- ... в одном месте, в Англии, - нехотя ответил Смейл, несколько американских истребителей было послано на разведку, но прежде, чем они успели вступить в контакт, НЛО взлетел с чудовищным ускорением, и цаши радары потеряли его след где-то на высоте нескольких сот миль.
      - А мне-то казалось, что наши радары способны на большее, - съязвил я. - Спутниковые программы...
      - Просто не было возможности воспользоваться специальным оборудованием, - отпарировал Смейл. - Тщательное расследование показало, что два неких иностранца - вероятно, американцы - посетили это место за несколько часов до... э-э-э... высадки НЛО.
      Я кивнул и вспомнил, как бродил по окрестностям, прикидывая, не удастся ли уничтожить подземную установку. Но там толпилось столько копов в штатском, сколько обычно бывает старых дев на похоронах кинозвезды, просто не протолкаться. Впрочем, все складывалось как нельзя лучше. Подземный тоннель они так и не обнаружили, поскольку ракеты завалили вход. А сама установка, видимо, была сделана из таких неметаллических материалов, которые не мог уловить ни один детектор.
      - Спустя несколько месяцев, - продолжил Смейл, - в прокате США появилась целая серия документальных фильмов. На них была запечатлена как жизнь других планет, так и древние и доисторические события здесь, на Земле. В комментариях указывалось, что все эти короткометражные фильмы всего лишь демонстрируют некоторые научные теории о развитии жизни на других планетах. Они, конечно же, вызвали всеобщий интерес, и, за некоторым исключением, ученые оказались единодушны в своих восхищенных оценках.
      - Меня тоже восхищают это прекрасные подделки, - вставил я. - При всеобщем интересе к космическим путешествиям...
      - Однако на фоне технического совершенства короткометражных фильмов была отмечена одна удивительная неточность, продолжал Смейл. - Она касалась вида нашей планеты из космоса, изображавшего Землю на фоне звезд. По мнению астрономов, конфигурация созвездий указывала на проведение съемки за семь тысяч лет до нашей эры. Ошибка относилась и к изображению полярной шапки льда на месте залива Гудзон. Южных же ледовых полей не было видно вообще. Антарктида оставалась совершенно свободной ото льда.
      Я молча ожидал, что же последует дальше.
      - Так вот, новые исследования подтвердили, что девять тысяч лет назад Северный Полюс действительно находился на месте залива Гудзон, - сообщил Смейл, - и ледовый панцирь Антарктиды тоже сравнительно недавнее образование.
      - Но об этом уже давно говорили, - возразил я, - по этому поводу даже есть теория...
      - И потом, что касается видов Марса, - не обращал на меня внимание генерал, - съемки "каналов" с высоты птичьего полета считались превосходнейшим трюком, - тут он повернулся к Приффи, который открыл чемоданчик и передал ему пару фотографий. - Вот кадр, взятый из фильма, - сказал Смейл.
      Это было цветное фото восемь на десять, изображавшее гряду холмов, покрытых розоватой пылью, холмы ярко выделялись на фоне черно-голубого горизонта...
      Смейл выложил рядом другое фото:
      - А это, - сказал он, - снято с автоматической станции в прошлом году.
      Я посмотрел. Второй снимок был зернист, в цвете преобладал голубой оттенок, но во всем остальном сомнений не вызывал. Холмы выглядели более приземистыми, да и угол съемок несколько отличался, но это был тот же самый пейзаж.
      - Тем временем, - неумолимо продолжал Смейл, - на рынок выбрасывается множество новых изобретений. Химики и физики поражены теоретической базой, скрывающейся за подобной технологией. Один из продуктов - вариант красящего вещества воплощает в себе абсолютно новую концепцию кристаллографии.
      - Прогресс, - вяло заметил я. - Да что там, вот когда я еще был ребенком...
      - След был чрезвычайно запутан, - перебил меня Смейл. Но в конце концов мы обнаружили, что за всеми этими любопытными фактами досье кроется общий фактор, и этот фактор, мистер Легион, вы.
      Глава девятая
      Через несколько минут после заката Смейл и я снова сидели на террасе за остатками легкого ужина.
      - У домашнего ареста, по крайней мере, одно преимущество - не рискуешь отравиться едой.
      - Я понимаю ваши чувства, - отозвался Смейл, - честно говоря, мне самому не нравится это поручение. Но совершенно очевидно, что есть вещи, которые требуют объяснений. И я питал некоторую надежду, что вы добровольно нам все расскажете.
      - Заберите вашу армию и плывите-ка отсюда подальше, генерал, - посоветовал я. - Тогда, может быть, я и сделаю что-нибудь добровольно.
      - Ваш патриотизм...
      - Мой патриотизм не устает твердить мне, что там, откуда я родом, у личности есть свои права.
      - Дело слишком важное, чтобы обращать внимание на такие мелочи, - упорствовал Смейл. - Я признаюсь совершенно откровенно, что присутствие солдат было разрешено перуанским правительством постфактум. Я упоминаю об этом, чтобы дать понять, насколько важное значение придает правительство этому делу.
      - Да, видя, как вы высаживаетесь на берег, я так и понял, - заметил я. - Вам просто чертовски повезло, что я не воспользовался своим дезинтегратором.
      Смейл чуть не подавился.
      - Да шучу, шучу, - успокоил я его. - Но я же не доставляю вам никаких хлопот. Зачем вы вызвали подкрепление?
      Смейл ошарашенно уставился на меня:
      - Какое подкрепление?
      Я небрежно ткнул вилкой в пустоту. Он оглянулся. Поднимаясь все выше и выше, волны бороздила рубка подлодки, затем постепенно показался корпус, с палубы каскадами сбегала вода. Открылся люк, из которого тут же высыпали матросы. Смейл вскочил, роняя салфетку.
      - Сержант! - заорал он.
      Я сидел, открыв рот, и смотрел, как Смейл выскочил на лестницу и понесся вниз, перепрыгивая через три ступеньки. Я слышал его рявканье, возгласы солдат, лязганье затворов, топот ботинок. Я подошел к мраморной балюстраде. Приффи в лиловой пижаме носился по лужайке, приставая ко всем с вопросами, а полковник Санчес, не переставая вопить, все дергал и дергал генерала за рукав. Пехота строилась.
      - Эй, поаккуратней там с розами, сержант! - крикнул я сверху вниз.
      - Не суйтесь не в свое дело, Легион! - проорал мне в ответ Смейл.
      - А какого черта я должен молчать?! - гаркнул я опять. В конце концов, владелец я этого поместья или нет?!
      Смейл взлетел по мраморным ступеням.
      - Я за вас отвечаю головой. Легион! - рявкнул он. - Вам надо спрятаться в убежище, где здесь подвал?
      - Внизу, естественно, - отреагировал я. - А в чем дело-то? Межвойсковая грызня, что ли? Боитесь, как бы флот не отнял лакомый кусочек?
      - Это ядерная подлодка, - сурово объяснил мне Смейл, "Гагарин", и принадлежит она русскому флоту.
      Я так и застыл с открытым ртом, невидяще уставившись на Смейла и пытаясь собраться с мыслями. Меня не очень-то удивило появление бригадного генерала. Я уже заранее проиграл ситуацию с юристами и прекрасно знал, что рано или поздно кто-нибудь доберется до меня за уклонение от уплаты налогов, за отказ от службы в армии или просроченную стоянку, но ничего серьезного не ожидал. Правительству может и не нравиться, что я знаю слишком много, и все же ни одна собака не могла бы обвинить меня в похищении изобретения у Дядюшки Сэма. В конце концов, они отвяжутся от меня, а моих денежек на швейцарском счету хватит до конца дней, если даже им удастся перекрыть все финансовые поступления от разработки моих идей. Я был даже рад, что все наконец произошло.
      Но уж кто у меня совершенно вылетел из головы, так это русские. Вполне естественно, что они проявили ко мне интерес, а уж их шпионы ничуть не хуже разведчиков из ЦРУ. Я должен был сообразить, что рано или поздно они тоже выйдут на меня, но, в отличие от американских служб, им не придется считаться с Женевской Конвенцией по правам человека. Они, не задумываясь, пропустят мои мозги через "стиральную машину" и выжмут все необходимые сведения с такой же легкостью, как я выжимаю лимон.
      Наконец подлодка всплыла полностью, и в лицо мне уставилось дуло зенитного пулемета, один залп которого мог запросто разнести вдребезги весь героический флот Смейла. А затем на резиновые лодки выгрузились моряки, в общей сложности пара сотен.
      Прямо подо мной, на лужайке, сержант выкрикивал команды, и солдаты разбегались по позициям, должно быть, уже намеченным заранее. По всей видимости, для них появление русских оказалось не такой уж большой неожиданностью. Я оказался всего лишь пешкой, которую с успехом разыгрывали между собой два великих гроссмейстера. Моя розовая мечта утереть нос бюрократам испарялась на глазах, а мой остров готов был превратиться в поле битвы. И кто бы в ней не победил, я оказывался в проигрыше. У меня оставался лишь слабый шанс затеряться в кутерьме.
      Смейл дернул меня за руку:
      - Не торчи здесь! - рявкнул он. - Куда?..
      - Простите, генерал, - сказал я и врезал ему под дых. Он скорчился, но несмотря на боль, рванулся за мной. Я отвесил ему хороший хук слева. Он мешком брякнулся на землю, дрыгнув ногами. Я перепрыгнул через него, вбежал в дом, быстро пронесся вверх по спиральной лестнице и захлопнул за собой бронированную дверь. Стены башни могли выдержать любой удар, вплоть до артиллерийского снаряда. Но пока мне, похоже, это не грозило.
      Я лихорадочно принялся соображать. Если мне даже и удастся смыться, то с собой много не возьмешь. Несколько учебных штырей да все, что осталось от фильмов. Однако большинство штырей я уже прослушал и запомнил их намертво, как пункты налоговой декларации. Правда, была тут одна заковыка: если прослушивать их слишком часто, то перегруженный мозг не справлялся с потоком информации, и амнезия стирала все начисто.
      Времени заниматься этим у меня не оставалось. Все унести с собой я не мог, а просто бросить на произвол судьбы, не поднималась рука.
      Поэтому я принялся лихорадочно разбирать свои запасы, распихивая по карманам всякую мелочь. Под руку попался серебристый трехдюймовый цилиндр с черно-золотистыми полосками. Он мне что-то напомнил.
      Это была неплохая идея. У меня все еще оставалась пластиковая подкова, которая помогла Фостеру восстановить память о его родной планете. Я в свое время пытался ей воспользоваться, но ничего, кроме головной боли, мне заполучить не удалось. С тех пор она так и валялась без дела. Но, может быть, сейчас самое время воспользоваться ею опять, поскольку половина предметов здесь, в моем хранилище, по-прежнему оставалась для меня тайной (как и этот серебристый цилиндр). Я точно знал, какую информацию несет подкова. Она содержит все, что мне необходимо знать о Валлоне и Двумирье.
      Я выглянул в пуленепробиваемое окно. Солдаты Смейла залегли по периметру под кустами. Русские разворачивали силы вдоль берега. Похоже, они еще не скоро приступят к решительным действиям, и пройдет еще больше времени, прежде чем они решатся вышибить меня из моего форта. Фостеру потребовалось около часа, чтобы усвоить необходимую информацию. Наверное, и у меня это займет не больше времени.
      Я отложил цилиндр, порылся в ящиках и наконец нашел пластиковую подкову. Я уже присел в кресло, но вдруг заколебался. Эта штуковина предназначалась для инопланетян, не останусь ли я после нее безмозглым идиотом?
      Однако альтернатива казалось мне слишком уж грустной. Оставить остров с пустыми руками, и даже не иметь возможности воспользоваться собственными деньгами без риска привлечь к себе внимание...
      Ну, уж нет, по доброй воле я бедняком не останусь. А знания обеспечат мне независимость и, возможно даже, защиту от алчности нации. Я всегда смогу обменять знания на свободу.
      Конечно, в моих рассуждениях было много дыр, но быстро соображать я никогда не умел. Осторожно, с опаской, я приладил подкову к голове. Сначала она сдавила виски, а потом ощущения затопили меня, словно волна прихлынувшей теплой воды. На мгновение меня охватила паника, но далекий голос прогнал ее: ты среди друзей, ты в безопасности, все хорошо.
      Глава десятая
      Я лежу в темноте и вспоминаю башни, звуки фанфар и фонтаны огня. Я протянул руку и нащупал грубую ткань. Может быть, я брежу..? Я пошевелился, над головой вспыхнул свет, прищурившись, я разглядел комнату, убогое жилище, пыльное, грязное, засыпанное всяким мусором. В стене окно. Я подошел к нему, передо мной расстилался зеленый торф, изгибающаяся тропа, ведущая к полосе белого песка. Странный вид. И все же...
      Нахлынула волна головокружения. Прошла. Я мигнул, попытался хоть что-нибудь вспомнить...
      Голову что-то сдавливало. Я стянул это, и оно упало на пол со слабым стуком - информационный путеводитель для тех, кого трансформация застигла неподготовленными...
      Внезапно, словно отхлынувшая волна, картина потускнела, оставив меня в знакомой комнате с адской головной болью. Откровенно говоря, я сомневался: сработает ли подкова, но попытка удалась, пусть не без неприятностей. С минуту я бродил по комнате, словно чужак, испытывая приступ ностальгии по своей милой планете Валлон. Я еще помнил свое видение, но теперь оно потускнело. Я был самим собой и, как обычно, в беде.
      Где-то в подсознании роились заманчивые идеи. Позже, если мне выдастся свободная минутка, я сяду и постараюсь спокойно разобраться в своих мыслях. Но в данную минуту мне по горло хватало забот. Две армии загнали меня в тупик, я совершенно ни с кем не .собирался воевать. Единственное, что вообще интересовало меня, так это собственная шкура.
      При звуке автоматных очередей я так и подскочил к окну. Передо мной расстилался тот же самый пейзаж, что и несколько секунд назад, но теперь для меня в нем было больше смысла. Слева все еще дымились останки торпедного катера, затонувшего в нескольких ярдах от причала. Русской подлодки нигде не было видно: вероятно, высадив десант, убралась подальше. На берегу валялись два-три трупа, но отсюда я не мог определить - чьи они.
      Откуда-то слева опять донеслась стрельба. Похоже, сражение там разворачивалось дедовскими методами: стенка на стенку, только с применением огнестрельного оружия. Этого и следовало ожидать, в конце концов, охотились-то они за мной, а моя умная головушка нужна была им целой и невредимой.
      Не знаю уж, скрытый романтизм или практицизм заставили меня довести архитектора едва ли не до инфаркта своими требованиями проложить тайные ходы в стенах моего замка, но теперь я был рад, что они существовали. В стене рядом со мной была дверь, через нее я мог попасть на причал, в рощицу за домом и на побережье, к северу от особняка. Единственное, что я должен был сделать...
      Дом содрогнулся, последовал страшный удар, сваливший меня с ног. Я расквасил себе нос, закапала кровь. Я на четвереньках подскочил к двери, кто-то там, снаружи, как видно, потерял терпение. Дом потряс еще один удар. Минометы, а то и ракеты. Я, должно быть, проспал период подготовки, и проснулся как раз накануне главных действий.
      Я нажал на скрытые пружины, и потайная дверь открылась. В последний раз оглядев окутанную пылью комнату, я заметил цилиндр, теперь-то я знал, что это такое. Одним прыжком я пересек комнату и схватил его. Помнится, нашел я его на шлюпке, когда прибирался. Он лежал под костями скелета с ожерельем из медвежьих зубов. Дикарю, вероятно, понравилась раскраска, вот он и подобрал его. Но только теперь, со своим знанием валлонской цивилизации, я мог оценить, какая это огромная драгоценность. В нем содержалась память Фостера, и пусть это была всего лишь копия, но бросить ее я не мог.
      Грянул еще один взрыв, с потолка рухнул здоровенный кусок штукатурки, все, пора смываться. Чихая и кашляя от поднявшейся пыли, я протиснулся в потайную дверь и принялся спускаться по узкой тесной лестнице.
      Внизу на секунду я приостановился, чтобы немного собраться с мыслями, и тут опять грохнуло. Я отпрянул назад, видя, как потолок тоннеля, ведущего в сторону побережья, обваливается. Теперь можно было бежать только в рощу или на причал. Времени на размышления уже не оставалось. Потолок мог рухнуть в любую секунду. Как видно, мой архитектор слегка сэкономил на укреплении стенок. Но, с другой стороны, не мог же он предполагать, что на моей лужайке будут разыгрываться сражения.
      Насколько я мог судить, битва происходила к югу от дома, следовательно, роща была полна солдат, использовавших ее, как естественное укрытие. Оставался только причал. Я предпочел бы дождаться темноты, но в данных обстоятельствах медлить было нельзя. Глубоко вздохнув, я решился и побежал по тоннелю. Если очень повезет, то катер может оказаться в порядке. Конечно, придется плыть под самым носом воюющих сторон, но элемент внезапности мог обеспечить мне преимущество в несколько сот ярдов - довольно безопасное расстояние. Мотор имел достаточно лошадиных сил, чтобы выиграть любую гонку до материка, при условии, что мне как-то удастся оторваться от погони с самого начала. В тоннеле было совершенно темно, но меня это не смущало, поскольку он вел прямо к причалу. Наконец я добрался до деревянной раздвижной двери и замер, прислушиваясь. Было тихо. Я отодвинул створку и взобрался по лестнице внутрь ангара. В полумраке поблескивал хромом и никелем мой катер. Я осторожно обогнул его, сбросил причальный канат и уже собрался шагнуть в рубку, когда раздалось явственное клацанье передергиваемого затвора. Я бросился ничком. Грохнул выстрел. Пуля взбороздила темную поверхность воды, я перекатился и со всплеском нырнул в глубину. Одновременно с этим раздался второй выстрел. В несколько гребков я проплыл под дверью ангара и, прижимаясь к песку на дне, резко взял влево. Я избавился от куртки, мысленно распрощавшись со всеми вещами, которыми набил карманы. Правда, у меня еще оставалась матрица памяти, которую я запихнул в джинсы. Десять гребков, пятнадцать, двадцать... я знал свой предел, двадцать пять гребков...
      Двадцать пять... еще один.. и еще один. Где-то наверху меня поджидала пуля.
      Тридцать гребков. Хочу я того или нет, а подниматься надо. Я перевернулся на спину и всплыл, но едва успел вдохнуть глоток свежего воздуха, как где-то вдалеке глухо грянул выстрел, и пуля, обрызгав мое лица, пролетела мимо. Я камнем ушел под воду и проплыл еще двадцать пять гребков. На этот раз автоматчик отреагировал быстрее. Пуля обожгла мое плечо, словно раскаленная кочерга, и мне пришлось уйти под воду.
      Я слабел, задыхался и явственно предчувствовал удар пули по черепу. Надо плыть, плыть. Грудь жгло от недостатка воздуха, в глазах темнело...
      Словно издали, я наблюдал за неуклюжими попытками человека, следил за суматошными, судорожными движениями неопытного пловца...
      Было совершенно очевидно, что требуется вмешаться. Я активизировал подкорку, перераспределил кровообращение, задействовал запас жиров, подведя энергию и кислород к клеткам. На внутренних ресурсах существо могло проплыть не менее шестисот секунд...
      Я лежал на спине, вдыхая прохладный морской воздух и гладя слезящимися глазами на багровый закат. Только недавно я тонул в нескольких ярдах от берега, и вдруг нечто вмешалось в мои действия. Очевидно, мне на помощь пришла накопленная информация валлонской цивилизации, и вот теперь я здесь, в полумиле от берега, выдохшийся, но живой и невредимый. Усталый мозг уже не удивлялся чудесам... Я развернулся в сторону острова. Столб дыма поднимался из проема, где когда-то были окна спальни. Откуда-то выпрыгнул солдат, метнулся через лужайку, упал. Несколько секунд спустя до меня донесся звук выстрела. На побережье никого не было. Сидевший в засаде уже исчез. Вероятно, он решил, что со мной все кончено, к тому же он наверняка мог заметить следы крови на воде.
      Тут я подумал об акулах. Вообще-то я не слышал, чтобы они здесь водились, но их могла привлечь даже капля крови. Я скосил взгляд на плечо, ничего серьезного, просто царапина. Она даже не кровоточила. Впрочем, мне хватало и других проблем. Например, как же все-таки добраться до материка? Пятнадцать миль - это тебе не баран чихал. Но если парнишки на острове увлекутся своими забавами, то я, пожалуй, сумею доплыть.
      Я хотел снять джинсы, но все-таки решил, что не стоит. Не разгуливать же мне потом по берегу в одних плавках.
      Я последний раз взглянул на дом. Изнутри пробивались отблески пламени. Очевидно, мои противнички решили разделаться с домом до основания, чтобы уж никому ничего не досталось. Эх, потерять такое уютное местечко! Мне его будет, так не хватать. И все-таки когда-нибудь кто-нибудь расплатится за это сполна!
      Глава одинадцтая
      Я сидел за кухонным столом у Маргариты и догрызал цыпленка, пока она подливала мне в кружку кофе.
      - Ну-ка, расскажи, - попросила она, - зачем они всетаки сожгли твой дом? И как тебе удалось добраться до Лимы?
      - Они настолько увлеклись, что совершенно потеряли голову, - ответил я. - Это единственное объяснение, которое я могу придумать. Мне казалось, я буду в полной безопасности, как долларовые часы при встрече с карманником. Я полагал, что они не захотят причинить мне вреда.
      - Но твои же американцы...
      - В какой-то степени их можно понять, не могли же они позволить русским заполучить меня. Забавно, вот если бы они написали письмо и попросили помочь...
      - А где ты умудрился так перемазаться?
      - Когда я выплыл, мне целый час пришлось пробираться по болоту. Еще повезло, что светила луна. А потом я три часа топал пешком.
      - Надеюсь, теперь-то тебе получше? Выгладишь ты просто ужасно.
      - Еще квартал, и я бы точно не добрался до тебя. Я выжат, как лимон. Царапина на плече - пустяки, я ее и не чувствую, просто зверски устал.
      - Слушай, ложись да поспи, - предложила Маргарита. - Что мне надо сделать?
      - Раздобудь одежду, - попросил я. - Серый костюм, белую рубашку, черный галстук и ботинки. Да, загляни в банк, сними тысяч пять да посмотри, будет ли что-нибудь в газетах. Если на обратном пути заметишь кого-нибудь в вестибюле, не поднимайся, а позвони по телефону, и мы с тобой встретимся где-нибудь в другом месте.
      Она встала.
      - Это просто ужасно, - сказала она. - А твое посольство?
      - А разве я не сказал? Мистер Приффи - представитель посольства - заявился под ручку со Смейлом, не говоря уже о полковнике Санчесе. Я не удивлюсь, если здесь задействована и полиция. Они, конечно, могут решить, что я мертв, но это не надолго. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не снимешь деньги со счета. Ну, а я пока тем временем вздремну и смотаюсь отсюда, как только ты вернешься.
      - Куда же ты пойдешь?
      - Ну, сначала доберусь до аэропорта, а там посмотрю. Не думаю, чтобы всех подняли на ноги. В конце концов, все проводилось в строжайшем секрете, пока не появились непредвиденные трудности. Они еще зализывают раны.
      - Послушай, банк откроется еще не скоро, - сказала Маргарита. - Ложись-ка поспи. Я позабочусь обо всем, не волнуйся.
      Я добрался до спальни, разложил диван, прилег и провалился в сон.
      Еще не успев открыть глаза, я уже знал наверняка, что в комнате не один. Я медленно сел.
      Он занимал пост на стуле у окна. Обыкновенный парень в тропическом костюме с незажженной сигаретой в зубах.
      - Да чего там, закуривай, - бросил я. - И вообще, не обращай на меня внимания.
      - Спасибо, - отозвался тот тонким голосом.
      Он вынул зажигалку и поднес пламя к сигарете. Я встал. Мой посетитель дернулся, зажигалка исчезла, и на меня уставился короткий ствол пистолета.
      - Нервы, нервы, - заметил я. - Не бойся, я не кусаюсь.
      - Я бы предпочел, чтобы вы не делали резких движений, предупредил он, вынув сигарету изо рта и слегка кашлянув. Вы правы, нервы у меня ни к черту.
      Пистолет неподвижно смотрел на меня.
      - И на какую же сторону ты работаешь? - поинтересовался я. - И можно мне хоть обуться-то, или ты боишься, что у меня в носке оружие?
      Он положил пистолет на колени.
      - Да что уж там, одевайся полностью, мистер Легион.
      - Извиняюсь, - бросил я. - Не могу. Одежды нет.
      Он слегка нахмурился.
      - Моя куртка будет маловата, но это все, что я могу предложить.
      Я снова сел.
      - Я собираюсь вынуть сигарету, - предупредил я, - постарайся обойтись без пальбы, - я взял пачку со стола и закурил. Он не отрывал от меня взгляда. - А как вы догадались, что я все-таки не сыграл в ящик? - поинтересовался я, выдыхая дым в его сторону.
      - Мы осмотрели дом, - ответил он, - но тела не нашли.
      - Ослы, я же утонул!
      - Такая мысль была, но на всякий случай решили проверить и другое варианты.
      - Спасибо, что хоть дали отоспаться. Сколько ты уже здесь торчишь?
      - Всего несколько минут, - ответил посетитель. Он взглянул на часы. - Через пятнадцать минут нам надо идти.
      - Да на черта я вам сдался? - изобразил удивление я, - вы же сами разнесли в пыль все, что вас интересовало.
      - Госдепартамент хотел задать вам несколько вопросов.
      - Слушай, да я тут вообще ни при чем, - заканючил я, - и даже никакого понятия не имею об этих вещах. Я же только толкал товар.
      Он сделал глубокую затяжку и, прищурившись, поглядел на меня сквозь сизый дым.
      - В колледже у вас были отличные отметки, включая язык и литературу.
      - А ты неплохо подготовился к уроку, - я глянул на пистолет. - Интересно, станешь ты стрелять на самом деле или нет.
      - Видимо, надо прояснить ситуацию, - отозвался он, - чтобы избежать случайных недоразумений. Я должен привести вас живым. По возможности, конечно. Но если возникнет хотя бы намек на попытку к бегству либо появится опасность того, что вы попадете не в те руки, мне придется стрелять.
      Я едва втиснул ноги в сырые тенниски. Вот сейчас, когда я с ним один на один, - самое время бежать. У меня было предчувствие, что он не шутит. Я уже видел ,этих парней в действии на лужайке возле моего дома.
      Он поднялся:
      - Идемте в гостиную, мистер Легион.
      Я вышел первым.
      Часы на серванте показывали одиннадцать часов утра. Я проспал пять или шесть часов. С минуты на минуту должна была появиться Маргарита.
      - Одевайтесь, - распорядился мой посетитель.
      Я взял протянутую куртку, с усилием натянул ее на плечи и посмотрел на свое отражение в зеркале над диваном.
      - Что-то я сам на себя не похож, обычно я...
      Зазвонил телефон. Я глянул на своего стража. Он отрицательно покачал головой. Мы стояли и прислушивались к трели. Через некоторое время она оборвалась.
      - Пора идти, - сказал он в наступившей тишине. - Пройдите вперед, пожалуйста. Мы спустимся на лифте в подвал и выйдем через служебный вход...
      Неожиданно он замолчал, уставившись на дверь. Кто-то гремел ключом. Мой спутник поднял пистолет.
      - Погоди, - остановил его я. - Это хозяйка квартиры, - и встал напротив него, спиной к двери.
      - Не глупи, Легион, - произнес он угрожающе. - Отойди.
      Я следил за дверью в зеркале над диваном. Ручка повернулась, дверь приоткрылась, и тощий смуглый мужчина в белом костюме проскользнул внутрь. Закрывая дверь, он машинально перебросил оружие в левую руку. Мой сторож снял пистолет с предохранителя, не отводя его от моего живота.
      - Замри, Легион, - предупредил он. - У тебя только один шанс уцелеть - оставаться со мной.
      Он слегка отодвинулся, чтобы взглянуть на вновь прибывшего через мое плечо. Я видел в зеркале, как мужчина в белом позади меня резко развернулся, взяв нас обоих на мушку.
      - Это оружие особой системы, - проинформировал мой первый сторож вновь прибывшего. - Полагаю, тебе знакома такая система. Я все время жму на курок, если только моя рука ослабнет, грянет выстрел. Так что на твоем месте я бы подождал начинать пальбу.
      Тощий агент сглотнул, не говоря ни слова. Я не завидовал его положению, впрочем, как и своему. Его инструкции, вероятно, были так же просты, как и у моего первого приятеля. Взять меня живым, если возможно.
      - И в какой команде играет этот сморчок? - поинтересовался я голосом, на пол-актавы выше, чем обычно.
      - Русский агент.
      Я снова глянул в зеркало.
      - Чушь, - возразил я. - Какой же он русский? Это же официант из мексиканской забегаловки. За заказом пришел.
      - Ты слишком много болтаешь, когда нервничаешь, - сквозь зубы процедил мой сторож.
      Пистолет застыл в его руке, точно каменный.
      - Ну, что, ребята, похоже, тупичок, - сказал я обрадованно. - Не проиграть ли нам все сначала? Вы оба выходите...
      - Заткнись, - мой сторож облизнул губы. - Извини. Хотя, похоже...
      - Похоже, что ты не хочешь меня убивать, - выпалил я громко.
      В зеркале я видел, как прикрытая дверь стала медленно открываться.
      - Ты же запачкаешь свою курточку. Да и вообще совершишь непростительную ошибку. Каждая собака знает, что русские шпионы низкорослы, скуласты и ходят в шляпах.
      Маргарита беззвучно пробралась в прихожую и с размаху грохнула тяжелой сумкой по голове тощего агента. Он пошатнулся и выстрелил в ковер, пистолет вывалился из руки, а мой напарник быстро подскочил к нему и огрел рукоятью по затылку. Затем повернулся ко мне и прошипел:
      - Будь благоразумен, - и повернулся к Маргарите. Пистолет он спрятал в карман, но я не сомневался, что он может мгновенно выхватить его.
      - Вы молодец, мисс, - похвалил он. - Я позабочусь, чтобы его убрали из вашей квартиры. А мистер Легион и я как раз собирались уходить.
      Маргарита вопросительно воззрилась на меня. В голове тут же промелькнуло два или три замечания, но ни одно из них не подходило к ситуации. Мне не хотелось втравливать ее в такое дело. Похоже, и мой фэбээровец с удовольствием оставит ее в покое, если я не стану выкидывать фокусов. С другой стороны, это был последний шанс выбраться из ловушки, прежде чем она захлопнется навсегда. Мой сторож не спускал с меня глаз.
      - О'кей, милочка, - сказал я как можно более непринужденно. - Это всего лишь мистер Смит из посольства. Мы с ним старые друзья.
      Я протиснулся мимо нее, направившись к двери, и уже взялся за ручку, когда позади раздался глухой удар. Я тут же развернулся и успел поддеть фэбээровца в челюсть коротким джабом. Маргарита стояла, широко раскрыв глаза.
      - Твоя сумка прямо на все случаи жизни, - заметил я с благодарностью. - Неплохо сработано, Мэгги.
      Я присел, расстегнул ремень на фэбээровце и связал ему руки за спиной. Маргарита все поняла без слов и проделала то же самое с другим, уже начавшим приходить в себя.