Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Теодор Гилкренски (№1) - Файлы фараонов

ModernLib.Net / Триллеры / Джойс Джон / Файлы фараонов - Чтение (стр. 2)
Автор: Джойс Джон
Жанр: Триллеры
Серия: Теодор Гилкренски

 

 


Черт!

Джессика резко вдавила кнопку сигнала: какой-то таксист опасно подрезал ее.

Черт! Черт! Черт!

На создание корпорации они с Тео потратили годы. У нее ушли долгие месяцы на то, чтобы не дать фирме развалиться, когда гибель жены выбила Тео из колеи. И надо же случиться такому как раз в тот момент, когда победа над «Маваси-Сайто» казалась совсем близкой! Да ведь доверие к Тео будет подорвано, и японцы получат корпорацию на блюдечке!

«Ягуар» стремительно пронесся через Холборн и Чипсайд, почти на красный свет проскочил светофор у «Бэнк оф Инглэнд» и свернул на Кинг-Уильям-стрит. В конце улицы над зданиями из серого гранита высился стеклянный монолит со светящимися на верхнем этаже окнами. На крыше на фоне темного неба гордо горели красные буквы: «РКГ».

Когда Джессика на девятом этаже вышла из кабины лифта, в холле ее уже ждал тот, с кем она говорила по «Смартмэйту». Тони Делгадо, помощник исполнительного директора, нервно улыбнулся и провел рукой по волосам.

– Мне очень жаль, Джессика.

– Еще какие-нибудь новости были?

– Так, мелочь. Я позвонил Нейлу Мартину, вытащил его из постели. Он здесь, в комнате для совещаний. В отделе по связям с прессой все сходят с ума. Мы записали последний ролик новостей Си-эн-эн. Телевизионщикам не терпится услышать наши комментарии, и я кое-что набросал, но решил ничего не предпринимать без тебя.

Они торопливо прошли по коридору, стены которого были отделаны деревянными панелями. Джессика решительно распахнула дверь и ступила в приемную. Из-за стола поднялась женщина средних лет:

– Мистер Мартин ожидает, мадам. Видеомагнитофон я включила.

– Благодарю вас, Шейла. Полчаса не соединяйте меня ни с кем.

Вместе с Тони Джессика вошла в комнату для совещаний. Из окон открывался вид на сияющие огни моста Тауэр и стоявший на якоре в русле Темзы корабль ее величества «Белфаст». Худощавый встревоженный мужчина у огромного экрана на противоположной стене казался совсем маленьким.

– Что ж, Нейл, давайте посмотрим.

Нейл Мартин, руководитель отдела по связям с прессой, нажал кнопку на панели дистанционного управления.

– Боюсь, в восторг вы от этого не придете.

На экране появился репортер, сидевший за студийным столом. Над его правым плечом помещался монитор с изображением самолета, на белой полосе внизу экрана вновь и вновь повторялось одно слово: «Авиакатастрофа».

– Как нам только что сообщили из Египта, несколько часов назад в окрестностях Каира упал лайнер, принадлежавший дочерней компании «РКГ» – «Икзэйр». Через несколько минут после взлета машина потеряла управление и рухнула в пустыне. Это произошло около девяти часов вечера по каирскому времени.

Заполнившее весь экран изображение самолета сменилось кадрами, заснятыми на месте падения. Видны были лизавшие фюзеляж языки пламени. Оператор крупным планом показал начертанную на хвостовом оперении эмблему «РКГ».

– Дерьмово, – негромко заметила Джессика.

– Жертв к настоящему моменту не много, – продолжал репортер на фоне совершивших посадку у госпиталя вертолетов, – по последним данным, из двухсот пассажиров погибли всего несколько человек.

– Слава Богу!

– Дальше будет хуже, – предупредил Мартин.

– О причине катастрофы судить еще рано, однако, по предварительным оценкам, видимо, отказала система автопилота «Дедал».

На экране показались носилки с распростертой на них молодой белокурой женщиной. Объектив камеры задержался на ее неподвижном лице.

– Система «Дедал» разработана известным специалистом в области электроники доктором Теодором Гилкренски. Два года назад она была установлена на всех самолетах компании «Икзэйр». Как заявил представитель «РКГ», это первый подобный случай за более чем миллион летных часов. До окончания официального расследования руководство авиакомпании рекомендовало экипажам своих воздушных судов пользоваться только ручным управлением. Встретиться с самим доктором Гилкренски мы пока не имеем возможности. Землетрясение в Чили…

Тони Делгадо поднял со стола длинную ленту факса.

– Наш каирский офис утверждает, что журналисты врут. Сообщений о гибели пассажиров вообще не поступало, тяжело ранен только один человек.

– Женщина на носилках?

– Да. Стюардесса. Других пострадавших нет, если не считать порезов и вывихов, полученных при спуске по надувному трапу.

– Это уже что-то, – произнесла Джессика, нервно хрустнув пальцами. – В конечном итоге не зря мы напичкали все машины системами безопасности.

– Но в глазах общественного мнения это в любом случае катастрофа, как бы ее ни преподносили, – буркнул Мартин.

– А об успехе «Смартмэйта» ни слова?

– Боюсь, крушение приведет к тому, что наш успех сведется к нулю. Кто захочет покупать компьютер у корпорации, производящей автопилоты, из-за которых падают на землю самолеты?

– Дерь-мо-о! – процедила Джессика. – Хуже не придумаешь. До заседания совета директоров всего неделя. Сколько времени, Тони? Я забыла свои часы в номере.

– Без четверти два.

– Так. Я требую, чтобы всех пассажиров обслуживали по высшему разряду: лучшие врачи, лучшие номера в гостиницах – каких бы денег это ни стоило. Пусть аэродромные техники глаз не спускают с машин «Икзэйр», пока мы не решим проблему с «Дедалом». Нейл, дозвонись до профессора – конструктора самолета, с которым Тео работал во Флориде, и поручи срочно подготовить группу специалистов. Заставь наших людей в Каире собрать максимум сведений о происшествии. Встретимся через десять минут в пресс-центре и посмотрим, что еще можно сделать.

Через четыре с половиной часа Джессика Райт вновь сидела за своим рабочим столом. Крупнейшим общенациональным газетам уже были разосланы подробные комментарии случившегося, пленки с записью заявления исполнительного директора корпорации получили редакции отделов новостей многих радиостанций. Кроме того, Джессике предстояло дать интервью как минимум по четырем телевизионным каналам.

На нее наваливалась усталость. Нескольких часов сна вполне хватило бы, чтобы восстановить силы, но где их взять, эти несколько часов? Мысли Джессики вернулись к Делгадо: она оставила его внизу договариваться о чем-то с журналистами. Слава Богу, что хотя бы на него в самые ответственные моменты она могла положиться.

Послышался негромкий стук в дверь. Вошедшая в кабинет Шейла осторожно поставила на стол большую чашку толстого фарфора с крепким чаем.

– Спасибо, Шейла.

Взяв чай, Джессика подошла к темному квадрату окна. Ее мучили тревога и одиночество.

ГЛАВА 3. ТЕО

Никто не назвал бы Джессику Райт сентиментальной женщиной. На посту исполнительного директора одной из крупнейших в мире корпораций сентиментальный человек долго просто не выдержал бы. И все же Джессика с задумчивым видом несколько минут внимательно изучала фарфоровую чашку.

Точно из такой же пил чай ее отец, каждый день, ровно в десять утра и в три часа дня, в принадлежавшем ему крошечном кондитерском магазинчике в Лоуистофте, когда Джессика была еще ребенком. Пока не подросли братья, она помогала отцу за прилавком, великолепно помня, сколько стоит каждый сорт конфет в высоких стеклянных банках, и по тяжести толстых медных пенни на маленькой ладошке определяя их достоинство. Азы экономики Джессика начала постигать с младых ногтей и быстро поняла разницу между оптом – ценой, за которую ты покупаешь, и розницей – ценой, по которой продаешь. Но главным уроком, извлеченным ею в лавке, где царил сладкий аромат ванили, стало то, что единственным мерилом жизненного успеха считается прибыль – деньги, остававшиеся в кассе после сведения расходов с доходами. Ни разу она не позволила себе тайком вытащить из банки хотя бы одну конфету – в отличие от братьев. Джессика привыкла скрупулезно отсчитывать сдачу, выкладывая на металлическую тарелочку сначала самые мелкие монеты, затем покрупнее и только потом, в последнюю очередь, банкноты.

Позже, когда девочка превратилась в угловатого подростка, интерес к бизнесу начали проявлять ее братья. Джессика не сдавалась и заявляла, что мальчишек не волнует, получает ли семейный магазинчик прибыль. Интерес братьев и в самом деле сводился к тому, чтобы незаметно вытащить из кассы монетку-другую. Она часто упрекала их в этом, дело доходило до скандалов, и в конечном итоге Джессика отправилась наверх – помогать матери управляться в комнатах и на кухне. Это, однако, не мешало ей устраивать новые сцены, и в результате строптивицу отослали, к ее вящему удовольствию, в Норвик, в колледж, изучать экономику. Когда она, с отличием закончив курс, получила предложение продолжить учебу в Гарварде, семья восприняла это как должное.

Что ей там, в Гарвардской школе бизнеса, говорили об управлении кризисными ситуациями? Подходите к проблеме логически. Соберите всю доступную информацию. Проанализируйте ее с максимальной объективностью, обратитесь к экспертам, просчитайте каждый свой шаг и лишь после этого приступайте к действиям.

Единственным в мире экспертом, способным сейчас ей помочь, был Теодор Гилкренски.

Джессика познакомилась с ним в Бостоне, в конце первого года учебы в Гарварде. Она приняла твердое решение стать знатоком новейших технологий бизнеса и без всякого сожаления потратила уйму денег, на которые целый год можно было обедать в студенческой столовой, первой в кампусе купив компьютер.

– Изображение на экране все время дрожит, – сидя в кафетерии, жаловалась Джессика однокурснице, деловито управлявшейся с огромным блюдом салата. – Слова прыгают, как во время землетрясения. Если только эта чертова штука срыгнет мой доклад, клянусь, я вышвырну ее в окно!

– А вы не проверяли, может, просто жесткий диск переполнен? – послышался у нее за спиной голос, явно принадлежавший англичанину.

Англичанину! К концу первого курса Джессике казалось, что она уже начала говорить с гнусавыми американскими интонациями. Чтобы рассмотреть соотечественника, ей пришлось оглянуться.

За соседним столиком на пластиковом стуле развалился молодой человек в коричневом кожаном пиджаке, небрежно заправленной в джинсы мятой белой рубашке и кроссовках, которые наверняка знавали лучшие времена. Приятное, с тонкими чертами лицо, чуть насмешливая улыбка, густые темные волосы. Поражали глаза незнакомца: в них горела беспокойная, обжигающая энергия.

– Простите?

– Память компьютера ограниченна, – пояснил он, подавшись вперед. – Когда она перегружается, машина начинает валять дурака. Недостаточно опытный пользователь может запросто сжечь чип, и вся система рухнет. Поэтому я и спросил, проверяли ли вы свой жесткий диск.

– Но я не знаю, как это сделать.

Парень улыбнулся:

– Если вы уже пообедали и ваш компьютер не очень далеко, я готов посмотреть. Я в них немного разбираюсь. Кстати, меня зовут Тео. Теодор Гилкренски, Массачусетсский технологический институт.

Джессика почувствовала, как сокурсница толкнула под столом ее ногой. Подруга, похоже, это имя где-то слышала.

Через пять минут Джессика уже следила за тем, как длинные пальцы ее нового знакомого стремительно порхали по клавиатуре. Со стороны его можно было принять за увлеченного игрой пианиста.

– Из какой части Англии ты родом? – спросила она, отчаявшись придумать что-либо более оригинальное.

– Родился в Фарнборо, где авиабаза. У отца там большая фабрика.

– У тебя довольно необычное для англичанина имя.

– Оно не английское. Мой отец – поляк. Он жил в Германии, а когда к власти пришли нацисты, ему пришлось уносить ноги. Еще раньше он взял в жены цыганку и прекрасно отдавал себе отчет в том, какая судьба ожидала их обоих в Германии. Вот смотри! Твой жесткий диск и вправду переполнен. Ты что, никогда ничего не сбрасываешь на дискеты?

– Нет. Я все сохраняю. Я и не знала, что у диска есть какой-то лимит.

Они проболтали около часа, то есть все то время, пока Тео чистил диск и перебрасывал на дискеты файлы. Джессика узнала, что он работает над некоей заумной машиной, которая называется «нейронный компьютер», что его отец считается состоятельным человеком, а сам Тео пока еще холост.

В субботу они встретились у здания аквариума на главной пристани и отправились бродить по длинному коридору, спиралью обвивавшему огромный стеклянный цилиндр высотой с четырехэтажный дом.

– При виде рыб я всегда вспоминаю Лоуистофт, – сказала Джессика. – В детстве я частенько ходила с отцом на рыбный рынок к берегу моря.

– Ты скучаешь по дому?

– Временами. Помню, как-то раз отец купил омара. Вкуснее я в жизни ничего не пробовала.

Ровно через неделю Тео заехал за ней на своем стареньком мотоцикле, чтобы предложить сходить в музей естественных наук. Рассматривая экспонаты, они оказались в зале круговой кинопанорамы и замерли: над головой грохотали лопасти вертолета, а перед глазами открывался завораживающей красоты мир. Ощущение полета было настолько реальным, что Джессика пробормотала:

– Хотела бы я подняться в воздух!

В следующую пятницу Тео позвонил и спросил, не сможет ли она встретиться с ним у плавательного бассейна в парке, неподалеку от музея.

– Будь там ровно в полдень, и без опозданий, – строго сказал он. – В противном случае мы попадем в весьма неловкую ситуацию.

Любопытство заставило Джессику явиться на берег реки даже раньше времени: уж больно необычно было для Тео на чем-то настаивать. Среди всех ее знакомых он производил впечатление самого сдержанного и уравновешенного человека.

Звук приближавшегося вертолета Джессика услышала прежде, чем заметила в небе миниатюрную машину: ее внимание привлекли гонки на байдарках. За спиной, в детском городке, с шумом и хохотом возились малыши. Внезапно откуда-то сверху донеслось тяжелое уханье лопастей – в непривычной, пугающей близости. Трусившие по дорожкам парка бегуны запрокинули головы. До Джессики дошло, что она смотрит на ярко-голубое брюхо небольшого вертолета, который сделал круг и опустился на лужайку, подняв в воздух тучу опавших листьев. За спиной Джессики из патрульной машины выбрался грузный полисмен и неторопливо направился к вертолету, чтобы узнать, в чем дело. По-видимому, решила она, кому-то стало плохо и прислали машину забрать человека в госпиталь. Будь Тео рядом, он наверняка объяснил бы ей, что произошло.

Полисмен приближался.

Вокруг уже собралась изрядная толпа.

В этот момент окно кабины пилота приоткрылось.

– Быстрее, Джесс! – прокричал Теодор Гилкренски. – Нам нельзя здесь задерживаться.

Джессика со всех ног бросилась к вертолету. Тео втянул ее в кабину и передал наушники. Метрах в тридцати Джессика увидела завистливые лица бегунов, мордашки детей с раскрытыми от удивления ртами и грузного полисмена, что-то яростно кричавшего в свою рацию.

Они пролетели над дамбой, причалами, высокими мачтами белоснежной красавицы яхты. С лица Джессики не сходила блаженная улыбка. «То же самое было в детстве, когда отец впервые посадил меня на карусель», – подумала она. Улыбался и Тео.

Следуя прихотливым изгибам реки, они долетели до океана, где Тео повернул машину и повел ее вдоль берега. Внизу промелькнул крошечный полуостров Нэхант, вертолет описал круг над маяком Ли-Мэншн с прилепившейся к нему рыбацкой деревенькой. Спокойную водную гладь разрезали десятки яхт и шхун.

– Похоже это на Лоуистофт? – перекрывая грохот двигателя, прокричал Тео.

– Да, – рассмеялась Джессика. – Очень.

Они приземлились на небольшом аэродроме у Сейлема и до вечера бродили по уютным улочкам городка. Тео затаскивал ее в магазинчики, где торговали всякими диковинками, и объяснял происхождение кристаллов горного хрусталя и назначение различных маятников, бутылочек с каким-то зельем. В одном из заведений он купил золотую цепочку с отполированной пластинкой коричневого агата. По его словам, камень удивительно подходил к волосам Джессики. Уже в сумерках они добрались до пристани, и Тео указал на старое, с потрескавшейся штукатуркой, двухэтажное здание гостиницы, где был заказан номер. В воздухе, подобно негромкой музыке, разливался аромат изысканных блюд из даров моря.

– Проголодалась? Я заказал омара.

– Ты читаешь мои мысли.

– Не забывай, мать у меня была цыганкой.

Их роман продлился все девять месяцев, что Джессика оставалась в Бостоне. Близость Тео будоражила ей кровь, ни один день не походил на предыдущий. Вылазки в букинистические магазины сменялись прогулками на яхте, по субботам он сажал ее на свой старенький мотоцикл и мчал в Кейп-Код, однако больше всего Джессике нравились длинные воскресенья, когда можно было вообще не вылезать из постели. После полудня она с наслаждением вытягивалась на скомканных простынях и, глядя в потолок, размышляла о том, чем закончатся их отношения. Джессика решила, что это не любовь. Она прямо заявила об этом Тео, и тот согласился. Она была одинока – он тоже. Двое людей просто оказались рядом, вот и все. Но и при том, что их отношения оставались «всего лишь дружбой», нежелание Тео допустить Джессику в свое сердце временами раздражало ее. За дикой жаждой жизни и бившей ключом энергией какая-то часть его души всегда оставалась закрытой. От кого? Однажды Джессика решила это выяснить.

– Что стало для тебя определяющим моментом? – утомленная долгим актом любви, спросила она, положив голову ему на грудь.

– Чем-чем? – не понял Тео.

– Моментом, который сделал тебя таким, каков ты есть.

– Поясни.

И Джессика рассказала ему про кондитерский магазинчик отца. Про то, как была вынуждена присматривать за братьями, как решила любой ценой добиться самостоятельности.

– Теперь твоя очередь, – сказала она, перекатываясь на бок так, чтобы видеть его лицо.

Некоторое время Тео молча смотрел в потолок.

– Наверное, это произошло во время авиационного салона в Фарнборо, мне было тогда девять или десять лет. Фирму отца представлял отдельный стенд с каким-то изобретенным им новым прибором. Вокруг толпились бизнесмены. Отцовский партнер, лорд Ротсэй, подвел группу своих японских коллег. Отец, по-видимому, горя желанием похвастаться перед гостями еще и сыном, велел мне ни на шаг не отходить от стенда. А ведь на улице, перед павильоном, была ярмарка, там хватало настоящих развлечений, и больше всего на свете мне хотелось прокатиться на аттракционе с самолетами, испытать чувство полета…

– Ну-ну?..

– Мать была вместе с нами, и уж она точно знала, о чем я думаю. Она бросила взгляд на меня, обвела глазами городок с каруселями и сказали «Слезай! Пошли!»

– И вы отправились на аттракционы?

– Не успели. Едва мы отошли от стенда, как нас догнал отец. «Куда это вы направляетесь?» – спросил он. Мать вспыхнула и заявила, что он выглядит смешным. Разгорелась жуткая ссора. Не обращая внимания на посетителей, они осыпали друг друга проклятиями. В конце концов мне это осточертело, и я потихоньку смылся. Вот-вот должны были начаться показательные выступления пилотов, повсюду сновало множество людей, стремившихся занять лучшие места. Я же видел перед собой только брюки, пиджаки, платья. Я не мог понять, где нахожусь, вокруг были все чужие. Родители нашли меня часа через два, с криками продираясь сквозь толпу…

Голос Тео звучал все тише, будто он вновь почувствовал себя заблудившимся в толпе мальчиком.

– Смешно, – проговорил он, – какие вещи иногда всплывают в памяти…

Джессика прижалась губами к его плечу.

– А почему ты думаешь, что это был поворотный момент?

Тео по-прежнему не сводил глаз с потолка. Рука его мягко коснулась ее волос.

– Не знаю. Отец с матерью всегда казались такими разными. Он требовал, чтобы я работал и работал, а она говорила: «Умей иногда остановиться и наслаждаться жизнью». Мне исполнилось двенадцать, когда мать умерла. Больше отцу уже никто не противоречил. Наверное, поэтому и я так одержим работой. Но я всегда подсознательно искал человека, который отвел бы меня на ярмарку.

– Мне это удалось?

Последовала долгая пауза. Джессика поняла: вот он, «определяющий момент» их взаимоотношений.

– Мы всегда будем друзьями, правда, Джесс? – спросил Теодор Гилкренски.

Последнюю страницу романа они перевернули, когда Тео завершил свои исследования и должен был отправиться домой, чтобы познакомить с их результатами отца. Обошлось без сцен и прощальных слез. Он даже предложил ей работу в отцовской компании, однако Джессика вежливо отказалась, заявив, что привыкла полагаться только на себя и сама разыщет его, когда заработает свой первый миллион.

– У тебя наверняка не уйдет на это слишком много времени, – сказал Тео в аэропорту. – Я буду следить за тобой.

Затем он поднялся по трапу.

Пока самолет выруливал на взлетную полосу, ответственный за логическое мышление участок мозга твердил Джессике: «Помни, это не любовь. У вас сложилась прекрасная, легкая дружба, удовлетворявшая обоих все то время, что вы были рядом. Дружба, не более. Но уж и никак не менее». И только когда машина взмыла в воздух, мелькнула напрочь лишенная логики мысль: «На что стала бы похожа моя жизнь, если бы мы остались вместе?»

В какую бы часть света ни заносила ее потом судьба, в годовщину той ночи, когда они впервые слились в Сейлеме в единое целое, посыльный приносил Джессике единственную красную розу.

Родерика Торпа, владельца сети отелей «Олимпиад», куда по возвращении в Англию устроилась Джессика главным управляющим, розы раздражали. После Бостона Джессика сменила десяток мест, постепенно поднимаясь все выше. Ей было ясно: чтобы выполнить обещание, данное Тео, и заработать первый миллион, она должна иметь свою долю в деле, стать партнером.

Вот почему пересеклись их пути, ее и Родерика Торпа.

Его семейство распоряжалось несколькими разбросанными по всей стране отелями. Работа управляющего Джессике была уже знакома, но за чашкой кофе Торп предложил именно то, что было ей необходимо: пять процентов акций.

Путь к успеху оказался долгим и трудным. Предприятие производило впечатление процветающего – если не углубляться в финансовые отчеты. Каждый отель жил по собственным законам, издержки, похоже, никого особо не волновали. Поставленная перед ней задача превратить бизнес в действительно прибыльный представляла собой вызов.

Но Джессика приняла его.

Прежде всего она детально разобралась и навела порядок в бухгалтерии, решительно избавляясь от тех подразделений, что не приносили дохода. Затем составила стратегический план формирования нового имиджа сети; упор Джессика делала на престижные, готовые к проведению представительных конференций отели в Лондоне, Бирмингеме и Манчестере.

Она совершила только одну ошибку – влюбилась в Родерика Торпа.

Джессика сознавала, насколько это недальновидно. Торп был женат и имел довольно сомнительную репутацию. Однако Джессику это не беспокоило. Ей казалось, вершина уже достигнута. Жизнь наполнилась содержанием, и каждый день будоражил так же, как когда-то близость с Тео в Бостоне. Но сейчас все было даже лучше: Джессика полностью контролировала ситуацию.

До того момента, пока Торп не выставил ее за дверь.

Он заявил, что, к его глубокому сожалению, бизнес развивается не столь успешно, как должен был по планам совета директоров. Руководство решило отказаться от продления ее контракта.

Поначалу Джессика восприняла слова Торпа как шутку. Она разложила перед ним финансовые отчеты, банковские документы, рекламные проспекты новых гостиничных комплексов, однако Родерик ее не слушал.

По замыслу Торпа от Джессики требовалось одно: спасти тонувший семейный бизнес. Джессика сделала это, и теперь супруга владельца сети отелей с помощью денег своего отца решила избавиться от соперницы.

Ночью в лондонской квартире она стакан за стаканом пила джин, пытаясь преодолеть охватившее ее отчаяние, провалиться в сон. Мечты о первом миллионе обратились в прах.

Плеснув в стакан новую порцию, Джессика чертыхнулась: лед кончился. В этот момент раздался звонок в дверь. Одурманенная алкоголем, она с трудом рассмотрела стрелки часов: без четверти два. Уж не Родерик ли это? Нет, ведь у него есть ключ. Поднявшись, Джессика зашла в ванную, плеснула на лицо холодной воды, проследовала к двери и распахнула ее на ширину цепочки.

– Мисс Джессика Райт? – В щели виднелась униформа посыльного.

– Да.

– Вам пакет. Будьте добры расписаться.

Она поставила какую-то закорючку, посыльный просунул в щель красную розу и небольшую бандероль. Внутри оказался мобильный телефон с прикрепленной скотчем к чехлу запиской:

«Собираюсь вторгнуться в гостиничный бизнес. Нужен человек с опытом. Позвони. Твой друг Тео».

– Может быть, еще чаю? – спросила Шейла, кладя перед Джессикой факс.

– Спасибо, не стоит. Что в нем?

– Последние новости из Каира. Вам необходимо хотя бы немного поспать перед приездом телевизионщиков.

– Который сейчас час?

– Почти четверть восьмого. Минут пять назад подошла Абигайль, так что я тоже пойду вздремну.

– Благодарю вас, Шейла. Только отправьте сначала это на остров и скажите нашему боссу, что я свяжусь с ним через десять минут.

– Думаете, он уже на ногах? Ведь еще очень рано.

– Не сомневайтесь, он не спит.

Джессика осторожно поставила фарфоровую чашку на покрытую толстым стеклом столешницу. В памяти всплыло лицо Родерика Торпа – в тот день, когда она вынудила его продать свои отели новой корпорации Теодора Гилкренски и с мстительным удовольствием заменила табличку с именем на двери роскошного кабинета.

Как воспримет Тео ее сообщение? Окажись она рядом, ему было бы легче. Сосредоточившись, Джессика принялась думать над отчетом своему боссу, другу и бывшему любовнику доктору Теодору Гилкренски.

ГЛАВА 4. ВОСЬМОЙ БОГАТЕЙШИЙ МУЖЧИНА В МИРЕ

В неверном свете раннего утра майор Джонатан Кроуи не мог различить, где кончается небо и начинается море. По пуленепробиваемому стеклу окна кабинета стучали крупные капли дождя, последние порывы уже умиравшей бури гнули ветви рододендронов, плотным кольцом окружавших вертолетную площадку.

«Нам нужно будет расчистить эти заросли», – подумал он и сделал пометку в блокноте. В непогоду система обеспечения безопасности вечно выкидывала какие-нибудь штуки. Фальшивым эхом отражались на экранах радаров волны, от хлопанья окон и дверей размыкались электрические контакты, посылая на пульт сигналы тревоги. Не причиняли пока проблем лишь микроволновые датчики, которые засекали передвижение любых объектов, но и за них нельзя было поручиться.

Кроуи снял руку с панели тумблеров, надел наушники с микрофоном и проверил, на месте ли нагрудная бляха начальника службы безопасности. Затем он вышел из кабинета и направился по коридору в восточное крыло здания, к руководству.

Одна из секретарш уже сидела за клавиатурой компьютера, набивая под негромкое бормотание диктофона текст технического отчета.

– Как долго он обычно бегает? – поинтересовался Кроуи.

– Простите? – Молодая женщина прекратила печатать и подняла голову.

– Я спросил, долго ли председатель бегает?

– По утрам около часа, но, поскольку сейчас слишком сыро, сегодня, думаю, он закончит раньше.

«Лишь бы только не выбежал за периметр ограждения, – подумал Кроуи, – иначе датчики сработают и нам придется регулировать их по новой».

За безопасность корпорации «Гилкрест» Кроуи отвечал чуть менее года и привык скрупулезно выполнять свои обязанности, особенно в том, что касалось босса. Из-за допущенных в прошлом ошибок погибла супруга председателя, и Кроуи твердо решил не повторять промахи своих предшественников.

Сунув в карман блок питания портативной рации, он поправил наушник и сказал в микрофон:

– Джеральд, ответь. Прием.

– Заканчиваем второй пролет, майор. Будем на месте минут через пять. Прием.

– Ждем. Конец связи.

Послышался шелест солидного, с высокой разрешающей способностью факс-аппарата, в красный лоток начали падать листы бумаги. Заметив на первом из них слово «срочно», Кроуи взял лист и стал читать.

– О Господи! – выдохнул он негромко и снова всмотрелся в суровый пейзаж за окном. – Джеральд, Том! Забудьте о пробежке и возвращайтесь! Срочное сообщение из Лондона, через пять минут с председателем свяжутся. Прием.

– Мы у вертолетной площадки, майор. Вы уже должны нас видеть. Прием.

– Понял. Конец связи.

Сквозь перестук дождевых капель до Кроуи донеслись звуки размеренных и неторопливых шагов. Из-за поворота дорожки появились трое мужчин, одетых в одинаковые спортивные костюмы с водозащитными капюшонами. Распознать на таком расстоянии, кто из них кто, не представлялось возможным – еще одна предпринятая Кроуи мера безопасности.

Он взял с лотка оставшиеся листы, сложил по порядку, протянул секретарше и предложил немедленно отнести факс председателю.

Молодая женщина скрепила листы степлером и вышла в коридор. Скрытые в стенах и потолке телевизионные камеры передали ее изображение на центральный пункт, а сканер мгновенно распознал идентификационный значок на груди. В конце коридора секретарша толкнула дверь и оказалась в комнате охраны: несколько телемониторов, панели со светодиодами, выкрашенные серой краской столы. Один из телохранителей, стирая с лица дождевые капли, склонялся над экраном. Увидев вошедшую секретаршу, он поднял голову и улыбнулся. Светловолосый Томас Харгривс считал своим долгом очаровать каждую из работавших в фирме девушек. Его напарник, довольно смуглый и никогда не улыбавшийся северянин, отправился, по-видимому, в душ. Когда вахты сменялись, один из телохранителей обязан был оставаться на месте.

– Доброе утро, Хелен. Не потрешь ли мне спину, когда Джеральд закончит плескаться?

– Может, и потру, а может, и нет. Но сейчас у меня срочный факс. С вашего позволения я пройду к председателю.

Внешность у Тома была самая располагающая, но как-то раз Хелен видела его с Джеральдом на тренировке в спортивном зале, и их схватка напугала ее.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20