Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Приключения Виконта Адриланки (№2) - Властелин Черного Замка

ModernLib.Net / Фэнтези / Браст Стивен / Властелин Черного Замка - Чтение (стр. 7)
Автор: Браст Стивен
Жанр: Фэнтези
Серия: Приключения Виконта Адриланки

 

 


– Это всегда возможно, так как вы шпион.

– Но, – холодно продолжал Пэл, – если так случится, что мы оба переживем эти битвы, тогда, когда все будет кончено, я даю вам слово, что вырежу вам сердце.

– Вы так думаете?

– Да. Я вырежу вам сердце и накормлю им ваши мертвые губы, которыми вы сейчас имеете честь насмехаться надо мной.

– Что ж, посмотрим.

– Да, посмотрим.

Тсанаали ответил на этот комплимент резким кивком, после чего повернулся к своему отряду и дал сигнал двигаться вперед. Пэл, со своей стороны, повернул свою лошадь назад и поскакал к подножию Южной Горы.

Как раз в это время Кааврен и его друзья скакали к тому же самому месту. Они были ближе, но двигались медленнее.

Грита нашла лошадь Варда и повела ее туда, где ее ждали остатки того, что когда-то было бандой Варда, а теперь стало ее. Эту банду она, в свою очередь, повела туда, где ждали Пиро и его друзья, глядя на плотное облако пыли, которое предшествовало отряду Тсанаали. На самом деле они следили за ним с таким вниманием, что на время забыли о более маленьком отряде – то есть об отряде Кааврена – точнее до того момента, когда он оказался менее, чем в ста ярдах от них.

Именно Тазендра наконец заметила эту группу, слегка толкнула локтем Пиро и указала на нее.

– А это еще кто? – сказал Пиро, хмурясь и вытаскивая свой меч. Тазендра и Китраан также вытащили свои, а Лар подошел поближе, размахивая толстой железной сковородкой. – Я заметил их раньше, а потом как-то потерял их из виду, – заключил Пиро.

– Я не знаю их, – сказал Китраан, пристально глядя вперед.

Тазендра пожала плечами. – Возможно это тот самый дорожный агент, Вадр, с которым мы уже имели дело. Я могу откровенно сказать вам, что не доверяю ему с того времени, когда он объединился с Гритой и пытался убить нас.

– Если вы разрешите мне вставить слово, миледи, – сказал Лар, – это никак не может быть он.

– Как, – сказал Пиро. – Это не он?

Лар покачал головой.

– Но, – сказал Китраан, – почему ты так уверен в этом?

– Потому что дорожный агент мертв, – сказал Лар.

– Как, мертв?

– Абсолютно точно.

– Но, – сказал Пиро, – как ты узнал это?

– Самым простым из всех возможных способов, – ответил Лар. – Потому что его тело лежит примерно в тридцати футах позади нас.

– Клянусь Лошадью! – воскликнула Тазендра. – Это он?

Лар утвердительно поклонился.

– Но как он оказался там? – спросил Китраан.

– Он упал.

– Упал?

Лар кивнул.

– Когда? – спросил Пиро.

– Полчаса назад, милорд.

– Но, – сказала Тазендра, – почему ты не сообщил нам об этом обстоятельстве немедленно?

– Потому что, – сказал Лар, – милорд Виконт сказал, что я должен молчать.

Пиро поглядел на Лара, но не нашел, что сказать. Китраан прошел назад, поглядел на тело, которое упало почти им на голову, и сказал, – Это действительно Вадр.

– А этот, – сказал Пиро, опять глядя вперед, – выглядит очень похожим на моего отца.

– А этот, – сказала Тазендра, глядя на немного в другом направлении, – выглядит очень похожим на моего старого друга Пэла.

– Невозможно, – сказал Китраан, хотя было невозможно определить, о котором из этих двух высказываний он говорил, если не об обоих.

– И все-таки, – сказал Лар.

– Ну? – сказал Китраан.

– Если Вадр упал сверху – а я даю слово, что он так и сделал – тогда хотел бы я знать, а нет ли там наверху кого-то, кто сбросил его.

Китраан сделал еще шаг назад и посмотрел на каменную полку, находившуюся в тридцати или тридцати пяти футах над его головой, потом повернулся к Пиро и Тазендре и сказал, – Вы знаете, я думаю, что в том, что он сказал, много правды. Мне кажется, что имеет смысл понаблюдать за этим утесом над нами.

– Да, – сказал Пиро. – Сделайте это.

Итак, Пиро, хмурясь, глядел вперед, Тазендра, еще более нахмуренная, глядела вперед, а Лар с Китрааном уставились вверх, и все ждали, зная, что следующие мгновения должны принести ответы на все вопросы.

Тем временем, в тридцати или тридцати пяти футах над ними Грита повернулась к своей банде разбойников – чье число теперь составляло десять или двенадцать человек – и сказала, – Мы сейчас спустимся с утеса и убьем их всех. Не теряйте времени и не дайте им шанс защитить себя. Поняли?

Бандиты дали понять, что все ясно.

– Веревки готовы? – сказала Грита.

В ответ ей показали веревки, надежно привязанные к деревьям.

– Тогда – сказала она, – возьмем их всех.

Именно в этот момент Кааврен, скакавший к маленькому возвышению у подножия Южной Горы, внезапно остановился, потрясенный чувством, которое было тем более странно, что было хорошо знакомо.

Айрич взглянул на него, его глаза расширились, потому что и он почувствовал то же самое, и он удивился настолько, что оказался не в состоянии скрыть свое удивление.

В нескольких ярдах от них, и в то же самое мгновение, Тазендра воскликнула, – Он вернулся, или я норска!

– Кто вернулся? – сказал Пиро.

– Орб, – сказала Тазендра.

– Не может быть, – сказал Пиро.

– Невозможно, – сказал Китраан.

– Наоборот, так оно и есть, – сказала Зарика, появляясь из темноты пещеры, а Орб медленно вращался вокруг ее головы и испускал мягкий зеленый свет.

Китраан уставился на нее, Пиро повернулся к ней мгновением позже, а Тазендра не только повернулась, но, увидев Зарику, опустилась на одно колено, ее глаза широко раскрылись. Пиро и Китраан, посмотрев на нее, немедленно сделали тоже самое. Лар, со своей стороны, отбросил свою сковородку и распростерся на заснеженной земле.

Некоторые историки рассматривают этот день, тринадцатый день месяца джагала двести сорок седьмого года Междуцарствия, и этот момент, пятый час пополудни, как конец Междуцарствия и начало Правления Зарики. Другие утверждают, таким моментом является закладка первого камня в основание нового Императорского Дворца, тогда как, по мнению третьих, таким моментом является конец Битвы у Южной Горы или, иногда, Битвы у Горы Дзур (то есть Девятой Битвы у Горы Дзур, или десятой, как называют ее некоторые историки). Тем не менее другие утверждают, что Империя на самом деле не существовала, пока Зарика не поселилась в Императорском Дворце; еще одни думают, что она не существовала, пока последняя серьезная оппозиция не была раздавлена – что, в свою очередь, привело к множеству дебатов о том, что можно было считать серьезной оппозицией. Были написаны толстенные тома, защищающие и нападающие на эти различные времена и даты.

Конечно, никто не спорит с тем, что даты очень важны; вопрос представляет более, чем академический интерес, потому что многие вычисления, проделанные как моими многочисленными коллегами, так и еще более многочисленными предсказателями зависят от точного момента, когда опять появилась Империя. Следовательно, стоит потратить немного времени и обсудить проблему более тщательно. Будьте уверены, наше обсуждение будет кратким, так как, по мнению этого историка, вопрос значительно менее сложен, чем его часто считают.

Выразимся в самых простых терминах: Что такое Империя? Это политическая и экономическая организация из многих разнородных частей, объединенных под Орбом – артефактом как символическим, так и функционирующим. Пока Орб не функционировал, не было Империи; или, точнее, было то состояние, которое мы привыкли называть Междуцарствием. А что до вопроса о том, сколько этих меньших частей – герцогств, княжеств и так далее – должно признать себя подданными Империи для того, чтобы эта Империя стала «существовать», этот историк не рискует высказывать свое мнение. Не исключено, что Правление Зарики действительно началось в одну из более поздних дат, или, скорее всего, в том момент, когда она села на «трон» в своем временном дворце и начал оттуда руководить делами. Но, даже если это и так, Междуцарствие закончилось в тот момент, когда она вырвалась из Дорог Мертвых – то есть именно тогда, когда мы прервали наш рассказ.

Именно так, без сомнений, восприняли этот момент – как только почувствовали присутствие Орба – те, кто находился там. Читатель уже видел, что Кааврен, Айрич и Тазендра немедленно узнали об этом – то есть почувствовали в своем сознание эхо Орба.

Мы должны добавить, что, на самом деле, через много лет возникло недоумение в умах некоторых историков: Каким образом и как быстро те, кто когда-то был гражданами, попав под излучение Орба, узнали о нем? Так как мы только что обсудили эффект его появления, нам кажется, что это самое подходящее место для этого вызывающего сожаление, но необходимого отступления.

Недоумение по этому поводу и является, само по себе, частью ответа: Из миллионов живых, бывших гражданами Империи, только тысячи узнали о его возвращении, и это различие зависело как от расстояния данного индивидуума до Орба, так и, в определенной степени, от его ментальной чувствительности, личности и отношению к Империи вообще и к Орбу в частности.

Для немногих, таких как Сетра Лавоуд, возникло ощущение, что он никогда не исчезал: мгновенно и полностью она восприняла его, вместе со всеми его возможностями и связью с Зарикой. К другим, таким как Айрич, связь пришла, но несколько медленнее: впоследствии он рассказал, что немедленно узнал о том, что произошло, но потребовался небольшой период времени – несколько минут – прежде чем его сознание полностью привыкло к ней. Для Кааврена это был шок, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло, и потом, когда он тоже совершенно сознательно разрешил ему занять свое место, возникло это удобное присутствие, которое мы все знаем так хорошо, что осознаем его только тогда, когда оно исчезает, или когда мы сами специально обращаем на него внимание (мы предлагаем читателю сделать это, хотя бы ради самообразования).

Другие узнали об этом намного более медленно, или отказались узнавать об этом, или, узнав, отказались принимать его призыв – среди последних были, например, Кана и его кузина, а также Тсанаали. И если такая реакция была самой частой, это, как кажется, должно была вызвать недоумение и дезориентацию, так как те, кто когда-то был гражданами, осознали странное, смутно знакомое ощущение, и такое, которое, даже покинув их сознание, не давало им возможность сконцентрироваться какое-то время, более или менее долгое.

Те же, кто почувствовали, но родились после Катастрофы Адрона, не имели личного опыта общения с Орбом и не знали о его возвращении, оказались вынужденными повторить опыт тех из наших предков, которые жили во время образования Империи: они должны были сделать сознательный выбор и стать гражданами, и, хотя они еще не знали об этом, они не могли не сделать этот выбор.

Мы обязаны добавить, что, использовав термин «почувствовали но родились», мы избежали одного из тех противоречий, которое непрерывно обсуждают сотни мыслителей-магов: Где между зачатием и рождением тот момент, когда от матери, которая является гражданиним, Орб входит в сознание ребенка, который, таким образом, становится гражданином? Мы не можем, в этой короткой работе, дать себе достаточно времени, чтобы исследовать этот вопрос так тщательно, какой он безусловно заслуживает, так что мы скажем только, что, как нам кажется, эта связь возникает где-то ближе к концу беременности матери. Мы надеемся, что читатель удовлетвориться этим объяснением, потому что другого у нас нет. Наша точка зрения состоит в том, что от тех, кто никогда не имел опыта быть гражданином, потребуется, в некоторой точке будущего, принять решение, соглашаться на эту связь или нет, и те, кто осознаёт это, способны сделать выбор в любой момент своей сознательной жизни.

Таким образом в тот момент вопрос о гражданстве в Империи возник перед каждым человеком.

Это и есть ответ на этот вопрос, который мы имели честь задать выше, и историк скромно предполагает, что с ним невозможно спорить. Междуцарствие закончилось в тот хорошо-известный зимний день двести сорок седьмого года, когда Зарика вырвалась из Залов Суда, неся Орб (а не, как считают одни, найдя его на земле уже выйдя из Залов Суда или, как считают другие, прочесав вдоль и поперек Пути Мертвых, куда он случайно попал, перенесясь из мира людей в момент Катастрофы Адрона, или был передал ей кем-то другим, кто на самом деле вернул его из Путей – кандидатами на эту не существовавшую честь называли Леди Итанор и Лорда Маролана – или она, на самом деле, носила его с собой всю жизнь, или, даже, родила его как ребенка, как предполагают некоторые сошедшие с ума мистики).

Итак, в этот день и в этот момент, все прошлые и потенциальные граждане Империи получили шанс опять стать ими, и, поэтому, в этот момент Междуцарствие кончилось, так что если и были слова, которые отметили это событие, как это часто случается в мгновения высокой исторической драмы, так это оказалось замечание Тазендры, – Он вернулся, или я норска.

Доказательством того, что эти слова отметили как само событие, так и начало распространения влияния Орба на всех тех, кто когда-то был гражданами Империи, является тот факт, что никакие другие слова не были записаны; а хорошо известно, что «историки» одной популярной школы нежно любят отмечать великие события словами, которые сопровождали их. И по какой причине, хотели бы мы знать, они игнорируют слова, отмечающие события, если эти слова не сумели, по их мнению, передать настоящий смысл происходящего?

Так что это не будет нас волновать по той простой причине, что мы поставили своей целью сообщить о том, что случилось, а не угождать вкусу публики, что искажает и портит труды некоторых из наших товарищей.

Да, слова произнесенные храброй Тазендрой не так величественны и полны великолепия, как слова Кейрона Завоевателя, «Море принесло нам спасение», или Андаунтры Первой, «Пусть то, кто сомневается в победе, попробует вырвать знамя из моей руки», или Сетры Лавоуд, «Я говорю с Горой, а Гора разговаривает с Орбом», или Лорда Куины, «Клянусь всеми Лордами Суда, это наконец доказано», или выражению элегантной сдержанности в знаменитом высказывании Тигарры, «Повернитесь, милорд; я позади вас», или в словах Део, «Миледи, добро пожаловать домой»; тем не менее сказаны были именно они, и наш долг историка ставит нас перед необходимостью положить их перед читателем. «Он вернулся, или я норска» вот слова, которые сопровождали конец Междуцарствия, если не восстановление Империи и царствование Зарики Четвертой.

Они также сопровождали и некоторые другие, сразу произошедшие события, более касающиеся читателя, который делает нам честь следить за развертыванием этой истории; и эти события мы сейчас предполагаем, без дальнейшего промедления, описать.

Сорок Третья Глава

Как, после долгой разлуки, старые друзья, наконец, встретились

Некоторые историки выражают веру в то, что Грита дала бы приказ остановить атаку, если бы могла сделать это – то есть если бы у ней было время отдать какой-нибудь приказ. Автор, со своей стороны, не имеет никакой возможности узнать, правда ли это, но просит отметить, что и ни один из его собратьев-историков также не в состоянии знать это наверняка. Нет никаких сомнений, что сама Грита, которая была гражданкой, и, более того, находилась очень близко к появившемуся Орбу, должна была узнать о том, что он вернулся; тем не менее стоит заметить, что три сотни лет назад она не выражала особой лояльности к Империи, подданной которой являлась; а раз так, почему она должна была сделать это сейчас?

Но, так как этот проблему невозможно решить никаким способом, нет никакой причины подробно останавливаться на ней – тем более, что, как мы знаем, даже если она и думала так, поступила она совершенно иначе. Команда была отдана, две или три веревки полетели вниз с обрыва, и небольшой отряд Гриты соскользнул по ним вниз, и каждый из бандитов держал оружие наготове. Их появление стало абсолютным сюрпризом: Пиро, Китраан и Тазендра стояли на колене перед Зарикой, а Лар вообще лежал на земле. Приземлившиеся бандидты имели и численное превосходство – их было десять или двенадцать, а наших друзей всего четверо плюс один лакей.

Исходя из этого, все должно было закончиться очень быстро – самым ужасным убийством.

Но была еще одна вещь, которая изменила весь ход битвы и, в конечном счете, определила ее исход: Орб. Самый живой из всех артефактов не терял зря времени, заставив почувствовать свое присутствие; действительно, он начал активно участвовать в защите самого себя спустя секунды после своего вторичного явления. И стал делать это, с самого начала, самым простым из всех возможных способов: самим существованием.

Заметим, что некоторые из нападавших были достаточно взрослыми и были гражданами перед Междуцарствием, и, даже спускаясь по веревке, они, каждый по-своему, почувствовали возвращение Орба – чувство на которое каждый из них, конечно, отреагировал по своему. А когда они оказались на земле, и первой вещью, которую они увидели, была Зарика, с Орбом спокойно кружащим вокруг ее головы, да, читатель сам может легко представить себе, что некоторые из них почувствовали себя немного больше, чем просто взволнованными. На самом деле двое или трое из них, увидев ее, немедленно бросили оружие и простерлись на земле, в то время как Лар, встревоженный внезапным появлением веревок с бандитами, вскочил на ноги и потянулся к своей сковородке. А некоторые другие, хотя и не собирались совсем не участвовать в сражении, были, по меньшей мере на какое-то время, сбиты с толку, что резко уменьшило их возможность атаковать.

Что касается остальных, читатель должен помнить, что они были весьма молоды – то есть теми, кто еще не родился во время Катастрофы Адрона – и не только никогда не были связаны с Орбом, но и не знали, что это такое; читатель, также, должен понимать, что Грита, планируя сражение, поставила более старших и более опытных бандитов в таком порядке, чтобы они приземлились первыми, так как по ее теории они были более хладнокровны и могли лучше справиться с любыми непредвиденными обстоятельствами. К несчастью для Гриты и ее отряда случилось совершенно особое непредвиденное обстоятельство, и она вывело из боя как раз тех, кто, как она рассчитывала, сумеет справиться с любой опасностью. Пока некоторые из этих индивидуумов, шокированные, застыли на месте, другие, соскользнувшие вниз по веревке, натыкались на них, в результате чего вместо того, чтобы подвергнуться атаке превосходящими силами, нашим друзьям пришлось отражать атаку только трех врагов, представлявших немедленную опасность – число, которое очень быстро уменьшилось до двух, когда Тазендра, первой пришедшая в себя, вскочила на ноги и снесла голову с плеч тому, кто был ближе всех к ней.

Китраан и Пиро пришли в себя на мгновение позже, что могло им стоить жизни, но их враги сами на мгновение отвлеклись, увидев как голова их товарища слетает с его плеч, и этой задержки оказалось вполне достаточной для Дракона и Тиасы, чтобы принять защитную стойку и проготовиться встретить тех, кто собирался напасть на них.

Китраан первым встретил удар врага и ответил хорошим ударом по руке с мечом, заставив того уронить меч и с проклятиями оставить соревнование. Пиро сохранял свою защитную стойку и выдержал атаку в хорошем стиле, сначала отразив удар мечом, направленный ему в плечо, а затем отклонившись назад, чтобы избежать удара в голову, и мягко сдвинувшись чуть в сторону, чтобы избежать удара в грудь, после чего заметив, что его соперник слегка потерял равновесие, ответил ему достойным ударом в верхнюю часть бедра, так что бандит оказался на земле и был не в состоянии подняться, а это заставило его бросить меч, признавая свое поражение.

Еще один бандит, наткнувшийся на своих товарищей в момент спуска и упавший на землю, попытался встать, но неожиданно его голова встретилась с тяжелым железным объектом в форме сковородки, находившейся в сильной правой руке Лара; после встречи бандит смог выполнить только одно доступное ему движение: упасть как мертвый.

Тазендра рванулась вперед, выискивая новую жертву – но это было уже слишком для бандитов. Один из них, по имени Грассфог, согнувшись, пробежал мимо Зарики в пещеру только для того, чтобы мгновением позже выйти оттуда с поднятыми руками, в знак сдачи. Двое или трое других бросили оружие, заявляя о нежелании продолжать соревнование. Один из оставшихся побежал, выбрав направление, которое должно было увести его как можно дальше от Тазендры и ее огромного меча, то есть на юго-восток, так что осталось всего пять невредимых пленников, побросавших свое оружие; и это были, в добавление к Грассфогу, мужчина по имени Тонг, женщина по имени Йаса, женщина по имени Ритт, и мужчина, которого назвали Брюхо как из-за весьма замечательного живота, который он приобрел, когда вел сидячий образ жизни, так и его способности к еде, про которые его друзья говорили, – Как Восточник.

Стоит спросить, почему в этой битве Тазендра не использовала замечательную силу, которую она получила под руководством Сетры Лавоуд. Увы, мы не состоянии достаточно уверенно ответить на это. Возможно, что ей помешало внутреннее чувство честной игры; то есть она побоялась получить несправедливое преимущество над соперниками. А возможно, что события развивались настолько быстро, что у нее не было времени привести свое сознание в соответствующее состояние, необходимое для волшебства. Но, по мнению автора, причина намного более проста: ей это не пришло на ум. В любом случае фактом остается то, что она не сделала это, и читатель волен вывести свое собственное заключение о причинах, по которым это произошло.

– Ну, – сказала Тазендра, опуская свой меч и хмурясь, – Это даже нельзя назвать беспокойством.

– Вы думаете, что нет? – сказал Пиро, опять глядя на запад. – Но, возможно, нас ожидают намного большие. Если все эти всадники нападут на нас, да, я полностью убежден, что нам потребуется пролить несколько капель пота для того, чтобы защититься от них.

Тазендра взглянула в том же направлении и сказала, – Может быть вы правы. Но, пока у нас есть время, первым делом я должна еще раз поклониться своей Империатрице.

– С эти планом, – сказал Пиро, – я согласен. Только я прошу вас обратить внимание, что мы не можем делать это все сразу, так как необходимо приглядывать за нашими пленниками.

– Верно, – сказал Китраан. – Но тогда, в каком порядке мы будем это делать?

– Тазендра первая, – решил Пиро. – Вы следующий, я последний.

– А Лар? – спросил Китраан.

– Лар выразит свое почтение после меня.

– Очень хорошо, – сказал Китраан – У меня больше нет ни вопросов, ни возражений.

– И тем более у меня, – сказала Тазендра, которая, без дальнейших отсрочек, поклонилась Ее Величеству по всем правилам этикета, а Феникс выразила ей признательность за приветствие с грацией и уверенностью в себе, что несколько противоречило тому, что она чувствовала, принимая такой жест, к которому совершенно не привыкла. Китраан подошел следующим, за ним Пиро, и, наконец, Лар, и все это время Зарика делала самое лучшее, что она могла, принимая реверансы и напоминая себе, что честь оказывается не ей, а Орбу и Империатрице, которых она представляет. Единственным знаком, выдававшим ее недовольство, была легкая оранжевая дымка, которая заволокла Орб.

В этот момент Зарика прочистила горло, собираясь произнести свою первую речь, как Империатрица, или, во всяком случае, ответить на выраженное ей почтение. Ее, однако, опередил голос, сказавший, – Похоже, в этом случае наше появление не менее уместно, но не было так уж необходимо. – Мы поторопимся добавить, что это был последний раз, когда мы ссылаемся на голос, а не на личность, которая говорила, поскольку произнесшим эти слова был не кто иной, как Айрич. На этот раз, вместо того, чтобы вместе с Тзендрой спасать Кааврена, он вместе с Каавреном собирался спасать Тазендру – хотя, как он сам сказал, их появление было не настолько необходимо, как это было в тот день, более двухсот лет назад, на который мы имели честь сослаться.

Как только эти слова были сказаны, все немедленно посмотрели в направлении голоса, после чего некоторые из присутствующих испустили удивленные вздохи.

– Отец! – крикнул Пиро.

– Милорд! – сказал Китраан.

– Ах, Кааврен и Айрич, – сказала Тазендра, бросаясь вперед и попадая в объятья своих друзей.

– Ба! – сказал Кааврен. – Не может быть, чтобы это были вы! Вы не изменились ни на капельку.

– Напротив, мой дорогой Кааврен, – сказал Айрич. – Это должна быть она, так как кто еще мог бы помешать нам почтительно приветствовать Ее Величество?

– Ах, какой вы важный, – сказала Тазендра. – Императоры приходят и уходят, а друзья остаются.

Кааврен, все еще держа ее в руках, хихикнул и сказал, – Нет, это не может быть Тазендра. Та леди Дзур, которую я знал, была неспособна на такую глубину ума.

– Ах, вы всегда смеетесь надо мной! Ну, теперь нет сомнений, что вы действительно Кааврен.

Мы должны сказать, что Рёаана и Ибронка держались довольно робко, неуверенные в том, что они должны делать или говорить. Наконец объятия закончились, Тазендра отступила назад и смотрела на своих двух друзей, пока Пиро, в свою очередь, бросился вперед, чтобы обнять своего отца. Пока он это делал, Тазендра заметила, – Ну, трое из нас здесь. Хотела бы я знать, где Пэл?

– Но, моя дорогая, я над вами, – сказал Йенди, который спокойно стоял на вершине утеса, с которого бандиты бросились в свою атаку.

Мы надеемся, что читатель разрешит нам, поскольку эти слова произнесены, сказать два слова о нашем совершенно непостижимом друге, Герцоге Гальстэне. Мы действительно не знаем, когда он сообразил, что следовал с самыми ужасными намерениями именно за сыном Кааврена. Мы не знаем и то, что произошло в его сердце, когда он осознал, что поставлен перед выбором между неутолимым амбициями и дружбой, которую он ценил больше, чем был в состоянии признаться, даже самому себе.

Но из всего, что мы знаем, можно быть уверенным в следующем: Когда две могучие эмоции – дружба и амбиции – наконец встали друг против друга в глубинах его сердца, решительный толчок, если он был, пришел от того же самого источника, как и для многих других – от Императорского Орба. Даже самому себе он не мог не признавать существование потока эмоций, который сопровождал его возвращение. Так что когда он сделал спокойное утверждение, о котором мы уже говорили, «Но, моя дорогая, я над вами», сражение в его сердце уже было закончено, амбиции отступили, дружба восторжествовала.

Тазендра повернулась и посмотрела вверх. – Пэл! Не вы ли послали этих бандитов в атаку против нас?

– Я? – сказал Пэл. – Меньше всех на свете. Моя атака идет с другого направления, и будет намного более серьезной.

При этих словах Тазендра, Кааврен и Айрич, который глядел на Пэла с открытым ртом, резко повернулись и посмотрели в указанном им направлении, и мгновенно сообразили, что, действительно, очень большая группа всадников скачет к ним, выглядя так, как если бы они не собираются останавливаться.

– Черепки и Осколки! – выругалась Тазендра.

– Что это? – спросил Кааврен.

– Специальный отряд армии Каны, – сказал Пэл. – Послан, чтобы перехватить Орб.

– Как, они знают об Орбе? – крикнул Пиро. – И, отец, кто этот человек? И Зивра – то есть Зарика – как вы выжили после прыжка в Водопад Врат Смерти? И что это за девушки, которых вы привели с собой? И что мы должны сделать с этим отрядом, который обрушится на нас через несколько минут?

Кааврен хихикнул. – Я думаю, сынок, что мы должны начать с последнего вопроса.

– Вы, как всегда, полны мудрости, – сказал Айрич.

– Нет, мой друг, это вы полны мудрости. А я всего лишь умен, иногда.

Айрич улыбнулся и ничего не ответил.

– И я тоже согласен, – сказал Йенди. – Только – это не ваш ли сын говорил обо мне?

– Да, – сказал Кааврен, с ласковой улыбкой глядя на Виконта.

– Великие Боги! И я провел столько времени, идя по его следам и пытаясь помешать его миссии. И чтобы сделать дело еще хуже, с ним была и Тазендра.

– Как, вы делали это? – сказал Кааврен, нахмурившись.

– Да, увы, похоже на то, что делал.

– Ну, а теперь?

– Теперь? Ну, теперь, конечно, все переменилось. Нам нужно найти способ выйти из этого положения. Дайте мне одно мгновение, я спущусь вниз и мы обсудим это дело.

– Ни в коем случае, – сказал Пиро.

– Ч то вы имеете в виду? – спросил Пэл.

– Вместо того чтобы вам спускаться вниз, я предлагаю нам всем подняться вверх. В конце концов веревки уже здесь, и я думаю достаточно прочные, чтобы выдержать всех нас.

Айрич улыбнулся. – Ваш сын, мой дорогой Кааврен, унаследовал способности своего отца.

– Вы согласны? – сказал Кааврен.

– Да, думаю, что да.

– И я, – сказал Пэл.

– И я, – сказала Тазендра.

– Вот только —, – сказал Айрич.

– Да? – сказал Кааврен.

– Что с ее величеством?

– А! Верно! – крикнул Кааврен. – Мы не можем потребовать от нее, чтобы она лезла по веревке.

– И, вдобавок, – сказал Айрич, – вопрос в том, унизится ли Ее Величество до отступления?

– Самый простой путь узнать это, – сказал Пэл, – спросить ее. Более того, мы должны сделать это как можно скорее, так как я даю слово, что эти всадники находятся совсем недалеко.

– Разрешите мне, – сказал Пиро. Потом, повернувшись к Императрице, он сказал, – Ваше Величество. Унизит ли вас отступление по веревке вместе с нами? Я обещаю вас, что на той позиции вы будете лучше защищены.

Зарика улыбнулась. – Уверяю вас, что после прыжка в Водопад Врат Смерти, я не имею никаких возражений против того, что пролезть тридцать футов по веревке, сделанной из доброй пеньки и хорошо закрепленной. Мне кажется, что мой долг, защита Орба, намного более важен, чем любое отвращение, которое я могу почувствовать, отступив на несколько шагов.

– Тогда, – сказал Пэл, кланяясь, со своей позиции надо всеми, – я бы предложил Ее Величеству немедленно сделать это, потому что мы не можем терять ни секунды.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25