Глава 6

Дождевая влага оседала на лице Билли Боба, стоявшего, как обычно по вечерам, у тюремного окна.

Молодой весенний дождик начался сразу, как ушла Силоу.

Он видел, как она садилась в машину, как блестели капли в свете фар.

Как бы ему хотелось оказаться сейчас дома, на ферме. Он любил дождь и почти никогда не прятался от него. Так бы и ходил по саду, по мокрой траве, не обращая внимания на прилипшую к телу одежду. Вместо этого он сидит под замком, пялится на кирпичные стены домов и… не находит себе места от беспокойства. Не сделал ли он ошибки? Ему было больно и горько. Однажды он уже предлагал себя в дар Силоу, но им пренебрегли. И вот теперь за то же самое отвалили кучу денег. Ирония судьбы.

Сначала его отвергли, потому что он – незаконнорожденный, рос без отца, а теперь благодаря тому, что он – незаконнорожденный, надерзил отцу и попал в тюрьму, его призвали. Впрочем, не призвали, а наняли. Холодно и с расчетом. Это была сделка. И больше ничего.

Ну и что? Это выгодная для него сделка. Кроме свободы, он сможет насладиться тем, что спутал планы Сэма и судьи. Да, и Майкла. Почему он так пугает ее? Интересно, спала она с ним? Билли заскрежетал зубами при одной мысли об этом. Но тут же опомнился. Ему-то что за дело?

Он вынул деньги и еще раз посмотрел на них. Не совсем честным путем он их добыл. Увы, такова жизнь.

Хотя дед и мама не поняли бы его. Они умрут со стыда, если узнают, как он получил деньги.

И на этот раз Силоу опять отказалась спуститься к ужину. Она сказала Лоре, что устала и хочет отдохнуть. Экономка только укоризненно глянула, но промолчала. Сэм тоже не беспокоил ее.

Отец и дочь, не сговариваясь, избегали друг друга. Он ясно показал ей, что решился идти до конца в осуществлении своих планов относительно ее судьбы, хота, может быть, жалел, что сорвался.

Наверное, он также сожалел о том, что разговор зашел о ее матери. Сравнение с матерью обидело ее. Только одна ночь с Билли Бобом четыре года назад могла дать повод сомневаться в ее девичьей честности. Он ревностно охранял ее от мужского общества начиная с тринадцатилетнего возраста, а в пятнадцать заточил в частную школу для девочек за шестьдесят миль от дома, лишь бы уберечь от вредных встреч.

– Я хочу, чтобы ты росла в здоровой атмосфере, – говорил ей отец. – Знающие учителя, хорошие подруги. У тебя есть все условия. Ты далеко пойдешь, Силоу.

После окончания школы она чувствовала себя птицей, готовой к полету. Жизнь раскрывалась перед ней, ждала ее. Сэм неохотно согласился, чтобы она поселилась в районе Оул Мисс, всего в часе езды от Суитуотера. Он надеялся, что на таком расстоянии сумеет удержать ее на коротком поводке.

И вот в одно прекрасное раннее июньское утро, когда роса еще лежала на траве, она столкнулась с жизнью в облике молодого парня, приехавшего на грузовичке с секаторами для подрезки деревьев, ножовками и прочим инструментом садовника прямо на ее двор.

Билли Боб Уокер.

Стройный, высокий и ловкий. Развязанный такой, разболтанный, но с особой ленивой грацией, с красивыми расслабленными движениями. Выражение лица уверенное, глаза искрились юмором.

Силоу стояла в тени крыльца и исподтишка наблюдала за ним. Из дома вышел Сэм и, не заметив дочь, подошел к юноше.

– Ты садовник? – спросил отец. – Какой ты молодой… А мне нужен мастер.

– Молодость – недостаток, который быстро проходит, – весело ответил молодой человек. – Но, если хотите, мой дед будет приходить сюда каждый день и проверять мою работу. Но должен вам сказать, что он со спокойной душой послал меня одного, потому что верит мне.

Сэм помолчал немного, как будто удивился. – Ты – внук Вилли Уокера? – Да. И сын Эллен Уокер, – произнес юноша с вызовом.

– Ну что ж, – сказал Сэм, пожав плечами, – пойдем, я покажу тебе, что нужно сделать.

Сэм дал указания и ушел заниматься своими делами, Лора хлопотала по хозяйству, а Силоу вышла с книгой, уселась в кресло на веранде и стала наблюдать. Он не боялся работы и не халтурил. Двигался уверенно и плавно. Смотреть на него было одно удовольствие.

Но вот он на минуту оставил работу и тут поймал на себе ее взгляд. Глаза у него были темно-синие и могли бы, наверное, показаться черными, если бы не светило такое яркое солнце. Она успела подумать об этом перед тем, как в смущении опустить голову.

Парень немного потоптался на месте, потом сказал:

– Здравствуйте.

В ответ она едва пошевелила губами.

– Простите, я вас не заметил. Меня зовут Билли Боб Уокер, я с фермы Уокеров. Мы садоводы.

Он уже повернулся, чтобы уходить, но она спохватилась и быстро сказала:

– Меня зовут Силоу.

Она встала, подошла к краю веранды и оказалась на ярком солнце. Билли Боб непроизвольно посмотрел на ее длинные загорелые ноги, открытые короткими шортами цвета хаки.

Силоу смутилась. Он поднял взгляд на ее лицо. Что он прочитал на нем, она так никогда и не узнала. Но Билли Боб резко изменился: куда-то ушло легкомысленное выражение, глаза стали еще темнее, и – она до сих пор вспоминает об этом с особым удовольствием – он густо покраснел.

– Прошу прощения, – пробормотал он и ушел к своему грузовичку.

На следующий день Лора застала Силоу у окна. Лора проследила за ее взглядом и увидела молодого садовника.

– Смотреть, конечно, не возбраняется, – наставительно заметила она. – Тем более на такого красавца. Я уверена, что многие девушки на него засматриваются, но помни, кто ты, а кто – он.

Силоу смутилась. Неужели она обречена всю жизнь терпеть опеку старших?

И когда Лора, следуя своему распорядку, пошла, вздремнуть после обеда, Силоу вышла на крыльцо. Она поняла, что Билли Боб сразу же увидел ее, но притворился, что не замечает. Он оставил работу и подошел к своим пожиткам, раскиданным по земле. Хотел напиться из бутылки, но она оказалась пустая. Его это не смутило, и он утолил жажду, воспользовавшись шлангом для полива.

Силоу все-таки пошла на кухню, налила холодной воды и бросила в стакан несколько кубиков льда. Потом вернулась, неся стакан в вытянутой руке.

– Вот, – сказала она ему в спину.

– Спасибо.

Она смотрела, как он пьет, запрокинув голову назад, проливая воду на свою тонкую футболку, которая становилась совершенно прозрачной там, где намокала… Когда она уходила в дом, он окликнул ее.

– Одну минутку!

Силоу охотно остановилась.

– Не надо прятаться от меня, – резко сказал Билли Боб. – Я больше не буду… ничего. Считайте, что меня нет. Я не обижусь.

Она посмотрела на него снизу вверх: он был выше ее на целую голову, а она была не такого уж и маленького роста: пять футов семь дюймов. И снова почувствовала, что он нравится ей. Длинноволосый, голубоглазый.

– Наоборот, мне хочется поговорить, но я вижу, что вы чересчур стеснительный.

– Кто? Я? – весело округлил глаза Билли. – Впервые слышу! Давайте поговорим, хоть весь день напролет! Я ужасный болтун!

Они говорили обо всем, что приходило на ум: о прошлом и будущем, о ее подругах и его друзьях, о порядках в ее закрытой школе и о его жизни на Семи Холмах, в маленькой деревушке неподалеку от Суитуотера.

Ее жизнь теперь поделилась надвое: с ним и без него. Причем время без него тоже разделилось пополам: полдня, до вечера, она вспоминала о прошедшей встрече, а с утра начинала ждать предстоящей.

Он проработал в саду почти две недели. И они встречались каждый день. В предпоследний день она помогала ему подрезать калину в дальнем уголке сада. Билли случайно коснулся ее и, не удержавшись, поцеловал.

Силоу уже давно ждала, когда же он ее поцелует. И он тоже давно хотел этого, но поцелуй вышел такой короткий, стыдливый, мимолетный, что она даже не успела толком прислушаться к своим ощущениям. Это всегда так? Или только при первом поцелуе? Или Билли Боб не умеет целоваться?

– Я не хотел, честное слово, – виновато сказал он и провел ладонью по лбу, оставляя грязные следы.

Силоу не знала, что говорят в таких случаях.

– Весьма сожалею.

– О чем?

– О том… том, что… вы… вам не понравилось… не нравится… я не нравлюсь, – путаясь в словах, пролепетала Силоу.

– Да почему же? – возмутился Билли. – Это вовсе не так! – Он тяжело вздохнул. – Понимаете, Силоу, вам только восемнадцать, а мне уже двадцать три. – Вы еще многого не знаете и не понимаете.

Силоу рассердилась. Она просто вышла из себя. Скажите, пожалуйста, какой опытный выискался!

– Хорошо, пусть я чего-то не знаю и не понимаю, но в себе-то разобраться я могу или нет? Я хочу, чтобы ты меня поцеловал, и… уверена, что мне это нравится! Или ты отказываешься?

Он нерешительно склонил голову набок, переступил с ноги на ногу, но потом все же привлек ее к себе… Весь в грязи, в пыли, в поту…

Его губы погрузили ее в сладостный транс. Такого она не испытывала даже в самые счастливые минуты своей прежней жизни. Она крепко обхватила его, боясь упасть от головокружения, и застыла, и только толчки забившегося в бешеном восторге сердца говорили ей о том, что она не умерла от счастья. Но вот он мягко освободился из ее объятий и, задыхаясь, с трудом произнес:

– А теперь мне надо идти… Я не вернусь… Никогда, – добавил он угрюмо.

– Но, Билли…

Он поднял упавшую с головы шляпу и быстро пошел прочь. Настолько быстро, что ей пришлось бежать, чтобы догнать его.

– Билли! Что я такого сделала?

Он залез в кабину грузовика и сказал, не глядя на нее:

– Ты как отрава. То есть как виски. Оно почти как вода. С виду. Потом оно веселит. И, в конце концов, доводит до несчастья, если вовремя не бросить. Виски я уже бросил. Теперь надо бросить тебя.

Он завел мотор.

– Но… ты забыл инструменты, и я… – начала она в смятении.

– Это ничего. Дед завтра заберет, – с непонятным ожесточением перебил он.

Силоу отошла в сторону.

– Я тебя не поняла, Билли Боб. Только точно знаю, что ты трус. Иначе ты бы не убежал. Поэтому давай! Уезжай!

Он и не задержался ни на секунду.

Силоу всю ночь проплакала в подушку. Утром она выглядела ужасно, и Лора решила, что племянница перегрелась на солнце.

Слезы ее иссякли только тогда, когда она выглянула из окна и увидела, что Билли Боб подъезжает на своем грузовичке к дому. Он вернулся! Но его лицо не стало более приветливым, когда она подошла к нему.

– Я приехал за своими вещами.

– Я тебе мешаю?

Он помотал головой и стал загружать кузов садовыми инструментами. Закончив, Билли Боб подошел к крыльцу, она сидела в кресле, как в первый день их знакомства. Он посмотрел на кончики своих ботинок.

– Силоу, ты должна меня понять. – Он поднял голову и умоляюще посмотрел на нее. – Это нехорошо, понимаешь, – говорил Билли Боб, подбирая слова. – Я не могу пользоваться твоей неопытностью. Ты же сама сказала, что я – первый парень, с которым ты познакомилась.

– Да, я излишне болтлива. Что тут поделаешь?

Он посмотрел ей прямо в глаза и проникновенно сказал:

– Ты познакомишься с другими парнями, сравнишь меня с ними, и я проиграю в этом соревновании.

Под конец ему стало трудно говорить, он опять нахмурился, покраснел, совсем как в первый день. Ей тоже было больно.

– У меня, оказывается, был первый опыт. А у тебя какой? Очередной?!

– У меня?

– Если я неопытная по сравнению с тобой, то ты, выходит, опытный? Я – неопытная, и тебе это не нравится, да?

– Нет, почему же? Я этого не говорил! Ты… мне очень нравишься… Ты… такая… такая красивая… и…

– И неопытная. Ну что ж, спасибо за опыт. Всего хорошего. Ты мне уже разонравился.

Они помолчали; она – сердито, он – сокрушенно. У розовых кустов, растущих у крыльца, жужжали пчелы. Наконец она смягчилась.

– Прости. Я не хотела тебя обидеть. Ты мне тоже нравишься.

Он повернулся и пошел, но вскоре остановился, постоял спиной к ней, потом обернулся и произнес:

– Кажется, мы делаем большую глупость… и твой отец убьет нас, когда узнает… но если ты хочешь встретиться, я буду ждать тебя там, – он показал на дальнюю рощу магнолий. _ В десять. В Мартинсвилле танцуют допоздна, и никто тебя там не знает. Если хочешь…

– В… в десять? – вздрогнула она.

– Это безопасно. Со мной тебя никто не тронет, – гордо расправил он широкую грудь.

У нее перехватило дыхание, она смогла только кивнуть и отвернулась, потому что на глазах у нее заблестели слезы.

Они провели вместе шесть волшебных недель, встречаясь дважды в неделю, а в самую последнюю – три раза, потому что им все больше хотелось видеть друг друга. Силоу чувствовала, что переживает самое счастливое время в своей жизни. Билли Боб тоже потерял голову. Временами он одергивал себя, пытался подумать о будущем, но всякий раз захватившее его чувство заглушало голос разума. Они не могли и даже не пытались остановиться, пока не вмешался Сэм.

Он дознался до тайны дочери в конце июля и принял решительные меры. В каких-нибудь полчаса он разрушил то, что, казалось, будет длиться вечность. Он оказался во всем прав. Он знал жизнь и не ошибся в Билли Бобе. Ошиблась она.

И когда Сэм настоял на замене колледжа университетом, она особенно не возражала. Университет штата Теннесси был дороже, солидней и… дальше от Суитуотера. Сэм был готов упрятать ее в монастырь, но университетский устав все-таки отличался от монастырского, поэтому он регулярно навещал ее, а потом стал брать с собой Майкла с весьма прозрачной целью.

Они с Майклом познакомились зимой, последовавшей за тем счастливым летом. В ту пору началось сближение Сэма Пеннингтона с судьей Сьюэллом. С первого взгляда на судью было понятно, что именно он отец Билли. Но Сэм внимательно наблюдал за ней в этот момент, и она не подала виду, как тяжело забилось сердце.

Роберт Сьюэлл ей не нравился, и она никогда не спрашивала себя почему. Но, тем не менее, она его хорошенько рассмотрела, и это как-то подготовило ее к встрече с Майклом.

Да, о таком муже для дочери Сэм только и мечтал: со связями, с хваткой, с большим будущим.

Он представил их друг другу самым торжественным образом. И это понятно: вот, наконец, человек, достойный Силоу, который может ей дать все, что казалось Сэму необходимым.

Она не призналась Майклу в том, что знает Билли Боба, так же как умолчала и о многом другом: например, о встречах с молодыми людьми в университете и о том, как действует на нее поразительное сходство братьев по отцу. Надо признаться, что Майкл поначалу понравился ей, пока она не узнала его поближе.

И вот она снова с Билли Бобом. Несмотря на амбициозные планы отца, а может быть, только благодаря им. Она верит Билли, он не подведет ее и выполнит свое обещание.

Глава 7

В субботу Сэма не было дома. Силоу места себе не находила от нетерпения и в конце концов не выдержала, взяла новую машину, которой пользовалась всю неделю, и уехала кататься. День был тихий, безветренный, Силоу очень любила такую погоду.

В воскресенье утром, когда она вышла к завтраку, Сэм поджидал ее, чтобы сделать ей важное сообщение.

– Не хочу больше заставать тебя врасплох, дорогая, – насмешливо усмехнулся он, – поэтому предупреждаю сразу. Сегодня за обедом у нас будут гости: судья Сьюэлл… и Майкл, конечно. Если ты категорически отказываешься присутствовать, я не буду возражать. На этот раз. Но ты сама должна понять, что у тебя осталось, не так много времени до свадьбы для того, чтобы привести свои нервы в порядок.

– А как с нервами у Майкла? Не пошаливают после того, что было между нами в тот вечер?

– Силоу!

Лицо Сэма налилось кровью, Силоу тоже чувствовала, как кровь прилила к щекам. Она повернулась и ушла в свою комнату, так и не сев за стол.

– Билли Боб! Билли Боб!

Он вскочил с койки, не соображая, кто его зовет и откуда.

Полуденное солнце било в глаза. Голос он уже узнал, но где его обладательница? Когда она позвала еще раз, он, наконец, понял, что Силоу стоит у здания тюрьмы и зовет его через окно. Билли Боб заметил, что лицо у нее заплаканное.

– Что-нибудь случилось?

– Наша договоренность остается в силе? – вопросом на вопрос ответила она.

– Ты имеешь в виду…

– Да, нашу женитьбу.

Он вздохнул. Ему предоставляется еще одна возможность отступить.

– Если ты не передумала… – наконец протянул он.

– Нет, не передумала, – тряхнула она головой. – Когда?

– Деньги я отдам Томми завтра с утра. Если он не отбросит копыта от удивления, то займется оформлением бумаг. А сразу после этого я в твоем распоряжении.

– Билли, а где мы сможем увидеться?.. Чтоб нас не увидели? Я уже отпросилась с работы. Сказала – по семейным обстоятельствам, – усмехнулась она.

– А ты как думаешь, где лучше? – спросил он.

– В Мемфисе. В большом городе легче затеряться.

– Хорошо. Жди меня у старой хлопкопрядильни. Я приду сразу… как освобожусь.

Она кивнула и откинула волосы назад.

– Силоу!.. Ты не передумаешь?

– Нет.

– А чего тогда плачешь, черт побери?

Она вытерла глаза, пожала плечами.

– Невесты всегда плачут перед свадьбой, разве ты не знаешь? Так уж повелось…

Когда Билли Боб свернул со скоростной дороги на проселочную, ведущую к хлопкопрядильне, он огляделся по сторонам, чувствуя себя очень глупо, будто он Джеймс Бонд, за которым возможна слежка.

Она ждала его в условленном месте, стоя возле маленького голубого «Кадиллака», выделенного ей Сэмом, одетая сообразно случаю: в очках, чтобы не узнали, и во всем белом, как подобает невесте, хотя ее наряд трудно было назвать подвенечным платьем. Она была в белоснежном узком жакете с широкими отворотами, в длинном вырезе виднелось голое тело, смущавшее Билли Боба. Неужто она без лифчика?

Длинные ноги, обутые в белые туфли с высоким каблуком, тоже заслуживали мужского внимания. Он не сразу заглушил мотор, против воли любуясь ожидавшей его девушкой. Внезапно у него защемило сердце: так далека она от него, красивая, ухоженная, нарядная. Рядом с ней он будет выглядеть как чучело. Или она хочет подчеркнуть разницу между ними, сразу поставить его на место: он – всего лишь товар, купленный богатой дамой.

– Прошу извинить за опоздание, – сухо обронил он, когда она сделала шаг навстречу. – Томми задержал. Старая ищейка, он душу из меня чуть не вытряс, все старался выбить признание, откуда у меня деньги.

– Он меня не заподозрил?

Ее звонкий нежный голосок смягчил его. Он даже пожалел ее, настолько сильно она встревожилась. Нет, она вовсе не такая недоступная и холодная, как ему вначале показалось.

– Вроде нет. Но задержал он меня надолго. Из тюрьмы я сразу – сюда.

– Хорошо. Нам надо торопиться.

Билли кивнул, и они пошли. Каждый к своему автомобилю. Потом оба остановились.

– Зачем нам свадебный кортеж? – сказал Билли Боб. – Достаточно одной машины, – добавил он, а про себя подумал: «И только моей, потому что будь я проклят, если сяду в их „Кадиллак“!»

– Поедем в «Кадиллаке», – предложила Силоу.

– Почему не на грузовике? – возразил он. Она пожала плечами.

– Но как я могу бросить «Кадиллак» без присмотра? К тому же если его увидят, то немедленно донесут Сэму, и все кончится, не успев начаться.

Она указала на автомобильный номер, на котором было выбито две буквы: С и П. и решительно села за руль.

– К тому же я залила полный бак.

Последний аргумент решил спор. К тому же Билли Боб вспомнил, что у него всего тридцать шесть долларов, а если его старенькому грузовичку понадобится какая-нибудь починка или вдруг кончится бензин, денег может не хватить.

Поэтому с неохотой и недовольной миной он подошел к машине этой мисс, которой очень нравится настаивать на своем.

А что делать, подумал он с горечью. Командир здесь – она. Чего ты ожидал? Ты же продался, вот и терпи. Без дальнейших разговоров Билли сел на пассажирское сиденье и очутился будто бы в другом мире, пахнущем кожей и дорогими духами.

Когда он открыл дверь, зазвучала легкая музыка, не прекращавшаяся до тех пор, пока он не пристегнулся ремнем безопасности.

Некоторое время они посидели молча.

– Ну? В чем дело? – заметил Билли. – Или ты собираешься торчать тут весь день?

Она резко надавила на педаль газа.

Силоу вела машину уверенно, поэтому он перестал следить за ней и, не спрашивая разрешения, включил радио. Наткнувшись на разухабистую песенку о том, как хорошо пить пиво, гулять и спать с женщинами, он сделал погромче.

Она никак не реагировала.

– У тебя потрясное свадебное платье, – сказал Билли Боб.

– Не нравится? – удивилась она.

– Да нет, почему же… Проповедник или судья, или кто там еще… кто женит, забудет обо всем, только и будет гадать: надето у тебя что-нибудь под жакетом или нет?

Она покраснела.

– Что с тобой сегодня, Билли? Ты никогда не вел себя…

– Обожди! Ответь на вопрос!

Силоу набрала побольше воздуху, чтобы излить на него негодование, но передумала. Вместо этого она стала одной рукой расстегивать пуговицы на жакете.

– Сейчас сам увидишь! – мстительно сказала она.

Билли глаз не мог оторвать от пуговиц, а когда она расстегнула все и распахнула жакет, пульс Билли достигал ста ударов в минуту. Ее грудь поддерживал белый полупрозрачный лифчик, довольно рискованный, но, тем не менее, обязательная для приличной девушки деталь туалета все-таки, несомненно, имелась в наличии.

Он на секунду почувствовал облегчение, но только на секунду.

– Что это с тобой, Силоу? – ехидно повторил он ее вопрос. – Ты никогда не носила такого…

– А тебе какое дело? – гневно ответила она.

– Мне не нравится, как ты себя ведешь.

– Ты заговорил совсем как Сэм, – насмешливо усмехнулась она, но в голосе слышалась обида. – Но его я понимаю – он беспокоится о моей репутации. А ты что?

– А мне не нравится, когда ты ведешь себя как королева… как Снежная Королева… холодная, презрительная… Как будто все люди – твои слуги. Знаешь, мне кажется, что я уже отработал твои деньги. Своим терпением. Ее руки на руле напряглись.

– А свадьба?

Билли Боб промолчал.

– Хорошо. Тогда разворачиваемся и едем обратно. Он ответил не сразу.

– Делай как знаешь. Деньги верну сразу же, как только смогу.

– Мне не нужны деньги!

– Да? Вот как? – взорвался он, но тут же, впрочем, успокоился. – Да, милая моя, ты так и не повзрослела. Настоящего жизненного опыта у тебя так и не прибавилось. Ты когда-нибудь сидела без денег? Готов поставить все, что у меня есть, и даже то, чего нет, что о деньгах ты ни разу в жизни не задумалась.

Силоу плотно сжала губы.

– Так я и думал, – засмеялся Билли Боб. – Ты покупаешь умопомрачительные шмотки, сразу покупаешь новую машину взамен разбитой вдребезги, ты даже меня купила! И, клянусь, дешево купила. Просто воспользовалась моими затруднениями. Знаешь, сколько с тебя причитается за то, что ты вообще предложила мне эту сделку? И за то, что я согласился? В тысячу раз больше!

Она резко остановила машину, и некоторое время сидела, тяжело дыша. Билли Боб с удивлением заметил, что весь напрягся и даже сжал кулаки. «Откуда во мне столько злости?» – подумал он.

– Хорошо, – выдохнула Силоу. – Свадьба отменяется. Я найду другой способ.

– М-м-м… Силоу… прости, – слова застревали у него в глотке, но он все-таки произнес их.

Она отрицательно помотала головой и потянулась к ключу зажигания. Билли Боб схватил ее за руку. Это прикосновение напомнило ему то, другое, в тюрьме. Ее гладкая кожа и тепло руки снова, как и тогда, взволновали его.

Силоу удивленно смотрела на него и старалась вырвать руку, но он держал крепко.

– Я же извинился, – глухо произнес он. – Я просто паршиво себя чувствую. Я недоволен собой, поэтому нервничаю. Пойми и прости.

Ему казалось, что постепенно спали чары злого волшебника, и перед ним снова оказалась та самая девчонка, с которой он когда-то давно был знаком, а вовсе не высокомерная богачка, задиравшая нос выше потолка.

– Я передумала, – сказала она. – Я больше не хочу, чтобы ты женился на мне.

– Что, надеешься найти другого?

Она опустила голову.

– Вряд ли что получится, без меня тебе не обойтись, Силоу. Только перестань раздражать меня. Не веди себя как работорговец. И не унижай меня. Вот простой пример: ты – вся расфуфыренная, а я? Считаешь, мне будет приятно стоять рядом с тобой в таком виде, прямо из тюрьмы?

Взгляд ее карих глаз задержался на его мятой футболке.

– Ты нормально выглядишь… – удивленно протянула она, как будто ей первый раз в голову пришла мысль, что он может выглядеть как-то не так.

– Благодарю, – сухо ответил он и тоже невольно скосил глаза. – Ты тоже… ничего.

Силоу вспыхнула и чуть оттопырила нижнюю губку.

Билли с минуту наблюдал за ней. Он понял, что сейчас запечатлеет на ее губах страстный поцелуй, а потом, черт возьми, с удовольствием женится.

– Билли! – бурно запротестовала она, когда он подвинулся чуть ближе. – Если ты меня поцелуешь, я расторгну сделку и потребую вернуть деньги!

– Это еще почему?

– За нарушение условий сделки. Не забывай – у нас фиктивный брак.

Ее слова больно ранили его.

– Врешь ты все, Силоу. Ты просто боишься. – Кого? Тебя?

– Да, тебя… меня, себя, нас… Всего боишься.

– С чего ты взял? Просто я иду прямо к своей цели, не отвлекаясь на пустяки. И, кроме того, – она почувствовала, что не стоит этого говорить, но все-таки не удержалась и закончила, – я слышала, что ты очень неразборчив в знакомствах и волочишься за всеми юбками подряд. Сомнительная честь – целоваться с тобой.

На мгновение Силоу показалось, что он ее сейчас ударит. Но Билли только густо покраснел, отпустил ее, сел прямо и молча уставился вперед. Постепенно она успокоилась и снова потянулась к ключу зажигания. К ее удивлению, рука мелко дрожала.

– Возвращаемся, – полуутвердительно, полувопросительно произнесла Силоу.

– Нет, – решительно сказал Билли Боб, не глядя на нее. – Нет! У меня нет денег. Поэтому я сделаю то, что тебе нужно. И можешь катиться на все четыре стороны.

– Но…

– До той поры, пока тебе не надоест пудрить мозги Сэму. Тогда ты просто найди меня и можешь даже ничего не говорить, я сразу все пойму. А до той поры не подходи ко мне на пушечный выстрел. Поехали. Поехали, говорю, или ты не можешь?

Силоу молча завела мотор, вывела машину с обочины и поехала в Мемфис.

Здание административных властей округа Шелби напоминало гудящий улей. Желающих пожениться было столько, что образовалась очередь. Сначала было просто и быстро. Механически. Равнодушно. Безболезненно. Они показали свои водительские права, которые доказывали, что они уже совершеннолетние, расписались в свидетельстве о браке. Силоу заплатила пошлину.

– Не надо, – остановила она, когда он полез в кошелек. – Плачу я.

– А я не против, – искренне сказал он.

Но потом начались небольшие затруднения.

Судья удивленно поднял брови, когда усмотрел из записей в их водительских правах, из какой дали они к нему явились. Судья был полной противоположностью Роберту Сьюэллу: молоденький, маленький, кругленький и совершенно лысый. Билли Бобу безоговорочно понравился внешний вид судьи, но за свой вид ему было стыдно, поэтому он не высовывался и держался скромно.

Потом потребовались свидетели. Пригласили пару молодых из очереди на бракосочетание. Они были так похожи на детей, что с трудом верилось в их совершеннолетие.

– Так, ну, кажется, все приготовления закончены, – облегченно вздохнул судья. – Встаньте, пожалуйста, сюда, – он указал на место прямо перед собой, – и начнем, пожалуй.

Он посмотрел на водительские права.

– Вильям Роберт Уокер! – торжественно провозгласил он. – Я всегда слежу за тем, чтобы не перепутать имена, – добавил он более будничным тоном. – А вы – Силоу? – какое очаровательное имя – Пеннингтон. Второго имени нет?

– Нет, – тихо ответила она слегка дрогнувшим голосом. – Прекрасно, прекрасно. Ну что ж, вот ваши документы, вот свидетели, а как насчет колец?