Она задумчиво покрутила в руках ключи.
      - Нельзя угадать наперед, - задумчиво сказал она и спрятала связку в карман на поясе. - У моей мачехи есть другая связка, - добавила она, заметив недоуменный взгляд Капиама. - Она полагает, что ключи есть только у нее одной. - Нерилка улыбнулась, - Она ошибается. Спасибо моей маме... Идите за мной, мастер Капиам.
      Покорность дочерей Толокампа являлась темой непрекращающихся шуток среди молодых людей знатного рода, которых леди Пендра приглашала погостить в Форт холде. Нерилка, как вспомнил Капиам, была старшей из одиннадцати сестер. Двое братьев Кампен и Мостар были старше ее, а четверо - младше. Постоянные беременности леди Пендры тоже служили одной из самых излюбленных тем для шуток. Капиаму и в голову не приходило, что у кого-то из отпрысков Толокампа может существовать собственое мнение.
      - Леди Нерилка, если вы сейчас уйдете...
      - Я не останусь, - твердо ответила девушка.
      - ... лорд Толокамп...
      - Не станет долго плакать, узнав о моем исчезновении, - она поудобнее перехватила тяжелую бутыль и добавила, - А в лагере я могу принести пользу. Я умею готовить лекарства: и мази, и настойки. Вместо того, чтобы уныло сидеть в темном углу я, наконец-то , займусь настоящим делом. Я же знаю, что лекари не справляются. Каждая пара рук насчету. Кроме того, я в любой момент могу вернуться обратно, - и видя недоуменное лицо Капиама, пояснила, - Не думаете же вы, что ворота - единственный выход из холда? Слуги частенько пользуются и другими. А чем я хуже?
      Сквозь невысокую арку они прошли на кухню, и облик Нерилки изменился словно по волшебству. Гордая дочь лорда холда исчезла, словно ее никогда и не бывало. На ее месте появилась сгорбленная, неуклюжая женщина, измученная тяжким трудом, в три погибели согнувшаяся под непосильной ношей.
      Они вышли во двор. Стараясь, чтобы это выглядело небрежно, Капиам посмотрел в сторону главного двора холда и центральной лестницы. По ней не торопясь спускался мастер Тирон в окружении лекарей и арфистов, работавших в Форте.
      - Он будет наблюдать за ними, а не за нами, - прошептала ему Нерилка, - Ага... запаздалая попытка остановить исход.
      Капиам даже задохнулся от негодования. Вслед за Тироном спешили несколько стражников. С этого расстояния мастер лекарь не мог определить, насколько серьезно стражники отнеслись к поручению, возложенному на них Толокампом. Небольшая суматоха на ступенях, и Тирон со своими спутниками пошли дальше. Тем временем Нерилка и Капиам приблизились к границе холда.
      Палаточный лагерь был разбит слева от огромной скалы Форт холда, в небольшой долине, невидимой из Форта. Над ним по велению лорда Толокампа построили временную изгородь, бдительно охраняемую стражей. Пройти в лагерь можно было только через приземистое караульное помещение. Трое служанок Нерилки положили свои тюки с лекарствами рядом с корзинами еды, оставленными слугами перед ними.
      - Если вы выйдете из холда, мастер Капиам, - напомнила Нерилка, то обратно вас не впустят.
      - Мы еще увидимся, леди Нерилка, - пообещал Капиам, - а пока я помогу вам пробраться в лагерь.
      Они подошли к караулке, где стражники быстро переносили корзины и тюки на другую сторону загородки, где их терпеливо ожидали обитатели лагеря.
      - Мастер Капиам, - почтительно обратился к лекарю начальник караула, - вы не можете...
      - Мне хотелось бы только убедиться, что мои медикаменты не постpадают. Передайте, пожалуйста, что эта бутыль легко может разбиться.
      - Тут я могу вам помочь, - сказал стражник, подхватывая бутыль и пронося ее через караулку. - Поосторожнее с этим, - крикнул он. - Мастер Капиам говорит, что это лекарство.
      Обитатели лагеря пошли собирать переданные им припасы, и стражник поспешно ретировался в караулку. Нерилка, незаметно проскользнувшая у него за спиной, присоединилась к разбиравшим корзины людям. Капиам ждал, что сейчас другие стражники поднимут тревогу: они наверняка заметили, что произошло. Но все было тихо...
      Возвращаясь, Капиам думал, что ему и в самом деле никак нельзя покидать его мастерской. Нерилка-то могла с легкостью уйти из своего холда, но главный лекарь Перна должен оставаться на месте. Да, он вполне может отозвать лекарей из Форт холда - это его право как главного мастера лекаря, но в любом случае он дожен находиться там, где с ним смогут связаться лекари, разбросанные по всему континенту...
      - Можно взять сукровицу от одной королевы, - говорила Морета Лери, - и нанести на суставы другой. И тебе вовсе не следовало тащиться в такую даль ради сообщения, которое мог передать кто-нибудь другой.
      Они стояли у входа на Площадку Рождений. И Морета, и Лери говорили шепотом, хотя, измученная откладкой двадцати пяти яиц, Орлих не обpатила бы на женщин внимания, даже если бы они орали над самым ее ухом. Королева дремала, свернувшись клубком вокруг своей драгоценной кладки. Выглядела она, с точки зрения Мореты, превосходно, и наездница уже не волновалась о ней. Зато теперь ее начинало одолевать беспокойство о судьбе израненной Тамианх. - Этого никто не может сделать, - отмахнулась Лери, - так, во всяком случае, Киланх сказала Холх. И там все совсем не гладко...
      - Да уж я думаю, - Морета нервно ходила взад вперед. - Если действительно на этом поврежденном крыле сукровица так и не появилась... Как Фалга?
      - Ее все еще лихорадит.
      - Но это не та болезнь, я надеюсь?
      - Нет. Ее лихорадит от полученных ран. Но с ней все под контролем лекарей.
      - Драконьи яйца! Фалга должна знать, как собрать сукровицу! Придется поручить это Киланх и Дионе.
      Морета поглядела на спящую Орлих.
      - Она проснется еще очень нескоро, - Лери взяла Морету за руку, Собрать сукровицу и нанести ее куда требуется - это ведь займет совсем не долго.
      - Орлих доверяет мне!
      - Мне тоже. Каждый миг задержки...
      - Да знаю я, знаю! - с болью в сердце она думала о несчастных Фалге и Тамианх.
      - Если Орлих проснется, то Холх тут же об этом узнает, уговаривала ее Лери. - Твоя королева все поймет. В конце концов, кладка уже закончена.
      В Чрезвычайных обстоятельствах, которых в последнее время расплодилось без счета, требовалось предпринимать чрезвычайные меры.
      - Холх готова тебя отвезти. Я ее уже спросила...
      Морета сдалась. Бросив последний взгляд на свою спящую королеву, она почти выбежала из Вейра. Вскоре, одев летную куртку, шлем и очки, она уже сидела на спине Холх. И снова каждой клеточкой своего тела она ощущала разницу между Холх и Орлих. И несмотря ни на что, Морете упорно казалось, что она каким-то неясным ей самой образом предает свою королеву, летая на другой.
      - Летим в Вейр Плоскогорье, - вполголоса сказала она Холх.
      Они ушли в Промежуток, едва взлетев. У Мореты даже дух захватило от такого грубого нарушения правил полетов. Но не успела она собраться с мыслями и вспомнить о своем стишке, как они уже парили над Чашей Плоскогорья.
      - Орлиз все еще спит, - сообщила Холх, приземлившись. - И Лери, между прочим, тоже.
      - Это ты, Морета? - раздался дрожащий голос Дионы. - Скорее! Скорее!.. Да, Прессен, это она!.. Я провожу тебя к Тамианх, - продолжала она без перерыва. - Моя милая Киланах как о ней волнуется...
      Когда Морета вошла в вейр, она поняла, почему. Тамианх выглядела скорее зеленой, чем золотой - крыло и рана на боку были просто серыми. Она мелко дрожала.
      - Воды! Дайте воды! - срывающимся голосом молила лежащая неподалеку Фалга.
      - Это все, что она говорит, - прошептала Диона, заламывая руки.
      Прессен, подбежав к Фионе, пытался напоить ее , но наездница резким движением выбила стакан у него из рук.
      Ругаясь последним словами, Морета потрогала шею дракона - кожа на ощупь казалась горячей и сухой.
      - Воды! Только не Фалге, а Тамианх! Неужели непонятно?! Неужели никому из вас не пришло в голову предложить Тамианх воды?!
      - Об этом я как-то не подумала, - всплеснула руками Диона. Киланах тоже все время говорила о воде, но мы все думали, что речь идет о Фалге...
      - Воды... - стонала израненная наездница. - Воды...
      - Да не стой же ты как истукан, Диона! В соседнем доме у вас кто? Ученики? Прикажи им натаскать сюда воды! Пусть возьмут бак на кухне! Чудо, что Тамианх еще жива! Из всех безответственных, нерадивых, ленивых придурков, которых я когда-либо встречала... - Морета увидела изумленное выражение лица Прессена и заставила себя остановиться. Словами делу не поможешь. - Я не могу летать сюда каждый день контролировать, напоили вы драконов или нет!
      - Ну, разумеется, не можешь, - успокаивающе сказал лекарь.
      Взбешенная неумехой Дионой, Морета наклонилась над поврежденным крылом. Пара дней без смазки, и разоpванные кусочки мембраны уже не приживутся. На земле под крылом что-то заблестело. Морета присела, и обмакнул пальцы в лужицу вязкой жидкости на полу, принюхалась.
      - Прессен! Этот дракон истекает кровью!
      - Что?!
      Морета постаралась поточнее припомнить, какие инструкции она дала лекарю. Кажется она сказала: замазать рану на боку обезболивающей мазью? Почему же она не проверила рану? И с чего вообще она решила, что в суматохе, царящей в Вейре Плоскогорье, с его новыми, еще неопытными лекарями и измученными всадниками, рану обработают как положено? Вместо того, чтобы самой в этом убедиться, она радостно помчалась домой, гордая мастерски починенным крылом.
      - Прессен, это я во всем виновата. Мне следовало самой обработать бок. Дело в том, что в результате ожога были повреждены вены на боку и плече. Обезболивающая мазь скрыла кровотечение. А в итоге сукровица не достигает крыла. Надо как можно скорее восстановить вены. Операция примерно такая же, как было бы у человека. Главное - следить за цветом тканей.
      - Вообще-то, хирургия - не мой профиль, - начал Прессен, но увидев трагическое выражение лица Мореты, поспешно добавил, - Но я ассистировал при операциях и могу помочь.
      - Мне потребуются хирургические зажимы, нитки, иголки...
      - У меня есть все необходимые инструменты. Когда я сюда прилетел, мне передали вещи Барри - лекаря, жившего тут до меня. Он умер, помнишь?
      Но Морета его уже не слушала. Мысленно приготовившись к самому худшемиу, она начала осматривать поврежденное крыло. Кое-где поблескивали капельки сукровицы, но ее было куда меньше, чем следовало бы. Но, возможно, если нанести на мембрану сукровицу Килинах, крыло еще удастся спасти. Обезболивающая мазь, котрую Прессен накладывал не жалея, хоть не дала крылу высохнуть. Как только вены Тамианх будут приведены в порядок и несчастная королева наконец-то напьется...
      Морета, а вслед за ней и Прессен тщательно смазали руки маслом.
      - Прежде всего нужно очистить рану от мази. Похоже, повреждения вот здесь, здесь, и вот тут, почти у сердца... - В четыре руки они принялись осторожно снимать мазь. Тамианх содрогнулась. - С таким количеством мази она просто не может ощущать боли... Ага! Видишь, где сочится сукровица? Ее отец всегда разговоривал, когда лечил раненных коней. Многое из того, что она узнала от него в детстве, ей удалось впоследствии применить к драконам. Не следовало бы, конечно, думать об отце в такую минуту, но эта привычка постоянно комментировать свои действия поможет ей обучить Прессена. Должен же хоть кто-то в Вейре знать, как лечить не только людей, но и драконов. - Вот первый разрыв. У твоей левой руки, Прессен, должен находиться второй. А вон там - третий, крупная вена, ведущая к сердцам. Морета протянула руку за ниткой с иголкой, которые тем временем подготовил Прессен.
      - Цвета и в самом деле другие! - воскликнул лекарь. - Ткани выглядят совсем не так, как человеческие...Слушай, у нее в крыло поступало хоть немного крови ? - его ловкие пальцы быстро сращивали концы пережженой Нитью крупной вены.
      - Поступало, но далеко не достаточно.
      - Воды! Воды! Я хочу пить, - рыдала Фалга.
      - Можно поручить хоть что-нибудь этой дуре или нельзя! - взорвалась Морета. - Тут же в двух шагах целое озеро !
      Но тут послышался какой-то шум, звон металла, плеск наливаемой воды. Со своего места Морета не видела, что происходит, но все и так было ясно.
      - Клянусь яйцом! Она сейчас выпьет все, что мы принесли! - услышала Морета голос Наставника Плоскогорья - наездника по именит Кр'нот. - Ей нельзя пить много сразу, так что не слишком спешите принести еще, ребятки. Я могу чем-нибудь помочь? - он проскользнул под крылом Тамианх и замер, в изумлении уставившись на Морету.
      - Я полагал, что твоя королева сидит на кладке?..
      - Все так, но эта могла умереть... - и она показала лужу крови на полу.
      - С'лигар заболел, несмотря на вакцинацию. Правда, не тяжело, - с горечью в голосе объяснял Наставник.- Но...
      - Никто не виноавт, Кр'нот. Все устали, делаем по двадцать дел сразу... Мне следовало осмотреть рану еще два дня тому назад!
      - Иногда мне кажется, что это всего лишь привычка к борьбе не дает нам сдаться и помереть от усталости, - пробормотал Кр'нот.
      - Возможно, ты и прав... Ну вот! Это все. Спасибо. Прессен. Из тебя получится отличный лекарь Вейра.
      - Как только я привыкну к столь крупным пациентам, - усмехнулся Прессен.
      - А сейчас ты узнаешь еще одну очень важную процедуру, применяемую при лечении драконов. - Выбрав самый большой шприц, она аккуратно присоединила к нему игольчатый шип. - Диона!
      - Нет, нет! - заголосила всадница, увидев приближающихся к ее королеве Морету и Прессена. - Тамианх выглядит уже гораздо лучше. Ей больше ничего не надо...
      - Ей безусловно лучше, но если мы не смочим швы свежей кровью, она никогда больше не поднимется в воздух. Холх, объясни Киланах в чем дело.
      - Это займет совсем не много времени, и ничуть не повредит Киланах, - добавил подошедший к ним Кр'нот. - Ну как тебе не стыдно! - воскликнул он, когда Диона попыталась загородить огромную королеву своим телом.
      Сама королева явно относилась к предстоящей операции совсем не так, как ее наездница. Она даже услужливо подставила Морете крыло.
      - Смотри, Прессен. Видишь, вот тут вена пересекает кость? - лекарь кивнул. - А теперь делаем вот так... - острая игла вошла в вену так плавно, что дракон даже и не почувствовал укола. Морета быстро наполнила шприц кровью.
      - Очень интересно, - пробормотал Прессен, не отрываясь наблюдавший за процедурой.
      Оба они не обращали ни малейшего внимания на беспрерывные причитания Дионы и увещевания Кр'нота.
      - А теперь, - продолжала объяснения Морета, возвращаясь к Тамианх, - мы нанесем собранную нами кровь на стыки мембраны и на хрящи. Видишь, какие они сухие? А вот здесь, возле плеча уже появилась влага. Это результат нашей с тобой работы! Мы еще спасем крыло! - и она улыбнулась лекарю.
      - И Фалга наконец-то заснула, - улыбнулся в ответ Прессен.
      - Холх? - мысленно позвала Морета, помня и о других своих обязанностях.
      - Они спят, - невозмутимо отозвалась Холх.
      - Кр'нот, Прессен, мне надо возвращаться в Форт. Вы проследите за тем, как заживает крыло? Ты, Прессен, теперь знаешь, как набрать кровь и куда ее надо наносить. Ты же, Кр'нот, знаешь, когда это следует делать. Как только возникнет необходимость, сразу же скажи об этом лекарю. Договорились?
      - Договорились, - серьезно кивнул Наставник. - И, однако, тебе, наверно, не следовало оставлять свою королеву, - добавил он, с сомнением качая головой.
      - Знаешь, Кр'нот, порой наступает момент, когда "следовало" или "не следовало" имеет крайне слабое отношение к твоим поступкам. Я была здесь нужна. За мной послали. Я прилетела. Теперь я возвращаюсь домой. Вот и все. - Наставники, все до одного, почему-то отличались непоколебимой уверенностью в своем полном праве критиковать всех и каждого в Вейрах. Порой весьма полезное для окружающих свойство, но далеко не всегда приятное.
      Подмигнув на прощание Прессену, Морета, перепрыгивая через ступеньки, помчалась туда, где ее дожидалась Холх.
      - Можешь так не торопиться, - успокоила ее королева. - Они все еще спят.
      - Чем и мы займемся, как только доберемся до Форт Вейра, пообещала ей Морета, забираясь на спину дракона. - Возвращаемся домой, Холх.
      Королева послушно расправила крылья и через миг, едва оторвавшись от земли, они уже ушли в Промежуток. Еще мгновение, и они уже планировали к входу в вейр Лери. Соскочив с Холх, наездница опрометью кинулась к Площадке Рождений, на бегу от всего сердца благодаря королеву за оказанную услугу. К огромному облегчению Мореты, за время ее отсутствия Орлих не изменила даже наклона головы - так крепко она спала. Что же касается Лери, то старая всадница спала ничуть не менее крепко, причем на постели Мореты.
      Глава 13
      Холд Руат и Форт Вейр, 3.19.43
      Алесану пришлось остановиться. Пот градом катился по его вискам, заливал глаза. Палец за пальцем отцепив руки от рукояток плуга, он поднял глаза на тяжело дышащих коней. "Еще один такой день, - подумал он, - и они окончательно забудут, что это такое - скачки". Впрочем, вчера он думал то же самое. Была какая-то высшая справедливость в том, что ему, ослушнику отеческой воли, пришлось-таки запрячь в плуг своих скакунов. И однако, из ТОЙ породы не выжил ни один конь. Тяжеловесы, способные везти самый тяжелый груз или тащить плуг, оказались особенно подверженными инфекции. В итоге, в живых остались только легкие, жилистые скакуны... Во всяком случае, до тех пор, пока Алесану не пришлось запрячь их вместо более мощных, но менее стойких собратьев.
      Землю следовало вспахать, зерно посеять: жителям холда была нужна пища. И неважно, как лорд холда ее добудет. Они добрались до конца поля и, навалившись на рукоятки, Алесан развернул плуг. Он поглядел на проложенные им борозды - пусть немного неровные, но достаточно глубокие. Идет работа... Он окинул взглядом окрестности. На северной дороге он заметил всадника. Алесан пригляделся и, как ему показалось, различил голубые цвета арфиста. Похоже, это Туэно возвращается после осмотра северных холдов. У кого еще хватит смелости посетить Руат?
      - Это все эпидемия виновата, - объяснял арфист. - Здесь в Руате, она поистине показала, на что способна. Пока мастер Капиам не вакцинировал всех и каждого в холде, я думаю, будет не так уж много желающих посетить Руат. И даже тогда они поостерегутся приводить с собой коней - очень уж много их тут погибло.
      И все-таки что-то следовало было делать: пахать-то надо...
      После долгих дискуссий с Туэро, Дифером и Оклиной (его совет холда) стало ясно, что самому Алесану Руата покидать никак нельзя. Никто, кроме него, не мог обеспечить порядок в холде. Самому Алесану очень не хотелось послать в путешествие по холдам Туэро - арфист только-только встал с постели. Но спорить с Туэро было совершенно невозможно; именно поэтому он и являлся арфистом, - пояснил сам Туэро, - именно поэтому и следовало послать именно его, и никого другого. Несколько дней на свежем воздухе пойдет, мол, ему только на пользу. С другой стороны, что Туэро делать не мог, так это пахать. Алесан не поверил ни единому слову арфиста, но послать все равно больше было некого.
      Алесану не терпелось узнать, с какими новостями вернулся арфист, но он заставил себя вернуться к работе. Поле почти сделано. Он обязан его закончить! Вот вспашет, и тогда пойдет поговорить с Туэро... Здорово было бы, если бы арфист вернулся в холд, ведя за собой на поводу хотя бы пару крепких коней, но увы! Туэро вернулся один. Ничего не поделаешь... Еще две борозды - и все...
      Он повел усталых скакунов к конюшне, а на вспаханное им поле вышли сеятели. Какой-никакой, но урожай с этого поля они снимут. Несмотря на эту проклятую эпидемию... Конечно, снимут, если не подведет погода, или не навалится какая-нибудь новая напасть - скажем зарывшаяся и начавшая размножаться Нить.
      К удивлению Алесана, Туэро дожидался его у входа в конюшню. Он сидел на перевернутом ведре и улыбался.
      - Я видел тебя за работой, Алесан, - сказал вместо приветствия. Твои борозды стали прямее, чем раньше.
      - Это еще не предел, - усмехнулся Алесан.
      - Твой пример вдохновил многих! Твои труды и твоя отвага уже вошли в легенды холда! - Туэро имел привычку, что порой начинал разговаривать так, словно рассказывал старинную балладу. - Твои старания сослужат хорошую службу...
      - Ты не привел с собой коней, - заметил Алесан. - Или у тебя плохие новости?
      - Ничего такого, о чем ты сам бы не знал... Я своими собственными глазами убедился в пустоте амбаров и конюшен в северных холдах, принадлежащих Руату...
      - Ну и... - Алесан всегда предпочитал узнать сразу все новости, как бы они ни были плохи.
      - Ну, во-первых, ты не единственный, кто начал обработку земли... Туэро махнул рукой куда-то в сторону севера. - Но кое-где жителям пришлось ох, как не легко. Кое-кто из твоих гостей отправился домой до введения карантина. И они принесли с собой с Собрания вирус. У меня есть список погибших... Говорят, что кому нужно, что кому жизненно неоходимо и кому чего хочется. А еще по дороге домой мне в голову пришла одна мысль, которая, возможно, несколько смягчит то удручающее впечатление, которое, наверно, сложилось у тебя от моего рассказа.
      - Я оказался прав насчет того, что люди побоятся приходить в Руат. Я оказался прав относительно их нежелания присылать сюда коней, как они полагают - на верную смерть. И неважно, сколько мы готовы им заплатить. Мне не так-то просто было их уговорить впустить в холды Скинни. Они очень боялись.
      - Чего?
      - Что он разносчик инфекции.
      - Но ведь этот конь пережил эпидемию! Он болел и выздоровел!
      - Абсолютно верно. Он выжил, так же, как ты и я. Что касается меня, то я поправился чуть быстрее, так как мне сделали инъекцию. Ту самую сыворотку. А теперь скажи, как по-твоему, не будет ли сыворотка от выздоровевших коней предохранять других лошадей от инфекции, так же, как она предохраняет теперь людей? Если эта моя идея верна, то у вас лорд Алесан, полное поле лекарства. И прекрасный материал для торговли впридачу.
      Алесан глядел на Туэро, мысленно проклиная себя за тупость. И как это ему раньше не пришло в голову, что коней тоже можно вакцинировать?!
      - Мне до смерти стыдно, что я сам об этом не подумал, - признался он ухмыляющемуся до ушей арфисту. - Пошли скорее, надо немедленно поговорить с лекарем Фолленом. Сейчас, только поставлю этих коней в стойла...
      Фоллена они нашли, как того и следовало ожидать, в главном зале, где тот ухаживал за больными. Обычно Алесан старался сюда не входить запах лекарств, тяжелое дыхание и стоны больных служили горьким напоминанием о печальном гостеприимстве холда Руат.
      - Предположение звучит вполне разумно, - сказал Фоллен, когда Алесану и Туэро, наконец удалось заставить его выслушать возникшую у арфиста мысль, - но я не специалист по животным. Я ведь не ветеринар. Вот главный мастер скотовод... Ах, да, я и забыл... Но должен же оставаться кто-то в Керуне, кто может ответить на ваш вопрос?
      - Слишком поздно, чтобы посылать барабанное сообщение в Керун, вздохнул Туэро. - Они там уже давно спят.
      - Пожалуй, есть кое-кто, способный дать нам квалифицированную консультацию, - задумчиво проговорил Алесан. - И поближе, чем в Керуне... Надо связаться с Форт Вейром. Морета наверняка знает, можно ли вакцинировать коней...
      * * *
      Морета донельзя удивилась, узнав о необычной просьбе. О нарушении карантина вопрос не стоял: Алесан специально подчеркнул, что и он сам, и сопровождающий его арфист Туэро уже преболели и вполне попавились. Не было никаких причин отказывать им во встече, даже наоборот, Морете было до смерти любопытно, что же такое заставило лорда Руата срочно просить разрешения прилететь в Форт Вейр. Да и Орлих ничуть не возражала против посетителей: пусть себе полюбуются ее кладкой и особенно ее драгоценным королевскм яйцом.
      Морета рассказала Орлих о своем полете в Вейр Плоскогорье, и та целиком и полностью одобрила поведение своей наездницы.
      - Со мной же оставалась Лери, - сказала королева, - А Холх - с тобой. Кроме того, я спала...
      В общем, Морета, не долго думая, попросила М'барака слетать в Руат. И вот на пороге Площадки Рождений появился лорд Алесан. А рядом с ним высокий мужчина в голубой тунике арфиста. Ухмыляясь нерешительности гостей, М'барак жестом пригласил их следовать за ним, туда, где временно обосновалась Морета. Орлих искоса поглядывала на пришельцев, но ничуть не возражала против их появления на Площадке.
      "Как же он изменился", - подумала Морета. Тот уверенный в себе, красивый жизнерадостный парень, котоpый приветствовал ее на Собрании каких-то восемь дней тому назад остался, похоже, только в воспоминаниях. Алесан страшно похудел, и его короткие волосы казались какими-то всклокоченными. На его изможденном лице пролегли глубокие морщины - следы горя и непомерных забот.
      - Это Туэро, - представил Алесан своего спутника. - Он очень помог мне во время... после Собрания... У него появилась одно идея, которая мне лично кажется вполне реальной. Мы сейчас не можем связаться с Керуном, вот я и подумал, не сможешь ли ты оценить, сработает она или нет?
      - И что это за идея? - спросила Морета, несколько сбитая с толку его сухим, формальным тоном.
      - Туэро, - Алесан слегка поклонился в сторону арфиста, - подумал, нельзя ли из крови выздоровевших коней приготовить вакцину, чтоб иммунизировать тех, что не болели.
      - Ну разумеется, можно! Ты что, хочешь сказать, что это до сих пор не сделано?! - чувствуя что-то неладное, Орлих тревожно заурчала, настороженно оглядываясь по сторонам.
      - Нет, - ответил Алесан. - Ни у кого руки не дошли. Было много более важных дел. - Он говорил без горечи, а спокойно, просто констатирую суровую жизненную правду.
      - Ну да, конечно, - Морета попыталась собраться с мыслями. - У вас есть лекари?
      - Несколько человек.
      - Из конской крови можно приготовить сыворотку точно так же, как и из человеческой. И метод точно такой же. Только у коня можно взять больше крови, чем у человека, но и вакцины следует вводить больше - сообразно массе тела. Чем тяжелее...
      Алесан приподнял одну бровь, и Морета с опозданием вспомнил, что теперь в Руате нет тяжеловозов.
      - У вас случайно не найдется лишних игольчатых шипов? - спросил Алесан, нарушая установившееся молчание.
      - Найдутся, - кивнула Морета, готовая отдать молодому лорду Руата все, в чем тот нуждался.
      - Нам обещали прислать припасы из других холдов, - вмешался Туэро, но пока мы не сможем уверить людей, что в Руате каждый человек и каждый конь иммунизированы, к нам никто не поедет.
      Морета понимающе кивнула.
      - М'барак, - повернулась она к наезднику, - проводи, пожалуйста, лорда Алесана и арфиста Туэро в наши кладовые. Пусть возьмут все необходимое.
      - Я сейчас вас догоню, - сказал Алесан Туэро и М'бараку. Вообще-то я прилетел сюда, не рассчитывая получить настоящее сокровище, обратился он к Морете. Взамен я могу предложить тебе лишь твое же собственное платье. - С низким поклоном он протянул Морете коричневое с золотом платье - то самое, что было залито на Собрании грязной водой.
      Морета погладила дорогую ткань. Ее руки дрожали. Она вспомнила скачки, танцы, ее радость от Собрания, Собрания такого, каким оно и должно быть, ее восхищение великолепным вечером, которого ей никогда не забыть. Все горе и печаль, накопившиеся за эти дни, комом встал и в ее горле, и не в силах больше сдерживаться, Морета горько зарыдала.
      Она схватилась за Алесана, ища у него поддержки и опоры. Его одежда пахла потом и сырой землей. Как-то из далека, словно с другого конца материка она заметила, что молодой лорд тоже плачет. Так они и стояли обнявшись и рыдая, утешаясь и утешая друг друга.
      - Вам обоим нужно было выплакаться, - прошелестел в голове Мореты голос Орлих.
      Морета пришла в себя первой. Крепко обняв Алесана, она зашептала ему на ухо слова утешения и поддержки, повторяя все те же бесконечные похвалы отваге и стойкости лорда Руата, которые донес до нее К'лон. И понемногу рыдания начали стихать, и с последним горестным вздохом Алесан наконец-то освободился от тяжкого груза печали, страданий и бессилия. Его морщины не разгладились, но молодой лорд стал уже не таким хмурым и пессимистичным. Так, во всяком случае, показалось Морете.
      Они поглядели друг другу в глаза. Подняв руку, Алесан нежно стер слезы со щек наездницы. Он крепче прижал ее к себе, и Морета, запрокинув голову, приняла его поцелуй, думая тем самым наложить последнюю печать на их общее горе. Они никак не ожидали вдруг охватившей их страсти: Морета потому, что просто не привыкла думать ни о чем таком, Алесан - потому, что полагал себя эмоционально опустошенным после всего случившегося в Руате.
      Орлих благодушно урчала, но Морета ничего не слышала. Ее с головой захлестнул огненный шквал эмоций, ощущение прижавшегося к ней тела, чувство жизненной силы... Даже во время ее первой любви с Талпаном она не испытывала ничего подобного. Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось целую вечность.
      Медленно и неохотно Алесан оторвался от ее уст. Он услышал мелодичное урчание королевы и удивленно поглядел в ее сторону.
      - Она совсем не против! - пораженно воскликнул он, только сейчас понимая, как рисковал.
      - Если бы возражала, ты бы давным-давно об этом узнал, - засмеялась Морета. Радость и счастье, поднявшиеся из невесть каких глубин ее души, наполняли ее до самых краев.
      Урчание Орлих перешло в торжествующую трель - ну, насколько драконья глотка способна на трели. Морета неохотно сделала шаг назад.
      - И все это слышат? - печально улыбаясь, спросил Алесан.
      - Ну, возможно, кто-то решит, что Орлих так выражает свою радость по поводу успешной кладки...
      - Твое платье! - Алесан с готовностью ухватился за повод броситься на помощь измятому, выпавшему у них из рук платью. Он как раз поднял его и протягивал Морете, когда на площадке появились Туэро и М'барак.
      - У вас столько дел, лорд Алесан, - учтиво сказала Морета, сама поражаясь своей выдержке, - Как это мило с вашей стороны, что вы вспомнили о моем бедном платье.