Глава 13

У входа в галерею Калверт позвонил. Дверь немедленно открылась. В тусклом свете, лившемся в холл откуда-то сверху, он разглядел Люси. На ней было просторное серое платье, заколотое у шеи тяжелой брошкой.

Калверт вошел вовнутрь, и Люси заперла дверь. В длинном коридоре, увешанном картинами, не горела ни одна люстра. Лицо Люси было едва различимо в полумраке, и Гарри не мог разглядеть его выражения. Лишь поблескивали обнажившиеся в улыбке жемчужные зубы.

– Я рада видеть вас, – прошептала девушка.

Он обнял ее за плечи и наклонил голову в поисках поцелуя. Она легко увернулась и пошла впереди него по темному коридору. Через несколько шагов вдруг резко обернулась и оказалась в его объятиях.

– Будь что будет… – глухо сказал он, не выпуская девушку из рук.

– По-вашему, это может плохо кончиться? – еле слышно спросила Люси.

– Нет, думаю, что нет. Все закончится благополучно, – спохватился Калверт, прижимая девушку к себе.

– Я боюсь, – она льнула к нему тоже.

– Ваш отец здесь?

– Он здесь, но я не знаю…

Она мягко отстранилась и снова двинулась вперед по коридору. Увидев, что Калверт не последовал за ней, Люси остановилась. Так они стояли несколько минут – молча, не двигаясь, устремив друг на друга взгляды. Казалось, никакой близости между ними даже и не было. Сейчас оба они, скорее, напоминали друзей-врагов.

Первым заговорил Калверт.

– Ладно, пора все выяснить до конца. Дальше так продолжаться не может.

Словно соглашаясь с ним, Люси улыбнулась и двинулась дальше, в глубь галереи. Калверт решительно шагал следом. Когда они повернули к двери главного зала, пола его незастегнутого пальто резко мотнулась и пистолет, лежавший в кармане, гулко стукнулся о стенку.

Похоже, Лазарус с самого утра так и не отошел от своего «Минотавра». Размахивая руками, он продолжал заумно и нудно разглагольствовать о достоинствах своей картины. На этот раз его речи были обращены к Лорэми Бостону, развалившемуся на широкой кушетке. Его полное лицо не выражало ничего, кроме усталости. Когда он, заметив дочь и Калверта, встал и направился им навстречу, Лазарус как ни в чем не бывало продолжал лекцию для пустой кушетки.

– Мистер Калверт? – Бостон протянул гостю руку. – Давно ожидаю встречи с вами.

Калверт пожал протянутую руку, немного сбитый с толку столь теплым приемом. Он ожидал скорее враждебной, чем дружественной встречи.

– Дочь говорила мне о вас, – продолжал Бостон. – Конечно, до меня доходили и другие суждения, но, как говорится, сколько людей, столько и мнений.

Люси слегка нахмурилась, и Калверт понял, что ее тоже удивила странная манера отца вести беседу.

– Может быть, отец, ты предложишь нам сесть? – сказала она.

– О да, конечно. Разрешите ваше пальто, мистер Калверт.

Гарри несколько минут колебался, правой рукой едва касаясь оттягивающего карман пистолета, потом снял пальто. Лазарус, молча наблюдавший за этой сценой, приблизился и принял пальто Калверта.

– Прекрасное пальто, – сказал он. – Добротный материал и хорошо сшито. Я всегда был в восторге от вашего вкуса. Вы не возражаете, если я получше рассмотрю вашу вещь?

– Фрэнк, – скривился Бостон, – у нас с мистером Калвертом интимный разговор.

– Вот только здесь оно немного испачкано, – продолжал Лазарус.

– Присаживайтесь, мистер Калверт, – Бостон указал на банкетку. – Люси, имеет ли смысл забивать себе голову всякими скучными вещами? Иди…

– Нет, я останусь.

– И я предпочитаю, чтобы мисс Бостон присутствовала при нашей беседе, – сказал Калверт.

– Хорошо.

Все расселись: Калверт и Люси рядом, Бостон – напротив.

– В самом деле, какая элегантная вещь, – не унимался Лазарус, рассматривая пальто со всех сторон. – Когда разбогатею, куплю себе точно такое же.

Внезапно он умолк, нащупав что-то в кармане. Взор его стал серьезным и переместился на Калверта. Тот заерзал на стуле, но более активных действий предпринимать не стал.

– Фрэнк, ты долго будешь надоедать нам? – не выдержала Люси.

– Уже ухожу, – ответил художник, продолжая с интересом рассматривать Калверта.

Не выпуская пальто из рук, Лазарус направился к дверям. Калверт даже испугался, что он прихватит его с собой. Однако в последний момент художник повесил пальто на спинку стула. Шаги его стали удаляться по темному коридору, пока не замерли вовсе. Вскоре раздался звук захлопнувшейся входной двери.

– Итак, – сказал Бостон, – вы, мистер Калверт, случайно оказались замешаны в одно неприглядное дельце.

– Прошу прощения, – перебил его Калверт. – Вы начали не с того конца. Моя непричастность к этому делу общеизвестна. А вот вашу еще надо доказать.

Он услышал, как Люси печально вздохнула. Ей, должно быть, в этот момент было очень тяжело. Калверт подумал, что ему следует щадить ее дочерние чувства, однако, когда Люси подняла глаза, в них была непреклонность. Она желала знать правду, какой бы жестокой та ни оказалась.

– Вы немного резки, но не так уж и далеки от истины, – Бостон взглядом старался успокоить дочь. – Не знаю, насколько подноготная всех этих событий известна вам, мистер Калверт, но, полагаю, во многие детали вы посвящены.

– Гастингс рассказал мне все, что знал.

– Бедняга Гастингс, – задумчиво вымолвил Бостон и после короткой паузы продолжал. – Покупая у Ван дер Богля картины, я понимал, что с этической точки зрения мои действия не совсем корректны, ведь я находился в командировке за государственный счет. Я не имел морального права заниматься в это время личными делами. Но я все же не удержался. И дело даже не в том, что это мой бизнес, который кормит мою семью. Я искренний, даже фанатичный поклонник искусства, особенно старых мастеров. Ни один коллекционер не смог бы устоять перед таким искушением.

– Картины достались вам весьма недорого, – вставил Калверт.

– Вы наивны, мистер Калверт. Подлинный коллекционер чем и отличается от дилетанта, посещающего галерею, что испытывает удовольствие не от созерцания, а от обладания вещью. Цена при этом, естественно, имеет значение, но не решающее. Но, дабы внести ясность, добавлю, что, покупая картины, я понимал, что не смогу владеть ими.

– Почему? – спросила Люси.

– Из-за некоторых обстоятельств, которые не должны беспокоить наших детей. Картины Гроота – это солидное и надежное вложение капитала. Мистер Калверт упрекнул меня, что они приобретены по бросовой цене. Не отрицаю. Тем с большей выгодой я мог бы продать их потом. Ты многого не знаешь о моей жизни, Люси. Разве тебя не интересовало, например, почему я взял Рода в компаньоны?

– Продолжай, отец, – глаза Люси были опущены.

– Это было вызвано крайней необходимостью. Я тогда очень нуждался в деньгах, – Бостон умолк, искоса глянув на Калверта – даже следа прежней доброжелательности не осталось в этом взгляде. – Я покупал картин больше, чем продавал. Расходы резко превысили доходы. Причина этого была не в моей неопытности, а в моей любви к живописи, в моем меценатстве. Я охотно предоставлял выставочные залы малоизвестным художникам и даже покупал их работы, чего бы не сделал ни один из моих коллег. Взять того же Лазаруса. Я вожусь с ним уже десять лет, хотя не имею ничего, кроме убытков. Все мои запасники забиты непроданными картинами. Деньги иссякли, нужен был новый источник. Потому я и пригласил Рода с его капиталами. Наше финансовое положение сразу улучшилось, появилась возможность создать кое-какой оборотный фонд. Естественно, Род имел равные права на галерею, но разница между нами в том, что он чистый коммерсант, а я – поклонник искусства. Иногда мне хотелось вырваться из-под его влияния. Одной из таких попыток как раз и была покупка картин Гроота. Это было нужно лично мне… Как тут объяснить… Для самоутверждения, из желания потрафить самому себе… Оказавшись вдали от Рода, я, как жеребчик, освободившийся от узды, поддался соблазну, не устоял. Когда я вернулся в Штаты и сообщил о покупке Роду, он пришел в бешенство. Нужных средств у нас не оказалось, и взять их было негде. Мы стали искать богатых покупателей на обе картины, но из этого тоже ничего не вышло. Все коллекционеры очень осторожны, и на обделывание таких делишек требуется немало времени. Тогда я решил обратиться к услугам другого коммерсанта, более удачливого и имевшего больше связей.

– Росса Леонетти, – подсказал Калверт. – Но это стало полной неожиданностью для Рода.

– Почему вы так думаете?

– Неважно. Рассказывайте дальше.

– Тем временем сюда прибыл Ван дер Богль. Он требовал немедленной выплаты денег, в противном случае грозился сорвать сделку. Он ходил за нами следом, угрожал, торопил. Меня все это сильно раздражало. Я уже собирался вернуть ему картины. Но Род вдруг круто изменил свою позицию. Он обещал достать деньги для окончательного расчета, хотя не сообщил, каким путем он это собирается сделать.

– По-видимому, как раз в это время и появился Плайер? – спросил Калверт.

– Да. Он приехал откуда-то с запада, был менеджером во внешнеторговой фирме. Он двоюродный брат Рода, это вы знаете.

– И вы решили, что именно Плайер добудет Роду четверть миллиона долларов?

– Нет. Тогда я не имел ни малейшего представления об их планах. – Бостон уставился на Люси, словно ища у нее поддержки. – Если бы я заранее знал, что они собираются предпринять, то никогда не допустил бы этого.

– Значит, это все правда? – лицо девушки было белее бумаги. – И убийство Ван дер Богля, и покушение на Гастингса?

– Да, но тогда я об этом не знал, – Бостон отвел взор.

– А узнали лишь после посещения Гастингса в госпитале? – участливо спросил Калверт.

– Именно, – почти прошептал Бостон.

– А где вы провели остаток дня?

– Покинув госпиталь, я отправился в порт – встречать приплывший из Европы лайнер. На нем прибыли из Голландии эксперты, которым поручено расследовать все детали продажи картин Гроота. Я считал, что это не отнимет много времени, но таможенный досмотр затянулся.

– А потом?

– Я проводил их в отель. Люси, наверное, сильно волновалась. Прости меня, дорогая.

Люси буркнула в ответ что-то неопределенное.

– По-видимому, голландское правительство хочет вернуть эти картины?

– Да, – Бостон кивнул. – После гибели Ван дер Богля я поддался на уговоры Рода и согласился на подделку расписки. Конечно, мы поступали низко. Но другого выхода просто не было. Мы остались без денег. Я понимаю, что это не оправдание… Но в голове у меня все перемешалось: и страсть коллекционера, и азарт бизнесмена, и многое другое. Вам этого не понять.

– Я все могу понять, пока дело не доходит до преступления.

– Да, то, что случилось, нельзя простить. – И без того красное лицо Бостона стало пунцовым. – Тем более, что у Ван дер Богля оказались наследники. Но всем делом заправлял Род. Я предпочитал не вмешиваться в его дела, – он помолчал и потрепал Люси по колену. – В основном, это все, мистер Калверт.

Гарри кивнул и покосился на Люси. Их взгляды встретились. Если откровения отца и потрясли ее, вида она старалась не подавать. Бостон не представил ни единого вразумительного доказательства своей непричастности к преступлениям. Но Калверт не мог понять, почему Бостон солгал, когда рассказывал о посещении госпиталя. В чем смысл этой лжи? Возможно, здесь таилась разгадка всей этой гнусной истории.

– Только не принимайте меня за кающегося грешника, – продолжал Бостон. – Повторяю, я не знал о готовящемся убийстве. Если бы не грозящие лично мне неприятности, я давно бы передал это дело полиции. Подскажите, мистер Калверт, как мне быть?

– Отец! – воскликнула Люси, но Бостон движением руки остановил ее.

– Я обожаю эти картины, я вижу их во сне! Они мне очень нужны! Я сойду с ума, если не добуду их – где угодно, как угодно! Путем подлога, путем преступления… Но я очень сожалею о случившемся и согласен купить их честно. У меня самые благие намерения. Я заплачу вдове Ван дер Богля полную сумму долга – все двести пятьдесят восемь тысяч долларов. Я сумею достать эти деньги. Все, до последнего цента. Неужели вы мне не верите?

Он откинулся на спинку кресла. Глаза его светились неподдельной искренностью.

Калверт недоверчиво глянул на Бостона, но ничего не ответил. Голос Люси прозвучал как отзвук его собственных мыслей:

– А все остальное? Ведь Ван дер Богля не воскресить! Какую компенсацию ты сможешь предложить его жене? Как ты вообще можешь спокойно говорить об этом?

– Успокойся, Люси, – перебил ее Бостон. – Я смогу заплатить вдове только в том случае, если расписка еще у вас, Калверт.

– Она у меня, – подтвердил Гарри.

– Отлично! – глаза Бостона заблестели. – А я уже боялся…

– Я терпеливо выслушал вас, мистер Бостон, – медленно и спокойно начал Калверт. – Исключительно из-за Люси. И вот что я вам скажу теперь…

Но Бостон не слушал его. На его лице появилось удивление, Лорэми попытался вскочить. Калверт, проследив его взгляд, увидел Фрэнка Лазаруса, который, стоя у дверей, доставал из кармана пальто пистолет, ранее принадлежавший Бенни Фэрису.

– Никому не двигаться!

– Фрэнк! – возмущенно воскликнул Бостон. – Оставьте ваши шутки! Откуда вы взялись? Я же слышал, как вы ушли!

– Я просто хлопнул входной дверью, а потом тихонечко вернулся. Я слышал весь ваш разговор.

– И, наконец, услышали, что расписка у меня? – мрачно вздохнул Калверт.

– Естественно. Но решение созрело раньше: когда Лорэми распинался о том, сколько денег он пустил из-за меня на ветер. Трогательно, если послушать со стороны. А на самом деле он наживался на мне. Разве не так?

– Фрэнк, подумай, что ты говоришь! – умоляюще произнесла Люси.

– Я все понимаю. И вам пора понять, что это не случайная вспышка отчаяния. – Лазарус поудобнее перехватил пистолет. – Хорошая вещь. Как раз мне по руке.

– Не шутите с такими игрушками, приятель, – спокойно посоветовал ему Калверт.

– Не беспокойтесь. Я умею обращаться с оружием. У меня дома есть похожий. Когда-то, работая иллюстратором, я купил его как модель для живописных упражнений.

– Вы ведете себя как идиот! – крикнул Бостон. – Вы не на сцене! Какому актеру вы подражаете?

– Перед вами новый Фрэнк Лазарус, – художник надул губы. – Я стал человеком действия. Поосторожней со мной.

Калверт шевельнулся, и ствол пистолета переместился в его сторону.

– Я пятнадцать лет бьюсь, стараясь вырваться из неизвестности! Я возненавидел свою работу, все это искусство! Оно разрушило, опустошило меня! Оно требует все новых жертв, но взамен не дает ничего! Мне надоела бедность!

– Эти ваши разговоры о бедности, желание заняться бизнесом и вся эта трескотня уже надоела, – Бостон начал успокаиваться.

– Пусть мой разговор кажется вам глупым. Да, я ничего не понимаю в бизнесе… Что вы делаете? – взвизгнул Лазарус, видя, что Люси направляется к нему.

– Послушайте, Фрэнк… – сказала она резко.

Пистолет в руках Лазаруса, описав дугу, замер на уровне ее груди. В голосе послышалась угроза:

– Не смейте мне мешать! Сядьте на место! Я убью вас, если вы не вернетесь на место!

– Люси! – крикнул Бостон. – Не связывайся с ним! Он же не в себе!

Неожиданно в их спор вмешался Калверт:

– Вы работаете на Леонетти?

– Неужели он сказал вам об этом? – Лазарус явно растерялся.

– Значит, вы решили нажиться на сложившейся ситуации? – вмешался Бостон. – Сколько вам пообещал Леонетти?

– Вы говорите о деньгах?

– За вами, несомненно, кто-то стоит, – задумчиво промолвил Калверт.

– Как вам не стыдно… – пробормотал Лазарус.

В это время из мрака коридора появилась чья-то фигура, двигавшаяся почти бесшумно. Спустя мгновение Калверт узнал Плайера.

Лазарус все еще что-то говорил, жестикулируя свободной левой рукой, когда раздался хриплый голос:

– Брось оружие и не поворачивайся.

Лазарус, побледнев, опустил пистолет, но не выпустил его из рук. В коридоре задвигались другие тени и рядом с двоюродным братом появился Род. По контрасту с массивным Плайером он казался невысоким и хрупким. За ними появился третий – плотно сбитый с плоским звериным лицом. Плайер сделал ему знак рукой, и незнакомец выхватил из кармана дубинку. Люси вскрикнула, Лазарус, все еще сжимавший пистолет, обернулся. Звероподобный тип нанес резкий удар дубинкой. Эхо от удара разнеслось под сводами салона, колени Лазаруса подкосились. От второго удара он снопом рухнул на пол, разбив свои очки. В том месте, где его голова нашла успокоение на ковре, быстро расползалось кровавое пятно.

Бандит подобрал пистолет, выпавший из рук художника, и передал его Роду, еще более бледному, чем обычно.

Глава 14

Плайер глядел на Калверта так, словно хотел немедленно разорвать его на куски. Но пока он не сделал ни одного шага в его сторону и не произнес ни слова.

Его подручный стоял в стороне, похлопывая дубинкой по ладони и критически рассматривая Калверта. Род держал под пистолетом Люси и Бостона.

Плайер издал какой-то странный горловой звук. Его голова затряслась, а плотно сжатые зубы по-волчьи оскалились. Дрожало уже все тело, бескровные губы раздвинулись еще шире, а в уголках рта показалась пена. Кое-как вытерев ее, он приказал бандиту:

– Джо, врежь ему! – Голос звучал глухо и невнятно, словно язык прилип к небу. – Покажи ему, Джо!

Бандит сделал шаг вперед и замахнулся. Калверт крепко сжал зубы и зажмурился. «Выдержать! – подумал он. – Не дрогнуть!». Однако удара не последовало.

Джо резонно заметил:

– Надо было бы сначала допросить, а уж потом бить.

Он стоял вплотную к Калверту, не опуская дубинку.

– Бей! – задыхаясь от ненависти, прорычал Плайер. – Если я это сделаю сам, от него ничего не останется.

– Мне все равно! – Джо пожал плечами. – Я о деле беспокоюсь.

Род вмешался в их спор:

– Том, возьми себя в руки и прекрати истерику. Не забывай о главном…

– Джо, врежь ему! – животная злоба исказила лицо Плайера, он уже не владел собой.

– Том, прекрати! – голос Рода прозвучал резко, как удар бича. – Не будь идиотом! Ты же знаешь, как важно нам выяснить все о расписке!

– Мне наплевать на расписку! У нас личные счеты! Он мой!

– Я поговорю с ним, если не возражаете, – пришел на помощь Джо.

«Сказать им, где расписка, или нет? – быстро думал Калверт. – Возможно, инспектор Ходж уже вскрывает конверт. Нет, узнав правду, они взбесятся еще больше. Надо тянуть время. Пусть Джо спрашивает. По крайней мере, он не такой истерик, как Плайер».

– Том, еще раз прошу тебя, успокойся! Пусть им займется Джо.

– Давай поговорим, приятель, – Джо цыкнул на Калверта. – Не усложняй себе жизнь. Отдай им эту чертову бумажку. Где она?

Калверт с отвращением глядел прямо в глаза бандиту.

Плайер продолжал трястись, словно голым оказался на морозе. Калверт вспомнил, что такое бывает с наркоманами. Только Плайера возбуждали не таблетки, а кровь, предчувствие нового убийства. Он, как профессиональный палач, наслаждался беспомощностью жертвы.

– Будь благоразумен, парень, – продолжал вещать Джо. – Неужели ты хочешь, чтобы я переломал тебе все кости? Побереги наше время. Я не собираюсь возиться здесь всю ночь.

Голос его становился все более угрожающим. Терпение бандита начинало иссякать. Что-то торопило преступников, путало все карты. Возможно, приезд голландских экспертов, с которыми Бостон провел в переговорах целый день? Как бы то ни было, но Бостон знал всю подоплеку этого дела. Именно он заманил Калверта в ловушку, использовав Люси в качестве приманки. Но почему тогда Род держит Бостона на прицеле? Может, дочь предала отца? Или он предал дочь? Предположение абсурдное, однако…

Гнусавый голос Джо перебил все мысли:

– Приятель, отдай расписку, и дело с концом. Всем же будет лучше. Я ведь тоже не изверг.

«Забавный малый этот Джо, – подумал Калверт. – Самая чуткая душа в этой банде. Отрабатывая свой номер, старается остаться джентльменом. Даже с жертвой разговаривает почтительно. Да, с Плайером его не сравнить. Тот до сих пор трясется в припадке. Мразь! Садист! Ему-то и расписок никаких не нужно. Позволили бы только мучить людей и убивать».

– Ох, парень, зря ты не послушал меня, – в голосе Джо звучало сожаление.

Глаза его сузились, губы сжались. Уже понимая, что сейчас последует удар, Калверт попытался увернуться, но в голове его словно бомба взорвалась. Темная волна боли закружила, швырнула в бездну, а затем опять возвратила к свету. Он очнулся на полу. Гаснущее и вновь возвращающееся сознание фиксировало, как бандиты выворачивают его карманы, вытряхивают содержимое бумажника, перебирают каждый обнаруженный документ. Странно – он все видел, но совершенно не слышал голосов. Может быть, удар повредил слух? Хорошо хоть, что с глазами все в порядке. Калверт снова потерял сознание, а когда очнулся, увидел на полу свой вывернутый бумажник. Сколько времени прошло? Десять минут? Час? Лазаруса уже не было на прежнем месте, только на ковре виднелась лужа крови.

Вдруг тишина взорвалась шумами и звуками, как будто из ушей вынули затычки. Рядом стояли Джо и Плайер.

– Он ее куда-то дел, – говорил Джо.

– Наплевать мне на эту расписку и на весь ваш бизнес, – рычал Плайер.

– Ради чего тогда вы заваривали всю эту кашу?

– Заткнись. Лучше следи за ним. Он сейчас придет в себя.

Калверт, понимая, что за ним внимательно наблюдают, старался не подавать признаков жизни. Но сам внимательно прислушивался к разговорам.

– Нед, – попросил Бостон, – попридержи Плайера.

– Нам нужна расписка. Любой ценой. Вы прекрасно знаете об этом.

– Но не таким же способом.

– Четверть миллиона того стоит.

– На это невыносимо смотреть. Средневековье какое-то…

– Не можете смотреть, закройте глаза, – отрезал Род.

Бостон некоторое время молчал, а потом принялся апеллировать к дочери:

– Люси, ты же понимаешь, как мне это все противно. Я всей душой против таких методов.

Люси ничего не ответила, и Бостон продолжал:

– Нед, это смешно. Зачем ты держишь нас под прицелом? Мы же не враги, а партнеры.

Внезапно раздался мучительный стон. Калверт, приоткрыв один глаз, увидел Лазаруса, привалившегося к стене у выхода в коридор. Волосы его слиплись от запекшейся крови. Либо он еще не пришел окончательно в себя, либо хотел пробудить жалость.

Плайер, резко повернувшись, уставился на Калверта.

– Джо, он пришел в себя! Смотри!

– Ты опять за свое? Снова начинаешь трястись?

– Ничего не могу с собой поделать. Врежь ему как следует.

– Почему бы тебе самому не заняться этим? Ты к нему еще и не притронулся.

– Если я им займусь, с ним будет покончено.

Калверт в этом ничуть не сомневался. Куда же подевался Ходж? Чертов сыщик! Болтает где-нибудь на отвлеченные темы вместо того, чтобы заниматься делом.

В коридоре раздался телефонный звонок. Все на мгновение оцепенели. Звонки не прекращались, как будто человек на другом конце провода был уверен, что ему обязательно ответят.

– Кому-то надо взять трубку, – сказал Род.

– Да пусть себе звонит, – отозвался Плайер.

– Все-таки интересно, кто бы это мог быть.

– Позвонит и перестанет.

Никто не шевелился, а телефонные звонки тем временем настойчиво продолжались. Наконец Плайер не выдержал.

– Черт его бери!

– Ответьте, чего вы испугались, – сказал Джо.

– Следи за этими двумя, а я подойду, – произнес Род.

Джо перехватил дубинку левой рукой, а правой вытащил пистолет и переместился на место Рода. Его место занял Плайер и тотчас направил свое оружие в голову Калверта.

Род вышел в коридор и снял телефонную трубку. Напряжение дошло до предела, и даже Лазарус, склонив голову на плечо, весь обратился в слух. Только Плайера это совсем не занимало. Приставив пистолет к голове Калверта, он ожидал от него любой оплошности, которая могла бы оправдать смертельный выстрел. Но Калверт не шевелился. Напряжение, охватившее его, выдавали разве что вздувшиеся мышцы шеи.

Из коридора с отсутствующим выражением лица появился Род. Остановившись возле Калверта, он сказал:

– Спрашивали вас.

– В самом деле? – Калверт приподнял голову. – Кто?

– Он назвался Ходжем. И настаивал на разговоре с вами.

– Это несущественно, – стараясь выглядеть безразличным, ответил Калверт.

– Но он настаивал, – Род вдруг улыбнулся. – И я его уважил. Выдал себя за вас. Назвался Калвертом. Этот человек любезно сообщил, что прочел ваше письмо и расписка находится у него.

– Расписка у этого Ходжа? – Бостон едва не подскочил. – А кто он такой?

– Не знаю. Но от лица Калверта я пригласил его сюда. Вместе с распиской, разумеется.

– Слишком просто, чтобы в это можно было поверить, – сказал Плайер. – Такая нежданная удача!

– Представь себе, но это так. Он будет здесь через десять минут.

С торжествующей улыбкой Род глянул на Калверта, все еще распростертого на полу.

Глава 15

В вестибюле галереи раздавались вполне спокойные и дружелюбные голоса. Затем послышались шаги двух пар ног. Первым из темного коридора вышел Ходж. На мгновение он задержался на границе света и тьмы, поправляя складки паль-то. Его совершенно бесстрастное лицо ничего не выражало. Мельком глянув на Плайера, все еще сжимавшего в руке пистолет, он взглядом отыскал Калверта и дружелюбно ему улыбнулся.

– Куда я попал? В художественный салон или в тир? Здесь слишком много оружия.

– Руки вверх, приятель, – сказал Плайер, многозначительно поигрывая пистолетом.

– Вас заставили говорить по телефону под угрозой оружия? – спросил Ходж у Калверта.

– С вами говорил не я, а он, – Гарри указал на Рода.

– Повторяю: руки вверх! – в голосе Плайера ощущалась нескрываемая угроза.

Ходж, словно не слыша его, с удивлением уставился на Джо.

– А это еще что за обезьяна с оружием?

Плайер, прорычав что-то, шагнул к Ходжу. Угадав его намерения, инспектор ловко увернулся и нанес сокрушительный апперкот в челюсть. Не давая противнику опомниться, он тут же провел второй удар – обоими кулаками сверху по голове. Плайер зашатался и рухнул, едва не придавив Лазаруса.

Род с пистолетом наперевес устремился к Ходжу искать расписку. Калверт вскочил, но, получив удар дубинкой по плечу, растянулся на кушетке. Следующий удар Джо предназначался уже Ходжу. Инспектор крутанулся на месте, но дубинка снова достала его. Уже падая, он получил третий удар по голове.

Плайер встал, спиной опираясь о стену, потом оттолкнулся от нее, как пловец от бортика бассейна, и доковылял до бесчувственного Ходжа. Словно мстя за свой позор, он ударил рукояткой пистолета по скрюченным пальцам инспектора. Род рассматривал со всех сторон зеленую расписку: он все еще не мог поверить в свою удачу. Бостон, тяжело дыша, крутился рядом, готовый вырвать документ из рук партнера.

Люси была бесплотна, как тень.

Джо тем временем вытащил из кармана Ходжа полицейский значок. Инспектор, раскинув руки, лежал на спине, а его шляпа, все еще сохранявшая первоначальную форму, откатилась к Лазарусу.