Я уже и не помню, как мы познакомились, просто в один прекрасный момент в моей жизни стало на одного человека больше. Поскольку из близких у меня всегда была только мама – не заметить пополнение оказалось сложно. Общаться с Полиной было весело и немного опасно. Она любила мотоциклы, тонкие сигареты с двойным фильтром, татуировки и кровавые триллеры. В ее друзьях числились гопники (те самые, которых однажды повязала Ядвига), рокеры и другие любители экстрима. Нас же глобально связывали только три вещи: конный спорт, альпинизм и ведьмовство.

Полина была потомственной знахаркой. Она отлично разбиралась в травах, припарках и даже учиться пошла в мединститут. На фармацевта, то есть «провизора». Года через три, после окончания девушка мечтала работать либо в аптеке, либо в «скорой» – она пока не выбрала, что ей ближе: риск или химия. Пока же подруга развлекалась походами в горы и подрабатывала тренером по верховой езде. Конкретно в моем случае – по конкуру.

– Ну как тебе живется в новом доме? – спросила она, пока мы в четыре руки седлали Нимфу – молодую своевольную кобылку, которую Полина великодушно выбрала для моих тренировок. Я говорила, что она любит риск? Только усевшись впервые на Нимфу, я поняла, насколько сильна эта любовь. За полгода тренировок на этой гнедой пятилетке я побывала на земле большее количество раз, чем за предыдущие шесть лет. Зато теперь, казалось, ни одна сила на свете не сможет выбросить меня из седла.

– Ева! – Полина помахала у меня рукой перед глазами. – Ты сейчас где?

– Вспоминаю последнее занятие, – честно призналась я. – Копчик болел еще два дня.

– Не стоит тратить время на воспоминание о былых травмах, – отмахнулась подруга. – Сегодня заработаешь новые и сразу забудешь про копчик.

– Гений утешения, – проворчала я.

– Эй, подруга, – нахмурилась Полинка, – пока мы на конюшне, я тебе тренер, а не жилетка. Но если ты прямо сейчас расскажешь о том, как живется рядом с тем симпатичным юношей, который тебя привез, я, так и быть, выслушаю.

– Ты действительно считаешь Богдана симпатичным? – изогнула я бровь.

Подруга решительно кивнула:

– Только машина у него… ну какая-то женская.

– Ничего, – мрачно улыбнулась я. – В следующий раз он приедет на «тойоте».

– Хм… – кровожадно ухмыльнулась подруга, – так, может, в следующий раз я и соглашусь пойти с ним в кино?

Я скептически улыбнулась и решила, что это, в конце концов, не мое дело. Но кое-что разъяснить все же было нужно:

– Поля, я не против, чтобы вы встречались и все такое, но никаких зелий. Ты меня поняла?

– Даже самых безобидных? – скривилась подруга. – Ну почему?

– Потому что волей жестокой судьбы Богдан теперь – моя семья. А на семью чары накладывать нельзя.

Полина скривилась: она любила легкие пути, даже если ради этого нужно было немножко схитрить. К сожалению, не только она одна. Я еще не успела забраться на Нимфу, когда зазвонил телефон.

– Алло, – ответила я. – Богдан?

Полина встрепенулась, прильнула ко мне и вся обратилась в слух.

– Да, могу говорить. Нет, я не одна. Когда я на конюшне, нас как минимум трое. В смысле? Нет, «нас» – это я, тренер и лошадь, а ты что подумал? Фу, Богдан, как можно?!

Подруга покатилась от хохота, и мне пришлось зажать трубку ладонью и демонстративно сделать шаг в сторону:

– Ладно, все, я отошла. Что ты хотел? О какой подруге? О Полине? Ну ладно, спрашивай. Что она любит? Цветы?

Я подняла на Полину вопросительный взгляд. Она скривилась, пожала плечами и неуверенно кивнула.

– Ну вроде любит, – передала я Богдану. – Да, можешь принести букет. Алые розы на высоком стебле – беспроигрышный вариант. Три штуки… ай! То есть пять. Да, ей понравится. Уверена! Шоколад? О да, она любит шоколад. Это отличный подарок, но учти: она прямо при тебе его съест. То есть возьмет и съест, Богдан. Да, всю коробку. Нет, ты, конечно, можешь ей сказать, что в таких количествах шоколад вреден для здоровья, только не вздумай его отнимать. Богдан, два здоровых мужика не могли оттащить ее от шоколада без риска для здоровья, ты не выживешь. Что-нибудь еще? В смысле какие парни ей нравятся? Ну симпатичные, наверное. Эльфы или орки?

Я покосилась на подругу.

– Скорее, орки, но во «Властелине Колец» любимый персонаж – Леголас. Кстати, если поведешь ее на этот фильм, сможешь даже поцеловать. Да-да, ты, главное, экран не загораживай, и тогда есть вероятность, что она вообще не заметит. Ай! Ладно, Богданчик, я побежала, а то тренер волнуется. Да, приезжай, конечно, она еще будет. Нет, «тойота» – обязательный реквизит. Ну мотоцикл – это, конечно, вообще прекрасно, но как в таком случае ты меня домой отвезешь? Ах, меня Алекс заберет?! А может, лучше Егор? Не проспится? Блин, Богдан, я не хочу мешать твоему личному счастью, но Алекс… Сам договоришься? Ладно, буду его ждать. Да, давай… удачи.

И отключилась. Потом посмотрела на подругу долгим тоскливым взглядом, вздохнула и сказала:

– Помнишь, ты спрашивала, как мне живется в новом доме? Так вот – как будто меня кто-то проклял.

Богдан приехал раньше, чем мы договаривались. Я как раз успела «отпрыгать» и сейчас выслушивала нотации от Полины. По ее словам выходило, что я деревянная, испуганная, закомплексованная инвалидка с провалами в памяти, слабоумием и серьезными проблемами в управлении собственным телом.

– И еще у тебя глаз дергается! – подытожила тренер. – Странно, раньше я у тебя этого не замечала.

– А раньше у меня этого и не было, – мрачно ответила я. Нет, кого другого – уже давно послала бы по матушке, но Полинка была не просто тренером или подругой – она была мастером своего дела. Ее методы обучения могли показаться грубыми и даже болезненными, но они давали результат. А мне очень хотелось постигнуть премудрости конкура!

Богдан подъехал к нашей леваде, когда обвинительная речь в мою честь достигла своего апогея. Мотоцикл остановился, брат откинулся на сиденье, расправил плечи, послушал немножко и залихватски свистнул, видимо пытаясь привлечь к себе внимание прекрасных дам. Что ж, ему это удалось!

– Ой, дура-ак… – прошипела Поля.

Мне шипеть было некогда, хотя с подругой я была полностью согласна: Нимфа испуганно заржала и встала на дыбы. Я перехватила повод – кобыла попятилась; я закусила губу и прижала пятки к бокам – только бы она на спину не завалилась! Нимфа это делать умела и любила: малейшее одергивание, и она уже шла задом. Не приведешь в чувство, не вытолкнешь вперед – сядет на круп, а потом упадет навзничь. И лучше всаднику на ней к тому моменту уже не находиться – кобыла хоть и не самая крупная, но пятьсот кило веса имеется. Блин, прямо не лошадь, а обморочная коза какая-то. Только у рогатых бедняг паралич – вроде как болезнь, а у моей – фича.

– Держи коня! – заорала Полина, ловко уворачиваясь от бьющих в воздухе передних копыт.

И тут Богдан решил проявить себя. Вы когда-нибудь видели полностью экипированного мотоциклиста? В шлеме, комбинезоне, «черепахе», перчатках, тяжелых ботинках на высокой шнуровке и других, не менее надежных, но жутко неудобных девайсах? Как брат решил отсидеть в такой одежде сеанс в кинотеатре – я до сих пор теряюсь в догадках. Видимо, целостность холеного личика казалась важнее имиджа рискового парня.

– Отойдите, женщины, я иду! – выкрикнул этот «Черный плащ» и попер в атаку. Мы с Нимфой вытаращили на него одинаково круглые глаза. Если я еще понимала, что где-то внутри этого бронежилета скрывается обычный человек, то кобыла явно видела такое чудовище впервые. Прижав к голове точеные ушки, она издала жалобное «И-го-го!», попятилась и с такой скоростью рванула на противоположную сторону левады, что едва подпруги не полопались.

Вот тут бы Богданчику и смириться с невозможностью побыть спасателем, но герой в нем, к сожалению, уже проснулся.

– А гори оно все огнем! – послышалось из-под шлема, и этот упакованный Терминатор бросился следом за нами. Полина, вопя что-то воодушевленное, матерное, с закосом на импрессионизм, помчалась следом. Нимфа, понимая, что деваться ей некуда, а враги обступили со всех сторон, уже не слушала мои команды, только грозно пыхтела, как перегревшийся самовар, и металась из стороны в сторону. А потом, окончательно закусив удила, вдруг сорвалась в галоп, на полном ходу перелетела бортик, ограждающий леваду, и вылетела на дорогу.

Куда как раз въезжала синяя «мазда».

«Тыдыщь!» – и на гладком крыле иномарки появились две вмятины. В виде лошадиных подков.

Замерли все. Даже Алекс в машине. Он так сжал руль, что пальцы побелели, и круглыми обалдевшими глазами смотрел на меня.

– Есть и плюс. – Подоспевшая Полина схватилась за повод. – Она наконец остановилась.

– Ага… – прошептала я, тихонько сползая по крупу на землю. – Только, я боюсь, это будет стоить мне жизни.

Дверь машины распахнулась.

– А-а! – завизжала я, бросаясь по дороге к гостинице. – Богданчик, не дай этому зверю меня убить!!

– А это кто? – тихо спросила Поля у нашего мотоциклиста, когда он все-таки сподобился снять шлем. Парень проследил глазами, как по дороге друг за другом мчатся две фигуры, одна из которых кричит и доказывает, что она «вообще здесь ни при чем», а вторая – тихо рычит сквозь зубы, и вздохнул:

– Это – мой младший брат.

– Нехилое такое воссоединение семейства…

– Да уж. В прошлый раз пострадал скутер, теперь машина. Ребята идут по нарастающей. Главное – не дать им спалить дом…

Я, кстати, и сама понимала, что с «маздой» нехорошо получилось. Да если бы кто-то покоцал мой скутер, я бы тоже мечтала ему уши оторвать по самые гланды! Но чистосердечное раскаяние облегчило бы участь обидчика. И сейчас я очень надеялась, что Алекс отличается таким же дурацким благородством. Ведь по всему выходило, что убежать от него я смогла бы только верхом на Нимфе. И то не факт: братец находился в таком состоянии окрыляющей ярости, что его спокойно можно было выпускать на олимпийский стадион – бег с препятствиями навеки стал бы его дисциплиной!

Вздохнув поглубже и морально подготовившись (хотя как можно подготовиться к тому, чтобы засунуть голову в пасть крокодилу?!), я резко вильнула в сторону и остановилась. Алекс по инерции пролетел вперед, затормозил, выбив с корнем несколько крупных пучков травы, и стал надвигаться на меня. Скрюченные пальцы, оскал на лице, в глазах – смерть! Впервые меня начало подташнивать от мысли оказаться в «объятиях» симпатичного парня…

– Так! – завопила, выставляя перед собой руки. – Стоп!

По-моему, на него подействовали не столько слова, сколько тон: уж больно обреченно я кричала.

– Предлагаю договориться!

– Я не разговариваю с едой! – рявкнул этот умалишенный.

– А я не Красная Шапочка, чтобы меня есть! – сама смутно представляя, что несу, гаркнула в ответ. Мы посмотрели друг на друга. Внимательно так посмотрели, словно по чужим глазам пытаясь определить степень собственной деградации. Потом я вздохнула и уже куда спокойнее продолжила:

– Я не хотела мять твою машину, но я готова извиниться!

– Ничего себе, как мне повезло! – с явным сарказмом вскинул брови Алекс.

– Я даже готова помочь тебе с ремонтом!

– Ну это уже чересчур!

– Ой, да ладно тебе! – воскликнула я. – Там же делать нечего! Подрихтовать немного и покрасить – будет как новенькая!

Интересно, с чего бы это у него лицо так перекосилось?

– Знаешь, я бы с тебя денег взял, но ты бедная, как церковная мышь!

– Эй! – напыжилась я. – Откуда знаешь о моих финансах?

– Стала бы ты чинить свой скутер самостоятельно, будь у тебя деньги! Ты же в механике не соображаешь! Умудрилась раздолбать даже то, что не было сломано!

– Да я там и сделать-то ничего не успела! Даже снять шурупы для проверки уровня тормозной жидкости не смогла.

– Да, не смогла! – округлив глаза, выразительно покачал головой брат. – Но после твоих попыток панель выглядит так, будто о нее точили ножи! На меня в автосервисе смотрели как на вандала! Так что не смей даже приближаться к моей машине, поняла?!

Я, насупившись, кивнула.

– Но про услугу – это ты хорошо придумала, – злопакостливо улыбнулся Алекс. – Кое-что ты сделаешь. Собака твоя, Птеродактиль…

– Диплодок, – на автомате поправила я.

– Без разницы. Сегодня же переселишь ее в вольер.

– Даже не мечтай!

– Деточка, это не просьба!

– Шурик, золотце мое ненаглядное. – Я аж на цыпочки поднялась, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Диплодок всю сознательную жизнь ночует вместе со мной. Выселишь его на улицу – и получишь воющего добермана под свое окно.

– Меня зовут Александр, – сквозь зубы процедил братец.

– Да без разницы, – криво ухмыльнулась я.

Мы помолчали еще немного, буравя друг друга напряженными взглядами. Потом он сдался:

– Так, значит? Ну ладно, пускай живет. Пока.

– Ты – сама доброта.

– Не надейся! – фыркнул братец. – Наказание никто не отменял. Но, так и быть, поступим проще: ты признаешь, что я хорошо пою.

– Легко! – С победной улыбкой я скрестила руки на груди. – Ты хорошо поешь!

– Да… тебе соврать, что не фиг делать…

– Вот видишь, даже ты понимаешь, что это – ложь! – И тут же съежилась под пристальным и очень ехидным взглядом парня.

– Советую поменять свое мнение, потому что на ближайшем концерте ты будешь изображать мою самую преданную поклонницу. Придешь с цветами, плакатами, помпонами, будешь прыгать у сцены и вопить, что я пою как долбаный соловей! Уяснила?

– Ну это я могу… – протянула, уже представляя плакат с птичкой на развороте. А уж я-то смогу сделать так, чтобы никому и в голову не пришло сомневаться в ее полной невменяемости. – Когда концерт?

– В среду, – буркнул Алекс.

– Где?

– В клубе «Домино».

О, любимый клуб Полины! Так вот, значит, какая у тебя публика!.. Ну что ж. Хочешь фанатку – будет тебе фанатка.

– Лады, братец, – стараясь, чтобы улыбка не выглядела слишком уж зловеще, ответила я. – Договорились.

– И смотри, чтобы я оценил твою игру!

Я только кивнула, опустив глазки к полу. Ты оценишь! Ты, блин, так оценишь, что сам мне свою «мазду» подаришь, в виде сдачи! Только чтобы я больше никогда не приходила на твои концерты!

Как назло, по дороге домой мы застряли в пробке. Конечно, Алекс использовал это время с пользой: попытался доказать мне, что я – разновидность катаклизма, посетившая его бедное семейство. Я особо не возмущалась: он с такой уморительной серьезностью надрывался – даже спорить не хотелось. Видно же было, что беднягу проняло. Потом братишка, очевидно, понял, что молчу я не просто так, повернулся, словил на себе мой умиленный, но малость заскучавший взгляд, скрипнул зубами и обиженно насупился.

– Да ладно, продолжай! – попыталась я исправить положение. – Мне очень интересно!

– Я вообще-то правду говорю!

– Да-да, – отвернулась я. – Устами зануды гундосит истина…

– Чего сказала?!

– Чего слышал! Думаешь, меня осчастливил мамин брак?

– Вот только не называйся пострадавшей стороной! Кто-кто, а вы с мамашей переехали на все готовое: особняк, гимназия, наследство…

– …три старших брата, – закончила я. – И не нужно обвинять меня в покушении на ваше богатство. Если ты не заметил, особого пополнения в моем кошельке не наблюдается.

Алекс нахмурился и замолчал. Потом резким движением включил музыку, завопившую на весь салон какой-то «шансон-хоррор». Я прямо чувствовала, как братцу хочется добавить что-то еще, но по непонятной причине он сдерживался. То ли не знал, как бы выразиться потактичнее, то ли (что, конечно, больше походило на правду), сам пока не был уверен, что опасения оправданны.

– Может, со временем, нам удастся притереться друг к другу, – примирительно буркнула я.

– Деточка, я не кошка, чтобы к кому-то притираться.

– Нет, Шурик, ты не кошка, ты – кобелина! Но я, так и быть, потерплю.

Это я такая смелая стала, потому что машина как раз въехала во двор, а выпрыгивать из нее на бегу мне было не впервой.

– «Кобелина»?! – прошипели с соседнего сиденья. – Ты, деточка, еще не знаешь, какой я могу быть «кобелиной»!

– Чего ты лыбишься? – аж поежилась я. – Ты вообще знаешь значение этого слова?

В ответ братец осклабился так, что мне захотелось из машины не выскочить, а катапультироваться. Даже если для этого пришлось бы пробить головой крышу. Кажется, от немедленной расправы меня спасло чудо и Егор, непонятно каким образом материализовавшийся перед нашим капотом.

– Е… твою…! – рыкнул Алекс, выворачивая руль и ударяя по тормозам. Меня впечатало в окно и отбросило обратно на сиденье.

– Господи, – прохрипела, ощупывая шишку на лбу, – какой идиот продал тебе права?!

– Вылезай! – прохрипел Алекс. Потом подумал и добавил: – И беги!

Что ж, искушать судьбу я никогда не любила, потому вылетела из салона пробкой, и ахнуть не успела, как очутилась в объятиях старшего братца.

– Евочка, – ахнул он, удерживая меня на весу за руки повыше локтя – кстати, очень неудобная поза, – откуда у тебя на лбу такая огромная шишка?

– Шурик постарался, – вякнула я.

– Ща у тебя еще и пендель на заднице образуется! – рявкнул вылезающий из машины брат.

– А ну ша! – Егор поставил меня на землю и даже чуть заслонил плечом. – Как тебе не стыдно, Алекс! Прости его, Евочка, он…

– Дурак? – подсказала я.

Алекс зарычал.

– Мм… – задумался Егор. – Дурачок!

Алекс зарычал еще сильнее.

– Но я придумал, как сделать нас одной большой дружной семьей!

И вот тут мы с младшим братцем разом притихли, потому что следующая фраза звучала приблизительно так:

– В эти выходные мы пойдем в поход. Все вместе. С ночевкой.

– Ура-а… – невесело протянула я. – Егорушка, посмотри вокруг: мы и так живем в лесу. Зачем куда-то ходить? Вытяни кровать во двор, и будет тебе ночевка под открытым небом.

– Ева, ты не поняла. Это – приключения. Экстрим! Опасности, которые сближают! Пойдете ты, Алекс…

– Ну если пойдет Алекс, то опасности, конечно, будут… – хмуро вставила я, но меня проигнорировали.

– …Богдан, я, моя девушка…

– Которая? – подал голос Алекс.

– Катя, наверное.

– Только не Катя! Она ноет.

– Тогда Света.

– Света бесполезна.

– Сразу бы сказал, что хочешь взять Олю… – проворчал Егор. – Хотя ты прав: ее блины поутру – это сказка…

Я хлопала глазами, слушая этот диалог. Вот паразиты! Значит, так в нашей семье набирается команда?!

– А у вас, мужики, хари не треснут тащить с собой кухарку?!

– Олю не надо тащить! – аж обиделся за подругу Егор. – Она сама куда хочешь дойдет.

– Но если ты такая правильная, можешь вместо нее готовить! – тут же поддакнул Шурик. – Хоть какой-то прок будет от бабы в походе.

Я скрипнула зубами:

– Ладно, ребята. Если мы все берем с собой нужных людей, я тоже прихвачу одного. – Мило улыбнувшись, я представила, как троица гнусных шовинистов уговаривает Полину заняться «сугубо женским делом», и мысленно потерла ладошки в предвкушении ответной бойни. – Есть у меня подруга-альпинистка, уверена – она с радостью составит мне компанию!

– Полина? Отлично! Только хотел предложить! – Мы обернулись: Богдан, злой, грязный, весь ободранный, ввел в ворота мотоцикл: зеркало разбито, поперек рамы трещина, седло набекрень…

– Да будь я проклят! – взвыл Алекс. – Что ты на нем делал?!

– Один раз упал, – отмахнулся брат. – Не волнуйтесь: никаких серьезных травм.

Шурик уже подбежал к своему транспорту и сейчас наматывал по его орбите второй круг. Причем вид у него был такой, что я сразу поняла: с выводом о наличии травм Богданчик поторопился. Алексу только нужно время, чтобы прийти в себя от свалившихся на него потрясений, и он быстро восполнит этот пробел.

– Кстати, а где Полина? – подозрительно нахмурилась я.

Богдан смерил меня грозным взглядом и отчеканил:

– Она меня продинамила!

– И чем же ты это заслужил? – как бы между прочим поинтересовался Егор. Брат покосился на него с гневным негодованием и выдал на одном дыхании:

– Твоя кобыла, Ева, сожрала мои розы! Шоколад не понравился: Полина, видите ли, любит черный, а я, дурак, принес белый и пористый! И – вот еще!

С этими словами он резко дернул молнию, распахивая комбинезон на груди. «Черепаху» брат снял раньше – она в несколько потрепанном виде лежала на сиденье. Я присмотрелась к тому, что «обнажилось» под черной кожей экипировки, и фыркнула:

– Богданчик, ты надел на свидание с Полиной рубашку и галстук?

– Я – джентльмен! – гордо задрал нос братишка.

Я с задумчивым видом кивнула и пояснила в ответ на изогнутую бровь старшего брата:

– А Полина – гот.

Егор зашелся громким хохотом. Даже Алекс, до этого скорбно осматривающий пострадавший мотоцикл, не удержался от сдержанной ухмылки. Но тут же взял себя в руки, в момент сделавшись просто феерически брутальным, и хмуро уточнил:

– Так это она тебя сбросила, чтобы свидание по-быстрому закончить?!

– Конечно нет, – мрачно отмахнулся Богдан. – Это я сам свалился, когда домой ехал. Уж-жасная дорога! А Полина вообще отказалась со мной куда-то идти, пока я, цитирую: «В таком дурацком виде»! Вы можете в это поверить?!

– Блин, ну хоть кто-то сказал ему правду! – тихо, подвывая от смеха, шепнул мне на ухо Егор.

А Богдан, ничего не замечая, продолжал:

– Но я так просто не отступлюсь! Она еще не знает Богдана Соколова! Но она его узнает! И полюбит! Соколовы не сдаются! Я ее измором возьму!

– Бедная девочка… – продолжал комментировать Егор.

Я задумчиво кивнула: в словах Богдана было столько патетики, столько праведного гнева и веры в собственные силы, что мне, честно говоря, стало даже немного страшно за Полину. Хотя…

Было у моей подруги одно гениальное правило – она никогда не доставляла неудобств себе, если можно было переложить их на плечи кому-то еще. Если Богданчик так уж жаждет экстрима – кто я такая, чтобы ему мешать? Предоставить Полину на выходные? Не фиг делать! Подруга обрадуется возможности отдохнуть в лесу, да и мне не так скучно будет. Надо только не забыть заставить братца подписать пользовательское соглашение. Чтобы потом, после получения моральной травмы он не предъявил никаких претензий конкретно мне.