Глава 14

– Что ж, здесь вся местность такая? – спросил король Энхег, когда армия совершила утомительный переход по плоским, покрытым гравием долинам, окруженным голыми, раскаленными солнцем горами. – Я не видел ни единого деревца с тех пор, как мы покинули форты.

– Местность изменится лиг через двадцать, ваше величество, – спокойно ответил Хеттар. – Когда будем спускаться с высокогорья, нам станут попадаться деревья, похожие на низкорослые развесистые ели, они все же немного скрашивают монотонность пейзажа.

Следовавшая за ними колонна растянулась на несколько миль. Чирекские суда, спрятанные под парусиной, катились по каменистой почве на низких колесных платформах. Пыль нависала над ними подобно плотному одеялу.

– Многое я бы отдал за то, чтобы подул ветерок, – с тоской сказал Энхег, вытирая лицо.

– Пусть будет хоть так, – заметил Бэйрек. – Было бы хуже, если бы началась пыльная буря.

– Далеко ли до реки? – жалобно спросил король Родар, разглядывая унылый ландшафт. Тучный монарх жестоко страдал от жары: лицо его было ярко-красным, он задыхался и истекал потом.

– Все еще около сорока лиг, – ответил Хеттар.

Генерал Вэрана верхом на чалом жеребце легким галопом прискакал от авангарда колонны. На генерале была короткая кожаная юбочка горца и простые шлем и латы без всяких знаков отличия.

– Мимбратские рыцари только что расправились с отрядом мергов, – доложил он.

– Сколько же их было? – спросил король Родар.

– Двадцать или около того. Троим или четверым удалось удрать, но олгары преследуют их.

– А не выдвинуть ли патрули еще дальше вперед? – забеспокоился король Энхег, снова вытирая лицо. – Эти суда не слишком-то похожи на повозки. Мне бы не хотелось с боем пробиваться к реке Марду, если мы вообще туда доберемся.

– Наши люди уже добрались туда, Энхег, – заверил его король Чо-Хэг.

– А маллорийцы еще не появлялись? – спросил Энхег.

– Еще нет, – ответил Чо-Хэг. – Пока мы видели только таллов и мергов.

– Видно, Зарат решил остаться у Талл Зелика, – добавил Вэрана.

– Я хотел бы больше знать о нем, – сказал Родар.

– Эмиссары императора уверяют, что он весьма цивилизованный человек, – ответил Вэрана. – Культурный, любезный, очень вежливый.

– Уверен, что это не все его качества, – не согласился с этим Родар. – Недраки в ужасе от него, а напугать недрака не так-то просто.

– Пока он стоит у Талл Зелика, меня не волнует, что он за человек, – заявил Энхег.

От замыкавшей колонну пехоты и растянувшихся за ней повозок подъехал полковник Брендиг.

– Король Фулрах просит остановить колонну для отдыха, – доложил он.

– Опять? – возмутился Энхег.

– Мы двигаемся уже два часа, ваше величество, – отметил Брендиг. – При этой жаре и пыли переходы весьма утомительны для пехоты. В бою трудно ожидать чего-то от людей, если они измучены долгим маршем.

– Остановите колонну, полковник, – сказала Полгара сендарскому баронету. – В подобных делах мы можем полагаться на мнение Фулраха. – Она повернулась к королю Чирека. – Не будь таким сварливым, Энхег, – заметила она ему.

– Меня будто живьем поджаривают, Полгара, – пожаловался он.

– Попробуй пройтись несколько миль, – ласково сказала она. – Это даст тебе кое-какое представление о том, как чувствует себя пехота.

Энхег нахмурился, но промолчал.

Принцесса Се'Недра осадила своего жеребца, когда колонна остановилась. С тех пор как едва не погибла Адара, принцесса очень мало говорила. Ее чрезвычайно удручало чувство вины, и она замкнулась в себе, что было для нее совершенно несвойственно. Се'Недра сняла легкую соломенную шляпку, которую еще в форте сделал для нее пленный талл, и покосилась на яркое небо.

– Прикрой голову, Се'Недра, – сказала ей леди Полгара. – Я не хочу, чтобы ты получила солнечный удар.

Се'Недра послушно надела шляпку.

– Он опять возвращается, – сообщила она, показывая на появившееся высоко над ними пятнышко в небе.

– Надеюсь, вы извините меня, – сказал генерал Вэрана, поворачивая лошадь.

– Вы ведете себя нелепо, Вэрана, – сказал король Родар. – Почему вы все время отказываетесь признать, что он может делать то, во что вы верить не хотите?

– Это принципиальный вопрос, ваше величество, – ответил генерал. – Толнедрийцы не верят в волшебство, а я толнедриец. Поэтому-то я и не признаю, что оно существует. – Он поколебался. – Должен, однако, отметить, что его сведения, несмотря ни на что, всегда точны.

Крупный ястреб камнем упал с неба, распустил в последний момент крылья и уселся на землю прямо перед ними.

Генерал Вэрана демонстративно повернулся к нему спиной и с крайне заинтересованным видом уставился на бесцветный холм, находившийся в пяти милях от него.

Ястреб начал мерцать и меняться, еще складывая крылья.

– Вы опять остановились? – ехидно осведомился Белдин.

– Нужно дать войскам отдых, дядюшка, – ответила Полгара.

– Это не воскресная прогулка, Пол, – возразил Белдин и начал скрести под мышкой, оскверняя слух окружающих грязными ругательствами.

– В чем дело? – мягко спросила Полгара.

– Вши, – прорычал он.

– Откуда на тебе вши?

– Я навестил кое-каких птиц, чтобы спросить, не видели ли они чего-нибудь. Думаю, что подхватил вшей в гнезде грифа.

– Что могло побудить тебя отправиться за советом к грифу?

– Грифы не так уж плохи, Пол. Они делают нужное дело, а их птенцы не лишены даже некоторой привлекательности. Самка грифа закусывала падшей лошадью в двадцати лигах к югу отсюда. После того как она рассказала мне об этом, я полетел посмотреть. Оттуда подходит колонна мергов.

– Сколько их? – быстро спросил генерал Вэрана, хотя и не обернулся.

– Примерно тысяча, – пожал плечами Белдин. – Спешат изо всех сил. Вероятно, они преградят вам путь завтра утром.

– Тысяча мергов – это не так уж много, чтобы стоило беспокоиться, – насупившись сказал король Родар. – Это не армия. Но какой смысл тратить зря тысячу солдат? Чего надеется этим добиться Тор Эргас? – Он повернулся к Хеттару. – Вы не могли бы поехать вперед и попросить Кородаллина и барона Во Мендора присоединиться к нам. Полагаю, нам нужно посовещаться.

Хеттар кивнул и направил свою лошадь к сверкавшим во главе колонны рядам мимбратских рыцарей.

– С мергами были гролимы, дядюшка? – спросила Полгара горбуна.

– Нет, если только они не выставили защиту, – ответил тот. – Впрочем, я мозолил там глаза не слишком долго: не хотел выдавать себя.

Генерал Вэрана перестал изучать окружающие холмы и повернул лошадь, чтобы присоединиться к ним.

– Первое, что я предполагаю, так это то, что колонна мергов – демонстративный жест Тор Эргаса. Он, вероятно, хочет добиться расположения Гетеля. А поскольку маллорийцы не покинут Талл Зелик, он может получить некоторое преимущество, бросив немного войск на защиту таллских городов и деревень.

– В этом есть смысл, Родар, – согласился Энхег.

– Может быть, – с некоторым сомнением произнес Родар. – Но ведь Тор Эргас отнюдь не здравомыслящий человек.

К ним подъехал король Кородаллин в сопровождении Мендореллена и барона Во Эбора. Их броня блестела на солнце, но лица всех троих были красными и мокрыми от жары.

– Как вы только выдерживаете? – спросил их Родар.

– Привычка, ваше величество, – отвечал Кородаллин. – Доспехи причиняют некоторые неудобства, но мы научились переносить их.

Генерал Вэрана быстро обрисовал им создавшееся положение.

– Это пустяки, – пожал плечами Мендореллен. – Я возьму несколько дюжин своих людей и уничтожу этих наглецов.

Бэйрек взглянул на короля Энхега.

– Понимаете теперь, что я имел в виду, когда зашел разговор о нем? – сказал он. – Теперь вам должно быть ясно, почему я так нервничал все время, когда мы ехали через Ктол Мергос.

Король Фулрах присоединился к военному совету и, прочистив горло, спросил:

– Могу я внести предложение?

– Мы весьма многого ожидаем от житейской мудрости короля сендаров, – ответил Кородаллин с изысканной вежливостью.

– В действительности колонна мергов не представляет собой значительной угрозы, не так ли? – осведомился Фулрах.

– Да, ваше величество, – ответил Вэрана. – По крайней мере мы знаем, где они сейчас находятся. Мы думаем, что эта колонна – нечто вроде незначительной помощи, посланной для того, чтобы успокоить таллов. Ее присутствие рядом с ними, вероятно, чистая случайность.

– Тем не менее я не хочу, чтобы они оказались поблизости от моих кораблей, – твердо заявил Энхег.

– Мы позаботимся об этом, Энхег, – заверил его Родар.

– Любой из отрядов нашей армии мог бы с легкостью устранить столь небольшую угрозу, – продолжал Фулрах, – но, возможно, с моральной точки зрения победу нужно одержать всей армией?

– Я не вполне понимаю тебя, Фулрах, – сказал Энхег.

– Вместо того чтобы позволить сэру Мендореллену уничтожить эту тысячу мергов только силами мимбратов, можно создать отряд из всех частей армии. Это даст нам возможность не только попрактиковаться в координации наших действий, но и вдохнет в людей чувство гордости. Сейчас легкая победа укрепит их решимость, а это пригодится позднее, когда мы попадем в более трудные ситуации.

– Фулрах, иногда ты просто удивляешь меня! – заявил Родар. – Думаю, вся беда в том, что ты просто не кажешься таким умным.

Отряд, которому предстояло двинуться на юг для встречи с приближавшимися мергами, был создан с помощью жеребьевки, и это тоже предложил король Фулрах.

– Таким образом в армии не возникнет подозрение, что это какая-то элита, – заметил он.

В то время как основная часть колонны продолжала свой путь к истокам реки Марду, маленькая армия под командованием Бэйрека, Хеттара и Мендореллена направилась на юг, чтобы встретить отряд противника.

– С ними все будет в порядке, правда? – нервно спрашивала Се'Недра Полгару, когда они наблюдали, как отряд удаляется через бесплодную долину к сплошной цепи гор на юге.

– Разумеется, дорогая, – уверенно отвечала Полгара.

Принцесса, однако, в ту ночь не спала. Впервые солдаты ее армии отправились в настоящее сражение, и всю ночь она вздрагивала и вертелась, представляя всевозможные беды.

На следующее утро отряд, однако, возвратился. Было несколько бинтов и повязок и, возможно, около дюжины пустых седел, но на лицах воинов светился отблеск победы.

– Очень хороший маленький бой, – доложил Бэйрек, широко улыбаясь. – Мы атаковали их до заката. Они так и не поняли, кто мы такие.

Генерал Вэрана, который находился при отряде в качестве наблюдателя, несколько более педантично изложил собравшимся королям подробности того, что он назвал «стычкой».

– Как и ожидалось, общая задача была выполнена превосходно, – сказал он. – Сначала астурийские лучники осыпали колонну тучей стрел, а затем пехота части заняла позицию на верху пологого склона. Мы равномерно распределили по всему фронту части легионеров, драснийских копейщиков, сендаров и арендийских крестьян, а лучники расположились за ними, чтобы продолжать стрельбу. Как мы и ожидали, мерги атаковали нас. Когда это случилось, чиреки и райвены обошли их с тыла, а олгары стали теснить с флангов. Когда атака мергов начала выдыхаться, в контратаку бросились мимбратские рыцари.

– Это было просто восхитительно! – воскликнул Леллдорин, глаза его ярко блестели. Плечо астурийца было перевязано, но, казалось, он совершенно забыл об этом, поскольку бешено жестикулировал рукой. – Как раз в тот момент, когда мерги пришли в полное смятение, раздался звук, напоминающий гром, и, огибая холм, появились рыцари с копьями наперевес и развевающимися штандартами. Они ринулись на мергов, как стальная волна, подковы их лошадей сотрясали землю. Мимбраты проскакали сквозь ряды врага, а потом подоспели мы, чтобы довершить дело. Славно было!

– Он обладает теми же качествами, что и Мендореллен, не так ли? – заметил Бэйрек Хеттару.

– Думаю, это у них в крови, – рассудительно ответил Хеттар.

– А удалось ли кому-нибудь улизнуть? – спросил Энхег.

Бэйрек мрачно усмехнулся.

– После того как стемнело, мы слышали, как немногие из них пытались уползти. И тогда Релг со своими алгосами навел порядок. Не беспокойся, Энхег, никто не побежит, чтобы доложить о случившемся Тор Эргасу.

– Он, вероятно, ожидает новостей, не так ли? – усмехнулся Энхег.

– Тогда я надеюсь, что он очень терпелив, – ответил Бэйрек, – потому что ждать ему придется довольно долго.

Ариана угрюмо бранила Леллдорина за неосторожность, даже когда обрабатывала его рану, и слова ее не казались дежурными упреками. Она стала красноречивой, и длинные, витиеватые фразы придавали ее увещеваниям такую глубину и убедительность, что чуть было не довели до слез молодого человека. Его рана, правда пустяковая, стала символом беззаботности и отсутствия уважения к ней. Ее лицо становилось все более страдальческим, а его – беспомощным. Се'Недра внимательно наблюдала, как искусно Ариана превращала любое оправдание молодого человека в еще большую вину, и заносила эти превосходные приемы в тайники своей памяти, чтобы использовать их в дальнейшем. Правда, Гарион был немного умнее Леллдорина, но этот прием, наверное, окажет свое действие и на него, если она немного попрактикуется.

Встреча Таибы с Релгом, напротив, прошла без слов. Прекрасная марагская женщина, которая избежала казематов в Рэк Ктоле, чтобы попасть в рабство иного рода, по возвращении алгосского фанатика безудержно устремилась к нему. С тихим криком, позабыв обо всем на свете, она обняла его. Релг отступил, но его машинальное: «Не трогай меня!» – казалось, замерло на устах, и глаза его широко раскрылись, когда она снова прижалась к нему. Затем Таиба вспомнила его неприязнь, и руки ее бессильно упали, но фиалковые глаза сияли, упиваясь его бледным лицом. И тогда Релг осторожно, будто касаясь огня, взял ее руку. На лице Таибы мелькнула тень недоверия, но почти тут же оно стало наливаться румянцем. Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, а затем пошли, держась за руки. Глаза Таибы были скромно опущены, но на полных чувственных губах порхала легкая торжествующая улыбка.

Эта маленькая победа чрезвычайно подняла дух армии. Жара и пыль, казалось, больше не подтачивали ее силы, как это было в первые дни похода, а по мере дальнейшего неуклонного продвижения на Восток чувство товарищества между различными ее частями все росло.

Четыре дня заняло продвижение к истокам реки Марду, и еще день потребовался для того, чтобы найти место, где можно было бы спустить суда на воду. Олгарские патрули Хеттара проникли далеко вперед и сообщили, что остался всего лишь один порог, находящийся в десяти лигах, а после него река уже спокойно течет по таллской равнине.

– Мы можем переправить суда через эти пороги, – заявил король Энхег. – А сейчас давайте спустим их на воду. Мы и так уже потеряли достаточно много времени.

В этом месте берег был довольно обрывист, но солдаты энергично взялись за лопаты и мотыги и скоро сделали пологий спуск. Одно за другим суда сталкивали по этому спуску на воду.

– Понадобится время, чтобы поставить мачты, – сказал Энхег.

– Оставьте это на потом, – возразил Родар. Энхег пристально посмотрел на него.

– Ты же все равно не собираешься ставить паруса, Энхег, а мачты торчат слишком высоко. Даже самый глупый в мире талл поймет, что происходит, если увидит целый лес корабельных мачт, двигающихся вниз по реке.

К вечеру все корабли были спущены на воду, и Полгара привела принцессу, Ариану и Таибу на борт судна Бэйрека. Дувший вверх по реке ветерок покрывал небольшой рябью поверхность воды и чуть замедлял движение судов. Покрытая травой таллская равнина простиралась под красноватым от заката небом, на котором одна за другой появлялись звезды.

– Далеко еще до Талл Марду? – спросила Се'Недра у Бэйрека.

Тот погладил бороду, устремив взгляд по реке.

– До порогов один день, – ответил он, – затем день, чтобы переправить через них суда, а потом еще около двух дней.

– Итого четыре дня, – сказала она тихим голосом.

Бэйрек кивнул.

– Хотелось бы мне, чтобы все это скорее закончилось, – вздохнула она.

– Всему свое время, Се'Недра, – ответил он. – Всему свое время.

Глава 15

Корабли были переполнены – несмотря на то, что только половина армии могла там разместиться. Олгары и мимбратские рыцари патрулировали берега, когда чиреки направляли суда вниз по реке к порогам, а пехотные части, которым на кораблях не хватило места, ехали на запасных лошадях кавалерии.

По обеим сторонам реки тянулись холмы; длинные, пологие их склоны покрывала густая, выжженная солнцем трава. Невдалеке виднелись редкие купы низких, но пышных деревьев, которые обрамляли подножия холмов, а вблизи реки подымались заросли кипрея и ползучей ежевики. Небо оставалось ясным, и было жарко, хотя воздух пропитывала влага, тогда как от сухости на огромном каменистом нагорье в равной мере страдали и люди, и лошади. Но все понимали, что это вражеская территория, и всадники, продвигавшиеся вдоль берега, не выпускали из рук оружие.

А затем суда обогнули излучину реки, и корабелы увидели бушующие впереди воды порогов. Бэйрек схватился за штурвал своего большого корабля и пришвартовал его к берегу.

– Похоже, настало время прогуляться пешком, – проворчал он.

Но на носу судна возник спор. Король Фулрах громко протестовал против решения оставить повозки с провиантом за порогами.

– Я доставил их сюда не для того, чтобы бросать здесь, – заявил он с нехарактерным для него пылом.

– Но ведь они движутся медленно, – сказал Энхег. – А мы спешим, Фулрах. Мне нужно провести суда через Талл Марду до того, как мерги или маллорийцы проснутся и поймут, что мы делаем.

– Вы не были против обоза, когда испытывали на плоскогорье голод и жажду.

– Это было тогда, а сейчас есть сейчас. Я должен позаботиться о своих судах.

– А я о своих повозках.

– С ними все будет в порядке, Фулрах, – примирительно сказал Родар. – Нам действительно нужно торопиться, а твои повозки будут помехой.

– Если кто-нибудь доберется до них и сожжет, придется голодать, прежде чем мы вернемся обратно в форты, Родар.

– Мы оставим людей охранять их, Фулрах. Будь благоразумен. Ты слишком беспокоишься.

– Нужно же кому-то это делать. Вы, олорны, по-видимому, забываете, что сражения – это лишь половина дела.

– Не будь бабой, Фулрах, – сказал Энхег.

Фулрах побледнел как мел.

– Не думаю, что стоит обращать внимание на твое последнее замечание, Энхег, – зло сказал он, затем повернулся на каблуках и гордо удалился.

– Что это с ним? – с невинным видом спросил король чиреков.

– Энхег, если ты не научишься держать рот на замке, нам, возможно, придется надеть на тебя намордник, – ответил ему Родар.

– Я думал, что мы прибыли сюда драться с энгараками, – спокойно сказал Бренд. – Разве что-нибудь изменилось?

Перебранка между военачальниками обеспокоила Се'Недру, и она поспешила к Полгаре.

– Это не имеет никакого значения, дорогая, – сказала леди Полгара, которая в этот момент мыла голову Миссии. – Предстоящее сражение сделало их слегка раздражительными, вот и все.

– Но они же мужчины, – запротестовала Се'Недра, – опытные воины.

– Ну и что нам с ними теперь делать? – спросила Полгара, протягивая руку за полотенцем.

Принцесса не смогла придумать ответ.

Уже к вечеру суда снова были спущены на воду ниже бурлящего потока воды. От нервного напряжения Се'Недра к этому времени на самом деле заболела. Силы, которые она потратила на сборы армии и поход на Восток, покинули королеву. Через два дня они будут штурмовать стены Талл Марду. Правильно ли выбрано время? Действительно ли это необходимо? Разве нельзя перетащить суда по суше мимо города и тем самым избежать битвы? Хотя олорнские короли и заверили ее, что город обязательно нужно взять, с каждой пройденной милей сомнения Се'Недры все возрастали. А что если это ошибка? Принцесса продолжала мучиться, стоя на палубе судна Бэйрека и глядя на широкую реку, несущую свои воды через таллские степи.

Наконец вечером на второй день после прохождения порогов примчался Хеттар и остановил свою лошадь на северном берегу реки. Он поманил рукой, и Бэйрек, повернув штурвал, подвел свой большой корабль ближе к берегу.

– Город находится в двух лигах! – прокричал олгар. – Если будете двигаться дальше, вас увидят со стен.

– Значит, мы уже подошли достаточно близко, – решил Родар. – Передайте другим судам, что бы стали на якорь. Мы подождем здесь, пока стемнеет.

Бэйрек кивнул и дал знак одному из матросов. Тот быстро поднял высокий шест с небольшим ярко красным флажком на верхушке, и весь следовавший за ними флот замедлил движение. Раздался скрип лебедок, спускавших якоря, и корабли, качаясь, стали медленно разворачиваться по течению.

– Все же не люблю я это время суток, – угрюмо проворчал Энхег. – В темноте слишком многое может случиться.

– Мы же все просчитывали десятки раз, Энхег, – сказал Родар. – И все мы согласились, что это наилучший план.

– Но так никогда не делали раньше, – возразил Энхег.

– Но в этом-то и заключается весь смысл, не так ли? – высказал свое мнение генерал Вэрана. – Люди в городе не ожидают этого.

– Ты уверен, что твои люди справятся? – спросил Энхег у Релга.

Алгос кивнул. На нем была кольчуга с капюшоном, и он внимательно рассматривал лезвие своего кривого кинжала.

– Не беспокойтесь, – ответил он, – в темноте мы видим лучше.

Энхег сердито взглянул на опускающееся за горизонт солнце.

– Терпеть не могу первым пробовать что-либо новое, – объявил он.

Они ждали, пока тьма не воцарится на равнине. Из зарослей у кромки воды доносилось сонное чириканье птиц, да лягушки начали свою вечернюю симфонию. Под прикрытием сгущавшейся темноты на берегах стали сосредоточиваться всадники. Впереди на своих огромных боевых конях построились мимбратские рыцари, а за ними подобно темному морю простирались отряды олгаров. На южном берегу командование взяли на себя Чо-Хэг и Кородаллин, на северном войска вели Хеттар и Мендореллен.

Постепенно становилось все темнее.

Облокотившись о перила, задумчиво глядя в сумерки, стоял молодой мимбратский рыцарь, раненный во время атаки на колонну мергов. У него были темные вьющиеся волосы и стройная, как у девушки, фигура, но плечи широкие, спина прямая, а глаза смотрели открыто и прямо. Но во взгляде ощущалась какая-то меланхоличность.

Ожидание становилось невыносимым, и Се'Недра просто хотела с кем-нибудь поговорить. Она облокотилась о перила рядом с молодым человеком.

– Почему вы так грустны, сэр рыцарь? – тихо спросила она.

– Потому что из-за легкого ранения мне нельзя участвовать в сражении нынешней ночью, ваше величество, – ответил он, касаясь своей забинтованной руки. Казалось, он не был удивлен ни ее присутствием, ни тем, что она с ним заговорила.

– Вы так ненавидите энгараков, что вам причиняет боль упущенная возможность их убивать? – Вопрос Се'Недры прозвучал несколько язвительно.

– Нет, миледи, – ответил он. – У меня нет неприязни ни к одному человеку, к какой бы расе он ни принадлежал. Я тоскую только о том, что не могу принять участие в турнире.

– В турнире?! Вы так называете войну?

– Несомненно, ваше величество. А как же еще? Во мне нет ненависти к энгаракам, вдобавок недостойно ненавидеть противника, с которым собираешься помериться силами. Несколько человек пали от ударов моего копья или меча на различных турнирах, но я никогда не испытывал к ним недобрых чувств. Напротив, когда мы сражались друг с другом, у меня возникало к ним чувство приязни.

– Но вы же пытались искалечить их! – Се'Недра была удивлена такой непоследовательностью.

– Это условие поединка, ваше величество. Настоящий турнир не может считаться таковым, если не существует опасности быть убитым или раненым.

– Как вас зовут, сэр рыцарь? – спросила она.

– Я сэр Беридел, – ответил он, – сын сэра Эндорига, барона Во Эндорига.

– Человека с яблоней?

– Его самого, ваше величество. – Молодой человек, казалось, был рад, что она слышала о его отце и о той странной обязанности, которую Белгарат возложил на него. – Мой отец сейчас скачет по правую руку от короля Кородаллина. Я тоже находился бы с ними этой ночью, если б не удар жестокой судьбы. – Он с грустью посмотрел на свою руку.

– Ну, будут еще и другие ночи, сэр Беридел, – заверила она, – и другие сражения.

– Это так, ваше величество, – согласился он, и лицо его на минуту вспыхнуло надеждой, но затем юноша вздохнул и опять погрузился в мрачные размышления.

Се'Недра отошла, оставив его наедине со своими горестями.

– Знаешь, не стоит тебе разговаривать с болванами, – сказал насмешливый голос у нее за спиной. Это был Белдин, уродливый горбун.

– Он, кажется, ничего не боится, – вздрогнув, сказала Се'Недра: чародей-сквернослов всегда действовал ей на нервы.

– Это же мимбратский дворянин! – фыркнул Белдин. – У него просто не хватает мозгов, чтобы бояться чего-либо.

– А все ли воины в армии такие же, как он?

– Нет. Большинство из них на самом деле боятся, но все же они пойдут в атаку – причин этому много.

– А вы? – не могла удержаться она от вопроса. – Вы тоже боитесь?

– Я боюсь другого, – сухо сказал он.

– Например?

– Мы занимались всем этим долгое время – Белгарат, Пол, близнецы и я – и я более озабочен тем, что что-то может пойти не так, чем своей собственной безопасностью.

– Что вы подразумеваете под словами «пойти не так»?

– Пророчество весьма туманно, и в нем о многом умалчивается. Насколько я могу судить, два возможных исхода все еще существуют и равны, и любая мелочь может нарушить это равновесие в ту или другую сторону. Этой мелочью может быть что-то, что я проглядел. Вот чего я боюсь.

– Нам остается только сделать все от нас зависящее, – ответила Се'Недра.