– Надо было выбросить эту маленькую ведьму за борт в ту самую минуту, когда она появилась на палубе, – проворчал он.
– Трэй?
Брет, помощник капитана стоял в дверях.
– Я хочу занять свободную каюту и соснуть часок-другой.
Трэйнор кивнул.
Брет собрался уходить, но в раздумий остановился:
– Трэй, ты выглядишь так, будто задумал идти на медведя. У тебя все нормально?
– Конечно. Если считать нормальным то, что эта рыжая кошка доконала меня.
Брет усмехнулся:
– Похоже, характер у нее не сахар?
– Кошмарный!
Трэйнор вместе с Бретом вышел из каюты и закрыл дверь. Они пошли в носовую часть лодки.
– Потом придешь в рубку? – спросил Трэйнор.
– Разумеется. Через несколько часов. Думаю, мы снимемся с якоря в пять или в пять-тридцать. Будет уже достаточно светло.
Трэйнор подошел к капитанской каюте и сказал часовому:
– Кайл, разведай насчет еды. И принеси сюда, в мою каюту. На двоих.
Трэйнор осторожно открыл дверь и вошел. Он и сам не понимал, зачем возвращается в эту медвежью берлогу.
Держа в поднятых руках тяжелый подсвечник, Марси, стоявшая за дверью, сделала шаг вперед. Тусклый свет фонаря на столике у кровати на мгновение отразился в медной поверхности: девушка пустила в ход свое оружие, пытаясь попасть капитану в голову.
Но Трэйнор, не увидев пленницы перед собой, инстинктивно шагнул в сторону от двери. Подсвечник угодил ему в плечо.
Марси швырнула его и рванулась к двери.
Голосом, похожим на рычание, Трэйнор окликнул ее. Девушка стрелой пролетела по палубе, вскочила на перила и прыгнула в воду.
Схватившись рукой за раненное плечо и проклиная беглянку, Трэйнор поплелся за ней. Он не спешил и не волновался. Но был страшно зол – на самого себя за то, что ей удалось напасть. Можно было догадаться, что она опять придумает что-нибудь подобное.
– Чарли! – рявкнул он. – Хэнсон! Дэренс!
По палубе, потом по лестнице застучали сапоги, и появились трое.
Трэйнор перегнулся через поручни, глядя в воду. Они стояли на якоре, и по приказу капитана огни на лодке были погашены – чтобы не привлекать внимания с берега. Но Марси было все хорошо видно. Лунный свет отражался в черной воде, превращая ее в сверкающее серебро. Девушка барахталась в нескольких футах от борта, отплевываясь и беспорядочно молотя руками воду.
Все эти движения даже отдаленно не напоминали работу пловца. Трэйнор видел, как девушка скрылась под водой. Потом появилась снова, задыхаясь и хватая ртом воздух.
– Сомневаюсь, что она умеет плавать, – спокойно произнес Трэйнор.
Чарли бросился за веревкой. А Хэнсон и Дэренс быстро разделись и прыгнули в воду. Дэренс первым оказался возле беглянки. Он попытался обхватить девушку за талию. Она начала вырываться.
– Не… трогайте… меня…
Хэнсон подплыл с другой стороны, протянул к ней руку. Марси ощутила эту руку на своей груди. Отпрянула.
– Грязные язычники… – она поперхнулась. – Отпустите!
Марси яростно дернулась и ударила кулаком по седой голове Дэренса. Тот отплыл в сторону.
Чарли бросил в воду веревку. Конец ее оказался возле Дэренса, и тот крепко схватился за нее.
– Если она не подпустит к себе, – кричал с борта Трэйнор, – тогда вылезайте, и пусть тонет на здоровье!
Марси прекратила барахтаться и с изумлением взглянула на него. Трэйнор посмотрел на Чарли – тот улыбался в густые бакенбарды.
– He могу же я терять своих людей.
– Вы правы, сэр, – согласился тот, смеясь. Марси, перестав двигаться, тут же скрылась под водой.
Хэнсон и Дэренс принялись нырять и наконец нашли ее. Голова девушки появилась над водой между ними.
– Животное! – крикнула она Трэйнору. Дэренс обвязал веревку вокруг талии Марси и, не мешкая, отплыл подальше от ее опасных рук.
– Тащи, Чарли, – скомандовал он, – а не то она убьет нас!
Старик начал медленно вытаскивать веревку, и Марси была спасена, хотя довольно и бесцеремонным способом. Она кричала, яростно болтая руками и ногами, проклиная Трэйнора и конфедерацию, и Джэфферсона Дэвиса, и все, что было южнее Мэйзина-Диксона. Она дернулась и веревка, соскользнув с ее талии оказалась под мышками.
Чарли уперся в поручни, покрепче ухватил веревку и снова потянул.
Марси стукнулась о борт «Королевы». Двое солдат подхватили ее, чтобы она не разбилась.
– Уберите… уберите свои грязные руки… – она закашлялась, – от меня!
Солдат заметно расстроился.
Едва они сняли с нее веревку, она шагнула, но ноги ее подкосились, и девушка с криком упала. Кто-то поспешил поднять ее.
Марси посмотрела на свои ноги. Одной туфли не было, и сквозь дырку в чулке торчал большой палец.
– Мэм, капитан Брэгет желает видеть вас…
– Зато я не желаю его видеть! Никогда!
Резко повернувшись, она едва не упала. Один из охранников поддержал ее, но она стукнула его по руке.
– Мэм, будет лучше, если вы не станете причинять нам неприятностей.
– Неприятностей? – она посмотрела на солдата, сказавшего это. – Да вы еще их и не видели!
– Может быть, и так, мэм, но капитан хочет видеть вас.
Он крепко схватил ее за руку:
– Сюда!
Она попыталась вырваться, но добилась лишь того, что солдат до боли сжал ее пальцы.
– А я думала, что он генерал, – закинула удочку Марси.
Конвойный внезапно заволновался:
– Конечно, так оно и есть, просто…
– Просто вы забыли?
– Нет… я… Я имею в виду…
– Что он одновременно и капитан, и генерал?
– Нет, мэм.
Молодой солдат выпустил ее руку и, шаркая сапогами, встревоженно осмотрелся.
– Мэм, генерал Брэгет хочет видеть вас там, на верхней палубе.
Он показал в сторону лестницы, явно надеясь, что она сама поднимется, и ему не придется силой тащить ее туда.
Марси пригвоздила его взглядом.
– Я же сказала уже, что не желаю его видеть!
Солдат заметно расстроился.
– Но, мэм, я не… вернее, вы не… я думаю, будет лучше, если вы сделаете так, как капитан… вернее, генерал, хочет.
– Зачем? Значит, он не собирается расстреливать меня? Видимо, вы подвергаете порке своих пленников, если они пытаются бежать?
– Пожалуйста, мэм, – взмолился парень, – я вовсе не хочу… – он протянул к ней руку.
– Не прикасайтесь ко мне! Я пойду сама.
Она подтянула мокрые панталоны и зашлепала вверх по лестнице. Босая нога ступала почти неслышно, другая – обутая – стучала и шаркала, поскольку мокрая туфля скользила и слетала. Поднявшись наверх, пленница остановилась и взглянула на Трэйнора.
– Вы хотели, чтобы я утонула, – обвинительным тоном заявила она.
– Но я позаботился бы, чтобы ваше тело отослали домой, где, надеюсь, состоялись бы достойные похороны.
– Ух! – Марси в ярости сжала кулаки. – Вы действительно безжалостный зверь!
Оценивающе взглянул он на раздетую Марси Колдрэйн. На сей раз впечатление было совсем иное. Мокрые волосы длинными прядями, напоминающими веревки, прилипли к телу. В локонах застрял какой-то речной мусор. Рубашка и панталоны прилипли к телу, и все его подробности проступили явственно: две темные окружности груди, треугольник внизу сквозь тонкую, сейчас совершенно прозрачную ткань.
Она была похожа на грязную корабельную потаскушку. Но вопреки всему у Трэйнора снова шевельнулось желание. Он попытался подавить непрошеные чувства.
«Глупец, – убеждал он себя, – сосредоточься на деле. Твоего брата вот-вот повесят, и ты единственный, кто сможет его спасти. А Марси Колдрэйн – враг, к тому же чертовски опасный».
Марси обошла его стороной и зашлепала в каюту, не переставая со злостью бранить Трэйнора:
– Животное! Отвратительное, грубое, самовлюбленное животное!
А в душе капитана боролись противоречивые чувства. Он пошел вслед за ней и, войдя в каюту, с силой захлопнул за собой дверь.
Марси обернулась:
– Мне нужно снять мокрую одежду.
Он и не пошевелился.
– Вы что, так и собираетесь стоять здесь и пялиться на меня?
Она бросила на него презрительный взгляд и сжала трясущиеся руки:
– Прекрасно! Смотрите. Думаю, что это именно то, чего можно ожидать от человека вашего сорта.
Она потянула голубую ленточку на груди. Ленточка развязалась, освободив верх сорочки.
– Скоро вся эта компания отправится на виселицу.
Девушка продолжала развязывать тесемки.
– Или, может быть, под ружейное дуло. Как угодно, – повешенные или расстрелянные – лишь бы вы были мертвы. Мертвы, мертвы и еще раз мертвы.
Она скинула рубашку с плеч.
Трэйнор вовсе не собирался наблюдать за девушкой, а хотел лишь позлить ее. Он стоял неподвижно – словно громом пораженный.
Стук в дверь вернул их обоих к реальности. Марси вновь обрела утраченное было чувство приличия. Она нырнула в кровать и накрылась покрывалом.
Трэйнор отодвинул засов и открыл дверь:
– В чем дело?
Молодой солдат, который недавно охранял эту каюту, робко улыбнулся и протянул поднос:
– Ужин, сэр, как вы приказывали.
– А! Извини, пожалуйста. – Трэйнор взял поднос. – Спасибо, Кайл.
Он повернулся к девушке.
Марси сидела на кровати, прижав покрывало к груди.
Трэйнор поставил поднос на полированный стол в другом конце комнаты и повернулся к ней спиной.
– Снимите с себя все, – тихо проговорил он, – пока дело не дошло до беды.
Девушка насторожилась от этих слов. Трэйнор выругался про себя. Эта женщина способна вывести из терпения и ангела. Она открыла было рот, чтобы съязвить в ответ, но передумала.
«Ну, слава Богу, – подумал Трэйнор, – наконец-то кто-то там, наверху, сжалился надо мной».
– Снимите мокрые вещи, – повторил Трэйнор, – вам, должно быть, ужасно в них.
– Мне очень хорошо.
– Марси, через минуту я повернусь и сяду есть. Переодевайтесь, или будет поздно.
Он услышал быстрые движения, потом покрывало упало с кровати.
– Готово!
Он повернулся.
– Я попросил собрать нам кое-какой ужин.
Он указал на стол, стоявший у стола с подносом.
– Я вовсе не голодна.
Он пожал плечами, уселся за стол и снял крышку. От горы жареного мяса, вареной картошки и зеленых бобов поднимался пар. Комнату наполнил дразнящий запах. Трэйнор принялся накладывать еду на тарелку.
Девушка не смогла убедить себя в том, что и впрямь не голодна. В животе у нее заурчало.
Трэйнор услышал звук, но не подал виду.
– Неужели вы мне ничего не дадите?
– Но я же предлагал!
– Не предлагали!
Трэйнор из кувшина налил вина в стакан.
– Вы ведь мятежники, правда? – спросила Марси.
Он пригубил вина и несколько минут смаковал его во рту. Оно могло быть отличным или совсем плохим – сейчас это не имело ни малейшего значения: вкуса он не ощущал. Он вонзил зубы в кусок мяса, не переставая сверлить глазами спину Марси. Да, она, бесспорно, способна свести мужчину с ума, если он станет принимать ее всерьез. Но он-то далек от этого. Он всего лишь хотел, чтобы она не убила себя, находясь у него на попечении.
Марси упорно смотрела в стену. Да, Трэйнор Брэгет – предатель и мятежник. Она поняла, почувствовала это, когда увидела его. Он – офицер конфедератов и, скорее всего, не генерал! Вероятно, он отступник или партизан, как негодяй Куонтрилл
. Эта мысль заставила девушку вздрогнуть. Может быть, он сообщник Куонтрилла? А может быть, и сам Куонтрилл? Да нет, вряд ли это Куонтрилл. Она же видела портреты этого человека. Он… Ну, короче, Трэйнор Брэгет на него вовсе не похож. Но это не значит, что они не одного поля ягоды. Ну, даже если это и так, она не склонит перед ним головы и не выдаст своего страха. Выбор у нее невелик: или убежать, или ждать Джеральда. Он спасет ее. И прикажет повесить и мистера Брэгета, и его сподвижников за то, что они похитили «Королеву». «Ну, погодите, генерал Брэгет! – в уме пригрозила ему Марси. – Вы пожалеете!»
Через плечо она бросила на него быстрый взгляд. Это было ошибкой. Ее зеленые глаза встретились с его – серыми, и внезапно вспомнился недавний мимолетный поцелуй. Теплая волна захлестнула тело. Она туже завернулась в покрывало и отвела взгляд. Он не собирался нападать на нее. Она это знала. Именно поэтому он и остался в каюте. Ждал, пока ослабнет ее оборона или сморит сон. Тогда девушка превратится в легкую добычу.
Марси встрепенулась. Она не собирается сдаваться. Он может ждать сколько угодно. А он все свое внимание сосредоточил на еде. У нее потекли слюнки. Черт! Как же она голодна! У нее и кусочка во рту не было с прошлой ночи. Животное! Она наблюдала, как он поддевает вилкой картошку и отправляет ее в рот.
Однако он красив. Этого нельзя не признать. Почти победно красив. Встреть она его в Вашингтоне, ну, например, на одном из приемов у кузины, – непременно бы заинтересовалась. Если только, разумеется, он действительно был бы юнионистским офицером. Но она уверена, что это не так. Эти черные волосы так шелковисты и блестящи. Она представила, как гладит их и… оборвала себя. Он мятежник. Предатель. Она ни за что не позволит себе увлечься им, каким бы привлекательным он ни казался. Выпрямившись и плотнее завернувшись в покрывало, девушка отвернулась и уперлась взглядом в стену. В животе опять громко заурчало.
Марси услышала, как Трэйнор положил вилку на стол.
– Может быть, вы все-таки голодны?
– Ничуть, – отрезала она, не поворачиваясь.
– Ну, а я уже наелся досыта.
Девушка услышала, как он отодвинул стул и встал из-за стола, а потом подошел к двери.
– Кайл, можешь забирать поднос! – сказал он, открывая ее. – Мы закончил ужинать.
Этого Марси не смогла выдержать.
– Нет! – закричала она, подскочив с кровати.
Трэйнор оглянулся на нее. Брови его поднялись, на губах заиграла усмешка, которую Марси сбила бы пощечиной.
ГЛАВА 7
Трэйнор сидел и смотрел, как Марси ест. Время от времени она забывала о своем покрывале и выпускала его из рук, разрезая на тарелке кусок мяса. Оно сползало – и каждый раз округлость ее груди поражала Трэйнора, точно гром небесный. Как он ни старался пересилить себя, все равно оказывалось, что он не такой уж джентльмен, чтобы не наслаждаться удивительным зрелищем. А Марси, замечая свою оплошность, подтягивала покрывало и метала в своего недруга уничтожающие взгляды.
«Королева» тихо покачивалась, послушная речному течению. Ровное движение внушало спокойствие и умиротворение. Впервые в этом походе Трэйнор ощутил душевную гармонию, вызванную тем, что он оказался в привычной для него водной стихии.
Но на сей раз душевный мир сопровождался целым потоком воспоминаний. До войны он пытался организовать свою собственную пароходную компанию. В 1861 году у него было два судна – и все равно «Судоходство Трэйнора» процветало. Потом, после падения форта Самтер и отделения Луизианы от Союза, ему пришлось принять решение, которое он так долго откладывал. Вступление в армию было для него равносильно добровольному заточению в грязном свинарнике. Конечно, он уважал стремление Трэкстона и Трэйса посвятить себя военной службе, но ему лично она была чужда. Всей душой он поддерживал Конфедерацию. Ей он отдал свои корабли и опыт капитана.
Конечно, веселого мало, когда в тебя стреляют. Канонерки юнионистов несколько раз обстреливали его «Черную Колдунью». Но корабль был одним из самых быстрых и надежных судов Конфедерации, прорвавших блокаду. К сожалению, второй корабль Трэйнора ждала печальная участь. Вместе с командой и капитаном он лежал на дне где-то недалеко от берегов Каролины.
Он – сам себе хозяин. Кроме того, служил общему делу, выполняя ту работу, которая была по душе. Были у него и свои заветные места, например, Бермудские острова. Они служили штаб-квартирой войск, участвующих в операции. Острова – красивейший уголок на земле из всех, когда-либо виденных Трэйнором. Он полюбил один крошечный остров и мечтал построить там дом, когда наступят мирные времена.
Воспоминание это заставило улыбнуться Трэйнора. Лэнс Вэлкор, офицер, заведующий складом на острове Сент-Джорж, и его брат Джереми говорили, что тоже обоснуются там, когда кончится война. Втроем они задумали организовать пароходную компанию. До войны в Новом Орлеане компания процветала.
– Перестаньте так улыбаться мне! – внезапно разозлилась Марси.
Она выше натянула покрывало и покрепче сжала его.
Девчонка – просто капризная барышня, только и всего! Возможно, ее сверх меры избаловали любящие родители. Широко улыбаясь, Трэйнор слегка наклонился вперед:
– Я попытался представить себе, как вы будете выглядеть, если совсем сдернуть это покрывало.
– Ах! – Она натянула его выше и сжала, словно оно способно было спасти ее. – Вы жестокий! Жестокий! Самый злой человек на свете!
– И вам бы очень хотелось узнать, каков мой поцелуй. Так ведь, Марси? – поддразнивал Трэйнор.
Как он узнал, что она думает об этом? Она и самой себе не захотела бы признаться. Но ведь в самом деле – она мечтала поцеловать его с той самой минуты, как села за стол. А если сказать себе правду, то даже раньше. Но она не скажет. А вдруг он способен читать ее мысли? Она плотно сжала губы.
– Или, возможно, – продолжал Трэйнор, – ваши мысли были даже более смелыми…
Он бросил взгляд на кровать. Марси чувствовала, что теряет способность думать – гнев душил ее.
– Никогда! Никогда! Вы насильник, сэр! – с вызовом кинула она, вскакивая на ноги – И я больше не желаю иметь с вами никаких дел! Извольте выйти отсюда…
Придерживая покрывало одной рукой, она показала на дверь.
– Выйти? – повторил за ней Трэйнор.
Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и усмехнулся:
– Мне кажется, вы кое о чем забыли, Марси. Это моя каюта!
– Нет, это каюта моего брата.
Марси топнула босой ногой, зацепив покрывало.
Ткань резко натянулась, выскользнула у нее из рук, и грудь полностью обнажилась. Марси вскрикнула и подхватила покрывало, пытаясь вновь закрыться. С пылающими щеками она взглянула на Трэйнора:
– Ну как, насмотрелись?
Он улыбнулся:
– Да, спасибо.
Девушка с гневным презрением сощурилась.
Трэйнор взял со стула свою шляпу и, поднявшись, водрузил ее на голову. Приподняв край, как будто в знак признательности, он пошел к двери.
– Пойду посмотрю, что делается на палубе, – он бросил взгляд на кровать. – Вы можете спать на диване.
Взялся за ручку двери, но помедлив, снова взглянув на свою гостью с дьявольской улыбкой:
– Или же вместе со мной на кровати.
Марси схватила с подноса хрустальный кувшин и швырнула его в Трэйнора. Он пролетел мимо его плеча и упал на пол. По всей каюте разлетелись осколки стекла и брызги красного вина.
– Ну, это уж слишком! – рявкнул Трэйнор. Лицо его исказилось от гнева. Он шагнул к Марси.
Девушка стояла, не двигаясь.
– Не приближайтесь, Трэйнор Брэгет, или как вас там зовут!
– А то что? – он сделал еще один шаг.
– Я… убью вас! – Марси на шаг отступила. Он сделал еще шаг.
Она отступила еще.
– Выцарапаю ваши бесстыжие глаза!
Она вытянула вперед руки, скрючив пальцы, словно когти. Хорошо, если бы ногти были длинные!
– Что ж, начинайте, – Трэйнор подался вперед.
Марси с криком бросилась в сторону, побежала вокруг стола, ловко подвинув его так, что он оказался между ними.
Пристально глядя ей в глаза, как будто удерживая ее взглядом, Трэйнор шагнул вправо.
Марси рванулась влево, схватив тарелку, бросила ее в генерала. Он увернулся. Тарелка стукнулась о бюро за его спиной, а Трэйнор подался влево.
Марси – вправо. Его движения были похожи на движения огромного кота. Ее же – прыжки испуганного кролика. Кролик не без причины боялся этого кота.
Трэйнор зарычал. Шагнув вперед, он одной рукой схватился за край стола и отшвырнул его в сторону.
Марси тихонько запищала и встала за стул. Протянув руку к небольшому столику, она схватила фарфоровый кувшин и метнула его в Трэйнора.
Он подскочил и, схватив стул, отбросил его в сторону.
– Не… не приближайтесь!
Она прижалась к стене, вытянув вперед руку, как будто пытаясь защититься от него.
– У вас кончились боеприпасы, Марси, – заметил Трэйнор. – Уже нечего больше швырять и некуда бежать.
– Я закричу!
– Валяйте!
Она закричала.
– Черт побери! – выругался Трэйнор.
Он кинулся к ней, схватил девушку за талию, а другой рукой зажал ей рот, мгновенно прервав крик.
Марси дергалась и извивалась, стараясь освободиться. Молотила кулаками по его рукам, брыкалась. Покрывало теперь держалось лишь благодаря тому, что ее тело было плотно прижато к его.
Довольно быстро она выдохлась. Руки болели, ноги ломило от бесполезного брыканья, дыхание сбилось. Она ощутила его сильное тело: его ноги против ее ног, его широкая грудь против ее груди.
Трэйнор убрал руку и взглянул на девушку.
– Вам никто не говорил, сколько неприятностей вы доставляете?
Он почувствовал, как она напряглась от его слов. Открыла было рот.
– Не вздумайте снова кричать.
– Многим нравится мое общество, сэр.
– Они, должно быть, такие же, как и вы, – пробормотал Трэйнор.
Марси стукнула его кулаком по руке.
– Еще раз, – предупредил Трэйнор, – сделаете это, и я вас свяжу.
Марси снова подняла кулак.
– Я не шучу.
Она посмотрела на него с ненавистью и вызовом.
– Не делайте этого!
Девушка не вняла его словам. Никто еще так не обращался с Марселиной Колдрэйн. И не посмеет. Она опять замолотила кулаками, пытаясь освободиться, и почувствовала, что объятия его слабеют.
Носок башмака Трэйнора нечаянно оказался на покрывале. Марси дернулась в тот самый момент, когда он отпустил ее талию. Покрывало упало на пол.
Совершенно обнаженная, Марси вскрикнула и попыталась прикрыться руками. В ужасе она смотрела на Трэйнора.
– Вы сделали это нарочно!
Глаза его дерзко блуждали по ее телу. Она почувствовала, что каждая клеточка и каждый нерв у нее пылают от стыда.
Взгляд его медленно изучал ее. На сей раз на ней ни рубашки, ни панталон, и не было надобности включать воображение. Он, отнюдь, не был целомудренным: он видел нагих женщин и познал их прелести, но Марси Колдрэйн, несомненно, была самой прекрасной из них.
Груди ее выглядели нежными холмами цвета слоновой кости, упругими и полными, и каждый был увенчан темным куполом, который, казалось, просит ласкового прикосновения. Взгляд скользнул ниже, к талии, плавному изгибу бедер, длинным стройным ногам.
Трэйнор сознавал, что надо уйти. Где-то в далеких уголках разума шевельнулась мысль, что лучше оказаться подальше от Марселины Колдрэйн. И чем быстрее, тем лучше. Но он не тронулся с места. Понимал, что уже слишком поздно.
Только что он пылал от ярости, готовый удушить девчонку и выбросить за борт, а сейчас его тело сгорало от страсти – слепой, неуправляемой и ненасытной.
Он привлек Марси к себе, не обращая ни малейшего внимания на ее сопротивление. Тело его наполнилось вожделением. Не осталось ни единой мысли – кроме того, что он хочет ее.
Его губы приблизились к ее губам, словно ястреб к своей добыче – стремительно и жадно, не оставляя жертве ни единого шанса на спасение. Не нежность и не любовь были у него на уме. Лишь желание повелевало им.
Тело стало горящим факелом, кот. орый нуждался в ее прикосновении, чтобы унять пламя.
Эта женщина появилась, словно проклятие разуму и логике. Он знал это, и все же не мог остановиться, не мог оторваться от нее и отпустить на свободу.
Как только его губы прильнули к ее губам, Гарей перестала сопротивляться. Она перестала тгать себе. Она честно сражалась, но проиграла битву. Случившееся сейчас и было тем самым, о чем она мечтала с первой минуты их такого нелепого знакомства. Тело противостояло разуму: оно предало ее, позволив Трэйнору увидеть и понять правду.
Она таяла в его руках. Пальцы как бы сами собой вошли в темную густую шевелюру Трэйнора и ласкали его волосы.
Губы его были теплыми и твердыми. Они требовали покорности, лишали ее возможности хоть что-то скрыть, утаить в себе. Марси чувствовала желание, сжигающее мужчину, понимала то одиночество, которое придавало необузданную силу поцелую и в то же время превращало его в нежнейшую из ласк. Девушка чувствовала это и отвечала всем своим существом.
Язык Трэйнора проследил линию губ Марси, словно рисуя ее. Она приоткрыла рот, и, скорее повинуясь инстинкту, чем следуя опыту, ее язык вступил в поединок с его – лаская, исследуя и узнавая. Все тело охватила странная слабость, откуда-то пришли чувства и ощущения, о существовании которых она раньше и не подозревала. Сильные мужские руки лежали на ее спине, опаляя кожу, словно раскаленное железо, и с силой прижимая к его телу. Грудь ее распласталась на его груди, соски запутались в белом шелке его рубашки.
Желание, словно боль, пронзило все тело девушки – от горла до ног. Все вдруг потеряло значение – где они, какие события привели к встрече. Даже война и то, что они, скорее всего, принадлежат к враждебным лагерям. Трэйнор Брэгет оказался тем, чего так недоставало в ее жизни. Она осознавала это так же ясно, как и то, что должна отвергнуть его. Отвергнуть… но только не сейчас.
Стон страстного нетерпения слетел с ее уст, но был прерван его поцелуем. Она слышала, как бьется его сердце, – по силе этот звук мог сравниться лишь со стуком ее собственного. Марси прижалась к нему еще сильнее, пытаясь слиться с ним воедино.
Пронзительный гудок «Королевы Байю» прорезал воздух, безжалостно разрушая ту тайну, которая удерживала двоих в объятиях друг друга.
Он прервал поцелуй и взглянул на нее. Желание его пропало так же быстро, как и посетило. Трэйнор убрал руки так резко, словно девушка была раскаленным докрасна куском железа, и отступил от нее.
Снизу вверх Марси глядела на Трэйнора, все еще во власти той страсти, которую он сумел разжечь в ее душе и теле. Она не понимала и не чувствовала ничего, кроме того, что он покинул ее. Она ощутила полное одиночество и пустоту. Все, что она знала – это желание снова почувствовать его сильные руки, его нежное объятие, вновь познать вкус его поцелуя, целиком раствориться в страсти. Марси протянула Трэйнору руку, даже не вспомнив о гордости.
Он чувствовал себя возбужденным: горячая кровь кипела в жилах, а каждая клеточка кричала о том, что надо быть с Марси. Он рвался к ней, но в то же время что-то удерживало его, не позволяя поступить так, как хотелось.
В те мгновения, когда он колебался, Марси отрезвела и жар страсти превратился в жестокий холод реальности. Никогда еще ни один мужчина не обращался с ней так небрежно. Унижение смешалось с яростью, а смущение переплелось с гневом. Рука ее потянулась к пистолету, который висел у него на боку, пальцы начали расстегивать кобуру.
Испугавшись, Трэйнор схватил девушку за плечи и рывком оторвал от себя.
Марси закричала обиженно и горько, стукнула его по лицу и бросилась к кровати, схватив простыню, завернулась в нее.
Трэйнор, не отрываясь, смотрел на нее. Щека его горела, словно на него напал рой пчел.
– Вон отсюда! – приказала Марси, взглянув на него так, словно он был самым мелким, самым гадким и самым ничтожным существом на земле.
ГЛАВА 8
Трэйнор стоял, не двигаясь, и смотрел в окно капитанской рубки.
– Она выглядит невинным агнцем, – заметил Брет, не отрываясь от штурвала «Королевы Байю».
– Так-то оно так, но внешность обманчива, – возразил Трэйнор.
Брет взглянул на него:
– А ты уверен, что мы сейчас говорим об одном и том же?
На это Трэйнор ничего не ответил и продолжал смотреть на приближающийся пароход, лишь мельком взглянув на шкаф, в котором они с Бретом хранили конфискованные мундиры федеральных войск. В том случае, если судно, идущее им навстречу, окажется канонеркой или транспортом юнионистов, Трэйнор выдаст себя за офицера Союза. Если же оно принадлежит конфедератам, то он скажет чистую правду. Надо молиться, чтобы ему поверили. Но прежде всего надежда на то, что встречный корабль поприветствует и пройдет мимо.
Ну а уж если удача улыбнется им, и судно окажется гражданским, тогда все пройдет как по маслу.
В рубке стояла напряженная тишина. Трэйнор догадывался, что команда в эти минуты с таким же напряжением следит за приближающимся кораблем и гадает, мирной будет эта встреча или…
Трэйнор старался не думать об этом «или». Глухо доносилось урчание котлов «Королевы» и тихое шлепанье гребного колеса, вспенивающего мутные воды. На встречном судне на обеих палубах стояли пушки.
Брет протянул руку и дернул за цепь, свисающую с потолка слева от штурвала. Резкий гудок разорвал утреннюю тишину, сообщая, что на «Королеве» заметили встречное судно. Брет снова дернул цепь: второй гудок предупредил, что они намерены пройти слева.
Встречный корабль сигнализировал о своем согласии.
– Ну, я бы сказал, что это хороший признак, – вздохнул Трэйнор.
Суда поравнялись.
Трэйнор вышел из рубки. Капитан встречного корабля сделал то же самое и помахал рукой. На нем был синий мундир. У Трэйнора напрягся каждый мускул.
Капитан кивнул, снова помахал рукой, а затем повернулся и пошел обратно в рубку.
Словно гора скатилась у Трэйнора с плеч. Он в точности повторил действия капитана и вернулся в рубку.
Брет улыбнулся.
– Похоже, кто-то там, – он указал на небо, – благоволит к нам.
И вдруг прямо над ними раздался громкий треск, а следом за ним – женский крик.
Трэйнор обернулся и увидел, что капитан встречного корабля вышел из рубки и внимательно смотрит на «Королеву».
– Проклятие! – не выдержал Трэйнор.
Он помахал встречному капитану, надеясь, что тот воспримет его жест как свидетельство того, что все в полном порядке и можно спокойно продолжать путь. А сам кинулся по лестнице вниз, кипя от гнева. Он убьет ее! Или, может быть, просто выкинет за борт. Это нужно было сделать давным-давно. Но сейчас он уж непременно выкинет ее. Она доплывет до берега, обсушится и доберется до города.
