Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Клан Грэхемов (№1) - Приди, рассвет

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Дрейк Шеннон / Приди, рассвет - Чтение (стр. 8)
Автор: Дрейк Шеннон
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Клан Грэхемов

 

 


– Я не верю в то, что она замыслила измену. Викинги находятся среди нас уже несколько столетий – то в качестве врагов, то друзей. Ваши предшественники использовали викингов для достижения собственных целей, Давид. Малкольм II выдал свою дочь Сигурду за норвежского графа из Оркни и тем самым усилил свое влияние на севере. Малкольм II, смею вам напомнить, расширил границы Шотландии. И все благодаря браку своей дочери.

– Я знаком с историей и стратегией, лэрд Лайэн. И стремлюсь упрочить положение с помощью браков. Однако, когда мирных средств недостаточно, приходится прибегать к кровопролитию.

Вскоре Уорик покинул покои короля. Идя по коридору, он услышал за собой быстрые шаги. Он обернулся и увидел встревоженную Джиллиан.

– Лэрд Уорик, – начала она и запнулась. После паузы спросила: – С ней все в порядке?

– Она тверда как скала, должно быть, вам это известно.

– Пожалуйста, не судите ее слишком строго. Она никак не могла предположить, что умрет ее отец и у нее начнется совершенно другая жизнь... И она вовсе не презирает вас, просто она, понимаете, любит человека...

– Да. – Он некоторое время молча изучал Джиллиан, затем спросил: – И как далеко зашла эта любовь?

– Ну, они были друзьями еще с детства... Близкими друзьями...

– И насколько близкими?

Джиллиан недоуменно взглянула на Уорика, затем, кажется, поняла, что кроется в его вопросе, и испугалась, что сказала лишнее.

– Если она любила этого молодого человека, мне очень жаль. Но я хочу продолжить род, хочу иметь семью. Вы меня понимаете?

Джиллиан не сразу, но кивнула.

– Я буду честной. Клянусь, я скажу вам правду, если она снова что-то задумает.

Уорик внимательно посмотрел на женщину. Его как-то тронули ее слова и реакция. Должно быть, все-таки было что-то хорошее в его строптивой невесте.

– Я верю в вашу честность, искренность и любовь, которую вы к ней испытываете, – сказал Уорик. – Вам не следует бояться. Я не держу на нее зла и не собираюсь ее обижать, если она не предаст меня.

– А тогда...

– Что тогда? – переходя на шутливый тон, произнес Уорик. – Возможно, поколочу ее как следует и брошу в море. А теперь извините меня. Позже я дам знать, когда вы сможете повидаться со своей госпожой.

Оставив Джиллиан, он пошел по коридору дальше. Он устал, прошлую ночь совсем не спал, и ему вовсе не хотелось спать рядом с Меллиорой Макадин. Ему еще не надоело жить. Он поговорит с ней, даст отдохнуть Ангусу, а затем поспит в его комнате, когда тот снова заступит на вахту. А проснувшись, решит, что ему делать до свадьбы. Если Ангус будет охранять Меллиору, ей никак не удастся уйти из запертой комнаты. Окна там настолько узки, что даже изящная дочь викинга не в состоянии пролезть через них. Была только одна возможность уйти – через закрытую на засов дверь, но Ангус скорее умрет, уничтожив при этом пол-армии, прежде чем это случится.

Интересно, как далеко распространилась весть о решении короля? Узнала ли Элинор о том, что он должен жениться на леди с Голубого острова?

Уорик чувствовал себя обиженным и усталым. Ему не хватало ласковых прикосновений Элинор. Ему хотелось, чтобы сейчас она была рядом, гладила его волосы и брови, разжигая огонь в его теле...

Лэрд Лайэн не возвращался к себе.

Меллиора уже несколько часов вышагивала по комнате, то и дело вскакивала, думая, что он возвращается. Однажды она сделала попытку выбраться из комнаты. Засов непоколебимо оставался на своем месте. Выругавшись, она снова принялась шагать. Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился огромный лысый мужчина.

– Миледи что-нибудь нужно? – с улыбкой спросил он.

– Нельзя ли мне вернуться в мою комнату?

– Боюсь, что нет.

– Я грязная и голодная.

– Мы сейчас вам поможем.

– Но...

Дверь захлопнулась. Меллиора стала снова расхаживать перед камином. В скором времени она услышала стук в дверь, после чего та открылась. Появился Ангус, а за ним вошли несколько слуг и внесли поднос с едой, красивую глубокую ванну, мыло, полотенца и бадьи с водой. Поставив поднос на сундук и наполнив ванну горячей водой, они быстро удалились.

Я ничего не забыл? – вежливо осведомился Ангус.

– Нет, все сделано основательно, но я не могу чувствовать себя как дома в покоях лэрда Уорика, – ответила Меллиора.

– Миледи, без колебаний делайте все, что вам требуется.

– У меня нет чистой одежды.

Ангус колебался лишь мгновение, затем открыл сундук возле кровати и вынул оттуда длинное белое платье, украшенное вышивкой, и предложил его Меллиоре.

– Это подойдет?

После короткой паузы она сказала:

– Это не мое.

– Теперь ваше, миледи.

Она молча смотрела на Ангуса, чувствуя, что краснеет, поскольку оба понимали, что он предлагает ей платье, купленное для другой женщины.

– Его никто не носил, – благожелательно пояснил Ангус. – Я понимаю, что вы можете испытывать неудобства, но вам нельзя покидать эти покои. Уорик сейчас у короля, миледи... День был трудный, у вас пятно грязи на носу.

Меллиора опустила глаза.

– Ну что ж, Ангус, спасибо за вашу доброту.

– Рад вам услужить, миледи, – сказал он и покинул комнату.

Снова звякнул задвигаемый засов. Меллиора сделала несколько неуверенных шагов по комнате, затем заглянула в принесенный кувшин и обнаружила, что он до краев наполнен темным элем. Меллиора попробовала, нашла его весьма вкусным и с вожделением посмотрела на ванну. Лэрд Лайэн может вернуться в любую минуту.

А вообще говоря, она уже была почти совсем голой в его присутствии. Еще тогда, когда не имела понятия, кто он.

Меллиора чувствовала себя усталой, встревоженной. И еще эта грязь на лице и одежде. Конечно, усталой и встревоженной она останется, но по крайней мере от грязи можно избавиться. Меллиора стала раздеваться, одновременно поглощая пищу с подноса – хлеб с сыром, копченую рыбу. Сделав несколько солидных глотков эля, она разделась донага и залезла в ванну. Вода поначалу показалась ей слишком горячей, но мало-помалу Меллиора оценила ее прелесть. Она принялась намыливать волосы и смывать с тела грязь и речной ил, затем легла на спину и огляделась.

Ванна была красивая, богато отделанная серебром. На шпалерах, свисающих со стен, с большим мастерством были изображены охотничьи сцены. Вероятно, шпалеры привезли с континента – из Фландрии, возможно, из Брюгге. Кровать была огромной, на ней лежали медвежьи, оленьи, бобровые и прочие шкуры. Вдоль стен стояло несколько сундуков, и на них громоздились военные доспехи. На вешалке возле камина висела сверкающая кольчуга, и Меллиора представила, как паж недавно начищал ее до зеркального блеска. Лэрд Лайэн... Странно, что на его штандарте изображен сокол. Очень похоже на отцовский штандарт. Меллиора закрыла глаза. Нужно признать, что он не такой, как она ожидала. Она слышала о лэрде Лайэне еще до того, как король объявил о браке с ним. Вся Шотландия знала о лэрде Лайэне, хотя у короля было много других верных сподвижников. Она знала, что Уорик, лэрд Лайэн, вместе с норманнами сопровождал Давида, когда тот пришел в Шотландию, чтобы занять трон. Она полагала, что лэрд Лайэн стар, во всяком случае, не моложе самого короля. Его подвиги в сражениях и турнирах были широко известны. О нем слагали песни и баллады. Меллиора думала, что он говорит только на нормандском французском, что он...

Конечно, он не был столь ужасным, как она себе представляла, но это не меняет того факта, что он завладеет ее жизнью и ее островом. Разрушит ее счастье. Меллиора вспомнила, как она заверяла Эвана в своей вечной любви. И что же теперь?

Меллиора услышала, как за дверью заскользил засов, и быстро села, ухватившись ладонями за края ванны. Если бы это был Ангус, то он наверняка вежливо осведомился бы, можно ли ему войти. А если это не Ангус, то...

Это был не Ангус. Дверь приоткрылась, и никто не попросил разрешения войти.

Меллиора мгновенно выскочила из ванны, _ схватила полотенце и обмоталась им. В углу комнаты, среди прочих доспехов, находился красивый, украшенный кельтской резьбой, обоюдоострый меч-клеймор. Она подбежала к нему, схватила меч и подняла над головой, одновременно другой рукой придерживая полотенце.

Вошел Уорик.

Меллиора пронзила его взглядом.

Уорик посмотрел на нее, увидел ванну, полотенце, меч. Он молча направился к ней, и Меллиора почувствовала в этом новую угрозу и опасность для себя.

Может, король разъярился до такой степени, что велел ему убить ее?

– Не подходи ближе! – предупредила она, отпуская полотенце, чтобы можно было действовать мечом с помощью двух рук.

Однако Уорик проигнорировал ее предупреждение. Сверля ее своими голубыми глазами, он продолжал надвигаться на нее.

Меллиора не пошевелилась. Он пригнул меч и приложил его острие к своему сердцу.

– Давай. Убей меня.

– Прекрати! Я могу, ты это знаешь! У меня хватит силы...

– Ну так попробуй, если у тебя столько ненависти...

– У меня нет к тебе ненависти! Я не хочу чинить тебе зло, я...

Уорик оттолкнул меч от груди, затем вырвал его у нее из рук и отшвырнул в сторону. Полотенце упало к ногам, и Меллиора вдруг ощутила свою наготу. Однако, похоже, Уорик даже не обратил внимания на то, что она стоит перед ним голая.

– Король знает, что ты возвратилась, и ты теперь под моей опекой, – сказал он. – И я страшно устал.

Меллиора не вполне понимала, о чем он говорит, но чувствовала, как по коже пробежал озноб, соски набухли и стали твердыми. Она нагнулась, чтобы поднять полотенце и побыстрее прикрыться, и сказала:

– Пожалуйста, спи, я не собираюсь тебе мешать...

– Ты и не будешь мне мешать. Ты останешься здесь, миледи. Мы поговорим позже.

Он направился к двери, затем остановился и, не оборачиваясь, сказал:

– Не поднимай против меня оружия, Меллиора. А если взяла его в руки, то уж лучше используй.

Дверь открылась и снова закрылась. Снова заскрежетал засов. Она стояла, закутавшись в полотенце, и дрожала. Он ненавидел ее. Испытывал к ней отвращение. И будущее казалось ей еще кошмарнее, чем прежде. И дело вовсе не в ней, а в нем. В его силе. В его глазах. В том, как он смотрел на нее. В том, что она не может поднять против него оружие. И еще в том, что она до сих пор дрожит и ей холодно, несмотря на жаркий огонь в камине...

Сон не приходил. Уорик чувствовал себя страшно измученным. Он метался и ворочался с боку на бок. Дремал. Мечтал.

Он позволил себе помечтать об Элинор. Вспомнить о том, как она, смазывая ему рану, жарко к нему прижалась. Он вспоминал ее шепот, ее слова. Как она лежала под ним, как восседала на нем, а ее распущенные волосы щекотали ему грудь...

Белокурые, с золотистым отливом волосы... Длинные, густые, роскошные. Обвиваются вокруг него, опутывают и ласкают...

Впрочем, у Элинор волосы были темные. И черные глаза...

Но эти глаза были голубые. Когда он забылся коротким сном, ему приснилось, что он делит ложе не со своей любовницей, а с дочерью викинга. Вот она поднимается над ним обнаженная и поднимает меч, чтобы поразить его. Он выхватывает у нее оружие, борется с ней, и она ложится под него. На него смотрят огромные, цвета ясного неба глаза. Он хочет задушить ее, подносит меч к ее горлу и...

Он хочет трогать ее, ласкать...

Он хочет ее.

Она снова и снова приходит к нему во сне. Он уже знает ее лицо, ее глаза. Он дотрагивается до ее грудей, и она смотрит на него своими голубыми глазами...

Глава 9

Даро встретился с Энн, как уговаривались. На карту было поставлено слишком многое. Он хотел обменяться с ней несколькими фразами, однако...

Во тьме его губы отыскали губы Энн и прижались к ним. Он чувствовал, что она источает тепло и любовь. Он думал о битвах, о кровопролитии, о гневе короля и о собственном гневе.

И тем не менее не мог выпустить ее из объятий.

Лишь спустя несколько минут они вернулись к разговору о деле.

– Ты слышала какие-нибудь новости? – спросил Даро. – Мне сказали, что Меллиору держат в покоях Уорика и охраняет ее один Ангус.

– Да. И говорят, что король страшно разгневан на нее.

– Ты боишься? – спросил Даро.

– Нет, – солгала Энн.

Он улыбнулся.

– Ты готова?

– Да, но не знаю, что я должна делать...

– Доверься мне. Дай мне руку, моя храбрая женщина.

Даро потащил ее за собой, выглянул из-за шпалер. Никого не было видно. Они двинулись по коридору. Энн не знала, куда они направляются. Это знал лишь Даро.

– Даро, наш поступок может оказаться большой глупостью, – задыхаясь, зашептала она. – Раз уж дело касается Меллиоры, потребуется целая армия, чтобы изменить мнение короля. Владения твоего брата – слишком лакомый кусок. О Господи, если они боятся даже моего брака с викингом, то что подумают о Меллиоре, которая обращается к викингам за помощью? Они начнут охоту за тобой. Если король узнает, он решит убить тебя...

Даро остановился, обнял Энн и поцеловал в губы.

– Ты моя жизнь, и за это стоит умереть.

– Но я совсем не хочу умирать! Я хочу жить. Я скорее готова стать послушницей, лишь бы знать, что ты жив, пусть даже живешь с другой женщиной...

– Мы вес сделаем как надо, – сказал Даро и, насторожившись, еще крепче притянул ее к себе. Они прижались к стене, Даро осторожно посмотрел за угол.

– Ангус, – тихо сказал он. – Да, это Ангус.

– Ты хорошо его знаешь?

Даро наклонил голову в ее сторону и слегка улыбнулся. Сын монашенки из монастыря...

– Монашенки?

– И скандинавского налетчика, который изнасиловал его мать. Ангус вырос в горах Скандинавии, где его мать вполне счастливо жила со своим варваром – лэрдом. Он стал постоянным спутником Уорика, когда у того погибли все члены его семьи. Храбрый, преданный королю и в то же время очень порядочный человек. – Даро помолчал, изучая ситуацию. – Да, очень порядочный человек. – И, повернувшись к Энн, улыбнулся. – Обожди немного, а потом начинай кричать.

– Как – кричать? – недоуменно спросила Энн.

– Кричи, – повторил Даро. – Как будто все демоны преисподней за тобой гонятся. Когда Ангус прибежит к тебе на помощь, скажешь ему, что тебе показалось, будто в темноте кто-то прячется. Поговори с ним несколько минут, очаруй его, отвлеки как можешь, а я освобожу Меллиору и встречусь с тобой у южной арки, возле конюшен. Мы наденем шлемы и накидки и выйдем под видом пьяных солдат.

Энн облизнула враз пересохшие губы. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла.

– Это может сработать, Энни.

– Я знаю.

– Один мужчина вместе с одной женщиной часто могут сделать то, что не в состоянии совершить целая армия.

Энн снова кивнула.

– Ты можешь это сделать?

– Да. Это... это может сработать.

Даро на мгновение сжал ей руку и бесшумно заскользил по коридору, чтобы подобраться к покоям Уорика с другой стороны.

– Это может сработать, но что будет потом? – тихонько проговорила Энн. Однако Даро уже ушел, и она должна была играть свою роль. Сумеет ли она закричать, как бы ей ни было страшно?

Она попыталась, но из груди вырвался лишь слабый стон, который вряд ли был слышен на расстоянии более двух футов. Собравшись с духом она повторила попытку.

Пронзительный крик разнесся по коридорам.

Энн закрыла глаза, слыша приближающиеся к ней шаги.

Когда она открыла глаза, во рту у нее пересохло, губы беззвучно шевелились, не в состоянии произнести ни слова.

Перед ней стоял Ангус. Лысый, весь в шрамах – настоящий бывалый воин. Кажется, никогда в жизни Энн не была напугана до такой степени. Он наверняка все поймет. Они обнаружат, что Даро отправился освобождать Меллиору, их обвинят в измене...

И вздернут на дыбу, повесят, обезглавят...

– Вы живы? Что случилось? Вы побелели как полотно. Скажите мне, что произошло?

Мужчина был похож на грозного викинга, однако в голосе его слышались мягкие нотки, а в глазах читалось участие.

– Я... я очень с-сожалею, – заикаясь, проговорила Энн, и это была сущая правда. Она очень сожалела и была страшно перепугана. – Я., мне показалось, что я увидела кого-то в коридоре. Но, должно быть, это просто моя тень. Тень от факела, который там горит.

Мужчина огляделся вокруг.

– Вы правы, здесь никого нет. – Затем, нахмурившись, спросил: – Кто вы и что делаете здесь так поздно?

– Ах, сэр, я навещала больную подругу и сейчас возвращаюсь к себе. Еще раз скажу, что с моей стороны было большой глупостью обеспокоить вас. – Похоже, она постепенно входила в роль и лгала все более вдохновенно. Но верит ли Ангус тому, что она говорит?

– Мне следовало бы проводить вас до вашей комнаты, но, к сожалению, я должен остаться здесь. Не бойтесь. В королевском замке никакая опасность вам угрожать не может.

– Ну разумеется, вам не следует меня провожать! – Она улыбнулась. – Я испугалась, потому что вообразила бог знает что. Моя подруга – ирландка, а вы знаете, как суеверны ирландцы, сколько у них всяких легенд и сказок о злых духах, привидениях и призраках...

– Идите с Богом. В этих залах нет злых духов и привидений.

Энн лучезарно улыбнулась Ангусу и пошла по коридору.

Меллиора, вне себя от отчаяния и раздражения, услышала, что тяжелый засов за дверью отодвигается. Испугавшись, что возвратился Уорик, она отскочила в угол комнаты. Однако, увидев на пороге Даро, радостно вскрикнула. Тот приложил палец к губам.

– Собирайся, племянница! Если не хочешь кровопролития, мы должны бежать быстро и бесшумно.

Меллиоре не нужно было повторять дважды. Она выскочила за дверь и подождала, пока Даро задвинет засов. Ей хотелось задать ему несколько вопросов, но он снова приложил палец к губам, жестом показав, в какую сторону им идти по коридору. Она кивнула, и оба быстрым шагом направились к выходу.


После пиршества, в котором принимали участие члены королевской семьи, рыцари, приближенные, акробаты и музыканты, Уорик снова беседовал с королем в его опочивальне.

Ему удалось поспать, однако чувство усталости не проходило. Он не общался с Меллиорой, но уже начал мечтать о Голубом острове, о том, как станет лэрдом этого владения. Сегодня король выглядел еще более грозно и походил на главу шотландского клана, поскольку на плечах у него была меховая накидка. Он вышагивал по комнате и каминной кочергой чертил на полу воображаемые картинки.

– Это владение должно принадлежать лишь самому верному и надежному союзнику, Уорик, – говорил Давид. – Ты только посмотри: вот здесь расположен остров, а за проливом по суше проходит старинная римская дорога, соединяющая южную и северную гористую часть страны. Небольшой залив защищен – остров служит своего рода волнорезом. Отличное место, которое легко охранять от нападений извне. Сюда могут причаливать торговые суда. Замок на острове практически неприступен. Согласно легенде, это был последний бастион римлян. Войска под руководством Вильгельма Завоевателя захватили его, архитекторы и строители Вильгельма перестроили и укрепили стены. Дед Меллиоры по материнской линии снова отвоевал замок во время правления моего отца, и я не намерен вновь его терять. Если эта крепость попадет во враждебные руки, враги просочатся в страну. – Давид замолчал и взглянул на Уорика. – Мне очень жаль. Ты долго и доблестно сражался ради меня. У меня не было намерений подложить врагиню на твое супружеское ложе.

Уорик посмотрел на короля, попытался было что-то сказать, но промолчал. Как странно... Он знал, что когда-нибудь король вознаградит его, но такого и вообразить не мог. Обширные земли, неприступная крепость, способная бросить вызов самому дьяволу, замок, овцы, ремесленники, каменщики, целая феодальная община. Конечно, жаль, что у него такая невеста, но за такой грандиозный приз...

И вообще она может гнить в башне, если таков будет ее выбор.

– Мы придем к взаимопониманию, – сказал Уорик.

– Свадьба состоится через две недели, в ночь полнолуния. Я хочу, чтобы на ней присутствовало как можно больше дворян и воинов, даже из числа моих врагов, дабы потом никогда не возникал вопрос о законности брака.

– Через две недели, – задумчиво повторил Уорик. В ночь полнолуния. В ту самую ночь, когда леди, о которой идет речь, поклялась встретиться с другим мужчиной, чтобы оплатить свою свободу. – Немалый срок, имея в виду, что леди – пока не моя жена, но находится под моим присмотром. Что мне делать с ней до свадьбы?

Король был сердит и ответил весьма резко.

– Закуй в цепи, привяжи ее! – нетерпеливо сказал он. – Я уже говорил тебе: делай с ней что хочешь. Но позаботься о том, чтобы к свадьбе она была одета надлежащим образом. Все должно быть выдержано в духе традиций.

Уорик изобразил на лице недоумение.

– Заковать в цепи, бросить в темницу... Сир, разве такое поведение достойно жениха?

– Поскольку она способна совершать побеги, я позабочусь о том, чтобы окна были зарешечены, поблизости не было подлецов, а в коридоре находилась стража. – Король налил в кубок вина и протянул Уорику. – За твое будущее! Да укрепит тебя Господь!

– Сир, вы дали мне власть. Молю Господа о том, чтобы он помог мне распорядиться ею надлежащим образом. – Поколебавшись, Уорик добавил: – Ваша подопечная может быть весьма упрямой.

– Мне это хорошо известно. Но я также упрям. Я непременно поведу ее к алтарю.

– Она может отказаться от венчания.

– Если она проявит подобное упрямство, – проговорил Давид, недобро прищурив глаза, – то поплатится за это. Я вынужден буду захватить ее земли и пожаловать их тебе. Я не намерен терять территорию, которую мой отец отобрал у Вильгельма Завоевателя, и не позволю, чтобы подобное произошло. Скорее Меллиоре придется жить в каменном мешке глубокой темницы. И хотя мне будет искренне ее жаль, я все же сделаю это.

Давид говорил с такой суровостью и убежденностью, что по телу Уорика пробежал озноб, хотя он и не мог поверить в то, что король способен столь жестоко обойтись с молодой женщиной.

– В этом отношении у нас могут возникнуть проблемы, сир. Я уверен, что у нее на родине люди очень ее любят. Ее мать из рода древних правителей. Адин проявил себя как справедливый и сильный господин. И подвергнуть подобному позору законного отпрыска этих достойных людей...

– Это будет означать мятеж, и, стало быть, бунтовщики умрут, а для тебя наступят кошмарные годы. Но я не позволю, чтобы владение стало добычей иного человека, а не моего сподвижника. Тем более сейчас, когда в Англии такая тревожная ситуация и когда остается реальной угроза со стороны викингов.

Король выразительно поднял вверх могучие руки.

– Я не желаю зла этой леди, Уорик! Но я король, и она поступит так, как я ей велю!

– Да, Давид. Именно так.

– Ты можешь объяснить ей, что мною движет. Уорик решил, что обязан это сделать.

Правда может оказаться самым сильным оружием в борьбе против строптивицы.

Меллиора, дрожащая, возбужденная и испуганная, стояла со своим дядей под аркой. Она не ожидала и не надеялась на то, что он может прийти. Она давно утратила надежду на спасение.

Столько времени ей пришлось провести в одиночестве! Пребывая в страхе и гневе. Она знала, что наступило время королевского пира и все обитатели крепости соберутся в королевском зале. Там будет и Уорик, в то время как она останется узницей.

А затем появился Даро. Он велел ей не мешкать, и она выполнила его приказание. А сейчас томилась ожиданием, потому что им предстояло бежать не вдвоем, а вместе с Энн, с которой и был задуман дерзкий план ее освобождения. Этот план не давал беглецам права ни на малейшую ошибку.

С каждой секундой волнение Меллиоры нарастало. Хорошо, что они не убили Ангуса.

Она боялась, что их обнаружат и в ход будут пущены мечи. Тогда прольется кровь.

– Почему ее так долго нет? – шепотом спросила Меллиора у дяди.

Черты лица у Даро были неподвижны, и внешне он казался бесстрастным.

– Если она не появится в ближайшее время, придется уходить без нее.

– Боже, только не это! Благодаря Энни я оказалась на свободе...

– А ты спасла Энни, не допустила, чтобы ее обнаружили за шпалерами, – нетерпеливо возразил Даро. Затем улыбнулся. – Энни рассказала мне об этом, – пояснил он. – Если я убегу с тобой, то сохраню чувство собственного достоинства и буду что-то для тебя значить. Хотя верно, что по отношению к ней...

– Даро...

– Меллиора, я иду за лошадьми, накидками и шлемами. Не прозевай Энни. У нас еще есть возможность уйти.

– Да, и мы должны это сделать, – пробормотала Меллиора. Ведь они уже сбежали из покоев Уорика, они вместе здесь, на пути к лагерю викингов.

Да, они должны уйти. Иначе умрут как изменники.

Днем Уорик не обратил бы внимания на поведение Энн Макинниш. Он знал Энн, хотя и не слишком хорошо, поскольку она приходилась отдаленной родственницей Майклу Макиннишу, лэрду приграничного клочка земли, где так много людей пало от руки лорда Ренфрю, пришедшего туда за добычей. Энн превратилась в миловидную молодую девушку с большими, как у лани, карими глазами, каштановыми волосами, изящной фигурой, веселую и смешливую. Однако сегодня она вела себя несколько странно: передвигалась по коридору, опустив голову и сложив руки на животе. На каждом шагу она нервно оглядывалась, словно опасаясь преследования. Притаившись в тени, Уорик некоторое время наблюдал за ней.

Было довольно поздно или, наоборот, слишком рано для подобных прогулок. Уорик был и заинтригован, и обеспокоен поведением молодой девушки – родственницы его друга. К тому же ему не очень хотелось так скоро возвращаться к себе. Он старался держаться от Меллиоры подальше, однако настало время объяснить ей, что король намерен лишить ее наследства, если она не подчинится его воле.

Замок в Стерлинге был местом безопасным, но, похоже, Энн чего-то опасалась. Когда она приблизилась, Уорик вышел из тени и вежливо поприветствовал девушку:

– Энни.

Она резко остановилась, лицо ее сильно побледнело.

– Л... лэрд Лайэн!

– Что ты делаешь здесь так поздно?

Идет со свидания с любовником? Единственно возможный ответ. Она всегда была приятной, деликатной девушкой, но в семье с ней порой обращались слишком строго.

– Я... я возвращаюсь в свои покои.

– От кого?

– От... от больной подруги. – Она лгала, и делала это весьма неумело.

– В такой поздний час?

Она опустила голову, затем дерзко посмотрела на Уорика.

– Мне недолго оставаться на свободе. Падрик принял решение отдать меня в монастырь.

Определенно она только что встречалась с любовником. И, судя по ее тону, этот человек очень много для нее значил. Молодым девушкам свойственно влюбляться и разочаровываться в любви, часто без особых на то оснований.

– Ты хотела бы посвятить себя служению Богу?

– Вовсе нет, – прямо ответила Энн. – Я хочу выйти замуж.

– Ты сказала об этом дяде?

Бледность лица мгновенно сменилась румянцем. Энн снова опустила голову.

– Он считает позором, что в моих жилах течет кровь викингов. А если я пойду в монастырь, то, по его мнению, искуплю грехи викингов, совершенные ими против церкви.

– Если люди не были христианами и не имели понятия, что это такое, нельзя говорить, будто они совершили грехи против церкви.

Энн ахнула:

– Лэрд Лайэн! Но ведь это богохульство!

– Я нисколько не богохульствую, Энн. Я был воспитан как христианин. Многие викинги обращены в христианство. И будь твой отец жив, с ним произошло бы то же самое. Но его убили, и ты не должна расплачиваться за его грехи – настоящие или воображаемые.

В глазах Энн засветилось что-то вроде надежды.

– Если бы все это вы сказали моей семье, они бы к вам прислушались. Мне бы так хотелось поговорить с дядей и убедить его! Или чтобы кто-то другой поговорил с ним как с главой семьи. Но дядя сейчас воюет, все оставил на Падрика. Я знаю, он восхищался вами, и если бы вы только...

Энн оборвала себя на полуслове, спохватившись, что наговорила слишком много, и испытав внезапное смущение.

Глаза ее испуганно округлились, когда она увидела Джиллиан, горничную Меллиоры, которая стремительно неслась в их сторону. Едва не столкнувшись с Энн, Джиллиан закусила губу и умоляюще посмотрела на Уорика.

– Лэрд Лайэн, я должна с вами поговорить. Это очень срочно.

– Да, Джиллиан. Энни, мы вернемся к нашему разговору. Возможно, если ты убедишь меня, что твои планы не направлены против Господа Бога и короля, я смогу тебе помочь, – сказал он и отступил назад, освобождая ей путь.

– Лэрд Лайэн, Меллиора...

– Меллиора – что?

– Снова сбежала, сэр!

– Откуда вы знаете?

– Я принесла ей одежду. Но ее нет, она убежала!

– Это невозможно! Дверь заперта на засов. На страже стоит Ангус... – сказал Уорик и вдруг замолчал, поняв, что женщина говорит правду.

– Ангус не позволит никому войти к ней, – продолжал размышлять вслух Уорик, широким шагом идя по коридору. Джиллиан почти бежала вслед за ним.

Дверь в спальню Уорика была открыта. Внутри находился Ангус, который стучал по стенам, заглядывал под кровать и страшно ругался. Он поднялся, оказавшись лицом к лицу с Уориком. Этот громадный, добрый, хотя и грозный на вид воин, должно быть, никогда в жизни не выглядел столь смущенным и виноватым. Он понимал, что значит охранять Меллиору, и Уорик предупреждал его, что она увертлива, как угорь.

– Уорик, она растаяла, как туман на болоте. Когда появилась Джиллиан, засов был заперт, но Меллиоры не оказалось, – сказал Ангус. – Она каким-то образом выскользнула из комнаты.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21