– Надеюсь, вам здесь понравится. Ванная и гардеробная за той дверью. Я велел Жилю погладить вашу одежду и все приготовить, но если что-нибудь понадобится, просто скажите.

– Даже не представляю, что мне еще может понадобиться.

– Что ж, оставляю вас, распаковывайте вещи.

Распаковывать ей было особенно нечего, так что вместо этого она занялась осмотром апартаментов, Гардеробная была размером с небольшую спальню. В ней стояли бесчисленные шкафы и вешалки, а в обувных ящиках можно было разместить целый магазин обуви.

Настоящим раем оказалась ванная комната. Поражала воображение торжественно-монументальная мраморная ванна с ручками из розового кварца. Рядом с ней была установлена почти прозрачная душевая кабина. Большое зеркало, висящее на стене, отражало все это великолепие.

Шарлиз давно знала, что Робер богат, но никогда не задумывалась, насколько. Этому шато наверняка не меньше нескольких сотен лет, так что на его переоборудование и обстановку потребовалась уйма денег. При этом современная комфортная мебель и техника были подобраны со вкусом и не слишком нарушали старинный колорит здания.

Шарлиз улыбнулась, глядя на красавицу-ванну. Теперь не придется уговаривать Дэнни купаться перед сном. Кстати, нужно взглянуть и на его комнату.

Шарлиз вернулась в спальню и подошла к двери, ведущей через комнату Робера в коридор. Прежде, чем выйти, Шарлиз собиралась постучать, но от легкого прикосновения ее руки дверь распахнулась сама. Шарлиз буквально примерзла к полу, ибо Робер в это время вышел из ванной совершенно голый!

Он вытирал голову полотенцем, поэтому даже не заметил ее в первый момент, но обернулся и тоже оцепенел. Они стояли и смотрели друг на друга, и время растянулось в вечность.

Шарлиз, забывшись, любовалась каждым дюймом его атлетически сложенного мощного тела. Оно было словно вылеплено искусным скульптором и напоминало античные статуи. Однако Робер был живым человеком. Его тело излучало жизненную силу и энергию. Помимо ее воли, глаза Шарлиз скользили по его узким бедрам и стройным сильным ногам.

Наконец Робер спохватился и обернул полотенце вокруг талии. Пауза была нарушена, и Шарлиз почувствовала, как кровь жаркой волной заливает ее щеки.

– Прошу прощения… я стучала… дверь была…

Робер выглядел скорее удивленным, нежели смущенным.

– Что тебя так шокировало? У меня есть что-то, чего нет у других мужчин?

Если Робер сам не понимает, что он – воплощение совершенства, то сейчас неподходящий момент, чтобы говорить ему об этом. Она попятилась, бормоча что-то бессвязное, но, к ее ужасу, он направился к ней.

– Так что тебя так смутило? Уверен, тебе приходилось видеть раздетых мужчин.

Разумеется, да, но ни один не заставлял ее так волноваться! Близость его тела и тепло его рук вызвали у нее дрожь в коленках.

– Ну же, Шарлиз, пусть это будет еще одним маленьким анекдотом, над которым мы посмеемся вместе.

Она с трудом улыбнулась в ответ.

– Возможно.

– Даже хорошо, что так получилось. Это добавляет достоверности нашему браку. Теперь вы сможете назвать мои особые приметы.

– Но я ничего не заметила.

– У меня в паху есть шрам в виде креста…

Видя, что он потянулся к полотенцу, Шарлиз в отчаянии вцепилась в его руки.

– Я верю вам на слово!

– Значит, начала мне доверять?

Ситуация грозила выйти из-под контроля. Ее руки касались его тела в наиболее опасной эрогенной зоне, и она понимала, что лучше бы их убрать, однако была не в силах это сделать. Робер заглянул ей в глаза и прерывисто вздохнул.

– Моя сладкая Шарлиз… Ты так хороша сейчас.

Его рука обвилась вокруг ее талии, и он медленно притянул девушку к себе. Шарлиз была буквально загипнотизирована пламенем его темно-серых глаз. Больше всего ей хотелось, чтобы он сжал ее в объятиях и покрыл поцелуями.

В этот момент раздался звонкий голосок Дэнни. Они отпрянули друг от друга, когда голова малыша просунулась в дверь.

– Я тебя везде ищу, тетя Шарлиз.

Она улыбнулась, хотя губы у нее дрожали.

– Что ж, ты меня нашел. Весело было с Огюстом?

– О, да, теперь он – мой лучший друг. Его мама дала нам печенья, и мы смотрели щенков. Дядя Робер, можно я возьму себе одного?

– Почему бы нет, если ты обещаешь заботиться о нем.

– Я буду, буду! А чего это ты в полотенце? Тетя Шарлиз тебя купала, да? – И мальчик сам рассмеялся собственной шутке.

– Нет, но об этом стоит подумать. – Робер многозначительно взглянул на Шарлиз. – Что ж, с вашего позволения, я оденусь. Кстати, комната Дэниэла в конце коридора, рядом с комнатой для игр.

Дэнни трещал не умолкая, рассказывая о своих новых впечатлениях и подробно перечисляя все, что они успели сделать имеете с Огюстом, однако Шарлиз слушала невнимательно.

Она все еще была смущена и взбудоражена. Инцидент в комнате Робера не шел у нее из головы. Какая женщина сможет остаться равнодушной и холодной, окажись рядом подобный Адонис!

Этот случай трудно назвать обычным, но ведь она реагирует на Робера точно так же, когда он просто входит в комнату. Похоже, она влюбилась, но это ужасно! Робер женился на ней только потому, что ему был нужен Дэнни. Это практичное и деловое решение, ничего больше. Да, он не прочь заняться с ней любовью, но не испытывает при этом никаких сентиментальных чувств!

Шарлиз желала испытать на себе его страсть, Он должен быть великолепным любовником, если может вызвать в женщине такую бурю эмоций простым прикосновением, всего лишь близостью своего тела, всего лишь… она уже добралась до райских врат в своих мечтаниях, когда обнаружила, что Дэнни дергает ее за руку.

– Ты меня не слушаешь, тетя Шарлиз.

– Конечно, слушаю, милый. Расскажи мне еще о щенках. Сколько им исполнилось?

Возможно, Шарлиз стало бы легче, знай она, что сейчас испытывает Робер. Он был смущен не меньше ее и сейчас размышлял о случившемся, натягивая серые брюки и черный тонкий свитер.

Его плоть пылала, когда он вспоминал, как стоял перед ней без одежды. Робер улыбнулся, вспомнив, как краска залила нежные щеки его «благоверной». Но ее мучил не только стыд. В глазах Шарлиз он ясно прочел желание, не менее сильное, чем его собственное. Боже, как он хотел ее! Хорошо, что Дэниэл пришел так… не вовремя. Они едва не совершили ошибку, громадную ошибку. Робер вынудил Шарлиз выйти за него замуж, почему же она не противилась этому? Возможно, она просто ждет удобного случая, чтобы увезти мальчика в Штаты? Он не может, не должен расслабляться – а это наверняка случится, стань они любовниками.

Секс – это не для нас, решительно подумал Робер. Он мечтал бы целовать каждый уголок прекрасного тела Шарлиз и сгореть в пламени ее страсти, но… он будет соблюдать приличия.

Шарлиз была ни жива, ни мертва, когда они вновь встретились, однако Робер вел себя столь естественно, что вскоре она забила о своем смущении.

Он посвятил ей несколько дней, показывая все окрестности усадьбы и сам дом. А здесь было, что посмотреть. Без провожатого Шарлиз, наверное, могла бы заблудиться в бесконечном лабиринте спален и гостиных. На третьем этаже ждал гостей огромный бальный зал. Все комнаты были замечательно обставлены и украшены, на стенах висели картины в тяжелых рамах, на столах, столиках и каминах стояли очень дорогие и красивые безделушки.

Когда они шли по одному из коридоров, Шарлиз заметила:

– Здесь можно потеряться, и никто этого даже не заметит.

– Не волнуйтесь, по средам и пятницам мы отправляем сюда поисковые партии, – отшутился Робер.

Кроме того, он собирался свозить ее на знаменитые виноградники, но эта поездка так и не состоялась. Новобрачным дали всего пару дней отдыха, а затем приглашения от друзей и знакомых семьи Овернуа посыпались, как из рога изобилия.

Шарлиз была вынуждена признать, что ей нужен новый гардероб. Швейную машинку она взяла с собой, но в здешних магазинах и лавках не нашлось нужной ткани. Робер действовал, как всегда, решительно. Он отвез ее в Париж.

О Дэнни уже можно было не волноваться. Он целыми днями играл с Огюстом. За ними приглядывал Жан или кто-нибудь из бесчисленных слуг и работников поместья, однако мальчики чувствовали себя абсолютно свободными, Шарлиз с радостью признала, что здесь поистине райское место для маленького мальчишки.

В Париже Робер снова продемонстрировал свои прекрасные деловые качества. Он отлично ориентировался в громадном городе и быстро нашел нужные магазины. Когда Шарлиз похвалила его за прекрасное знание города, он небрежно заметил, что скоро и она сможет разбираться в этом не хуже. Интересно знать, когда? Робер говорит так, словно их отношения продлятся вечность. Неужели они проживут целую жизнь, обманывая других и себя?

Неприятные мысли мгновенно вылетели из головы, едва Шарлиз увидела витрину магазина тканей. Волны шелка, бархата и шифона – они привлекали ее с той же силой, с какой пыльные кулисы влекут к себе опытного актера. Шарлиз с нетерпением ждала возможности покопаться в этом богатстве. Роберу она предложила:

– Почему бы вам не подождать меня в одном из тех маленьких кафе? Полюбуетесь на хорошеньких девушек, выпьете кофе. Вам, должно быть, скучно мотаться со мной по этим магазинам.

– С вами скучно не бывает. – В его глазах мелькнула улыбка. – Бывает непросто, бывает нервно, но скучно – никогда.

– Не знаю, что вы хотели сказать, но я считаю это комплиментом.

– Именно это я и имел в виду.

Его голос прозвучал тепло и нежно. Договорившись о времени встречи, они расстались. Шарлиз вошла в магазин и принялась выбирать кружева, шифон и шелк, хлопок и лен – достаточно, чтобы сшить одежды на всю ее гардеробную. Время летело незаметно. Шарлиз совершенно случайно взглянула на часы и замерла в ужасе. Она опаздывала! Робер, наверно, рвет и мечет, и его нельзя в этом упрекать.

Запыхавшись, она влетела в то кафе, где они договорились встретиться, и выпалила:

– Мне очень жаль, простите, я совершенно забыла о времени!

– Это я заметил, – с ободряющей улыбкой произнес он.

Она недоверчиво взглянула на него.

– Я думала, вы будете в ярости. Любой, кому пришлось бы столько прождать меня…

– Это ваш день, chere. Я хотел доставить вам удовольствие.

– Очень мило с вашей стороны.

Даже если он лжет и рисуется, все равно. Он очень внимателен, это надо признать.

– В следующий раз, когда вы разозлитесь на меня, я смогу напомнить, что и во мне есть что-то хорошее. Вы что-нибудь выбрали?

– Я купила море всякой красоты! Нести тяжело, я попросила продавщицу все упаковать, мы сможем забрать покупки позже.

– Тогда почему бы нам не пообедать где-нибудь?

– Может, останемся здесь?

– Сдается мне, вы просто хотите полюбоваться на симпатичных молодых людей, слоняющихся мимо. Я не потерплю конкуренции, – усмехнулся Робер.

Не так уж легко найти того, кто сможет составить ему эту самую конкуренцию, подумала Шарлиз, любуясь его красивым мужественным лицом, пока он разговаривал с официантом. Робер обладал всем, что только могло иметь ценность: красотой, шармом, манерами, богатством и властью. Трудно поверить, что этот человек – ее муж, пусть и не совсем настоящий.

– Что собираетесь делать сегодня? – спросил Робер после обеда.

– Вам не нужно на работу? Вы потратили на меня уйму времени.

– У нас же медовый месяц, Что подумают люди, если я сразу же покину молодую жену ради службы?

Робер никогда не упускал случая напомнить ей, что игра есть игра.

– Я не подумала об этом. Вы хорошо позаботились о правдоподобии. – Ее усмешка получилась горькой.

Он внимательно поглядел на нее.

– Я полагал, мы все это делаем ради Дэниэла.

– Вы правы – как всегда.

Он взял обе ее руки, стиснул их в своих.

– Я знаю, вам нелегко, Шарлиз. Вы расстались со своими друзьями и своей привычной жизнью. Если бы я не был уверен, что этим помогаю Дэниэлу, я никогда не сделал бы этого, не заставил бы вас приносить такую жертву.

Шарлиз неожиданно подумала, что очень немногим людям на свете пришло бы в голову сочувствовать ей. Она сидит в Париже, одном из красивейших городов мира, рядом Робер, один из самых привлекательных мужчин. У нее на пальцах бриллианты, она живет в старинном и роскошном шато, ее обслуживает целая армия слуг. Может быть, пора прекратить жалеть себя?

– Вы придаете этому слишком большое значение. Я вполне могу справиться с ситуацией, раз вы смогли это сделать.

– Мне легче, – тихо сказал он, поднося ее руки к губам. – Я счастлив любоваться вами каждый день.

Пожилая, хорошо одетая пара, сидевшая за соседним столиком, встала и собралась уходить. Женщина остановилась возле них.

– Простите за беспокойство, но мы с мужем как раз говорили, как приятно смотреть на столь пылко влюбленных друг в друга молодоженов.

– Вы сказали – молодоженов? Неужели это так заметно? – рассмеялся Робер.

– Вы оба расцветаете, когда смотрите друг на друга, – улыбнулась в ответ пожилая дама.

Сначала Шарлиз удивилась проницательности случайных соседей, но затем решила, что они заметили новые обручальные кольца – ее и Робера. Пожилой мужчина с нежностью посмотрел на свою жену.

– Я надеюсь, вы будете так же счастливы, как и мы в течение тридцати лет нашего брака.

– Разумеется, будут, дорогой. Посмотри, они просто созданы друг для друга. Живите в радости, и дай вам Господь больше детишек. Они у вас будут потрясающими!

Когда пожилые супруги ушли, Шарлиз заметила:

– Представляете, тридцать лет вместе. Звучит как приговор.

Едва ли не впервые она успела уязвить его первой. Он сердито посмотрел на нее.

– Полагаю, вы справитесь и с этим.

Эта маленькая стычка естественно изменила атмосферу за их столиком. Только минуту назад они сидели рядом если и не как любовники, то как друзья, и вот теперь они куда больше напоминают скаковых лошадей, старающихся не дать друг другу вырваться вперед.

Почему все так нескладно? – в отчаянии подумала Шарлиз.

Забыть взаимные обиды они смогли лишь в Лувре. На самом деле, что значат эти мелкие размолвки рядом с шедеврами старины? Они бродили по роскошным залам, любуясь дивными картинами и античными статуями. Шарлиз не заметила, как Робер взял ее за руку. А может быть, это она его взяла?

Потом они гуляли в прелестных садах Тюильри, пили кофе с пирожными в маленьких кофейнях, а затем отправились в Нотр-Дам де Пари полюбоваться знаменитыми витражами.

По дороге домой усталая и счастливая Шарлиз сказала:

– У вас железная выдержка. Мне казалось, вы должны ненавидеть все эти туристические маршруты.

– Как видите, это не так.

– Замечательно, хотя я понимаю, что с вашей стороны это простая вежливость.

– Не собираюсь вас убеждать в чем-то, но я действительно прекрасно провел сегодняшний день.

– Кажется, вас это удивляет.

– Меня последнее время удивляет все, что связано с вами.

Шарлиз решила не задумываться над смыслом его комплиментов. Она просто им радовалась.

Радость длилась недолго. Когда они приехали домой, служанка сообщила им, что Дэнни играет в саду. Шарлиз и Робер отправились туда, предвкушая радость малыша при виде новых замечательных игрушек.

В саду их ждала идиллическая картина. Беатрис Паскаль, собственной персоной, сидела на траве, а на коленях у нее расположился Дэнни. Солнце освещало их смеющиеся лица, и волосы Беатрис пылали, словно пламя, на фоне ярко-зеленой травы и листвы. При виде своих дяди и тети мальчик радостно завопил:

– Идите скорее сюда! Тетя Беатрис рассказывает мне сказку.

Шарлиз почувствовала укол ревности: как легко Беатрис завоевала доверие малыша! Что ж, перед ее обаянием не мог устоять ни один мужчина, сколько бы лет ему не было. Робер сказал:

– Приятный сюрприз! Почему ты не сообщила, что приедешь?

Прежде чем Беатрис ответила, Дэнни потянул ее за рукав и сказал:

– Ты обещала досказать мне сказку. Она рассказывает мне об одном французском дяденьке, который жил давным-давно и спасал людей, которым другие люди хотели отрубить голову.

Робер вздернул одну бровь и посмотрел на Беатрис.

– Я прекрасно помню приключения Красного Мака. Они были на редкость захватывающими.

– Я хочу дослушать сказку, – заканючил Дэннн.

– Я доскажу тебе ее в следующий раз. – Видя, что мальчик собирается заплакать, Беатрис быстро добавила: – А если я доскажу ее сейчас, сказка кончится, и нечего будет ждать завтра.

Беатрис вела себя в точности как Шахерезада. Она знала, как подогреть интерес мужчины. Хотя в отношении Робера ее методы, вероятно, более прозаичны, цинично подумала Шарлиз.