ГЛАВА 9

К концу лета Валориан уже окончательно убедился, что все его надежды пересечь Волчий Проход осенью были напрасны. Большая часть времени ушла на то, чтобы отыскать и переговорить со всеми семьями племени, но все равно ему не удалось заручиться согласием всех оставить Чадар. Причин, по которым кланы отказывались оставлять насиженные места, было немного, но все они были одинаковыми. Большинство отказывавшихся от переезда боялось генерала Тирраниса и его солдат, а некоторые не хотели ослушаться лорда Фиррала или же сомневались в том, что стоило менять Чадар на новые неведомые земли.

Валориан не мог не признать, что все их опасения имели под собой почву, но не считал их непреодолимым препятствием. Почти половина членов племени согласилась с ним, то ли считая это волей богов, то ли из громадного желания вырваться из-под власти тарнишей. Он прекрасно понимал, что не смог убедить остальных не потому, что не пытался этого сделать. Он сделал все, что было в его силах, начиная с демонстрации волшебства и кончая использованием Хуннула в качестве племенного жеребца для любой семьи, которая только просила его об этом. Он демонстрировал и таланты, дарованные богиней Хуннулу, тоже. Но должно было быть еще что-то, что он мог сделать, что-то, о чем он пока не подумал, что убедило бы всех остальных. И в частности, лорда Фиррала.

Но, к сожалению, у него оставалось мало времени. Валориан знал, что если они не покинут Чадар самое позднее летом следующего года, то, скорее всего, они вообще потеряют всякий шанс к спасению. Ведь они снова должны будут платить дань генералу Тирранису, а большинство членов племени признало в беседе с Валорианом, что они не смогут заплатить непомерные налоги. Если же они не заплатят, тарниши конфискуют все, что только попадется им в руки, или же продадут членов племени в рабство.

Кроме того, существовала еще и проблема Стоунхелма. Лорд Фиррал не подчинился приказу Тирраниса уничтожить палисадники и не сделал ничего, чтобы пополнить стада или как-то укрепить экономику поселка. Многие полагали, что тарниши огнем и мечом сотрут поселок с лица земли в течение года.

Но главной проблемой оставалось обеспечение секретности. Валориан понимал, что слух о его действиях рано или поздно должен был достичь ушей генерала, это был лишь вопрос времени. Тирранису явно не понравится, что какой-то охотник убеждал свой народ уйти в новые земли. Отлично зная о репутации генерала, Валориан понимал, что тот не будет сидеть сложа руки, пока он убеждал остальных оставить Чадар.

Поэтому Валориан должен был любым способом тайно объединить племя, переубедить лорда Фиррала и увести людей из Чадара, как только растает снег, но до того, как тарниши смогут поймать их. Все это вместе заставляло его тяжело вздыхать.

И все же, несмотря на все разочарования и неудачи, его вера в правоту своего дела ни разу не поколебалась. После первых сомнений сразу после того, как он вернулся из царства мертвых, его вера в новую родину горела в его сердце ярким негасимым огнем, и ничто не могло поколебать его энтузиазма. Великое переселение произойдет – он знал это совершенно точно. А осуществление переселения было лишь вопросом времени и усилий. С помощью воли богов он каким-нибудь способом сумеет свести концы с концами.

За много миль к западу, в гарнизонном поселке Актигориум генерал Иворн Тирранис задумчиво барабанил длинными пальцами по подоконнику в своей огромной просторной гостиной. Стоя на почтительном отдалении, несколько его помощников и офицеров молча наблюдали за ним. Два охранника неподвижно застыли у двери.

– Повтори этот слух снова, торговец. Не упусти ни одной детали, – проговорил Тирранис. Его голос был ледяным.

Стоя на коленях перед генералом, чадарианский торговец тяжело глотнул.

– Я слышал сплетни, ваше превосходительство, – заикаясь, начал говорить он.

– Да, да, – раздраженно перебил Тирранис. – Мы уже знаем об этом.

Он повернулся, чтобы в упор взглянуть на толстого старого чадарианца, и кончик его меча царапнул камень.

Торговец задрожал. Как обычно, Тирранис был облачен в полный костюм тарнишского офицера, несмотря на то, что он отошел от активной деятельности, чтобы служить императору в качестве губернатора одной из провинций. Он считал, что нагрудная пластина из блестящей бронзы, черная туника, отделанная по краям золотом, и меч подавляли всех его подчиненных.

И он частично был прав, хотя в основном людей подавляла его манера вести себя. Генерал был мужчиной среднего телосложения, но его самомнение воистину не знало границ. Он поддерживал себя в хорошей форме, сохраняя силу и ловкость тела и быстроту мысли. Он всегда был чисто выбрит и коротко подстрижен, поэтому взгляд невольно останавливался на холодных резких чертах его лица. Взгляд его глаз был безжалостен и убийственен, как взгляд кобры. Он частенько любил останавливать его на людях, а чтобы произвести полнейший эффект, крепко сжимал тонкие губы и сохранял презрительно-высокомерное выражение лица. Когда генерал Тирранис останавливал свой холодный взгляд на ком-либо, у него уже не было нужды ни о чем спрашивать или кричать.

Сейчас он не мигая смотрел на торговца. Чадарианец и раньше приносил ему слухи и сплетни, ходившие по базару, но торговец старел, и на его информацию не всегда можно было положиться. Тирранис хотел быть совершенно уверен в том, что этот слух не был пустой басней, купленной торгашом за золото.

Старик отвел глаза и смотрел в пол, не в силах выдержать взгляда черных глаз генерала. Ему удалось выдавить из себя:

– Я несколько раз слышал об охотнике по имени Валориан. Он странствует по холмам, пытаясь убедить племя оставить Чадар.

– Они слушают его? – спросил Тирранис.

– Некоторые из них слушают, но мне кажется, что их верховный вождь отказывается покинуть свой лагерь, а многие из членов племени никуда не пойдут без него.

– Очень мудрое решение, – пробормотал один из помощников Тирраниса.

Генерал скрестил на груди руки, его точеное лицо сохраняло непроницаемое выражение, взгляд немигающих глаз по-прежнему был устремлен на мокрое от пота лицо чадарианца.

– Отказался ли этот Валориан от своей смехотворной затеи?

Зубы торговца начали отбивать дробь в такт с трясущейся головой:

– Пока еще нет, генерал. Он все еще встречается с разными кланами, пытаясь убедить их следовать за ним.

Торговец помолчал и осторожно закашлял, прочищая горло.

Тирранис внимательно смотрел на него ничего не выражающими глазами. Он был совершенно уверен, что торговец рассказал ему далеко не все, что знал.

– Если у тебя есть еще что-то, то выкладывай! – приказал он.

Старик нервно заерзал на коленях, руки плясали у него за спиной.

– Я… я и сам не знаю, стоит ли верить этим слухам, ваше превосходительство. Вы можете не…

– Говори! – прошипел Тирранис.

– Я еще слышал, – быстро заговорил торговец, – что этот охотник заявляет, будто его ударило молнией, и теперь он обладает способностью творить чудеса.

Генерал Тирранис не пошевелился, не моргнул, не вздохнул и никак вообще не прореагировал на это заявление. Но при слове «чудеса» коротенькая вспышка интереса сменилась ярким пламенем в его сознании.

– Демонстрировал ли он каким-либо образом свои способности? – спросил он, пряча свое возбуждение самым тщательным образом.

– Несколько фокусов, генерал. Молнии голубого пламени, разные видения в облаках дыма… ничего особенного.

– Хм.

Тирранис повернулся на каблуках и направился к покрытому резьбой деревянному столу, служившему ему рабочим. Он взял из ящика пригоршню монет, швырнул их торговцу и указал пальцем на дверь:

– Ты можешь идти.

Чадарианец не стал дожидаться повторного приказа. Он низко, до земли поклонился, вскочил на ноги и поспешил убраться.

Никто не смотрел ему вслед.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Все ждали реакции генерала. Несмотря на то, что тема колдовства никогда не обсуждалась в присутствии генерала, всем присутствующим было известно увлечение Тирраниса сверхъестественными силами, поэтому было интересно посмотреть на отношение генерала к известию о появившемся охотнике с якобы волшебными способностями.

Генерал долго стоял неподвижно у своего стола, его мысли таились глубоко под маской жестокого лица.

Наконец один из ожидавших не выдержал и осторожно нарушил тяжелое молчание покашливанием. Взгляд Тирраниса немедленно устремился на его лицо. Это был сборщик податей.

– Мой господин, – вкрадчиво заговорил тот, – мне кажется, я кое-что припоминаю об этом самом Валориане из своих записей. Могу я с вашего разрешения откланяться, чтобы проверить правильность моих предположений?

Генерал Тирранис кивком головы указал ему на дверь, и сборщик податей, поклонившись, быстро исчез. Остальные молча ждали, пока генерал не отодвинул стул и сел. Единственным звуком, нарушавшим тишину в комнате, была мерная дробь пальцев Тирраниса по столу, пока он обдумывал в голове свои мысли. Присутствующие обменялись смятенными взглядами. Им уже доводилось ранее наблюдать подобные приступы молчания у своего господина, и, как правило, они плохо кончались для кого-либо.

Прошло много времени, прежде чем генерал пошевелился в кресле.

– Я хочу, чтобы этого охотника доставили ко мне, – обращаясь ко всем присутствующим, сказал он.

Его помощники знали, что это была не просьба.

– На основании каких обвинений? – поинтересовался командующий войсками гарнизона, который и должен был найти Валориана.

Тирранис стукнул по столу кулаком и прокричал:

– Мне плевать! Это твои проблемы! Приведи его мне и все!

Командующий посмотрел на своего адъютанта и слегка пожал плечами под своей военной амуницией:

– Мы могли бы арестовать его за подготовку восстания.

Тирранис помахал рукой:

– Это сойдет.

Несмотря на то, что он был в ярости, оттого что какой-то жалкий охотник осмелился поколебать его власть в провинции, это чувство заглушалось острым желанием заполучить этого охотника в свои руки и в своей потайной мастерской изучить его способности к волшебству. Слухи о возможных способностях охотника были первыми, услышанными за долгие поиски Тирраниса во время его пребывания у власти в провинции, и он не собирался позволить Валориану ускользнуть от него.

Как раз в это самое время вернулся сборщик налогов, бледный и взволнованный.

– Ваше превосходительство, – выдохнул он. Он молча молился про себя, что новости, которые он собирался открыть Тирранису, отвлекут последнего от его собственных ошибок. – Я вспомнил наконец, о ком идет речь. Он был в лагере Фиррала в то время, как я начал служить вам. Он был против того, чтобы мы взяли его животных, когда мы собирали дань с Фиррала.

– И что?

Сборщик налогов тяжело глотнул:

– Я просмотрел предыдущие записи, и я не нашел в них отметок своего предшественника о семье Валориана. Я не верю, что они заплатили дань за этот год.

Генерал смотрел на него:

– Почему же ты не собрал ее? Последовала долгая пауза. Сборщик налогов безуспешно пытался смочить пересохший вдруг рот.

– Сергиус Валентиус оставил свои записи в беспорядке, генерал. Потребовалось много дней, чтобы привести все его пометки в порядок. Мне казалось, что он успел собрать дань со всех семей, кроме клана Фиррала, до своего исчезновения.

При слове «исчезновение» командующий гарнизоном сжал пальцы и проговорил:

– Генерал, с Сергиусом в тот день отправились четверо моих солдат. Они так и не вернулись назад.

Тирранис, казалось, задумался:

– Куда же они направлялись?

– Сергиус никому не сказал. Вот почему было так трудно найти их. Мы в конце концов решили, что они пропали без вести.

– Я тоже теперь припоминаю, – вступил в разговор адъютант. – Мы искали их несколько дней, но не нашли даже и следа их лошадей. Хотя лошадь Сергиуса пришла домой, правда, с пустым седлом.

– Возможно, солдаты убили Сергиуса и забрали дань, – предположил один из офицеров. – Это порой случается.

Но командующий отмахнулся от этого предположения:

– Это могло произойти, если бы он собирал золото, но племена слишком бедны, чтобы вносить подать монетой. Они платят дань животными. В жизни не поверю, чтобы четверо тарнишских солдат стали бы рисковать жизнью из-за нескольких жалких лошаденок или козлов.

– Интересно, – пробормотал генерал. Он встал. – Вот вам и обвинение, командующий. Вполне достаточно, чтобы распять охотника на кресте. Подстрекательство к восстанию, неуплата дани и подозрение в убийстве. А теперь поймайте его!

Все тарнишские офицеры отдали честь генералу. Он ответил им тем же и сделал знак удалиться. Они поспешили уйти, сборщик податей с трудом сдерживал рвущийся из груди вздох облегчения. Комната мгновенно опустела. В ней оставался только Тирранис. Он снова подошел к окну и облокотился на каменный подоконник, чтобы взглянуть на двор. Далеко вдали за крышами его владений и стенами Актигориума виднелись перламутровые пики Дархорнских гор. И где-то в их тени прятался человек, который мог обладать секретом колдовства, секретом, за обладание которым Тирранис был готов продать свою душу. Он верил, что с помощью магии он сможет собрать самую большую армию в мире и расширить границы империи Тарниша до самых отдаленных уголков цивилизации. Он мог бы тогда триумфально въехать в Тарноу, неся с собой сокровища тысяч государств. Он мог бы смахнуть сидевшего на троне бездарного человека и водрузить императорскую корону на свою голову. В его голове и до этого роились мириады планов, как узурпировать власть, но с помощью колдовства можно было быть совершенно уверенным в успехе.

Пальцы Тирраниса плотно переплелись и сжались с такой силой, что даже костяшки побелели. Он должен был первым делом заполучить в свои руки Валориана.

Холодной осенней ночью Валориан стоял в дозоре и тщетно пытался обуздать владевший им гнев. Айдан ушел рано утром сегодня на охоту, как он сказал, и все еще не возвращался. В привычных условиях это не встревожило бы Валориана. Его брат прекрасно ориентировался в лесу и мог уйти достаточно далеко от лагеря, чтобы без труда отыскать себе дорогу в темноте. Но на этот раз Линна, заливаясь слезами, сказала ему, что не было на месте чадарианской одежды Айдана, а его охотничий лук остался висеть на своем месте.

Валориан тут же понял, что Айдан отправился в долины. Он прекрасно знал, что было совершенно невозможно обуздать рефлексы своего брата, но все же в глубине души он надеялся, что Айдан понимал необходимость держаться в стороне от дорог тарнишей. Пока что тарниши не пытались отыскать их семью, чтобы узнать о судьбе Сергиуса или неуплаченном налоге, поэтому Валориан начал надеяться, что они затерялись в нескончаемых лабиринтах бюрократии. Но все же, если Айдана поймают, это могло изменить ситуацию.

Он пустил Хуннула вдоль границы лагеря, чтобы перекинуться парой слов с другими часовыми, а затем направился проверить стада. Семья разбила стоянку в предгорьях невысокой горы на небольшом лугу, чтобы воспользоваться преимуществами хорошей погоды. Высоко в горах уже выпал снег, но никто пока еще не собирался возвращаться на зимнюю стоянку.

И это было еще одним вопросом, который беспокоил Валориана. Он не знал, куда должен был вести свою семью на зимний период. Он не считал безопасным возвращаться на старое место в привычную долину, потому что тарнишам уже было известно о ней. Они должны были направиться в совершенно необычное место, которое было бы неизвестно тарнишам, и которое давало бы им укрытие от зимней непогоды и достаточно корма для скота. Но таких мест осталось не так уж и много в Бладиронских холмах.

Хуннул медленно двигался по открытому пространству луга, где паслись животные. Ночь была холодно спокойной и ясной. Только налетавшие порывы ветра нарушали тишину, шевеля траву и папоротник, да еще звуки двигавшихся в загоне сонных животных. Неподалеку раздавалось слабое позвякивание колокольчика на шее племенной кобылы и племенного жеребца стада.

Валориан глубоко вздохнул, наслаждаясь покоем ночи, и поднял голову, чтобы посмотреть на мерцающие звезды. Его глаза привычно выделили очертания Тыквенной Фляги, Стрельца, Орла, Сестер-Близнецов и Великой Змеи, чьи сияющие границы виднелись на востоке. Каждое созвездие играло важную роль в древней мифологии племени и повседневной жизни. Зная о движении и расположении звезд, члены племени могли определять время и времена года, а также ориентироваться даже самыми темными ночами.

Валориан остановил взгляд на большой красной звезде, которая, подобно драгоценному камню, сверкала к югу от него в ночном небе. Звезда быстро плыла к западу, стояла глубокая ночь. Он надеялся, что Айдан был где-то поблизости, прокладывая себе путь к дому по звездам. Он направил Хуннула к ближайшему холму, который возвышался над близлежащими долинами, надеясь заметить хоть какие-то следы своего брата.

Ветер дул с востока, принося прямо в ноздри жеребца ароматы только что сжатых полей, спелого винограда и заготовленного сена. Наконец, к великому облегчению Валориана, жеребец поднял голову, его ноздри дрожали, отыскивая знакомый запах в дуновениях ветра.

– Он приближается, Валориан. Но он странно пахнет.

– Что? Его ранили? – спросил Валориан.

– Нет. Это похоже на ваше вино, только не совсем. Более резкое. И более горькое.

– Он, наверное, опять приложился к этому Андорскому ликеру, – раздраженно заметил Валориан. В знак благодарности он потрепал Хуннула по спине и пустил его галопом вниз по холму к лагерю. Они остановились у границы палаток и замерли, ожидая приближения Айдана, возвращавшегося из Актигориума.

Молодой человек громко свистнул, привлекая внимание часовых, а затем не спеша поехал к лагерю.

– Валориан! – закричал он, еще даже не видя брата, который ожидал его у палаток.

Лагерь лежал в темноте и тени. Валориан запретил использовать факелы и костры после наступления темноты, с тем чтобы затруднить обнаружение лагеря. Айдан не видел черного жеребца и его всадника, пока почти не столкнулся с ними.

– Валориан! – снова завопил он.

– Я здесь.

Айдану пришлось резко остановиться, чтобы избежать столкновения с Хуннулом.

– Боги всемогущие, откуда ты только взялся? – И не дожидаясь ответа, он начал выкладывать новости: – Валориан, ты обязан знать…

– Айдан, – резко проговорил Валориан, перебивая его, – что, черт возьми, ты о себе думаешь…

Но Айдан был слишком возбужден, чтобы выслушивать его слова. Взмахнув рукой в сторону долин, он перебил Валориана:

– Да, я знаю, знаю. Мне не следовало ходить в Актигориум. Я мог поставить под угрозу всю нашу семью. – Он заметил выражение, появившееся на лице брата, и добавил покаянно: – Или себя самого. Мне очень жаль, что я заставил тебя беспокоиться. – Он засунул в ухо палец и несколько раз покрутил им там. – К сожалению, у меня просто уши чешутся от желания услышать последние новости. Я не мог не пойти! – И обезоруживающе улыбаясь, он закончил свою речь.

Валориан закатил глаза. Просто невозможно было сердиться на Айдана, когда он наконец вернулся домой целый и невредимый, да еще переполненный новостями. Он решил оставить ему эту выходку без последствий. Линна, возможно, с лихвой расплатится с ним за двоих. Он вздохнул:

– Ну, и что же тебе удалось узнать?

– В Актигориуме я обошел несколько питейных заведений, которые мне известны, и знаешь, Валориан, там только и разговоров, что о тебе!