Глава 18

Черт с ней, с гордостью, она собирается сделать это!

Лисса быстро направилась к конюшне, не обращая внимания на трусившего следом Кормака. Роб Остлер вывел Литл Бита и вручил хозяйке поводья.

— Уверены, что хотите ехать без меня, мисс Лисса? — спросил он, встревоженно хмурясь.

— Да, Роб, не стоит. Я возьму винтовку и Кормака для защиты. Ты нужен здесь. У нас и так людей не хватает. У Мосса каждый человек на счету.

«Мосс в любую минуту тоже может уволиться», — угрюмо подумала она.

Старый управляющий замкнулся с того момента, как узнал об ее отношениях с Джессом, явно не желая возобновлять прежнюю дружбу. После рождения Джонни и болезни Маркуса Мосс при встрече каждый раз безмолвно обвинял Лиссу взглядом.

После похорон отца ковбои один за другим начали увольняться, отказываясь даже остаться на весеннее клеймение, столь жизненно важное для каждого ранчо.

Мосс утверждал, что они не желают работать на женщину, но Лисса знала, что на самом деле никто не хочет иметь дело с женщиной, которая покрыла себя позором, выйдя замуж за человека смешанной крови, тем более с той, что носила его ребенка прежде, чем они обменялись обетами верности.

На ранчо осталось всего сорок человек, а кражи скота заметно участились. Лисса боялась, что кто-то намеренно желает ее разорить, но ничего нельзя было сказать наверняка, потому что старые друзья отца отказывались даже здороваться с Лиссой, с тех пор как она сделалась отверженной в глазах общества. Никто и не подумает поделиться с ней полученными сведениями.

Лиссе пришлось смирить свою гордость и отправиться в Шайенн спросить Камеллу Альварес, знает ли она, как связаться с Джессом. она вспомнила разговор любовников под окном отеля в ту ночь, когда впервые увидела Джесса. Камелла и Джесс знали друг друга еще с Техаса. Если кто-то способен помочь Лиссе отыскать мужа, это именно красавица-певичка, и никто, кроме отца Джонни, не способен спасти его наследство. Она будет просить не за себя, а за своего сына.

Что скажет «Испанский соловей», когда Лисса появится в театре?

— Возможно, посчитает, что мы сестры по судьбе и подруги по несчастью и будет права, — вслух сказала Лисса.

Кормак навострил уши, радостно запрыгал рядом, ни на шаг не отставая от пегого.

Добравшись до Шайенна, Лисса сразу направилась в «Ройял-тиетр». Был уже почти полдень, ночные бабочки должны к этому времени уже встать.

На большом деревянном трехэтажном здании с фальшивым фронтоном гордо красовались огромные красные буквы:

«РОЙЯЛ-ТИЕТР» ДВОРЕЦ МУЗЫКАЛЬНЫХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ

Немного пониже виднелось буквами помельче:

Прекрасные женщины, спиртное, танцы и варьете

Лисса, сухо усмехнувшись, спешилась и велела Кормаку подождать.

— Интересно, что это такое, варьете?

С самого дня позорной свадьбы местные дамы старательно избегали Лиссу, а, встретив ее, только некоторые мужчины нервно притрагивались к полям шляпы. Лисса служила неисчерпаемым источником сплетен. И теперь ее посещение гнезда разврата, несомненно, даст обитателям Шайенна прекрасную возможность позлословить.

Лисса набрала в грудь побольше воздуха и вошла в слегка приоткрытую дверь. Зал оказался огромным, заставленным столами и стульями, часть из которых была перевернута. На деревянном полу поблескивали осколки стекла. У стены протянулась стойка бара, расписанная голыми женщинами. В передней половине возвышалась огромная сцена, в этот момент совершенно пустая. Запахи застарелого табачного дыма и спиртного висели в воздухе.

— Чем могу служить, мэм?

Широкоплечий мускулистый гигант вышел из-за стойки. Обшарпанная метла казалась в его руках неуместной игрушкой. Он весь состоял из бугрящихся мышц, был не меньше семи футов ростом, с совершенно лысой головой, блестевшей, словно полированный мрамор.

Лисса, однако, почувствовала, насколько смущен великан.

— Я пришла поговорить с мисс Альварес. Она здесь?

Лицо и голый череп налились краской.

— Э-э-э… мэм. — Он нервно переступил с ноги на ногу. — Мисс Кэмми… ночь была очень тяжелой. — Краска на щеках приняла багровый оттенок. — То есть… не думаю, что она…

— Все в порядке, Юстас. Мой… э… мой гость только что ушел.

Камелла откинула непокорный темный локон со лба и, завязывая широким поясом розовый шелковый пеньюар, спустилась по лестнице, находившейся напротив бара.

— Боже! — презрительно наморщила она хорошенький носик, — ну и драка же здесь была! Вели прибрать это стойло, прежде чем жаждущие потянутся за холодным пивом! — велела певица и проницательно взглянула на Лиссу, мгновенно отметив пыльный костюм для верховой езды и длинную косу цвета начищенной меди.

— Ты — гринга Джесса.

— Я жена Джесса, — твердо поправила Лисса. Выражение невольного уважения появилось на лице Камеллы.

Белая женщина, англичанка или американка (исп.).

— Я на днях собиралась послать тебе записку, так что ты избавила меня от липшего труда. Хорошо.

Лисса настороженно, но с некоторым любопытством улыбнулась.

— О чем вы хотели мне написать? Широкий рот Камеллы искривила усмешка:

— Не из желания познакомиться с соперницей, девочка.

Вновь откинув на спину копну черных волос, певица сделала Лиссе знак следовать за ней.

Лисса пошла за красавицей мексиканкой, рассматривая изящную фигуру, туго обтянутую тонким шелком. Может, зря она явилась сюда? Что, если Камелла Альварес только сейчас рассталась с Джессом? Он, должно быть, успел рассказать ей, какой хитрой и расчетливой шлюхой оказалась Лисса Джейкобсон, упрямо преследовавшая его, пока не добилась, чего хотела. Может, Джесс просто предпочитает женщин, подобных Кэмми?

— Оставь нас, Гас, рог favor (Пожалуйста (исп)), — велела певица жирному повару, спешившему куда-то с большим оловянным тазиком горячей воды.

Тот исчез за дверью кухни, а Кэмми, налив две чашки черного кофе, протянула одну Лиссе и властно указала на стул, стоявший в углу у длинного стола.

— Я слыхала, ваше ранчо в беде. Именно поэтому и хотела послать письмо.

— Разве вам не все равно? — не удержалась Лисса. — Наверняка Жермен Шанно уже успела объяснить, в какое ужасное состояние я ухитрилась привести великолепную империю отца, не говоря уже о том, что худшей шлюхи свет не видывал!

Кэмми громко искренне рассмеялась. — Ты похожа на него, знаешь? Джесс тоже всегда говорил то, что думает.

И мгновенно став серьезной, внимательно поглядела на соперницу:

Джесс заставил меня дать обещание… в тот день, когда он уехал… что помогу тебе в трудную минуту.

Какой удивительный и невероятный оборот событий!

— Но почему он просил вас? Вы и Джесс… собственно, я думала, вы будете рады моему разорению.

— Он никому в Шайенне не доверяет, кроме меня. И знал, что, если я дам слово, сдержу его, — добавила Кэмми с нотками истинно испанской гордости.

— Я потеряю «Джей Бар», если не смогу нанять ковбоев до весеннего клеймения и уговорить кого-нибудь попытаться остановить грабителей. Мне нужен Джесс, чтобы спасти наследство Джонни.

— Тебе нужен Джесс в качестве мужа, я полагаю, — заметила Кэмми, видя, как вспыхнули загорелые щеки Лиссы.

— Он вряд ли захочет выполнять столь обременительную обязанность, но его сын имеет право на защиту отца. Джесс обязан мне хотя бы этим. Больше я ничего не прогну, — вызывающе бросила Лисса. — Не знаете, как можно известить его?

— Знаю. Брат Джесса Джонах управляет его ранчо в Западном Техасе.

Лисса едва не уронила чашку.

— Ранчо! У него есть ранчо?

Кэмми сразу поняла причины внезапного взрыва.

— Совсем маленькое, ничего похожего на ваше огромное поместье. Сегодня же отправлю телеграмму, но может пройти некоторое время, прежде чем Джесс ее получит: его может не оказаться на ранчо. Джонаху придется его поискать.

— Передайте только, что это для Джонни, иначе я никогда бы не попросила.

Лисса была слишком потрясена признанием Камеллы, чтобы продолжать разговор. Она уже встала, чтобы уйти, но певица положила ручку на запястье Лиссы.

— Вы назвали его сына Джоном. — Едва заметная печальная улыбка скривила губы, — Джон — это имя его отца.

— Знаю, — сухо кивнула Лисса. — Это имя и моего деда со стороны матери, — И, немного помолчав, добавила: — Спасибо за все, мисс Альварес.

— Камелла. Пожалуйста, зовите меня Камелла. Как-никак, мы обе изгои в Шайенне, разве не так?

Наклонив голову, она лукаво улыбнулась. Лисса ответила такой же улыбкой.

— Видимо, да, Камелла. Но, по крайней мере, мужчины хотя бы разговаривают с вами, а я даже не могу нанять достаточно ковбоев для весеннего клеймения скота.

Кэмми хмыкнула:

— Зато мужчины пытаются… купить мои услуги. И платят! Может быть, я сумею помочь. Я знаю несколько бродяг, которые будут рады устроиться хотя бы на время. Посмотрим, что удастся сделать.

Выйдя из мюзик-холла, Лисса заморгала, пытаясь привыкнуть к ослепительному солнечному свету, и, немного придя в себя, сошла с деревянного тротуара, чтобы отвязать коня.

— Что ж, кажется, ты отыскала наконец подходящее место работы. Не думал, правда, что приличный бордель согласится принять тебя.

К стене здания привалился ухмыляющийся Янси Брюстер.

Лисса смерила его пренебрежительным взглядом.

— Думаю, ты ошибаешься Янси. Тебя-то они впустили. Впрочем, это ты должен платить, а не наоборот!

Отвернувшись, она вскочила в седло, но, прежде чем успела пришпорить коня, Янси ступил на мостовую и преградил дорогу.

— Грязная шлюха, которая притворяется порядочной леди, а сама раздвигает ноги для полукровки.

В этот момент рядом появился тихо рычавший Кормак. Лисса приказала ему стоять и с омерзением поморщилась:

— Ты пьян! Именно поэтому Сайрус Ивере уволил тебя? Деллив повезло больше, чем она заслуживала, когда ее отец расторг помолвку.

— Ничего, я еще доберусь до «Даймонд Е»… и увижу, как ты валяешься в грязи! — Злобная улыбочка заиграла на губах Брюстера. — Вот увидишь!

Лисса повернула коня, а полупьяный Янси не успел отойти и, сбитый лошадиным крупом, покатился по земле; Литт Бит, весело взбрыкнув, умчался.

К концу недели Лисса смогла нанять с полдюжины ковбоев и все благодаря Камелле. Мосс все-таки не уволился, и за это Лисса благодарила судьбу, так что весеннее клеймение должно было пройти без особых неприятностей, но грабители по-прежнему свирепствовали… Управляющий обнаружил, что угнана еще сотня голов, и подозревал, что к началу клеймения он не досчитается еще нескольких тысяч. Лисса мучительно ломала голову, пытаясь понять, кто организует эти разрушительные набеги. В прошлом году Джессу удалось стереть с лица земли всю шайку. Вряд ли остались выжившие, пожелавшие выместить зло на Лиссе.

Но еще менее вероятным казалось, что в северо-восточном Вайоминге обосновалась новая банда грабителей, поставившая себе целью разорить ранчо «Джей Бар».

Неужели среди ковбоев есть еще кто-то, подосланный бандитами? В прошлом году Джесс поймал двоих, бывших в сговоре с главарем, и теперь, когда отношения Лиссы с ковбоями так испортились, она боялась, что кто-нибудь из них не постесняется украсть скот у падшей женщины. Но у Джесса Роббинса они не осмелятся взять и теленка.

Джесс, где ты?

Летний вечер был так горяч, что обжигал лицо, даже здесь, на севере.

Джесс, вздохнув, надвинул шляпу на глаза. Тейт Шеннон стоически державшийся рядом, прищурив глаза, уставился на небо. Скоро они доберутся до Шайенна.

Переночуем в городе? — спросил он у Джесса. — Не имеет смысла. Лучше уж поскорее добраться до «Джей Бар», — бесстрастно ответил его спутник.

Шеннон хмыкнул, но промолчал, внимательно изучая профиль Роббинса. После целого года, проведенного в компании Джесса, Тейт хорошо понимал, насколько глубоко страдает друг. Правда, Джесс никогда не говорил об этом, но Тейт замечал, как невольно загораются его глаза при виде рыжеволосых женщин и как он исподтишка разглядывает маленьких детей. Сначала, когда Джесс начал сильно пить, Тейт пытался заставить его поделиться болью. Но Джесс отказался, замкнувшись в себе. Наконец Шеннону удалось убедить Роббинса навестить младшего брата, а когда они вновь встретились в Нью-Мексико, Джонаху, по всей видимости, удалось немного успокоить Джесса, и тот отказался от обманчивого забытья, которое приносила бутылка.

Негр надеялся, что со временем Джесс сможет вернуться к жене и сыну, которых так упорно отвергал, но так и не дождался этого. Они выполнили несколько сложных заданий, но хотя Роббинс не пил больше так много, зато безудержно рисковал, словно искушая судьбу положить конец его жалкой жизни.

Но тут Джонах прислал телеграмму. Отец Лиссы умер, и ей грозила опасность потерять «Джей Бар». Лисса просила помочь… ради сына. Его сына. Тейт все еще видел потрясенное лицо Джесса, когда тот читал телеграмму. У него сын! Ни разу за прошлый год он не говорил о ребенке, не пытался угадать, кто родился, мальчик или девочка. И вот, после долгих месяцев отречения, Джесс Роббинс наконец вынужден оказаться лицом к лицу с прошлым. Тейт Шеннон надеялся только, что он сможет прийти в себя, когда увидит, от чего отказывался, и заберет семью в Техас.

— Как, по-твоему, она назвала мальчика? — наконец спросил Шеннон, делая пробный шаг.

— Оставь это, Тейт. Я не собираюсь с ним встречаться.

— Но это вряд ли легко сделать, — великодушно заметил Шеннон.

— Ранчо большое, — коротко бросил Джесс, давая понять, что разговор окончен.

Они добрались до низины уже на закате. Оранжево-золотое сияние окружало дом: в окнах светились огоньки, словно приветствуя поздних гостей. Несколько ковбоев работали в загонах, остальные, отдыхая, курили и переговаривались.

— Пойду в дом ковбоев, — потихоньку сказал Тейт и, не ожидая ответа, повернул коня, оставив Джесса поговорить с женой наедине.

Лисса услыхала конский топот в сумеречной тишине и, уложив Джонни в колыбельку, быстро подошла к окну, выходившему на дорогу, и отодвинула занавеску.

— Джесс! — задохнулась Лисса.

Он вернулся. Вот уже два месяца, как Лисса потеряла всякую надежду. Но теперь, когда он поднимается по дорожке… что она скажет ему?!

Лисса молча наблюдала за мужем, грациозным, похожим на черную пантеру. Шляпа заслоняла эти волшебные глаза, как в тот раз, когда она впервые увидела его… и все тот же смертельно опасный револьвер на бедре…

— Черт, я выгляжу настоящей растрепой, — пробормотала Лисса, глядя в зеркало.

Она целый день провела в седле, объезжая с Моссом пастбища, желая убедиться, сколько голов скота украдено за последние недели. Волосы запылились, висят спутанными прядями, на носу целая россыпь веснушек. Сердце бьется, как обезумевшее, колени трясутся, словно у теленка, которого ведут клеймить.

— Возьми себя в руки, — пробормотала она, услыхав, как открылась дверь и взволнованный голос Клер приглашает гостя войти. Лисса пригладила волосы, отряхнула юбку для верховой езды, поскольку времени переодеться не оставалось.

Джесс стоял в гостиной, там, где его оставила застенчивая маленькая горничная, такая же тихая, насколько Жермен Шанно была громкоголосой и развязной.

Джесс улыбнулся, подумав, как, должно быть, радовалась Лисса, когда выгоняла старую ведьму. — Но тут, заслышав шаги на ступеньках, он вступил в арочный проем, чтобы видеть, как спускается Лисса. По-прежнему стройная, роскошная копна темно-рыжих волос разметалась по плечам. Джесс томится от желания зарыться руками и лицом в блестящие локоны, прижать упругие груди и бедра к изголодавшемуся телу.

«Возьми себя в руки», — с тоской подумал он, старательно придавая лицу выражение безразличия.

Лисса не могла отвести жадного взгляда от мужа, стоявшего в дверях. Одежда покрыта пылью, волосы слишком длинные, на щеках щетина. Как хорошо она помнила уколы этих усиков на нежной коже! Лиссе захотелось коснуться темных прядей, так резко выделявшихся на белом воротничке.