Пролог

Прибытие

Объект появился со стороны Тихого океана перед самым рассветом. Несся он со скоростью метеора и по всем законам физики должен был бы в плотных слоях атмосферы вспыхнуть, как спичка. Но не вспыхнул. Над Канзасом объект резко сбросил скорость с пятикратной звуковой до трехкратной. Он мчался уже над штатом Аризона, а вызванная его полетом ударная волна только достигла береговой линии Калифорнии. Грохнуло так, что в домах вышибло множество окон, в магазинах и офисах сработали бесчисленные сигнализации, истошно взвыли собаки. В то же самое мгновение ожила радарная система раннего обнаружения. Атака вероломного врага!

Немедленно покинули взлетные полосы истребители-перехватчики, реактивным снарядам класса «земля – воздух» был дан нулевой отсчет, межконтинентальные ракеты в пусковых шахтах были приведены в боевую готовность. Но военные действия так и не были начаты, и сопровождаемый нацеленными ракетами неизвестный объект менее чем за тридцать минут пересек всю территорию Соединенных Штатов с запада на восток.

– Черт знает что такое! – выразил общее мнение командир радарного комплекса. – Проклятая штука, во-первых, появилась вовсе не оттуда, откуда бы следовало, во-вторых, летит слишком низко, и, в-третьих, самое главное, скорость… Не знаю, что за пташка к нам залетела, но вряд ли это – русская ракета.

– Дай-то Бог, чтобы вы оказались правы. – Не спуская глаз с красного телефонного аппарата, дежурный офицер криво улыбнулся.

Через минуту пронзительно затрезвонил красный телефон – должно быть, президент, получив ответы на свои не терпящие отлагательств вопросы, закончил разговор по «горячей линии» с Москвой. Дежурный офицер немедленно прижал трубку к уху.

– Есть, сэр! – Он кивнул и повесил трубку. – Да, полковник, вы правы, эту птичку запустили не русские. Они удивлены не меньше нашего, да и разведка уверяет, что в воздух объект поднялся не с советской территории и не с их военного объекта или базы. Но если мы имеем дело не с ракетой русских, то…

Свои соображения о происхождении неизвестного летательного аппарата он не высказал вслух, остальные офицеры тоже молчали и наблюдали.

Пересекая границу штата Нью-Джерси, объект столь же внезапно, как прежде, затормозил, опустился до тысячи футов и свернул на север к острову Манхэттен. Маневр он произвел без виража – просто повернул на девяносто градусов, и на экране следящего за его перемещением радара появилась идеальная буква «L».

Объект держал курс к Всемирному Торговому Центру – самому высокому зданию мира.

Шэрон Форкнер стояла у южного окна своего офиса и, любуясь открывающейся с высоты девяностого этажа панорамой Нью-Йорка, обдумывала, что купит по дороге домой. Неожиданно ее внимание привлекло темное пятнышко у горизонта. Пятнышко с каждым ударом сердца росло и вскоре превратилось в стремительно приближающийся огромный блестящий предмет. У Торговой Башни предмет резко развернулся и, зацепив стену, со страшным ревом пронесся мимо. Рядом с Шэрон вскипел пластик, поднялось облачко пыли, и в стене появилось аккуратное отверстие футов десяти в диаметре. В отверстие хлынул поток солнечного света, а Шэрон, лишившись чувств, повалилась на крышку письменного стола и медленно сползла на пол.

Пролетев между Торговыми Башнями, объект приступил к снижению. Над Сорок второй улицей скорость его медленно упала со сверхзвуковой до дозвуковой. На высоте менее фута над крышами небоскребов центра города объект начал рыскать по сторонам, а оказавшись над Пятьдесят девятой улицей, камнем устремился вниз. Солнце закрыла черная тень, и люди на улицах в ужасе задрали головы. Объект, будто намеренно выбрав местом крушения Центральный парк, обрушился на поросший травой покатый склон и, прежде чем остановиться, пропахал во влажной земле глубокую борозду. При его падении погиб одинокий посетитель парка и нянька, катившая перед собой коляску с младенцем. Всего три человека – три жертвы крушения. Упади летательный аппарат минутой раньше, жертв было бы гораздо больше.

Оглушительный грохот стих, отовсюду послышались крики, раздались пронзительные свистки полицейских, в отдалении взвыли сирены.

Глава 1

Незваный гость с небес

Нью-Йорк – город, привыкший к неожиданностям и реагирующий на них молниеносно. Через пять минут после катастрофы толпа зевак была оттеснена полицейским кордоном; с дерева силой сняли оператора со стрекочущей камерой; два-три фотографа, отчаявшись подойти к неизвестному объекту ближе, снимали через плечи полицейских; на крыше здания редакции «Дейли Ньюс» побежала светящаяся реклама: «ЗАПЛАТИМ НАЛИЧНЫМИ ВСЯКОМУ, КТО ПОЗВОНИТ НАМ И СООБЩИТ ПОЛУЧЕННУЮ ЧАСТНЫМ ПУТЕМ ДОСТОВЕРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ О КАТАСТРОФЕ. ИНКОГНИТО ГАРАНТИРУЕТСЯ». Еще через пять минут на место происшествия прибыло пять пожарных машин, следом за ними – полицейские патрульные автомобили.

Когда через добрых полчаса на обезлюдевшем участке парка приземлился военный вертолет, ситуация была уже полностью под контролем полиции.

– Я беру командование на себя, – воскликнул грузный генерал, выбираясь из кабины вертолета.

– Вы арестованы, – сообщил ему седовласый капитан полиции с лицом столь же выразительным, как глыба гранита, и, будто заряженный пистолет, нацелил на пилота палец. – Чтобы взлететь и покинуть эту зону, лейтенант, у вас десять секунд. Пошевеливайтесь!

Два здоровенных полицейских сноровисто вывернули руки генерала за спину и защелкнули на запястьях наручники.

– Вы не имеете права!.. – заорал было тот, но пилот поспешно завел двигатели, и ругательства генерала заглушил рев пропеллеров.

Роб Хейуорд как раз в эту минуту достиг полицейского кордона и стал свидетелем ареста генерала. Стерев с лица улыбку, он достал из кармана удостоверение личности и двинулся через заградительную линию к капитану полиции.

– Я – полковник Роберт Хейуорд, возглавляю отдел секретной службы ВВС Восточного побережья, – представился он. – Вот мое удостоверение личности.

Хмуро оглядев появившегося рядом высокого голубоглазого загорелого крепыша, чей нос, несомненно, был не раз сломан, капитан полиции впился глазами в документ.

– Что вам здесь нужно, полковник?

– Для начала, капитан, поделюсь с вами некоторой информацией. Штуку, которая здесь свалилась, мы засекли около часа назад, когда она пересекала Западное побережье. Что это такое, мы не имеем ни малейшего представления… Операцию по изучению неизвестного объекта санкционировал лично президент. Правительственная исследовательская команда и армейские части – в пути и появятся здесь с минуты на минуту. До их прибытия я бы рекомендовал вам отодвинуть кордон еще на сотню ярдов и очистить улицы и здания прилегающего к этой части парка района.

Капитан коротко кивнул:

– Хорошо, полковник, я принимаю ваши рекомендации.

Повысив голос, чтобы перекрыть хриплые вопли и угрозы генерала, он отдал приказы. Роберт Хейуорд подошел к капитану еще ближе и почти прошептал ему на ухо:

– Ваш пленник – генерал Хаукер, командующий гарнизоном острова Говернор. У меня к вам просьба. Отпустите его под мою ответственность. Снаружи полицейского кордона, разумеется.

– Кто этот сукин сын, мне прекрасно известно. Если он вам нужен, то вы его получите. – На суровом лице капитана появилась и тут же исчезла тень улыбки. – У меня нет к нему личной неприязни, я лишь расставил точки над «и» и показал, кто есть кто.

Стемнело, но парк заливали лучи прожекторов, и светло было как днем. Полицейских сменили солдаты. На траве, по-прежнему неподвижный и немой, лежал покрытый бороздами девяностофутовый клин из блестящего темно-голубого металла. На него, кроме бесчисленного количества разнокалиберных стволов, были направлены датчики записывающей и измерительной аппаратуры. Десяток офицеров и ученых, в числе которых был и Роб Хейуорд, ярдах в трехстах от объекта решали, какими будут следующие шаги.

– Пусть доброволец подойдет к этой штуке и постучит по ней молотком, – предложил генерал Хаукер.

Стоящий рядом ученый презрительно фыркнул.

– Есть более совершенные способы коммуникации, генерал. Например, радиосвязь. Можно подать сообщение, плавно меняя частоту. Можно также использовать инфракрасное и ультрафиолетовое излу…

– Тридцатидюймовые корабельные орудия лучше всяких радиоволн сообщат им, что мы рядом, – глубокомысленно заметил адмирал.

Роб с советами не лез, резонно полагая, что, что бы ни надумали старшие чины, все равно он вскоре возглавит команду исследователей неизвестного летательного аппарата. Там, в деле, он себя и покажет.

Внезапно ожил громкоговоритель на крыше передвижной радиоустановки:

– От объекта поступило сообщение на коротких волнах. Демодулированные звуки…

От темного клина отделилась и упала на землю металлическая плита. Страшный грохот от ее падения заглушил голос оператора. Солдаты с оружием на изготовку замерли, их пальцы на спусковых крючках побелели от напряжения.

Вперед вышел генерал Белтайн и, постукивая по бедру старомодной тростью, закричал:

– Огонь не открывать! Повторяю, без приказа огонь не открывать!

Убедившись, что приказ понят, он расслабился, повернулся и стал вместе со всеми смотреть на распахнувшийся вдруг вход в корабль инопланетян.

В наступившей тишине томительно тянулись минуты. Ничего не происходило. Генерал жестом подозвал адъютанта и тихо отдал распоряжение. Адъютант быстро приблизился к нетерпеливо смотревшим на него офицерам и, внимательно вглядываясь в лица, зашагал между ними. Подойдя к Робу, козырнул.

– Полковник Хейуорд?

Роб тоже отдал честь.

– Да.

– Сэр, вас зовет генерал.

Роб последовал за адъютантом.

– Из Пентагона поступило распоряжение, – сказал генерал. – Если эта штуковина поведет себя агрессивно, то нам надлежит немедленно ее уничтожить. Если же нет, то в действие вступает план «эль шестьдесят семь». Если не ошибаюсь, полковник, за выполнение этого плана ответственны вы и ваши люди?

– Так точно, сэр. План «эль шестьдесят семь» как раз и разработан для подобных обстоятельств.

– И вы что же, предвидели такое?

– Разумеется, нет, сэр, но несколько лет назад мудрецы в Пентагоне разработали планы для всех мыслимых и немыслимых ситуаций. Был среди них и план «эль шестьдесят семь» – последовательность оперативных действий на случай приземления неопознанного летающего объекта.

– Ясно.

– Могу я приступать, сэр?

– Ваши люди на месте?

– Так точно, сэр, мои ребята с записывающей аппаратурой заняли исходную позицию.

– Тогда действуйте. Желаю удачи.

– Спасибо.

Отдав короткое распоряжение в портативную рацию, Роб направился в сторону временного лагеря.

«Эль шестьдесят семь»! План, над которым потешались все, кому не лень! Что, если приземлится летающее блюдце?! Ха-ха! Теперь эти весельчаки даже не улыбнутся.

Подойдя к палатке, Роб откинул клапан, вошел внутрь. Сержант Грут протянул ему портупею с притороченным снаряжением.

Черный, широкоплечий, шести футов и шести дюймов росту, Грут выглядел под стать своему характеру. Южную Африку он покинул, когда ему не было еще и двадцати, но дел там, видимо, натворил немало, раз до сих пор числился в розыске у местной полиции. Попав в Соединенные Штаты, он тут же завербовался в армию, и теперь его послужной список, как и репутация мастера рукопашного боя, ошеломлял любого. С Робом он работал вот уже шесть лет, и между ними сложились почти дружеские отношения.

– Известно что-нибудь новое об этой штуке? – спросил Грут.

– Лишь то, что минут пять назад в ней открылась дверь, так что внутрь пойдем вслепую. Шетли, готов?

Молча кивнув, капрал Шетли закинул за спину тяжелый коммуникационный ранец и застегнул ремни.

У всякого, кто глядел на долговязого и тощего Шетли и слушал его протяжную речь, создавалось впечатление, что он неудачно пародирует киношного контрабандиста с гор Теннесси. Шетли по праву слыл непревзойденным спецом в радиоэлектронике; его коллеги уверяли, что он починит и заставит работать любой прибор, созданный руками человека.

Приторочив к бедру катушку и отмотав с нее метра полтора кабеля, Шетли включил снабженную многочисленными микрофонами видеокамеру и доложил:

– Запись начата.

– Тогда вперед.

Роб затянул ремни шлема и вышел из палатки, сержант и капрал – следом. Снаружи их ожидало отделение прикрытия. Солдаты без приказа, как проделывали сотни раз на тренировках, последовали за командой разведчиков и по мере продвижения останавливались один за другим, охраняя тянувшийся от Шетли к записывающей аппаратуре в палатке кабель. Трансляция, конечно, шла и по радио, но не без основания предполагалось, что радиосигнал пропадет, едва разведчики окажутся внутри металлического корпуса летательного аппарата. Охраняющие объект солдаты расступились, пропуская их, и тут же вновь сомкнули ряды. Подойдя к космическому кораблю на расстояние вытянутой руки, Роб остановился и проговорил в микрофон:

– Вход – прямо передо мной. Проем – прямоугольной формы, восьми футов высотой. Стены – металлические, не меньше фута толщины. Пол внутри – тоже металлический, светло-голубой, без видимых невооруженным глазом соединений, надписей или символов. Вижу впереди коридор. Метрах в трех-четырех коридор сворачивает. Вхожу в корабль.

Роб перепрыгнул порог и, едва каблуки со стуком коснулись металлического пола, двинулся по коридору. У поворота остановился, поджидая остальных.

– Как связь? – спросил он у Шетли.

– Все системы функционируют нормально, – доложил тот. – Получится недурственный любительский фильм.

– Держитесь рядом на случай, если мне понадобится помощь.

Грут издал не поддающийся расшифровке хрюкающий звук, но Роб его отлично понял – мол, не волнуйся, не подведу.

– Двигаемся по коридору, – сообщил Роб в микрофон.

Он вновь медленно пошел вперед, но замер, услышав за спиной голос Шетли:

– Радиоконтакт с Центром потерян. Связь теперь ведется только по проводам.

Роб кивнул и двинулся дальше, давая на ходу пояснения:

– Вижу перед собой двери. Останавливаюсь у ближайшей. Ручки на двери нет, но в середине на уровне моей груди – оранжевый диск. Прикасаюсь к нему.

Роб протянул руку, но прикоснуться не успел – когда его пальцы оказались в шести дюймах от диска, раздался резкий металлический щелчок, и дверь беззвучно скользнула в порог.

Разведчики заглянули внутрь. Роб непроизвольно выдохнул, Шетли за его спиной выругался сквозь зубы. Грут же, сохранив спокойствие, слегка повел автоматическим пистолетом сорок пятого калибра, который держал в правой руке. Роб отодвинул ствол пистолета в сторону и хрипло сказал:

– Оружие нам здесь не понадобится. – Прочистив горло, он продолжил: – Для записи. Дверь открылась. Похоже, перед нами – рубка управления летательного аппарата. Вижу множество различных приборов. На обзорных экранах – необыкновенно четкая картинка, изображение окружающей местности. Пилоты, если это пилоты, определенно мертвы. Один лежит на полу, за креслом; другой сидит, склонившись в кресле. Вижу на их телах многочисленные раны. На полу, рядом с лежащим – лужа зеленой жидкости, видимо, крови… Приближаюсь к существам.

Роб осторожно вошел в рубку, подчиненные прикрывали его, держась на шаг сзади. Атаки не последовало. В рубке, кроме двух мертвецов, не было никого. Роб подошел к ним и поманил рукой Шетли.

– Ближе камеру, капрал.

– Секундочку, полковник, только наверну телескопический объектив. Я предпочел бы не подходить к…

– Кому сказано: ближе камеру. И держи голову правей, а то испортишь наш замечательный фильм.

– Есть, полковник.

– Стой, где стоишь, снимай прямо перед собой. Для записи. Мертвое существо на полу – приблизительно семи футов длиной. На нем нечто вроде кожаной упряжи с прикрепленными к ней инструментами неизвестного назначения. Другая одежда отсутствует. Все тело покрыто спутанным темным мехом, и анатомические детали не различимы. На теле – многочисленные порезы и кровоподтеки. На руках – по шесть… нет, по семь пальцев. На концах пальцев вместо ногтей – крошечные коготки. На голове – два остекленевших глаза. Ушные раковины отсутствуют. Нос – прикрытая кожаным клапаном щель. Рот широко открыт. Зубы… острые и зазубренные, расположены двумя рядами, как у акулы. Выглядит крайне омерзительно. Именно омерзительно: более точного определения я подобрать не в силах. Не хотелось бы встретить такого ночью. – Не подозревая, что дрожит всем телом, Роб отвернулся. – Сюда вернемся после того, как осмотрим весь корабль. – Роб вышел из рубки и зашагал по коридору, давая на ходу комментарии, Грут и Шетли следовали за ним. – Снова в коридоре. Коридор абсолютно пуст, маркировка на стенах отсутствует. Передо мной – четыре двери, идентичные той, через которую мы попали в рубку. Подхожу к ближайшей, попытаюсь ее открыть.

Роб колебался, сам не зная почему. Возможно, его страшила мысль о встрече лицом к лицу с тем, кто скрывается за дверью. Он почувствовал, как на его голове шевелятся волосы.

Эмоции… Черт бы их побрал!

Переборов себя, Роб протянул руку к оранжевому диску. Щелчок, и дверь ушла из поля зрения. Вперед выпрыгнуло мерзкое, покрытое мехом существо – из оскаленной пасти несется протяжный вой, широко открытые глаза горят безумным блеском.

Оружие в руках существа качнулось в сторону людей.

Глава 2

На чужом корабле

Повинуясь рефлексу, Роб бросился на пол. Падая, увидел, что оружие в руках чужака изрыгнуло струю пламени. Тут же над ухом загрохотал сорок пятый калибр – Грут всадил по пуле в каждый глаз атакующего существа, остальные – в тело. Тяжелые пули развернули врага, отбросили назад, раздробили голову.

Роб поспешно перекатился на бок. Вовремя – чужак с шумом упал мордой вниз как раз туда, где секундой раньше лежал Роб. Под чужаком что-то глухо бухнуло, мохнатое тело подбросило на добрый фут, затем оно упало и застыло, скорчившись. В наступившей тишине гулко звякнул об пол металлический предмет, и громко клацнуло – Грут заменил пустую обойму в пистолете на новую.

– Полковник, отодвиньтесь, пожалуйста, я переверну эту тварь, – сказал Грут. Опасливо косясь на мохнатое тело, Роб поднялся. – Будьте уверены, полковник, хлопот он нам больше не доставит – десять пуль сделали свое дело.

Нацелив на существо пистолет, Грут перевернул его одним мощным рывком левой руки. В потолок уставились пустые глазницы.

– Похоже, ружье взорвалось у него в руках, – заметил Грут, указывая на искалеченные руки существа и на раскуроченное оружие.

Роб кивнул:

– Похоже. Во всяком случае, с ним кончено. Осмотри каюту.

Грут быстро и бесшумно вошел внутрь, через десяток секунд вернулся и доложил:

– Там полным-полно машин, вроде тех, что мы уже видели, но мохнатым тварям спрятаться негде. Пусто.

Опасность с флангов была устранена. Вспомнив вдруг, что минутой раньше слышал крик боли, Роб повернулся. Шетли лежал на полу, сжимая правой рукой окровавленное левое плечо, рядом по-прежнему жужжала видеокамера.

– Вот, зацепило, – сообщил Шетли хрипло.

– Сейчас посмотрим. Грут, прикрой нас.

Роб склонился над товарищем, расстегнул на нем ремни коммуникационного ранца, начал снимать одежду. Шетли едва слышно застонал. Неизвестное оружие проделало аккуратную сквозную дырку в теле капрала точно под ключицей. Роб задумался, вспоминая анатомию. Кажется, снизу к ключице крепится тьма-тьмущая мышц, но, к счастью, крупные кровеносные сосуды проходят стороной. Плохо, если зацепило и лопатку. Но не похоже, кровь уже свернулась. Роб присыпал входное и выходное отверстия содержащим антибиотики порошком из своей аптечки, наложил тугую повязку.

– Просунь руку под жилет. Вот здесь. Он послужит перевязью, пока мы выведем тебя назад…

– Полковник, разрешите остаться. Мы вместе начали это дело, вместе и закончим, а с камерой я управлюсь и одной рукой.

После секундного раздумья Роб кивнул. Команда есть команда, члены ее привыкли работать сообща, и если Шетли потянет, то операцию лучше закончить вместе.

– Убедил. Пойдем дальше, но если станет невмоготу, то сразу же доложишь. Договорились?

– Есть, полковник.

– Хорошо. – Достав свой автоматический пистолет сорок пятого калибра, Роб осмотрел комнату и убедился, что опасности действительно нет. – Пойдем взглянем на остальные помещения корабля. Считайте, что обстановка боевая. Прежде чем я протяну руку к оранжевому диску, становитесь у стены по сторонам от двери и, когда она откроется, стреляйте по любому двигающемуся предмету. Сержант, готов?

Грут кивнул, не спуская глаз с пустого коридора.

Роб медленно и осторожно подошел к следующей двери и, встав слева от нее, обернулся. Увидев, что Шетли с камерой наготове занял позицию за ним, вне опасной зоны, а Грут – справа от двери, он приблизил ствол пистолета к оранжевому кругу. Дверь пошла вниз, и Роб поспешно отпрыгнул. Из дверного проема никто не выскочил. Через мгновение Грут оказался внутри. Роб последовал за ним. Тускло освещенную комнату заполняли огромные машины, инопланетянам спрятаться было негде. Оглядев каюту, разведчики вновь вышли в коридор.

– Остались еще три двери, – сказал Роб. – Войдем в них так же, как в последнюю.

Открылась следующая дверь. Внутри никого. После напряжения последовало расслабление. Еще дверь. За ней – снова заполненное механизмами помещение, инопланетян нет и следа. Разведчики заняли исходную позицию у последней двери. Роб протянул руку с пистолетом к оранжевому кругу. Дверь не шелохнулась. Не открылась она и после того, как Роб коснулся хитроумного механизма стволом пистолета.

– Заперто. – Роб толкнул неподатливую дверь плечом. – С чего бы это? – Подумав с минуту, он пробежал пальцами по кнопкам на шлеме и сказал в микрофон: – Отделение прикрытия, как слышите меня? – Дождавшись ответа, продолжил: – Хорошо. Видите меня на мониторах?.. Хорошо. Пусть доброволец принесет сюда газовый резак. И побыстрей… Что?.. Никак нет, сэр. Иного способа нет… Мы отойдем, как только закончим… Последняя дверь, и летательный аппарат в полном вашем распоряжении… Есть, сэр. Остаемся на месте, пока не принесут резак. Конец связи.

Потянулось томительное ожидание. Шетли сел, привалившись спиной к металлической стене; Грут, не спуская настороженного взгляда с коридора, напряженно думал, от чего его лоб покрылся морщинами. Наконец он прервал молчание:

– Полковник, как по-вашему, кто эти волосатые твари?

– Понятия не имею, сержант. Знаю лишь, что они не с Земли.

– Марсиане?

– Нет, они не с Марса. И не с Венеры. И вообще вряд ли из нашей Солнечной системы. Они прилетели с другой звезды. После нас корабль детально обследуют специалисты и непременно разузнают о его создателях больше.

– Не по душе мне тварь, что на нас напала.

– Полностью с тобой согласен…

По коридору разнесся шум. Разведчики, как по команде, повернулись и тут же опустили оружие – к ним, хотя и сгибаясь под тяжестью газового баллона, быстро приближался солдат.

– Поставь баллон и уходи, – приказал ему Роб.

– Есть, сэр.

Оставив баллон и резак у двери, солдат развернулся и опрометью кинулся к выходу. Роб протянул было руку к горелке, но Грут опередил его.

– Полковник, я не раз пользовался ацетиленокислородным резаком, так что доверьте его мне. Вы же лучше прикройте меня с тыла.

– Договорились.

Роб встал с пистолетом наготове у двери, сержант вытащил из нагрудного кармана черные очки, надел их и повернул вентиль. Из горелки вырвалась светящаяся струя голубого пламени. Отрегулировав давление, Грут направил пламя на дверь.

Металл, видимо, был тугоплавким, так как засветился и начал плавиться лишь через добрый десяток секунд. Еще через минуту в двери появилось сквозное отверстие, и сержант повел горелку вниз. Постепенно удлиняясь, разрез достиг оранжевого круга в середине двери. Брызнул фонтан ослепительных желтых искр, сработал, должно быть, невидимый механизм, и дверь пришла в движение. Грут отпрыгнул влево, выключил горелку и выхватил пистолет, Роб прижался к стене с другой стороны открывшейся двери.

В коридор никто не выскочил, из комнаты не доносилось ни звука. Роб, а затем и Грут заглянули туда. Комната была погружена во мрак, видим был лишь освещенный светом из коридора пол у порога.

Сняв с головы шлем, Роб положил его на пол, включил фонарь, укрепленный на верху шлема, и отскочил. Глазам разведчиков предстали темные силуэты. Механизмы. Роб вытянул ногу и носком ботинка слегка повернул шлем. Фонарь осветил другую часть комнаты. Снова механизмы. Роб вновь коснулся ботинком шлема. Луч метнулся в противоположном направлении и, вырвав на долю секунды из темноты что-то бесформенное, белое у дальней стены, вновь осветил инопланетные устройства.

– Оно перемещается! – воскликнул Грут. – Шевелится, черт его дери! Полковник, держите свет на нем, я войду.

Роб направил фонарь на шевелящееся белое пятно, а сержант с необычайным для человека его габаритов проворством проскочил в дверь, отпрыгнул в тень и прицелился в застывшую в луче света фигуру из пистолета.

Белое существо стояло, подняв руки. Нет, не подняв… Его руки были прикованы к стене. Голова существа повернулась к разведчикам, губы зашевелились.

– Товарищ… Помогай…

Грут ошеломленно потряс головой.

– Все-таки русские!

Глава 3

Чужак

Полковник Роб Хейуорд, подняв и надев на голову шлем, повернулся так, чтобы свет падал на прикованное к стене существо, и пробормотал:

– Хоть он и говорит по-русски, но на русского не похож. Что он сказал?

– Товарищ, помогай, – ответил Грут. – По-английски это – друг, помоги. Но я этому уроду не друг!

В ярких лучах света было видно, что существо даже отдаленно не напоминает человека – безволосое тело покрыто гладкой кожей или, возможно, пластиком; не видно даже признаков шеи, отчего кажется, что овальная голова крепится прямо к плечам; рот – широкая щель в нижней части лица; на черепе – отверстия неправильной формы; одно из них через равные интервалы времени открывается и закрывается; почти человеческие, но с лишним суставом руки заканчиваются двумя расположенными друг против друга пальцами, напоминающими большие пальцы людей; на запястьях – металлические кольца; цепи от них крепятся к стене.

На левой стороне головы чужака появилось еще одно отверстие, и существо проговорило, причем – не раскрывая рта.

– Это есть… Вы говорите на другой язык?

Слова, хотя и были произнесены с сильным акцентом и сопровождались режущим ухо дребезжанием, были вполне понятны.

– Да, мы говорим по-английски, – подтвердил Роб и бросил быстрый взгляд через плечо на капрала Шетли. – Записываешь?

– Так точно, но будь я проклят, если понимаю, что происходит!

– Я… мне… больно, – задребезжало прикованное существо. – Мои руки… Больно.

Расстановка сил вполне устраивала Роба, и он спросил:

– Как тебя зовут?

– Я зовусь Хес’бю. Я есть оинн. Мне больно.

– Ответь на несколько вопросов, и мы тебя освободим, – предложил Роб. Чужак молчал, и Роб спросил: – Что тебе известно о безобразных мохнатых тварях, которые управляли этим кораблем?

Слова Роба произвели на чужака потрясающий эффект: рот наконец-то приоткрылся, причем выяснилось, что ротовая полость – черного цвета, глаза потускнели, руки в кандалах мелко затряслись.

– Блеттеры!.. – По телу чужака пробежала новая волна дрожи, глаза вновь вспыхнули. – Мне больно.

«Рано или поздно Хес’бю придется освободить, – размышлял Роб. – Если мы сделаем это раньше, то, вероятно, расположим инопланетянина к себе».

Он принял решение.

– Хорошо, мы освободим тебя от оков. Грут, неси резак.

– Не нужно резак… Надо мной… – Хес’бю поднял голову. – Панель управления. Тронь цветная пластина.

На стене над чужаком находился оранжевый диск – уменьшенная копия механизмов, открывающих двери. Грут поднес к диску руку. В стене щелкнуло, цепи распались, а Грут поспешно отступил, держа наготове пистолет.

Руки Хес’бю безвольно повисли, и он, покачнувшись, повалился лицом вниз. На полу он пролежал не долее секунды, затем одним гибким движением поднялся. Отметив про себя, что многосуставчатые ноги чужака сделаны из блестящего металла, Роб включил рацию в шлеме.

– Отделение прикрытия?.. Слышу вас хорошо. Трейлер еще не прибыл?.. Ладно, сообщите, как только люк корабля будет загерметизирован, а я, пока есть время, расспрошу нашего нового знакомого. Конец связи. – Выключив рацию, Роб обратился к Хес’бю: – Я задам тебе несколько вопросов.

– У меня нет на них ответов.

Земляне помогли пленнику, спасли ему жизнь, просят в ответ лишь информацию, а он… Повинуясь внезапному импульсу, Роб мастерски сымитировал слова Хес’бю:

– Мне больно!..

Наделен ли чужак достаточным разумом, чтобы понять скрытый смысл, который Роб вложил в свое кривляние? Поймет ли, что ему напоминают, кто его только что спас?

Чужак долго, не мигая, смотрел на Роба, затем опустил голову.

– Ты напоминаешь мне о боль. И что вы помогли мне. Я благодарен. Но многого вам не понять… Трудно объяснить. Я иметь… Клятва?.. Клятва, которую не могу нарушить. Трудно… Блеттеры, они живы?

– Когда мы пришли, двое в рубке были уже мертвы, третий напал на нас и был убит. Другие здесь есть?

– Нет, их было только трое. Сейчас соберусь с мыслями и расскажу вам все, что необходимо.

В эту секунду ожили наушники в шлеме Роба.

– Есть, сэр, – сказал он в микрофон и обратился к чужаку: – У выхода из корабля стоит набитый электроникой стерильный трейлер. Мне приказано доставить тебя туда.

– Некоторые слова… Я не понимаю.

Роб холодно улыбнулся:

– Моя миссия – лишь первый контакт. Как только я доставлю тебя в трейлер, моя работа закончена, тобой займутся специалисты.

Хес’бю молча кивнул. Роб направился в коридор, остальные последовали за ним. Сержант Грут держал правую руку рядом с кобурой – он не доверял никому и ничему.

Хес’бю покосился на мертвого блеттера в коридоре, заглянул в рубку, но ничего не сказал. Вход в корабль был запечатан воздушным шлюзом, миновав его, разведчики и чужак оказались в трейлере. Пока Грут закрывал герметичную дверь, Хес’бю подошел к ближайшему окну и выглянул наружу. Сверкание фотовспышек, должно быть, причинило ему боль, и он, закрыв глаза руками, поспешно отступил в глубь трейлера.

– Что это? – спросил чужак, указав на телекамеры и экраны мониторов, с которыми возился Шетли.

– Сядь здесь и повернись лицом к камерам, – велел ему Роб. – На экранах появятся люди и зададут тебе вопросы.

– А их самих здесь не будет? Здесь, живьем?

– Живьем? Нет, разговор будет вестись на расстоянии.

Звякнув по полу металлическими ногами, Хес’бю повернулся и направился в дальний угол салона, вне зоны видимости камер.

– Скажи им «нет». Я буду разговаривать только с тобой.

Роб подал знак Шетли.

– Включи оперативную рацию. – Он снова повернулся к чужаку. – Властям придется не по вкусу подобный оборот дел. Они спросят: «Почему?»

– Ответ прост. В вашем языке, как и в моем, есть слово «честь». Ты вошел в корабль, ты дрался и убил блеттера, ты обнаружил меня. Ты пришел живьем. Это – честь. – Хес’бю махнул двупалой рукой на камеры. – Электрическое изображение – не честь. Я вести переговоры только с тобой.

Пронзительно затрезвонил телефон. Роб неохотно поднял трубку.

– Полковник Хейуорд слушает.

– Я только что разговаривал с президентом, – раздался из трубки голос генерала Белтайна. – Он в курсе всего, что произошло внутри инопланетного корабля, и поздравляет вас с успешным выполнением операции. От его имени сообщаю, что он временно отстранил своих советников по вопросам науки и просит, чтобы вы продолжили работу с чужаком. Собственно, чтобы задавать вопросы, требующие незамедлительных ответов, эксперты не нужны. Приступайте, полковник.

– Спасибо, сэр. Сделаю все, что в моих силах.

«Вот так, – с горечью подумал Роб. – Вся ответственность ложится на мои плечи, а начальники, начиная с президента и кончая генералами Пентагона, будут сидеть в безопасности и следить за событиями через мое плечо. И любая оплошность ими будет сразу замечена. Да и черт с ними! В конце концов, работа нехитрая – мне нужно всего-то задать несколько вопросов чужаку, а дальше за дело возьмутся спецы. Генерал прав – очевидные вопросы требуют немедленных ответов».

– Итак, вышло по-твоему, разговаривать с тобой буду только я, – сказал Роб чужаку. Тот удовлетворенно кивнул. – Первое и самое важное. Блеттеры, существа, которые управляли кораблем. Кто они такие?

– Блеттеры ненавидят все остальные формы разумной жизни. Они покинули свою звездную систему тысячи лет назад по вашей временной шкале и с тех пор расселяются по Галактике, убивая все живое.

– А твоя раса… Оинны. Правильно? Какие у вас отношения с блеттерами?

– Мы воюем с ними. Деремся и отступаем, пытаемся выжить.

– Как ты оказался на борту разбившегося корабля блеттеров?

– Была битва, жестокая битва… В мой корабль попала ракета. Я потерял сознание, иначе бы живым они меня не взяли.

– Ты знаешь, зачем блеттеры прилетели на Землю?

– Я с ними не разговаривал, но догадаться несложно. Я видел тела в рубке управления. Видимо, их корабль был подбит… Подбит, правильное слово на вашем языке?

– Да.

– Наше оружие, попав в цель, изменяет структуру материи. Блеттеры были ранены, умирали. Корабль потерял управление… – Хес’бю вдруг подпрыгнул. – Я выглядывал наружу, видел там высокие здания. Поблизости большой город?

– Мы – в центре Нью-Йорка, одного из самых крупных и важных городов Земли…

– Нужно срочно попасть на корабль!

Чужак быстро пересек салон трейлера, стал ковыряться в устройстве, открывающем воздушный шлюз. Грут выхватил пистолет и прицелился в Хес’бю, но, увидев знак Роба, убрал оружие в кобуру.

– В чем дело? – спросил Роб у чужака.

– Внутри! – воскликнул тот.

Дверь шлюза открылась, и Хес’бю рванулся в корабль. Роб и его подчиненные – за ним. Чужак ворвался в рубку. Остановился, осматривая ряды приборов. Обнаружив то, что искал, подбежал к панели управления и протянул руку.

– Стой, – закричал Роб. Чужак замер. – Видишь оружие в моей руке? Точно таким же был убит блеттер, которого ты видел в коридоре. Если ты прикоснешься к чему-нибудь на пульте, то я убью и тебя. Убери руку.

Хес’бю неохотно опустил руку, медленно повернулся и взглянул Робу в глаза.

– Не останавливай меня. Я должен…

– Что?! И почему?!

– Отключить детонатор. Смотри, вот выключатель.

– Ну и что с того?

– Я знаю, почему блеттеры приземлились именно здесь!

– И почему же?

– Умирая, блеттеры задумали уничтожить ваш большой город и превратили для этого свой корабль в гигантскую бомбу. Пожалуйста, позволь мне выключить детонатор. Времени совсем не осталось!

Глава 4

Экстренное сообщение

Хес’бю вновь протянул руку к пульту.

– Ничего не трогай! Если коснешься хотя бы одной кнопки, я немедленно открою огонь! – Убедившись, что чужак отдернул руку от приборов, Роб включил рацию. – Соедините меня с генералом Белтайном. Немедленно! Ситуация чрезвычайная! Генерал?.. Сэр, вы слышали, что у нас происходит?.. Каковы ваши инструкции?.. Жду на связи.

Три землянина и инопланетянин замерли в ожидании. – Роб и Грут с пистолетами на изготовку, Шетли с камерой на шаг от них сзади, вне линии возможного огня, Хес’бю – печально склонив голову. Молчание затянулось.

– Есть, сэр! – воскликнул Роб, услышав команду, и опустил пистолет. – Боссы распорядились, чтобы ты действовал. По-моему, кроме как поверить тебе, им ничего не оставалось.

При первых же словах Роба Хес’бю схватил двупалой рукой рычаг на пульте управления, потянул его на себя, другой рукой повернул три раза торчащую рядом ручку. Не торопясь отступил. Внутри пульта металлически заскрежетало, разом потухли индикаторные огоньки, стрелки на шкалах застыли.

– Сделано. – Хес’бю сгорбился. – Можно вернуться в комнату допросов.

В трейлере Хес’бю попросил воды, и ему дали стакан.

«По крайней мере, один вопрос уже не требует ответа, – подумал Роб. – Хес’бю дышит земным воздухом, пьет обычную воду, следовательно, метаболизм оиннов схож с основанным на окислении метаболизмом людей».

Роб тоже выпил немного воды, хотя предпочел бы сейчас стаканчик виски. Но работа… Работа прежде всего.

– Увидев нас впервые, ты заговорил по-русски, затем перешел на английский. Откуда тебе известны эти языки?

– Радио. Ваши радиотрансляции очень мощны. Вот уже многие годы мы перехватываем ваши радио– и телепередачи, и наши лингвисты давно изучили основные земные языки и обучили двум самым распространенным наиболее способных из нас. Интересные у вас языки.

«Ему, видишь ли, интересно! – подумал Роб. – Каким же разумом обладают оинны, если, слушая радио, не напрягаясь, выучили абсолютно чуждые им языки? И какие у них на то были причины?»

Роб задал следующий вопрос:

– Зачем вы изучали наши языки?

– Потому что вот уже давно, столетия по вашему летосчислению, мы предполагаем, что ваша планета подвергнется нападению блеттеров.

– На чем основано такое предположение?

– Сражаясь с блеттерами, мы отступаем, они нас преследуют, оттесняя все дальше от родных миров. Битвы год от года становятся все ожесточеннее. Отступая, мы по незнанию привели врага к вашей планете. Но мы имеем честь. Поэтому изучили ваши языки и подготовились к разговору с вами. Сожалею, что наша встреча произошла при столь трагических обстоятельствах.

Услышанное не понравилось Робу, и он, задумавшись, прищурил глаза.

– Ты намекаешь, что военные действия вскоре перекинутся на Землю?

– К сожалению, это так.

– И вы, конечно, полагаете, что земляне примут участие в галактическом конфликте на стороне оиннов? Выходит, вы втравливаете нас в войну?

– Нет, вовсе нет! Мы всего лишь предупреждаем, что вскоре на вас нападут блеттеры. В защите Земли мы, чем сможем, поможем вам.

– Ничего не скажешь, щедрый подарочек! Особенно учитывая, что захватчиков к нашей планете привели именно вы!

– Непреднамеренно.

– Конечно, непреднамеренно, но все же привели.

– Еще раз простите нас.

– А что, если мы не станем ввязываться в бойню?

– Боюсь, выбора у вас нет. Блеттеры, обнаружив Землю, не успокоятся, пока не уничтожат всех людей. Я уже говорил, что все разумные существа – их враги. Из космоса на ваши города посыпятся мощные бомбы, океаны будут испарены тепловыми лучами.

– И что вы предлагаете?

– Если позволите, мы снабдим вашу планету планетарным оружием защиты.

Внезапно поняв, что чертовски устал, Роб тяжело вздохнул, потянулся и сказал:

– Какое счастье, что я всего лишь задаю вопросы, а решение за властями. Извини, Хес’бю, я отлучусь на минуту.

Из аптечки в подсобном отсеке трейлера Роб достал стимуляторы, вскрыл упаковку и разом проглотил две пилюли. Похоже, игра в вопрос-ответ затянется надолго.

Часа через три Хес’бю неожиданно заявил, что утомился и, пока не отдохнет, не ответит больше ни на один вопрос. Роб и Шетли тоже валились с ног, сержанту же Груту все вроде было нипочем.

– Поспите немного, сэр, – предложил он Робу. – А я присмотрю за нашим приятелем. Шетли, настрой аппаратуру на запись и тоже приляг.

– А ты справишься? – спросил у Грута Роб.

– Конечно, полковник. Кстати, есть о чем подумать.

– Всем есть о чем подумать.

– Верно. Пока вы говорили с Хес’бю, у меня в голове возник вопрос-другой. Например, почему у нашего приятеля стальные ноги?

– Хороший вопрос, непременно спрошу у него. Если тебе на ум придут другие вопросы, скажи мне.

– Хорошо, полковник.

– Уверен, генералам в ставке тоже есть о чем спросить чужака. Пока они размышляют, я, пожалуй, действительно вздремну. Разбуди меня, как только Хес’бю пошевелится.

– Есть, полковник.

Робу показалось, что он всего лишь мгновение назад коснулся головой подушки, но чья-то твердая рука уже трясла его за плечо. Он неохотно открыл глаза и, заморгав, увидел склонившегося над ним с чашкой черного кофе в руке Грута.

– Хес’бю уже проснулся? – спросил Роб и облизал пересохшие губы.

– Еще нет, сэр, но на проводе генерал Белтайн. Срочно требует вас.

Роб встал и, глотнув обжигающий кофе, взял трубку.

– Слушаю вас, генерал.

– Привет, Роб. Похоже, у нас очередная экстремальная ситуация. Подробностей пока не знаю сам. Сейчас к вам подойдут двое. Один проинструктирует вас, другой – доктор – окажет помощь вашему подчиненному.

– Понял вас, сэр. Известно что-нибудь новое о чужих?

– Нет. Даже медики пока не дали заключение ни о нашем приятеле, Хес’бю, ни о волосатых тварях с корабля. Конец связи.

Генерал повесил трубку.

Что там еще за экстремальная ситуация? Непонятно, но Роб надеялся, что скоро все разъяснится.

Сунув в рот очередные две пилюли, Роб запил их кофе. Под действием стимуляторов учащенно забилось сердце, но в голове вроде прояснилось.

Раздался шелест – открылась герметичная дверь. Роб протер глаза, разгоняя остатки сна, и оглянулся. На пороге стояла девушка – длинные, черные как смоль волосы, проницательные черные глаза, симпатичное личико, чуть полноватая, но в целом вполне приличная фигурка…

– Надя Андрианова? – удивленно спросил Роб.

Она кивнула.

– А вы, если не ошибаюсь, полковник Роберт Хейуорд. – Она подошла и крепко пожала Робу руку. – Рада встрече.

Хотя они не были знакомы, Роб знал ее, видел однажды на приеме в посольстве. Приятель из ЦРУ указал тогда на нее и сказал:

– Красивая девушка, не находишь?

– И что с того? – спросил Роб.

– У нее не только кожа как у персика, но и мозг – стальной капкан на бобров. Карьеру начала как переводчик КГБ. Занималась психоанализом, продолжала изучать языки. Сейчас говорит по крайней мере на пятнадцати и возглавляет отдел разведки в Вашингтоне. Хотел бы я, чтобы она была в нашей команде.

– Она – разведчик? – удивился Роб.

– Разведчик, но необычный. Она – ценнее дюжины шпионов. Читает все издаваемое у нас в стране, начиная от передовиц в «Нью-Йорк таймс» и кончая прогнозом погоды в газетенках заштатных городков. Сопоставляет, анализирует, обобщает информацию. Весьма колоритная леди…

И теперь Надя Андрианова вовлечена в самую секретную, по мнению Роба, армейскую операцию. Уму непостижимо!

Не зная, как себя вести, Роб предложил:

– Садитесь, пожалуйста. Кофе?

– Нет, спасибо, но от чашечки крепкого черного чая с сахаром не отказалась бы.

– Сейчас приготовлю, – сказал Грут и удалился в кухню.

Надя сняла с плеча и кинула на пол рядом с креслом объемистую сумку, а затем села, скрестив ноги, напротив Роба.

Отметив, какие у нее красивые, стройные ноги, Роб уткнулся взглядом в чашку с кофе.

– Вам известно, что творится снаружи? – спросила Надя.

– Вы это о чем? – поинтересовался Роб.

– О вашем интервью с чужаком.

– А вы откуда знаете?

– Так ведь оно транслировалось по спутниковому каналу Организации Объединенных Наций.

– Генералы уверяли, что я выполняю секретное задание.

– Выходит, вы ничего не знаете?

– Нет.

– С трудом верится.

– Однако это так.

– Наши с вами страны поддерживают непрерывную двустороннюю связь с той самой минуты, как ваши локаторы засекли у границ США неизвестный летательный объект. Военные, как всегда, пытались все держать в секрете, но ваш мудрый президент решил иначе.

Знакомый с политическими играми не понаслышке, Роб представил, что кроется за словами Нади: «ястребы» из Пентагона с пеной у рта доказывают, что нельзя допускать к кораблю инопланетян штатских; либеральный, верящий в открытое для внешнего мира правительство президент настаивает на своем; журналисты осаждают правительственных чиновников; газеты засыпают мир домыслами; соседние страны, пытаясь выведать побольше, оказывают на правительство давление… Да, там, за бортом трейлера, страсти бушевали нешуточные.

Надя, будто прочтя его мысли, понимающе кивнула.

– Была устроена пресс-конференция, репортеры получили информацию, без излишних подробностей, естественно. За развитием событий наблюдает Ассамблея ООН. Моя страна тоже не осталась в стороне. Вы, конечно, слышали об орбитальной исследовательской станции номер 15?

– Той, что висит на геостационарной орбите над Черным морем? Радиотелескоп, исследующий отдаленные звезды и галактики?

– Именно.

– О нем знает каждый школьник.

– После появления корабля чужих все текущие исследования на «Пятнадцатой» были свернуты, и телескоп был превращен в высокочувствительный радар. Других неизвестных объектов в ближайшем космосе пока не обнаружено, но, конечно, окончательные выводы делать рано – исследовано даже не все космическое пространство Солнечной системы.

Надя многозначительно замолчала.

– Но телескоп все же на что-то наткнулся, иначе бы вы сюда не пришли, – предположил Роб.

– Совершенно верно. Нами перехвачено и записано несколько радиопередач. Их источник – ближайшие окрестности Юпитера. Наиболее чистые записи были подвергнуты анализу. Я помогала в этом. По моему мнению, подтвержденному впоследствии кафедрой лингвистики Московского университета, язык, на котором велись переговоры в космосе, не принадлежит ни к одной из известных групп человеческих языков.

– В таком случае следующий наш шаг очевиден. – Роб встал и потянулся. – Посмотрим, сможет ли Хес’бю перевести ваши записи. Надеюсь, копии у вас с собой?

Надя молча достала из сумки и положила на стол миниатюрный магнитофон, сунула в него кассету, нажала кнопку «воспроизведение». Из динамика послышались шум помех и статические щелчки, затем хриплый голос произнес:

– Н’слт неу бннью клои ксийххсбн бсу…

Роб в недоумении потряс головой, и Надя выключила магнитофон.

– В жизни подобного не слышал. Вряд ли это код…

– Не выключайте! – воскликнул Хес’бю из двери в другой отсек трейлера.

– Ты знаешь, что это за передача? – спросила Надя, которую, казалось, ничуть не обеспокоило внезапное появление чужака.

– Они говорят на языке моего народа. Похоже на переговоры между кораблями. Откуда у нас эта запись?

– Запись сделал наш орбитальный радиотелескоп, – сообщила Надя. – Их источник – окрестности Юпитера.

– Я и не знал, что в вашей Солнечной системе есть наши корабли. Возможно, они прилетели сюда, преследуя блеттеров… Пожалуйста, включите звук, я хотел бы послушать, о чем они говорят.

Роб взглянул на зевающего капрала Шетли, который настраивал записывающую аппаратуру.

– Запись ведется?

– Конечно, сэр. Все записывается и тут же передается по проводам в Центр.

– Отличная работа, – одобрил Роб и вновь повернулся к Хес’бю. – Мы прокрутим ленту, лишь если ты дашь синхронный перевод.

– Да, конечно. Включайте же.

Надя включила магнитофон, чужак добросовестно переводил. Связь между кораблями представляла собой обсуждение оптимальных орбит, текущие команды по корректировке курсов и немного обычного трепа. Внезапно Хес’бю взволнованно воскликнул:

– Происходит что-то важное! Ожидается экстренное сообщение.

Многоголосый разговор смолк, после непродолжительной паузы послышались быстрые трескучие фразы. Хес’бю подался вперед и напряженно слушал, даже не делая попыток перевести. Выждав несколько секунд, Роб выключил магнитофон.

– Включите! – взмолился Хес’бю.

– Ты не переводишь.

– Да, но… Еще секундочку. Дослушаю сообщение и дам сразу полный перевод.

Поколебавшись, Роб нажал кнопку «воспроизведение».

– Хорошо, но учти, нам нужен перевод.

Динамик магнитофона вновь затрещал фразами на неземном языке, Хес’бю сидел, открыв рот и устремив невидящий взор на стену. Наконец он поднял глаза, точно ножницами щелкнул пальцами и захлопнул рот-клюв.

– Немедленно свяжитесь с правительствами всех стран Земли. Сообщение предназначено им.

– О чем оно?! – воскликнул Роб. – Говори же! Власти услышат.

– Разведывательные корабли моего народа обнаружили космический флот блеттеров. Курс блеттеров точно определен, они летят сюда, к Земле. На вашу планету идет война. Весьма сожалею, но остановить ее вы не в силах. – Подумав, Хес’бю вновь щелкнул пальцами и добавил: – Разведчики уверены, что среди кораблей блеттеров есть крейсер, способный уничтожить разом целую планету. Очень, очень плохие новости.

Глава 5

Поиски

Распахнулась дверь, и в полутемный трейлер хлынул поток солнечного света. На пороге, сжав обеими руками шикарную старомодную трость, стоял генерал Белтайн.

– Конец карантину, – сообщил он. – Произведено вскрытие тел с корабля. Медики уверяют, что метаболизм инопланетян настолько чужд нашему, что опасность заражения исключена. Допрос Хес’бю решено продолжить в Пентагоне. – Надя открыла было рот, но генерал, ткнув в ее направлении тростью, продолжал: – Не беспокойтесь, юная леди, операция совместная. Ваша команда уже в Пентагоне. Пошли.

Они выбрались наружу, где ярко сверкало солнце, и увидели на лужайке военный самолет с вертикальным взлетом. Вокруг трейлера спинами к нему стояли солдаты с оружием на изготовку; рядом поджидал автомобиль с запущенным двигателем. Едва вся компания разместилась в автомобиле, водитель, тоже, как и Роб, полковник, вдавил акселератор в пол.

– Объединенные Нации созвали экстренную сессию, но ждать их решения мы не можем, действовать необходимо быстро, – заговорил генерал. – Президент связался по «горячей линии» с Москвой и договорился о двустороннем сотрудничестве между нашими странами. Пока мы доберемся до Пентагона, совместная работа там, наверно, уже будет в разгаре.

– Журналисты в курсе? – поинтересовалась Надя.

– Полагаю, что нет, – ответил генерал. – Официального правительственного заявления пока не было, но, несомненно, в самом скором времени информация о чрезвычайном советско-американском оборонном мероприятии просочится из ООН. То-то будет шуму!

Автомобиль затормозил у трапа самолета – современного истребителя-бомбардировщика с вертикальными взлетом и посадкой. В переоборудованном для перевозки пассажиров тесном салоне оказалось только шесть кресел. Едва Надя, Роб и Хес’бю расселись, генерал Белтайн захлопнул люк снаружи.

– Займите, пожалуйста, места и пристегнитесь, – раздался голос пилота из укрепленного над их головами динамика. – Взлет – через тридцать секунд.

Взвыли двигатели, а Хес’бю все еще возился с ремнями. Роб помог ему и поспешно откинулся на спинку кресла, а самолет, подпрыгнув, взмыл в небо. Пассажиров вдавило в кресла, ощущение было сродни тому, что испытываешь, поднимаясь в кабине скоростного лифта.

– Я почти ничего не понял из того, что сказал человек с палкой, – пожаловался Хес’бю, как только самолет набрал высоту, развернулся и, покачивая крыльями, направился на север. – Я пока плохо разбираюсь в ваших обычаях.

– Генерал рассказал, какие экстренные меры приняты, – объяснила Надя.

– А что такое ООН?

– Организация Объединенных Наций – сокращенно ООН – международная организация, в которую входят полномочные представители почти всех суверенных государств Земли. К сожалению, ООН тяжела на подъем, и два самых крупных и важных государства – США и СССР – начали немедля готовиться к отражению нападения блеттеров. Тебе понятно?

– Да.

– Вот и прекрасно. – Надя достала миниатюрный магнитофон и включила его на запись. – Пока есть время, дай мне первый урок своего языка.

– Мой язык – очень трудный, – сказал Хес’бю и повернулся к окну.

– К трудным языкам мне не привыкать. Итак, начнем. Твой язык агглютинативный или флективный?

– Не понимаю.

– Объясню на примере. В английском глаголы настоящего времени спрягаются так: единственное число – я говорю, ты говоришь, он, она, оно говорит; множественное число – мы говорим, вы говорите, они говорят. Как на твоем языке звучит слово «говорить»?

– Клнир, – с неохотой ответил Хес’бю.

Слово имело неприятный клацающий звук в середине и оканчивалось раскатистым «р-р-р».

– Очень хорошо.

Надя повторила слово, да так искусно, что Роб не уловил различий в ее произношении и произношении чужака. Хес’бю, должно быть, тоже удивленный ее способностями, бросил на девушку быстрый взгляд и вновь отвернулся.

– А как на твоем языке звучит слово «говорю»?

Хес’бю ответил. Надя задала новый вопрос. За ним – еще. И еще. Казалось, ее ничуть не смущает то, что приходится вытягивать из чужака буквально каждое слово. Сопровождая магнитофонную запись фонетическими пометками в блокноте, она изучала язык чужака, пока самолет не приземлился рядом с Пентагоном.

В сопровождении вооруженного эскорта Надя, Роб и Хес’бю прошли в конференц-зал, упрятанный глубоко под землю. Увидев собравшихся здесь, Роб присвистнул. Было чему удивиться. Советские генералы в мундирах, поражавших воображение изобилием разнообразных знаков отличия, взирали через стол красного дерева на американских коллег; рядом с американским госсекретарем сидел советский министр иностранных дел.

Хес’бю усадили во главе стола, Роб и Надя заняли места у дальнего его конца.

– Даже представить себе не мог, что увижу всех этих людей в одной упряжке, – прошептал Роб Наде на ухо.

– Если человечество переживет теперешнюю передрягу, то нас, похоже, ожидает мирное будущее, – заметила Надя.

– Постучите по дереву, чтобы не сглазить, – предложил Роб, стукнув костяшками пальцев по полированному столу.

Сзади подошел армейский капитан.

– Извините, полковник. В соседнем зале ученые вырабатывают план дальнейших действий. Они просят вас и мисс Андрианову к себе. Пойдемте, я провожу.

– С удовольствием окажусь подальше от чрезмерного скопления высоких чинов, – сказал Роб, вставая. – Да и добавить к тому, что они уже знают, нам нечего.

Охранник распахнул перед ними дверь, и Роб и Надя вошли. Военных в просторной комнате не было, как не было и порядка. Седовласые мужи при галстуках, в «тройках» с набитыми ручками карманами, размахивая руками, громко переговаривались; рядом с возвышением, на котором был водружен проектор слайдов, шла горячая дискуссия о том, каким снимкам отдать предпочтение. Многоязыкий гвалт, толкотня. Собрание ученых!

К Робу протиснулся пожилой лысый ученый с блестящими капельками пота на высоком лбу.

– Полковник Роберт Хейуорд? – ученый протянул Робу руку. – Вы проделали огромную работу, и мы все вас искренне поздравляем. Я Тиллмен, предполагается, что я – председатель этого сборища.

– Рад встрече, профессор. – Пожав ученому руку, Роб кивнул на Надю. – Это – моя коллега, Надя Андрианова.

Действительно, Роб был рад встрече с профессором Тиллменом – самым известным физиком со времен Эйнштейна, создателем теории «непрерывного взрыва», благодаря которому якобы и возникла Вселенная. Если столь выдающийся ученый возглавляет комитет, то в нем, без сомнения, собрались лучшие умы современности, все, судя по уровню создаваемого ими шума, индивидуалисты до мозга костей.

– Пока вы добирались, я дал ребятам спустить пар, – сообщил Тиллмен. – Теперь пора и за работу. Полковник Хейуорд и мисс Андрианова, будьте любезны, сядьте рядом со мной.

Тиллмен, несомненно, председательствовал прежде на сотнях конференций и умел овладеть вниманием аудитории, не прибегая к непарламентским выражениям. Взяв со стола деревянный молоток размером с крокетную биту, он с воодушевлением грохнул им об стол. Раздался подобный взрыву оглушительный звук, и в зале воцарилась тишина.

– Если делегаты соизволят сесть, то мы начнем, – сказал Тиллмен. – Первый вопрос повестки дня – обобщение всей имеющейся информации о чужаках. Видеозапись беспримерного проникновения полковника Хейуорда в корабль инопланетян все вы видели. Сам полковник здесь, с нами, и позже ответит на любые интересующие вас вопросы. Джентльмены, напоминаю, что выбором политического курса займутся военные и руководители правительств заинтересованных стран, наша же задача – снабдить их достоверной научной оценкой происходящего. Первыми выскажутся биологи, затем – физики. Доктор ван Нимес возглавляет команду биологов. Прошу вас, доктор.

Высокий биолог поднялся и заговорил с типично немецкой педантичностью:

– Мы изучали строение тела чужаков – оиннов и блеттеров. Благодаря счастливому стечению обстоятельств удалось анатомировать тела блеттеров, потому о них нам известно больше. С них и начну. Слайд, пожалуйста.

Комната погрузилась в темноту, с потолка спустился большой белый экран, и на нем появился снимок – контрастное цветное изображение чужака в полный рост. Увидев, что глаза чужака выбиты выстрелами, Роб понял, что это тот, которого они убили в коридоре. Биолог меж тем, тыча в экран указкой, вещал:

– Рост чужака – два метра. Тело – гуманоидальное, покрыто тем, что кажется на первый взгляд волосами, но таковыми на самом деле не является. Следующий слайд, пожалуйста. – Картинка на экране сменилась. – Джентльмены, перед вами сделанный под электронным микроскопом срез одного из таких «волос». Как видите, «волос» сплошь пронизан капиллярами. Кровь зеленая, на медной, в отличие от железной в гемоглобине, основе. В теле «волоса» – большое количество стом, или отверстий, оплетенных капиллярами. Нетрудно догадаться, что волосы являются не чем иным, как органами дыхания – этакими вывернутыми наизнанку легкими с открывающимися в атмосферу и действующими подобно альвеолам в легких млекопитающих стомами. По предварительным подсчетам, суммарная способность такого органа дыхания усваивать кислород из атмосферы в двадцать пять – тридцать раз превосходит способность пары человеческих легких. Из чего следует, что либо атмосферное давление, либо процентное содержание кислорода в атмосфере планеты, откуда родом блеттеры, гораздо ниже, чем на Земле. Обратите, пожалуйста, внимание на эту ленту у корня волоса. Это – мышечная ткань. Чтобы усилить газообмен внутри стом, существо двигает «волосами» – дышит. Будь блеттер жив, мы бы увидели, что его «мех» непрерывно шевелится, как от сильного ветра. Слайд, пожалуйста.

Слайд следовал за слайдом, незнакомые с деталями post mortem[1] физики и инженеры с ужасом наблюдали за поэтапным расчленением тела чужака, а доктор ван Нимес невозмутимо тыкал указкой и давал комментарии:

– Дыхательная система, как и другие особенности блеттеров, доказывает, что они скорее всего принадлежат к слаборазвитым, с биологической точки зрения, существам. Подчеркиваю, что речь идет лишь о физиологии чужаков, а не об их умственных способностях, которые, если судить по используемым блеттерами космическим технологиям, никак не уступают, а не исключено, что и превосходят наши. Глаза чужаков в отличие от наших соединенных с мозгом органов зрения представляют собой отростки мозговой ткани. Мозг, в свою очередь, не более чем небольшое ядро в верхней части нервного узла, который проходит по всей длине тела. Здесь вы видите бифуркацию, или, иначе говоря, разделение мозговой ткани к ногам, а здесь – к рукам. Как всем вам, без сомнения, известно, нервные импульсы в наших телах переносятся от мозга эфферентными, а к мозгу афферентными нервными волокнами. В телах же чужаков, можно сказать, сам мозг протянулся к конечностям. Вот, смотрите, нога приводится в движение частью мозга, заключенной в ней самой. Свет, пожалуйста.

Зажегся свет, и ассистенты ван Нимеса раздали толстые стопки фотокопий.

– Все детали анатомирования и наши выводы по ним вы найдете в документах, – продолжал доктор. – Изучите их, пожалуйста. Впоследствии мы обсудим ваши соображения по этому поводу, а сейчас переходим к анализу биологических особенностей другой расы чужаков, оиннов. Тут мы не имели образчика для анатомического вскрытия, и наши знания о строении их тел не так полны. Как бы то ни было, с кресла, на котором сидело существо, мы соскребли образцы тканей, а скрытыми рентгеновским и ультразвуковым аппаратами просканировали тело.

«Хитро», – подумал Роб, получая из рук ассистента фотографии Хес’бю.

Выступление ван Нимеса продолжалось, но Роб слушал его вполуха. Роб не был силен в биологии, да и к тому же в подсознании занозой засела не оформившаяся пока мысль.

«Может, мне не дают покоя ноги Хес’бю? Помнится, сержант Грут интересовался ими. Ноги, ноги, железные ноги… Что ж, возможно, дело в них… Хотя…»

Доктор ван Нимес как раз ткнул указкой в ногу Хес’бю на экране, и Роб прислушался.

– Ноги, очевидно, являются металлическими протезами. Мы не знаем, заменили ли они нормальные ноги, или оинн от рождения их не имел, и протезы дополнили естественные функции его тела. Я подал запрос, и у чужака в самое ближайшее время попросят объяснений. А теперь обратите, пожалуйста, внимание на этот частично скрытый орган. Его присутствие позволяет нам сделать заключение, что чужак – самец, если, конечно, здесь уместны земные аналогии.

«Нет, дело не в металлических ногах Хес’ бю, – решил Роб. – Тогда в чем же?»

Так и не найдя причину своего беспокойства, Роб попытался отогнать назойливую мысль, но та накрепко засела в сознании.

Как только биолог закончил доклад, в зал вошел охранник и, подойдя к Робу, прошептал:

– Извините, полковник, что отвлекаю, но у меня сообщение для вас. Пройдемте.

Роб кивнул и последовал за ним. В холле Робу отсалютовал лейтенант военной полиции.

– Донесение специального курьера из Нью-Йорка, сэр. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.

Роб расписался и получил запечатанный конверт. Разорвав его, вытащил сложенный вдвое листок с рукописным текстом, сразу узнал почерк сержанта Грута, развернул листок и прочитал:

«Ни одна из выпущенных мною пуль не попала в оружие в руках твари, которая набросилась на нас. Позже я осмотрел труп и удостоверился в этом. Так почему же взорвалось оружие?»

Да, именно этот вопрос – не поддающийся логическому объяснению факт – и не давал покоя Робу. За последние сорок восемь часов перед его глазами вихрем пронеслась череда событий, но все они, казалось, имеют понятные причины.

Все, за исключением взрыва оружия в руках блеттера. Так почему же оно все-таки взорвалось?

Глава 6

Роковое сообщение

Роб проспал шесть часов кряду безо всяких сновидений. С заседания ученых он улизнул, когда оно так же, как и совещание военных, было еще в самом разгаре. К тому часу он бодрствовал без малого трое суток. И не просто бодрствовал, а был чертовски занят.

Он широко зевнул, влез под обжигающе горячий душ, а затем, чтобы окончательно проснуться, переключил воду на холодную. Минуты через три, мелко стуча зубами, он выбрался из ванны и докрасна растерся полотенцем.

Галактическая война, вторжение инопланетян и вероятное разрушение Земли… Как ни странно, все это не слишком заботило Роба – возможно, потому, что ситуация, на его взгляд, подозрительно смахивала на некое сюрреалистическое действо. Ну да, чужой звездолет, пилоты-инопланетяне, но космическая война!.. Может, пока он спал, что-нибудь решилось? Надя обещала держать его в курсе событий, надо с ней переговорить.

Ей, как и всем другим членам обоих комитетов, запретили до особого распоряжения покидать стены Пентагона. Самого Роба разместили в секции квартир для неженатых офицеров. Где же остановилась Надя?

Роб присел на край кровати и связался по телефону с информационной службой. Оказалось, что временное жилище русской находится в служебном крыле для медперсонала клиники экстренной помощи. Роб набрал номер, и Надя сняла трубку после второго гудка.

– Доброе утро, мисс Андрианова.

– Доброе утро, полковник Хейуорд.

– Роб, если не возражаете.

– Конечно, Роб, а я для вас – просто Надя.

– Может, позавтракаем вместе?

– Великолепная идея, Роб. Где встретимся?

– В кафетерии номер шесть. Я объяснил бы дорогу, но мы как-никак в Пентагоне, и вы обязательно заблудитесь. Попросите для себя провожатого.

– Хорошо.

– Жду вас через пятнадцать минут.

– Договорились.

Когда Надя вошла в кафетерий, Роб с удовольствием пил горячий крепкий кофе без молока. Он придвинул к ней вторую чашку, и она, сев напротив, кивнула. Роб отметил, что за последние часы ее лицо побледнело, осунулось, под глазами появились темные круги.

– Вы что же, вовсе не ложились?

– Нет, было слишком много дел. Я изучала язык оиннов и, скажу без ложной скромности, весьма преуспела. Записи переговоров в космосе и синхронного перевода Хес’бю очень помогли. Кстати, кофе – отличный восстановитель сил.

– Как насчет что-нибудь съесть?

– Попозже.

– Я восхищаюсь вашими способностями к языкам. Ведь Хес’бю сказал, что язык его народа – очень трудный.

– Сказать-то он сказал, но на поверку оказалось, что их язык ничуть не сложнее эсперанто. Достаточно ухватить основные принципы, а дальше дело лишь за пополнением словарного запаса.

Роб нахмурился.

– Выходит, Хес’бю нам солгал?

– Не исключено. Или, может, его язык – табу для женщин и чужаков. Что именно, неизвестно, мы слишком мало знаем об оиннах.

В следующие пять минут Роб выяснил, что после многочасовых горячих дебатов военные позволили Хес’бю связаться по радио с кружившими вблизи Юпитера кораблями его народа. Узнав, что среди людей их представляет всего лишь пилот, оинны выслали к Земле космические корабли с офицерами, уполномоченными вести переговоры от имени всей расы. Оинны скоро приземлятся, и посадочные полосы Национального аэропорта Вашингтона уже очищены от самолетов.

– Хотелось бы посмотреть на их посадку, – сказал Роб.

– Нет проблем. В аэропорту установлены телекамеры, и прямая трансляция будет вестись сюда. Вот теперь можно и позавтракать.

Роб, как ни силился, не мог вспомнить, когда ел последний раз, Надя – как будто тоже; во всяком случае, оба они с волчьим аппетитом набросились на жареные куски жирной свинины и переперченную яичницу-болтунью.

Запив завтрак очередной чашкой кофе, Роб откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.

– Все, что нам порассказал Хес’бю, может быть неправдой, – заметила Надя.

Роб вновь, но на этот раз уже с удовольствием, вздохнул.

– Знаю. Но разве проверишь его слова без помощи способного общаться с мертвыми блеттерами медиума?

– Попробуем, пользуясь лишь логикой, обойтись без медиума. Как по-вашему, к чему Хес’бю лгать?

– У него на то могут быть тысячи причин. Какие конкретно – нам неизвестно.

– Хорошо, давайте оперировать только голыми фактами, не принимая во внимание того, что было нам сказано.

– Что ж, попробуем.

– Первый, не подлежащий сомнению факт, – Надя подняла указательный палец. – Корабль из космоса пропахал борозду в Центральном парке Нью-Йорка. Факт второй: в нем находились чужаки двух рас. Ко времени вашего появления на корабле двое из них были мертвы, а двое – живы. Один из живых напал на вас с оружием, другого вы обнаружили прикованным к стене, он, по-видимому, был пленником. Все мною сказанное – факты, голые факты, и мне хотелось бы располагать ими в большем количестве. Тогда стало бы ясно, почему корабль приземлился именно там, где он приземлился, и почему он вообще прибыл на Землю, и кто им управлял.

– На ваш последний вопрос ответить несложно, – заметил Роб. – В рубке управления находились блеттеры, следовательно, они… – Роб не договорил и, глядя Наде в глаза, улыбнулся. – А у вас, оказывается, скверный, грязный, подозрительный склад мышления агента спецслужбы!

– А разве у вас другой?

– Конечно, такой же, оттого-то я и обеспокоен не меньше, чем вы. Знаете, мне думается, что кораблем управлял Хес’бю, а два блеттера были мертвы давным-давно. Приземлившись в центре Нью-Йорка, Хес’бю втащил мертвые тела в рубку управления и открыл люк. Пока мы проникали в корабль, он преспокойно прошел в корму и приковал себя цепями к стене.

– В вашей теории я обнаружила, по крайней мере, одно слабое звено.

– И какое же?

– В корабле на вас напал третий блеттер…

– Да, но затем оружие в его руках взорвалось.

– И вы знаете, почему?

– Знать, конечно, не знаю, но догадываюсь.

– Так почему?

– Вы присутствовали на лекции по анатомии блеттеров, значит, вам известно, что их тело пронизывает не нервная система, как у нас, а сам мозг. Он достигает, в частности, рук и ног. С основами микроэлектроники вы, надеюсь, знакомы?

– Весьма смутно.

– Тогда поверьте мне на слово: даже современные человеческие технологии, не говоря уже об обогнавших наши технологиях чужаков, позволяют изготовить миниатюрный электронный прибор, способный управлять бессознательным телом, воздействуя электрическими импульсами непосредственно на мозг. Если в оружие блеттера был вмонтирован такой прибор, то вот как, по моему мнению, развивались события после приземления корабля чужаков: открывается люк, мы проникаем внутрь, подходим к двери, я подношу руку к оранжевому диску; срабатывает электрическая цепочка, которая не только приводит в действие дверь, но и включает управляющий телом чужака прибор в его оружии; прибор заставляет чужака прыгнуть на нас, а оружие – выстрелить; мы, разумеется, открываем ответный огонь; оружие в руках блеттера взрывается, навеки уничтожая хитроумный прибор.

– Вам не кажется, что ваша теория притянута за уши?

– Моя теория идеально объясняет все известные нам факты.

– Согласна, но тогда встает вопрос, какую цель преследуют оинны, разыгрывая перед нами комедию.

– Ответ очевиден. Оинны хотят, чтобы человечество ввязалось в схватку на их стороне. Для этого они предъявили нам убедительные на первый взгляд доказательства агрессии блеттеров, но, похоже, эти доказательства ничего не доказывают.

– Что означает… – проговорила Надя хрипло, – что означает, что мы окажемся втянутыми в галактическую войну, и все из-за какого-то существа, которому то ли можно верить, то ли нет.

– Правильно. Именно такая участь нам и угрожает. Но что касается меня, я хотел бы, для порядка, выслушать не только оиннов, но и их противников – шаг-то предстоит сделать весьма серьезный.

– Так что же вы предлагаете?

Роб улыбнулся:

– Можно было бы слетать в космос и переговорить с блеттерами.

– Вряд ли получится.

– В таком случае поделимся нашими подозрениями с начальниками. Пусть они, принимая решение, будут предельно осторожны.

– Смотрите! – крикнул кто-то. – Смотрите же!

Посетители кафетерия устремились поближе к телевизору, Робу же с Надей и без того отлично был виден экран над буфетной стойкой, и они остались на своих местах.

Посредине экрана на фоне безоблачного голубого неба появилось темное пятнышко. С каждой секундой пятнышко увеличивалось, приближалось. Вот оно превратилось в огромный космический корабль. Глядя на него, Роб почувствовал то же благоговение, как и во время прилунения «Аполлона». Под космическим кораблем меж тем появилась земля. Корабль замер и затем плавно опустился с высоты нескольких футов на посадочную полосу вашингтонского аэропорта. Великолепная посадка!

– Давать сейчас советы властям, по-моему, не самое подходящее время, – заметила Надя.

– Запишу-ка я все наши соображения на бумаге и пошлю как экстренное сообщение в свой отдел с рекомендацией довести до сведения «верхушки».

– Потом поделитесь со мной черновиком, – попросила Надя. – Я переведу текст сообщения на русский и отошлю в Политбюро. Сомневаюсь, что на него там обратят внимание, но, как говорят у нас, чем черт не шутит… А что мы будем делать дальше?

– Вы немного отдохнете, я же попытаюсь попасть на официальную встречу с посланниками оиннов. С их прибытием Хес’бю оказался не у дел, и я попрошу посланников направить его к вам для дальнейшего изучения языка. Нам как воздух нужна информация, а знание языка чужаков, весьма вероятно, поможет ее раздобыть.

– Пожалуй, вы правы. – Надя устало потерла глаза. – Сон прочистит мозги, и изучение языка пойдет легче. Свяжитесь со мной, как только появятся новости.

– Договорились. Отдыхайте.

На официальной встрече с представителями чужаков пожелали присутствовать почти все высшие военные чины и весь Госдепартамент. Чтобы попасть в число избранных, Робу пришлось воспользоваться всеми своими многочисленными связями в Пентагоне. Теперь он стоял в последнем ряду маленькой аудитории, что вполне подходило для его целей. По людской толпе пронесся возбужденный шепот, и в зал вошли трое чужаков. Они в отличие от почти обнаженного Хес’бю кутались в куски одинаковой темной материи.

«Очередная загадка, – подумал Роб. – Раздели ли Хес’бю блеттеры, после того как взяли в плен, или посланники, следуя обычаям людей, облачились по случаю официальной встречи?»

1

Post mortem (лат.). – букв.: после смерти; вскрытие трупа.