Глава 3

Король Эрик – его величайшее приобретение

Когда Ферги ступит на поле райского варианта стадиона «Театр мечты»[1], начнутся всевозможные дебаты о наследстве, которое он оставит, о его месте в иерархии великих лидеров всех времен, о его победах и неудачах на «Олд Траффорд» за все годы руководства «Юнайтед». И вы можете быть уверены в том, что одной из горячих тем обсуждения станет его политика на трансферном рынке: его наилучшие и наихудшие приобретения.

Я считаю, что величайший игрок эры Фергюсона в «Юнайтед» – это Райан Гиггз. Вы можете спорить, но его отличная репутация, влияние на молодых игроков и выдающиеся дипломатические качества ставят его на самую вершину пирамиды.

Но относительно человека под номером 2, который следует за Гиггзом, нет никаких сомнений. Да, это Король – Эрик Кантона, гений, который, так же как Гиггз и другие «ребята Ферги», на полных парах несся к славе. Он стал катализатором, благодаря которому закончился мучительный беспобедный двадцатишестилетний период для клуба и болельщиков; благодаря нему после упомянутого периода, проведенного командой в чистилище, титул чемпионов наконец вернулся на «Олд Траффорд». Купленный всего за 1,2 миллиона фунтов, этот игрок, безусловно, является самым великим приобретением Ферги, принимая во внимание то, что он вывел «Юнайтед» из пустыни к той самой вожделенной короне чемпионов Лиги.

Да, за этот период босс сделал и другие отличные приобретения. Например, блистательный Петер Шмейхель был куплен всего за 530 000 фунтов стерлингов в 1991 году – по цене, которую сам Ферги позже назвал «ценой столетия». Датчанина признали лучшим вратарем мира в 1992 и 1993 годах, и он до сих пор владеет рекордом по количеству проведенных всухую матчей в Премьер-лиге – в 42 процентах игр с его участием «Юнайтед» не пропускал голов.

В 2001 году в ходе опроса, проведенного агентством «Рейтер», Питер был признан лучшим вратарем в мире, а два года спустя его имя было занесено в Зал футбольной славы.

Человек, который капитанствовал в «Юнайтед» во время первого триумфа клуба в Лиге чемпионов в 1999 году, также вошел в список 125 величайших ныне здравствующих футболистов, составленный Пеле незадолго до столетнего юбилея ФИФА по просьбе руководителей федерации. В течение восьми лет Шмейхель был превосходным помощником Ферги и достиг наивысшей точки своей карьеры в том прощальном матче на «Камп Ноу». К тому времени Великий датчанин выиграл пять чемпионатов, завоевал три Кубка Англии, один Кубок Лиги и победил в Лиге чемпионов УЕФА.

Другими столпами обороны, которых можно причислить к той же категории, что и Короля Эрика, были Рио Фердинанд, Яп Стам, Денис Ирвин и Стив Брюс. Их вклад в успехи клуба был очень ценным, хотя и не таким огромным, как вклад Короля. Рио и Брюси становились капитанами клуба, и если Рио своим классом и способностями превосходит обычных защитников, то Брюси был выдающимся бойцом и лидером и стоил лишь малую часть от трансферной цены Рио в 29 миллионов фунтов стерлингов – всего 850 000 фунтов.

Точно таким же замечательным центральным защитником был и Стам; он оправдал надежды, которые Ферги возлагал на него (и свою зарплату в 10,8 миллиона фунтов), поспособствовав первой под руководством босса победе «Юнайтед» в Лиге чемпионов.

Если брать центр, то можно упомянуть общий вклад в дело «Юнайтед» (и Ферги) Роя Кина. После Кантоны он был вторым по значимости игроком, приобретенным в начале эры Фергюсона. В то время его трансфер в размере 3,75 миллиона фунтов назвали рекордным в Британии, но это, конечно, были с умом потраченные деньги, потому что Ирландец в конечном счете включился в игру и закрыл брешь в центре поля, образовавшуюся после ухода Робсона и Пола Инса.

Как Роббо и Брюси, он тоже не ведал страха и был капитаном, готовым распластаться на поле ради «Юнайтед» (и часто так и делал). Тут еще раз следует упомянуть, что Кин использовал тот фундамент успеха, который заложил великий Кантона.

Наконец, говоря про современную эпоху, можно назвать двух игроков, которые, конечно, являются главными приобретениями Ферги: это Уэйн Руни и Криштиану Роналду. Будучи лидерами команды, которая выиграла Лигу чемпионов в 2008 году, действительно ли они стоят в иерархии выше Эрика? Более подробно об двух этих гениях нападения я расскажу в последующих главах, а пока же скажу, что, по моему твердому убеждению, в списке великих приобретений они стоят позади Короля.

Так что же можно сказать про Кантону? Что заставило его раскрыться и почему он так преуспел на «Олд Траффорд», несмотря на то что за ним тянулся длинный шлейф несбывшихся надежд в начале его карьеры, когда от него ждали многого, а получали мало? Ответ прост: в «Юнайтед» он нашел то, чего не имел никогда прежде.

Это были клуб и тренер, которые приняли и полюбили его, – причем клуб достаточно великий, чтобы с ним можно было реализовать те серьезные стремления, какие имел Кантона. В лице сэра Алекса он нашел тренера, который поддерживал и хвалил его и лучше всех других знал, как обращаться с такими, как Кантона. Большой кнут никогда раньше не влиял на Эрика, так почему же он должен был повлиять на него на «Олд Траффорд»?

Эрик Кантона прибыл в команду в ноябре 1992-го и вскоре приступил к работе, показав ребятам, как нужно играть, и вселив в них огромный заряд уверенности. Ферги шутил, что Супермен «Юнайтед» может вывести их на следующий уровень: что ж, у него не было человека с другой планеты, но у него, конечно, был самый что ни на есть футбольный супермен.

Действительно, «Юнайтед» отчаянно нуждался в супермене, который вытащил бы клуб со дна, где тот находился в течение двадцати шести лет. Двадцать шесть долгих томительных лет прошли, с тех пор как «красные дьяволы» выиграли свой последний титул чемпионов Лиги. Через шесть месяцев после прибытия Эрика ожидание, длившееся с 1967 года, наконец закончилось. Кошмар окончился: Кантона стал заключительным кусочком мозаики, катализатором того, что назовут «годами Фергюсона», – катализатором трех десятилетий беспрерывной славы. С Эриком в команде пять из них превратились в беспрерывный праздник.

Гордо вступая на поле стадиона «Олд Траффорд», он вел себя так, будто оно принадлежит ему: двадцатишестилетний игрок, он обладал бoльшим опытом, чем могло быть у всей команды за две жизни. Из-за нескольких задокументированных стычек с футбольными властями в его родной Франции к нему прилепилось прозвище Хулиган. В 1988 году, когда его исключили из французской сборной, он ответил на это тем, что по телевидению назвал тренера Анри Мишеля говнюком. За это Эрика дисквалифицировали на год. В 1989 году, играя на правах аренды в «Монпелье», он бросил свои бутсы в лицо товарищу по команде, который его раскритиковал. А в 1990 году, играя за «Марсель», он бросил мяч в арбитра и в результате был на месяц отстранен от игр дисциплинарным комитетом Французской федерации футбола.

Кантона умудрился разругаться с Говардом Вилкинсоном в «Лидсе» через девять месяцев после своего приезда в Великобританию. Но именно такой темперамент вызвал любовь к нему обширной армии поклонников «Манчестер Юнайтед» – действительно, большинство из нас может ассоциировать себя с бунтарями, однако обычно у нас просто не хватает мужества или, если посмотреть на это иначе, безрассудной храбрости, чтобы вести себя, как бунтари. Эрик делал то, что хотел, как хотел и когда хотел: он остается абсолютным бунтарем, заработав себе постоянное место в сердцах болельщиков.

На «Олд Траффорд» ему предстояло стать партнером Ферги, и благодаря этому партнерству за пять лет команда завоевала четыре титула в Премьер-лиге, в том числе дважды сделав дубль и дважды выиграв чемпионат и Кубок Англии. В 2001 году Кантона был признан игроком столетия «Манчестер Юнайтед». И по сей день фанаты «Юнайтед» называют его Король Эрик – и этот француз поднял мантию, которая когда-то принадлежала легендарному Денису Лоу. А вот как любимый всеми без исключения болельщиками Бобби Чарльтон описал качества Кантоны в середине 1990-х: «Мы просто очень благодарны судьбе за то, что он здесь. Он великий игрок, и я до сих пор не могу поверить в то, что он с нами. Подобный игрок появляется один-два раза в жизни, и вы не отпускаете его и не сажаете на скамейку запасных. Вы уважаете его мастерство. Эрик – самый умный игрок, которого я когда-либо видел: он отлично видит поле, владея мячом. Самое главное, что он дал „Юнайтед“, это способность делать атаки результативными, не губить хорошие позиции, и теперь мы заканчиваем почти каждую атаку голевым моментом. Еще одна вещь – это его способность видеть игроков, даже когда пас им еще не читается. Если вы побежали, то Эрик, скорее всего, даст вам мяч».

Кантона родился 24 мая 1966 года в Марселе, на юге Франции – родители назвали его Эриком Даниэлем Пьером, – всего за два месяца до самого большого в истории Англии футбольного триумфа, когда Бобби Мур поднял над головой Кубок мира на стадионе «Уэмбли».

Предки Эрика были выходцами с Сардинии, а предки его матери – из Испании, и такая генеалогия, возможно, объясняет переменчивость его характера. Однако с раннего возраста Эрик не был хулиганом – на самом деле, ему очень нравилось рисовать и читать в пещере, расположенной высоко над Марселем, который его семья называла своим домом.

Его отец Альберт, работавший санитаром в психиатрической больнице, тоже любил рисовать, еще он с удовольствием охотился. Помимо этого, он, играя в футбол, заработал репутацию отличного вратаря-любителя. Альберт, бывало, говорил Эрику: «Нет ничего проще, чем футбол. Прежде чем получишь мяч, а затем отдашь его, всегда помни, что мяч движется быстрее, чем ты».

Воспитанием человека, которого впоследствии назовут Королем, а также его старшего брата Жана Мари и младшего брата Жоэля (который был моложе его на семнадцать месяцев) занималась его мать, Элеонор. Они были бедны, но Эрик любил свои детские годы и позже утверждал, что он был «сыном богатых людей» – богатых в плане культуры и самореализации.

К пяти годам он уже стал играть в футбол на улице; Эрик влюбился в эту игру и позже сказал об этом так: «Желание играть [в футбол] появляется у вас в три, четыре или в пять лет… Вы знаете, что это ваша страсть, когда не можете прекратить играть в футбол, когда играете на улицах, на детской площадке, после школы и когда в школе вы обмениваетесь фотографиями футболистов… Игра в футбол на улице давала нам огромное ощущение свободы».

Но карьера Кантоны во Франции была омрачена стычками с властью и перерывами в игре. К двадцати пяти годам он покинул свою родину и в феврале 1992 года присоединился к «Лидс Юнайтед», первоначально на правах аренды, по условиям которой йоркширский клуб выплачивал клубу «Ним» 100 000 фунтов стерлингов плюс заработную плату Эрика до конца сезона 1991/92 года.

В тот сезон он вывел «Лидс» в бывший первый дивизион, обойдя «Манчестер Юнайтед», и переход Эрика в «Лидс» был закреплен окончательно, что привело к уменьшению казны клуба на миллион фунтов.

Говард Вилкинсон и Эрик Кантона? Даже в одном предложении имена этих двух человек плохо сочетаются, а по сути они две противоположности: один – английский футбольный прагматик и унылый, строгий йоркширец, а другой – французский романтик, мечтатель, художник, поэт, поклонник мотоциклов и спортсмен, который верил в то, что футбол, эта красивая игра, дарит возможность для самовыражения и радостные мгновения. Это был недолгий, фиктивный союз, хотя благодаря Кантоне сержант Вилко добился одного из главных успехов в своей карьере.

И по сей день Вилко остается единственным англичанином, который привел «Лидс» к чемпионству, – и это был первый триумф этой команды за долгие восемнадцать лет. Но этого было недостаточно для того, чтобы удовлетворить притязания и амбиции Короля, и годы спустя он скажет, что «Лидс» был лишь витриной, которая в конечном счете привела его к трансферу, о котором он мечтал, – в клуб, в котором ему было предначертано блистать и в котором он был призван стать лидером, – в «Манчестер Юнайтед».

Как гласит легенда, Ферги приобрел Кантону спонтанно. Якобы тренер «Лидса» Билл Фотерби позвонил руководителю совета директоров «Юнайтед» Мартину Эдвардсу и спросил, могут ли они заполучить Дениса Ирвина, и сидевший рядом Фергюсон якобы взял лист бумаги и написал на нем: «Спросите, продают ли они Кантону». Про лист бумаги это действительно правда, как правда и то, что позже, в тот же день, Фотерби перезвонил и подтвердил: Эрик действительно продается. Но человек, близкий к сэру Алексу, сказал мне, что Ферги следил за этим игроком в течение многих месяцев; и что это едва ли было спонтанным решением, принятым в последнюю минуту; и что тренер «Юнайтед» заинтересовался Кантоной, когда тот впервые появился в Англии, играя на правах аренды в «Шеффилд Уэнсдей»; и что он знал все о человеке, управы на которого не могли найти во Франции.

К тому же Ферги уже зарезервировал Эрика Кантону для главной роли на «Олд Траффорд» – он хотел тренировать человека, который сыграл бы роль Джорджа Беста для своего Басби. Это было бы для Ферги последним испытанием, и, естественно, он очень сильно хотел пройти его, когда Фотерби дал отмашку.

Маховик был запущен, сказали мне, за недели до этого, когда тогдашний босс сборной Франции Жерар Улье позвонил и сказал, что в «Лидсе» у Кантоны не все в порядке и что предложение, сделанное Говарду Вилкинсону, может принести плоды. Ферги ждал – он не хотел переплачивать и он знал, что Кантону считали вечным хулиганом, доставлявшим проблемы.

В конце дня Вилко облегченно вздохнул, получив обратно свой миллион фунтов.

Итак, в пятницу, 26 ноября 1992 года, Эрик Кантона наконец пришел домой – за смехотворную сумму в 1,2 миллиона фунтов стерлингов. Ферги никогда не забудет этот день: это был день, который превратил его из очередного тренера «Юнайтед» в легенду.

В то время подписание контракта с Кантоной стало последней частью в выкладываемой им мозаике; позже Ферги сказал, что Кантона поразил его, «придя в клуб как хозяин», и отметил, что если некоторые новые игроки считали «Олд Траффорд» и ауру «Юнайтед» непривычными для себя, то Кантона «просто стал своим» с самого первого дня.

Ферги нужно было как можно быстрее приобрести этого игрока, чтобы в 1993 году осталась хоть какая-то надежда на выигрыш короны впервые за двадцать шесть лет. Сезон для «Юнайтед» складывался неудачно – они были шестыми в таблице, отставая от тративших на приобретения немалые деньги «Астон Виллы» и «Блэкберн Роверс» и неожиданных претендентов на титул – «Норвич Сити» и «Куинз Парк Рейнджерс».

У команды были проблемы с результативностью, и Ферги молился о том, чтобы Кантона исправил эту ситуацию. Противник дешевой популярности, Эрик дебютировал на «Олд Траффорд» 12 декабря 1992 года, выйдя на замену во втором тайме дерби с «Манчестер Сити». «Юнайтед» победил со счетом 2:1, но Эрик в тот день сыграл только эпизодическую роль. Не совсем то, с чем вы обычно ассоциируете галльского гения Ферги, но больше он в такой роли никогда не выступал.

Вскоре Кантона успокоился и стал забивать голы и создавать их. Свой первый мяч за «Юнайтед» Кантона забил 19 декабря 1992 года в ничейном матче против «Челси», а второй – неделю спустя, на второй день Рождества, в матче против «Шеффилд Уэнсдей», в котором «Юнайтед» заработал очко, проигрывая к перерыву 0:3.

В последующие несколько недель «красные дьяволы» забили пять безответных мячей в ворота «Ковентри» и разгромили «Тоттенхэм» со счетом 4:1 – и в обоих матчах Кантона забил по голу. Он привел «Юнайтед» на вершину турнирной таблицы, где клуб и оставался на протяжении пяти лет игры за него Кантоны, исключая период его дисквалификации.

Тень, которую бросал Кантона на «Олд Траффорд», можно увидеть, если вспомнить о том, что сезон 1994/95 года – на этот период пришлась его дисквалификация за тот позорный прием кунг-фу, – был единственным из пяти сезонов этого игрока в футболке «Юнайтед», когда манкунианцы не выиграли чемпионат и вообще не завоевали ни одного трофея. В тот первый сезон темная сторона француза стала заметна, когда он плюнул в болельщика по возвращению в «Лидс»; за этот неблагоразумный поступок федерация футбола оштрафовала его на тысячу фунтов.

В первые два сезона Эрика на «Олд Траффорд» «Юнайтед» совершил удивительный рывок – в 1993 году клуб стал первым чемпионом основанной Премьер-лиги, опередив конкурентов на десять очков. В этой связи стоит вспомнить, что когда Кантона только пришел на «Олд Траффорд», клуб отставал от «Норвича» на целых шесть очков! Тот прорыв к титулу очень поспособствовал Ферги в его стремлении стать в «Юнайтед» такой же великой фигурой, как сэр Мэтт Басби, но этот прорыв был также очень приятен и для Эрика, потому что он вписал свое имя в анналы футбольной истории Британии, став первым – и на момент публикации этой книги остающимся единственным – игроком, который выиграл подряд два чемпионата Англии в составе двух разных клубов.

В тот первый сезон Кантона забил девять голов в 22 играх Премьер-лиги; во втором сезоне он привел «Юнайтед» к еще более значительному успеху, забив 25 голов в 48 матчах и обеспечив команде ее первый дубль. Были даже надежды и на первую тройную победу, но «Астон Вилла» переиграла «красных дьяволов» на «Уэмбли» в 1994 году в финале Кубка Лиги со счетом 3:1.

Успешно реализованный Кантоной пенальти в игре с «Челси» помог «Юнайтед» добиться спокойной победы в финале Кубка Англии и сделать дубль. А на сладкое Ассоциация профессиональных футболистов признала Эрика футболистом года; кроме того, новый тренер сборной Франции Эме Жаке назначил его капитаном после нескольких лет отлучения от национальной команды.

По словам легендарной кинозвезды Джеймса Кагни, Эрик был, конечно, «на вершине мира» – и его босс Ферги тоже. Эти двое попали в полосу везения, которая, похоже, не кончалась: ставка Ферги на француза изменила клуб и преобразовала «Юнайтед» в мощную футбольную силу.

Но в третий сезон Кантоны на «Олд Траффорд» случилась неприятность – большая, большая неприятность. В детстве Эрик украшал стены своей спальни фотографиями единственного и неповторимого Брюса Ли. Несколько лет спустя поклонники «Манчестер Юнайтед» посмеялись бы, если бы им рассказали о кумире Француза – посмеялись бы и снисходительно покачали бы головой. Но зимним вечером 1995 года они поняли, почему человек, который стал их главным героем, ударил в прыжке ногой болельщика, движимый духом бунтарства и стремлением к победе.

Эрик будет неизменно ассоциироваться с этим ударом в стиле кунг-фу во время матча с «Кристал Пэлас» 25 января 1995 года. Это было поворотным, решающим моментом его карьеры. Девятимесячная дисквалификация Эрика не просто стоила «Юнайтед» побед в Лиге и кубке – на самом деле она оставила клуб вообще без трофеев в то время, когда команда, пожалуй, была способна выиграть все, что можно, и, возможно, была самой сильной за все время правления Фергюсона. И все же имелся в этом и неожиданный плюс: впервые в карьере Кантоны нашелся человек, который поддержал его, когда большинство других призывали к его отчислению из команды.

Возможно, это было решающим моментом и в тренерской карьере сэра Алекса в «Юнайтед». Босс поставил свою репутацию на карту ради непостоянного француза и показал, каким выдающимся тренером он стал, так или иначе сумев отстоять Кантону. И если сэр Мэтт в конечном счете не смог спасти Джорджа Беста от самого себя, то Ферги действительно не дал Кантоне потерпеть крах. Если бы Эрик во время дисквалификации уехал в миланский «Интер», кто знает, что могло бы случиться.

Остепенился ли бы он и изменился бы на «Сан-Сиро», или внезапно потерял бы тот нерв, который делал его таким неординарным игроком? Скорее всего, за его неблагоразумным поступком на «Селхерст Парк» быстро последовали бы и черные метки в «Интере» – и, возможно, его навсегда отлучили бы от футбола.

Ферги спас Эрика – и свою собственную развивающуюся команду, – продемонстрировав удивительную лояльность по отношению к игроку. В лице Алекса Фергюсона Кантона наконец нашел единственного тренера в своей футбольной карьере, который умолял его остаться частью его футбольного клуба.

Через четыре минуты после начала второго тайма матча Премьер-лиги против «Кристал Пэлас» – в итоге игра закончилась со счетом 1:1 – Кантону удалили с поля за удар защитника Ричарда Шоу. Когда Эрик уходил с поля, двадцатилетний болельщик «Пэлас» Мэтью Симмонс спустился с трибуны, чтобы высмеять игрока. Обозленный оскорблениями Кантона нанес Симмонсу удар ногой в стиле кунг-фу, а затем обменялся с ним еще несколькими ударами.

Оглядываясь назад на этот инцидент, стоит сказать, что, конечно, нет никаких оправданий тому, что Кантона в своей одержимости Брюсом Ли несколько переборщил. Несомненно, Симмонс вел себя недостойно, но ведь словесные оскорбления звучат в футболе всегда.

Один посвященный человек из стана «Пэлас» уверяет меня в том, что Симмонс, двадцатилетний предприниматель-стекольщик и жертва нападения Кантоны, не был преданным болельщиком клуба, каким его обычно изображали. На самом деле, говорят мне, его «первой любовью» был вовсе не «Пэлас», а «Фулхэм», и, после того как Симмонсу пожизненно запретили появляться на «Селхерст» за участие в этой стычке, он возвратился на «Крэйвен Коттедж».

Симмонс утверждал, что он сказал Кантоне лишь следующее: «Прочь, прочь, прочь! Пошел вон, Кантона, это тебе хорошая вздрючка». Кантона же настаивал на том, что это были расистские высказывания, а именно: «Вали обратно в свою Францию, французский сученыш!» Симмонс остается непреклонным, в интервью, данном им газете The Observer в 2004 году, он сказал: «Ради бога, по его мнению, ничего хуже того, что я сказал, сказать нельзя, не так ли? Но его слова совершенно необоснованны. Этот человек – подонок. Как он может обвинить меня в том, что я такое сказал? Откуда исходят эти порочащие меня утверждения? От него! Это разрушило мою жизнь, и именно поэтому это непростительно».

Впоследствии Симмонс стал одним из самых узнаваемых и ненавистных людей в Великобритании: этот эпизод стоил ему работы, некоторые члены семьи стали игнорировать его, а репортеры преследовали.

Большинство комментаторов направили свои стрелы против Кантоны, назвав его поступок позорным. Однако два известных человека думали иначе: Джимми Гривз из The Sun и Ричард Вильямс из The Independent on Sunday. Гривз написал: «Мы услышали много об ответственности Кантоны. А как насчет того, чтобы проанализировать ответственность Симмонса и любого сквернословящего хулигана, который думает, что за свои десять фунтов имеет право сказать человеку все, что ему вздумается, оскорбить, высмеять, плюнуть и вообще демонстрировать такое поведение, за которое вне стадиона его уже давно упрятали бы за решетку?»

А Вильямс считал, что «действия Кантоны были вызваны настоящей провокацией». «Вам не нужно долго и упорно вглядываться в Мэтью Симмонса из Торнтон-Хиз, – писал журналист, – чтобы придти к выводу, что единственная ошибка Эрика Кантоны состояла в том, что он перестал его бить. Чем больше мы узнаем о мистере Симмонсе, тем больше нападение Кантоны начинает выглядеть как инстинктивное выражение безупречного морального суждения».

Мартин Кризи, болельщик «Юнайтед» с тридцатилетним стажем, сказал мне, что он боялся, что это будет концом Кантоны на «Олд Траффорд», – он полагал, что английская пресса ополчилась на футболиста именно из-за того, что тот был иностранцем. Кризи говорил: «Когда Эрик атаковал того идиота из стана „Пэлас“, я, должно быть, был единственным болельщиком „Юнайтед“, который остался сидеть на месте, не веря своим глазам и думая: неужели это будет последний раз, когда мы видим величайшего гения „Юнайтед“ со времен Джорджа Беста? Фанаты „Юнайтед“ были слишком заняты, бурно радуясь мести Эрика, чтобы подумать о том, что озаботило меня. Люди то и дело говорят об искоренении расизма в футболе. Полное лицемерие. Если бы Эрик был англичанином, обрушился ли бы на него такой мощный поток грязи – особенно со стороны прессы? Конечно, нет».

Помимо девятимесячной дисквалификации, Кантона был приговорен к двум неделям тюрьмы, замененным по апелляции на 120 часов общественных работ. Его также оштрафовали на 20 000 фунтов. Именно во время пресс-конференции после подачи аппеляции он уклончиво назвал британскую прессу «стаей чаек, следующих за траулером».

Поездка Ферги в Париж, чтобы разыскать Короля в изгнании и убедить его в том, что его будущее все еще связано с «Олд Траффорд», была одним из ключевых шагов за все время его пребывания на посту тренера. Это также часть легенды – включая рассказ о том, как он вскочил на чужой мотоцикл и приехал на переговоры в кафе.

По прибытии во французскую столицу Ферги, конечно, пришлось потрудиться. Не всегда вспоминают о том, что Кантона летом 1995 года фактически попросил о переходе – так он отреагировал на шумиху, поднявшуюся после того как выяснилось, что он принял участие в тренировочном матче против «Рочдейла». Хотя та игра состоялась за закрытыми дверями на тренировочной базе «Юнайтед», оказалось, что это нарушало условия дисквалификации, и Футбольная ассоциация начала расследование. Босс убедил его в том, что все будет хорошо, если они оба будут твердо верить в «Манчестер Юнайтед» – в то, что клуб снова станет лучшим в мире.

Ричард Вильямс объяснил это в типичном для него изящном стиле: «Попросив о переходе, Кантона пошел не против клуба, а против английского футбола. Он уехал в Париж, очевидно, намереваясь поговорить с представителями других клубов. Той весной ему посулил четыре миллиона двести тысяч фунтов стерлингов Массимо Моратти, который в то время стал президентом „Интернационале“. Вместо этого Кантона подписал новый контракт, чтобы остаться на „Олд Траффорд“, за три миллиона фунтов на три года. Но предполагалось, что он думал о предложении Моратти, когда раздраженно попросил о переходе.

Сэр Алекс Фергюсон полетел в Париж, где уговорил Кантону остаться в клубе. Однако, по правде говоря, Кантона и сам знал, что в Англии он нашел место, где его талант мог полностью раскрыться. В Италии все было бы совсем по-другому. В Премьер-лиге таланты Кантоны заиграли всеми гранями. В Серии A он не выделился бы до такой степени, если вообще смог бы это сделать. Стиль его игры был бы принят там хорошо, но взрывной характер подвел бы его, скорее всего, фатально».

Есть мнение, что Кантона, который был лучшим в Англии, не смог бы добиться того же в Европе, и что он знал это и поэтому остался из соображений личной выгоды.

А вот то, что Ферги совершил летнюю поездку во Францию в 1995 году не только из соображений личной выгоды, но и потому, что восхищался человеком, находившимся на грани взрыва, – это не вызывает сомнений. Естественно, босс был расстроен и изумлен тем сумасшедшим инцидентом на «Селхерст Парк». Он признался, что не видел стычки и понял, что именно произошло, только когда неоднократно пересмотрел видеозапись, после того как вернулся домой в Манчестер в четыре утра следующего дня.

Это была годовщина со дня рождения Роберта Бернса, которую гордый шотландец не забудет никогда. Много лет спустя Ферги, признав, что увиденное им на видео было «довольно ужасно», сказал: «За годы, прошедшие с того момента, мне не удалось вытянуть из Эрика объяснение этому эпизоду, но, мне кажется, он потерял самообладание, потому что разозлился на самого себя из-за удаления с поля и был раздосадован бездействием арбитра (в случаях, когда игроки Пэлас фолили на нем). Все это вместе взятое и вывело его из себя».