Спохватившись, Рашид быстро зашагал вперед, мимо заправочной станции на углу Дарвина, и вышел на косо отходящую от проспекта улочку протяженностью всего в один квартал. Дойдя до ее конца у мебельного магазина, повернул направо, спустился по деревянным мосткам и спрыгнул на песок.
      Кругом был пустырь, ни души.
      Он ожидал, что за его магазином будут наблюдать, но подтверждение догадки все же шокировало его. Что ж, теперь он точно знает, что полиция рядом. Он бесшумно двинулся по травке вдоль заброшенных будок, пока не увидел тыльную сторону магазина и узкий проулок, идущий вдоль его ближней боковой стены. Опустившись на четвереньки, он напряг зрение и слух, но не увидел и не услышал ничего. Выждав минуту, взобрался на мостки и начал красться по ним. У проулка между магазином и соседним зданием он задержался, стараясь проникнуть взглядом в темноту и сообразить, не поджидают ли его здесь.
      Полицию Низаминского района Баку наверняка известили о его побеге, но скорее всего никто не ожидал от него такой глупости - чтобы он попытался проникнуть в свой магазин! В таком случае машина у входа - скорее формальная предосторожность, нежели западня, постарался уверить себя Рашид.
      Но во рту и горле он почувствовал сухость, кровь отчаянно пульсировала в шейной вене и грохотала в голове.
      Все чувства необычайно обострились, а пальцы ощущали каждую ложбинку и бугорок в деревянной стене, к которой он приник. Он шагнул в проулок.
      Две картонные коробки у двери загородили ему дорогу, но их явно никто не трогал, и Рашид не обнаружил никого в засаде. С большими предосторожностями он поднял коробки и передвинул их на несколько метров вперед, не произведя при этом ни малейшего шума. Открылся доступ к двери, и вскоре он отпер ее с помощью отмычки, которую ему дала Нюня. Проскальзывая сквозь приоткрытую дверь внутрь магазина, он вспоминал, как мягки были ее губы, когда она поцеловала его на счастье.
      Пригнувшись, он торопливо пошаркал к прилавку с оружием: длинноствольными револьверами 45-го калибра, спортивными пистолетами, маленькими, но злобными пистолетами 32-го калибра. Зайдя за прилавок, он сдвинул в сторону одну панель и стал на ощупь искать подходящую пушку. Наконец его пальцы нащупали револьвер 38-го калибра: взвесив его в руке, Рашид остался доволен. Он прокрался еще на несколько шагов вдоль прилавка, нашел коробку патронов того же калибра и выпрямился.
      Вот так - с револьвером в одной руке и коробкой патронов в другой - его внезапно застал врасплох и ослепил яркий луч света, выхвативший из темноты искаженное гримасой ужаса лицо.
      Какое-то мгновение Рашид стоял как вкопанный и пялился прямо в луч фонаря, направленный на него через зеркальное стекло витрины магазина. Потом он крутанулся на месте, перемахнул через прилавок и бросился со всех ног к боковой двери, через которую вошел.
      На бегу он услышал изумленный вопль со стороны фасада: "Начальник! Это Гатыгов! Там, внутри!" Потом раздался топот ног по тротуару, но Рашид уже выскользнул в проулок, повернул в сторону пустыря и постарался развить максимальную скорость.
      Резкий, властный голос позвал: "Стой, Гатыгов!" Рашид кинулся к узкому выходу из проулка, услышав хлесткий треск выстрела из полицейского револьвера. Пуля с характерным звуком пронзила картонную коробку, передвинутую Рашидом, и, когда он запоздало сгорбился, ожидая попадания, врезалась в стену здания, с визгом срикошетила и улетела в сторону карьера.
      Рашид пересек лужайку и спрыгнул на песок, когда мент выстрелил еще раз, и пуля задела ткань рубашки на боку Рашида. Увязнув в песке, он свалился на колени, быстро вскочил на ноги и, пригнувшись, побежал напрямик через туман вниз, к морю, к громыхающему прибою.
      Ноги зашлепали по светящейся влажности откатывающей волны; он притормозил и оглянулся. В метрах ста за его спиной на фоне городских огней вырисовывались силуэты зданий, но неясно, как некие призраки, едва различимые - темные пятна в густом тумане.
      Рашид увидел два раскаленных кружочка фонарей, когда полицейские, в десяти - двенадцати шагах друг от друга, спрыгнули с мостков на песок. Один из них позвал другого, и оба световых пятна на мгновение сблизились, потом вдруг исчезли. Казалось, Рашида обволокла еще более плотная и тяжелая темнота. Что еще они задумали? Как они собираются... Тут внезапная мысль поразила Рашида: они выключили фонари, чтобы он, Рашид, не мог видеть их. И не мог бы подстрелить их! Они, должно быть, действительно считали его убийцей, отчаянным, готовым убивать снова и снова ради собственного спасения.
      От внезапного страха Рашид весь похолодел. Сейчас он уже не представлял себе, где находятся менты. В этот самый момент они могли уже бесшумно подкрасться достаточно близко, чтобы разглядеть его и начать стрелять без предупреждения. От одной только этой мысли мышцы его живота напряглись и втянулись внутрь.
      Он недвижно стоял несколько секунд, едва дыша и пытаясь пронизать взглядом темноту и туман. Бросив взгляд через плечо, он разглядел на небе слабое мерцание едва различимой луны.
      Рашид постарался побороть охвативший его страх, все еще не в состоянии решить, в каком направлении бежать, чтобы не наткнуться на одного из охотящихся за ним лягавых. Но тут в отдалении раздалось злобное завывание сирены, становившееся все громче и ближе. Он повернулся и поспешил к пенящейся белой линии прибоя. Крутящиеся ручьи лизнули его ступни, поднялись по щиколоткам и икрам до бедер. Внезапно дно ушло из-под его ног, и он едва сдержал крик, погружаясь в воду, пока его подошвы снова не коснулись песка.
      Соленая вода закипела вокруг его груди - волна откатилась, прежде чем подняться и вновь ринуться на берег; придонный ток воды чуть не свалил его с ног и обтянул тело намокшей одеждой. Дальше в море он различил, как зловеще набухала масса новой волны.
      Рашид инстинктивно изогнулся и нырнул, стараясь достичь песчаного дна; он позволил волне вспениться над собой без особого вреда. Гребень волны обрушился над ним и проскочил дальше, но нижняя часть волны выхватила ноги из-под него, закружила и закрутила его тело и потащила к берегу. Песок оцарапал его локоть и бедро, пока он, сдерживая дыхание, отчаянно пытался упереться ногами.
      Наконец его ноги увязли в песке, ему удалось поднять голову над водой и глотнуть воздуха. Тихо шипя, волна отступила, и он удивился, увидев, что все еще сжимает в руках револьвер и патроны, и почувствовав, что мышцы рук побаливают. Стоя по колено в воде, он бросил взгляд на берег и, пригнувшись, быстро зашагал влево вдоль линии прибоя.
      Темная стена земли поднялась перед ним, и он понял, что достиг того места, где над океаном нависал ресторан "Наргиз". Рашид сунул револьвер за пояс брюк под курткой и, затолкав коробку с патронами в карман, постоял немного, размышляя. Подумал о своем близком друге Нобеле Араг - заде. Его дом находился в двухста метрах от магазина, и пришлось бы снова пройти мимо него, чтобы добраться до Нобеля.
      Однако всего безопаснее - бежать дальше по линии прибоя. Округа наверняка уже кишит копами, но ему ничего не оставалось, как только рискнуть и надеяться на то, что туман укроет его.
      Он двинулся дальше, ощущая усталость во всем теле, боль в ногах и жжение от соленой воды в царапинах на коже. Все же он заставил себя двигаться и побежал назад, не видя ничего дальше нескольких шагов в густом, прямо-таки вязком тумане.
      Когда, по его расчетам, оставалось метров пятьдесят до дома приятеля, он все еще никого не встретил и не видел. Вдруг он остановился как вкопанный и выругался про себя: бег по песку почти не производил шума, но любой человек с фонариком обнаружит цепочку глубоких следов, оставленных его ногами на мокром песке, разглаженном волнами.
      Продолжая безмолвно материться, он снова вошел в воду, стараясь не заходить на глубину, и проделал вброд остаток пути. Выбравшись из воды, он пересек полоску песка и оказался перед каменным зданием с огромными окнами по соседству с домом Нобеля. Подойдя к нужному дому, несколько раз позвонил.
      Через несколько секунд Араг - заде открыл дверь, и Рашид поспешно проговорил:
      - Это Рашид, Нобель. Я...
      - О Аллах! Заходи скорее!
      Рашид вошел, а Нобель быстро закрыл и запер дверь, потом повернулся к нему и сказал:
      - Как тебе удалось добраться сюда? Ну, мужик, ты похож на сатану!
      Нобель Араг - заде был мужчиной пятидесяти лет, невысокого роста, с козлиной каштановой бородкой. Ушедший на покой цеховик, большую часть времени он проводил на рыбалке, и в свободное время Рашид часто составлял ему компанию. Сейчас, сев на диван, он тряхнул головой и воскликнул:
      - Ну и вид у тебя!
      - Надо думать. Бл..., я чуть не утонул!
      - Как ты тут оказался?
      - Ты.., в курсе случившегося?
      - По газетам. Слышал по радио о твоем побеге.
      - Менты идут по моим следам. Сейчас, наверное, где-то на пляже. Думаю, кишат по всей округе.
      Лицо Нобеля посерьезнело, он жестом пригласил Рашида сесть в глубокое кресло и сказал:
      - Садись и рассказывай.
      Рашид устало опустился в кресло и разразился скороговоркой. Свой рассказ обо всем случившемся он закончил так:
      - Меня здорово подставили. И петля вокруг моей шеи затягивается все туже. А я бегу и бегу, так что меня тошнит от всего этого. Но судя по всему, мне придется скрываться, пока не оправдаюсь так или иначе.
      - Ты разузнал хоть что-нибудь, Рашид?
      - Ни хрена. Пока что все против меня.
      - Если тебя это утешит, - грубовато произнес Нобель, - я-то ни секунды не сомневался, что не ты убил Акпера. Да и никто из знавших вас обоих, как я, не подумал бы такого.
      - Спасибо. Попробуй убедить полицию. Она может появиться здесь в любую минуту. И если меня схватят, настоящий убийца останется безнаказанным.
      - Тебя видели в магазине? - поинтересовался Нобель.
      - Да.
      - Что ты там делал?
      Рашид поколебался, потом вытащил из-за пояса револьвер:
      - Взял эту штуку. Нобель нахмурился:
      - Тебя она не спасет. Так тебя точно подстрелят. Рашид криво усмехнулся и, играя револьвером, возразил:
      - Она мне нужна не для ментуры. У меня в голове уже складывается определенная картина.., того, что стоит за всем этим. Пушка поможет мне нанести визиты кое-кому.
      - Мне не нравятся твои намерения.
      - Мне самому они не нравятся, Нобель. Но иначе просто нельзя.
      Нобель сидел молча некоторое время, нервно поглаживая свою козлиную бородку, потом сказал:
      - Ну, здесь тебе оставаться нельзя. - И тут же добавил:
      - Не то чтобы я был против. Просто, судя по твоему рассказу, менты явятся сюда с минуты на минуту.
      - Знаю. Все равно спасибо.
      - Какие у тебя планы?
      - Пока ничего определенного. Собираюсь вернуться в центр, если удастся. Нобель встал со словами:
      - В таком виде тебе не выбраться отсюда. Когда ты брился в последний раз?
      Рашид пробежал пальцами по щеке и подбородку - густая черная щетина уколола его.
      - Я и забыл. Но я и так задержался слишком долго.
      Нобель задумчиво поскреб щетину на собственном лице.
      - Я-то думал, что выгляжу неопрятно, но ты вообще похож на бродягу. Подожди минутку. - Нобель вышел и вскоре вернулся с джинсами, футболкой с коротким рукавом, кожаной курткой, теннисными туфлями и помятой фетровой шляпой. - Переоденься. Эта одежонка, может, и не очень тебя замаскирует. Но будешь выглядеть хоть наполовину человеком. И тебе все же нужно побриться.
      Рашид критически оглядел экипировку:
      - Теперь мне не хватает только мотоцикла, а бриться уже ни к чему.
      Он стал раздеваться.
      Нобель достал из кармана кожаный мешочек с ключами и бросил его на стол, небрежно проронив:
      - Гараж у меня забит всяким хламом, и приходится оставлять тачку на улице. Сейчас вернусь. - И вышел.
      Рашид уже оделся и завязывал шнурки на теннисных туфлях, когда Нобель вернулся с фонарем и метлой, босой и с закатанными до колен штанинами.
      - Что ты еще надумал?
      - Если ты оставил следы, ведущие к дому, менты могут наткнуться на них. Я замету их, и они не узнают, что ты пришел в мой дом. У меня идея! Брось-ка мне свою одежду - я оставлю ее там, где ты зашел в воду. Может, менты подумают, что ты утонул.
      Рашид ухмыльнулся:
      - И будут почти правы. Но не стоит этого делать - у тебя и так могут быть большие неприятности.
      - Хрен с ними. К тому же, если они не узнают, что ты побывал здесь, то и меня не будут тягать. Метлу я оставлю у кромки воды, дойду вброд до того места, где ты нырнул, и брошу там твою одежонку. На обратном пути я замету твои и свои следы. Все очень просто.
      - Возможно. А что, если тебя захомутают?
      - Ну, я просто подбираю "подарки" моря.
      - В такое-то время?
      - Ну, я немного чокнутый. Рашид усмехнулся:
      - Меня это не удивило бы. А фонарик-то зачем?
      - Им я воспользуюсь лишь в случае необходимости. Чем ближе я подберусь к тому месту, где ты вошел в воду, тем убедительнее будут выглядеть твои тряпки.
      - А если кто-нибудь заметит тебя?
      - Вряд ли. Но если меня и увидят, я просто брошу вещи в воду и буду должен тебе за новый костюм.
      - Ты хочешь сказать: я буду должен тебе. И гораздо больше, чем за один костюм. - Рашид покачал головой. - Все же я не могу тебе этого позволить. Менты могут принять тебя за меня и начнут палить.
      - Бред! Не будут они палить, не зная в кого. - Он собрал одежду Рашида и ухмыльнулся:
      - Тебе придется нарастить основательное брюшко, чтобы джинсы сидели как следует.
      - Я буду всю дорогу надувать живот. Послушай, забудь ты о возне с метлой - через минуту я уже смоюсь.
      - Расслабься. Я не задержусь надолго.
      Рашид съежился, услышав в отдалении вой еще одной сирены, и вспомнил слова Нюни: звук сирены заставлял ее думать об ищейках и людях, убегающих по болотным кочкам.
      В дверях Нобель обернулся, бросил:
      - Все же, пока я отсутствую, соскреби хоть немного свою щетину. Бритва в ванной. - И вышел к морю.
      Оставив метлу у кромки прибоя, Нобель Араг - заде вошел в воду. Через несколько минут он выбрался из воды и пошел вдоль линии прибоя, низко наклонившись и высматривая следы Рашида. Наконец он остановился, прищурился, опустил фонарик ближе к песку, включил его на мгновение и провел лучом круг, охвативший несколько метров. Похоже, здесь. Бросив одежду, он снова зашел в воду, когда грубый голос резко произнес:
      - Стоять!
      Нобель остановился и постарался даже не шевелиться.
      Мужчина поблизости от него произнес:
      - Не двигаться! Полиция.
      - Что за херня? - проворчал Нобель. Луч фонарика на мгновение ослепил его и потух. Грубый голос констатировал:
      - Это - не Гатыгов. Я его не знаю. Послышался другой, более высокий и более юный голос:
      - Я знаю его. Это некий Нобель. Что вы делаете здесь, Нобель бек?
      - А кто спрашивает?
      Юный голос зазвучал грубее и напористее:
      - Полиция.
      - Я услышал выстрелы, - ответил Нобель. - Заинтересовался, что бы это значило.
      Нобель едва различал две фигуры рядом с собой. Грубый голос спросил:
      - И вышли разобраться с загадкой, а?
      - Я вышел посмотреть. Это что? Противозаконно?
      - Очень может быть. Послушайте, - грубый голос зазвучал несколько дружелюбнее, - мы не собираемся доставлять вам неприятности, товарищ Араг - заде. Но здесь где-то бродит убийца, и мы должны принять меры предосторожности.
      - Убийца? Какой еще убийца?
      - Рашид Гатыгов. Хозяин охотничего магазина в в Ахмедлах, неподалеку отсюдова.
      - Вот как? Разве он не в тюрьме?
      - Был, - отозвался полицейский. - Дал деру. Не очень-то надежная тюрьма в Шувелянах. Он убил уже двоих.
      - Постой-ка! - воскликнул юный голос. - А это что такое? - Он на миг осветил фонариком песок. - Куча одежды.
      - Я только что наступил на нее, - поспешно заговорил Нобель. - Вы, наверное, видели свет моего фонарика.
      - Наступили на нее, а? - проворчал грубый голос. Менты обменялись шепотом несколькими словами, потом грубый голос заговорил снова:
      - Скажите-ка, Нобель бек, где вы живете?
      - Чуть дальше по пляжу. Встрял молодой полицейский:
      - Я знаю где. Небольшой домик. Недалеко отсюда.
      - Какая вам разница, где я живу? - спросил Нобель.
      Полицейский ответил не сразу, потом спросил:
      - А почему вы босиком? И закатали брючины?
      - А вы как думаете? Не хотел намочить их. Вы имеете что-нибудь против?
      - Может быть. Не так уж часто встретишь человека, бродящего по берегу в такой туман. Я таких людей не знаю.
      - Ну, я просто со странностями, - откликнулся Нобель.
      - Вы вроде как не в себе, товарищ Араг - заде. Давайте-ка заглянем к вам домой.
      - Сейчас?
      - Сейчас, сейчас.
      - Зачем?
      Голос мента посуровел:
      - Не берите в голову, просто заглянем, и все. Нобель хотел было возразить, но передумал, повернулся и направился к своему дому в сопровождении полицейских.

* * *

      Рашид Гатыгов смочил бритву в теплой воде и начал брить правую щеку. Проголодавшись, он нашел в холодильнике остатки свиной отбивной и с жадностью проглотил их.
      Быстро проведя безопасной бритвой по намыленной щеке, он поморщился от боли, вызванной сопротивлением жесткой щетины. Уже медленнее соскоблил ее с левой щеки и подбородка и, гротескно искривив рот, сбрил ее над верхней губой.
      Споласкивая бритву под краном, он почувствовал недоумение. Нобель должен бы был уже вернуться. Если только.., если только не попал в беду!
      Положив бритву на край раковины, Рашид взял с туалетного столика свой револьвер, повернул выключатель в ванной комнате, оставив в темноте всю заднюю часть дома, и подошел к задней двери. Выглянул наружу, но в первый момент не смог ничего разглядеть. Приспосабливаясь к темноте, зрачки его глаз постепенно расширились.
      Вдруг он увидел вспыхнувший на мгновение свет всего в нескольких метрах от себя. Нобель? Но что ему делать там, на берегу? Он говорил, что вернется по воде до самого дома. Может, не рассчитал расстояние в тумане?
      Снова коротко вспыхнул свет, потом еще раз. Но две вспышки отделяло метра три-четыре.
      Рашид сообразил, что там, в темноте, зажигался не один фонарик, а два.
      Больше он не стал ждать ни секунды. Крутанувшись на месте, поспешил в освещенную гостиную, сунул револьвер за пояс джинсов, схватил со стола фетровую шляпу и ключи от машины. Выскользнув в переднюю дверь, услышал, как за его спиной щелкнул замок. Медленно приблизился по дорожке к поселку, маленькой улочке длиной всего в один квартал, на которую выходил фасад дома Нобеля, и потянул ручку дверцы его машины - новой "шестерки".
      Дверца оказалась заперта.
      Рашид поспешно выбрал ключ, отпер дверцу и скользнул под руль. Мотор завелся сразу, и беглец медленно доехал до конца поселка, повернул налево, на проспект Украины, и притормозил у знака "стоп". Заскрежетав зубами, с горечью подумал, что пока ему удавалось лишь на шаг опережать полицию. Как долго еще удача будет сопутствовать ему?
      Строго по правилам он остановился у перекрестка, начал уже отпускать педаль сцепления, но тут же врезал по тормозам, увидев патрульную машину, медленно поднимавшуюся по бульвару на холм.
      Глупо пугаться, понимал Рашид: он же едет в тачке, незнакомой ментам, а разглядеть его они не могут. Тем не менее он с облегчением вздохнул, когда патруль исчез из виду, пересек бульвар, повернул налево на следующем перекрестке и через минуту проехал мимо полицейского участка Низаминского района.
      Маловероятно, чтобы полиции была уже известна машина, в которой он находится, по крайней мере пока, а здесь самый скоростной и темный выезд из города.
      На извилистой дороге туман уже несколько рассеялся, и Рашид вжал акселератор в пол, не обращая внимания на то, что машина вписывалась в повороты с отчаянным юзом. Со стороны водителя на автомобиле имелась фара-прожектор, Рашид включил ее и направил так, чтобы она освещала обочину.
      Стрелка спидометра доползла до шестидесяти, а туман истончился еще больше. Рашид знал дорогу до последнего сантиметра, и ему следовало спешить, если он собирался добраться до Баку на машине.
      Совсем скоро полиция этого района узнает, если уже не узнала, об отсутствии машины Нобеля и сложит два и два.
      Рашид почти не сомневался, что Нобель натолкнулся на полицейских и что они непременно насядут на него. И как только они обнаружат исчезновение "шестерки", сразу объявят его в розыск.
      Рашид попытался припомнить, не оставил ли он чего в доме Нобеля. Пробежав нервными пальцами по наполовину обритому подбородку, он громко выругался.
      Бритва! Нобелю самому не мешало побриться, вспомнил Рашид, а он оставил бритву на краю раковины, наполненной к тому же мыльной водой со сбритой щетиной. Даже слепому станет ясно, что у Нобеля Араг - заде кто-то был. А к этому моменту он наверняка уже заверил ментов в обратном, и сейчас его допрашивают с пристрастием.
      Даже не глядя на спидометр, не спуская глаз с развертывавшейся перед ним дороги, Рашид жал и жал на газ. Он чувствовал, как машина набирает скорость. Туман был редким, но местами сгущался в сплошную серую стену, которую не мог пробить свет фар, и моментально обволакивал машину.
      То и дело Рашиду приходилось резко тормозить и потом, когда туман немного рассеивался, снова разгоняться.
      Вырисовывалась довольно мрачная перспектива. Его обвиняли в убийстве лучшего друга и человека, чьего имени он даже не знал; у него не было алиби, хуже того, полиция считала, что он попытался устроить себе алиби, в котором ему отказала Марьям. Марьям! Сучка! Ее-то он обязательно повидает, если доберется до Баку.
      Кроме того, те тысячи долларов, которые Акпер якобы выиграл в "Хазаре", были найдены в комнате Рашида, а несколько сотенных купюр - в его бумажнике, когда менты схватили его.
      "Хазар", мрачно думал Рашид. "Хазар" и его крутой, вечно ухмыляющийся хозяин Омар Бармагов. Еще один тип, которого ему непременно надо будет повидать.
      Бармагов - один из тех всемогущих боссов, которых стронился Акпер": Марьям, азартные игры, мертвый кассир...
      Рашид размышлял над другими уликами, которые убедили полицию в его виновности: взаимная страховка на магазин, объявление о продаже магазина, как если бы он готовил скорый отвал, кассир, избитый в драке, во время которой он оцарапал нападавшего, а у Рашида свежие царапины на щеке; и Акпер и кассир застрелены из одного пистолета, который проследили до магазина Рашида: пуговица от пиджака Рашида; зажатая в кулаке мертвого кассира...
      Рашид резко дернул руль, с трудом вписываясь в S-об-разный изгиб дороги. У него не больше шансов, чем у снежка в аду. Ко всему прочему он совершил побег, скрывался от полиции, вломился в помещение редакции и увел машину. Теперь полиции было известно, что он вооружен.
      Словно всего этого мало, менты знают еще и марку, и номера его машины. И одет он как бродяга, и лицо побрито только наполовину - одна щека покрыта жесткой черной щетиной.
      В отчаянии Рашид затряс головой. Есть ли у него хоть малейший шанс выкарабкаться из этой передряги, опровергнуть обвинения и вернуться наконец к нормальной жизни?
      О Аллах! Ведь он самый обычный парень, честно зарабатывал себе на жизнь и старался ладить с людьми. Как, блин, с ним могло приключиться такое?
      У него промелькнула мысль: можно же свернуть на прибрежное шоссе и удариться в бега. Через пару часов, максимум три, он будет уже в Набране, Гусарах. Оттуда на попутке - в Дагестан.
      Его всегда завораживала Россия матушка: Москва, Питер, Нижний Новгород, Краснодар... А там, глядишь, и Европа, Польша, Венгрия... Все годы, что он жил в Баку, его тянуло куда-нибудь в Европу - увидеть цивилизацию.
      Но, нахмурился он, ему вовсе не улыбалось провести там остаток жизни. Да еще в качестве гонимого, беглеца: вздрагивать при виде каждого человека в форме, да и вообще любого, кто проявит к нему любопытство. К тому же он просто обязан прищучить убийцу Акпера.
      Объехав ''восьмой километр'' с востока, он свернул на дорогу, огибающую этот поселок с той стороны, где он оказался после побега. Дольше ему нельзя было оставаться в машине - еще слава Аллаху, что его не остановили до сих пор.
      Но въезжать в центр Баку тоже не годилось.
      Сейчас он находился всего лишь в километре или двух от цели, и нечего дальше искушать судьбу. Свернув на ближайшем перекрестке, он нашел в стороне от дороги место, где машину можно было спрятать в рощице. Ее, наверное, найдут при свете дня, но к тому времени он будет уже далеко.
      Оставив ключи в замке зажигания, он выбрался из машины и зашагал через поле в сторону городских огней. Солнце вот-вот должно взойти, и ему необходимо найти крышу на дневное время.