Новое отношение к мозгу – это способ изменить реальность. Чем больше ученые узнают о мозге, тем очевиднее становится, что мозг обладает скрытыми способностями. Мозг обрабатывает сырье жизни, он как слуга, готовый исполнить любое ваше желание, любую мечту, которую вы можете себе представить. Материальный физический мир не в силах противостоять этой силе, но ее раскрытие требует определенных убеждений. Наш мозг не способен делать то, что представляется ему как невозможное. И при этом особенно ограничивают и мешают переменам пять распространенных мифов. Все они когда-то были приняты как факт.

1. Поврежденный мозг не может самоисцеляться.

Теперь мы знаем, что мозг обладает потрясающей способностью к восстановлению, о которой ученые не подозревали в прошлом.

2. Настройки мозга нельзя изменить.

На самом деле грань между жесткими и мягкими настройками меняется все время, и наша способность перепрограммировать свой мозг остается неизменной с рождения и до конца жизни.

3. Старение мозга неизбежно и неотвратимо.

Новые техники поддержания молодости и активной работоспособности мозга появляются каждый день, развеивая это устаревшее убеждение.

4. Ежедневно мозг теряет миллионы нейронов, и потерянные нервные клетки не восстанавливаются.

На самом деле мозг содержит стволовые клетки, которые способны в течение жизни создавать новые нейроны. Открытия в этой области должны обнадежить всех, кто боится снижения умственных способностей с возрастом.

5. Примитивные реакции (страх, гнев, ревность, зависть, агрессия) блокируют высшие отделы мозга, и человек не может тут ничего поделать.

В нашем мозге есть отделы, сформировавшиеся у животных на предыдущих этапах эволюции и наделенные соответствующей генетической памятью. Этот «низший мозг» по-прежнему с нами, и он потворствует примитивным и часто негативным побуждениям, вроде страха и гнева. Однако мы, люди, получили возможность управлять низшим мозгом благодаря свободной воле. Новая гуманистическая психология учит нас прилагать свободную волю ради преодоления негатива.

Приятно сознавать, что эти пять мифов развенчаны. Раньше считалось, что мозг неизменен, механистичен и неуклонно разрушается.

Оказалось, что это не так. Мы создаем реальность в данную минуту, и если этот процесс активен и динамичен, наш мозг будет способен поспевать за ним год за годом.

А теперь давайте обсудим в деталях, как развеять эти мифы в применении к собственному опыту и ожиданиям.

Когда мозг повреждается, например из-за травмы в автомобильной аварии или в результате инсульта, часть нейронов гибнет и/или их связи друг с другом нарушаются. Долгое время считалось, что при этом пострадавший человек обречен пользоваться только теми функциями мозга, которые у него остались незатронутыми.

Но за последние два десятилетия были сделаны важные открытия и проведены многочисленные исследования, которые подтвердили следующее. Когда нейроны и их соединения погибают в результате травмы, соседние нейроны компенсируют эти потери и пытаются воссоздать отсутствующие связи, что эффективно восстанавливает поврежденную нейронную сеть[4].

Соседние нейроны активизируются, и их отростки (основной отросток – аксон, а также многочисленные нитевидные ответвления – дендриты) осуществляют так называемую компенсационную регенерацию[5]. Они растут, пролагая новые нервные пути и возмещая потерянные соединения в сложных нейронных сетях, частью которых является каждая клетка мозга.

Когда мы оглядываемся назад, нам кажется странным, что наука когда-то отказывала клеткам мозга в способности, которая была описана применительно к периферическим нервам. С конца XVIII века ученым было известно, что нервные волокна нейронов периферической нервной системы (нервы, проходящие через тело за пределами головного и спинного мозга) могут регенерировать. В 1776 году анатом шотландского происхождения Уильям Камберленд Круикшанк удалил отрезок блуждающего нерва (1 см) на шее собаки. (Блуждающий нерв участвует в регуляции некоторых основных жизненных функций: сердечного ритма, потоотделения, мышечных движений во время речи и в открытии гортани для дыхания.) У этого нерва есть две ветви. Если пересечь обе ветви, наступит летальный исход. Но Круикшанк повредил только одну ветвь и обнаружил, что разрыв, который он создал, вскоре был заполнен новой нервной тканью. Однако его доклад на эту тему, представленный Королевскому обществу, был встречен со скептицизмом и не публиковался в течение десятилетий.

Рисунок 1: нейроны и синапсы

Нервные клетки (нейроны) – это настоящее чудо природы, ибо они способны создавать наше чувство реальности. Нейроны соединяются друг с другом, образуя обширные и сложные нейронные сети. Наш мозг содержит более 100 миллиардов нейронов и почти квадриллион соединений – синапсов.

От каждого нейрона отходят червеобразные отростки – аксоны и дендриты, которые посылают химические и электрические сигналы через зазор между синапсами. Через дендриты нейрон получает информацию от других нервных клеток. Но посылающий информацию аксон у него только один. И аксон может простираться в длину более чем на метр. Мозг взрослого человека содержит свыше 100 000 миль аксонов и бесчисленное количество дендритов – этого достаточно, чтобы опоясать всю Землю четыре с лишним раза.

К тому времени появились и другие доказательства, подтверждающие тот факт, что периферические нервные волокна могут восстанавливаться после отрезания. (Вы можете убедиться в этом, когда после глубокого разреза ваш палец онемеет; а уже через некоторое время снова начнет все чувствовать.) Однако в течение многих веков ученые полагали, что нервы центральной нервной системы (головной и спинной мозг) не обладают способностью к регенерации.

Действительно, центральная нервная система не способна восстанавливаться так же устойчиво и быстро, как периферическая нервная система.

И все же благодаря нейропластичности мозг может воссоздать и перераспределить свои соединения после травмы. Это перераспределение является функциональным определением нейропластичности, которая сейчас является одной из главных научных тем. Нейро происходит от слова нейрон, а пластичность обозначает гибкость и податливость, восприимчивость к воздействию. Раньше считалось, что только у маленьких детей нейронные сети способны преобразовываться в ходе их естественного развития, после чего процесс будто бы останавливается и мозг становится неизменным. Сейчас проекции нервных клеток в мозге видятся нам как длинные черви, постоянно движущиеся – перестраивающиеся в ответ на опыт, знания или повреждения. Исцеление и развитие оказались тесно связаны.

Ваш мозг перестраивает себя прямо сейчас. Для запуска этого процесса не обязательно нужна травма – достаточно того, что вы живы. И вы можете способствовать развитию нейропластичности – обретая новый опыт. А лучше сознательно стремиться изучить что-то новое или освоить новые практические навыки (умения). И идеальный вариант – делать это с интересом, страстно и активно. Например, если пожилой человек просто заводит домашнее животное и заботится о своем питомце, это уже вызовет в нем изменение внутреннего настроя и волю к жизни. При этом мозг подвергается определенному воздействию. А мы должны помнить, что нейроны – это слуги. И научные данные подтверждают, что у такого человека возникают изменения на уровне нервных окончаний и генов. Между тем, если что и подбадривает нашего героя, так это обретение новой цели в жизни и новый объект любви.

Нейропластичность – это власть психики над материей. Психика превращается в материю, когда наш внутренний настрой и образ мыслей создает новые нейроны. В самом начале над этим феноменом насмехались, и неврологи подвергались остракизму за использование термина нейропластичность. Нередко новые представления вначале считают бессмысленными и бесполезными, а десятилетия спустя наконец принимают. Нейропластичность прошла через первоначальные трудности, чтобы стать самой популярной темой сегодня.

То, что психика имеет такую власть над материей приоритетно для нас – обоих авторов этой книги. Еще в 1980-х Дипак[6] был сосредоточен на духовной стороне связи разума и тела, продвигая медитацию и альтернативную медицину. Его вдохновляла одна поговорка, которую он услышал чуть раньше: «Если вы хотите знать, какими были ваши мысли в прошлом, посмотрите на ваше сегодняшнее тело. Если вы хотите знать, какими будут ваши мысли в будущем, посмотрите на ваше сегодняшнее тело».

До Руди[7] это ломающее парадигму открытие дошло, когда он учился в аспирантуре Гарвардской медицинской школы. Работая в Бостонской детской больнице, он пытался изолировать ген, ответственный за основной мозговой токсин при болезни Альцгеймера – за бета-амилоидный белок (сокращенно, бета-пептид) – липкое вещество, которое накапливается в мозге и вызывает дисфункцию и разрушение нейронов. Руди изучал все данные, которые мог найти о болезни Альцгеймера и токсичном амилоиде. Это вещество может принимать форму бета-амилоида при болезни Альцгеймера или приона амилоида при развитии достопамятного коровьего бешенства.

Однажды Руди прочитал научную статью, где говорилось о том, как мозг пациента с болезнью Альцгеймера, пытаясь перестроить пораженный гиппокамп (глубинная структура мозга), начал накапливать бета-амилоид. И тот факт, что мозг пытался найти способ обойти разрушительные повреждения, изменил все представления Руди о болезни, которую он сутками напролет изучал в крохотной лаборатории на четвертом этаже больницы. В период между 1985 и 1988 годами он сосредоточился на выявлении генов, которые заставляют бета-амилоид накапливаться в чрезмерных количествах в мозге у страдающего болезнью Альцгеймера. Каждый день он работал бок о бок со своей коллегой Рейчел Неве под музыку. Обычно под композиции Кита Джаретта – возможно, лучшего джазового пианиста в истории.

Руди любит концерты Кита Джаретта за их блестящие импровизации. Сам Джаретт называли их «спонтанизмы». Иными словами, эти концерты проходили без подготовки, совершенно спонтанно. Для Руди Джарретт выразил в музыке то, как работает мозг в повседневной жизни – реагируя на данный момент креативностью, основанной на опыте всей жизни. Все познания обновляются в данный момент. Память обретает новую жизнь. Справедливости ради стоит отметить: когда Руди обнаружил первый ген болезни Альцгеймера – белок предшественника амилоида (БПА), – в той небольшой лаборатории на четвертом этаже, его вдохновителем был Кит Джаретт.

На этом фоне в 1986 году он и столкнулся с той статьей, которая давала надежду пациентам, страдающим болезнью Альцгеймера на регенерацию ткани головного мозга. Был не по сезону холодный день, даже для зимнего Бостона. Руди сидел в книгохранилище на третьем этаже библиотеки Гарвардской медицинской школы, вдыхая знакомый запах заплесневевшей бумаги – некоторые из хранящихся там научных работ не видели дневного света в течение десятилетий.

Среди новых статей о болезни Альцгеймера была одна в журнале Science, написанная Джимом Геддесом и его коллегами – с интригующим названием «Пластичность цепи гиппокампа при болезни Альцгеймера». Взглянув на нее, Руди убежал к разменному автомату, чтобы получить горстку десятицентовых монет для копировального устройства. (Роскоши цифровых, компьютерных копий тогда еще не было.) После внимательного прочтения этой статьи вместе с Рейчел они уставились друг на друга с широко раскрытыми глазами и, казалось, смотрели друг на друга в течение нескольких часов, пока наконец не воскликнули: «Как это здорово?!» Тайна способного исцелять самого себя мозга вошла в их жизнь.

Суть этого важного исследования состояла в следующем. При болезни Альцгеймера первой перестает функционировать кратковременная память. В головном мозге ключевые нейронные окончания, которые позволяют храниться сенсорной информации, в буквальном смысле разрываются. (Мы находимся в той же ситуации, что и Круикшенк, когда он вырезал у собаки блуждающий нерв.) Говоря точнее, в мозге существует небольшое скопление нервных клеток, называемое энторинальной корой. Эта кора является промежуточной станцией для всей сенсорной информации, которую мы получаем и которая передается на кратковременное хранение в гиппокамп. (Если вы еще помните, что Руди работает с коллегой по имени Рэйчел, то это потому, что ваш гиппокамп делает свою работу.) Латинское слово «гиппокамп» означает «морской конек». По форме гиппокамп действительно напоминает это животное. Сделайте две буквы «С» с помощью большого пальца и указательного пальца на каждой руке, а затем сцепите их параллельно, и вот эта фигура примерно и напоминает по форме гиппокамп[8].

Представьте: вы приходите домой с покупками и хотите рассказать подруге о каких-то красных туфлях, которые ей идеально подходят. Изображение этих туфель, пройдя через энторинальную кору, проецируется на связанные с ней окончания так называемого продырявленного пути[9]. Теперь мы подошли к физиологическому объяснению того, почему страдающий болезнью Альцгеймера человек не будет помнить об этих туфлях. У пациентов с болезнью Альцгеймера та область, где волокна продырявленного пути пронизывают гиппокамп, обычно содержит множество нейротоксических бета-амилоидов, блокирующих передачу сенсорной информации. Вдобавок к этому, в этой же области начинают уменьшаться и разрушаться нервные окончания, что приводит к активному разрыву перфорирующего пути.

Нервные клетки энторинальной коры головного мозга, которые должны были бы вырастить нервные окончания, тоже вскоре умирают, потому что они зависят от активности факторов роста (эти белки, которые обеспечивают их выживание, связаны с нервными окончаниями, прежде соединенными с гиппокампом). Таким образом, человек уже не может полагаться на свою кратковременную память, все забывает, не способен обучаться, и наступает слабоумие. Результат неутешительный. Как говорится в одной поговорке: если вы забыли, куда положили ключи от машины – это еще полбеды. Но когда вы забыли, для чего они нужны, у вас, похоже, болезнь Альцгеймера.

Однако в упомянутой выше работе Геддес с коллегами показали, что в этой области массовой гибели нейронов происходит нечто похожее на волшебство. Выжившие соседние нейроны начинают выращивать новые окончания, которые компенсируют потерянные. Эта форма нейропластичности и называется компенсационной регенерацией. В первый раз Руди столкнулся с одним из самых чудесных свойств мозга. Казалось, будто из куста роз вырвали одну розу, а соседний куст роз дал ему новую розу вместо вырванной.

Руди вдруг внезапно оценил невероятную силу и гибкость человеческого мозга. Никогда не надо сбрасывать мозг со счетов, подумал он. Благодаря нейропластичности мозг проявляет себя как удивительно гибкий и удивительно регенеративный орган. Появилась надежда, что даже при поражении мозга болезнью Альцгеймера следует только вовремя распознать ее и включить нейропластичность. Это одна из самых ярких возможностей для будущих исследований.

На протяжении всего времени, которое потребовалось медицине для признания феномена нейропластичности, медики могли бы прислушаться к мнению французского философа Жан-Жака Руссо, который еще в середине XVIII века утверждал, что природа не застойна и не механистична, но жива и динамична. Руссо полагал, что мозг постоянно реорганизуется в соответствии с нашим опытом, поэтому человек должен постоянно упражняться не только физически, но и умственно. По сути дела, это, возможно, было первым заявлением о том, что наш мозг является гибким и пластичным, способным подстраиваться к изменениям окружающей среды.

Гораздо позже, в середине ХХ века, американский психолог Карл Лэшли предоставил доказательства этого феномена. Лэшли обучал крыс искать пищу в лабиринте, а затем постепенно удалял значительные части коры их головного мозга, чтобы проверить, на каком этапе удаления они начнут забывать то, чему научились ранее. Он предположил, что, учитывая нежность тканей мозга и полную зависимость существа от его функционирования, удаление небольшой части мозга приведет к серьезной потере памяти.

С удивлением Лэшли обнаружил, что можно удалить 90 % коры мозга крысы и она все равно будет успешно ориентироваться в лабиринте. Как выяснилось, в процессе обучения в лабиринте крысы создают множество различных типов избыточных синапсов, основанных на всех их ощущениях. И самые разные структуры их мозга взаимодействуют, чтобы сформировать пересекающиеся чувственные ассоциации. Иными словами, крысы были способны находить знакомый путь к пище в лабиринте не только с помощью зрения, но и с помощью обоняния и осязания[10]. Когда удалялись кусочки коры головного мозга, в мозге создавались новые ответвления (аксоны) и формировались новые синапсы, позволяющие крысе больше полагаться на другие органы чувств, пусть и на основе минимума оставшихся подсказок.

И здесь мы видим первый серьезный довод в пользу того, что в мозге есть пути, но нет проводов. И эти пути состоят из живой ткани, которая изменяет форму под воздействием мыслей, воспоминаний, желаний и опыта. Дипак помнит дискуссионную медицинскую статью 1980 года под полушутливым названием «А так ли уж нужен этот мозг?». Она была основана на работе британского невролога Джона Лорбера, который работал с жертвами болезни головного мозга под названием гидроцефалия («вода в мозге»), при которой в мозге накапливается избыточная жидкость[11]. Возникающее в результате давление выдавливает жизнь из клеток мозга. Всегда считалось, что гидроцефалия приводит к умственной отсталости, а также к другим серьезным повреждениям и даже к смерти.

Лорбер ранее описал двух младенцев, рожденных без коры головного мозга. Но, несмотря на этот редкий и фатальный дефект, они вроде бы развивались нормально, без каких-либо внешних признаков умственной недостаточности. Правда, один ребенок прожил только три месяца, второй – один год. Помимо этих двух случаев, коллега по Шеффилдскому университету послал Лорберу молодого человека, у которого была увеличенная голова. Этот молодой человек закончил колледж с отличием по математике и имел IQ равное 126. У него не наблюдалось никаких известных медицине последствий гидроцефалии; он жил обычной жизнью. Однако, по словам Лорбера, томография показала, что у этого человека «практически нет мозга». Череп был выстлан тонким слоем клеток головного мозга толщиной около 1 мм, а остальное пространство в черепе было заполнено мозговой жидкостью!

После этого Лорбер пошел дальше и записал более 600 подобных случаев. Он разделил своих испытуемых на четыре категории – в зависимости от того, сколько жидкости было в их мозге. Наиболее тяжелая категория, на долю которой приходится только 10 % выборки, состояла из людей, чья мозговая полость была заполнена жидкостью на 95 %. Из них половина были умственно отсталыми; другая же половина обследованных, имели IQ выше 100!

Неудивительно, что скептики тут же бросились в атаку. Одни утверждали, что Лорбер, должно быть, неправильно интерпретировал результаты компьютерной томографии, но тот заверил оппонентов, что его доказательства были железными. Другие говорили, что на самом деле он не указал оставшуюся массу мозга у обследованных, на что Лорбер сухо отвечал: «Да, я не могу точно сказать, весил ли мозг студента-математика 50 г или 150 г, но совершенно очевидно, что это не был обычный мозг массой в 1,5 кг».

Более благожелательно настроенные неврологи, заявили, что эти результаты являются доказательством того, насколько избыточен мозг в своих функциях – многие функции дублируются и пересекаются. Но другие отмахнулись от этого объяснения, отметив, что «избыточность – это отговорка, чтобы обойти то, что вы не понимаете». И до сего дня этот феномен окутан тайной, но мы должны помнить о нем по мере того, как разворачивается наша дискуссия. Может быть, это радикальный пример главенства психики над мозгом. Возможно, мозг – хотя бы совершенно миниатюрный – служит лишь для выполнения команд разума?

Однако не будем ограничиваться только примерами повреждений мозга. Более свежий пример «перепрограммирования» нейронов дают работы нейробиолога Майкла Мерзенича и его коллег из Калифорнийского университета, Сан-Франциско. Они экспериментировали с семью маленькими обезьянками, которые были обучены искать пищу пальцами. В ходе эксперимента ученые поместили пахнущие бананом шарики на дно небольших контейнеров. Одни контейнеры были широкими и неглубокими, другие узкими и глубокими. Естественно, обезьяне проще достать пищу из первого типа контейнеров, чем из вторых. Однако со временем все обезьяны научились очень ловко доставать пищу независимо от того, насколько трудно им приходилось просовывать в глубокий контейнер свои небольшие пальцы.

После этого ученые просканировали соматосенсорную кору мозга обезьян (она управляет движением пальцев), надеясь показать, что после освоения нового навыка мозг обезьян изменился. Результаты сканирования совпали с ожиданиями. Функции соматосенсорной коры были «продублированы» и расширены, чтобы увеличить шансы успешного добывания пищи в будущем. Мерзенич утверждает, что, когда области мозга начинают взаимодействовать друг с другом, перепрограммирование создает новую сеть. При этой форме нейропластичности «нейроны, которые функционируют вместе, соединяются». Это касается и человека. Если мы сознательно решаем научиться чему-то новому или сделать что-то привычное по-новому (например, поехать на работу необычным путем или добраться туда на автобусе либо велосипеде, а не на машине), мы эффективно перепрограммируем свой мозг и совершенствуем его. Физические тренировки укрепляют мышцы; новизна и ментальные тренировки создают новые синапсы и нейронные сети.

Многие другие примеры подкрепляет идею о том, что традиционная доктрина о застывшем в своем развитии, неизменном мозге была ложной. Перенесшие инсульт пациенты не обязательно навсегда остаются с повреждением мозга, вызванным нарушением его кровоснабжения или тромбом. Когда умирают одни клетки мозга, соседние клетки могут компенсировать эту потерю, сохранив целостность нейронной сети.

Один из примеров необычайной способности мозга к преобразованию самого себя – случай с автомехаником, который во время автомобильной аварии вылетел из машины и серьезно повредил мозг. Его парализовало, и он мог общаться, только моргая глазами и кивая головой. Однако через 17 лет этот человек неожиданно вышел из своего беспомощного состояния. И спустя еще неделю он удивительным образом начал выздоравливать – он стал бегло говорить и двигать некоторыми частями тела. На следующий год томограмма мозга дала видимые доказательства того, что там возникли новые пути, позволяющие восстановить функции головного мозга. Здоровые нервные клетки выращивали новые аксоны и дендриты, создавая нейронные сети, способные компенсировать нейроны, погибшие при травме, – это и есть классическая нейропластичность!

Самое главное понимать, что мы не «запрограммированы» навсегда. Наш мозг невероятно восприимчив. Изумительный процесс нейропластичности дает нам возможность развиться в любом выбранном нами направлении – развиваться в мыслях, чувствах и действиях.

Наше общество охватывает движение под названием «новая старость». Раньше считалось, что пожилые люди пассивны и ворчливы; прикованы к креслу-качалке и неизбежно входят в период физического и умственного заката. Сейчас же все несколько иначе. Пожилые люди стремятся оставаться активными и энергичными. В результате понятие о старости меняется. В ходе одного опроса людям поколения демографического взрыва задавали вопрос: «Когда начинается старость?» Большинство назвали возраст 85 лет. Интересно, что по мере изменений общественных ожиданий мозг должен поспевать за ними и приспосабливаться к новым представлениям об образе жизни в зрелые годы и новым требованиям. Согласно старым представлениям о мозге считалось, что его старение неизбежно. Прежде полагали, что клетки головного мозга непрерывно погибают в процессе жизни человека и не восстанавливаются.

Теперь, когда мы понимаем, насколько гибким и динамичным является мозг, потеря нервных клеток уже не кажется такой неотвратимой и трагичной. В процессе старения (который прогрессирует со скоростью примерно 1 % в год после 30 лет) все люди меняются неодинаково. Даже у однояйцовых близнецов, родившихся с одинаковыми генами, в возрасте 70 лет гены будут вести себя совершенно по-разному, и состояние их организма может очень отличаться – за счет отличий в их образе жизни.