«Прислушивайтесь к технологии» - учил мессию Новой эпохи профессор физики Карвер Мид, преподаватель Гилдера в Калифорнийском технологическом институте. Прислушиваясь к ней, Гилдер уверился, что, если раскроет уши пошире, сможет услышать чуть ли не голос Космоса. Ему показалось, что он услышал: «Покупай Global Crossing ]»
      Судя по газетным статьям, Гилдер совсем не интересовался акциями. Но этот Одиссей Телекосмоса не догадался залепить уши воском или привязать себя к мачте. Поэтому сирены Global Crossing легко завладели его вниманием и… свели с ума. Нигде это не проявляется столь наглядно, как в его книге «Телекосмос» ( Telecosm ), где он провозглашает возникновение повой экономики, «основанной на новом звездном скоплении, излучающем неописуемое сияние, - на рассредоточенной неприкрытой реальности, горящей прометеевым огнем». Мы и сегодня не в силах понять, что означает эта фраза. Можно сколько угодно болтать о том, как Global Crossing помогла принести «новую эпоху веры и духовности» с ее «грандиозной накопленной мощью, истиной и превосходством современной науки и богатства». Но когда прибыль делается отрицательной, инвестор должен быть полным дураком, чтобы вкладывать деньги в это дело. Несмотря на это, даже в июне 2001 г. Гилдер продолжал славить Global Crossing ,и отзывался об ее акциях, как о «самых надежных в Телекосмосе» .
      Ах, да, мы же забыли - Гилдера «не интересует цена».
 

      Прежде чем по чистой случайности заняться оптоволоконными сетями, Гэри Уинник торговал облигациями в Drexel Burnham .Он понял богатые возможности этого бизнеса, когда в 1997 г. организовал для AT amp; T финансирование подводного кабеля. На прокладку своего первого кабеля он потратил 14 месяцев, и дело оказалось крайне прибыльным.
      Вот так и возник простой бизнес-план для Global Crossing - собрать денег и проложить оптоволоконный кабель! По первым оценкам, стоимость проекта составляла примерно 2,7 млрд долл. Вскоре в Гамильтон (Бермудские острова) со скоростью света начали поступать деньги. В августе 1998 г. был публично размещен первый выпуск акций по цене 9,50 долл. за штуку. Спустя восемь месяцев курс подскочил до 60 долл., что обеспечило компании рыночную капитализацию в 54 млрд долл. Принадлежавший Уиннику пакет акций компании вырос до 4,7 млрд долл. У него возникла мечта создать сеть подводных кабелей, которая свяжет континенты и будет обслуживать такие гигантские телекоммуникационные компании, как Deutsche Telekom и AT amp; T .
      Спустя три года, в ноябре 2001 г., Global Crossing «привела инвесторов в шок и ярость» - им сообщили, что убытки составили 3,35 млрд долл., в шесть с лишним раз больше, чем за аналогичный период предыдущего года. Эти убытки включали 2 млрд долл. потерь от списания доли в капитале другой злосчастной компании «позолоченного века», Exodus Communications ,которая уже попала под защиту американского закона о банкротстве. В середине ноября курс акций Global Crossing составил всего 1,24 долл. - больше чем 9 ноября (38 центов), но меньше чем в июне (13,30 долл.), когда Джордж Гилдер еще верил, что это надежнейшее вложение. Через полтора года инвесторы потеряли на акциях этой компании примерно 52,9 млрд долл.
      Но Гилдер, загипнотизированный иллюзиями Новой эпохи, не сдавался. «Если бы вы купили Global Crossing в 1998 г., - писал он всего лишь несколькими месяцами раньше (в июне 2001 г.), - вы бы получили один кабель длиной 5000 миль. Сегодня вы покупаете сеть протяженностью 102 000 миль. Если бы вы купили Global Crossing в 1998 г., вы бы получили 400 млн долл. дохода. Сегодня вы получаете более 5 млрд долл. продаж и более 1 млрд долл. скорректированного притока наличности, растущего на 40% в год. Если бы вы купили Global Crossing в 1998 г., вы бы получили статичный трансатлантический режим STM-1. Сегодня вы покупаете IP магистраль с трафиком, растущим на 450% в год, плюс 20%-ную долю в Exodus Communica tion (ключевой узел «всемирной паутины», крупнейший поставщик услуг веб-хостинга, способный обрабатывать, запоминать и обслуживать квинтильоны бит информации), которая почти удвоила годовую выручку по показателям квартала, окончившегося в марте. Если бы вы купили Global Crossing в 1998 г., вы бы получили мечту о глобальной сети из стекла и света. Сегодня вы получаете саму эту сеть» .
      «Если бы вы купили Global Crossing в 1998 г., - мог бы возразить циник, - вы бы потеряли 98% своих денег» (рис. 1.1).
       Рис. 1.1. Прометеев огонь новой эпохи. Global Crossing была любимой компанией Джорджа Гилдера. К несчастью для инвесторов, Гилдера «не интересовала цена». В январе 2002 г. Global Crossing объявила о банкротстве. Основатель компании Гэри Уинник успел до своей отставки с поста генерального директора заработать 700 млн долл. В его заявлении по поводу отставки значилось: «Я глубоко сожалею, что столь много достойных людей, связанных с Global Crossing , также понесли значительные финансовые потери».
      Оказалось, что как объект инвестиций мечта лучше, чем сеть. Когда Global Crossing привлекала все больше и больше денег и наращивала протяженность своей кабельной сети, она приближала наступление своего судного дня. Вместо гилдеровских «квинтильонов» бит прибыльного контента, кабельные компании захлебнулись в избыточных мощностях: их финансовое положение оказалось столь ужасным, что исключало всякую надежду на спасение. Пока Гилдер созерцал звезды Телекосмоса, сообразительные инсайдеры из телекоммуникационной отрасли взглянули с небес на землю и увидели надвигающийся потоп.
 

      Таким образом, в ноябре 2001 г. инвесторы уже не были прежними щедрыми и благородными простаками, которые в разгар бума новых технологий безотказно ссужали деньги Global Crossing и другим вундеркиндам. В конечном итоге кредиторы оценили облигации Global Crossing в унизительные 18 центов за доллар. Ее банковские долги, взятые под реальные активы, продавались по 67 центов за доллар. Привилегированных акций котировались на уровне 177% доходности, хотя неясно, принесли они кому-либо хоть какой-то доход или нет.
      Пропускная способность казалась хорошим капиталовложением, пока ее было мало, а денег у инвесторов - много. Но вскоре денег у инвесторов стало меньше, а оптоволоконных кабелей - слишком много. Цепы на передачу информации резко снизились, поскольку, по оценкам экспертов, для удовлетворения спроса оказалось достаточно использовать менее 10% кабелей. И несмотря на избыток мощностей, Global Crossing продолжала тратить по 500 млн долл. ежеквартально на расширение кабельной сети, т.е. действовала в точности как пьяный гуляка, открывающий все новые бутылки.
      Неудивительно, что 28 января 2002 г. Global Crossing объявила о банкротстве, а се кредиторы потеряли почти 4 млрд долл.
      Поразительно, что многие по-прежнему сохраняли веру: например, 9 июня 2002 г. в журнале Fortune была опубликована статья, выражавшая сожаление о банкротстве компании, имевшей «приличные шансы на выживание».
      Кто виноват? Уинник, предприимчиво набиравший кредиты, или простаки, дававшие ему деньги? Они могли бы ограничиться предоставлением 2,7 млрд долл., и тогда, возможно, компания до сих продолжала бы свой бизнес. Но вместо этого они продолжали набивать ему карманы огромными суммами, пока он не набрал 20 млрд долл. К тому времени компания уже фактически дышала на ладан, поскольку ее долгосрочные долговые обязательства выросли до 7,6 млрд долл. (общая сумма долговых обязательств составила 14 млрд долл.), так что она была просто не в состоянии платить проценты по долгу.
      Но что случилось с привлеченными Уинником 20 млрд долл.? Деньги он тратил - покупал другие переоцененные телекоммуникационные компании, давал возможность Уолл-стрит получать жирные комиссионные за привлечение дополнительных денег в его компанию. С 1998 по 2002 г. крупнейшие фирмы Уолл-стрит заработали более 13 млрд долл. на размещении акций и облигаций телекоммуникационных компаний.
      Работал гигантский финансовый балаган. Джек Грабмен, аналитик инвестиционного банка Salomon Brothers ,расхваливал акции. Инвесторы платили за них больше, чем они стоили. Уинник покупал все новые телекоммуникационные компании, и тоже по завышенной цене. Все делали деньги.
      Но все это было пустой суетой. На самом деле нельзя по-настоящему разбогатеть, если покупать то, что тебе не нужно и не по карману, да еще переплачивать. При этом деньги просто ходят по кругу, быстро исчезая па глазах изумленной публики. Сектор телекоммуникаций проложил намного больше оптоволоконных кабелей, чем было нужно мировому рынку. А когда пузырь наконец лопнул, оказалось, что одна только Global Crossing проделала в карманах инвесторов дыру в 54 млрд долл.
      Но не все деньги исчезли. К тому моменту, когда Global Crossing объявила о банкротстве, Уинник сумел продать принадлежавших ему акций па 735 млн долл. и еще 15,8 млн долл. получил от компании но разным другим статьям. Должно быть, он чувствовал себя очень ловким малым. Он сделал то, что и намеревался: в 2000 и 2002 г. он продал принадлежавших ему и его семье акций па 600 млн долл., хотя в это самое время компания Global Crossing изнемогала под тяжестью долгов, падающих цен и отраслевого кризиса. В мае 2002 г. Уинник продал 10 млн акций по 12 долл. за штуку. Когда в конце года курс акций компании упал ниже 2 центов за штуку, журнал Forbes мрачно поздравил его с «правильным выбором времени».
      По наблюдению Мэй Уэст, есть некоторые вещи, избыток которых не причиняет человеку никакого вреда. Но чрезмерное количество денег - это явная и неотвратимая угроза для человека, а порой и для экономики в целом. Телекоммуникации были не первой и уж, конечно, не последней из отраслей, разрушенных избытком денег.
 

      Майкл Малоун, редактор Forbes ASAP и автор нескольких книг о бизнесе и новой экономике, разбогател в Кремниевой долине по чистой случайности. Он получил пакет учредительских акций как от Тома Сибела, основателя и гендиректора Siebel Systems Inc .,в соавторстве с которым он написал книгу «Виртуальная продажа» ( Virtual Selling ),так и от Пьера Омидьяра, основателя eBay .Он совершенно не представлял, сколько стоят эти акции, и был поражен, когда стал богачом. Но веры у него не было, а потому при первой возможности он избавился от акций.
      Причина в том, что «пузырь» новой экономики не казался ему достаточно реальным. «Большинство из нас интуитивно чувствуют, что этим в одночасье возникшим новым интернет-компаниям не суждено выжить и добиться процветания», - писал он. Кроме того, он предсказал, что, когда придет «судный день», инвесторы потеряют свои деньги, пенсионные накопления испарятся, а рынок акций образумится и котировки новых компаний вернутся с заоблачных высот на землю.
      К концу 1990-х годов к тому же мнению пришли Меткалф и Мур. Было такое впечатление, как будто они вернулись в Долину и обнаружили, что их соплеменники обратили эпоху Интернета в абсурдную пародию. Вместо того, чтобы использовать возможности кремниевых микросхем для раскрутки новых реальных предприятий и создания истинного богатства, они нашли инвесторов, безрассудно поклоняющихся фальшивому идолу предпринимательства - первичному размещению акций (IPO).
      Меткалф сам рассказывал о том, как он раздражен «мыльным пузырем» на фондовом рынке: «Там происходит какая-то чепуха, которую я так и не смог понять», объясняет он. Он считал этот «пузырь» деформацией и выразил опасение о возможном схлопывании «пузыря». Он писал о своей обеспокоенности тем, что предприниматели одержимы идеей IPO: «Я часто задаю [предпринимателям] вопрос: "Так чем будет заниматься ваша компания?" В наши дни ответ обычно состоит из трех букв - I-P-О. Это большая ошибка, когда об этом говорят в первых пяти предложениях, объясняющих суть нового бизнеса. Если вы думаете прежде всего о будущем размещении акций на рынке, цель выбрана неверно… Люди думают, что IPO это важное событие. Для меня это второстепенная финансовая процедура. А для них это самое главное в жизни» .
      Наступит ли Судный день? «[Венчурные капиталисты] зашли на рынок на уровне цокольного этажа, - продолжает Меткалф, - и соскочат довольно быстро. [Но]… эти несчастные придурки с открытых рынков. Они раскатали губы на прибыли, но не получат ничего. Их ждет полный крах» .
      Но было уже слишком поздно. В то время принято было считать, что Малоун, Меткалф и Мур уже отстали от жизни.
 

      Летом 2000 г. Эд Ярдени разделил людей Новой эпохи на два типа: «лагерь передовых» и «толпу ретроградов» . Согласно Ярдени, первые верят, что цифровая технологическая революция трансформировала нашу экономику в Новую экономику, вторые же относятся к разговорам о Новой экономике как к рекламной шумихе, а к технологической революции - как к «пузырю» фондового рынка. Эту идею развил главный экономист Deutsche Bank Алекс Браун, который сделал вывод: «Первая группа понимает, а вторая - нет». Вот так охваченные бредом безумцы взяли за моду говорить о своих единомышленниках, что те «понимают», а про всех остальных, что это им недоступно.
      Обычно выражение «понимать» описывает позицию настолько передовую и бесспорную, что нет никакой нужды (да и бесполезно) пытаться обосновать се ссылками на логику или опыт. Мужчинам, критически воспринимавшим крайние утверждения радикального феминизма, например, возражали, что они просто не способны этого понять. Точно так же любая попытка белого возразить черным расистам, утверждающим, скажем, что Клеопатра была черной, встречается презрительным возражением, что «ты просто не понимаешь».
      Неизвестно, что он считал - число шишек на голове, число писем, получаемых но электронной почте, или электоральные предпочтения, - но Ярдени умудрился выделить новый подвид в роде человеческом «цифровиков» (digital man): «Первая группа состоит из цифровиков, которые верят, что вековые тренды Новой экономики вытесняют деловые циклы Старой экономики. Вторая группа состоит преимущественно из личностей аналогового типа, которые верят, что колебания изначально встроены в наши мозги и коллективное поведение» .
      До этого Ярдени был известен главным образом как человек, сделавший респектабельной истерию по поводу «проблемы 2000 года». Он предсказал, что компьютерные сбои, вызванные 2000 годом, приведут к рецессии. Все его предсказания оказались неверны. Мало того, что появление «00» в обозначении года не имело выраженных экономических последствий, но к тому же и результатом всеобщих страхов оказался не рецессия, а бум. Огромные профилактические расходы па корректировку компьютерных программ (спасибо чародеям из Бюро статистики труда) обернулись гигантским ростом производительности. Вот, поди, Ярдени изумился: всего два нуля в григорианском календаре, и БУ-У-УМ! Крупнейшая экономика мира рванула вперед.
      Но комментаторы посчитали уместным позабыть о фиаско Ярдеии с «проблемой 2000 года». «Новая экономика, - писал в Mew Yorker Дэвид Денби, по-видимому, создает Нового человека, который, подобно самой экономике, переживает головокружительные изменения в том, как он живет, трудится, покупает и взаимодействует с другими людьми» .
      Вот так они и жили новая раса людей где-то среди пас. Мы знали о них только то, что они «поняли» и что они «цифровики». Мы знали кое-что о их местонахождении таких было явно очень много на Уолл-стрит и очень мало в Японии! «Информация стремится к свободе», говорили они. «Скорость меняет значение информации». «Мы стремимся к вездесущности». Впрочем, то, что они говорили, было не очень важно; они были молоды, исполнены воодушевления и популярны. И они «врубились», они «поняли».
      Кто-то однажды сказал, что большие деньги можно заработать только на тех, кто тупее вас. Цифровики очень быстро это поняли… и им очень повезло - рынок для них был огромным. Подобно напористым пронырам, умудряющимся впаривать современное искусство крупным корпорациям, они умели себя подать. Все от гендиректоров крупнейших корпораций до таксистов - были рады вкладывать деньги по их рекомендациям. Майкл Вольф описал в Forbes ASAP ,как абсурдные претензии технологов Новой эры воспринимались безмозглыми ничтожествами корпоративной Америки:
      Как бы я ни стыдился этого, мне хотелось бы дать почувствовать огромную радость, которую испытываешь на встрече с почтенными бизнесменами, представляющими многомиллиардные активы и многомиллионные потоки прибыли, и не только вызывать у них бурные аплодисменты - потому что я понял, а они - ист, по и иметь возможность унижать их, важничать перед ними, обращаться с ними, как со школьниками. С помощью таких приемов сотни миллиардов долларов переходили из рук в руки.
      Но почему не могли «понять» этого люди с большими деньгами? Очень просто, здесь нечего было понимать. Цифровики не обладали настоящими знаниями. Ничего, кроме претензий на знание - выспренные, пустые идеи, которые в конечном счете не значили ничего. В самом деле, они владели технологией, но на что она способна или что может означать - об этом они знали не больше любого другого. Л может, и меньше, потому что у них не было никакого практического опыта. И даже создаваемые ими технологии зачастую оказывались неэффективными либо быстро устаревали из-за появления еще более новых технологий, о потенциале и смысле которых все знали еще меньше.
      Каждая революция требует Нового человека, который приходит… или уходит вместе с ней. Французская революция породила «гражданина» sans culotte (без штанов), горевшего желанием повесить священников, из рук которых он прежде принимал причастие, и отправить на эшафот аристократов, землю которых он прежде возделывал. Русская революция также породила Нового человека, - нового советского человека, который не только мог выполнять работу, для которой раньше требовалось 14 обычных людей, но при этом еще был выше любых эмоциональных и телесных потребностей. Троцкий пророчил, что он сможет «подчинить контролю разума даже полуосознаваемые и совершенно бессознательные функции своего организма: дыхание, кровообращение, пищеварение и размножение».
      И теперь предполагалось, что «понимающие» получат глубокое, внутреннее знание еще только рождающейся невыразимой истины, совершенно недоступной для всех остальных. В результате предполагалось, что цифровики - раса мутантов, homo supersapiens (человек сверхразумный) - сможет не просто унаследовать этот мир, но и взять его вопреки протестам законных владельцев. Но ни одна из известных истории пород «новых людей» - ни во Франции, ни в России, ни где бы то ни было - не сумела избавиться от слабости и греховности, которые являются наследственным достоянием человечества. И даже если бы нашелся «новый человек» для «новой экономики», он, несомненно, был бы таким же, как «ветхий человек»: «алчным, одержимым и невежественным» (именно эти слова использовал Дэвид Денби для характеристики окружавших его «новых людей»).
      Из всех «понявших» мало кто понял это столь же хорошо, как Джордж Гилдер.
      Роль Гилдера в Информационной революции 1990-х заключалась в том, что он обосновал мечты масс. Подобно Марксу, Энгельсу и Ленину, он помог убедить люмпенинвесториатв том, что можно разбогатеть не работая: нужно только поддерживать технологии, в которых не принадлежащие им деньги. Чем еще были разговоры о гигабитах фотонов, летящих по стеклянным волокнам, и пульсирующем мультиплексировании, как не ответом информационной революции на марксистскую болтовню о диалектическом материализме? Для среднего инвестора все это было сверхъестественным и непостижимым. Но к чему вопросы, если на этом можно разбогатеть?
      А тем, кто задавал вопросы, - будь это реакционные буржуазные элементы в России в 1917 г. или реакционные консервативные инвесторы типа Уоррена Баффетта в 1999 г., - ответ был один: вы не понимаете. Ущербность, о которой идет речь, не была чисто интеллектуальной, потому что никто еще не обвинил Баффетта в тупости. Дело было серьезнее. Новая эра требовала инвесторов, которые понимали ее сердцем, спинным мозгом и нутром, которые не нуждались в вопросах или объяснениях. Нужны были инвесторы, понявшие что к чему.
      Подобно советскому человеку, который мог работать задаром, Новый человек цифровой эпохи мог инвестировать без всякого запаха прибыли. Каким образом акции Global Crossing могли стоить но 60 долл. за штуку? Такой вопрос даже не приходил ему в голову. Он был в состоянии думать только о «новом звездном скоплении, излучающем неописуемое сияние». Как мог он тщательно исследовать обоснованность цены Amazon . com по 200 долл. за акцию, когда в его глазах горел «прометеев огонь»?
 

      Информационная революция имела и свои маленькие ячейки, возбужденно трудившиеся над улучшением этого мира.
      «Это все реально», - рассказывала нам в начале 2000 г. за ланчем одна дама. Прежде она была трейдером на товарных рынках. Но цены на биржевые товары падали уже так давно, что возникло ощущение, что нет смысла заниматься этим и дальше. Реальные активы вышли из моды, мир настоятельно требовал нематериального. «Никого больше не интересуют товары», - объясняла она. Поэтому наша знакомая бросила товарные рынки и последовала за деньгам: теперь она работала консультантом по публичному размещению акций, а ее клиентами были «доткомы». «Они работают по 24 часа в сутки семь дней в неделю, - говорила она. - Они думают, что строят совершенно новый мир».
      Одним из ведущих предпринимателей Позолоченной эпохи был Майкл Сэйлор, основатель MicroStrategy .Сэйлор, несомненно, выделялся на фоне остальных безумных мессий этого времени как самый богатый и, пожалуй, самый безумный. Сэйлор устраивал спектакль для миллионов и помог бессчетному числу глупцов расстаться с деньгами.
      «Мы очистим эту планету от невежества», - провозглашал Сейстовый поход во имя разума» ; он хотел сделать информацию свободной и подвижной как вода. Он собирался написать на эту тему большой труд под заглавием «Интеллект» { Intelligence ).
      Мы знаем, на кого ставить в соревновании между невежеством и тупостью, с одной стороны, и умом и информацией, с другой. В бизнесе и мире развлечений определенный уровень безумия зачастую является преимуществом, но здесь дело зашло слишком далеко. Очистить планету от невежества? Подобную чушь мог нести только фигляр или шарлатан. Сэйлор явно был либо тем, либо другим, а может, и тем и другим сразу.
      Каждое свое публичное выступление он превращал в спектакль: «Полагаю, моя программа получит такое распространение, станет настолько незаменимой, что если она перестанет работать, возникнут уличные беспорядки» , - сообщил он в интервью для журнала New Yorker .А ведь его компания занималась всего лишь разработкой компьютерной программы, помогающей предпринимателям вести статистику продаж. Эта программа позволяла, например, компании Mac - Donald ' s оценивать, насколько больше (или меньше) бигмаков продаст зимой в пятницу чикагское отделение по сравнению с нью-йоркским.
      У Сэйлора были и другие, менее заметные пороки: финансовые отчеты его компании содержали множество неточностей.
      Фондовый рынок сходил с ума по таким компаниям, как Micro - Strategy .Первичное размещение ее акций состоялось 11 июня 1998 г. Два года спустя курс акций достиг 333 долл. В тот день Сэйлор заработал 1,3 млрд долл., а за предыдущую неделю - еще 4,5 млрд долл., так что его личное состояние выросло до 13,6 млрд долл. На тот момент MicroStrategy с объемом продаж всего 200 млн долл. и балансовой прибылью за 1999 г. 12,6 млн долл. стоила больше, чем корпорация DuPont .Сэйлор оказался самым богатым человеком в Вашингтоне, богаче даже основателя Oracle Ларри Эллисона. 333 долл. за акцию MicroStrategy -цепа столь же безумная, как и сам гендиректор компании.
      Пока мы в наших ежедневных заметках, публикуемых на сайте www.dailyreckoning.com, высмеивали MicroStrategy ,курс ее акций и ее недалекого директора, вся остальная финансовая пресса всячески его превозносила. Едва ли можно найти хоть один обзор, авторы которого упустили возможность сказать что-нибудь лестное в адрес этой компании. В английском языке есть тысячи бранных слов, но до 20 марта 2000 г. всевозможные щелкоперы, аналитики и телевизионные дикторы не нашли пи одного для Майкла Сэйлора.
      Потом настало 20 марта 2000 г. В этот день финансовые журналисты открыли свои словари, и Майкл Сэйлор оказался в центре внимания. Под давлением Комиссии по ценным бумагам и биржам он был вынужден признать, что MicroStrategy в предыдущие два года подтасовывала бухгалтерскую отчетность. Вместо прибыли в 12,6 млн долл. за 1999 г. компании пришлось показать убытки в размере от 34 млн до 40 млн долл. Объем продаж также оказался ниже отчетного. Никогда прежде человеку не случалось за столь короткий срок потерять столько денег: за шесть часов его состояние похудело на 6,1 млрд долл.
      С этого дня жизнь Сэйлора переменилась. Прежде инвесторы и финансовые издания его превозносили, а теперь поносили последними словами. Инвесторы потеряли 11 млрд долл. Некоторые из них обозлились. Другие были близки к самоубийству. «Никогда не думал, что могу так погореть», - написал один инвестор на доске объявлений Yahoo / MicroStrategy …после чего сообщил, что намерен покончить с собой.
      До 20 марта 2000 г. Майкл Сэйлор не мог ошибаться, после этой даты он стал одной сплошной ошибкой. Самый характерный факт: журнал Fortune присвоил ему номер один в «Клубе потерявших миллиарды» - общая сумма потерь составила 13 млрд долл.
      Но для мужчины тяжелое поражение полезнее, чем легкий успех. Судя по всему, к концу 2001 г. Сэйлор стал лучше, чем за пару лет до того. По сообщению Washington Post ,он начал топить свою досаду в вине . В трезвом состоянии он занимался бизнесом. Курс его акций все еще был завышенным, но при цене 3,36 долл. они были куда ближе к реальной стоимости, чем прежде.
      Остался ли он визионером? Он стал «старше и мудрее» - был ответ.
      Эксцессы пузыря «доткомов» хорошо задокументированы в прессе тех лет. Даже в 2001 г. экономисты и аналитики признавали, что весь этот сектор вышел из-под контроля. Они, разумеется, не могли знать, что Сэйлор фальсифицировал отчетность. Нельзя ставить им в вину и то, что они не представляли, с какой скоростью будут исчезать со сцены компании этого сектора, и сколь значительным будет его сжатие. Кто мог предсказать все это? Но большинство тех, кто не видел причин не покупать акции MicroStrategy в декабре 1999 г. по 110 долл. за штуку, теперь заявляют, что всегда знали о пузыре на рынке технологических акций. Легко менять курс, когда ветер подул с другой стороны.
      Мы припомнили эксцессы этой эпохи не только для того, чтобы поворчать или позлорадствовать, но чтобы показать, как этот мир работает. За миражом пузыря погнались далеко не худшие головы Америки. Это не было ни извращением природы человека, ни каким-то отклонением в человеческой истории. Такого рода вещи случаются время от времени. Люди начинают верить, что прежние правила и прежний опыт больше не действительны.
      Мир «мыльных пузырей», мир иллюзорной экономики состоит из виртуальных компаний, имеющих мнимую выручку и мнимую прибыль. Компании, не заработавшие ни цента прибыли и не имевшие никаких перспектив на ее получение, оценивались в миллиарды долларов. К концу 2001 г. самые слабые из них уже рухнули, а лучшие - начали съеживаться и возвращаться к исходному состоянию. Многие из интернет-предпринимателей стали таксистами или официантами. Некоторые махинаторы и ловкачи этой эпохи стали объектом охоты со стороны амбициозных прокуроров и попали за решетку. Некоторые занялись недвижимостью. Многие интеллектуалы, направлявшие и обосновывавшие информационную революцию, восхвалявшие ее, а зачастую и получавшие от нее прибыль, по-прежнему остались на свободе, хотя стали беднее и скромнее.