– А... Жаль.

– Я вот думаю, может ли у мужчины сложиться прочная жизнь с женщиной вдвое моложе его. Думаю, я был бы не первым на свете, кто делает такую попытку.

Обдумывая ответ. Гиббонс медленно отхлебнул глоток виски.

– Нет. Не первым и не последним.

– Значит, ты всерьез считаешь, что у нас могло бы сладиться?

– Тоц, я болел за тебя. Это вот им, – он обернулся к кабине, – ваши отношения казались чем-то ужасным. И не потому, что Стэси вдвое моложе. Просто они сомневались в твоей порядочности.

Тоцци кивнул и глянул на экран телевизора. Какой-то парень принимал душ, улыбаясь так, словно только что выиграл в лотерею. Рекламная дребедень.

– Ну что ж, расстраиваться из-за случившегося не стоит. Стэси хочет, чтобы мы оставались друзьями, так что, может, еще не все потеряно. Хотя надежды у меня мало.

Он отпил еще глоток, не отводя глаз от экрана.

– Стэси Вьера. Она хорошая. Я уверен, что при других обстоятельствах у нас бы все было иначе. Но все же... – Он опустил взгляд на стакан. – Мне кажется, лицо ее останется у меня в памяти очень надолго.

– Лицо? Именно эта ее часть тебе и запомнилась?

– Заткнись, старый циник, – буркнул Тоцци.

Рекламный ролик сменился другим, послышались знакомые глухие удары по барабану. Тоцци и Гиббонс одновременно подняли глаза. Камера крупным планом демонстрировала спортзал, потом появилась Стэси в красных колготках, она поднимала свою штангу, соблазнительно улыбаясь и подрагивая грудками.

Тоцци потряс головой. Он не хотел этого видеть.

Рой бросился к телевизору и потянулся, чтобы переключить на другой канал. Тоцци остановил его:

– Ничего, Рой. Оставь.

Бармен пожал плечами и вернулся за стойку.

Тоцци досмотрел ролик до конца, глядя в лицо Стэси и раздумывая... просто раздумывая.

«Приглашаем – приходи и НАКАЧИВАЙСЯ!»

Ролик закончился. На экране появилось поле стадиона «Ши», там убирали мусор, набросанный болельщиками.

Гиббонс что-то напевал себе под нос. Тоцци не сразу узнал в этой мелодии «Мой путь».

Он уставился на напарника. За все годы совместной работы Тоцци ни разу не слышал, чтобы Гиббонс пел, напевал или насвистывал. Еще больше удивил его выбор песни.

– Ты же говорил, что терпеть не можешь Синатру.

– Да не могу. Это версия Элвиса.

И продолжал тихо мурлыкать.

Тоцци припомнились слова песни, в которой человек вспоминает прежнюю жизнь и былые огорчения.

– Это не смешно, Гиб. Нисколько.

Гиббонс утих. Прищурился, покачал головой и хлопнул Тоцци по плечу.

– Поздравляю со вступлением в средний возраст, приятель. – Допил виски и стукнул донышком пустого стакана о стойку. – Теперь ты угости меня.

Тоцци кивнул, полез в карман и выложил двадцатку. Гиббонс вытирал глаза, плечи его тряслись от скрипучего смеха.

Тоцци хотел было убрать деньги и сказать Гиббонсу, пусть покупает себе выпивку сам, но тут его внимание привлекло отражение в зеркале за стойкой. Блондинка с прямыми волосами, постарше Стэси, более зрелая...

– Опять засвербило в штанах?

Тоцци злобно глянул в зеркало на отражение напарника.

– Не твое дело.

Гиббонс покачал головой и обнажил в усмешке зубы.

– Вот так, Тоцци. Ты никогда не повзрослеешь.

Тоцци допил виски, потом помахал Рою и указал на пустые стаканы.

– Надеюсь, ты прав. Кому охота уподобляться тебе?

– Иди к черту.

Тоцци покосился на напарника, потом поднял взгляд к бейсбольному матчу на экране телевизора. И тоже показал в усмешке безупречные зубы.

Примечания