Осторожно двинулся вперед, держась рукой за стену и не отводя от нее взгляда. Остальные преспокойно продолжали идти дальше. Они ушли уже довольно далеко, но Гэри не смел посмотреть им вслед. Гляди в стену. Шаг, еще шаг…

Сюда. Дверь. Он сделал еще шаг, и дверь распахнулась. Гэри ввалился внутрь, ноги до сих пор тряслись.

— Гэри, мы… Что случилось? — бросилась к нему Дорс.

— Я, я не знаю. Небо…

— А, обычный симптом, — пророкотал низкий женский голос. — Вам, тренторианцам, приходится некоторое время привыкать к открытому небу.

Он поднял глаза на полное румяное лицо Буты Фирникс, патронессы Сарка.

— Я… раньше я чувствовал себя нормально.

— Да, это такое странное заболевание, — насмешливо отозвалась Фирникс. — Просто вы, тренторианцы, привыкли к подземным городам. Но зачастую вы неплохо чувствуете себя на открытых пространствах, если, конечно, выросли на подобных планетах…

— Как мой муж, — оборвала ее Дорс. — Проходи, садись.

Но Гэри чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы к нему вернулось достоинство.

— Нет, со мной все в порядке.

Он выпрямился и расправил плечи. «Держись прямо, даже если трудно!»

— Правда, есть такое местечко — сарконианские десятиэтажки. Рядом с ними, неизвестно отчего, но у всех без исключения кружится голова, — продолжала Фирникс.

Гэри уже знал об этом, желудок до сих пор не мог успокоиться. Он всегда считал, что жизнь на Тренторе заражает всех страхом перед открытым пространством, но Сатирукопия, казалось, доказала обратное. Теперь он почувствовал разницу. Высотные здания напоминали ему Трентор. Но, окидывая их взглядом, он обнаруживал вверху давящую синюю махину тяжелого неба.

Конечно, нелогично. Сатирукопия научила его, что человек не просто думающая машина, опирающаяся на логику. Этот внезапный приступ паники показал, как непривычная обстановка — а он годами не выезжал с Трентора — может воздействовать на подсознание.

— Давайте… поднимемся наверх, — слабо выдавил он.

Лифт был неплох, хотя чрезмерное ускорение и давление на уши, когда они взлетели на несколько этажей, должны были если рассуждать логически — выбить его из колеи.

Несколько минут, пока остальные болтали в приемной, Гэри вглядывался с высоты в городской пейзаж и старался успокоиться.

Когда они только прибыли на Сарк, все казалось чудесным. Едва гиперпространственный шаттл вошел в верхние слои атмосферы, Гэри включил полный обзор и поразился открывшейся красоте.

На темной стороне планеты долины были залиты тьмой, а Цепь горных вершин сияла снежной белизной. Чуть ближе к экватору солнце только садилось, и пики гор отсвечивали оранжевым и алым, как угли костра. Он никогда не поднимался ни на одну гору, но иногда испытывал страстное желание заняться альпинизмом.

Сверху достижения человечества казались более заметными: яркие созвездия светящихся городов и мерцающая сеть автострад. Сердце Гэри наполнила гордость за своих соплеменников В отличие от Трентора местные жители обживали планету, стараясь поддерживать первозданный облик природы. Они создали искусственные моря и округлые озера, тиктаки убирали широкие поля, и земля сохраняла нетронутый, девственный облик.

И теперь, стоя на верхнем этаже изящной тонкой иглы небоскреба, в самом сердце Сарка, столицы этого мира… он видел приближающуюся гибель.

Над горизонтом высились три колонны — но не прекрасных зданий, а черного дыма.

— Соответствует твоим расчетам, правда? — спросила Дорс за его спиной.

— Я не хочу, чтобы они узнали об этом! — прошипел он в ответ.

— Я сказала им, что нам нужно немного побыть вместе, поскольку ты смущен приступом головокружения.

— Да… нет, уже прошло. Но ты права — психоисторические прогнозы, которые я сделал, начинают сбываться уже здесь и сейчас.

— Да, они немного странные…

— Странные? Их идеи опасны, просто разрушительны! — взорвался Гэри. — Классовая вражда, сокращение бюджета. Они попрали все системы, которые поддерживают Империю в целости и сохранности.

— А на улицах все такие веселые.

— А тиктаков их ты видела? Они перешли на полную автономию!

— Да, это обескураживает.

— Они взялись за воспроизведение симов. Искусственный интеллект для них уже не табу! Их тиктаки скоро станут такими сложными, что…

— Убедил, разложение идет полным ходом, — согласилась Дорс.

— То ли еще будет. Помнишь мою многомерную развертку психоисторического пространства? Я заложил данные по Сарку в карманный компьютер, как только мы спустились с орбиты. Если они по-прежнему будут придерживаться курса своего Нового Возрождения, их планету разорвет на куски. На экране пламя охватило Сарк и сожрало в считанные минуты, оставив только пепел. Они полностью исчезли из модели Империи, превратились в ничто!

Она взяла его за руку.

— Успокойся. Они опомнятся.

Гэри и не подозревал, что так разволновался. Империя — это воплощенный порядок, а здесь…

— Профессор Селдон, окажите нам честь. С вами желают встретиться ведущие представители нашего Нового Возрождения. — Бута Фирникс ухватила Гэри за рукав и потащила обратно в приемную. — Они многое хотят рассказать вам!..

А ведь он так стремился сюда! Чтобы понять, как возникли проблемы, незначительные для Империи, но ставшие важными здесь. Увидеть изменения своими глазами, почувствовать их запах. Сколько было здесь страстных споров, пустоцветных разработок, экстравагантных мужчин и женщин, упрямо цепляющихся за свои грандиозные проекты. И все это пронеслось мимо Гэри с головокружительной скоростью.

Их было так много! Внутренне Гэри возопил в знак протеста. Головокружение, которое он испытал, оказалось симптомом глубокого и непонятного отвращения.

Бута Фирникс продолжала зудеть:

— …и некоторые из наших самых светлых умов ждут встречи с вами! Идемте!

Гэри подавил готовый вырваться стон и бросил на Дорс душераздирающий взгляд. Она улыбнулась и покачала головой. Показывая, что ничем не может помочь.

Глава 2

Если прежде Бута Фирникс представлялась ему песчинкой в ботинке, то теперь она превратилась в здоровенную каменюку.

— Она невозможна! — пожаловался он Дорс, когда они остались наедине. — Трещит и трещит без умолку. А я прибыл на Сарк только из-за психоистории, а не ради выслушивания свежих имперских сплетен. Как получилось, что социальные устои на этой планете рухнули? Какие социальные механизмы отказали и какое отношение ко всему этому имеет их Возрождение?

— Мой Гэри, ты не умеешь вынюхивать общие тенденции из самой жизни. Тебя угнетает такой оборот. Гораздо свободнее ты чувствуешь себя в мире цифр.

— Большое спасибо. Все, что я вынюхал, на редкость воняет! И меня все еще интересует, как им удалось восстановить те старые симуляторы. Если только мне удастся отвертеться от экскурсии на тему «Возрождение» по их гадким шумным улицам…

— Полностью согласна, — мягко сказала Дорс. — Скажи им, что тебе нужно поработать. И останемся у себя в комнате. Я уверена, что нас продолжают выслеживать даже здесь. От Сатирукопии нас отделяет всего один пространственный тоннель.

— Мне нужны мои прежние записи. Свяжемся с Трентором…

— Нет, будешь работать без связи. Иначе Ламерк найдет нас и с завязанными глазами.

— Но мои записи…

— Восстанови их заново.

Гэри уставился вниз и скрепя сердце признался себе, что вид великолепен. Величественные, прямые как стрела аллеи. Суета на улицах усиливалась.

Но над горизонтом поднялось еще несколько столбов огня и Дыма. На улицах Сарконии царило буйное веселье — и не менее яростный гнев. Лаборатории выкачивали все больше энергии нововведения происходили на каждом углу, воздух звенел от нарастающих изменений и грядущего хаоса.

Предсказания Гэри носили абстрактный, статистический характер. Но видеть все собственными глазами и знать, что будет дальше, — было невыносимо. Против своего желания Гэри привязывался к этому миру. Хотя и понимал, что зря.

Кричащая роскошь, богатство и довольство. Он знал, что это тоже внесло свою лепту в хаос.

На Геликоне он видел нищету, он жил среди нее. Когда он был мальчиком, его бабушка заставляла покупать ребенку курточку на несколько размеров больше, «на вырост, чтоб на дольше хватило». Его мать ругалась, когда он играл в футбол, потому что он быстро разбивал ботинки.

Здесь, на Сарке, как и на Геликоне, настоящие бедняки работали на полях. Иногда им даже не хватало денег на топливо для машин. И тогда люди запрягали осликов, которые волокли механические плуги.

Кое-кто из его родственников умудрялся выбраться из страшной нищеты. За два поколения рабочие сбросились и купили коммерческую водительскую лицензию. Гэри вспомнил, что его тети и дяди были такими же болезненными, как и отец. Много лет спустя бедность сказалась и на нем, наградив его целой кучей болячек, которые на Тренторе вызывали изумление у врачей.

Бедные геликонцы работали на своих фермах с такой мощной, опасной и дорогостоящей техникой, за которую они за всю жизнь не смогли бы расплатиться. Их жизни ничего не стоили, а Империя богатела и расцветала. Когда они умирали, то ничего не оставляли после себя, кроме воспоминаний, светлого пепла сгоревшей в огне бабочки.

В стабильном обществе их жизнь была бы не так тяжка. Его отец умер, надорвавшись.

Неквалифицированная медицина и тяжелая работа убили его отца так же верно, как кинжал ночного убийцы. Колебания цен на далеком рынке сбыта тоже убийственны — и Гэри знал, что ему предстоит сделать. Он преодолеет эту неопределенность, отыщет гарантию порядка в хаосе. С помощью психоистории.

Его отец…

— Профессор! — Пронзительный голос Буты Фирникс вырвал его из задумчивости.

— А, поездка по округу. Я, я даже не знаю…

— О, к сожалению, она откладывается. Беспорядки, знаете ли. — И тут же добавила:

— Я хочу, чтобы вы встретились с нашими инженерами по тиктакам. Они спроектировали новых, автономных тиктаков. И объявили, что машины могут работать, опираясь всего лишь на три базовых закона, только представьте себе!

Дорс не смогла скрыть удивления. Она открыла рот, помедлила и снова закрыла его. Гэри тоже казался встревоженным, но Бута Фирникс уже продолжила расписывать новые достижения саркианской науки и техники. Потом ее брови взлетели вверх, и она радостно воскликнула:

— А, да! У меня есть еще пара свежих новостей. Прибыла имперская эскадра!

— Да? — немедленно подключилась Дорс. — И кто ее ведет?

— Рагант Дивнекс, командующий сектором. Я как раз говорила с ним…

— Проклятье! — вырвалось у Дорс. — Это правая рука Ламерка.

— Это точно? — спросил Гэри. Он знал, что Дорс слегка промедлила, потому что сверялась со своей базой данных.

Дорс кивнула. Бута Фирникс спокойно произнесла:

— Ну, я уверена, что он почел бы за честь доставить вас обратно на Трентор, когда вы закончите свою работу. Надеемся, что это случится не скоро…

— Он говорил о нас? — спросила Дорс.

— Он спросил, не будете ли вы так любезны…

— Черт! — сказал Гэри.

— Командующий сектором может контролировать все сообщения, если пожелает… так? — поинтересовалась Дорс.

— Ну, думаю, что да, — удивленно ответила Фирникс.

— Мы в ловушке, — прошептал Гэри.

У Фирникс чуть глаза не вылезли из орбит.

— Но разве вы, кандидат в премьер-министры, можете опасаться…

— Спокойно, — Дорс одним взглядом заткнула болтливую даму. — В лучшем случае Дивнекс блокирует нас здесь.

— А в худшем мы погибнем от несчастного случая, — добавил Гэри.

— Можно ли выбраться из Сарка каким-нибудь другим путем? — обратилась Дорс к Фирникс.

— Нет, я не могу припомнить…

— Так припоминай!

— Ну, — испуганно ответила Фирникс, — конечно, у нас есть капитаны, которые работают частным образом и в крайнем случае используют дикие пространственные тоннели, но…

Глава 3

Во время социологических исследований Гэри обнаружил одну маленькую забавную закономерность. Теперь он обратил ее в свою пользу.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37