Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Опасные хитрости

ModernLib.Net / Хазард Барбара / Опасные хитрости - Чтение (стр. 1)
Автор: Хазард Барбара
Жанр:

 

 


Барбара Хазард
Опасные хитрости

1

      Ясным октябрьским утром 1814 года мисс Диана Трэвис скромно стояла сбоку от алтаря в деревенской церкви в Истхеме и смотрела, как ее старшая сестра Энн повторяет слова супружеской клятвы вместе со своим женихом Реджинальдом Уорреном лордом Стаффордом. Энн выглядела совершенно очаровательно в белом шелковом платье и подобранной в тон шляпе вуали, которая наполовину скрывала темные кудри и разрумянившееся, сияющее от счастья лицо. У Дианы мелькнула мысль – а как, интересно, будет выглядеть она сама в свадебном наряде, когда подойдет ее черед выйти замуж. Как бы там ни было, Диана была абсолютно уверена в одном: она будет выглядеть совершенно иначе.
      С ее черными как ночь волосами, которые не желали завиваться, какие бы длинные папильотки она не скручивала, и с ее гладким личиком, моментально покрывавшимся золотистым загаром, едва только она забывала надеть шляпку, Диана совсем не была похожа на свою сестру. У Энн были голубые глаза, а у нее темно-карие, огромные, с густыми черными ресницами. И ее полные чувственные губы были не похожи на сложенные бантиком, всегда недовольно надутые губки Энн. Кроме того, Энн была толстенькая и кругленькая, как булочка, а Диана – гибкая и стройная. Она тихо вздохнула, послушно склонив голову перед молитвой. Диана завидовала своей сестре; очень обидно, что у нее не такие пышные формы, как у Энн. Она знала уже в семнадцать лет, что никогда ей не быть такой же красивой, как Энн. Иногда она мечтала о том, чтобы судьба проявила благосклонность и поделила бы ту красоту, что подарена одной, между ними двоими.
      В этот торжественный день, в день свадьбы своей сестры, Диана надела новое платье, светло-желтое, золотистое, украшенное кружевами, и у нее в руках был букет желтых и белых хризантем. Такой же, только маленький букетик украшал ее волосы. Ее мать разрешила ей по такому случаю, хоть и с большим трудом и не скрывая своего огорчения, выйти впервые с непокрытыми волосами, зачесанными гладко за уши. Диана даже и не представляла, какой волшебный вид придавала эта прическа ее овальному лицу – глаза казались еще больше и еще таинственней. И не думала она также о том, как необыкновенно идет ей это платье. Один джентльмен, чьи взгляды были до сих пор обращены на Энн, поглядывал снова и снова на стройную фигуру Дианы и удивлялся, почему это он никогда раньше не замечал, как прекрасная младшая дочка Трэвисов.
      Теперь Реджи говорил вслед за викарием, и Диана искренне надеялась, что жених ответит гладко на все вопросы – дело в том, что Реджинальд имел обыкновение заикаться, когда он был сильно возбужден или смущен. Энн подбадривала его, мягко улыбаясь, и он краснел при одном только взгляде на нее. Лорд Стаффорд был лет на семь старше своей невесты. Но Диане он все равно казался еще очень молодым, хотя ему и было уже двадцать шесть лет. Диана помнила тот день, когда Энн вбежала в комнату и объявила, что Реджи говорил с их отцом и просил ее руки, и тогда Диана еле удержалась от вопроса, а действительно ли Энн так страстно хочет выйти замуж за лорда Стаффорда. Сама она считала его неинтересным – фатоватым, пустым и немного глупым, к тому же неразговорчивым и неостроумным. Но, видя, как сияет от счастья ее сестра, Диана решила воздержаться от комментариев. Немного позже она обратилась с этим вопросом к матери. Мать сидела за столом в своем будуаре и писала письма.
      Положив перо, миссис Трэвис посмотрела внимательно на младшую дочь.
      – Тебе следует запомнить, моя дорогая, что ты не такая, как Энн. Ты была бы наверняка несчастна в браке с Реджинальдом, а она будет безумно счастлива.
      – Почему ты в этом так уверена, мама? Миссис Трэвис слегка кашлянула.
      – На прошлой неделе мне довелось видеть, как ты смотрела на него – довольно скептически, да! Не было похоже, чтобы ты им восхищалась – не блещет талантами, не начитан, не остроумен. Качества, которыми ты, моя дорогая, обладаешь, прямо скажем, в изобилии.
      Диана широко открыла глаза.
      – Я? – спросила она изумленно, так как мама не разбрасывала никогда льстивых комплиментов.
      Миссис Трэвис кивнула и погладила ее по щеке:
      – Конечно, моя милая Ди, именно ты. Кто же еще!
      И все-таки твоя сестра будет довольна своим мужем. Вот увидишь.
      И она снова занялась письмами, оставив Диану размышлять над сказанным. Верно, сама Энн талантами особыми не отличалась. Диана вынуждена была это признать, хоть и очень любила свою сестру.
      В то время как Диана проводила вечера в уединении, читая книжки, Энн любила поболтать с друзьями, пофлиртовать или помечтать о новых платьях. И если Диана больше всего на свете любила поговорить с отцом о последних событиях или обсудить с ним книгу, которую они оба только что прочитали, то Энн обычно находила тут же предлог, чтобы улизнуть от них и помочь матери по хозяйству или заняться вышиванием.
      Что же, думала Диана сейчас, услышав благословение викария, вполне возможно, что мама права. Энн, кажется, очень довольна, а Реджи – тот вообще одурел от счастья.
      Новобрачные вышли из церкви и были встречены ликующими возгласами и аплодисментами собравшихся. Диана неожиданно почувствовала себя немного неспокойно. Она заметила, что ее сестра тоже смотрит в ту сторону, где на дороге, у церковных ворот, появился всадник, который в этот момент высоко поднял свою шляпу и поклонился невесте. Румянец на щеках Энн вспыхнул сильнее, и она смущенно потупила взгляд. Всадник повернулся и сказал что-то своему приятелю, а Диана смотрела на него во все глаза, потому что никого похожего на поклонившегося только что джентльмена она не видела еще в своей жизни.
      Хотя он сидел сейчас в седле, но было ясно, что он высокий, гораздо выше среднего роста. А таких широких плеч и такой мощной фигуры, как у него, Диане не приходилось раньше видеть. Сильной рукой он легко держал поводья. Диану привлекло его лицо. Оно было гладко выбрито и поражало своими выразительными чертами – крупный нос, впалые щеки, смелые глаза, от взгляда которых становилось тревожно на душе.
      Наверное, он был красив. Но не об этом была первая мысль Дианы. В нем чувствовалась сила, и он излучал эту силу и железное спокойствие. Диана вздрогнула.
      Будто почувствовав ее взгляд, мужчина посмотрел теперь прямо на Диану, и в его глазах мелькнул вызов. Она знала, что должна отвести свой взгляд, но они продолжали смотреть друг другу в глаза. Диана ощущала себя беспомощной пленницей.
      Вдруг он как бы опомнился и поклонился снова, еще ниже, на этот раз ей одной. А она все еще смотрела и смотрела на него, сжимая в руке букет цветов.
      – Ради Бога, прекрати пялиться, Ди! – прошептала мать, подталкивая ее слегка. Энн с молодым супругом стали сходить вниз по лестнице. – Эти джентльмены всего-навсего гости лорда Барретта. Ты, наверное, слышала, что он устраивает охоту. А ты рот открыла, совсем как Молли Парсонс, но у нее-то с головой не все в порядке. Пойдем, ну же!
      Диана послушно опустила глаза. Она поспешила помочь сестре, которая уже садилась в экипаж, поддерживаемая за локоть лордом Стаффордом. Слегка наклонившись, Диана не могла заметить последний, оценивающий взгляд, которым окинул ее незнакомый джентльмен, прежде чем уехать вместе со своим приятелем.
      Между поместьем лорда Барретта и Кромптон-Эбби, домом Трэвисов, не существовало удобной дороги, поэтому Диана совсем забыла про охоту, которую ежегодно устраивал лорд. Мистер Трэвис не входил в число его друзей.
      Когда Энн и Диана были еще маленькими, они, прячась за изгородью, разделявшей два поместья, наблюдали за тем, что происходит у соседей, в своей невинности предполагая самые экстравагантные вещи. Но надо сказать, что лорда Барретта очень редко можно было увидеть в его резиденции, потому как он предпочитал роскошно и праздно жить в Лондоне. Тем не менее он обязательно появлялся здесь во время охотничьего сезона, и тогда обеих сестер держали поближе к дому. Миссис Трэвис была полностью согласна с мужем – и не только по поводу их соседа, но и гостей лорда Барретта, о развлечениях которых ходили разные слухи. Она не желала, чтобы ее невинные красотки попались на глаза лондонским повесам. Сестрам оставалось только огорчаться, что ни одна из них так ни разу и не увидела хоть какого-нибудь повесу, а весь повеса должен быть очень, очень распутным – и потому очень загадочным и красивым.
      Свадебный пир начался. Для желающих танцевать играл оркестр. Диана была удивлена, оказавшись вдруг в центре внимания. Она и не думала, что ей будет так весело. Кружась в танце с сэром Томасом Реддингом, который на нее никогда раньше вообще не обращал внимания, слушая экстравагантные его комплименты, она была уверена, что он выпил слишком много шампанского. Ее мысли снова и снова возвращались к незнакомцу у церковных ворот, и она не могла не сравнивать его со всеми этими джентльменами, которых она знала и которые все теперь наперебой умоляли ее с ними потанцевать. Она даже подумала, что будто его взгляд стал причиной того, что и другие обратили на нее внимание, но потом решила, что у нее просто слишком разыгралась фантазия.
      Миссис Трэвис принимала поздравления друзей по поводу удачного брака ее дочери Энн, кивая всякий раз головой, когда замечала среди танцующих Диану. От взгляда матери не ускользнуло, что на ее младшую дочь обратил внимание богатый холостяк мистер Вэйстфилд. И миссис Трэвис улыбнулась.
      – У тебя есть причины быть довольной, Сара, – заметила ее тетя, леди Майклс, взяв бокал с подноса. – Какая великолепная пара – Энн и Реджинальд! И как очаровательна сегодня Диана! Сколько грации! Восхитительно! Пусть она всегда так убирает свои волосы. Ей очень идет эта прическа. Уверена, что очень скоро мы все соберемся здесь снова на торжество, но уже по другому счастливому случаю Мисс Трэвис спокойно кивнула, хотя и находила комментарии тети Эммы слишком прямолинейными. Но, впрочем, разве было когда-нибудь иначе?
      – Диане всего семнадцать лет. Ей еще рано думать о замужестве.
      – Нонсенс! Чем раньше, тем лучше! Вы планируете поехать с ней в Лондон в этом месяце? Она вполне созрела!
      Сара Трэвис вздохнула, желая, чтобы голос тети не был такой громкий и пронзительный. Но за свою жизнь миссис Трэвис научилась контролировать эмоции и не говорить слова, которые первыми приходят в голову.
      – Я так не думаю. Быть может, весной, когда ей исполнится восемнадцать. А сейчас и ее отец, и я, мы считаем, что она еще – э-э…не готова. Леди Майклс кашлянула.
      – Ты судишь по ее фигуре. Но у девушки есть еще кое-что, по чему можно сразу сказать, когда она готова. Если я правильно угадала, то наша мисс Диана как раз на подходе. Девушки как ягодки, Сара, – они цветут, растут, созревают, чтобы их кто-нибудь сорвал!
      И она расхохоталась громко, от всего сердца, довольная своим остроумием. Миссис Трэвис не нравилось слово, которое тетя так легко употребила два раза – «созревать». Может быть, потому что миссис Трэвис хотелось сравнить Диану с цветком? А то, что говорила тетя, скорее напоминало репу.
      Леди Майклс указала своим костистым пальцем.
      – Смотри, как вьются вокруг нее мужчины. Если ты не позаботишься, Сара, она, пожалуй, влюбится в одного из наших веселых фермеров, а тебе известно, что это значит. Такой может подойти Энн, но не Диане.
      Сара Трэвис ничего не ответила, но была согласна, что истхемский сквайр это не то, что она желала для своей младшей дочери. Она извинилась, сказав, что ей надо подойти и к другим гостям. Леди Майклс кивнула понимающе и ткнула своим веером стоявшей рядом женщине под ребра.
      – Запомни мои слова, Полли! Наша милая Диана себя покажет, и очень скоро, она сведет кого-нибудь с ума. Она не пойдет безропотно к алтарю, чтобы пробормотать «да, милорд». Смотри, какой темперамент!
      Подруга леди Майклс, ее бедная дальняя кузина, кивнула, но не успела ничего ответить.
      – Я очень надеюсь, – продолжала леди Майклс, – Майклс, – что Сара все-таки поедет с Дианой в Лондон. Вот это будет фейерверк! Полли, я чувствую, что где-то сквозняк – пойди и найди, откуда тянет, немедленно! Это все, на что ты годишься. Силы небесные не дадут соврать, что с тобой толком не поболтаешь.
      Позже Диана стояла рядом со своими родителями, глядя, как отъезжают от дома новобрачные. Их путь лежал в одно из владений лорда Стаффорда в Шотландии, а затем в его поместье недалеко от Кэфилда. Диана не ожидала увидеть их раньше Рождества, и ей было немного грустно. Хотя они с сестрой были совсем не похожи друг на друга, но они проводили много времени вместе, а доброта Энн и ее солнечная улыбка часто помогали Диане избавиться от унылых мыслей, которые овладевали ею всякий раз, когда ей было скучно или когда на нее находила депрессия.
      Гости разъехались. Жизнь в Кромптоне снова вошла в свою обычную колею.
      И вот однажды утром Диана сказала матери, что собирается прокатиться верхом на лошади по окрестностям.
      Миссис Трэвис нахмурилась и удивилась. В это время с полей донеслись звуки охотничьих рожков.
      – Я совсем забыла, что лорд Барретт открыл охотничий сезон, мама, – сказала Диана.
      – Будь уверена, моя дорогая, что мама не забыла, – вмешался отец. – И я полностью на ее стороне, раз ты не хочешь брать с собой грума. В этом году у лорда Барретта развлекается очень большая компания, и тебе не стоит рисковать и привлекать к себе нескромные взгляды этих разудалых охотников. Лучше побудь дома до тех пор, пока они не разъедутся.
      Диана согласилась, но впервые за все время почувствовала легкий укол обиды и возмущения. Конечно же, требования отца совершенно абсурдны и безосновательны. Надо же понимать, что все гости лорда Барретта люди очень высокого положения. Она ни секунды не сомневалась в их порядочности и не могла поверить, что они могут причинить ей хоть малейший вред или над ней посмеяться. Она ведь не какая-нибудь хорошенькая молочница!
      Вдруг она вспомнила того высокого джентльмена, который поклонился ей у церковных ворот, и ей пришли в голову совсем другие мысли. Она вполне могла себе представить, что с ней может случиться, если она попадет в его руки. Так как этот мужчина, казалось, способен был сделать с ней все, что ему понравится. Ее мать прервала эти размышления, спросив, в каком состоянии находится ее зимняя одежда и, в частности, ее лучшее пальто. И Диана выбросила из головы мысли о мужчине. Все-таки было обидно сознавать, что ей не надо и незачем бояться того незнакомца, раз она, по всей вероятности, никогда не увидит его снова.
      Только через неделю мистер Трэвис узнал от своего другого соседа, сквайра Билса, что вся охотничья компания покинула их деревню и уехала в город. Мистер Трэвис услышал также несколько историй о том, как развлекались здесь гости лорда Барретта, истории, которые он не решился рассказать ни жене, ни тем более дочери.
      Диана тут же приказала оседлать ее лошадь следующим утром.
      Диана соскучилась по простору и не находила себе места в ожидании прогулки.
      Это было свежее морозное утро, в начале ноября, и земля была покрыта инеем. Диана направила свою лошадку вниз по дороге. Лошадь нетерпеливо подрагивала, желая пуститься вскачь, и Диана изо всех сил сдерживала ее. Выехав в поле, Диана отпустила поводья, думая, что хороший галоп успокоит ее Красавицу.
      Солнце поднялось выше, стало тепло, и на земле растаял иней.
      Было даже похоже на раннюю осень. Диане стало жарко в теплой одежде, и тогда она остановила свою кобылку на спокойной тихой аллее. Лошадь нетерпеливо била копытом.
      – Веди себя хорошо, – приказала Диана, расстегивая воротник теплого плаща.
      Неожиданно она услышала топот копыт, но прежде чем она ухватилась за поводья, чтобы направить Красавицу чуть в сторону, всадник показался из-за поворота. Аллея была узкая, а он мчался слишком быстро. И хотя он резко натянул поводья и поднял своего коня на дыбы, тот задел слегка копытами Красавицу, и лошадь испуганно шарахнулась.
      – Стоять, Красавица! – крикнула Диана, пытаясь избежать столкновения, и в это время почувствовала, что падает.
      Диана ударилась головой о камень, но даже не заметила этого, думая только о том, как бы увернуться от копыт. Она делала отчаянные попытки и несколько раз перекатилась по траве. Наконец поняла, что опасность миновала.
      Но прежде чем закрыть глаза, Диана взглянула на всадника и узнала в нем того самого джентльмена, который поклонился ей у церковных ворот. Он железной рукой схватил уздечку ее лошади. Диана подивилась его силе, а он спрыгнул на землю и привязал лошадей к ближайшему дереву. Лежа с закрытыми глазами, Диана слышала поспешные шаги незнакомца, направляющегося прямо к ней.
      – Как глупо! Ведь я мог раздавить вас! – произнес он своим хрипловатым глубоким голосом, опускаясь рядом с ней на колени.
      Диана прикоснулась ладонью к своей голове и почувствовала сильную боль, но тут же забыла про боль, когда руки незнакомца стали ощупывать ее тело. Она знала, что должна немедленно возмутиться, но почему-то было гораздо приятнее лежать так, неподвижно.
      – Что с вами? – спросил он. – Все кости целы, как я вижу, но вы должны сказать, если у вас что-то болит.
      Он потряс ее слегка, и, широко открыв глаза, она увидела его, склонившегося над ней так низко, что она даже чувствовала его дыхание на своей щеке. Диана заметила, что у него такие же темно-карие глаза, как у нее. И ей было непонятно, как такие обычные глаза могли приковать ее взгляд тогда у церкви.
      – Ответьте мне! – потребовал он.
      Он снова встряхнул ее, и Диана слегка пошевелила головой.
      – Нет… Я… Мне кажется, что со мной все в порядке. Только вот… моя голова…
      Незнакомец приподнял ее своей сильной рукой, помог снять шляпку и другой рукой пригладил прядь волос. Диана хотела отодвинуться, боясь, что он сделает ей больно, но прикосновение его пальцев было удивительно нежным.
      – Ваша чудесная головка цела и невредима, но здесь завтра будет синяк, – сказал он, глядя на ее бледное личико.
      Он узнал сразу в ней ту самую подружку невесты, которой он поклонился у церкви. И он был слегка удивлен, увидев, что эта девушка еще красивее вблизи. Ее не назовешь хорошенькой или симпатичной. Нет, она вовсе не «хорошенькая». Скорее, она просто красавица! С такими огромными глазами, гладкой кремовой кожей и дрожащими сочными губами над маленьким твердым подбородком.
      От его взгляда Диана смутилась и решила, что зашло и так слишком далеко, и попыталась сесть. Но джентльмен не только держал прочно свою добычу, но и вновь положил ее на землю.
      – Подождите, моя прелесть, еще рано уходить, – сказал он. – Отдохните немного. У вас был шок, и если вы так резко встанете, то можете потерять сознание.
      Говоря так, он криво усмехнулся, и Диана сразу же перестала сопротивляться.
      – И вы не считаете, что было бы неосторожно с моей стороны так поступать? – спросила она почти спокойно, хотя в ней закипала злость. – В самом деле, сэр, вы должны понять, что моя позиция в данный момент совершенно неясна.
      Он улыбнулся еще шире, глядя на нее, лежащую перед ним на траве, на смятые и задравшиеся юбки.
      – Наоборот, я нахожу вашу позицию весьма соблазнительной, – сказал он. – Действительно, очень соблазнительной.
      Диана побледнела еще больше, но она благоразумно решила не показывать своей обиды, почему-то не сомневаясь, что непременно проиграет словесную дуэль с этим мужчиной.
      – Это хорошо, что я осталась цела, – сказала она. – Ведь вы сами виноваты в моем падении. Надо же додуматься – скакать по такой узкой аллее на бешеной скорости! Вы могли сами разбиться, если бы столкнулись с телегой фермера. Или могли убить ребенка, случайно оказавшегося здесь. А теперь уберите руки и позвольте мне встать. Немедленно!
      Он увидел, как решительно она настроена, но вместо того, чтобы отпустить ее, он обнял ее и поднял. Несколько секунд он держал ее крепко в объятиях, прижав к своей широкой груди, а затем бережно поставил на землю.
      Диана попыталась освободиться, но он по-прежнему прижимал ее к себе и смотрел ей в глаза. Убедившись, что она может стоять на ногах самостоятельно, он отпустил ее, но не отступил назад. Тогда Диана сама отступила на два шага. Он ухмыльнулся снова. Его явно забавляла такая предосторожность.
      – Как неблагодарно с вашей стороны отстраняться от меня, мы только что узнали друг друга, – заметил он.
      – Я мечтаю лишь о том, чтобы мы и дальше оставались незнакомы, – резко ответила Диана и снова замерла, так как он сделал шаг навстречу.
      Он остановился, глядя ей в глаза.
      – Все понятно. Прямо по пьесе Уильяма Шекспира «Как вам это понравится», не так ли? Боже мой, мне нечего даже и сказать вам на это, кроме известной фразы: «Я как плохой артист забыл слова и ухожу со сцены».
      – «Кориоланс»! – воскликнула Диана торжествующе. – Вы хотели меня запутать, сэр?
      – Нет, это просто чудесно, восхитительно и, главное – так неожиданно, – сказал он, протягивая к ней руки. Диана тут же опомнилась и быстро шагнула назад, покачав головой. – Я никак не ожидал найти такие знания в такой прекрасной форме. Да плюс такое остроумие! По крайней мере, не в этой сельской местности. Прошу вас, скажите же мне ваше имя и где искать вас, красавица? Тогда я хотя бы смогу увидеть вас снова.
      – В этом нет никакого смысла, потому что вряд ли вас пустит в дом мой отец. – И, видя вопрос в его ставших чуть холодными глазах, быстро добавила: – Еще ни один гость лорда Барретта не переступил порог нашего дома. Кстати, что вы здесь делаете? Мы были уверены, что все гости лорда Барретта уехали. Иначе я бы никогда не осмелилась кататься на лошади по полям.
      – Боже мой, – вздохнул джентльмен, и в его глазах вспыхнули веселые огоньки. – Бедный Чонси! Его репутация бежит впереди меня. Много дней я провел в полном одиночестве, не представляя, что именно из-за меня все девушки лишены свежего воздуха. Но если ваш отец не разрешить мне навестить вас, то что же мне делать? Я хочу увидеть вас снова.
      Диана отрицательно покачала головой.
      – А я не хочу вас видеть. Знайте же, что я не встречаюсь с повесами, сэр. Ведь вы, кажется, один из них, не так ли? Вы повеса?
      По его неожиданно нахмуренным бровям она поняла, что, пожалуй, зашла слишком далеко. Прежде чем она что-либо сообразила, он быстро шагнул вперед и сжал ее двумя руками.
      – Никто еще не осмелился назвать меня так в лицо, – сказал он. Диана перестала дышать. А он продолжал: – Но раз вы дали мне имя, почему бы не продолжить эту игру?
      Диана сопротивлялась, пока он держал ее крепко в объятиях. Она думала, что надо бы закричать, а не бороться с ним молча. И вдруг он наклонился и поцеловал ее. Это был долгий поцелуй. Незнакомец полностью завладел ее ртом, и Диана, которая никогда не знала, что поцелуй может быть таким страстным, почувствовала, что она сейчас действительно потеряет сознание.
      Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем он поднял голову и, улыбаясь, посмотрел в ее глаза, темные не только от гнева, но и от изумления.
      – Я не молю меня простить, потому что вы сами этого хотели, – сказал он. – Кроме того, я просто не мог устоять перед такой красоткой.
      Его руки сжимали ее все крепче.
      – Если вы не отпустите меня сейчас же, сэр, я позову на помощь. Фермеры совсем рядом. И то, что они с вами сделают, узнав, что вы посмели ко мне прикоснуться, вам вряд ли понравится, – она говорила холодно, но боялась, что он услышит панику в ее голосе.
      Диана сомневалась, что фермеры отца могут быть так близко. Скорее всего, на этой аллее она была в полной власти незнакомца. На удивление, он тут же отпустил ее, сделал шаг назад и поклонился.
      – Примите мои комплименты, мадам. Светская дама не смогла бы сделать этого лучше, чем вы. Вы герцогиня! – Он замолчал, потирая рукой подбородок и о чем-то думая. Затем добавил тихо, будто ни к кому не обращаясь: – А почему бы и нет? Такое случается рано или поздно. И столь юная особа, такая умная и образованная, с таким прекрасным лицом и великолепными манерами достойна этого. – Он посмотрел на нее и кивнул: – Да, будет только справедливо, если вы остановите свой выбор не меньше чем на герцоге. Что вы об этом думаете?
      Диана хотела было наклониться, чтобы поднять шляпку, перед тем как отвязать свою кобылу, и остановилась, глядя на него.
      – Я думаю, что если вы еще не совсем сошли с ума, то явно сильно поглупели, милорд. Вы несете вздор, и потому вам лучше побыстрее сказать просто «прощайте».
      – До свиданья, моя дорогая. Я уверен, что мы с вами еще обязательно увидимся.
      Диана села в седло и поехала прочь по аллее, когда услышала, как он добавил слегка небрежно:
      – Между прочим, вы ошиблись, надо вам заметить. Вы должны были обращаться ко мне «Ваша Светлость». На этот раз я вас прощаю.
      На секунду руки Дианы натянули поводья, и она посмотрела на него через плечо. Он стоял на том же месте, уперев руки в бока, и вдруг галантно поклонился, – и этот элегантный поклон совершенно не вязался с пыльной аллеей. Пронзительный взгляд его карих глаз держал Диану еще крепче, чем его руки.
      – О, да, мы обязательно встретимся, герцогиня! Или я должен сказать – будущая герцогиня? Могу сказать точно одно, что вы колдунья! Как еще я могу объяснить то, что сегодня со мной случилось? Вы околдовали меня, а, признайтесь?
      И он стал громко смеяться. Диана дала шпоры лошадке и умчалась от этого дьявола. Она гнала во весь опор, пока не оказалась в безопасности за воротами своего дома.
      Диана приказала отвести лошадь в конюшню, а сама прогулялась по саду и стряхнула пыль с платья и волос. Она надеялась пройти в свою комнату незамеченной. Диана боялась, что все случившееся ясно написано на ее лице. Сердце ее сильно стучало. И ей хотелось обо всем этом подумать.
      Она закрыла за собой дверь спальни и впервые осознала, что очень соскучилась по своей сестре. Не было никого вокруг, с кем бы Диана могла поговорить о своем приключении – не с родителями же об этом говорить! Они ясно давали понять, что думают о гостях лорда Барретта. Нет, только не с родителями. Умывшись, она немного успокоилась. И все-таки, как бы ей хотелось сейчас вбежать в комнату Энн и все-все рассказать! И даже, – Диана не могла не признаться в этом самой себе, – похвастаться, что она первая встретила настоящего, живого Повесу!
      Она сняла с себя одежду и отдала ее служанке, чтобы та почистила ее. В одной рубашке и тапочках Диана забралась в большое удобное кресло, стоящее у камина. Синяк на голове слегка побаливал, но она не обращала на это никакого внимания.
      Так, значит, этот незнакомец не кто иной, как герцог? Неужели? Может ли герцог быть соблазнителем, повесой? Она решила, что да, может. Но что он имел в виду, говоря о том, что она скоро станет герцогиней? Да он, наверное, просто сумасшедший! И она знала точно, что он очень опасен. А что он хотел сказать, когда говорил, что она сама «хотела»? И называл ее «красоткой». Она подошла к зеркалу, думая, что она, быть может, изменилась каким-то чудесным образом. И вздохнула…
      То же худое лицо, с обычными карими глазами, как всегда огромными, маленький носик и слишком большой рот. Нет, этот мужчина определенно сошел с ума!
      Она прикоснулась пальцем к губам. Он целовал с такой страстью совсем недавно. Она знала, что даже если и была на самом деле сердита на незнакомца, в то же время хотела, чтобы он целовал ее. Она ждала этого поцелуя, желая страстно знать, на что это будет похоже. Больше того, прежде чем он поднял голову, она начала отвечать на его поцелуй и сама его целовала. Она отдернула от губ свою руку, будто это была горячая кочерга, и слегка вздрогнула. А может, он не заметил этого? О Господи, нет, он, конечно, ничего не заметил!
      В это время в библиотеке, в доме лорда Барретта, сидя у камина, Уильям Джон Сент-Денис Роулинг, герцог Клэр, граф Брекен и лорд Хентингс и Старк поднял молча бокал вина за эти же самые губы и улыбнулся. Потому что, конечно же, герцог Клэр все заметил.

2

      Фиттон, дворецкий лорда Барретта, был в полном восторге от того, что герцог остался в замке, а не уехал вместе с остальными. Потому что Фиттону казалось, что, прислуживая герцогу, он достиг желанного положения и той значимости, о которой так долго мечтал. Даже походка Фиттона стала уверенней и плавней, тон его голоса мягче, бархатистей, а выражение лица еще неприступней.
      Он налил герцогу второй бокал вина, поклонившись почтительно, а потом бросил грозный взгляд на лакея, чтобы тот поторапливался со следующим блюдом.
      – Если вас не затруднит, Фиттон, расскажите мне о ваших соседях, тех, у которых недавно дочка вышла замуж, – сказал герцог, отрезая кусок телятины.
      Дворецкий подошел и встал сбоку от герцога. Говоря, Фиттон смотрел в пространство, считая, что неприлично наблюдать, как ест такой важный человек, как герцог.
      – Это вы имеете в виду старшую дочку Трэвисов, Ваша Светлость. Ее зовут Энн. Она вышла замуж за лорда Стаффорда. Поместье Трэвисов соседствует с поместьем милорда Барретта с северной стороны. Трэвисы жили тут всегда. Хорошая семья, хотя, конечно, без всяких титулов. Однако я слышал, что Трэвисы очень богаты и с большими связями. – Он откашлялся и продолжал: – Насколько мне известно, миссис Трэвис племянница леди Майклс. А мистер Трэвис находится в родстве с лордом Каррингтоном. Он также дальний родственник герцога Кентского.
      Тут он замолчал, будто испугавшись, что позволил себе сказать слишком много, но герцог махнул ему рукой, удивляясь при этом, откуда у слуг такая подробная информация. В самом деле, казалось, что слуги знают абсолютно все на свете.
      – Я слышал, что Трэвисы не очень уважают Чонси, то есть, я хотел сказать, лорда Барретта? – спросил герцог.
      Фиттон слегка покраснел.
      – Насчет этого ничего не могу сказать, Ваша Светлость. Визитов они друг другу не делают, но, в чем тут причина, я не знаю. Кроме того, милорд так редко здесь бывает. Возможно еще, что между ними была какая-то ссора. И еще я слышал, что мистер Трэвис не вполне одобряет, э-э… в общем…
      Герцог Клэр кашлянул.
      – Так я и думал. Можете не продолжать, старина Фиттон. Мы с вами оба хорошо знаем нашего Чонси!
      – Именно так, Ваша Светлость, – согласился Фиттон, по-прежнему глядя прямо перед собой. Не дело рассказывать герцогу о его же кузене лорде Барретте и о том, как все соседи относились к нему.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11