– Сто двадцать экю с прицелом и шестью обоймами. Штыка в комплекте нет, можете взять дополнительно – подходит стандартный от «джи-три».

– Нет уж, штыковой бой – не мое, обойдусь одним карабином. Ну, Влад, определился с патронами? Мне сотни хватит надолго, только из кучи откатаю.

– А мне сотня – считай, на пристрелку и уйдет, меньше трех магазинов на такое не потратишь.

– Брал бы «фал» или «имбел»* вместо «мадсена» – убойность та же, но не такой прожорливый, опять же легче вдвое.

– Вот сам и бери, а мою хрустальную мечту не лапай.

– Раз мечта, молчу. А мне «фал» не годится, приклад слишком длинный, переделывать надо. Поработаю пока с «испанкой», дома «маузер» почти такой же был, разве что под семь миллиметров* и оптика бушнелловская…

– Ну и ладно. Аннамария, будьте любезны, выделите нам патронов – сотен восемь, пожалуй. Руис, какие лучше?

– Валовые – все равно чьи, только чтобы одного образца были, отбирать легче.

Аннамария выставляет на массивный прилавок четыре квадратных жестяных цинка, маркировка белым по темно-зеленому «200 CARTRIDGES 7.62 MM NATO M80». Ох и весело будет тащить все это… ладно, машина довезет.

– Пистолеты брать будете? В Новой Земле, как правило, народ имеет и дополнительное оружие, во многих городах пистолеты к ношению разрешены, а винтовки и автоматы – нет.

«Ну вот, опять расходы», ворчит мой внутренний Матроскин. Напарник, у которого с деньгами еще хуже, чем у меня – да, сейчас рассчитываюсь я, но отдавать-то все равно придется, – хмуро обозревает разложенные на полке пистолеты…

– Вон, во втором ряду, револьверы, – показывает он. – Дайте, пожалуйста.

Повертев в руках, сразу откладывает вороненый шестизарядник типичного полицейского вида, с деревянной рукояткой и откидным барабаном. На стволе обозначено «.38 Special».

– «Эф-ти-двадцать-ноль-ноль»*, из запасов чилийской жандармерии, – сообщает Аннамария. – Ничего, надежная штука, и недорого, всего сто пятьдесят экю. Кобура в комплекте.

– Вот и давайте. И к нему коробку патронов на двадцать; не автомат – хватит.

– Пожалуйста.

А я все в сомнениях: «кольт», конечно, хрустальная мечта номер два – но с пистолетами я знаком только на уровне пневматики, флоберов и советской еще мелкашки, ПМ* и тот довелось разве что полапать. Практики-базы никакой, а спецы хором твердят, что короткоствол освоить до уровня «попал примерно в цель» куда труднее ружья-карабина-автомата. В таком деле спецам поверить стоит, а значит, пистолет сейчас у меня будет «для виду», в лучшем разе как ствол последнего шанса для стрельбы в упор. Опять же Деметриос советовал не увлекаться… Вывод: лишнего не тратить, взять по примеру Руиса скромный револьверчик, абы в руку лег. Никелированный восьмизарядник – великоват и вообще скорее для понту, а вот тот слева… да, пожалуй, годится. Ствол короткий, сантиметров шесть, бакелитовая рукоятка с насечками, тот же тридцать восьмой калибр, откидной барабан – пять патронов, ничего, мне не для шквальных перестрелок в стиле Джона Ву. Клеймо – бычья голова. Вид у револьвера поюзанный, однако нигде ничего не шатается; видать, носили много, а стреляли редко.

– Таурус?

– Да, – кивает Аннамария, – копия смит-вессоновской шестидесятки «леди смит»*. Даже не знаю, как такой к нам попал, на вооружение его вроде бы не принимали ни в Бразилии, ни у соседей[18]. Сто двадцать экю, кобуры к револьверу нет, и ни одна из свободных не подойдет, слишком короткий. Разве что на клипсу вешать прямо на пояс… ну или просто в кармане держать.

– Пойдет. И коробку патронов к нему, двадцати хватит. Все, считайте – единым чеком. Скидки оптовым клиентам не положены?

– Оптовые клиенты закупаются грузовиками, – фыркает девица. – Итак: пулемет, карабин, четыре цинка триста восьмых, два револьвера и две малых коробки тридцать восьмых. – Вбивает цены в калькулятор. – Тысяча сто тридцать экю ровно. Скидок не предусмотрено, однако по нашим правилам, если клиент совершил покупку на тысячу экю и более, ему полагается подарок. Рекомендую сумку для оружия, она пломбируется, и в дальнейшем вы можете не оставлять оружие в машине, а просто сдать на хранение в любой гостинице.

Протягиваю карточку Ай-Ди, потом добываю из набрюшника три «красненькие».

– Снимите со счета тысячу сто. И вот еще тридцать монет. А пулемет в сумку войдет?

– С запасом.

Пробив два чека, Аннамария передает мне один на подписать; потом извлекает из-под прилавка громадный баул. Да, сюда не то что «мадсен» – сюда «максим»* влезет. Причем с колесным станком, если разобрать. Толстый оливкового оттенка брезент, двойная прошивка, универсальные ремни – на плечо, в руку или за спину, – и металлический тросик блокиратора вдоль молнии. Уложив в сумку все оружие, Аннамария затягивает тросик и защелкивает на нем пломбу.

– Спасибо за покупку, заходите еще.

– А пристрелять оружие здесь можно?

– Да, сейчас проведу на наше стрельбище. Только оно маленькое, полтораста ярдов всего.

Пожимаю плечами: сколько есть, столько есть. Ага, пулемет – который под нормальный винтовочный патрон, а не РПК* под автоматный, – и на километр может бить, факт, да только когда еще я научусь за этот километр из него попадать…

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Вторник, 11/03/21 13:40

В освоении антикварного пулемета мне изрядно помогает оказавшийся на пресловутом стрельбище пожилой капрал из орденского патруля. За ленточкой Боб лет двадцать отслужил в полиции Сан-Паулу, где изделие господ Мадсена и Расмуссена периодически попадалось и в деле бывало, и при виде меня с «мадсеном» под мышкой капрал чуть не прослезился. После трехчасового интенсивного курса молодого бойца в эксперты-пулеметчики я, разумеется, и близко не гожусь, но основы и кое-какие хитрости вроде усвоил. Большое спасибо Бобу и его ностальгии по любимому агрегату; к штатной своей М16А2 подобных чувств капрал не испытывал. Точный инструмент, который надо обихаживать, чтобы хорошо работал, но не далее.

Выучив тонкости перезарядки, подстраиваю под себя старый брезентовый ремень пулемета и запоминаю с «мадсеном» основные позиции стрельбы «лежа», «с колена», «стоя», «в движении» и «от бедра навскидку», и тут Руис – он давно натешился со своим испанским карабином и сейчас тренируется с револьвером, выхватил-прицелился, привет дикозападным ковбоям-ганфайтерам[19] – пихает меня в бок.

– Похоже, эти по наши души.

Разворачиваюсь. Челюсть у меня отвисает. Дон Кихот и Санчо Панса, вот с места не сойти! «Дон Кихот» – тощий как жердь, темные волосы с проседью, безукоризненная строевая выправка… правда, вместо благородной эспаньолки борода напоминает шкиперскую, а физиономия скорее англосаксонская, нежели испанская. И на нем не древние доспехи со шлемом-тазиком, а бежевый «тропический» костюм с панамой а-ля полковник Баден-Пауэлл, да еще и металлическая тросточка под мышкой для комплекту. Зато «Санчо» совершенно классический: маленький, толстоватый, дочерна загорелый, одет в сомбреро, шорты и свободно-мешковатую рубаху навыпуск. Оба, белозубо улыбаясь, не скрываясь рассматривают нас из-под темных очков.

Руису это через минуту надоедает, и он направляется к парочке «зрителей». На выходе его останавливает охрана полигона и, судя по жестам, убедительно просит незапакованное оружие с территории не выносить. Руис отстегивает от пояса кобуру с револьвером, перебрасывает мне – убери, раз уж просят, – и идет знакомиться. Через некоторое время машет рукой, мол, двигай сюда. Массаракш, тренировку прерывать неохота, только получаться начало… с другой стороны, солнце шпарит уже так, что пора бы и в тенек. Ладно.

«Мадсен» убираю в баул, охранник ставит пломбу; вскидываю на загривок тяжеленную позвякивающую сумку и шагаю на выход.

– Давай помогу, – запоздало предлагает напарник.

Отмахиваюсь – ну его, при нашей разнице в росте проще самому тащить, быстрее выйдет.

– Лучше столик у Деметриоса закажи.

– Столик уже заказан, – вместо Руиса отвечает «Дон Кихот». – Надеюсь, вы не откажетесь отобедать с нами и решить кое-какие вопросы?

Мой английский достаточно хорош, чтобы уловить кой-какие нюансы. Оксбриджский[20] говор и нечастые для разговорной речи литературные обороты, товарищ либо натуральный «высоко летающий птиц», либо привык работать под аристократа. Отказаться – нет, можно, конечно, а смысл? Хрен бы с ним, с халявным обедом, но цапаться с серьезными деятелями на пустом месте, кому оно надо?

– Разумеется, – по-русски я еще мог бы попробовать общаться в манере недобитой большевиками знати, но по-английски нечего и пытаться, калибр слабоват. – Нам тоже кое-что любопытно понять, надеюсь, вы поможете.

В «Посейдоне» оружейный баул сдаем под охрану Андросу (он клятвенно заверяет, что из его хозяйства ничего пропасть не может) и усаживаемся все вчетвером в один из альковчиков. Деметриос обеспечивает на столе тунцовые стейки с рисом, непременный греческий салат, свежий белый хлеб и три графина – с пивом, вишневкой и холодной водой.

На правах старшего «Дон Кихот» представляется первым и называет имя спутника, ни разу лично меня этими именами не удивив. Саймон Толливер и Альберто Гарсия («просто Берт»), полевые исследователи флоры и частично фауны тропических и субтропических регионов (с большим трудом сохраняю каменную физиономию; нашлись, понимаешь, романтические жюльверновские первопроходцы, ради высокой науки лезут аж в иной мир, откуда возврата нет и не предвидится…), специально для путешествия, зная предварительные наметки по местным условиям, приобрели редкую модель джипа «Golden Eagle»* (а при переводе мы с этой пернатой твари обдерем все золото и законно обзовем «беркутом»[21]) окраски «аризонская пустыня»…

– Руис, а у тебя какая модель?

– Ручная сборка, – ответствует он, – запчасти выискивал по трем штатам, а после половину подгонял напильником и молотком. С трейлером примерно так же. И красил сам по трафарету.

Да если бы и в салоне: аризонскую пустыню от марсианской и вживую не всякий отличит, а уж в расцветке автомобиля…

– Позвольте вас заверить, господа, – Толливер переворачивает руки ладонями вверх, изображая искренность, вот только блекло-серые глаза его ни на градус теплее не становятся, – мы совершенно не в претензии, в создавшейся ситуации ни вашей вины, ни какого-либо умысла нет и быть не может. Но совпадение представляется мне настолько интересным, что я хотел бы сделать вам одно предложение, если наши планы на будущее могут иметь точки соприкосновения. Разрешите полюбопытствовать, как вы в данное время видите себе дальнейшую вашу жизнь в Новой Земле?

На сей экзистенциальный вопрос отвечаем честно: скрывать нечего, а предложение можно по крайней мере выслушать. «Санчо Панса», то бишь Берт Гарсия, широко улыбается; Толливер наклоняет голову.

– Благодарю за откровенность. Что вы скажете, если время от времени вам будет предложено поменять место временного пребывания?

Руис хмурится; я, кажется, намек понял, но все же…

– Можно подробнее?

– Скажем, вы нашли себе подработку в Порто-Франко, но потом получили весточку, быстро закрыли свои дела и при первой оказии отправились в Форт-Рейган, чтобы начать там с чистого листа. А через какое-то время по получении следующей весточки отправились в Нью-Одессу, где ведете себя в той же манере. Чем заниматься, на кого работать, каким путем отправляться – решаете сами, с нашей стороны ничего противозаконного не требуется. Таких подробностей, полагаю, достаточно?

– Наживка, – фыркает Руис.

Блекло-серый взгляд Толливера чист и безмятежен.

– Ловушка для дураков, – вспоминаю я киноклассику с Пьером Ришаром.

– Нечто в этом роде. Возможно. Итак, ваш ответ?

Переглядываемся. Там, за ленточкой, сразу ответил бы «нет», но здесь, не чуя почву под ногами… Как и у кого Толливер и Гарсия, прибывшие через несколько часов после нас, выяснили местные реалии – пес его знает, но они их себе представляют достаточно подробно, чтобы строить далекоидущие планы. Насколько хороши построения – другой вопрос, но завязаны-то на сии планы в принципе они, а не мы.

– Одно условие и один вопрос. Условие – в любой момент мы можем, получив весточку, сказать «нет» и просто заняться своими делами, как если бы нынешнего разговора не было. А вопрос – сколько?

Теперь переглядываются они. Гарсия чуть заметно двигает левым плечом, Толливер так же еле заметно наклоняет подбородок. Интересная система условных знаков.

– Тысячу плюс дорожные расходы.

– Каждому, причем по тысяче сверху за каждый новый переезд.

Берт Гарсия белозубо скалится.

– Влад, не зарывайтесь. Еще ничего не заработали, а уже набиваете цену.

Пожимаю плечами.

– Кому нужно, тот и платит.

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Вторник, 11/03/21 17:50

После «торга», совмещенного с обедом, помогаю Руису с техникой – он успел подсмотреть, что на каждой первой здешней машине сделаны крепления под винтовки-автоматы, а у него ничего такого нет, непорядок. Слесарка плевая, инструмент есть, вдвоем управляемся минут за двадцать. Заодно, чтобы не выделяться, снимаем с джипа калифорнийские номера: в Новой Земле регистрацией транспортных средств, равно как и водительскими правами, не заморачиваются, тут хоть на велике, хоть на танке катайся, лишь бы имелся. Врежешься – сам виноват, со страховыми компаниями здесь тоже никак, твои сложности.

Имеет место и другой непорядок: сотовой связи здесь нет – вернее, есть, но исключительно «местная», в самых крупных и развитых городах, и в каждом изволь свою симку покупать, а междугороднее общение только по радиоканалу и за большие бабки. Слово «роуминг», очевидно, здешние деятели считают страшным ругательством. Или, что вероятнее, имеют какие-то свои причины для подобных ограничений… В общем, мобилки можно с чистой совестью выключить и пока спрятать подальше. Нам важнее другое: в большинстве здешних машин установлены рации, как у дальнобойщиков или таксистов – чтобы, если вдруг что, на перегоне между городами позвать на помощь и иметь шанс ее дождаться; у Руиса в джипе, разумеется, подобного нестандартного оборудования нет, стоит себе обычный дешевенький приемник с плеером, причем даже не дисковым, а кассетным. Андрос на вопрос о рации сказал, что в хорошем сервисе в любом крупном городе такое могут сделать, но цену он даже приблизительно не представляет. В общем, доберемся до Порто-Франко, а там уже подумаем предметно…

Гляжу на выруливающий на выезд серый «лендровер» с зачехленным пулеметом, и тут возникает мысль. Нет, целая идея.

– Слушай, а к тебе на переднюю дугу пулеметное крепление поставить можно? Чтоб привстать на сиденье и вести огонь с ходу?

Напарник чешет репу.

– На переднюю… Нормальное крепление, чтобы поворотное на полный круг – это только на заднюю дугу, перед-то из-за стекла хлипкий, не выдержит. Да и не потяну я поворотное, образец нужен и большая слесарка со станками. Зато можно сделать упор, чтобы ствол просто сверху положить, вот такое – пожалуйста. И сектор обстрела получится, а не тупо «лупить прямо по курсу».

Лезет в трейлер, в «инструментальное» отделение на предмет ревизии многочисленных железных штуковин, которые там лежат «на всякий случай»; ну а я в рамках той же идеи бегу в номер за ноутбуком, вытаскиваю на стоянку, включаю и копаюсь в архивах на предмет хороших фоток «мадсена» на станке-треноге и на турельной установке, помню, была там парочка, да плюс схемы из НСД… Эскизы набрасываем в четыре руки, благо в запасах у Руиса нашлась целая пачка позаимствованной из конторы бумаги от принтера, а после беремся за металл. Напарник командует, я на подхвате.

– Эй, слесаря, – раздается сзади знакомый голос, – вы вообще обедать будете?

– Мы как бы уже, – раз Сара по-русски, по-русски и отвечаю. Выпрямляюсь, приветствую поцелуем, но от объятий барышня уворачивается. – А ты днем что, голодная сидишь? Ужас, в каждой приличной конторе хотя бы полчасика на обеденный перерыв дают.

– На обед, утверждает донна Кризи, и не скажу, что я с ней не согласна, должно уходить не меньше часа, и еще час после этого работоспособность сытого и размякшего организма заметно ниже должного уровня. А два часа – это выходит капитальная сиеста.

– По здешней жаре, по-моему, вполне уместный вариант.

– Руководство Ордена предпочитает ставить мазганы и работать установленным на Старой Земле порядком.

– Что-что ставить, прости?

– Ну, кондиционеры.

– По-каковски это?

– По-израильски – два слога вместо пяти, удобнее выговаривать. В общем, я настроена перекусить и поплескаться в море. Идем?

В море – хорошо, факт, только и здесь закончить надо бы…

– Руис, – перехожу на английский, – сколько нам еще времени нужно?

– Да ладно, идите, вижу я, как на тебя смотрят, – ухмыляется напарник, – поможешь посадить по месту, дальше сам закончу.

Спасибо, друг, не забуду. И знакомы с барышней аж полтора дня – а ведь расставаться не хочется ну совсем.

– Сара, вроде на берегу какая-то закусочная есть? – вспоминаю вчерашний ночной пейзаж, кажется, там присутствовал киоск с тентом а-ля шашлычная.

– Ага, Деметриос хозяйствует – когда сам, когда помощника отправляет.

– Тогда сходи переоденься в пляжное и встретимся прямо там. Я быстро.

– Ну смотри, жду.

Устанавливаем над лобовым стеклом джипа полусобранное крепление, потом я лечу в номер – переодеться – на пляж. Задрапированная в золотистое парео Сара как раз болтает со скуластой девицей за стойкой – кажется, это она вчера вечером в «Посейдоне» Деметриосу помогала, – а та собирает на блюдо дюжину мини-шашлыков на деревянных шпажках. Судя по запаху, вперемежку баранина и разновсякие овощи. Так и быть, один шашлычок украду себе, чтоб барышне потом было легче плавать…

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Вторник, 11/03/21 20:40

Плаваем, загораем, потом Сара приглашает к себе на рюмку чая, я всячески расхваливаю ее апартаменты – даром что служебные, действительно толковая квартирка организована, сам бы от подобной не отказался что здесь, что на Старой Земле, – ну и дальше проводим время самым приятным образом.

Знаю, вечно так нельзя. Дольше трех местных суток на Базе без особого разрешения проводить не положено. А если б и было разрешение – нельзя так, не встав на собственные ноги, пускаться в безоглядный загул, и неважно, что в нашем случае этот «загул» особо не включает выпивку, а седативные средства исключительно натуральные… Все равно нельзя.

И барышня прекрасно это понимает, не задавая лишних вопросов. Сегодняшний день еще наш, а что будет завтра, сам Маниту не ведает, потому как верховный индейский бог, чьим попущением шаманы Великих равнин прозревали грядущее, остался на этих самых Великих равнинах за ленточкой. Но пока…

Пока – день наш, и мы им пользуемся.

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Среда, 12/03/21 05:50

Поднимаемся в совершеннейшую рань. Шлепаем на пляж. Песок прохладный, а вода теплая. Чуть омочив ножки, стоим в обнимку, глядя на светлеющий восточный горизонт.

Воздух прозрачнее оптического стекла.

За миг до рассвета там, где синева океанских просторов переходит в синеву небес, вспыхивает зеленый луч.

У древних на Старой Земле – символ удачи и благосклонности высших сил. А у нас – тоже пусть будет символ удачи. Которую может поймать только тот, кто заранее знает, где и кого ловить…

Нет, прямо сейчас у меня в руках не удача. Сокровище – согласен, счастье – тоже да, только пока еще не «мое сокровище» и не «мое счастье». Не могу я ее пока называть так. Сперва нужно или поймать удачу, или иным способом встать на ноги. Чтобы было где хранить свое сокровище и пестовать свое счастье.

«Вот это уже план», выражаясь словами Алисы со старой пластинки[22].

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Среда, 12/03/21 06:34

– Ехать готов? – интересуется Руис, выглянув из трейлера.

Смотрю на Сару, она на меня. Расставаться не хочется. А – надо.

Она опускает веки и сжимает мою руку.

– Готов, – киваю. – Позавтракаем, с собой чего соберем, и вперед.

– Вот и ладно, а то до Порто-Франко двести миль по карте, места незнакомые – часов на шесть можем застрять.

Территория Ордена, база «Латинская Америка». Среда, 12/03/21 07:13

Сара провожает нас до блокпоста, всей массой вешается мне на шею, крепко целует, под одобрительный свист орденского патрульного у шлагбаума, и требует:

– Найдешь себе место в новом мире – дай знать. Приедешь, буду рада, но по крайней мере пиши.

– И напишу, и приеду, – обещаю я. – Жди.

Она снова стискивает меня в объятиях, мягких, но крепких; потом отталкивает.

– Все, езжай, а то не отпущу. – Переходит на английский: – Руис, удачи вам.

Напарник светским жестом приподнимает свое сомбреро.

Патрульный поднимает перед нами шлагбаум, Руис проезжает немного вперед и останавливается на площадке, которую держат под прицелом два броневика. Выволакиваю оружейный баул, патрульный кусачками разламывает пломбу.

– Валяйте, парни, можете доставать свои игрушки и снаряжаться.

Сара еще раз машет рукой и уходит. Проводив ее взглядом, все же возвращаюсь к насущным делам.

Кобуру с «жандармом» Руис цепляет на ремень, рядом закрепляет свой боевой нож; в испанский карабин сразу вгоняет обойму и устанавливает его впереди-слева. Проверяет, надежно ли держит крепление, кивает.

– В самый раз.

Потом наполняет из цинка пустую обойму, распихивает все шесть в нагрудные карманы и с видом Панчо Вилья повязывает бандану вокруг шеи.

Я тем временем добываю из бардачка рулон изоленты и сматываю «мадсеновские» магазины попарно, «валетом». Снаряжаю первую спарку и заученным уже движением вставляю в пулемет горловиной вниз. Сажусь в машину, приклад «мадсена» упирается в левое бедро, толстый ствол лежит на согнутой правой руке. Вскрытый патронный цинк справа-сзади, заряженная «леди таурус» в правом кармане. Так вот, сидя и «на ходу», потихоньку снаряжаю вторую подготовленную спарку магазинов и убираю в левый карман; торчит несколько неуклюже, все-таки не армейская разгрузка – вот кстати, надо бы при случае разжиться, – но держится, и ладно. Встаю, примеряюсь, как пулемет с ходу ложится на самодельное крепление и снимается с него; порядок, с размерами угадали, и дуга, конструктивно предназначенная служить лишь опорой ветровому стеклу, десятикилограммовый пулемет вполне себе выдерживает.

Джип тем временем выруливает на то, что здесь зовется дорогой. Колея грейдера, прочерченная рубчатыми шинами грузовиков, внедорожников и броневиков на твердой рыжей почве. В полусотне метров слева невысокая насыпь железной дороги-одноколейки, направо, за бетонными заборами Базы, – океан, до него меньше километра. Грейдер весь в ухабах и выбоинах, Руис внимательно следит за дорогой и пока неспешно катит на второй передаче, я обозреваю окрестности. Вокруг грейдера заросли высотой под метр-два, а местами и все три, трава-кусты-деревья – все вперемежку. Саванна, однозначно, как-то по «Дискавери» южноафриканский вельд показывали – очень похоже. Здесь позеленее, так и понятно, «мокрый сезон» две недели как закончился. И пыли на грунтовке за нашими шинами, считай, нет, по той же самой причине. Вот по пыли я точно скучать не стану, в Калифорнии накушался.

Запахи. Резкие, сочные. Не знаю уж, какой тут процент кислорода, в проспектах вроде не сообщалось; только права Сара, воздух Новой Земли ощущается именно «здоровее». И не то что с американскими мегаполисами и хайвеями, но даже и с широкими украинскими степями сравнение будет не в пользу Старого Света. Насчет настоящего африканского вельда или там австралийского буша врать не буду, сам не нюхал и видел лишь по ящику.

Вон из травы на миг выныривает чье-то рыло и недовольно обозревает проезжающий джип. Местный свинтус, что ли? Справочник по фауне так толком запомнить и не удалось, слишком всего много, а главное, непривычно. Да и не охотник я ни разу, мне что здешние свинтусы, что отечественные кабаны, повадок все одно не пойму, а «держаться подальше» так и так буду, бо как-то неохота проверять, метко ли у меня получится стрелять на реальном адреналине и насколько новоземельная живность крепка на пулю…

Гудок сзади. Руис тормозит, уводя машину влево; меня бросает вперед, автоматически привстаю и разворачиваюсь вместе с пулеметом…

– Пах-пах, вы убиты, – с неизменной ухмылкой изображает из-за руля «беркута» Берт Гарсия. В руках у него оружия нет, хотя какой-то ствол в держателе слева укреплен; но зато стоящий рядом Саймон Толливер опирает на переднюю дугу джипа свою АР-10* – небрежно и явно умеючи. Тут к гадалке не ходи: и выстрелит первым, и попадет.

– Однако геолога, однако спички? – спрашиваю я.

После чего приходится рассказать соответствующий анекдот, в качестве преамбулы выдав краткую этнографическую справку о народностях Крайнего Севера. Оба «спика» синхронно фыркают, Толливер мягко улыбается и убирает винтовку.

– При здешней стоимости патронов рентабельность добычи спичек упомянутым способом выглядит сомнительной.

– Ваша правда, хотя здешней цены на спички я пока не встречал. Хотите вместе ехать?

– Такой вариант представляется оптимальным. Говорят, здешние дороги не отличаются безопасностью.

– Говорят, – соглашается Руис, – хотя вряд ли кто-то рискнет шалить рядом с орденским блокпостом.

Берт Гарсия скалит зубы.

– От базы «Латинская Америка» до соседней «Европы», если верить карте, десять миль. Как далеко в здешней саванне слышно автоматную очередь? Отойди на милю-полторы – финиш, орденцы с КПП тебе уже не помогут, потому что без радио не услышат.

М-да. И ведь не так сложно сообразить, сам бы догадаться мог, что я, автомата в руках не держал? Да вот в том-то и дело, что я – именно «держал», а эти имеют опыт реального его применения. Тертые ребята, правильно Деметриос сказал.

– О'кей, вместе так вместе.

– Какая у вас связь? – уточняет Берт.

– Голосом, – отмахивается Руис. – Нету рации.

– Неосмотрительно, – поджимает губы Толливер.

Наклоняется, достает из бардачка продолговатую коробочку с жесткой антенной и лейбой «Icom». Передает мне.

– Знакомы с подобной моделью?

– Нет.

Напарник тоже качает головой.

Следует короткий ликбез насчет связи «на втором канале» – настройку на первый, третий и все прочие нам аки злостным чайникам в радиоделе велено не трогать. Рацию закрепить в держателе на передней панели (самодельная подставка для кофе вполне подошла), говорить с нажатой тангентой, перед переходом на прием непременно об этом сообщать.

– Ваши позывные – Влад и Руис; наши – Сай и Берт. Запомнили?

Как-то сам собою «Сай» Толливер занимает должность «босса», но лично я возражать не хочу. Не тот повод, товарищ-то явно получше нашего ориентируется в «передвижении по незнакомой и потенциально недружественной территории», или как оно правильно на военном арго именуется. И командовать ему тоже не в новинку. Чувствуется.

Территория Ордена, дорога между базами «Европа» и «Россия». Среда, 12/03/21 08:38

«Беркут» чуть впереди и левее, Руис заранее проинструктирован «ежели что» втискиваться вплотную справа, чтобы мой «мадсен» давал огневую поддержку по курсу и направо. После этого инструктажа я искренне понадеялся на отсутствие всяких «ежели что»; нет, пострелять-то я люблю, а уж из мечты-пулемета и подавно, но только не когда в ответ могут стрелять по любимому мне!

Понадеялся, ага, конечно.

Оставляем позади базу «Европа» (полное имя там, кажется, База по приему грузов и переселенцев «Западная и Центральная Европа», но кто ж его полностью выговаривает, кроме официальных лиц и персон, приравненных к таковым служебной необходимостью), дорога взбирается на небольшой бугор. Джипы переключаются на первую передачу, моторы тихо гудят, «беркут» вползает на гребень холма – и из «айкома» рявкает:

– К бою!

Сай тут же, привстав, дает две короткие очереди (по кому – я не вижу, хотя и сам уже стою, оперев «мадсен» на крепление, но джип Руиса пока не добрался до вершины). Выстрелы спереди, брызгами осыпается стекло, хрустит распоротый пулями металл; невнятная ругань Берта…

Пара секунд, и Руис втаскивает джип на гребень, Сай продолжает куда-то палить, я ловлю в прицел упавшую на колено фигуру с нацеленным в нас автоматом – «мишень грудная, дистанция от двух до трех»… очередь, тяжелый «мадсен» уютно толкается в плечо, пули взбивают фонтанчики сперва почти, а потом точно там, где надо, – и автоматчик падает и больше не шевелится, а рыжеватая глина дороги под ним становится красной…

На дороге впереди, задом к нам, стоят две машины: песочной окраски открытый «лендровер», а перед ним (то бишь дальше от нас) расписной зеленый внедорожник полузнакомых очертаний. Задняя дверь зеленого внедорожника распахнута. Между машинами мордой в пыль лежат несколько фигур. Плюс два тела на дороге – ага, значит, Сай успел одного свалить еще до того, как я подключился. Из-за левой передней фары «ленда» кто-то стреляет. По нам. Мимо. Так себе стрелок, с трехсот метров промазать можно по человеку, но по машине надо попадать…

И к дальней из двух тушек на дороге кто-то как раз летит, в перекате ускользая от пуль…

Взгляд вбок – у «беркута» нет половины лобового стекла, Сай оседает на сиденье, зажимая ладонью окровавленный бок, а Берт, выхватив из держателя автомат, птичкой перепархивает на багажник сперва своего джипа, а потом нашего.

– Вперед!

Руис переключает передачу и хлопает по кнопке «отстрела» трейлера, ставший вдвое легче джип с хрустом шин прыгает вперед, я с трудом удерживаюсь на месте. Ловлю в прицел «акробата» – он успел поднять винтовку покойника и даже успел развернуться к нам; выстрелить – уже не успел. Одновременно со мной огонь открывает Берт; кто куда попал, не знаю, но клиента перечеркнуло наискось от бедра и снесло полголовы. Руис ругается по-испански. К горлу подкатывает желчь; терпи, организм, тут тебе не «реалистичный три-дэ-шутер», тут натуральное мясо.