Впрочем, всё в этом мире относительно. Мы не можем не употреблять слов «мой», «свой» и т. п. и не все согласны с тем, что животные могут что-то думать по этому поводу. Хотя, я лично считаю, что могут, но думают по-разному. Мне кажется, что собаки, например, ничуть не против, когда их называют своими, а кошки этого терпеть не могут. Кошка думает, что не она твоя кошка, а ты её кормилец, поэтому с тебя нужно постоянно что-то требовать.

Собак у нас в Туле никогда не было. Да и соседи мало кто держал цепных псов, видно охранять особо нечего было. А просто так кормить собаку считали накладным.

Нашу рыжую корову Зорьку я совсем не помню – маленький еще был, когда хрущевский волюнтаризм запретил держать коров в городах.

Главными домашними животными у нас были куры. Их было десятка полтора во главе с петухом. Они ночевали в сарае на жердочках над поросячьим закутком. Это называлось «насест» или «нашест», второе казалось более правильным, потому что жердочки ведь можно назвать шестами. Ночью они сидели тихо и только слегка поквохтывали, когда проходишь мимо них в туалет.

Утром, когда дверь сарая открывалась, куры завтракали пшеничным зерном и водой рядом с поросячьей лоханкой, из уголков которой добирали заодно недоеденное поросенком с вечера, потом осторожно выглядывали во двор и, предводительствуемые петухом отправлялись на улицу.

Я любил наблюдать за курами, сидя на лавочке во дворе. Днём они ходили периодически в сарай, чтобы напиться. Ходили по одной или парами. Входят в калитку, высоко задрав голову, важно, но на подходе к скамейке начинают волноваться, замедлять ход, потом, наклонив голову и раскрылетившись, быстро пробегут мимо и опять принимают вальяжный вид. Дворик у нас был длинный, но узкий обойти безопасно у них не получалось. А нам же, детям хотелось поймать курицу и подержать её на руках. Курам это не очень нравилось.

Но и просто наблюдать за ними было интересно. Вот курица подходит к поилке. Не по прямой идет, а слегка наискосок, потом вдруг повернется, наклониться, наберет воды в клюв, вытянет шею вверх, проглотит и опять наклоняется. Напьется, проскрипит что-то довольное и направляется на улицу к народу. Там у них своя территория. Если кто зайдет дальше, чем нужно, петух вернет.

Куры у нас всегда были белые, а петухи чаще красные, большие. Помню только двух белых петухов, оба были клевачие и быстро попали в суп.

Петуха с соседским не спутаешь, а куры были помечены синей полоской на шее.

Куры считаются самыми глупыми из домашней живности. Может это и правда, но где критерий? Мы часто называем и людей дураками, но как отличить глупого от умного? Чаще всего мы называем дураком того, чьё мнение не соответствует нашему. Не понимает, что мы умные, значит дурак. Но это ведь неверно. Кто доказал, что в нашем мнении заложена истина? Видимо критерий нужно искать другой. Я, например, считаю, что есть такой критерий, верней признак. И признак этот – непомерная важность. Только дурак может всерьёз думать, что он умней и лучше всех остальных.

Последите за курами. С какой важностью они выступают, когда предоставлены сами себе и не чувствуют опасности? Это просто умилительно. Особенно петух хорош: «Ко-ко-ко-ко-ко, я зернышко нашел, идите дуры сюда», – потом отойдет в сторону и любуется своим достижением. Из-за этой важности, наверное, и считают их глупыми – куриный ум, одно слово.