Вот этого Джейсен вполне мог ожидать от имперцев. Он прошел из пассажирской каюты в кокпит и увидел, что его дядя и тетя спорят о том, как ответить на требования имперцев. Сквозь транспаристил кокпита Джейсен видел, что к их кораблю приближается имперский штурмовой транспорт в сопровождении ДИ-истребителей.

— Что ты хочешь делать? — спросил Люк.

— Я не знаю. Мне надо подумать, — сказала Мара.

— У нас нет времени, любовь моя.

— Я не вижу, в чем проблема, — вмешался Джейсен. — Почему бы не позволить им пристыковаться? Нам нечего от них скрывать.

Люк кивнул.

— Он прав, Мара. И, с другой стороны, это жест доброй воли.

Джейсен был воодушевлен поддержкой дяди. Но Мару они не убедили. Она встряхнула головой, отвергая эту идею.

— Я знаю этого Фленника, — сказала она. — Ему только дай повод, и мы проведем остаток жизни на каторжной работе в каком-нибудь доке.

— Наш срок продлится столько, сколько времени понадобится йуужань-вонгам чтобы добраться сюда, — ответил Люк.

— Пожалуйста ответьте, — потребовал коммандер Китен. — или мы будем вынуждены применить силу.

На губах Мары появилась улыбка, когда ей в голову пришла очередная идея.

— У нас на борту джедаи, и все, что нам нужно — чтобы Китен прибыл сюда, и проблема будет решена.

Она сказала в комлинк:

— Хорошо, коммандер, у нас очень мало пространства на борту, но мы будем рады принять вас. Если вы увидите своими глазами, что…

Китен перебил ее:

— Вы действительно думаете, что я поднимусь к вам на борт? Да я скорее засуну голову в реактор, чем позволю вам использовать на мне ваши джедайские трюки. Нет, абордажная партия будет состоять только из боевых дроидов Mk-V.

Мара тихо выругалась.

— Ты не можешь ругать его за подозрительность, тетя, — сказал Джейсен. — Ведь ты и в самом деле собиралась использовать эти «джедайские трюки».

Люк вздохнул.

— Да, сейчас мы не можем ему отказать.

Коммуникатор запищал снова.

— Это капитан Йэдж, командир фрегата «Оставляющий вдов», — раздался из приемника женский голос. — Коммандер Китен, прекратите стыковку. Я сама осмотрю это корабль.

— Но капитан… — начал Китен.

Йэдж резко сказала:

— Напомню вам, коммандер, что здесь и сейчас я являюсь старшим по званию. Я приказываю вам остановиться.

Наступила долгая пауза, наконец Китен сказал:

— Я выполню ваше приказание, капитан, но я доложу моффу Фленнику о вашем самоуправстве.

— Замечания приняты, коммандер. Связь кончаю.

Штурмовой транспорт и сопровождавшие его истребители ушли на низкую орбиту.

— «Нефритовая Тень», прошу разрешения на стыковку, — капитан Йэдж снова вышла на связь.

— Это та самая капитан Йэдж, про которую говорил Пеллеон, — напомнил Люк.

— Не самая лучшая рекомендация, — проворчала Мара. — Но придется принять и такую…

Она сказала в комлинк:

— Разрешение на стыковку даем, капитан. Добро пожаловать на борт…

Джейсен пошел готовить к приему воздушный шлюз. «Нефритовая Тень» имела весьма тесную компоновку, особенно учитывая, сколько дополнительного снаряжения и припасов им пришлось взять с собой. Имелось пять маленьких кают, одна кают-компания, камбуз и центральный коридор, имеющий форму кольца. Мостик и кают-компания были как бы бриллиантами в кольце коридора. Воздушный шлюз находился с левого борта.

Когда он проходил через кают-компанию, он встретился с Данни.

— Все в порядке? — взволнованно спросила она.

— Лучше чем могло бы быть, — ответил Джейсен. — Я сейчас иду встречать местных.

Он немного задержался и посмотрел на девушку. За время полета ей было нечего делать. Неудивительно, что она выглядела такой обеспокоенной.

— Не хочешь присоединиться ко мне? — спросил он.

Ее испуганное выражение превратилось в благодарную улыбку, и она последовала за ним, явно радуясь, что может хоть как-то помочь. Когда они пришли к воздушному шлюзу, Джейсен проверил свой световой меч — на случай, если капитан Йэдж окажется не такой надежной, как полагал Пеллеон. Краем глаза он заметил, что Данни внимательно наблюдает за ним. Увидев на ее лице опасение. Он повернулся к ней.

— Ты в порядке? — спросил он.

Она покачала головой.

— И почему я позволила уговорить себя участвовать во всем этом?

Он нахмурился.

— Я тебя и не уговаривал. Я просто предложил…

— Да нет, не это! Я имею в виду миссию…

Джейсен кивнул, понимая ее.

— Не думаю, чтобы местные жители оказались такими уж плохими, а ты как думаешь? — он улыбнулся.

Она пожала плечами.

— Я никогда не встречала имперцев до этого. Но я помню истории, которые рассказывали о них родители. — Она нервно переводила глаза с входа в шлюз на Джейсена. — Они же не могут все быть монстрами, правда?

— Нет, Данни. Они люди, такие же как и мы. — Джейсен был рад, что им выпало хотя бы несколько мгновений покоя. — Знаешь, я иногда думаю, что будет, когда война кончится? Что мы будем делать, когда нам не нужно будет заниматься всем этим?

— Я полагаю, мы будем делать то, что делали до войны, — ответила она.

Он засмеялся.

— Это было так давно, что я уже начинаю забывать. И с каждым днем будет все труднее и труднее вспомнить, что было до этого…

— Может быть, это к лучшему, — сказала она. — Порвать с прошлым. Если мы сможем уговорить имперцев присоединиться, это сделает Галактический Альянс чем-то по-настоящему новым. Кто знает, может быть, мы сможем объединить Галактику…

— Это было бы прекрасно, — сказал Джейсен. — Но я сейчас думаю о проблемах отнюдь не галактического масштаба. Не думаю, что я буду делать что-то, от чего зависит судьба Галактики.

— Ты делаешь то, что лучше всего получается у джедаев, — сказала Данни.

Он посмотрел на нее.

— И что же это?

— Попадать в неприятности, — несмотря на свое беспокойство, она улыбнулась.

Он тоже улыбнулся, радуясь, что ее настроение улучшилось.

— Я был бы счастлив просто пожить где-нибудь спокойной жизнью. Мне многое нужно обдумать — на две жизни хватит, наверное.

— Это можно сделать только в одиночестве.

— Да, — случайно взглянув в ее глаза, он понял, что ему не хочется отворачиваться.

— Джейсен? — голос Мары из комлинка нарушил его мысли.

— Да? — ответил он. — Слушаю.

— Десять секунд, — сказала она. — Когда стыковочный узел загерметизируется, я открою внешний люк.

Через секунду глухой удар разнесся по кораблю, когда имперский транспорт пристыковался к корпусу «Нефритовой Тени». Меньше чем через минуту Джейсен услышал шипение открываемого люка.

Он посмотрел на Данни. На ее лице была решительность, без следа того испуга, который он видел несколько минут назад. Но она явно испытывала напряжение, когда трое человек в имперской форме вышли из воздушного шлюза. Во главе их была женщина крепкого телосложения, приметно сорока лет, с черными волосами, убранными в узел. Джейсен подумал, что это наверное и есть капитан Йэдж, а двое мужчин с бластерными винтовками исполняют обязанности телохранителей.

— Добро пожаловать на борт «Нефритовой Тени», — вежливо сказал Джейсен. Он представился и представил Данни. Йэдж слегка поклонилась, но не стала представлять своих спутников.

— Мы благодарны вам за вашу помощь, — сказал Джейсен.

— Не за что, — ответила Йэдж. — Я терпеть не могу тратить время на бюрократические формальности, которые так любят идиоты вроде Китена. — Она слегка улыбнулась. — Это не для записи, конечно.

— Конечно.

Джейсен проводил гостей в кают-компанию, где их ждали Мара и Люк. За ними стояли Саба и Тэкли. Джейсен заметил, что телохранители Йэдж встревожились при виде огромного барабела. Он был уверен, что Йэдж тоже испугана, но она достаточно профессионально не показала этого.

Йэдж слегка поклонилась, приветствую двух нелюдей, но быстро перевела свое внимание на Мару и Люка.

— Наконец-то я вижу легендарных Скайуокеров, — сказала она, пожимая им руки. — Я многое слышала о вас.

— Наверное, всякие гадости, — улыбнулась Мара.

— Как раз нет. Гранд-Адмирал с большим уважением отзывался о вас обоих.

— Я полагаю, вас поставили бы в известность, если бы Гранд-Адмирал вернулся с Бастиона, — сказал Люк.

Лицо Йэдж помрачнело.

— Боюсь, что сейчас наша разведка и служба связи находятся в беспорядке после нападения йуужань-вонгов.

— Вы уже выяснили почему противник смог нанести вам такой ущерб?

— Да, мы знаем почему. Мы были позорно захвачены врасплох. Наши агенты докладывали, что флот йуужань-вонгов готовится к удару на Нирауан, а не на Бастион, но я думаю, что наши агенты не так надежны, как мы предполагали. Но даже так мы все равно должны были быть готовы! Дураку было ясно, что или они атакуют нас сейчас, или не атакуют вообще, что очень маловероятно. Наш отказ присоединиться к вам в борьбе с йуужань-вонгами не принес нам мира. Это не помогло хаттам, почему должно было помочь нам?

— Мне кажется, — сказала Мара, — что теперь Империя расплачивается за политическую недальновидность моффов.

— Может быть, хотя бы сейчас моффы поймут, что ошибались? — сказал Джейсен.

Капитан Йэдж повернулась к нему.

— Вы так думаете? Вы уже видели, что думает о вас мофф Фленник. Конечно, он будет сражаться с йуужань-вонгами, но он никогда не вступит в союз с теми, кто разрушил Империю. — Она посмотрела каждого из них, наконец ее взгляд остановился на Люке. — Поэтому вы прилетели сюда? Снова хотите предложить нам присоединиться?

— В идеале, — сказал Люк, — мы хотели бы, чтобы Империя присоединилась к Галактическому Альянсу, но это тема для долгого обсуждения. Сейчас же мы просто хотим, чтобы мы с вами помогали друг другу в общей борьбе…

— Мы можем сражаться и без вашей помощи, — заявила Йэдж. Она была гораздо более вежлива и дипломатична, чем Китен, но ей тоже была свойственна имперская надменность. — Сейчас мы готовы встретить их.

— Используя технологии, что у вас имеются, вы не добьетесь большого успеха, — сказала Мара. — Наши ученые разработали метод противодействия йаммоскам, благодаря чему вонги лишаются эффективного управления войсками в бою. Мы можем предоставить вам эти технологии…

— В обмен на что? — быстро спросила Йэдж.

— Абсолютно ни на что, — сказал Люк. — Я не дипломат, капитан, я джедай. Я защищаю мир и жизнь, и я не стал бы ничего скрывать ради политического преимущества. Меня больше волнует спасение жизней.

Дрожь охватила Джейсена при словах его дяди и учителя. Они идеально подходили для новой философии Силы, которую он пытался определить. Однако на капитана Йэдж нелегко было произвести впечатление.

— Значит йуужань-вонгов вы живыми не считаете, не так ли? — спросила она.

Люк не замедлил с ответом.

— Йуужань-вонги — агрессоры, и наша помощь не гарантирует их поражения. То, что вы сделаете с предоставленной информацией ваше дело.

— Честно говоря, Скайуокер, если бы это зависело от меня, я с радостью приняла бы ваше предложение, но я боюсь, если на вашей стороне не выступит Гранд-Адмирал, вы не добьетесь успеха. Сторонники жесткого имперского курса считают, что Галактическая Империя в дни своей славы с легкостью расправилась бы с этими агрессорами, и наша слабость сейчас — прямое следствие ваших действий против Империи. Если мы должны погибнуть, мы умрем с достоинством, не обращаясь за помощью к тем, кто разрушил Империю. — Ее голос был наполнен горечью. — Последние беженцы с Бастиона прибыли некоторое время назад. Больше мы не ожидаем никого. Если Гранд-Адмирал выжил, он должен сейчас быть с ними. Но если его уже нет, вам лучше и не пытаться ничего предлагать…

Все помрачнели.

— Тогда нам нужно разработать альтернативный план, — сказал Люк. — Нам нужно поговорить с Фленником, даже если он не хочет нас слушать. Вы можете помочь нам встретиться с ним, не обращаясь к Китену?

Йэдж задумчиво сжала губы.

— Я могу попытаться, — сказала она. — В отсутствие Гранд-Адмирала противники союза с вами почувствуют свою силу. Кроме того, Совет Моффов сейчас не может собраться после нападения йуужань-вонгов на Бастион и Муунилинст, и вы понимаете, что я не могу вам ничего гарантировать… — Она прервалась, когда ее комлинк запищал. — Извините.

Капитан Йэдж отвернулась, чтобы выслушать сообщение. Еще до того, как она закончила слушать, до того, как он увидел ее лицо, Джейсен понял, что случилось что-то плохое, почувствовав сильные эмоции, исходящие от нее.

— Что случилось? — спросил он, когда она повесила комлинк на пояс.

— Это мой старший офицер с «Оставляющего вдов», — сказала она. — На борт фрегата принят челнок с ранеными, доставленными с «Химеры». Гранд-Адмирал на борту.

— Но это хорошие новости, — сказал Джейсен.

Она встряхнула головой.

— Я бы так не сказала. Он в коме, и врачи не надеются, что он выживет.

Мать Энакина пришла встретиться с Тахири за день до того, как «Сокол Тысячелетия» должен был вылететь на миссию по восстановлению коммуникаций в пространстве Галактического Альянса. Джейсен и другие улетели за два дня до этого, оставив неожиданную пустоту в жизни Тахири. Она знала, что должна была участвовать в этой миссии, и поэтому чувствовала себя так, будто бросила друзей в беде. Она никак не помогала выиграть войну, валяясь в лазарете, это точно. Джейна приходила, когда могла, но она была слишком занята подготовкой «Двойных Солнц» к миссии, чтобы тратить время на больную. Хотя Джейна говорила, что время для нее не проблема, Тахири все равно чувствовала себя виноватой. Она уже и так доставила Джейне достаточно проблем.

Поэтому когда медсестра-каламари объявила, что пришла принцесса Лейя, Тахири была очень удивлена и смущена.

— Как ты себя чувствуешь? — Лейя присела в кресло рядом с постелью Тахири. Солнце Мон Каламари бросало сверкающие отблески на ее лицо. На ее лице были морщины, но сейчас они были вызваны улыбкой доброты и участия. Было легко понять, почему Хэн Соло любит ее. Она все еще была очень красивой женщиной, и особенно необыкновенными были ее глаза. И когда Тахири смотрела в ее глаза, ей казалось, что оттуда на нее смотрит Энакин.

— Хорошо, спасибо, — солгала Тахири, стараясь сдержать слезы. Лейя укоризненно нахмурилась.

— Ладно, — призналась Тахири. — Я знала и лучшие времена, согласна. Но сейчас я чувствую себя больше уставшей, чем больной. Почему-то даже прогулка до «Нефритовой Тени» отняла у меня все силы. — Она пожала плечами. — В остальном, можно сказать, что я в порядке.

— Не надо спешить, — сказала Лейя. — сейчас важно, чтобы ты восстановилась. Силгэл сказала мне, что ты немного поправилась, это хорошие новости. Она полагает, что слабость вызвана истощением. Как только ты решишь, что готова вернуться в строй, тебя выпишут. — Лейя остановилась, позволяя Тахири высказаться. Когда она ничего не сказала, Лейя спросила:

— Ты готова выписаться сейчас?

Тахири не знала, что ответить. Она знала, что может дойти до двери и выйти, но не знала, что будет дальше. Кошмары не покидали ее. Они даже стали хуже. И если она уйдет сейчас, они будут грызть ее снова, и она опять вернется в лазарет, все еще не в силах объяснить, что с ней случилось.

Она не хотела уходить. Она чувствовала здесь себя в безопасности, но она не могла оставаться здесь всегда. Лазарет был предназначен для больных, а она…

Что с ней было? Она не знала, и в этом была вся проблема.

Лейя взяла ее за руку, и Тахири вспомнила, что она еще не ответила на вопрос.

— Я хочу взять тебя с нами, когда мы отправимся на миссию, — сказала Лейя.

Тахири неожиданно почувствовала ужас.

— Нет… вы не можете мне серьезно это предложить…

— Почему?

Тахири отчаянно искала слова, которые могли придать смысл тому, что случилось с ней, но ничего не приходило в голову. Вместо этого она могла лишь оправдываться.

— Я же далеко не лучший пилот, и уж тем более не политик!

— Но ты рыцарь джедай, Тахири, — сказала Лейя. — А это уже немало.

— У вас есть Джейна! — отчаянно пыталась объяснить Тахири.

— Она офицер, и у нее и так очень много обязанностей.

Тахири не знала, что сказать. «Ты рыцарь джедай». Эти слова только усилили ее вину и укрепили ее чувство в том, что она предала друзей. Хуже того, она предала память Энакина.

«Испытывал ли он когда-нибудь такие сомнения?», подумала она.

Вряд ли такое было возможно. Никто из семьи Соло не был обременен такой позорной слабостью. Они всегда точно знали кто они и что должны делать. Они были самыми уверенными людьми, которых она когда-либо встречала.

Кроме Джейсена. Он испытывал сомнения. Она знала, что он не сформировал своего отношения к Силе и Совету, который создал Люк Скайуокер. Возможно, она должна была поговорить с ним, когда была такая возможность. Но сейчас было уже слишком поздно. Он был в совсем другой части Галактики, и кто знает, когда он вернется?

— Иногда мы все сомневаемся в себе, — сказала Лейя, и Тахири испугалась, поняв, что она опять слишком глубоко задумалась. — Это часть того, что делает нас разумными существами, Тахири. Сомнения заставляют нас проверять себя и то, что мы делаем. И без этой способности мы недалеко ушли бы от животных. Я сомневалась, когда я присоединилась к Восстанию, и я сомневалась, когда выходила замуж за Хэна. Но вряд ли Гранд Мофф Таркин сомневался, когда приказал уничтожить Альдераан. Не стыдись сомнений, Тахири, это естественное чувство для всех, кто обладает разумом.

Тахири была удивлена, увидев, что в темных глазах Лейи блестят слезы, и она не была уверена, что они относились к воспоминаниям об Альдераане. Потом Лейя протянула руку коснувшись руки Тахири.

— Я думаю, — сказала Лейя, — что тебе нужна возможность понять, кто ты есть, Тахири Вейла, и я рада дать тебе такую возможность. Что ты скажешь?

«Возможность понять, кто ты есть…» На мгновение Тахири замерла, думая, что Джейсен рассказал все матери. «Это какая-то игра?» Но когда она посмотрела в глаза Лейи, она увидела мягкость и симпатию. Это не было игрой.

Джейсен написал: «Ты всегда будешь членом нашей семьи». Упоминание семьи произвело на нее огромное впечатление. Ее родители были убиты во время нападения Песчаных Людей на Татуине, когда она едва научилась ходить. Ее подобрали тускены и воспитывали, пока она не попала в Академию Джедаев. Во всей Вселенной у нее никого не было, кроме…

«Нет!», сказала она себе, преодолевая тьму, которая поднималась внутри нее. «Я не буду думать об этом!»

Она кивнула Лейе.

— Спасибо вам, — сказала она. — Я постараюсь не быть всем вам в тягость.

Лейя улыбнулась и пожала ей руку.

— Ты всегда будешь ценностью для нас, Тахири. Большей, чем ты можешь представить.

Когда Лейя ушла, часть ее тепла осталась с Тахири, но ненадолго. Наступила ночь, и из окна потянуло холодным воздухом. Тахири закрыла его и, испытывая дрожь, забралась под одеяло. Шрамы на ее лбу болели, как будто ее голову сдавливали тисками. Она чувствовала, что в комнате есть кто-то кроме нее. Но ей было страшно поднять голову и посмотреть…

— Расскажи мне еще, — сказал Ном Анор. Он пристально смотрел на И'пана, сидевшего напротив него. Свет от огня отблескивал на измученном лице Опозоренного.

И'пан кивнул и продолжил рассказывать:

— Когда они подошли к концу своего поиска, Опозоренный Вуа Рапуунг и джиидаи Энакин Соло были остановлены другой группой воинов — еще большей, чем предыдущая. Когда-то эти воины служили под командованием самого Вуа Рапуунга, пока он не стал Опозоренным. Они вызвали на бой Рапуунга и спросили его, почему он сражается вместе с неверным. Рапуунг ответил:

«У меня нет грехов, которые надо было бы искупить!»

Воины сказали:

«Мы знаем твои требования».

«Вы верите, что я проклят богами?»

«Кто бы ты ни был, проклят ты или нет, ты явно безумен. Ты сражаешься вместе с неверными против своей расы!»

Вуа Рапуунг понял, почему его считают безумным — он сам бы так думал, если бы увидел йуужань-вонга, сражающегося на стороне неверных. Но обстоятельства не оставляли ему выбора. Только так он мог доказать, что он прав, и вернуть себе честь. Так он принял вызов чтобы сражаться с воинами в одиночку, без помощи джиидаи, и доказать, что он не потерял чести.

Ном Анор прищурил глаза.

— Разве ты не сказал до этого, что он сражался без амфижезла?

И'пан кивнул, встав в театральную позу, чтобы сделать свой рассказ более выразительным.

— Да, он сражался голыми руками. Один из воинов сказал: «Возьми амфижезл, Вуа Рапуунг. Мы не хотим сражаться с безоружным». Но Рапуунг решительно отказался: «Я победил уже многих, сражаясь без оружия. Если бы боги ненавидели меня, разве бы они позволили такому случиться?» Воины не могли ответить на это, как не смогли и победить его, и с благословения джиидаи Вуа Рапуунг победил их всех.

Ном Анор слушал с таким же восхищенным вниманием, что и все остальные из маленькой группы, собравшейся здесь. Эта история случилась на оккупированном Йавине 4, героем ее был бывший воин Вуа Рапуунг, считавшийся Опозоренным и проклятым богами потому, что импланты не приживались в его теле. Сам он считал, что этой болезнью его заразила его бывшая любовница, формовщица Межань Кваад, и был намерен отомстить ей. Так получилось, что он встретился с джедаем Энакином Соло, который помогал ему в его поиске и научил Рапуунга ереси джедаев. Хотя и с трудом, джедаю удалось обратить бывшего воина в новую веру, к ужасу тех, кто прежде знал Вуа Рапуунга. Даже Опозоренные не отвергали богов.

Что случилось дальше, было неизвестно Ном Анору, хотя он провел много времени, расследуя причины появления ереси. Межань Кваад вместе со своей подчиненной молодой формовщицей Нен Йим пыталась изменить разум девушки-джедая и поставить ее на службу йуужань-вонгам. В конечном счете эксперимент провалился, Межань Кваад и командир Цаак Вуту были убиты во время спасения девушки-джедая. Это было все, что знал об этой истории Ном Анор. У него были записи, сообщавшие о тех событиях, о которых рассказывал И'пан. Как-то ему даже пришлось встретиться с Энакином Соло в системе Йаг'Дхуль. Но бывший Исполнитель никогда не слышал о таких подробностях, которые сообщались в рассказе И'пана.

— Продолжай, — сказала Ниириит Эш, бывший воин, управлявшая маленькой группой подземных изгоев.

И'пан снова присел, чтобы закончить рассказ, и все, не мигая смотрели на него, ожидая продолжения. Он был хорошим рассказчиком, и явно был в своей стихии, повествуя о приключениях Вуа Рапуунга и джедая.

— На посадочной площадке командир Цаак Вуту и формовщица Межань Кваад встретились с Вуа Рапуунгом и джиидаи, — продолжал он. — Рапуунг потребовал, чтобы формовщица ради уважения к его прежним заслугам ответила правду на его вопрос, очистив тем самым его имя от позора. Цаак Вуту сказал: «Я не вижу здесь Вуа Рапуунга. Я вижу только Опозоренного, который не знает своего места». Рапуунг ответил: «Это не я здесь покрыт позором. Делай что говорит джиидаи, и увидишь истину». Но формовщица Межань Кваад только усмехнулась и сказала, что нет смысла слушать безумную ложь Рапуунга. «Он сражается вместе с неверным», сказала она, «Что вы можете от него услышать?». Тогда из толпы, собравшейся у посадочной площадки вышел Хал Рапуунг, брат Вуа Рапуунга. Он был доблестным воином с незапятнанной честью. «Ты боишься истины, Межань Кваад?», спросил он, «Если мой брат безумен, то какой вред может принести тебе то, что ты скажешь?» Межань Кваад не смогла ответить на это, и командир Цаак Вуту, уже подозревавший формовщицу в предательстве, разрешил Вуа Рапуунгу задать один вопрос его бывшей любовнице. Пир этом он потребовал, чтобы она отвечала правдиво, ибо Слушающий Правду сможет распознать любую ложь. Вуа Рапуунг встал среди тех, кто некогда предал его позору, и задал свой вопрос…

В помещении, где собрались слушавшие, наступила мертвая тишина: все ждали, когда И'пан расскажет о вопросе Рапуунга. Он специально сделал паузу для нагнетания большего драматического эффекта, и пристально посмотрел на каждого из присутствующих перед тем, как рассказывать дальше.

— «Межань Кваад», сказал Рапуунг, «Ты преднамеренно лишила меня моих имплантов, разрушила мои шрамы и придала мне внешность Опозоренного? Это сделала со мной ты, Межань Кваад, или это сделали боги?» Формовщица молчала некоторое время, ее лицо было таким, что на него было страшно смотреть. Ее уличили во лжи, и все присутствующие поняли это. «Нет никаких богов!», закричала она, — И'пан встал, воздев руки к потолку, как будто хотел сделать восклицание формовщицы более сильным, чем оно уже было. — «В это уродливое существо тебя превратила я!»

На этом месте все ахнули, исключая Ном Анора, который, хотя и был заинтригован историей, но его не так легко было впечатлить театральными жестами И'пана.

— Тогда, — сказал И'пан, опуская руки, — видя, что ей не избежать страшной кары, она ударила своими скрытыми когтями командира Вуту и Рапуунга, убив их обоих.

У всех вырвался вздох сожаления и разочарования. Ном Анор мог понять это. Вуа Рапуунг добился истины только чтобы умереть через несколько секунд, не имея возможности защититься против тайного оружия формовщицы.

— На этом все могло бы закончиться, — продолжал И'пан. — Но не окончилось благодаря джиидаи. Предательница Межань Кваад не успела скрыться, она была убита неверными. Джиидаи защитили честь Вуа Рапуунга с большим риском для своей жизни. Они были одни на планете, окруженные армией могучих воинов йуужань-вонгов. Даже их могущественная Сила не могла помочь им… Когда группа воинов, верных старым богам, готовилась напасть на храбрых но обреченных джиидаи, им помешала другая группа под предводительством Хала Рапуунга. Он сказал, что из уважения к памяти Вуа Рапуунга джиидаи должны быть отпущены. Они спасли честного воина от позора и бесчестья, разве они не заслуживают того, чтобы оставить им жизнь? «Нет», сказал один из тех, кто цеплялся за старых богов, «Джиидаи — неверные, они оскорбляют богов». Хал Рапуунг спросил, указывая на остывающее тело своего брата: « Сколько из вас сражалось вместе с ним? Кто когда-либо мог усомниться в храбрости Вуа Рапуунга? Кто сомневался в том, что боги любят его?». Среди воинов поднялся ропот, две враждебные партии крепче сжали амфижезлы. «Ты умрешь», сказал один из тех, кто был против него, «Чего ты добиваешься?». «Салют джиидаи!», крикнул Хал Рапуунг, подняв амфижезл, «Салют крови!». Две партии начали сражаться. Йуужань-вонги сражались против йуужань-вонгов, старое учение против нового. Амфижезлы поднимались и опускались, раскалывая броню из вондуун-крабов. Воины умирали от рук тех, кого они еще недавно называли союзниками. Сторонники старого пути, Йун-Йуужаня и его слуги Великого Сюзерена Шимрры, превосходили противников численностью, и защитники чести Вуа Рапуунга пали до последнего воина. Но их жертва не была напрасной. Когда победители начали искать неверных, они увидели, что оба джиидаи — Энакин Соло и его девушка — сбежали.

И'пан сделал паузу, чтобы выпить воды из кружки. Его слушатели сидели молча, под впечатлением событий, случившихся когда-то на Йавине 4.

— Но тогда джедайская ересь должна была там и закончиться, — сказал Ном Анор. Он всматривался в лица сидевших вокруг него. — Но вы все последователи этой ереси, не так ли?

И'пан кивнул, занимая свое место в кругу у огня.

— Да, она бы там и закончилась, если бы не Опозоренные, работавшие в дамютеке формовщиков и ставшие свидетелями битвы. От них пошли слухи, которые постепенно распространились среди всех Опозоренных. Для нас появился шанс — новый путь к искуплению. Мы нашли новую надежду, и имя этой надежды — джиидаи.

И'пан слегка поклонился, показывая этим, что рассказ окончен. Хотя те, кто собрался здесь, вероятно слушали эту историю много раз, они делали вид, что слушать ее впервые.

Теперь внимание всех обратилось к Ном Анору. Он был единственным, кто слышал историю в первый раз, и им было любопытно увидеть его реакцию. Если бы он воспринял историю так же, как они, тогда он точно стал бы одним из них. Хотя он жил среди них уже пару недель, помогая строить их новый дом и выполняя всю необходимую работу, они еще не приняли его полностью. Он уже знал, что доверие среди Опозоренных было более важно чем что-либо еще, и если он разделит их историю с ними, это может быть первым показателем того, что это доверие распространяется на него.

Бывший воин Ниириит Эш наблюдала за его реакцией больше чем кто-либо из них, внимательно рассматривая его в свете костра. Он в ответ посмотрел на нее, он был и сам не уверен в том, какое впечатление произвела на него эта история. Без сомнения, она отличалась от того, что он узнал во время своего расследования. Последовательность событий была неправильной, и некоторые слова были явно добавлены к ней другими. Даже сама сущность истории была изменена. Но история явно имела резонанс — резонанс, который произвел впечатление даже на него. И, возможно, это могло объяснить, как она распространялась, невзирая на все нестыковки. Услышав о том, что про-джедайские настроения распространяются среди Опозоренных на Йавине 4, мастер войны Цавонг Ла приказал принести их всех в жертву, чтобы очистить эту планету от ереси. И тем не менее, история продолжала распространяться.

Что больше всего поразило Ном Анора — это то, что даже он, изучивший этот инцидент в таких деталях, и имевший доступ к записям, не помнил бывшего воина — одного из главных ее героев. Вуа Рапуунг был просто Опозоренным, которого предала его бывшая любовница, боявшаяся того, что начальники узнают о ее ереси. Но сейчас она была мертва, тогда как его имя продолжало упоминаться в слухах, распространявшихся среди Опозоренных. Его деяния дали надежду всем подобным ему. Вуа Рапуунг стал легендой.

Так же, как и джедаи. Их пассивная роль в истории с Рапуунгом была трансформирована в миф надежды для Опозоренных. Если бы они только знали…

— Я вижу, ты взволнован, — сказала Ниириит. — Теперь ты видишь почему мы живем так как живем?

Он кивнул. Еще когда он только пришел к ним, он понял, что это — больше чем просто предпочтение нищеты унижениям.