До полудня они ехали не останавливаясь. Климатизатор в грузовике Мириам давно не работал, и она изнывала от жары.

Наконец девушка упросила Би остановиться на пять минут и переоделась, забросила куртку и джинсы в трейлер и осталась только в коротких шортах и майке.

– Песок не горячий? – спросила Би, глядя, как ее спутница босиком бегает вокруг грузовика, поправляя защитные шторки и зеркала.

– Не очень, если не стоять на месте. – Мириам подскочила к ней и протянула бутылку с водой. – Пить хочешь?

– Нет, у меня есть вода.

– Тебе не жарко в этом… костюме?

– Нет. – Би повернулась к своей машине и приподняла колпак кабины. – Загляни сюда.

Кабина боевого кара оказалась узкой и тесной. Мириам удивило полное отсутствие приборов. Перед креслом пилота горело всего несколько огоньков, но не было ни циферблатов, ни штурвала. Би указывала на узкий синий экран с тонкой трещиной посередине. Когда девушка подошла, пальцы хозяйки машины скользнули по экрану, и там развернулась карта.

– Мы здесь. – Би коснулась красной стрелки, стоящей на прозрачной веточке хайвея. – Выше – Атланта, вот здесь есть еще несколько поселений. А что находится тут, к северу?

Мириам присела рядом с кабиной, рассматривая место, указанное Би.

– Два заброшенных города. Чуть дальше. – Мириам осторожно дотронулась до экрана, и карта на нем послушно передвинулась. – Здесь горячие места. Говорят, что именно сюда когда-то упали бомбы. Я видела издалека… большой город, который все просто покинули. Путешественники иногда там останавливаются. Говорят, что теперь в тех местах обитают только дикие звери и такие же люди.

– Дикие люди?

– Ну да. – Мириам оперлась было о машину, но тут же отдернула руку – броня была раскалена. – Не как рейдеры, а просто дикие, они там живут и иногда даже выходят на хайвей что-то продать.

– Понятно. – Би наклонилась, рассматривая карту.

– А в чем дело? – Мириам обошла ее и заглянула ей в лицо.

– Перед нами, километрах в тридцати, – три или четыре группы беженцев и несколько разъездов рейдеров. Не все они на хайвее, некоторые пытаются ехать объездными путями, а рейдеры вообще не знают карты. Я думаю, что если мы свернем немного к северу, то избежим столкновения с ними.

– Откуда ты знаешь?

– Они разговаривают между собой. Я слышу все переговоры.

– Но они… ведь нападут на кого-нибудь?

– Может, и нет. Скорее всего, они не будут забираться далеко на восток – там Атланта, боевые посты и военные машины.

– Но ты…

– В тепловом излучателе остался всего один заряд. – Би провела пальцами по глубокой щербине на броне кара. – У меня нет ни крупнокалиберных снарядов, ни ракет. Столкнуться с рейдерами сейчас – пойти врукопашную…

– Я поняла, – сказала Мириам. – Тогда поедем через заброшенный город. Там не так страшно, как многие думают.

– Ты не сгоришь на солнце? – спросила Би, глядя, как Мириам смачивает волосы водой из бутылки и собирает их в хвост на затылке.

– Нет, я и так уже черная, – ответила Мириам. – Поехали, да?

Они свернули с хайвея через несколько часов, когда песчаная пустыня начала уступать место каменистой, а слева, в горячем мареве горизонта, проступили пологие холмы заброшенных городов. Эта дорога была заметно хуже. Усыпанная плотно спрессованным гравием, она петляла между обломками скал и дюнами. Би ехала первой, и Мириам старалась не отставать, хотя ее тяжелый грузовик нещадно буксовал.

Плохая дорога кончилась неожиданно, оборвалась у края древнего, засыпанного песком плоского кратера, за которым, словно скальный массив, подымался старый город. Мириам никогда не видела больших городов – а этот был просто огромен, с полупрозрачными громадами зданий, разрушенными эстакадами и высокими строениями, густо облепленными сухой растительностью.

– Подожди, – сказала Би.

– Что такое? Слушай, какой он все-таки огромный!..

– Там кто-то есть.

– Где? В городе? Но там уже давно…

– Смотри на кратер.

Мириам всмотрелась в кратер до рези в глазах, но солнце было все еще слишком высоко. Потом она поняла. Следы машин!.. Они начинались на плотном песке совсем недалеко и уходили куда-то в центр кратера, где и терялись среди каменных обломков.

– Я уже вижу. – Кар Би медленно двинулся по следам. – Езжай за мной, никого живого здесь нет.

– Живого? – Мириам нажала на газ, стараясь следовать точно по колее.

– Живого.

Машина Би вильнула в сторону, и тогда Мириам вдруг увидела то, к чему они ехали. Среди камней в центре кратера стояли четыре бронированных кара цвета песка.

Би остановилась и выпрыгнула из кабины, немного не доехав до них. Мириам смотрела, как она не торопясь идет между карами, держа на плече мачете, потом не выдержала и тоже вышла из машины.

– Тут довольно горячо, – предупредила ее Би, рассматривающая что-то на песке между машинами. – Хотя для нас, наверное, это не так уж и страшно.

– Я такая черная, потому что выросла в горячих местах, – сказала Мириам. – Мои приемные родители рассказывали, что радиация убивала людей сразу после войны, но с тех пор они стали другими.

– Так и есть, другими.

Би пнула что-то, лежащее перед ней, и Мириам вскрикнула. То, что она приняла за кучу тряпья, было человеческим трупом.

– Что? – Воительница обернулась к ней, линзы ее жуткой маски сверкнули на солнце. – Не бойся, их здесь пятеро, и они все мертвы.

– Кто они?

– Рейдеры, кто же еще? Разъезд. Я слышала их переговоры вчера вечером, но до утра они не дожили.

– Почему? Кто их… убил?

– Не знаю. – Би пинком перевернула еще один труп, лежащий рядом. – Всех прикончили выстрелами из игольника, калибр два дюйма, в голову либо в горло. Самый распространенный картридж, у меня такой же. Только в них стреляли издалека, скорее всего – из винтовки.

Она по очереди обошла кары и осмотрела вещи, сложенные рядом с одним из них. Мириам отошла к своей машине и села в тени борта, у колеса, – ее подташнивало, и ей не хотелось, чтобы Би это заметила. Сжавшись, упершись подбородком в колени, она наблюдала, как Би ходит по лагерю рейдеров, что-то достает из их машин, обыскивает трупы. Жара понемногу накрывала ее плотным ватным одеялом, веки становились все тяжелее и тяжелее.

Ей снилось, что она снова стоит посреди своего двора и глядит в колодец, а оттуда смотрит мама. Мириам никогда ее не видела, но знала, что это она, потому что у нее были такие же черные волосы и такие же глаза, как у дочери. Во сне она протянула руку и вдруг поняла, что колодец разрушен, двора вокруг нет, все завалено обломками вперемешку с изрубленными трупами. Вода в колодце стала красной от крови. Мириам вздохнула, чтобы закричать, но воздух был слишком плотным и горячим, и вместо крика у нее вырвался только сдавленный хрип.

– Мириам! – механический голос разбудил ее.

На плече у нее снова лежала металлическая рука, но на этот раз больно не было. Би просто трясла ее, стараясь разбудить. Девушка попыталась вздохнуть и закашлялась.

– Выпей воды. – Би подала ей ее собственную флягу.

Вода была теплой, со вкусом пластика и дезинфектанта, который Мириам сама добавляла в нее. Болела голова, и все вокруг казалось ненастоящим – и грузовик за спиной, и кратер, сжигаемый солнцем, и Би в своем страшном костюме.

– Кошмар?

– Да. – Мириам поднялась, пошатнулась и ухватилась за борт грузовика. – Все нормально?

– Да. – Би отступила на шаг, и Мириам увидела сваленные на землю вещи: металлические коробки, вещмешок, картриджи для оружия и несколько пистолетов. – Возьми это в грузовик, может понадобиться.

– Кто же их убил? – Мириам сделала еще глоток из фляги, потом плеснула воды в ладонь, чтобы умыться.

– Я знаю только, что он был один. – Би присела над трофейными пистолетами и принялась перебирать их. – На байке. Я нашла одну колею, которая ведет отсюда. Он выследил их ночью, занял идеальную огневую позицию и расстрелял – очень быстро, одного за другим. Потом спустился в их лагерь и вывел из строя все машины. Ни одна не на ходу, хотя батареи на месте. С трупов ничего не взял.

– Но кто это мог быть?

– Не знаю. Он тоже слушает радио на всех частотах и видит в темноте… охотник за наградами, может быть.

– Ты видишь в темноте?

– Да. – Би протянула Мириам пистолет, блестящий игольник с массивной рукоятью и коротким стволом. – У тебя нет оружия – возьми. В картридже двадцать восемь зарядов, не стреляй очередями, экономь патроны.

– Но я не очень умею…

– Тогда стреляй в упор, не промахнешься. – Би оглянулась на вещи, сваленные на земле. – Давай погрузим все в грузовик и поедем побыстрее.

– А рейдеры, эти трупы, как ты думаешь?..

– Что?

– Возможно, нам стоит похоронить их?

– Нет! – Би вскинула голову, и ее механический голос стал похож на рычание, заставив Мириам отшатнуться и крепче прижать к себе игольник. – Нет, пусть гниют на солнце!

Дальше они ехали в молчании. Мириам боялась снова заговорить с Би и только слушала ее дыхание, такое же ровное, как и обычно.

Приблизившись к городу, они поехали в объезд, по широкой дуге. Соваться в развалины, густо заросшие сухим желтым плющом, было бы сущим безумием. Приоткрыв от удивления рот, Мириам смотрела на огромные руины, проплывающие справа от них, высокие стены в сотни человеческих ростов, просвечивающие скелеты зданий со сверкающими на солнце осколками окон, улицы, исчезающие в завалах и переплетениях длинных сухих корней.

Они ехали очень медленно. Почти все здания выглядели так, будто готовы были обвалиться в любую секунду. Несколько раз машины останавливались – Би что-то слушала или высматривала – затем снова двигались вперед. Иногда в развалинах что-то с грохотом обрушивалось. Город все еще продолжал разрушаться.

– Здесь действительно есть люди, – сказала Би, когда они остановились в третий раз.

Эти слова прозвучали так неожиданно, что Мириам, уже привыкшая к молчанию, вздрогнула.

– Откуда ты знаешь?

– Я их вижу в тепловом диапазоне.

– В тепловом?..

– Тепло их тел, но не брони, моторов или оружия.

– И что они делают?

– Наблюдают за нами. – Кар Би снова двинулся вперед. – Думаю, они нас боятся.

Город был действительно большим, гораздо больше, чем могла представить себе Мириам. Она напрасно всматривалась в заросли, ища тех людей, о которых говорила Би. Нагромождения камней и множество сухих растений надежно укрывали их от посторонних глаз. Мириам заметила только ворон. Черные точки кружили над городом и дорогой.

Они ехали еще очень долго. Когда солнце скрылось за самыми высокими зданиями, просвечивая в разломах, и часть города утонула в глубоких тенях, Би снова остановилась.

– Нужно искать место для отдыха.

– Мы будем ночевать в городе? – спросила Мириам.

– Нет, лучше немного дальше. Через полтора часа солнце сядет, а ехать в полной темноте рядом с этими развалинами опасно.

– Ты боишься диких людей?

– В этих развалинах не только люди…

– А кто еще?

– Звери.

Дальше трасса расширялась, и город понемногу оказался позади. Сумерки уже сгустились, когда Би увидела подходящее место. Ответвление дороги вело в естественное укрытие, образованное фундаментом какого-то огромного здания. В отличие от развалин, это место не заросло ни лишайником, ни виноградом. Только несколько кривых деревьев возвышались между бетонными стенами, уходящими прямо в песок.

– Следы колес и костров. – Би вылезла из машины первой и теперь ходила по песчаной площадке взад и вперед. – Стоянка старая, здесь давно никого не было.

– Похоже на место для торговли, – сказала Мириам, которая тоже выбралась из грузовика и разминала затекшую шею и плечи. – Смотри, вон та бетонная плита могла быть столом для обмена. И костров вокруг нее несколько. А вот это…

Мириам замолкла, не зная, как назвать странное сооружение в углу стоянки – правильный каменный куб, на котором укреплена металлическая пластина с синими прожилками. Би тоже подошла к нему, затем обошла кругом, рассматривая.

– Это алтарь. Здесь остатки свечей, птичьи кости, кажется, еще и крысиные. Ты случайно не знаешь, что это может быть за культ?

– Не знаю. Мне говорили, что мои отец и мать были из огнепоклонников, а приемные родители верили в Христа, но я никогда не слышала про крыс или птиц.

– Тогда не важно. Я думаю, мы можем здесь остановиться.

– А… дикие люди?

– Сюда есть только один вход, если они, конечно, не умеют лазить по отвесным стенам. Я включу охранную систему машины.

– А я разведу костер.

Вытаскивая из трейлера одеяло и необходимую утварь, Мириам случайно взглянула вверх и замерла. Над краем их убежища в свете заходящего солнца возвышался бесформенный остов гигантского здания, и красные огни играли на стальных полосах, пронизывающих его. Девушка знала, что развалины довольно далеко от их стоянки, но дом был настолько огромен, что казался расположенным в двух шагах.

– Как они это строили? – Мириам подтащила тюк с вещами и одеяло к тому месту, где сидела Би, между трейлером и каменным столом. – Сколько людей здесь жило?

– Их было много. – Би сидела прямо на песке, скрестив ноги, и разбирала свой игольник, раскладывая его части на промасленной тряпке. – В этом городе могло жить два или три миллиона человек.

– Миллиона?.. – Мириам опустила тюк и замерла, ошеломленная цифрой. – Здесь могло быть столько людей?

– Гораздо больше. Никто точно не знает, сколько убила первая война. Несколько миллиардов.

– Миллиарды? Я даже не знаю, что значит это число.

– Это очень много.

– Я поняла. И все эти люди… умерли здесь?

– Не обязательно. Многие бежали и погибали потом. Город не разрушен прямым попаданием. Возможно, на него сбросили нейтронную бомбу, которая убила жителей.

– Миллионы… мертвых. – Мириам села на теплый песок и обняла руками колени. – Совсем рядом с нами. Откуда ты все это знаешь, про миллиарды, про бомбы?

– Учила в школе. – Би, так и не снявшая маску, повернулась к Мириам. – Это общая история, хотя на самом деле никто толком не знает, как все происходило.

– А что такое школа? – спросила Мириам.

– Это такое место, где детей учат читать и писать. Ты же умеешь читать?

– Да, умею. Меня научили приемные родители. У них была книга, которую я читала, правда недолго. Потом она сломалась и читать стало нечего.

– А о чем книга?

– Истории о любви. Еще была Библия, но тоже сломалась, и я не успела ее прочитать.

– Понятно. Тебе не холодно так… сидеть на песке?

– Как? – Мириам с недоумением посмотрела на свои голые колени, она все еще была в шортах и босиком. – Я привыкла так ходить, если песок не очень горячий. Когда совсем жарко и никто не видит, можно и совсем раздеться. А холодно будет потом, через час после заката. Ты не хочешь снять свой шлем? Я помогу тебе умыться и расчесать волосы.

– Позже. – Би вернулась к своему занятию.

– Хорошо, тогда я разведу костер.

Би кивнула. Мириам развернула одеяло и свалила рядом свой тюк, потом встала и огляделась в поисках дров. Между стен стоянки гулял чуть заметный сквозняк. Несколько низких кривых деревьев лепились к бетонным стенам, кроме них, никакой растительности вокруг не было, даже вездесущего винограда.

– Можно я возьму твое мачете? – спросила Мириам.

– Мое… что?

– Твой большой нож.

– Это наваха. Зачем он тебе?

– Нава… нарубить веток для костра.

– Лучше я сама. – Би встала, зажав наваху под мышкой.

– А почему нава, а не мачете?

– Наваха – это название складного ножа, просто очень большого. Какое дерево рубить?

– Вот это, которое поближе.

Би подошла к дереву. Наваха щелкнула, раскрываясь, и дерево затрещало, перерубленное у самой земли и повисшее на сухих ветвях, впившихся в стены.

– Так быстро! Ты очень сильная. – Мириам дернула за ствол, потом еще раз.

Ветви снова затрещали, дерево рухнуло и чуть не свалило ее на землю.

– Это экзоскелет.

– Скелет что?

– Это… мою силу увеличивает комбинезон. Ты не заметила?

– Я не знала, что такое бывает, думала, что ты просто очень сильная. – Мириам смутилась. – Но теперь понятно, почему ты не хочешь снимать броню.

– Я к нему привыкла.

– Но тебе, наверное, в нем очень жарко, да?

– В него встроен климатизатор.

– Надо же, прямо как у меня в машине.

– Ну, почти.

– Разруби ствол, пожалуйста, еще на несколько частей. Так будет легче развести костер.

В этот раз Мириам сварила ужин гораздо быстрее. Костер получился большим, да и сама она проголодалась.

Би сказала, что попробует, но есть не будет, и ушла в машину, оставив колпак кабины открытым. В неярком синем свете экрана Мириам рассматривала ее маску. Би сидела не двигаясь, даже ничего не переключая на пульте.

– Что ты там делаешь? – наконец не выдержала Мириам.

– Я слушаю и смотрю вокруг. Не заинтересовался ли нами кто-нибудь?

– По приборам?

– Да.

– И кто-то есть?

– Животные, птицы и несколько людей, но они пока не приближаются – метрах в четырехстах. Ничего интересного.

– А какие животные?

– Крупные, но какие – не знаю. А что?

– Ничего. Я тоже не знаю, какие животные тут живут. В пустыне водятся только волки, тушканчики и мыши… но они все не опасные. То есть волки страшные, когда собираются в стаю, но такое бывает редко, и они боятся огня.

Мириам положила Би совсем немного каши, на этот раз без мяса, и отнесла ей. Би молча взяла миску и поставила ее перед собой, туда, где, по представлениям девушки, должен был бы находиться штурвал. До еды она не дотронулась и продолжала смотреть на экран, на котором совершенно ничего не происходило.

Мириам наблюдала за ней с минуту, потом не выдержала и спросила:

– А где приборы?

– Что? – удивилась Би.

– Ну, датчик батареи хотя бы, и эта твоя… тепловая камера. На экране ведь ничего нет.

– Машина передает все данные мне напрямую.

– А рычаг управления? Я его тоже не вижу.

– Я управляю машиной тоже напрямую. – Би чуть повернулась в своем кресле, и теперь линзы ее маски смотрели на Мириам, отражая свет костра. – Без рычагов. Я прайм, ты разве до сих пор не заметила?

– Ты… что?

– Ты не знаешь, что такое прайм? – В этот раз удивление в механическом голосе Би прозвучало еще явственнее.

Мириам шмыгнула носом:

– Я не глупая, честно, но не знаю. Разве это плохо? Кажется, я слышала такое слово. Его употребляют… оно как-то связано с войной между крепостями или с рейдерами, да?

Би откинулась на спинку кресла.

– Это значит, что я могу соединяться с электронными устройствами напрямую, управлять ими или считывать информацию. Для этого используется прайм-линк – микрочип, вживляемый прямо в мозг. Плюс тренировка, конечно, очень долгая. Я боевой пилот-прайм. Думала, это все знают. Да и заметно сразу – по кару, по экзоскелету.

Мириам молча кивнула и ушла к костру.

Би некоторое время смотрела за тем, как она сидит поджав ноги и упершись подбородком в колени, потом выпрыгнула из кабины, подошла и спросила:

– Что-то не так?

Мириам промолчала, а потом с силой запустила сухую ветку в костер, взметнув фонтан искр.

– Я не дура! – почти выкрикнула она. – Я просто еще многого не знаю. Но я не дура!

– Я не считаю тебя дурой. – Би села рядом с ней, и некоторое время они молчали.

– Я долго жила в пустыне, – наконец заговорила Мириам. – Я много путешествовала… со своей второй семьей, давно. Я видела очень много всяких вещей, плохих и хороших. У моих приемных родителей была таверна, а затем – постоялый двор. Это были самые лучшие места, что я знала. И больше у меня ничего не было… никогда. Только дом. Ты видела, что с ним стало. Я понимаю, что еще очень много чего не видела и не знаю, но хочу узнать… потому что больше мне нечего делать. У меня есть только я, мой трейлер, и все. – Девушка всхлипнула и замолчала.

– Прости.

– Прости? – Мириам взглянула на Би сквозь слезы. – Ты же спасла меня, а я даже спасибо тебе не сказала. Если бы не ты, меня бы сейчас… Я глупая, но не неблагодарная, могу готовить, шить, стирать, возить твои вещи. Я могу…

Мириам расплакалась. Би некоторое время смотрела на свою спутницу, потом осторожно дотронулась до ее руки:

– Ты не одна… такая. – В голосе, искаженном маской, прозвучала такая горечь, что Мириам задержала дыхание. – Не только у тебя нет ничего, кроме себя и кара. И не только у тебя был дом.

Би встала, как подброшенная пружиной, и ушла к своей машине. От неожиданности Мириам прекратила плакать.

– Но что… теперь? – наконец прошептала она, но Би услышала.

– Ложись спать, – прозвучал из темноты ровный механический голос. – Мы выезжаем с рассветом.

Глава III

Интермедия III