Розанна в смятении вскочила со стула и принялась метаться по комнате. Боже милостивый! Он ни в коем случае не должен этого делать! Зачем бы ему понадобилось приходить к ней в спальню? Чтобы овладеть ею? Чтобы спать с ней в одной постели?! Но ей хотелось вовсе не этого! Разве он не понимает, что любви его жаждет лишь ее душа, а вовсе не тело? Почему бы ему не послать ей нежное, трогательное стихотворение, над которым она могла бы украдкой вздыхать и лить слезы? О, пусть сэр Брайан навсегда останется влюбленным в нее рыцарем, для которого верхом блаженства является нежный взгляд его дамы, похвала его стихам.

Розанна присела к столу и, поблагодарив в душе мистера Бурка за то, что тот не забыл снабдить ее бумагой и перьями, поспешно написала:

«Не приходите ко мне! Я не могу принять вас в своей комнате! Мы должны видеться лишь в холле, во дворе или в конюшнях!»

В дверь тихонько постучали.

— Войдите! — сказала Розанна.

Элис переступила порог, неся на вытянутых руках роскошное платье госпожи.

— Элис, быстро отыщи сэра Брайана и передай ему эту записку. Но не говори Кейт и никому другому, что я послала тебя к нему. Иди же! Кейт займется платьем.

Когда девушка ушла, Розанна принялась придирчиво рассматривать бархатное платье темно-бордового цвета, обшитое роскошными кружевами. Она приложила наряд к себе и подошла к зеркалу. Склонив голову набок, девушка несколько минут сосредоточенно разглядывала свое отражение, а затем позвала:

— Кейт! Иди-ка сюда! Я хочу посоветоваться с тобой насчет платья!

— Да, дорогая! — ответила немедленно возникшая на пороге камеристка.

— Я хотела бы спороть кружева. Они мне не нравятся!

— Зачем же так варварски обращаться с прекрасным нарядом? — удивилась Кейт. — Кремово-розовое кружево так замечательно подходит к бордовому цвету платья! И тебе оно очень к лицу.

— Насчет цвета я целиком и полностью с тобой согласна. Но я задумала вот что: давай вместо кремово-розовых кружев украсим мою шею и волосы жемчугом. Согласна? Я надену жемчужное ожерелье, и мы вплетем мне в волосы нити, унизанные жемчужинами. А кружева спорем!

— Ну, что ж…

— Ты берись за ворот, а я займусь рукавами. А теперь расскажи мне, какие сплетни тебе удалось услыхать о Рэвен-спере. Меня больше всего интересует, что именно произошло с его второй женой.

— Ничего такого, что заслуживало бы твоего интереса, я о его женах не слыхала! — ответила Кейт, присаживаясь на кровать. — Зато я узнала, что у него нет постоянной любовницы. Когда ему приспичит, он ходит к шлюхам… Ой, я, наверное, сказала лишнее. Прости меня, ягненочек!

— Ничего страшного! — засмеялась Розанна. — Знаешь, мне довелось увидеть Кассандру, знаменитую куртизанку. Но я поняла, что это за птица, лишь спустя некоторое время после нашей встречи. А сначала я по неведению приняла ее за актерку!

— Это не неведение, а самая что ни на есть невинность. А невинность весьма и весьма приличествует новобрачной!

Розанна сурово сдвинула брови и поспешно перевела разговор на другое.

— Мне надо одеться пораньше. Я хочу зайти к Ребекке, а то как бы она не передумала выйти сегодня к столу. Тристан ведь тоже не дурак насчет шлюх и прочих созданий в юбках. Вот мы с ней и решили немного приструнить его. Не знаю, удастся ли нам , но попробовать стоит.

Кейт Кендалл покачала головой.

— Так тебе мало одного Монтфорда, и ты решила приняться еще и за второго? Ах, Розанна, тебе ведь не миновать наказания за такую самонадеянность!

— Прибереги свою жалость для братьев Монтфордов! Пройдет немного времени, и они будут очень в ней нуждаться! — засмеялась девушка.

Когда с платьем было покончено, Розанна и Кейт занялись прической. Это заняло у них много времени, но результат стоил их стараний. Кейт с восхищением оглядела свою питомицу с ног до головы, и Розанна направилась в комнату Ребекки.

Она застала невестку в слезах.

— О, Розанна, я не смогу присутствовать на обеде! А ведь там будет сам принц! Но мне не в чем пойти! Ни одно платье не подходит! — причитала Ребекка.

Розанна открыла дверцу шкафа и внимательно осмотрела висевшие там наряды.

— Вот это — как раз то, что надо! — Она вынула и разложила на кровати темно-розовое платье со стеганым атласным лифом и такими же рукавами. — Ведь его фасон скроет твою худобу, а кроме того, подумай, как мы с тобой будем замечательно смотреться, сидя рядом!

— О, если бы у меня был жемчуг, чтобы украсить им волосы, как это сделала ты! — вздохнула Ребекка.

— Не беда! Мы перевьем твои волосы лентами. Ведь это гораздо проще, чем унизывать их жемчугом, а у нас осталось не так-то много времени!

— Я готова провалиться сквозь землю при мысли о том, что мне надо войти в зал на глазах у всех! Если бы можно было пробраться туда незаметно!

— Да что ты! Мы с тобой так молоды, так красивы, Ребекка! Разве можно отказать людям в удовольствии полюбоваться нами? — засмеялась Розанна. — Нет, я не шучу! — добавила она. — Мы должны немного опоздать, чтобы наше появление было замечено всеми без исключения. Пусть говорят о нас, что хотят! Пусть злятся, завидуют, восхищаются, льстят! Я не хочу лишь, чтобы меня жалели! Пойми, Ребекка, если ты даешь людям повод жалеть себя, значит, ты внутренне готова к любому проигрышу, к любому поражению! Нет, мы с тобой не можем не победить! Так что давай-ка одевайся побыстрее! — закончила она с улыбкой.

Слова Розанны возымели должное действие. Ребекка распрямила спину и, с благодарностью взглянув на подругу, принялась разыскивать ленты, чтобы украсить волосы.

Гордая улыбка осветила лицо Рэвенспера, когда его красавица жена царственно вплыла в большой зал. Тристан, приоткрыв от удивления рот, смотрел на свою Ребекку, которая с победной улыбкой на губах уверенно выступала рядом с Розанной. Он успел уже позабыть, как она красива. В памяти его возникла их первая встреча. С того времени прошло уже пять лет. Но теперь, глядя на жену, он почувствовал, что их словно бы и не было.

На плече Ричарда, облаченного в черный бархатный камзол и белоснежные панталоны, красовался герб Глостера — белый вепрь. Юноша очаровал всех своей любезностью и изысканнейшими манерами. Он поцеловал руку Розанны, придвинул ей стул и похвалил ее наряд, затем проделал то же самое и в отношении зардевшейся от удовольствия Ребекки.

Ричард как почетный гость занимал место между Рэвенспером и молодой хозяйкой замка. Ребекка сидела по другую сторону от Розанны, Тристан — рядом с женой.

Розанна втянула Ричарда в оживленную беседу, умело вызывая на реплики робкую невестку. Все вышло так, как она планировала: от первой до последней перемены они трое непринужденно болтали и весело смеялись. Это не мешало ей, однако, бдительно следить за тем, что ела и пила нарушившая свой добровольный пост Ребекка. Розанна знала, что той нельзя после изнурительного воздержания сразу набрасываться на плотную, тяжелую пищу. Она стала расспрашивать Ричарда о Лондоне, о придворной жизни в Вестминстере, о последних веяниях моды.

Ричард, не перставая смеяться, проговорил:

— Я догадываюсь, что мои белые шелковые панталоны шокировали кое-кого из собравшихся здесь. Но поверьте, при дворе они выглядели бы весьма консервативным одеянием! Там теперь принято носить разноцветные! Служители церкви ополчились против фасонов, которые нынче начали входить в моду. И они, пожалуй, правы! Ведь год от года камзолы становятся все короче, а панталоны и рейтузы — все уже и теснее! Нам, молодым, не приходится печалиться по этому поводу, но что же делать старикам! Многие из них выглядят в подобных одеяниях ну просто как карикатуры на самих себя!

— Да, таким, как Рэвенспер, приходится, должно быть, нелегко! — вздохнула Розанна, подмигивая Ричарду.

— О, как вы несправедливы к нему! — возразил тот, но, не удержавшись, прыснул со смеху.

Роджер и Тристан чувствовали себя обойденными вниманием. Несколько раз за вечер они обменялись взглядами, в которых сквозили недоумение и легкая досада.

— Не могли бы вы погостить у нас несколько дней, ваше высочество? — спросила Розанна.

— К моему большому сожалению, нет! На рассвете я должен покинуть ваш замок!

— Тогда нам следует позвать музыкантов, чтобы танцами и пением развеять грусть предстоящей разлуки! — Повернувшись к Ребекке, она с тревогой спросила: — Ты хорошо себя чувствуешь?

Ребекка улыбнулась и кивнула головой.

— Пообещай, что не уйдешь, пока не станцуешь с Ричардом хотя бы один танец!

— Я не отказала бы в этом и Тристану! — заговорщически прошептала Ребекка. — Если бы он как следует попросил меня об этом. Знаешь, он украдкой пожал мне руку под столом, чтобы я хоть немного поговорила и с ним тоже!

— Чудесно! — ответила Розанна. «Ах, — подумала она. — Если бы мне удавалось управлять своей собственной судьбой с такой же легкостью, с какой я решаю проблемы других!»

Она искоса взглянула на Рэвенспера. Тот вскинул голову и, улыбнувшись жене, подмигнул ей со столь понимающим видом, что Розанна вспыхнула и отвернулась.

— Ваше высочество, я так надеюсь, что вы пригласите меня на первый танец! — сказала она принцу.

— Прошу вас, зовите меня Ричардом! Я так хотел бы, чтобы мы с вами стали друзьями! — Они вышли на середину зала. Танцуя, Ричард продолжал рассказывать ей о придворных нравах и обычаях. Он говорил лишь о тех людях, к кому питал искреннюю симпатию, избегая упоминаний о своих недругах, чтобы не чернить никого в глазах неискушенной Розанны. — И обязательно взгляните на Темзу, когда будете в Лондоне, — посоветовал ей он. — В течении этой реки есть нечто завораживающее! Фонари, горящие ночью на Лондонском мосту, отражаются в стремительных водах. Это так красиво! Но не забудьте прихватить с собой нюхательные соли: вода в нашей реке, признаться, отдает гнильцой!

— Насколько мне известно, все реки смердят! — ответила Розанна, внимательно взглянув ему в лицо.

Ричард согнулся пополам от смеха. Вот уж из чьих уст он не ожидал услышать эту остроту о родне королевы!

Поняв, что баронесса Рэвенспер гораздо лучше осведомлена о жизни двора, чем он полагал, Ричард со вздохом посетовал:

— Хотя я очень люблю своего старшего брата, королева и ее родня ненавистны мне. Это осложняет наши с Недом отношения!

— Но чем вызвана ваша неприязнь к ее величеству? — полюбопытствовала Розанна.

Ричард пожал плечами и простодушно ответил:

— Знаете, я терпеть не могу, когда она начинает настаивать, чтобы я преклонял перед ней колено и целовал ее руку! А мне, я уверен, сделалось бы дурно, коснись я губами ее кожи! Она — мерзейшее на земле создание, уверяю вас!

— Знаете, — задумчиво произнесла Розанна. — Я еще ни от кого не слыхала ни единого доброго слова о нашей королеве. — Она вспомнила, что даже Эдуард предостерегал ее от своей супруги и всего клана Вудвиллов.

Музыканты играли без устали. Розанна с радостью наблюдала за Ребеккой. Партнерами ее были и Ричард, и Роджер. Тристан пригласил жену на веселый гальярд, танец, в котором мужчины должны были поднимать своих партнерш, выставляя на всеобщее обозрение их лодыжки и подолы нижних юбок.

Рэвенспер уверенно взял Розанну за руку.

— Я хочу передохнуть, милорд! — взмолилась она.

— Ну уж нет! — воскликнул он. — Вы весь вечер намеренно игнорировали меня! Да будет вам известно, что подобные выходки не остаются безнаказанными! — И он усмехнулся своей шутке.

Стоило им начать танец, как сильные руки Роджера подбросили девушку высоко в воздух. Он удерживал ее не меньше тридцати секунд. Музыканты ускорили темп, и танцоры принялись весело отбивать такт каблуками своих башмаков. В следующий раз Рэвенспер поднял жену еще выше и продержал в воздухе даже дольше, чем вначале.

— Рэвенспер, перестаньте! — смеясь, попросила она.

В зале царило оживление. Каждый из танцующих стремился теперь поднять свою даму на ту же высоту, на которую взлетала Розанна в руках Рэвенспера, но никому из них это не удалось.

Девушка приняла участие во всеобщем веселье.

— Отпустите же меня! — взывала она, снова оказавшись в воздухе. Рэвенспер ухитрился, держа ее на вытянутых руках, щекотать ее бока.

Глаза его сияли. Он вовсе не собирался возвращать ее в вертикальное положение.

— Просите пощады! — И он опустил ее на пол, но лишь с тем, чтобы через секунду снова вознести над собой.

— Рэвенспер, ну пожалуйста!

— Скажите: Роджер!

Розанна покачала головой, и он поднял ее еще выше, так, что подол платья, скользнув вниз, обнажил ее колени и бедра в шелковых чулках.

— Роджер! Роджер! — в панике вскричала Розанна.

В то же мгновение он поставил ее на пол и заключил в объятия. Розанна взглянула ему в глаза, и смех замер у них на устах. Рэвенспер был охвачен вожделением, и Розанна почувствовала, как напряглась, восставая, его мужская плоть. Не в силах противиться искушению, он наклонился и поцеловал ее в полуоткрытые губы. Она ответила на его поцелуй с такой страстью, что ей стало мучительно стыдно своего порыва. Упираясь руками в грудь Роджера, она отпрянула от него. Гордость девушки была уязвлена.

— Вы — моя, Розанна? — с надеждой спросил он.

— Никогда! — прошипела она и опрометью бросилась вон из зала.

Она мчалась с такой скоростью, словно за ней по пятам гнались привидения. Но разве можно убежать от самой себя? Рэвенспер никогда не скрывал от нее, что жаждет обладать ее телом, но разве могла она ожидать, что само это тело станет так охотно отзываться на его ласки? Она прекрасно понимала, что Роджер очень скоро сумеет положить конец ее упрямому нежеланию делить с ним ложе. Но пусть это случится хотя бы не сегодня!

Ворвавшись в комнату Кейт и Элис, она внезапно вспомнила о Брайане. А что, если он ослушается ее запрета и все же попытается проникнуть к ней в спальню?.. Ведь Рэвенспер самым жестоким образом расправится с ним, если застанет его там.

— Ох, Элис, помоги мне вынуть жемчуг из волос, — слабым голосом попросила она. — Я сегодня танцевала весь вечер без устали, и теперь у меня кружится голова!

Элис сняла с Розанны украшения и сложила их в шкатулку, а Кейт помогла девушке снять платье и чулки.

Розанна направилась в свою комнату, но на пороге остановилась и обратилась к Кейт:

— Прошу тебя, если поздно ночью кто-нибудь захочет войти ко мне в спальню, не пускай его, слышишь?

— Ну конечно, я никого к тебе не пущу, дитя мое! — заверила ее камеристка. — А теперь ложись-ка в кровать!

Роджер уже который час лежал в постели без сна. Он с тоской думал о том, почему ему до сих пор не удалось сломить упорство Розанны. С его стороны было большой ошибкой покорно перебраться на кушетку в первую же ночь после свадьбы. Ведь молодым мужьям вовсе не возбраняется применять силу, чтобы овладеть своими женами! Последние далеко не всегда охотно уступают законным требованиям своих избранников! Беда была лишь в том, что Розанна не являлась заурядной женщиной. Она превосхо-дилла большинство остальных молодых высокородных девиц не только красотой, но и умом, решительностью, смелостью, великодушием. И ведь в жилах ее текла королевская кровь! Он был пленен и очарован ею с первого взгляда, но всегда отдавал себе отчет, что завоевать ее сердце будет нелегко, а без этого он не смог бы сполна насладиться физическим обладанием ею. Он мечтал о душевном и телесном союзе с нею, о том, чтобы узы взаимной любви соединили их нерасторжимой связью.

Роджер невесело усмехнулся в темноте своей спальни. Мало ли о чем мечталось ему, когда он вел леди Розанну к венцу. В данную минуту он чувствовал себя так одиноко, так жаждал прижать ее стройное тело к своей груди! Ему за глаза хватило бы и физического обладания. Лишь бы она была рядом. Он бредил ею, он был болен ею!

Роджер встал с постели и набросил на плечи халат. Он решил пойти к Розанне и, сломив ее сопротивление, умелыми ласками довести ее возбуждение до такого накала, чтобы она сама стала просить его овладеть ею. Ему, в конце концов, скоро исполнится тридцать два, и он отнюдь не новичок в делах любви. А ей всего лишь семнадцать, и она — неискушенная девственница. Роджер был уверен, что она нарочно солгала ему о своих прежних грехах, — девушка наверняка надеялась, что, узнав об этом, он расторгнет их помолвку.

Дойдя до двери комнаты, занимаемой служанками, он выругался. Еще не хватало ему, барону Рэвенсперу, находящемуся в собственном замке, просить у служанки разрешения посетить собственную жену! Глубоко вздохнув, он не без труда подавил злость и постучал.

— Что-нибудь случилось, милорд? — спросила Кейт, открыв дверь и с недоумением уставившись на своего господина.

— Я хочу пройти к Розанне.

— О, милорд, она вряд ли сможет принять вас! Миледи плохо себя чувствовала после танцев. У нее закружилась голова. — Кейт помнила о приказе Розанны не впускать в ее комнату поздних посетителей.

Приглядевшись, Роджер заметил, что из-под двери спальни Розанны виднеется полоска света.

— Если ей нездоровится, то тогда мне тем более следует зайти к ней! — произнес он, едва сдерживаясь, чтобы не выбранить дерзкую камеристку.

Но Кейт упрямо затрясла головой. Она держалась с ним так сурово, словно он был мальчишкой-пажом, а не ее господином.

— Нет, милорд, поверьте, вам не следует беспокоить ее. Она нуждается в отдыхе, бедняжка, а вы своим приходом помешаете ей восстановить силы!

В душе Рэвенспера внезапно проснулась прежняя подозрительность. А что, если Розанна, подобно его покойной ныне супруге, развлекает теперь кого-то другого? Но он тут же отбросил эту мысль как недостойную ее. Ему хотелось силой ворваться в спальню жены, но Рэвенспер все же взял себя в руки. Ведь он не какой-нибудь мужлан, чтобы пугать насмерть и жену, и служанок. Повернувшись, чтобы уйти, он сухо бросил Кейт:

— Спокойной ночи.

Шагая по коридору, он вспомнил, как Розанна поклялась превратить его жизнь в кромешный ад. Что ж, она вполне преуспела в этом! Войдя в свою комнату, он пнул ногой табурет, так что тот ударился о каминную решетку и развалился на несколько частей. Надо пойти посмотреть, ночует ли молодой Фитцхью в своей постели. Ведь нынче утром он передал Розанне какую-то записку. Нет, рассуждать подобным образом — это путь к безумию!

Но прежняя боль все еще давала о себе знать. Да нет же, нет! Розанна отличается от его второй жены-потаскушки, как день от ночи, как небо от земли. Разве можно сравнивать их между собой? Розанна — его сокровище, зеница его ока, его роза без шипов, и он не посмеет оскорблять ее чудовищными подозрениями, которые берут свои истоки в его мрачном прошлом. Мало-помалу мысли Роджера приняли спокойное течение. Огонь страсти, будоражившей его кровь, угас. Потягивая вино из серебряного кубка, он поклялся себе: «Завтра ночью!»